Сваха против Разлучника

– Это угроза?

– Нет, совет. – Вэллс возвращается к своему креслу. – Я уверен в том, что ты замешан в этом. И поверь, тебе лучше бы со мной сотрудничать, а не прикрывать свою верхушку. Я до нее все равно доберусь, в этом ты можешь не сомневаться.

На этом наш разговор заканчивается и нас провожают к все той же машине, где нас ожидает Рамирес и его напарник. Они везут нас обратно в город и высаживают аккурат там же, откуда и забрали.

Я настолько погружен в свои мысли, что забываю о том, что со мной Эмма. Спешу подняться к себе в кабинет за вещами, но и здесь меня ожидает весьма неприятный сюрприз. Стоило переступить порог, как я попадаю в какой-то бедлам. Повсюду развороченные коробки, валяющиеся на полу листы бумаг и судорожно всхлипывающая Лора. Которая спешит кинуться в мои объятия сразу же, как только видит меня.

– Хардин, я не могла их остановить. У них было постановление из департамента юстиции, понимаешь?

– Понимаю,– крепко удерживаю ее на ногах, – успокойся.

– Нет, не понимаешь. Они явились сразу же после твоего отъезда и распугали весь класс. Ты представляешь, какие сплетни нас ожидают? Хотя… какая теперь разница? Они все равно нас закрыли! Ничего не осталось…

– Я разберусь.

– Правда?

– Правда. – Киваю. – Едь домой и ни о чем не беспокойся.

Лора настороженно соглашается и косится на Эмму, но не говорит ни слова. Та, кстати, тоже ничего не комментирует.

– Набери меня, если вдруг что-то понадобится, – с этими словами она целует меня в щеку и идет на выход.

И лишь после того, как дверь за девушкой закрывается, я со злостью начинаю крушить то, что осталось целым. Ах, ты ж тварь Филипп Вэллс! Первое предупреждение с твоей стороны? Отлично! Но если этот ублюдок думает, что прикрыв мое дело, сможет меня как-то припугнуть, то он глубоко ошибается.

– Эй, хватит! – вклинивается Эмма и тянет меня за руку. – Хватит, Хардин. Не уничтожай то, что тебе еще пригодится. Вещи не виноваты в случившемся.

– Ты бы лучше не лезла. – Огрызаюсь и отнимаю свою конечность обратно. – Уходи, Эмма, тебе не нужно здесь быть.

– Не нужно прогонять меня. – Девушка наоборот ставит свою сумку на край стола и закатывает рукава рубашки. – И если ты еще не понял, то мы теперь в одной лодке.

– Я не просил твоей помощи. Я вообще не хотел, чтобы ты вмешивалась.

– Думаешь, я хотела? Мне, по-твоему, жилось скучно? Как видишь, обстоятельства так сложились и это не мое решение. К тому же, я говорила правду.

– Мне раскланяться в знак благодарности?

Девушка быстрым шагом подходит ко мне и дергает за футболку так, что я вынужден нагнуться. И теперь ее глаза оказываются на уровне моих глаз.

– Засунь свою благодарность куда поглубже. Мне будет достаточно и правды.

– Нет.

– Блумвуд, не беси меня.

– Меньше будешь знать – пробудешь дольше молодой. Ясно? И вообще, не твоего ума это дело.

Отцепляю ее пальчики от ткани и хватаюсь обеими руками за затылок. Столько дерьма навалились, хоть бери маску с ластами и ныряй по самое не балуйся. И я совершенно не знаю с чего мне начать. И, главное, как это дерьмо побыстрее разгрести, чтобы не захлебнуться самому.

– Хардин. – Эмма останавливается у меня за спиной.

– Ты еще здесь?

– Я никуда не уйду, пока ты не объяснишься.

– Не вижу на тебе рясы священника, чтобы исповедоваться во всех грехах. Чего ты хочешь, Эмма, а? – Устало смотрю в ее глаза. – Узнать, как я докатился до такой жизни?

– Почему Вэллс считает, что ты скрываешь что-то? Ты, правда, замешан? Ты был в курсе того, что произойдет с Евой?

– Да, был.

– Почему ты допустил это? – Гневно шепчет Эмма.

– Потому что я отошел от дел.

– Дел… – она эхом повторяет за мной слово, – сдается мне, что я догадываюсь, о чем речь. Сколько ж свадеб вы нам сорвали! Это ведь были вы, да? А мы и понять не могли, что за чертовщина творится. А тут все сходится: фото, компромат и слабые на передок девушки.

Девушка горько смеется и падает на стул.

– Вот только Ева не была такой, как все остальные. Это жестоко, Хардин, даже для тебя.

– Жестоко? – оборачиваюсь. – То есть, мои действия попадают под эту категорию, а Вэллс нет?

– Его можно понять и оправдать каждое действие. Будь ты на его месте, ты бы поступил так же.

– Я бы в жизни не стал использовать свою дочь в качестве наживы и добровольно отдавать ее на растерзание! – Рявкаю в ответ.

– О чем ты сейчас говоришь?

– Эмма, ты разве не поняла? Ева постоянно была под контролем отца и без его ведома никуда не выезжала. Ее каждый шаг контролировала охрана и ты сама это прекрасно знаешь. А теперь подумай сама, как так получилось, что Ева смогла уехать куда-то поздно вечером? Кто бы ее отпустил, а?

– Нет. – Эмма отрицательно качает головой. – Этого не может быть. Ты хочешь сказать, что Вэллс собственноручно позволил так поступить со своей дочерью?

– Именно. Когда речь идет о дележке места в высшем обществе, то многие идут на любые меры.

– Но не на такие же!

– О, ты даже не представляешь, на что они способны.

– Ну да, тебе ли не знать? – Каждое слово Эммы пропитано злобой.

– Да, дорогая, я вот такой вот мудак. Который испортил жизни многим ради наживы. Ты ведь так думаешь, верно? Но мне реально сейчас не до твоих оскорблений в свой адрес. Если ты еще не поняла, то меня подставили!

Судя по ее широко распахнутым глазам, Эмма абсолютно об этом не задумывалась.

– Ладно, отложим этот разговор, но не надейся, что я спущу тебе все с рук. – Она встает с места. – А теперь нужно подумать над тем, зачем на тебя хотят повесить это дело.

– Ты хочешь мне помочь? Зачем? Оставь так, Вэллс неплохо и сам разберется.

– Знаешь, – Эмма берет в руки сумку и подходит ко мне впритык, – что-то мне подсказывает, что он тебя закопает живьем. А мне бы этого не хотелось. Конечно, я была бы рада, если бы справедливость восторжествовала. Но не таким способом. А теперь, собирай вещи и поехали отсюда. В конце концов, у твоей сестры завтра свадьба и мы должны к ней подготовиться.

Глава 22.Эмма

Когда я оказалась у дома, солнце уже медленно оседало за горизонт. Этот день принес мне много информации, которую мозг попросту не хотел воспринимать. А еще присутствовала дикая усталость, которая не сводит тело, а та, что морально тебя добивает. Я обязательно выбью из Хардина все подробности, но не сейчас. Слишком многое навалилось на меня. На него.

Не прощаясь, выхожу из машины и пока поднимаюсь к себе, успеваю дважды сбросить звонок от Джози. Поговорю чуть позже, когда приведу мозги в порядок. Уж кому, а ей не стоит знать о произошедшем. Но стоило мне сделать шаг к двери, как я вижу фигуру у стены. Взъерошенные волосы и весьма недобрый огонек в глазах. Как бы Оскар не старался, но даже в таком состоянии он выглядел надутым мальчишкой.

– И как это понимать? – с ходу заводится парень.

– И тебе привет, – протискиваюсь к двери и спешу их открыть. Если уж меня ожидает нервотрепка, то пусть уж не на лестничной площадке и не на радость моим соседям.

– Кто это был Эмма? И что это за шутки о замужестве? – Преследует он меня по пятам. – Когда ты успела связаться с этим… мужланом?

На мгновение отвлекаюсь от созерцания пустого холодильник и скептически посматриваю на почти своего уже бывшего парня. Отчего-то именно сейчас, Оскар мне стал очень неприятен. Наверно это из-за его криков. В конце концов, истерия все же остается уделом женщин, а не сильных мужиков.

– Не знаю, как ты, а я голодна. Закажем что-нибудь? – Но не успеваю взять в руки буклет, как его вырывают и отбрасывают в сторону.

Клац. Это сжались с таким звуком мои зубы. Катастрофически не перевариваю, когда позволяют себе лишнего. А Оскар уже на грани и вот-вот переступит все возможные границы.

– Я требую объяснений! Немедленно!

И вроде бы нужно что-то сказать, как-то убедить человека, а слов нет. Вряд ли Оскар поймет суть задумки десятилетней давности. А пускаться в долгие объяснения нет желания.

– Оскар, знаю, выглядит это все глупо. Но если я тебе действительно небезразлична, поверь, все в прошлом. У Хардина это просто такая манера общения.

– Ты меня за идиота держишь? – Рявкает парень и я понимаю, что нормального разговора не выйдет. – Я значит на нее планы строю, а она за моей спиной мне рога наставляет, да?

– О, боги, Оскар, уймись! Какие рога? Мы помолвлены? Нет. Мы пара? Нет. Мы даже интрижку нашу скрываем. Ха! Посему у нас выходит стабильный секс и ничего более. Свободные отношения. Так что поумерь свою ревность.

– Поумерю, – огрызается он в ответ и отвлекается на звонок.– Да, мам.

Я закатываю глаза и едва удерживаюсь от ехидного смеха. Конечно, кто бы сомневался, что Джози не проконтролирует сыночка. Оскар скалится, когда ловит мой взгляд.

– Да, хорошо, я с удовольствием приеду на ужин к Рэйчел. До встречи.

– Что, очередное сватовство? – Не удерживаюсь от вопроса.

– А что, могу себе позволить. Проведу вечер в хорошей компании. А может быть и ночь. У нас же свободные отношения, верно?

– Гандоны не забудь. Если в постели тебе обломится, используешь вместо шапочки для купания. Говно, как известно не тонет, но волосы намочить может. – Жалю в ответ и смотрю прямо в его глаза. Но ничего хорошего там не вижу.

Вероятно, Оскар хотел уйти с достоинством, чтоб я потом кусала локти от злости. Но не тут-то было. Потому что в разгар наших гляделок, входная дверь открывается и на пороге появляется Хардин собственной персоной. Моментально оценил ситуацию, поставил пакеты на пол и твердым шагом направился в нашу сторону.

– Слышь, мальчик, ты случайно не заблудился? – Он возвышается над Оскаром и при этом притягивает меня к себе. – Сам уйдешь или помочь? Только учти, если помогу, то ты не уйдешь, а уедешь на машинке с мигалками в больничку. Изъясняюсь понятно?

– Понятно, – цедит тот в ответ.

Конечно, одно дело орать и бить себя в руки при женщине. А как дело доходит до серьезного, так сразу сдулся, как воздушный шарик. Где же твое хваленое мужество, Оскар? Но я не говорю этого вслух. Он же смотрит на меня и чуть ли не сплевывает на пол, когда разворачивается на выход.

– Шалава. – Слышится в мою сторону и он хлопает дверью.

Хардин порывается догнать Оскара, но я вовремя хватаю его за руку и заставляю остановиться:

– Брось, пусть идет.

– Но…

– Он погорячился. Сам знаешь, никто не любит, когда его эго страдает.

– Ты слишком добра Эмма, так нельзя. – Парень возвращается в коридор за пакетами. – Надо было двинуть ему разок.

– Итак, де-жавю. Вечер, ты, коридор. – Перевожу тему. Слишком быстро, но так мне необходимо.

– Заметить, трезвый и с едой. Так что в наших отношениях есть прогресс.

– Отношения…– эхом повторяю за ним. – Смешно.

Но при этом никто не смеется. Невинный флирт и взаимные подколы уже надоели. Хочется слышать правду, а не ходить вокруг да около. Я озвучиваю то, о чем уже догадывалась, но мне нужно было подтверждение:

– Скажи, Хардин, ты поэтому бросил меня тогда и уехал? Из-за своей "работы"?

Он отрывается от сервировки стола и поднимает на меня глаза.

– Давай сначала поужинаем, а затем поговорим. Я знаю, ты голодная. – С этими словами, он отодвигает стул и жестом зовет за стол.

Не противлюсь, потому что действительно голодна. А перепалка с Оскаром выжала из меня последние соки. Не спеша и в полном молчании, мы поглощаем еду и думаем каждый о своем.

– Сильно он тебя достал? – Слышится голос Хардина.

– С чего ты взял? – Вытираю салфеткой губы и отодвигаю пустую тарелку. – Спасибо.

– Ну, когда я вошел, ты даже не старалась меня выпроводить.

– Ты просто всегда эффектно появляешься. – И чуть подумав, добавляю. – И вовремя. Этот разговор вряд ли бы закончился чем-то хорошим. А ты сегодня помимо доставщика еды решил поработать и психологом? Кстати, раз уж заговорили, то какими ветрами тебя сюда принесло?

Хардин так же отставляет тарелку в сторону и откидывается на спинку стула.

– Мне кажется, меня пасут.

– Вэллс?

– Он самый. – Парень кивает. – А раз уж мы оговорились о наших "чувствах", я подумал о том, что неплохо бы лишний раз подкрепить наши слова. Прости, что впутал тебя в это.

– Я тебе уже сказала, что ввязалась в это сама, когда заключала договор о сотрудничестве с Вэллсом.

– Но не появись я, он бы не зацепился за тебя.

– Это тоже верно. – Встаю с места и подхожу к окну.

Так как живу я невысоко, а всего лишь на четвертом этаже, то вид у меня открывается на площадку перед домом. Все жильцы пользовались подземным паркингом и одиноко стоящая машина чуть дальше от фонаря, хочешь не хочешь, но приковывала к себе взгляд. Чувствую движение сзади и через секунду на мою талию опускаются руки.

– Это он? – тихо спрашиваю у Хардина.

– Угу. Вел нас от самого дома Вэллса.

– Думаешь, проверяет нас?

– Конечно, ему же нужно подтверждение того, что я действительно вхож сюда. А так, ему все передадут. И то, что я приехал сюда, и что дверь подъезда открыл своим ключом, и что к тебе направился. – Раздается его горячий шепот мне затылок, отчего мириады мурашек проносятся по коже.

Странная и одновременно пугающая мысль приходит спонтанно. Все так же находясь в кольце его рук, оборачиваюсь к нему лицом и тянусь к его губам. Поцелуй выходит неловкий и едва уловимый. Сказывается напряженность и то, что я отвыкла от этого человека. Который, кстати, застыл каменной статуей и даже не ответил на поцелуй.

– Глупая затея, – хочу вывернуться, как внезапно меня подхватываю под зад и усаживают на подоконник. Успеваю только ойкнуть, как горячие губы обрушиваются на мой рот. Хардин терзает меня своим напором, его язык беснуется у меня во рту. Одной рукой он тянет меня за волосы и заставляет прогнуться. Его в это время губы переключаются на шею и опускаются к ключице. Вторая рука хозяйски забирается мне под лиф и сдавливает сосок. Отчего я буквально стону в его рот. Где-то на периферии сознания мелькает запоздалая здравая мысль, что мы заигрались. Но она настолько блекнет перед теми ощущениями, которые мне дарит Хардин, что я забываюсь. Забываю обо всем: о его долгом отсутствии, о его лжи и о том, что этот фарс затевался совершенно для другого. Пусть потом и пожалею об этом, но когда рука Хардина скользит между моих бедер и сквозь брюки ложится мне на лобок, я выдыхаю:

– К черту все, давай займемся любовью.

Глава 23.Эмма

– Нет, – мягкие губы отстраняются и мое тело моментальное реагирует. Отяжелевший от возбуждения низ живота отзывается болезненными ощущениями.– Твой максимум на сегодня – легкий петтинг и не более. И то, если хорошо попросишь.

Я смотрю на его улыбку и озорные огоньки в глазах. Мне бы обидеться на него да не могу. Но Хардин… это Хардин. Пусть даже прошло столько лет, но что-то ведь остается неизменным. И в данном случае, это я и Хардин. И наш флирт, который вечно находится на какой-то грани дозволенного.

– Жестоко, – прикусываю губу, – столько намеков и стараний, чтобы затащить меня в постель. И все это ради того, чтобы в последний момент продинамить.

– Что поделать, – он пятерней зарывается в свои волосы и отводит глаза,– есть во мне такая странность.

– Море странностей, – поправляю его и спрыгиваю с подоконника. Хочу пройти мимо, но тут же оказываюсь в его объятиях. Таких теплых, таких родных. И тону в его карих глазах.– Какой же ты зараза красивый.

– Ну, не без этого, – хохочет парень и весь накал страстей обратно возвращается в дружеское русло. – Почаще бы это слышать.

– Облезешь.

– Ну вот, облом по всем фронтам. – Театрально вздыхает он в ответ. – И как с этим жить-то теперь?

Мы лениво перекидываемся фразами как будто ничего и не было. Как будто я не предлагала заняться сексом, а он мне не отказал. Я благодарна ему за то, что он не акцентирует внимания на этом. Хотя знаю, Хардин едва удержался. Это все читалось в его глазах, в его напряженных мышцах рук и его затвердевшем в штанах члене.

– Взрослеешь, – шутя, толкаю его плечом, когда мы перемещаемся на диван.

– Ты о размере или же о том, что я удержал себя в штанах?

– Хардин!

– Мне нужна твоя помощь, – парень всматривается в мое лицо. – Мне нужно попасть кое-куда, но открыто я сделать этого не смогу пока за мной следят.

– За нами, – вновь исправляю его. – Ты мне расскажешь, как ты ввязался в это дело? Зачем ты вообще начал этим заниматься?

– Так ты поможешь мне?

– Ты съезжаешь с темы.

– Дай мне самому разобраться и тогда я тебе все расскажу.

– Ага, где-то я уже это слышала. Между прочим, ты своей деятельностью качественно подпортил мою статистику. – Перекатываюсь на спину.

– Статистику розовых сердечек и соплей? Ты, правда, веришь в это " и жили они долго и счастливо?"

– А почему бы и нет? Не у всех все основывается на сексе, как у тебя.

– Секс – это основа всех основ, – Хардин вновь оказывается рядом, – без него отношения развалятся, словно карточный домик. А вот без этих букетиков-сердечек и прочей мимишности вполне можно прожить. Качественный оргазм – самый лучший подарок.

– А я бы поспорила, – хмыкаю, – и променяла бы оргазм на отдых на Карибах.

– Загар смоется, отдых забудется, брюлики сдадутся в ломбард или же будут пылиться где-то в недрах шкатулки. Щенок чиху-хуа рано или поздно вырастет и помрет от старости. И хорошо, если не в той же сумке пока ты будешь прихорашиваться у зеркала.

– Нифига ты не романтик.

– Какой есть. – Хардин смеется.

– Что же ты проповедуешь в своей школе тогда?

– Чтобы женщины любили себя в любое время года. Чтобы чувствовали себя счастливыми не только тогда, когда им бросают эти подарки словно кость собаке, а просто так. Ну и, конечно же, учу их делать счастливыми и их мужей.

– Дай угадаю, – щелкаю пальцами в воздухе, – качественный минет?

– Вот сразу видно отличницу, – откровенно ржет он, – не пойму, как этот твой Оскар мог профукать такую женщину?

После этих слов я ловлю себя на мысли, что моя совесть совершенно не мучает меня. Как будто и не рассталась с парнем накануне. Как будто Оскара вообще не существовало. Черт. Хардин снова вторгся в мой мир и вытеснил собой все остальное. И он, словно читая мои мысли, говорит:

– Видишь, переспав со мной, ты бы жалела об этом.

– Появившись здесь, ты уже самим этим фактом всколыхнул всю воду в моей заводи. – Вздыхаю. – Секс бы ничего не испортил. Все равно уже все идет наперекосяк.

Мы замолкаем и просто лежим рядом, не обнимаясь. Время на часах показывает первый час и стоило бы закруглять этот разговор.

– Так что от меня требуется?

– Завтра свадьба Ариель, – голос Хардина звучит отстраненно, – мне нужно уйти после торжественной части.

– В чем проблема? Уходи.

– Незаметно уйти.

– И?

– Помнишь, когда нам было лет по десять, мы бесились в комнате твоей мамы и примеряли ее гардероб? Так вот, я хочу проделать нечто подобное.

– Этот маскарад обязателен? Мы вроде бы не снимаемся в шпионском триллере. Да и сравнил ты тоже, то ли маленький мальчик во взрослом платье. То ли мужик. Где я по-твоему найду платье на такого амбала как ты, а?

– Постарайся, пожалуйста, – просит он. – Я бы не стал этого делать, но мне нужно поговорить с одним человеком, чтобы пролить свет на произошедшее. Ты же хочешь, чтобы справедливость восторжествовала?

– Но не таким же образом.

– Другого нет и не будет.

– Ладно, – неохотно соглашаюсь. – Теперь мы можем наконец-то лечь спать?

– Конечно, – Хардин стягивает с себя одежду и даже не спешит отвернуться, когда я тоже переодеваюсь в пижаму. – Иди сюда.

И вся моя хваленая выдержка летит к чертям. Я льну к горячему мужскому торсу и успокаиваю себя тем, что в этом нет ничего страшного. Что я просто соскучилась по его объятиям. И что ничуть не возвращаюсь в то время, когда была безнадежно в него влюблена.

А еще стараюсь найти в себе немного силы, чтобы разбудить гнев. Он ведь обманывал меня, в свое время сделал больно, пусть даже и не зная об этом. Он впутал меня в какие-то странные игры и совершенно не хочет объясняться. Но, не смотря на все аргументы, гнева и злости нет. Я чувствую только страх. И страшно мне не за себя, а за Хардина.

Глава 24.Хардин

Намеренно притворяюсь спящим и дожидаюсь момента, когда хрупкое тело окончательно расслабляется в моих объятиях. У самого же ни единого намека на сон или хотя бы его подобие. В голове пока не четко, но все же формировался план на завтра. Отпраздновать свадьбу без кислого лица, найти Эрика, вытрясти из него всю душу. Все просто. Главное, чтобы Эмма помогла с маскировкой.

Девушка что-то пробормотала во сне и закинула на меня ногу, чем вызвала улыбку. Дерзкая, уверенная в себе, но в то же время безгранично добрая, готовая прийти на помощь не смотря ни на что.

А я ведь знал, что когда-то давно обидел ее. Осознание этого пришло не сразу, а постепенно, когда видел, как колючка Эмма таяла под моим взглядом, но ничего не озвучивала вслух. Я менял девушек штабелями, а она покорно ожидала меня дома. И на все возмущения находила тысячу причин, по которым сама не заводила отношения.

Я и думать не думал, что глупая затея с браком настолько сможет изменить человека. Это ведь была Эмма! Та, которая отбривала все мои попытки ухаживаний, когда нам было по тринадцать лет. Та, которая вечно скептически относилась ко всему, чтобы я не предлагал. Та, которая попросила лишить ее девственности лишь потому, что я знал ее с самого детства. Подарила мне самое сокровенное и не попросила ничего взамен. Она сама начертила черту между ними и поставила рамки. Только дружба. И тут… любовь? Пф. Бред. Такого просто не могло быть. И мои чувства к девушке стали действительно дружескими. Так бывает, когда человек перегорает и смиряется с неизбежным. Но вскоре, понял, что дальше так нельзя. Дела в их "клубе элитных жеребцов" шли на ура, родители смирились с моей взрослой жизнью и стоило задуматься над тем, чтобы двигаться дальше. Но уже с другими людьми. Без Эммы. Да, ей было больно первое время. Но так надо, когда вырываешь с корнями что-то ценное. Для меня это была наша дружба, для нее же чувства. Да, это было предательством по всем фронтам. Но с другой стороны, мы ничего друг другу не обещали. К тому же, новая жизнь затмила мой разум и с лихвой компенсировала все потери. А Эмма… что ж… девочка в любом случае пробьется. В этом я никогда не сомневался.

И вроде разошлись мирно, как так и надо, а в душе иногда проскальзывала горечь. Шли года, расстояние делало свое дело и вскоре мы вовсе потеряли друг друга из вида. Почему не писали друг другу, не звонили? Хрен его разберешь. Эмма видимо была обижена, а я… мне не хватало храбрости. Но и это дошло тоже чуть позже, когда возраст стал уже не юношеским, а забава с наказанием неверных жен постепенно перестала приносить удовольствие. Да и хвастаться по сути было нечем. Грязная работа с такими же грязными деньгами.

Аккуратно выпутываюсь из объятий и ухожу на кухню, к тому самому подоконнику, где чуть ранее чуть не трахнул Эмму. Почему не сделал этого? Что ж, принцем я не был никогда в жизни, уж скорее педальным конем. Но даже такое, при всей моей развратности было бы лишним. Хотя так чертовски хотелось. Чего уж обманывать? Эмма была хорошенькой, созревшей. Я как бы тоже поднабрался опыта и этот бы секс был бы не чета тому, когда нам было по восемнадцать. Но я снова увидел тот едва уловимый взгляд. Как бы Эмма не старалась и не подавляла себя, я прекрасно понимал, что это будет не просто секс без обязательств. А рушить такое хрупкое перемирие между нами я не хотел. Я и сам не знаю, чего добивался. Вот решу проблему с Эриком и тогда уже буду думать чего я хочу. От нее. От себя.

Мне кажется, что ночь тянулась вечно. Едва небо тронул рассвет, я уже был на ногах и поспешно покидал дом. Главное теперь не допустить ни единого промаха, чтобы мой план сработал. Пробежка, душ, переодевание в подготовленный костюм. Делаю все намеренно не спеша, чтобы тот мудак в машине ничего не заподозрил. Да, чел, я вижу тебя, как бы ты не старался спрятаться. Даже тогда, когда при всем параде выруливаю на главную и двигаюсь в сторону парка, где состоится выездная церемония. И стоит мне ступить на усыпанную цветами дорожку, как забываю обо всем.       Многочисленные родственники спешат обняться, пожать руку и просто поприветствовать. Однотипные вопросы и такие же восхищения о том, как я вырос, возмужал и так далее, порядком надоедают. Особенно, когда ты слышишь их по тридцатому кругу.

– Мама! – Чересчур радостно выхватываю ее из такого же круга родни. – Ура, хоть один вменяемый человек попался на моем пути. Где отец?

– Был с Майком. – Она отпивает шампанское из бокала и струшивает призрачную пыль с моего плеча. – Ох, Хардин, ты сегодня так замечательно выглядишь! Прям как настоящий жених! Надеюсь, что в скором времени мы соберемся и на твоей свадьбе. На настоящей свадьбе.