Девушка с ароматом кофе

Да Али

Девушка с ароматом кофе

Пролог.

Тут раздался звук на телефоне. Марату кто-то звонил. Он отклонил вызов, не глядя на экран, но через несколько секунд телефон снова издал звук. На этот раз Марат посмотрел на экран – это была Алиса. Он сжал зубы, чувствуя, как раздражение поднимается внутри него. Взгляд парня переместился с телефона на Киру. Это отрезвило их.

Они не могли отдышаться после страстного поцелуя. Грудная клетка то вздымалась, то резко опускалась. Щеки Киры горели, но этого не было видно в темноте. Не было видно и лица Марата, однако она понимала, что он не ожидал этого – ни от нее, ни от самого себя.

Темная комната была освещена лишь уличным фонарем, пробивавшимся сквозь шторы. Тишину нарушало только их шумное дыхание и сработавшая сигнализация машины на улице.

Марат все прокручивал в голове одни и те же мысли: «Как я мог не замечать ее раньше?»

Эта уже не та маленькая и наивная девочка, какой он помнит ее восемь лет назад. Перед ним красивая, хрупкая девушка с израненной душой, которую он бы хотел излечить.

Кира не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Она столько лет мечтала о поцелуе с Маратом, придумывала сюжеты их первой встречи спустя долгие годы. Девушка чувствовала себя счастливой, но одновременно и напуганной. В ее голове пронеслась мысль: «А что если он решит, что это ошибка? А что, если он уйдет?» Она не хотела отпускать его больше.

Марат же только недавно думал о том, что ее детская любовь осталась там, далеко в прошлом. Но не думал, что Кира будет верна ему всю жизнь.

Глава 1. Первые чувства.

Кира сидела на полу в своей комнате, обхватив колени руками. За стеной снова слышались голоса – мама и папа ссорились. Она старалась не обращать внимания, но слова "деньги", "работа" и "развод" то и дело пробивались сквозь тонкую стену. Кира прижала подушку к груди, стараясь заглушить звуки. Ей хотелось убежать, спрятаться, но куда? Она была всего лишь ребенком, и весь ее мир ограничивался этим домом, где ссоры стали привычным фоном.

– Саш, ну возьми ее с собой в кино, – вдруг услышала она голос мамы. – Тебе же не сложно?

Саша вздохнул. Ему совсем не хотелось брать сестру с собой – он шел с друзьями и их девушками в кино, а Кира, десятилетняя девочка, явно была лишней в этой компании. Но смотреть, как она слоняется по дому, пока мама собирается на встречу с подругами, было еще хуже. Он видит, как Кира чувствует себя одинокой и пытается привлечь внимание родителей, которым не до нее.

Невысокого роста, с длинными русыми волосами и большими голубыми глазами, девочка была бы похожа на куклу, но вытянутое лицо, с исчезнувшими детскими щечками делали ее более угловатой. Худоба стала проявляться на фоне стресса.

До недавнего времени у них в семье все было хорошо, пока папины автосервисы в городе не стали закрываться один за другим. Конкуренция возросла, сеть новых автосервисов, известных по всей стране, стали вытеснять его, привлекая папиных клиентов к себе. Он чаще пропадает на работе, решая текущие проблемы, а мама спускает все деньги в ресторанах и на походы по магазинам с подругами. Она упрекает отца в том, что он не справляется с бизнесом, а он, в свою очередь, обвиняет ее в расточительности. Поэтому Кира растет, как сорняк, в этой семье. Никому до нее нет дела.

Все чаще в доме слышны ссоры между родителями. Сначала они скрывали от детей текущее положение дел, но мама решила вовлечь в конфликт Сашу с Кирой. Ей хотелось иметь поддержку среди них, выставляя упреки мужа неоправданными.

Саша, хоть и не показывал, но был очень обеспокоен делами семьи. Отец, который всегда с ним делился своими переживаниями, закрылся от него. Поэтому понять, что точно происходит он не мог. А Кира, будучи наивной и эмоциональной девочкой, впитывала, как губка, все слова матери.

Настраивая дочь против отца, мама добилась ровно противоположного с Сашей. Парень видел, к чему приведет ее истеричный характер и боялся за младшую сестру. Для десятилетнего ребенка, Кира слишком резко стала общаться с отцом. Это очень огорчало папу, но времени на общение с дочерью у него не было. Он понимал, что с бизнесом теряет и жену, и дочь. Только Саша оставался мостиком между пропастью в их семье.

– Ладно, одевайся, – неохотно сказал он, набирая сообщение другу: «Буду не один».

Кира быстро вскочила на ноги, стараясь не показать, как ей радостно. Она давно мечтала провести время с братом и его друзьями, особенно с Маратом. Он был для нее идеалом – высокий, с черными волосами и пронзительным взглядом, который, казалось, видел ее насквозь. Каждый раз, когда он улыбался, ее сердце начинало биться чаще.

Марат ровесник Саше, им почти по 18 лет, и они оба готовятся поступить в Московский университет на программистов. Сейчас идет время сдачи экзаменов, но ребята решили отвлечься на новый вышедший в кинотеатрах фильм.

На улице их встречает Марат. Он улыбнулся, увидев Киру.

– О, косички! Красиво! – сказал он, и девочка покраснела. Марат был ее первой детской любовью, и каждое его слово она сохраняла в своем сердце.

– Спасибо, – прошептала она, опуская глаза.

– Ну что, пошли? – Саша прервал момент, и они направились к парку, где обычно собирались друзья.

В парке было шумно. Друзья Саши и Марата уже ждали их у фонтана. Лера, девушка с огненно-рыжими волосами и татуировкой на плече, смеялась, рассказывая что-то.

После кино ребята громко обсуждали спецэффекты, перебивая друг друга.

– Ну ты видел, как он там в конце? Это было так завораживающе! – воскликнул один из парней.

– Да ладно, такое вообще нереально в жизни сотворить, – возразила Лера, поправляя волосы. – Но смотрится круто, конечно.

Кира молча наблюдала за ними. Ей хотелось быть частью этого мира – яркого, взрослого, где все уверенные в себе, свободные. Она мечтала о том, чтобы однажды Марат смотрел на нее так же, как сейчас смотрит на Леру.

– Когда вырасту, сделаю себе тату, как у нее, – вдруг сказала Кира, указывая на Леру.

Саша и Марат одновременно повернулись к ней:

– Даже не думай! – строго сказал Саша.

– Ты еще маленькая, чтобы решать такое, – добавил Марат, но потом улыбнулся. – Тебе и так хорошо.

Кира надула губы, но промолчала. Она отвернулась, чтобы скрыть слезы: «Почему они всегда так со мной? Почему они решают все за меня?»

– А что, мои тату тебе не нравятся? – с игривой улыбкой спросила Лера, поворачиваясь к Марату.

– Нравятся, конечно, – он засмеялся. – Но это же не для всех, правда?

В их взгляде читалась страсть, которой не могла понять Кира. Но которая ее привлекала.

Лера, Саша и Марат учились в одном классе. Девушка перешла в их школу шесть лет назад. Она сразу обрела популярность среди ребят из-за ярких волос и глаз с поволокой. Лера активно участвовала в жизни школы: танцы, спектакли и олимпиады. Марат сразу обратил внимание на нее, и впоследствии их дружба переросла в отношения.

Дома, пока Саша и Марат обсуждали поступление в университет, Кира тихо подслушивала у двери:

– Думаешь, у меня есть шанс попасть на бюджет? Я даже не знаю, стоит ли мне вообще поступать. Если у папы дела пойдут совсем плохо, мне, наверное, придется остаться здесь и помогать. А мама… она даже не замечает, что происходит. Ей важнее свои походы по магазинам – сказал Саша. – Сейчас у родителей на мое обучение точно денег нет.

– Ты слишком много переживаешь, – ответил Марат. – У тебя все шансы. А вот мне придется туго – родители сказали, что, оплатят учебу, но на мое содержание будут присылать минимум. Так что, скорее всего нужно подыскивать там работу. Они хотят, что бы я покорял вершины, но как будто не верят в меня.

Кире не хотелось допускать мысли, что два дорогих ей человека скоро уедут из этого города. Она пошла в комнату мамы, открыла косметичку и начала экспериментировать.

– Так, мама всегда сначала это наносит… – она неуверенно провела карандашом по векам. – Потом тени… а это для губ. Как она открывается? А. вот.

Не закрутив помаду, Кира надела на нее колпачок и пошла доставать мамины туфли, водолазку и ремешки.

– Водолазка как раз как платье! Ремень не застегивается, мало дырочек. Где ножницы? Вот они. Готово. Теперь туфли.

Кира с грохотом вошла в комнату мальчиков, стараясь изо всех сил казаться взрослой. Мамина водолазка болталась на ней, как мешок, ремень едва держался на талии, а туфли стучали по полу так громко, что казалось, будто в квартиру впустили козленка. На лице – яркие следы косметики: тени растушеваны неровно, помада вылезла за контур губ, а карандаш для глаз оставил жирные черные полосы. Она гордо подняла голову и спросила:

– Ну как? – Кира старалась выглядеть уверенно, хотя внутри все сжималось от страха, что мальчики будут смеяться.

Саша и Марат сначала замерли, не в силах понять, что перед ними. Потом их взгляды встретились, и они не смогли сдержать смех. Саша согнулся пополам, смеясь так сильно, что подавился слюной, и его смех превратился в надрывный кашель.

– Ого! – Марат засмеялся, но не зло, а скорее с удивлением. – Ты выглядишь… э-э-э… оригинально!

– Мама тебя убьет, если увидит, – Саша покачал головой, но в его глазах читалось скорее беспокойство, чем смех.

– Я что, некрасивая? – Кира надула губы, чувствуя, как слезы подступают к глазам.

– Красивая, конечно, – Марат улыбнулся, но уже более мягко. – Просто… давай я помогу тебе смыть это, а то мама точно не поймет.

Кира молча села на стул, пока Марат смачивал салфетку в воде. Она смотрела в пол, чувствуя, как тоска сжимает сердце.

«Почему они все смеются? Я же старалась! Может, я никогда не стану такой как Лера? Может, я всегда буду просто маленькой девочкой, которую никто не замечает? Они уедут, и я останусь одна. Мама всегда занята, папа вечно на работе… Кто будет со мной разговаривать? Кто будет смеяться над моими шутками?»

Пока Марат аккуратно смывал с ее лица косметику, Кира чувствовала, как небольшие бабочки в животе летают, ударяясь о ребра. Она решила, что, когда вырастет, обязательно станет такой, чтобы Марат смотрел только на нее.

– Вот, теперь ты снова наша маленькая Кира, – улыбнулся Марат, закончив.

– Я не маленькая, – прошептала она, но ее голос дрожал.

Марат посмотрел на нее внимательно, словно впервые заметив, как она изменилась за последнее время.

– Ты права, – сказал он мягко. – Ты уже почти взрослая. Но не торопись, ладно? Взрослая жизнь – это не только татуировки и косметика.

Кира кивнула, но в душе уже решила: она вырастет, станет красивой и уверенной, и тогда Марат точно обратит на нее внимание.

Глава 2. Ссора.

Вечер. В доме царила тишина, нарушаемая тиканьем часов в гостиной. Саша сидел за столом, уткнувшись в учебники, пытаясь сосредоточиться на подготовке к экзаменам.

Кира сидела на полу, сжав в руках карандаш. Лист бумаги перед ней был испещрен набросками – фигуры людей с непропорционально длинными ногами и крошечными ступнями. Она стирала и перерисовывала снова и снова, стараясь поймать правильные линии. Саша, проходя мимо, остановился и посмотрел через ее плечо.

– Неплохо, – сказал он, улыбаясь. – Руки только чуть-чуть кривоваты.

Кира вздохнула:

– Я никогда не научусь рисовать как следует.

– Никто не рождается художником, – ответил Саша. – Просто продолжай пробовать.

В этом году она поступает в художественную школу. Рисование было ее убежищем, способом отвлечься от того, что происходило в семье.

Кира все еще вспоминала разговор с Маратом, и машинально стала вырисовывать его портрет на листе. Получилось криво, но все же что-то похожее в нем есть.

Из кухни стали доносится приглушенные голоса, которые вырвали Киру из размышлений о будущем. Сначала это был просто шепот, но постепенно тон разговора становился все громче и резче.

– Ты вообще понимаешь, что происходит? Мое дело рушится на глазах, а ты тратишь деньги на ерунду!

– Не повышай на меня голос! – срывается на крик мама.

– Мне приходится увольнять персонал, Саша скоро поступает в университет. Что будет, если его не возьмут на бюджетное место? Ты хоть немного об этом подумай! А не о своих подругах!

– Тебе всегда не нравились мои девочки, а в отличие от тебя они во что бы то ни стало меня поддерживают.

– А ты хоть раз поддержала меня? Когда я открывал первый автосервис? Когда решил взять кредит на дом и потом не мог расплатиться из-за убытков? Зато, когда дело пошло, ты вместо благодарности сыпала мне кучу упреков.

– Какие еще упреки? – продолжала кричать мама.

– То я недостаточно много зарабатываю, то все это нужно тебе было раньше, а не сейчас. То не могу позволить тебе тратить деньги на всякую ерунду, лишь бы твои подруги сгорали от зависти!

Кира прижала рисунки к груди, стараясь не обращать внимания на звуки. Но чем громче становились голоса, тем стремительнее подступала к горлу тошнота. Желудок будто в узел стянули. Слезы застили глаза, но она не хотела, чтобы кто-то видел ее плачущей. Она боялась показаться слабой. В школе часто дразнили, за то, как ее можно было легко довести до слез. Она жаловалась старшему брату, но после его заступок, поддразниваний в школе становилось больше.

Саша оторвался от учебников, чувствуя, как в груди защемило.

– Я поговорю с ними, – попытался он поддержать сестру.

Он не мог больше терпеть эти ссоры. Саша встал и направился на кухню, где родители продолжали кричать друг на друга.

– Ты тратишь деньги налево и направо, не думая даже о детях. Саша хотя бы стал подрабатывать. Но Кира! Она еще ребенок, у нее много потребностей, ей нужно развиваться. Но, конечно, важнее всего твое благополучие. Остальное не стоит внимания.

– По-твоему я не думаю о детях? Я беспокоюсь о них больше всех вместе взятых твоих родственничков. Но тебе же все равно, когда мне плохо на душе. И эти тряпки, подруги и походы в ресторан компенсируют мою не сложившуюся судьбу. Но тебе не понять!

– Да ты как сыр в масле катаешься, твоя работа и то тебе в радость! Я знаю, что твое детство было не самым счастливым, но невозможно всю жизнь оправдывать этим свою инфантильность!

Саша зашел на кухню. Помещение залито мягким светом лампы, но атмосфера была напряженной. На столе стояла недопитая чашка кофе, а на полу были разбросаны бумаги с документацией.

– Хватит. Вы думаете нам приятно это слушать?

Отец опускает глаза в пол, понимая, что дети не должны такое видеть. Он на своем опыте знает, какого это, когда родители ссорятся каждый день.

– Это жизнь, сыночек. Привыкай. Не всегда будет так, как нам хочется. – язвительно заявила мама, кидая колкость в сторону отца.

– Иди, Саш, в комнату. Ты прав, ни к чему эти споры. – сказал отец, потирая глаза ладонями, словно закрываясь от реальности.

Он выглядел так, будто вся тяжесть мира давила на его плечи.

– Да, Саша, папа прав, это не твое дело!

Мамины слова, хоть и были произнесены со всхлипами, задели его за живое. Непонятно откуда взявшаяся ненависть забралась в это юное сердце. Глаза пылали гневом.

– Не мое дело? Да? Тогда почему Кира плачет, а я ни о чем, кроме семейных проблем думать не могу? Вы нас совсем перестали слышать и понимать.

Кира, услышав свое имя, зашла на кухню и увидев плачущую маму, бросилась к ней на шею. Она не могла видеть ее в таком состоянии, а мама, понимая это, лишь сильнее начинала рыдать.

– Пожалуйста, только не плачь! Прошу тебя! Все будет хорошо, правда, папа? – девочка посмотрела с надеждой в папины глаза, отказываясь верить в безысходность. Руки мамы закрыли красное от слез лицо, а плечи дрожали от всхлипов.

Кира смотрела на отца с надеждой, но в его глазах читалась только усталость и безысходность. Она поняла, что больше не может ждать, пока кто-то другой исправит ситуацию. Она решила стать опорой для матери, несмотря на свои собственные страхи и переживания.

– Мама, расскажи мне, что случилось, – тихо сказала Кира. – Я хочу помочь.

Мама посмотрела на дочь, и в ее глазах появилась тень надежды. Она обняла Киру и начала рассказывать о своих проблемах, о том, как она чувствует себя одинокой и непонятой.

Кира слушала, стараясь не показывать, как сильно ее ранят эти слова. Она хотела быть сильной для нее, но внутри сердце разрывалось от боли.

Глава 3. Прощание.

Вся семья стояла на перроне, ожидая прибытие поезда. Пришло время Саше и Марату ехать в Москву учиться. Погода стояла солнечная, было даже жарко, несмотря на то, что через 2 дня будет сентябрь. Теплый ветер обдувал лица, срывая чуть пожелтевшие листья.

Ребята день и ночь готовились к экзаменам. На последнем из них, заполняя бланки с ответами, у Саши тряслись руки от усталости и количества выпитого кофе. Марат сохранял энтузиазм и подпитывал им друга, хотя внутри сам был полон неуверенности.

Пройдя через это испытание вместе, они так же дружно, взяв с собой Леру, поехали в Москву подавать документы в выбранный университет. И вот, получив уведомление о принятии их в студенты, они отправлялись на учебу.

Сумок стояло немного, планировалось, что ребята потом сами докупят нужные вещи, а пока везли все самое необходимое. Стиль Саши в одежде был простым, все для удобства, в отличие от Марата. Друг старался одеваться стильно, иногда даже изысканно. Черный цвет преобладал в его гардеробе, что очень нравилось Кире.

– Марат опаздывает, – стал нервничать Саша. – Он уже как 10 минут должен быть здесь.

Гудок поезда оповестил о своем прибытии.

– Да где же он?

– Смотри, бежит!

– Странно, почему один? Где его родители?

– Привет! Я успел? – не отдышавшись, поинтересовался Марат.

– Ну раз мы стоим еще здесь, значит успел, – серьезно сказал Саша. Ему никогда не нравились опоздания.

– Ну, может, я тебе на столько нравлюсь, что ты не захотел ехать без меня? – стал подшучивать Марат.

– Не смешно. А где твои родители?

– Долгая история. Брат приехал из Америки.

– По дороге расскажешь.

– Мальчики, пора садиться, доставайте билеты и паспорта, – сказала мама.

Кира все это время неотрывно смотрела на Марата. Она боялась что-либо сказать, потому что голос мог выдать ее переживание о расставании.

«А что, если Марат и Лера поженятся? Что я тогда буду делать? Мне кроме него никто не нужен», стала размышлять Кира.

– Пишите и звоните чаще, – сказал отец и посмотрел на них с тоской.

Он вспоминал, как ребята стали дружить еще в детском саду. Правда, их дружбе предшествовала мальчишеская драка за девочку. Вскоре после примирения они стали как братья.

Марат часто бывал в гостях у их семьи. Вместе с Сашей он нередко помогал отцу чинить машины после школы. Пропахнув растворителем и машинным маслом, они приходили домой, где ждала Кира, беспокойно озираясь на настенные часы. Она всегда знала, когда Марат приедет к ним в гости, и по такому случаю надевала свою самую красивую одежду, наносила детский блеск для губ и красила ногти маминым лаком.

Умывшись после автосервиса, Марат общался с Кирой, задавая ей математические задачки, чтобы та поломала голову, пока остальные будут ужинать. Для девочки это стало предлогом подходить лишний раз к Марату и что-то спрашивать и уточнять. Ей нравилось, как парень смотрел на нее с чуть снисходительной улыбкой.

– Мы обязательно будем присылать вам отчет о наших успехах, – бойко сказал Марат.

– Давай, садись уже, шутник, – Саша улыбнулся, и тут его взгляд упал на младшую сестренку. – Я буду очень по тебе скучать. Старайся в школе хорошо учиться, чтобы потом тоже поступить в Москву. Если все сложится, я сниму нам квартиру и возьму тебя к себе, чтобы не пришлось такой красавице слоняться по общежитию.

Саша обнял Киру, а затем и родителей. На сердце было тяжело от осознания того, в каком состоянии он оставляет свою семью. Родители постоянно напряжены в обществе друг друга, сестра переживает так сильно, что на лице все написано, а сам он перед неизвестностью. Уезжал он с надеждой, что все еще образуется.

Проводница проверила билеты и сказала, что поезд отправляется через 5 минут.

– Ну, пора, – отец помог ребятам занести сумки в вагон, где все пропахло лапшой быстрого приготовления и вареной курицей.

– Спасибо вам за все, – сказал Марат. – Пока, Кира.

Напоследок он подмигнул ей, от чего она немного покраснела.

– Марат, – тихо позвала она, но он уже повернулся к Саше.

Она хотела сказать ему, что будет ждать, что он всегда будет для неё важным, но он даже не обернулся. «Он никогда не увидит меня», – подумала она, чувствуя, как сердце разрывается.

– Так что с твоими родителями? – слова Саши еще были слышны, пока они проходили на свои места.

Поезд тронулся, и Кира смотрела, как он удаляется, увозя с собой всё, что было ей дорого. Она стояла на перроне, и ветер обдувал её лицо. «Теперь я одна», – подумала она, чувствуя, как слёзы катятся по щекам. Где-то вдалеке гудок поезда звучал, как прощальный аккорд её детства.

А пока мальчики размещались в плацкарте, Марат рассказал, как в очередной раз родители продемонстрировали, что Глеб, его старший брат, для них на первом месте. Он же столько всего достиг, благодаря своему упорству и дисциплине. Они считали, что это не светит Марату с его расхлябанностью. В эти моменты родители всегда опускали подробности, сколько финансов было потрачено, чтобы Глеб достиг такого успеха в бизнесе.

Марат с ранних лет чувствовал себя чужим в собственной семье. Его родители, особенно мать, относились к нему с холодностью. Она однажды выпалила в гневе, что Марат появился на свет случайно. А отец был слишком занят работой и старшим сыном, наследником, чтобы уделять младшему внимание. Единственным человеком, который действительно заботился о мальчике, был его дед – Владимир Сергеевич.

Дед был для Марата не просто родственником, а настоящим героем. Он рассказывал внуку захватывающие истории о своей молодости, учил его жизни и всегда поддерживал.

Но за этим образом мудрого и доброго старика скрывалось нечто темное. Владимир Сергеевич в прошлом был криминальным авторитетом. В 90-е годы он контролировал часть города, занимался сомнительными делами и имел связи с влиятельными людьми. Однако после одного из конфликтов, который едва не стоил ему жизни, дед решил уйти из криминального мира. Он «завязал», переехал в другой город, где жил его сын со своей семьей, стараясь оставить прошлое позади. Но тень его прежней жизни всегда витала над ним.

Дед часто наставлял и учил Марата: «Ты должен быть сильным, чтобы не повторить моих ошибок. Но иногда сила – это не только кулаки, но и умение думать головой». Эти слова глубоко запали в душу мальчика. Он учил Марата, как защищать себя и близких ему людей. Воспитал в нем уважение к женщинам, но и прививал смекалку, чтобы распознать их манипуляции. Для внука это было самое сложное, потому что испытывать уважение к женщине, которая призналась, что не хотела Марата, было тяжело.

Владимир Сергеевич любил играть с внуком в шахматы, объясняя, что жизнь – это игра, где нужно думать на несколько шагов вперед. Марат научился анализировать ситуации и принимать взвешенные решения, что позже помогло ему в программировании.

Дед превращал юношеское чувство справедливости в силу, которая могла влиять на людей. Он привил мальчику тягу к спорту и компьютерам.

Глава 4. Первые дни в Москве.

Саша и Марат стояли у двери своей комнаты в общежитии, держа в руках сумки. Открыв дверь, они замерли на пороге. Комната была далека от идеала.

Маленькая, с двумя кроватями, застеленными советскими покрывалами, между ними находился стол у окна. Каждому выделялась одна тумбочка и старый шкаф, двери которого вот-вот упадут с петель. Стены были обклеены обоями из разных кусков, на которых кто-то писал свои заметки, а линолеум на полу весь в дырках.

– Ну что, дом родной, – усмехнулся Марат, заходя внутрь.

Саша поставил сумку на пол и посмотрел на мигающую лампочку.

– Надеюсь, это не предзнаменование, – сказал он, пытаясь себя приободрить, но в его голосе чувствовалась усталость с дороги.

Марат бросил свою сумку на кровать и принялся рассматривать комнату.

– Главное, крыша, стены есть. А остальное как-нибудь переживем.

Не успели они распаковать вещи, как в дверь вломились два парня с бутылкой и пластиковыми стаканчиками. Один был высокий и худощавый, с короткой стрижкой. А второй пониже и крепкого телосложения.

– О, новенькие. Выпьем за знакомство! Я Никита, а это мой друг Степан.

– Приятно познакомится, – сказал Степан и низко поклонился.