Потапыч

скачать книгу бесплатно


– Его собственноручная подпись, – аж подтянулся стражник, как и его подчинённые. – Не смеем препятствовать, почтенный! Въездную пошлину платить не надо, запишем, как служивого Корифейства, – дополнил он.

Я бегло прикинул, не будет ли мне от “служащего” ничего хренового. Но, в общем-то, я на эту должность и претендую, с определённой точки зрения. Так что я просто кивнул, а вот насчёт мзды… Наверное, всё же дам, но за информацию. Возможно, ответит и без “смазки”, но со смазкой заходит лучше, проверенный факт. Выудил среднюю, серебряную монетку, подкинул – ну, если маловато, то и поймать на лету можно. Не понадобилось: стражник монету трансгрессировал, испарил или ещё что сделал – вот вращалась в воздухе, а вот её уже нет.

– Чем могу быть полезен почтенному видому? – уставился он на меня преданным взглядом.

– Я в Гденьске ни разу не был. А мне нужны ряд лавок. Также бы мне хотелось посетить храмовую библиотеку, снять жильё на несколько дней.

– Понял, господин. Шрын, сопроводи почтенного видома Потапыча, ответь на его вопросы, поспособствуй, ежели нужда будет, – обратился он к подчинённому. – Купра же не пожелаете, ваше почтенство?

– Пожалуй… нет, не пожалею, – заключил я, на что стражник, детина лет тридцати с раскидистыми усами, аж заподпрыгал радостно.

Что-то я ни хрена не понимаю, помимо всего прочего, местного ценообразования. В трактире с меня стрясли серебруху, за пожрать и поспать с бадьёй. И, то ли развели как щегла, то ли именно трактир, гостиница вне селения на тракте – чертовски дорогое место. Ну просто не стали бы ради мелочи местные стражи подпрыгивать, это точно. Ну, впрочем, “объём услуг”, озвученный старшим стражем, меня более чем устраивает. Так что буду пользовать своего провожатого в хвост и в гриву, широко улыбнулся я. Этот Шрын аж побледнел слегка, но встряхнулся и обратился ко мне:

– Куда вам угодно с начала, ваше почтенство?

– Для начала – в гостиницу, поприличнее и не слишком дорогую.

– Сей миг…

– И на вопросы отвечай, пока ведёшь, – уточнил я.

– Как вам угодно.

И потопал я за стражем, оглядываясь и задавая всякие вопросы. Вообще, город был практически полностью каменный, в качестве украшений использовалась резьба и металлические барельефы. Довольно симпатичная архитектура, этакая “пузатая готика”, по-другому и не называлось. Дома от двух до трёх этажей, с округлыми островерхими башенками, в ряде случаев явно декоративными. Но главное – стекло. Стела было довольно много, окна – не бойницы по штуке на стену. Ну и про мостовую можно не говорить.

При этом, с опасением внюхивающийся я был приятно удивлён: я ожидал того, что мне мордас рукавом от смрада придётся прикрывать, но нет. Попахивало, конечно, всякой дрянью, но не слишком сильно, для человека обычного может и вовсе незаметно. Да и приятные запахи были – печева, готовки. Как-то странно выходит, решил я уточнить у провожатого.

– Уже пять зим, почтенный видом, по указу градоначальника Милована Батьича, лошадей, кроме конюшен, в Гденьск пускать не велено. И ездить не можно: только огнеборцы, стражи да служки особых поручений, все по делу, – выдал он.

– И все пешком?

– Зачем пешком? – удивился страж. – У нас не глухомань, по всем главным улицам железка проложена! – с этими словами он указал на проходящую в центре мощёной улицы… железную дорогу со шпалами!

Хм, на магии, похоже. А как?

Долго мне ждать ответа не пришлось: по шпалам раздалось буханье и из-за домов показался… металлический конь! Здоровый, как лошадь! И тащил за собой крытую повозку-вагон со скамьями, часть из которых были заняты.

– И всем доступно? – уточнил я, вчувствуясь и дёргая глазами, стараясь разглядеть и понять что это за нахрен.

– Горожанам – купру за седмицу, даже подлого сословия, почтенный видом. А иным – купру за проезд, – сообщил страж. – А служивым Корифея – так и вовсе бесплатно, правда, не ведаю как вам будет.

– Я пока не стремлюсь, да и город за час, а то и меньше, пройти можно, – ответил я, укладывая увиденное и прочувствованное.

Итак, передо мной были не “дикари, добравшиеся до относительно высоких технологий”. Это была именно магоцивилизация, весьма специфичная и в силу “маго” – построенная на индивидуальном труде этих самых магов. И металлический конь был… оптимален. Потому что напрягшись и сынтерпретировав, да и приглядевшись, я понял, что тело – оболочка для духа. Лошади, а может, и нет, то есть одержимая духом железяка, а духу просто органически удобно в конском теле. КПД всего этого я, конечно, не знаю. Да и что жрёт железный конь (без всяких кавычек!), но по небольшому Гденьску курсируют аж дюжина таких, без устали, весь световой день. В вагон уместится полсотни человек, чего более чем хватает на нужды мещан и благородных, насколько я понимаю. Пролетариат, пейзан и прочее “подлое сословие” в гелеакулюс, как обозначил всю конструкцию одним словом Шрын, конечно не пускают.

Но, например, для “поганых нужд”, коммунально-санитарных, как я понял, есть несколько “поганых гелеакулюсов”.

Интересно, кстати, а на чём такая “металлическая конина” ездит, и сколько стоит? Просто всюду пешком ходить… несолидно. А проблемы медведебоязни дух вроде как испытывать не должен, так что, когда стану гвардейцем – надо бы подумать. Понятно, что в Гденьске это не вариант: тут каждую “гелу”, как сокращённо стал называть стражник железных коней в середине рассказа, чуть ли не в железную морду знают.

И, кстати, одежда горожан была более… современной. Не армяки и кафтаны, а сюртуки, почти пиджаки и плащи. Несколько отличаются фасоном от привычного, да и отсутствие, в массе своей, головных уборов нужно учесть (в отличие от пейзан – там это чуть ли не неснимаемый атрибут). Но в целом, внешний вид города и горожан, как и потенциальные возможности магоцивилизации, вселял оптимизм и веру в комфортное будущее.

Видимо, в качестве “ложки дёгтя” реальность, для начала, дохнула на меня мертвечиной. А вскоре показался источник: этакое лобное место, с парой виселиц, занятых “постояльцами” – с голыми и пованивающими висельниками. И несколькими наказуемыми – кого-то пороли, с брызгами крови, кого-то там лишали не особо важных частей тела. Толпа – не толпа, но народ на это дело глазел, причём угощался каким-то перекусом от снующих разносчиков. Причём как разносчики, так и наиболее интересующаяся часть толпы были совсем молодыми пацанами и девчонками, даже не подростки. Ну… всё же прямые ассоциации с известному мне тут не годились. Да и вообще, в условиях магоцивилизации вполне могут быть полёты в космос при кромешном рабстве: экономические “законы” в ситуации с колдовством работают совсем не так, как на Земле. И социальные, и прочие, как понятно.

– И долго вонять будут? – небрежно поинтересовался я у стража, когда мы миновали площадь.

– Вроде не воняют, почтенный, – пошмыгал носом страж, явно контуженый в обоняние. – А висеть им ещё пару седмиц, по старому укладу. Душегубы и разбойники, в домах горожан умучивали по ночам, – пояснил он.

На последнее я, ни черта толком не понимая, кивнул. Укладом, очевидно, назывались общие, культурные “законы-традиции”, то ли от жрецов, то ли ещё как. В отличие от “законов”, принимаемых Корифеем и им уполномоченными рожами. Но тут у стража выспрашивать я просто не стал, потому что увидел вывеску: “Книжная лавка”.

– Зайдём, – указал я на заведение.

– Как вам угодно, почтенный. Но я ничего про это место не скажу.

– Грамотный? – уточнил я, на всякий.

– Конечно, почтенный! – очень неубедительно соврал Шрын.

В самой лавке был небольшой стол и куча стеллажей. За столом сидел тип, очень похожий на Гендальфа из фильма про похождение карликов в Новой Зеландии, правда, не столь экстравагантно одетый. И на вопрос про “уклад” и законы Зиманды, для начала, огорошил:

– Уклады какой области вам угодно?

– А сколько их?

– На нашей Зиманде – тринадцать, как и богов, – очень постарался скрыть дедок пренебрежение “профаном” во взгляде.

– Наших краёв и столичных.

– Чьи записи изволите? Почтенного Шмутса Путешественника, Адреса Мудрого…

– Наиболее достоверные, – отрезал я. – И законы Корифейства…

– Последнее только его слуги и могут вам предоставить, уважаемый.

– Общее представление, историю последних десятилетий, – настаивал я.

– Это… – смерил он меня взглядом. – постараюсь найти.

Поднялся из-за стола и козликом ускакал в дебри полок. Через несколько минут явился с… талмудами или инкунабулами. Здоровенные книжищи, правда, не толстые. И не слишком дорого, несмотря на то, что явно не на бумаге – что-то типа пергамента. С серебрушки выдал мне десяток медяшек “сдачи”. А книги подхватил Шрын, сообщив мне, что “доставит в лучшем виде”.

Так дошли до гостиницы: двухэтажного дома, с двумя пузатыми трёхэтажными башнями по сторонам. Мужик в сюртуке на входе раскланялся, поинтересовался “когда почтенный изволит ужинать”, при этом – никаких ключей или чего-то такого. Подразумевалось, что расплачиваться я буду после, а “комнату подготовим меньше, чем за час”. При этом расценки… За серебряный аргум меня обязались поить, кормить, и дуть во всякие занимательные места семь дней, не меньше. Так что то ли в трактирах на дороге “надбавка за риск”, то ли меня там ощутимо налюбили.

Кстати, никаких баров-ресторанов внизу не было. Стоячая стойка для портье (или как там этого управляющего зовут), коридор в две стороны и широкая лестница на второй этаж. Закинул я книги в комнату – оказалась вполне пристойная, с кроватью, стулом-креслом и столом, даже отхожее место было (правда, без канализации, этакий “ночной горшок” повышенных размеров с крышкой) и медная бадья, к которой вёл выполненный в виде рыбьей головы бронзовый кран. Видимо, как бадью для мытья, так и для вчерашнего обеда опорожняют слуги. А канализация… чёрт знает. Возможно, из бака на чердаке, возможно – действительно городская канализация. Учитывая относительную чистоту города – последнее, скорее всего, так и есть.

В общем, оставил книги, после чего страж отвёл меня на небольшую круглую площадь. Или скорее двор: тринадцать башенок торчали из охватывающего десятиметровую площадку здания. Но детали я рассмотрел потом, потому что от храмов ощутимо “разило” чем-то… магией, мистикой – черт знает. А главное, я в этом “разящем” чувствовал разные, вроде несовместимые и в ряде случаев знакомые ощущения. Чувствовалось что-то “родное”, например, ну точнее, родное Михолапу, но и мне ощущение “спокойствия-уюта” досталось. И, например, бешенства и радости разрушения. Части я вообще не понимал, но главное – чувствовался ток очень знакомого ехидства. Как от луны в мире мёртвых, как от светящегося столба.

– Пантеон, почтенный. Храм всех богов, – воспринял мою остановку как вопрос Шрын. – Храмовая библиотека, почтенный, под её этой… синью, вот! – вспомнил он “сложное” слово, которым удачно блесканул.

– Понятно. Лови, – бросил я медную монету, исчезнувшую, как и её серебрянная родственница в лапах старшего. – Благодарю, Шрын, можешь идти.

– Благодарю, ваше почтенство, – поклонился страж и утопал вдаль.

А я неторопливо шёл к единственным распахнутым воротам, вчувствуясь в окружение. И у входа меня встретил выскочивший, как чёртик из табакерки, тип в сюртуке. Никаких “жречьих атрибутов” он на себе не носил, но память Михолапа однозначно сынтерпретировала ощущения от него – жрец.

– Добро пожаловать в Пантеон Гденьска, страждущ… – велеречиво начал этот тип, но запнулся.

Приподнял удивлённо брови, всмотрелся острым взглядом и, не слишком уверенно продолжил:

– …собрат? – скорее спросил, чем назвал меня он.

8. Новые знания и новые печали

Сам я на это “собрат” тоже удивился. Ни на Земле в сектах не состоял, да и в воспоминаниях Михолапа особой религиозщины не было. Это не точно, конечно, но “жрец” при заключении сделки с соседом (в нашем случае – что-то вроде нотариуса, но не врущий и заверяющий из мистически-религиозных соображений, а не потому что “семью кормить надо”) был для бывшего теловладельца не слишком привычной фигурой.

При этом, обращается тип у храма ко мне пусть и с сомнением, но как к некоему коллеге по цеху. Чего в памяти Михолапа не обнаруживается, а хоть намёком должно быть, в конце-то концов! В принципе, судя по сомнениям, жрец вполне может ошибаться – может перепутал с кем.

– Михолап Потапыч, видом, – представился я.

– А-а-а! Слава Апопу! – довольно озвучил жрец, сделав странный жест.

А именно, сложил кулаки, свёл их, но коснулся только большими пальцами – видимо, что-то ритуальное.

– Слава, – с некоторым сомнением кивнул уже я.

Ну-у-у… чёрт знает, кто этот Апоп, хотя какие-то даже не воспоминания, а эмоции внутри на это имечко всколыхнулись. Но ничего конкретного я не помнил, так что хрен знает: “слава” или нет. Может, этот самый Апоп за подобное пожелание охреначит чем-нибудь тяжёлым, потому как в его профессии слава – вещь вредная и ненужная.

– Релз Гон, волхв Двуединого, – представился тип, после чего с искренним интересом уставился на меня. – Как поживают отпрыски богоданного Потапа?

– Кхм… я – последний в роду, – подумав, сообщил я.

– Это дурно, – помрачнел собеседник. – Впрочем, коли ты один, то и ношу Апопу нести не сможешь, – скорее себе, чем мне бормотал он. – Да и, вроде бы, Феллисы рядом живут, службу несут?

Ну охренеть теперь: не успел реинкарнироваться (Ну-у-у… пусть будет “реникарнироваться”, хотя ситуация с моим воплощением вышла через жопу. Медвежью), а уже какую-то ношу на меня пристроить собираются. Да ещё за какого-то невнятного, непонятного, да и, в общем-то, нахрен мне не нужного типа – Апопа!

Это не говоря от том, на имя “Феллисы” память просто закидала меня даже не образами – ощущениями. Обида, злость, злорадство. И, наконец, короткое резюме: в разборках рода Потапычей и Феллисов с разгромным счётом один (это я) – ноль (это никого не осталось, включая слуг и домашнюю скотину) выиграли Потапычи.

– Не смогу, – утвердительно заявил я, пока на меня чего-нибудь и вправду не навесили – квест по сбору крысиных хвостов, например. – И Феллисов больше нет. Кончились.

– Друг с другом сцепились? – помрачнел Релз, на что я кивнул. – Надо сообщить в столицу, Конклаву Архижрецов. И откуда владеющих брать? – посетовал он, смотря на меня.

– Наделить? – предположил я, на что жрец досадливо поморщился, отмахнувшись.

– Одарённые ни беса не годятся, почтенный Потапыч, прости меня Двуединый. Десяток из дюжины только хуже сделают, подкормив собой навь, или ещё какую напасть.

Про что этот тип говорит – ни черта не понятно. Но умеренно интересно, что есть, то есть. Но спрашивать его, наверное, не буду: сначала в библиотеку, узнать базовые данные, а потом уже, если будут вопросы, можно их в кого-нибудь позадавать. В этого жреца, например: дядька явно ко мне благорасположен, хотя хрен знает, почему. Ну и точно хорошо информирован – и по речи-разговору понятно, да и до определённого момента, если память не изменяет, всякие религиозные деятели совмещали с засёром мозгов непричастных вполне нужные вещи. Науку, искусство, историю ту же.

– Это печально, – равнодушно отметил я, на что собеседник скорбно, поджав губу, покивал. – Но, уважаемый…

– “Мудрый”, собрат, – явно поправил в плане “титула” Релз, бросил на меня острый, проницательный взгляд. – Первый раз в жизни выбрался из своих владений?

– Бывших владений, – уточнил я. – И жреца видел, только когда продавал земли соседу.

– А, есть малое святилище, – явно успокоенно протянул собеседник. – Это хорошо, но проверить не помешает, пошлём служку…

– Мудрый, я вообще-то…

– И что привело тебя в Пантеон Гденьска, видом Потапыч? – хамски перебил меня он.

– В библиотеку желаю! Храмовую! – буркнул я.

– Понимаю, – кивнул Релз. – Проходи, препятствия в Пантеоне видому не будет.

– А куда?

– Сейчас… Лидка! – рявкнул жрец так, что я чуть не подпрыгнул.

И, видимо, это было специальное жреческое заклинание: буквально через секунду в воротном проёме призвался парень в простом халате типа “роба”, почтительно пырящийся на Релза.

– Проводишь почтенного видома в библиотеку, – небрежно кивнул в мою сторону Релз.

– Сделаю, мудрый Релз, – поклонился этот парень со смешным именем.

И вправду – проводил по пустому коридору до лестницы в подвал. Где были не стелажи, а стадион. Ну, точнее, нечто среднее: круглое помещение, освещаемое каким-то световым колдунством, поднималось к потолку ярусами. И на каждом ярусе были этакие книжные полки, не сплошняком, конечно, но много книг. Лидка довёл, низко поклонился и свалил по своим религиозным делам.

А в зале-стадионе (как и в коридоре и на лестнице, пока спускались) никого не было.

– Заходи кто хочет, бери что хочет, – задумчиво откомментировал я себе под нос. – Может, магически как-то присматривают, но ни библиотекаря, никого. И даже посидеть толком негде…

Посидеть и вправду было толком негде, потому что мебели, кроме небольших деревянных полок, в зале не было. Ну, посижу на ступенях-ярусах, мужественно решил я, подойдя к началу одного яруса.

Поразглядывал, прошёлся на метр, посмотрел на книги, лежащие на полках не корешками, а обложкой к проходящему. Вернулся, потыркался в ещё пару ярусов. И начал незлобиво материть жрецов-раздолбаев. Дело в том, что никаких табличек и каталогов не было. А были просто книги на полках! Впрочем, сбросив раздражение, попытался я хоть какую-то схему понять – ну не всё же подряд читать, хотя если схема не поймётся – придётся.

Впрочем, пролистав несколько талмудов, я схему понял. Проверил – так и есть. И, для начала, стал знакомится с Апопом – как оказалось, это конкретное местное божество, которому отводился полноценный “круг” стеллажей. Сам Апоп оказался местным божеством, причём многоликим и многополым (как, впрочем, и его коллеги), в зону ответственности которого входила смерть и рождение. Божество круговорота веществ и энергии в природе, скажем так. И, заодно, хранитель границы мира живых и мёртвых. Имён у этого божества было на целый талмуд, в котором только его имена и титулы и преречислялись, а вид – от быка или человека с бычьей головой, до разделённого пополам антропоморфного существа, левую часть которого составлял оголённый костяк, приравненный к скелету, а правую – живая плоть человеческого вида. Ну есть и есть, легенды про него всякие, конфликты и прочее – это понятно. Достоверность существования и действий… чёрт знает, я всё же в магическом Мире, так что всё вполне может быть, как написано. А может и не быть, как понятно.

Но, что главное, я выяснил, что такое Потап, точнее – какое отношение он имеет ко мне, что такое “видом”, и почему видом жрецу – собрат.

Итак, выходила такая картина, что всякие духи и прочая хренотень были в этом мире всегда, уж точно до зарождения человечества. Которого, судя по всему, не было – в смысле человеки просто не могли эволюционировать с местных условиях, их схарчили бы раньше, или они схарчили всех. Просто духи одерживали животных и развивались вместе с ними, причём, скорее всего, были изначально душами этих самых животных. Душеедство среди животных духов процветало, давало возможность развития в душевном плане. И, судя по всему, боги – это самые старшие духи. Которые, встав на определённый уровень развития, решили не давать плодится конкурентам. Или “в заботе о жизни” – в принципе, и это возможно, потому что “становление” божеств, точнее, трёх из них, описывалось в легендах как всякие весёлые вещи в виде мировых потопов, пожаров, эпидемий. И после каждого планета (ну, думаю, что планета, а так – видимые составителем легенд участки), веками восстанавливалась.

При этом, профильными богами именно смерти умершего был Апоп, Двуединый (бог, покровитель любви и рождения, из двух человек, в виде парня и девчонки), да в общем-то и всё. Остальные божества так или иначе затрагивали эту сферу, но именно защищал мир живых Двуединый, а боролся со всякой пакостью в мире мёртвых Апоп. Делали это данные деятели откровенно херово, что следовало из описаний “величайших и героических” деяний.

Но, при этом, оба эти божества имели не просто “жрецов”, как и прочие боги, но конкретных… ну паладинов, скажем так. Правда в случае с Апопом – коллективных. Наш Потапыч – “посланный Апопом”, дословный перевод имени! Насколько сам быкоголовый посылал мохнатую задницу – чёрт знает, но важно вот что. Медведь давал своим подопечным возможность проникать в мир мёртвых, оставаясь живым, что вообще-то людям несвойственно. И души зверья и людей (последних редко, но и такое случалось), которые злоупотребляли духоедством в массовых масштабах, видомами (вполне себе светски-жреческий, двойной титул) Потапычи изводили. Кстати, тени душ описывались в одной из книг, как отражение живых в мире мёртвых. Ну и самая страшная из возможных гадостей – пережравшая навь или навка, душа зверя или человека, ставшая сильной достаточно, чтобы жрать души живых из мира мёртвых. То есть, видом – “благородный владетель, оберегающий свои земли во всех мирах от напастей”, соответственно, на видомьих владениях жрецы не заводились. И излишне, и чревато конфликтом с видомом, а косвенно – с Апопом.

У Двуединого – волхвы, тоже отдельный титул, со специальным духом-покровителем, наделяющим возможностью выпинывать души в мир мёртвых. Тут была вторая возможная напасть: разжирающаяся душа может оказаться нетерпеливой, и вместо того, чтобы продолжать жрать души в мире мёртвых, рвалась в мир живых, захватывала тело и становилась… Ну, по сути, упырём злостным, вампиром, много подобных эпитетов. Магически сильной, изводящей, в основном, людей, как самых душевно-полезных тварей. И вот для выпинывания таких в мир мёртвых, где эти разожравшиеся в мире живых были вполне уязвимы и даже слабоваты, были специально посвящённые Двуликим волхвы.

Эти два “несущих службу перед богами”, условно-паладинистых типа не были антогонистами, да и в “мир мёртвых” могли попасть не только видомы, а озвиздюлить упыря до возвращения в мир мёртвых – не только волхвы. Но это было их как бы “врождённое свойство”, одновременно тотемный дух имел некую, ни черта не понятную связь с божеством. Но точно не подчинённый – ни один “начальник” такую ленивую мохнатую задницу, как Потап, терпеть бы не стал, гарантированно.

Вся эта кромешная мистика описывалась подробно, но для понимания текущей ситуации вообще надо было погрузиться в описания корифейства или империии. Они, к счастью, были, хотя, видимо, в разделе “мирские дела”, куда вошли помимо работ и трудов по корифейству и областям, всякие “сказки, легенды, тосты”.

И, выходила такая петрушка, что корифейство, да и корифейский род Лидари, сильный и многочисленный, построил основу корифейства на взаимоотношении с богами и их служащими. Возможно, конечно, в книгах была традиционная для религии и правителей ложь и пропаганда, но в целом всё выходило логично: род Лидари имел на контролируемой территории несколько капищ богам. А боги, нужно отметить, были хоть и “не до конца понимаемыми”, но никак не трансцендентными сучностями. Имели свои интересы, поступали далеко не всегда “этично”, вне зависимости от модели применяемой этики. И подчас откровенно воевали друг с другом, как лично, так и руками своих последователей.