Сто старинных корейских историй. Том 1

А муж ничего об этом не знал. Вернулся он домой, когда солнце село. Смотрит – нет жены. Обезумел крестьянин от горя, стал метаться, жену свою искать. Только разве её найдёшь? Стал он людей расспрашивать и узнал наконец, что случилось. Тогда и припомнились ему слова девицы-улитки: «Ежели до срока станем вместе жить, не миновать нам горькой разлуки». Стал он бить себя в грудь, рвать на голове волосы, да разве этим горю поможешь?

Пошёл он к дому уездного начальника, стал вдоль высокого забора бродить, жену свою звать. Поймают его слуги, побьют до полусмерти, а на другой день он снова вдоль забора ковыляет, жену зовёт. Месяц, другой убивался крестьянин от горя, а потом умер. Умер он и стал синей птицей. Летает день за днём над двором уездного начальника и жалобно кричит. Скоро и девица-улитка умерла: не вынесла разлуки с любимым мужем и зачахла. И видели потом местные жители двух синих птиц, что летали в небе, не разлучаясь ни на миг. Вот такая есть печальная история.

Как брат с сестрой стали солнцем и луной

В давние-предавние времена жила в деревне одинокая вдова, и были у неё сын и дочь. Как-то раз пошла женщина за пять перевалов – позвали её в один дом холст конопляный ткать.

Собирается мать в дорогу и говорит детям: «Будет кто в дом проситься – вы дверь не отпирайте. А скажут, что это мать пришла, – вы сперва руку потрогайте. Увидите, что моя рука, тогда впускайте». Дала вдова детям такой наказ и ушла.

Пришла она к заказчице, ткала-ткала весь день напролёт, а напоследок сварила хозяйка гречишной каши и стала её угощать. Да как подумала женщина, что дома её дети ждут, ни ложки проглотить не смогла. Завернула она кашу в тыквенные листья, чтобы детям отнести. А хозяйка увидела это и отдала вдове целую миску каши.

Как стало смеркаться, взяла мать миску с кашей и домой пошла. Идёт через первый перевал. Вдруг на тропу выскакивает тигр и говорит:

– Дашь каши – не трону.

Дала ему женщина каши, тигр наелся и пошёл себе прочь.

Идёт женщина через второй перевал. Вдруг ей навстречу тот же самый тигр.

– Дашь каши – не трону.

Женщина опять дала ему каши. Тигр поел и ушёл.

Идёт она через третий перевал – и тут снова тот же тигр-негодяй.

– Дашь каши – не трону, – говорит.

Дала ему женщина каши. Детям осталось на самом донышке.

Идёт женщина через четвёртый перевал. Опять выпрыгнул на тропу тигр.

– Дашь каши – не трону.

Отдала ему женщина остатки каши.

Идёт она через последний, пятый перевал. Опять выбегает тигр и говорит:

– Дашь каши – не трону.

Да каши-то больше нет. Съел тигр кашу до последней ложки, а ему всё мало.

– Нет больше каши, – отвечает женщина. Тигр взял да и проглотил её.

Съел тигр вдову, а сам надел её платье, повязал на голову платок и пошёл к ней в дом, где её дети дожидались.

Приходит и говорит:

– Дети, ваша мама пришла, впустите меня в дом.

Слышат дети – не матери это голос.

– Нет, не похож твой голос на матушкин, – говорят.

Отвечает им тигр:

– Холод на дворе, простудилась я в горах, вот и охрипла. Скорей впустите меня в дом.

Вспомнили дети, как им мать наказала делать, и отвечают:

– А ты просунь сперва в щёлку руку.

Просунул тигр в щель свою лапу, потрогали её дети – а она жёсткая и грубая. А разве могло быть иначе? Это же тигриная лапа.

– Нет, не матушкина это рука, – говорят дети.

Пошёл тогда тигр в чулан, обсыпал лапу мукой и возвращается. Потрогали дети его лапу – а она мягкая, совсем как матушкина рука. Братец взял и отпер дверь. Ворвался в дом огромный зверь, на матушку ни капли не похожий, хоть и был он в её платье и платке. Схватила сестра братца за руку, выбежали они через заднюю дверь и забрались на иву, что у колодца росла.

Бросился тигр следом – а дети уже на дереве укрылись.

– Как же вы туда забрались, дети? – спрашивает тигр.

– А мы намазали руки кунжутным маслом – вот и залезли, – отвечает сестра.

Послушал её тигр, побежал на кухню, облил свои лапы кунжутным маслом, полез на дерево – да не тут-то было. Лапы скользят, не залезть ему на иву. Задерёт одну лапой – та вниз соскользнёт, задерёт другую – другая тоже. Смотрел-смотрел на это братец и залился звонким смехом.

– Вот глупый! Мы же топором ступеньки вырубили и по ним залезли.

Услыхал это тигр, сбегал за топором, вырубил в дереве ступеньки и полез. Залез и вот-вот набросится и съест. Взмолились братец с сестрицей к Богу:

– Боженька, Боженька, ежели хочешь нас спасти, пошли нам новую корзину на новой верёвке. Ежели хочешь нас погубить, пошли нам ветхую корзину на ветхой верёвке.

И вот спустилась к ним новая корзина на новой верёвке. Забрались брат с сестрой в корзину и поднялись на небо.

Увидал тигр, как дети на небо поднимаются, и тоже захотел. Стал он Бога просить, да только слова все перепутал:

– Боженька, Боженька, ежели хочешь меня спасти, пошли мне ветхую корзину на ветхой верёвке. Ежели хочешь меня погубить, пошли мне новую корзину на новой верёвке.

И вот спустилась с неба ветхая корзина на ветхой верёвке. Забрался тигр в корзину, стал подниматься, верёвка оборвалась и корзина лопнула. Упал тигр прямо в гаоляновое поле. Исколол себе весь зад колосьями – и стали с тех пор гаоляновые колосья красными.

Братец же с сестрицей поднялись на небо, и сделалась сестрица солнцем, а братец – луной. А что же случилось с их матушкой? А матушка превратилась в облако. И днём и ночью следит она, хорошо ли живётся солнцу с луной. Если люди слишком долго на них заглядываются, смущаются солнце и луна, и тогда облако укрывает их.

Дровосек и небесная фея

Давным-давно, в незапамятные времена, когда тигры ещё курили, а вороны и сороки говорили, жил в Алмазных горах дровосек со своей матерью. Ходил он каждый день в лес, рубил дрова, продавал их и так худо-бедно зарабатывал на пропитание.

Раз пошёл он дрова рубить, как вдруг выбегает ему навстречу олень с простреленной ногой и говорит человеческим голосом:

– Дровосек, дровосек! Спрячь меня! За мной охотники бегут.

Спрятал дровосек оленя под вязанками дров.

Немного погодя, и правда, появляются охотники с луками и стрелами.

– Не видал ли тут оленя? – спрашивают.

– Во-он туда побежал, – отвечает им дровосек как ни в чём не бывало и показывает на лесную чащу. Послушали его охотники и бросились в лес. Так олень был спасён. Выпустил его дровосек на волю, вытащил из ноги стрелу, оторвал от своей рубашки лоскут и перевязал рану. Поблагодарил олень своего спасителя, поклонился ему в ноги и вдруг спрашивает:

– А есть ли у тебя дома жена-хозяйка?

– Живу я посреди гор со старушкой-матерью – куда уж тут жениться.

Отвечает ему олень:

– Тогда сделай так, как я тебе скажу. В ночь полной луны ступай на запад. Перейдёшь через гору и увидишь в долине озеро с прозрачной водой. Спрячься возле него и жди. Как стемнеет и выплывет на небо луна, спустятся с неба три феи, чтобы в озере искупаться. Скинут они свои крылатые одежды, а ты забери тайком платье той, что тебе больше всех приглянется. Тогда не сможет она обратно на небо улететь. Ты утешь её добрыми словами и в жёны себе возьми. Только не отдавай ей платье, покуда не родит тебе фея четырёх детей.

Решил дровосек послушаться оленя и в ночь полной луны отправился в долину. Смотрит – и вправду сверкает там озеро с прозрачной водой. Спрятался дровосек за скалой и стал ждать. Выплыла на небо луна, и спустились с неба три феи. Скинули они свои крылатые одежды и пошли купаться, а дровосек тайком выбрался из своего укрытия и забрал платье младшей феи – она больше всех ему приглянулась.

И вот немного погодя вышли феи из воды и опять свои наряды надели, чтобы обратно на небо лететь. Увидели, что у младшей сестрицы пропала одежда, переполошились, стали бегать туда-сюда, платье искать. Искали-искали, а тут петухи и прокричали. Тогда говорят старшие сёстры:

– Пора нам домой возвращаться. А ты найдёшь платье – прилетай следом.

Так и улетели. Сколько ни искала своё платье младшая сестрица, нигде его найти не могла. Села она на землю и горько заплакала. Тут вышел дровосек как ни в чём не бывало и принялся утешать фею добрыми словами:

– Жалко мне тебя, бедняжку. Да потерянного не воротишь. И на земле не так уж плохо. Пойдём со мной, станем вместе жить.

Делать нечего, пошла фея вместе с дровосеком. Сыграли они свадьбу. Так у дровосека появилась жена, а у его матери – невестка. Оба не нарадуются: вот так счастье их дом посетило!

Так и жили они втроём – не тужили. Дровосек дрова рубил, продавал да еду добывал, жена дома стряпала, стирала да за старушкой-матерью приглядывала. Скоро и дети пошли: один, второй, третий.

Только мучила дровосека совесть: горько он жалел о том, что феено платье украл. «Жила она на небе в роскошном дворце, а потом вышла за меня замуж и трудится не покладая рук. Разве так можно?» – сокрушался он. И вот однажды подумал дровосек: «Наказал мне олень не отдавать жене платье, покуда не родит четверых детей. Трое уже родились. Большой беды не будет, если и отдам». И прежде чем в лес за дровами идти, достал он из сундука платье, вернул его жене и поведал ей, как всё было.

Рассказал и пошёл с лёгким сердцем дрова рубить. Рубит, рубит и вдруг слышит сверху голоса детей: «Отец! Отец!»

Поднял дровосек голову и видит: надела его жена крылатое платье, взяла двух детей в руки, третьего на спину посадила и улетает в небо.

«Что же я наделал! – испугался дровосек. – Говорил мне олень не показывать жене платье, покуда не родит четверых детей. Теперь-то я понял его наказ!»

Да поздно было раскаиваться и себя бранить. Только и оставалось, что беспомощно смотреть, как жена с детьми на небо улетают.

Вот так в одночасье лишился дровосек и жены, и детей. Убитый горем, не мог он ни спать, ни есть и скоро захворал. Тогда подумал дровосек: «Может быть, олень поможет мне в моей беде?» – и пошёл туда, где когда-то оленя спас. Рубит дрова и ждёт. Прошёл день, другой, третий, наконец, прискакал олень. Говорит ему дровосек:

– Олень, олень. Помоги мне! Не послушал я тебя. Потерял и фею, и детей.

Отвечает ему олень:

– С тех пор уж не прилетают больше феи в озере купаться. В ночь полной луны спускают они бадью, чтоб из озера воды зачерпнуть. Ты полезай в неё и поднимешься на небо.

Дождался дровосек ночи полной луны и пошёл к озеру. Так и есть – в полночь спустилась с неба бадья на длинной верёвке. Дровосек тут же залез в неё, как ему олень велел. Тогда на небе решили, что бадья наполнилась водой, и стали поднимать.

Так оказался дровосек в небесной стране. Увидели его дети и босились обнимать.

– Отец! Отец! – кричат радостно.

Следом прибежала и жена, взяла его за руки, а сама рукавом слёзы утирает. Вот как радостно встретила дровосека семья.

И жили бы они – не тужили, да набежали воины, связали дровосека и повели его к небесному королю. Говорит король дровосеку:

– Чтобы земному человеку на небе жить, нужно три испытания пройти. Выполнишь мои повеления – так и быть, разрешу тебе остаться, а не выполнишь хоть одно – не сносить тебе головы.

Дал дровосеку небесный король первое испытание: найти его за один день. Сказал и в тот же миг исчез, прямо в воздухе растаял. Ходил-бродил дровосек по небесной стране из в края в край – нигде не может найти короля. Вернулся он ни с чем и стал смерти своей ждать. Но тут пришла фея и шепнула ему на ухо:

– Выйди из замка и ступай в свинарник. Придёшь и скажи: «Ваше величество, зачем же вы спрятались в таком грязном месте?»

Дровосек так и сделал. Похрюкала свинья, похрюкала – и обратилась в короля. Так дровосек выдержал первое испытание.

Дал ему король второе задание: теперь дровосек должен спрятаться, а король будет его искать. Да вот беда, знает король свое царство как свои пять пальцев – никуда от него не спрячешься. Думал дровосек, думал – ничего не придумал. Но и в этот раз фея выручила. Превратила она мужа в муравья, пустила в напёрсток, а сама шить села. Ищет-ищет небесный король дровосека – найти не может. Приходит он к фее и спрашивает:

– Не появлялся ли тут твой муженёк?

– Не видала, – отвечает фея как ни в чём не бывало. Король и ушёл. Так и не смог он найти дровосека, и дровосек во второй раз вышел победителем.

А третье испытание было таким: приказал король дровосеку найти стрелу, которую он из лука выпустит. Выстрелил король из лука, и отправился дровосек стрелу искать. И в этот раз на помощь пришла фея.

– Ступай вон туда, – говорит, – увидишь дом с черепичной крышей, углы которой к земле клонятся. В доме том отрок больной лежит. Ты погладь его три раза по груди – стрела и выйдет.

Дровосек пошёл, куда ему фея велела. Видит – стоит дом с черепичной крышей, углы которой к земле клонятся. Зашёл он в дом – хозяева плачут, стенают. Расспросил у них дровосек, что случилось. Рассказали ему хозяева то же, что ранее фея поведала.

– Был наш сын жив и здоров, как вдруг захворал, слёг и еле дышит. Нет у нас кроме него других детей. Умрёт он – как нам такое горе пережить?

– Пустите меня, я помогу ему, – говорит дровосек.

Зашёл дровосек в комнату – лежит отрок с лицом белее бумаги. Развязал дровосек тесёмки на его рубашке, три раза провёл рукою по груди – стрела и вышла. Вышла стрела, лицо отрока зарумянилось, вздохнул он полной грудью и вскочил на ноги. Так дровосек и отрока спас, и стрелу нашёл.

Идёт он обратно, находку несёт, как вдруг налетел ворон и – хвать! – вырвал у него из руки стрелу. Смотрит дровосек на ворона, как быть – не знает. Но тут откуда ни возьмись прилетел коршун, отнял у ворона стрелу и улетел с нею далеко-далеко.

Столько сил приложил дровосек, чтобы стрелу добыть, а остался ни с чем. Вздыхает он и думает: «Теперь уж наверняка смерть меня ждёт». Вернулся домой – там фея его ждёт – не дождётся, а в руке у неё стрела!

– Как она у тебя оказалась? – удивился дровосек.

– Не бойся, – отвечает фея. – Небесный король увидел, что ты нашёл стрелу, обернулся вороном и отнял её у тебя. А я превратилась в коршуна и вернула стрелу.

Так помогла ему фея пройти все три испытания, и остался дровосек на небе жить. И жили бы они – не тужили, да стала у дровосека душа болеть о матери, которую на земле оставил. Так переживал, что скоро захворал. Долго-долго хворал дровосек, всё не выздоравливал. Пошла тогда фея к небесному королю и упросила его отпустить дровосека на землю матушку повидать. И вот настал день дровосеку на землю спускаться. Заклинает его фея:

– Придёшь поклониться небесному королю, он предложит тебе крылатого коня. Ты выбери самого паршивого и поезжай на нём. А вернуться тебе надо до того, как конь проржёт три раза.

Пошёл дровосек к небесному королю. Тот послал его в конюшню, чтобы выбрал себе крылатого коня. Но не послушал дровосек небесной феи, выбрал самого статного коня. Крепок и силён был конь, и нравом горяч. Заржал конь-огонь – и-го-го! – и в один миг отнёс дровосека на землю.

Заходит дровосек в дом – мать от радости себя не помнит. Думала, сын умер, а он – вот он, жив-здоров. Стали обниматься, беседы душевные вести, и тут заржал конь-огонь: и-го-го!

– Пора мне, матушка. В другой раз я тебя с собой заберу, – сказал дровосек и собрался уходить. Да разве могла мать отпустить сына голодного? Решила она сперва печёной тыквой его накормить.

– Ты ведь раньше-то как любил печёную тыковку! Кушай побольше, а то когда-то ещё случится тыквы поесть.

«Всего только раз конь проржал, ещё можно повременить», – подумал дровосек и сел тыкву есть. Ест, ест, и вдруг слышит: и-го-го! Второй раз проржал конь-огонь.

– Теперь пора, – говорит дровосек и из-за стола встаёт. Но тут же и в третий раз раздалось: и-го-го! Конь-огонь был нравом скор и один на небо улетел. Смотрит дровосек на коня в небе, как пёс на петуха, что на крыше сидит: как его оттуда достанешь?

Не смог больше дровосек вернуться в небесную страну, остался он жить на земле. И так тосковал по своей жене и детям, что день и ночь на небо глядел, пока однажды не превратился в петуха. Стал он петухом, смотрит вверх и кричит: не может забыть небесную страну. Оттого и поныне петухи, когда кричат, смотрят на небо.

«Кукареку, кукареку!» – кричит петух. Это он говорит: «Тыквы поем – и прилечу!»

Упустил дровосек коня, когда тыкву ел, вот и обещал вернуться на небо. Но так долго кричал, что горло ослабло, и слов было уж не разобрать. Сжалился над петухом небесный король и дал ему крылья. Да крылья-то невелики, не улететь на них в небо. Только и может петух, что на забор взлететь или на крышу.

Часть 2

Узы и воздаяние

Сокровища обезьян

В далёкие-далёкие времена жили муж с женой, а детей у них не было. Люди они были добрые, жили ладно, ни в чём не нуждаясь и никому не завидуя.

И вот однажды пришла к их дому нищенка и просит накормить. Дала ей хозяйка еды, смотрит – а у той живот, что гора: не сегодня – завтра ребёнок на свет родится. Жалко ей стало бедняжку: куда с таким животом скитаться, крохами питаться?

– Вы, я вижу, на сносях. Отчего же вы ходите в одиночку? Где ваш муж? – спрашивает хозяйка.

Отвечает ей нищенка:

– Мы с мужем оба сироты одинокие, никого у нас нет, кроме друг друга. Жили мы с ним вдвоём, а потом пошёл мой муж держать экзамен на государственную службу и не вернулся. Вот уже почти год, как его нет. Решила я искать его – и вот что со мною стало.

Бедная-несчастная! Посоветовались муж с женой и решили приютить нищенку. «Живите у нас, – говорят, – хотя бы пока ребёнок не родится». Освободили они комнату и пустили туда новую жилицу. Поблагодарила женщина хозяев, поклонилась двенадцать раз и осталась у них в доме.

Немного погодя родился у нищенки сын – крепкий малыш, кровь с молоком. Обрадовались ему хозяева, как родному, повесили на все окна и двери соломенные верёвки-обереги и заботились о матери с младенцем не покладая рук.

Но за радостью пришла беда: на седьмой день умерла их гостья от родовой горячки. Опечалились муж с женой, похоронили бедную женщину со всеми почестями, а дитя её решили сами растить – отдать его было некому.

Ребёнок, хоть и чужой, стал для бездетных супругов дороже золота, и пришло в их дом большое счастье. Холили они дитя и лелеяли, души в нём не чаяли. Кормилиц ему нашли, чтобы мальчика грудным молоком вскормить; день и ночь тешили его и баюкали.

И вот, едва малыш перестал гулить и своими ножками пошёл, хозяйка зачала и в срок младенца родила. Бездетные супруги и за пасынка были Богу благодарны, а уж когда свой сын родился, и вовсе от радости себя не помнили. Но хотя родное дитя всегда дороже, благочестивые муж с женой никого из сыновей не обделяли и любили обоих всем сердцем. Росли их чада и нравом всё больше на отца с матерью походили. И были братья не разлей вода.

Прошло время, возмужали сыновья, а отец с матерью состарились и поседели. Верно говорили в старину: в добром доме быть добру. Все эти годы усердно трудились домочадцы, а потому ни в чём нужды не знали.

И вот однажды говорит муж жене:

– Уже недолго нам осталось на этом свете жить. Давай откроем сыновьям всю правду и поделим наследство.

– Давай, – отвечает жена. – Только как же мы наследство делить между ними будем?

– У старшего всегда забот больше, отдадим всё ему. А младшему оставим на пропитание.

– Что ж, и я так думаю, – согласилась жена.

Позвали они сыновей и рассказали им всё от начала и до конца: так, мол, и так, пускай старший сын не родной нам по крови, любим мы его ничуть не меньше, а потому завещаем всё ему.

Как же изумился старший сын, узнав такое! Думал он до сих пор, что живёт с родными отцом и матерью, а оказалось, вовсе они не родные. Но ещё сильнее удивился он, услышав, что всё наследство ему, приёмышу, достанется. День и ночь эта мысль ему покоя не давала, и наконец решил он оставить родительский дом. «Я им чужой, а младший брат – родной. Нельзя, чтобы из-за меня такая несправедливость случилась, – думал парень. – Лучше мне исчезнуть, тогда брат получит, что ему причитается». Написал он записку и, как наступила ночь, ушёл тайком из дома.

Наутро просыпаются родители – а старшего сына нигде нет, только записка лежит: «Благодарю вас, батюшка и матушка, за вашу доброту и заботу, но не могу я принять наследство, поэтому ухожу из дома». Удивились родители и решили отправиться сына искать.

А тот шёл куда глаза глядят. Шёл, шёл и до моря дошёл. А у моря скала стоит, и оттуда звериный вой доносится. Присмотрелся парень и видит: сидят на той скале обезьяньи детёныши, вниз на море глядят и громко плачут. Смотрит – внизу обезьяна-мать. Схватили её клешнями крабы и прямо в воду тащат. Верно, спустилась она еды раздобыть, тут-то крабы на неё и набросились. Побежал парень на берег, разогнал разбойников-крабов и спас обезьяну-мать. Обрадовались маленькие обезьянки, стали прыгать вверх и вниз, а потом все куда-то убежали.

Только присел парень у скалы отдохнуть, как вдруг появилась снова обезьяна-мать и сверху на него поглядывает. Потом соскочила вниз, хвать котомку – и поминай как звали. Он и глазом моргнуть не успел. Обезьяны-то шустрые, за ними не угонишься. Парень только руками развёл: «Вот тебе раз! Нет бы поблагодарить, так она ещё чужое крадёт».

Лежала в его котомке только старая одёжа да две пары соломенных башмаков. Однако без них далеко не уйдёшь.

Но немного погодя на скале снова появилась обезьяна. Глянула на него, спрыгнула на землю и положила котомку туда, откуда взяла. Удивился парень и решил, что обезьяна так забавляется: сначала крадёт чужое, а потом возвращает. Но вернула – и на том спасибо. Повесил он котомку на палку, закинул на плечо и пошёл себе дальше.

Шёл, шёл и вдруг слышит шум и грохот за спиной. Обернулся – а там пыль столбом: солдаты мчатся на конях.

– Стоять! Стой, тебе говорят!

Парень остановился. Окружили его всадники.

– А ну, развязывай свою котомку! – приказывают.

А там и смотреть-то не на что: только старая одёжа да соломенные башмаки. Развязал парень котомку. Глядит и глазам своим не верит. Что за диво? Полным-полна котомка золота, серебра и камней-самоцветов! В мгновение ока связали его солдаты по рукам и ногам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Нян – старинная корейская денежная единица.

2

Паль – старинная корейская мера длины, равная расстоянию от конца одной вытянутой руки до конца другой.