Вера и жизнь. Часть 1

Мышца движется, получив импульс от нерва, нерв – от мозга, мозг – от души (астральный свет), душа – от духа. Различающая способность души работает с мыслеформами. Звук, ощущение или взгляд создают в мозгу (с помощью мысли и воображения) мыслеформу, а уже в соответствии с этой мыслеформой происходит реакция. Внушение (чужое) или собственное воображение, сделав из веревки змею, может убить как змея. Человек, способный видеть прекрасное во всем, дарит окружающим прекрасные мыслеформы, исцеляя их души и тела, страдающие от неправильно сформированных взглядов и отношений, их источников уродливых и болезнетворных мыслеформ. Рак – разложение духа, убивающее и тело, но и тело влияет на дух, хотя и не так абсолютно.

Если в дверном проеме вырезать фигурку черта, а за ней поставить корову – человек увидит злобного волосатого черта. Если вырезать девичью фигуру, а поставить крокодила – увидит девушку в плаще «под крокодиловую кожу». Стереотипы – продукт недоразвитого (эгоистичного) сознания, переступив через этот дверной порог сугубо эгоистично-личного и искаженного восприятия, человек обретает способность воспринимать действительность во всей полноте.

Лед сохранит форму, в которой его заморозили. Но если в человеческую форму набросать грубых крупных камней, то без внешней оболочки не получится даже человекоподобия, чтобы повторить контур формы пальцев, нужен уже песок, а для волос – и еще мелкодисперсное вещество, и чем тоньше наполнитель, тем выше человекоподобие. Грубые восприятия в свой состав (грубых мыслеформ) дают очень мало человекоподобия. И только умение различать все более и более тонкие оттенки бытия, движения души, т. е. утончение сознания, делает человека внутреннего достойным формы и названия «человек». Кому-то не хватит жизни для формирования чувства смелости. Учитель может зажечь его мгновенно – и пламя уже неотъемлемо. Учитель – проводник по пути кратчайшему, и если рядом нет человека, способного стать Учителем тебе, – это не значит ничего. По горячему призыву души будет Учитель невидимый. И мига не замедлит, нужна готовность души к действию только, а не любопытство бесплодное.

Нет сил Зла, есть пособники зла. Творчество общего блага есть Бог-Творец в бесчисленных аспектах, но отсутствие силы творческой или силы сохраняющей ведет к саморазрушению. Разрушение, распад есть отсутствие магнетизма скрепляющего, но отнюдь не сила самодовлеющая, «Сатана неспособен создать и мухи», но по закону планов на следующем уровне зарождение происходит от распада высшего уровня. Смерть человека – начало жизни червям, мухам и бактериям, смерть червей – жизнь бактерий, смерть бактерий – минеральное удобрение, растение поднимает минералы, влагу и воздух, элементы до растительного уровня, животные и человек, поедая растения, поднимают эту силу до своего уровня. Достижение нирваны человеком есть поднятие силы (синтез) до высшего уровня. Жертва Бога неназываемого есть снижение своих вибраций до всех нижележащих планов, собственно это создание всех этих планов бытия (Бог не есть бытие или небытие. Каждый план, существуя сам по себе, как пассивная сила (женская), рождает активную силу нижележащего плана (творческую). Огонь Божественный – дитя Матери Мира. Парафохат и Панфохат за пределами умозрительных или словесных спекуляций, но Фохат достигает искрами уровня земного, и человеческая искренность ведет к знанию и силе Истины. Искренность устремления – сила, ведущая на путь Знания. Стоячий воздух мертв, но ветер стремящийся – это сила Фохат, имея на высших планах основу тонкоматериальную (грануляции Фохата), на нашем уровне – активная сознательная пространственная сила. Точнее, сверхсознательная или подсознательная, т. к. не имеет личностного аспекта. Как бы часть этой силы нераздельной, сконцентрированной вокруг человека его сознательной волей, и будет индивидуальным началом Безличного Огня. Только сила огненных мыслей и стремлений высоких дает человеческому сознанию возможность подняться над стихийным аспектом Огня (Фохата), т. е. стать пассивной блаженной (нирвана) сущностью (силой), источником сил, творчества, жизни и материи нижележащих планов материи и сил. И все они будут окрашены его индивидуальностью. Человек, достигший нирваны или паранирваны, – Логос, Демиург всего нижележащего. И каждый план имеет своего Демиурга. Стихийные духи – создатели мира материального.

Любовь – единая сила творящая. Воздух неподвижный мертв, но устремленный ураган сметает все. Камни и глина в селевом потоке или лава кипящая – все устремленное лишь силу имеет. Сердце Великое и сердце человеческое – единый двигатель, который творит, устремляясь к тому, что любит. Какое сердце не устремится к прекрасному? Творчество – это поток, возносящий несовершенное к высотам гармонии, и сердце, вечно стремясь к совершенству, жертвует собой, опускаясь в слои низкие и несовершенные, помогая им возвыситься. Жалеющий представляет себя на месте жалеемого и жалеет тоже себя, и сказано: «Жалость – сопли, и не поскользнутся ли оба на них?». Но сострадание – есть принятие на себя части чужого страдания, давая возможность ближнему подняться, облегчив его ношу. Если вся беспредельная Вселенная в Духе едина, то где в ней «дальние» – все ближние. Можно ли поставить личное блаженство выше всеобщего страдания? Если любовь и сострадание – это одна сила самоотречения радостного, сила жертвы, торжественной во имя любви к страждущим, то что выше – пожертвовать всем ради любви или пожертвовать самой любовью ради блаженства?

Змей всегда закушает свой хвост. Противоположности сходятся. И абсолютное все есть абсолютное ничто. И блаженство Высшее, не отличающее миг от вечности, и блаженство полного идиота, обделавшегося с ног до головы с блаженной улыбкой, пускающего слюни, – не слишком ли похожи? Оба сверхдовольны, и обоим ничего не надо и не хочется. След от миллиардов лет блаженства – тот же миг, исчезающий, и вряд ли достойно человека стремиться к этому. Кто тогда осудит пьяницу или наркомана – они тоже ищут блаженства, разница только в методах и понимании степени, но не в сущности, а судя по земным меркам, очень низка их сущность.

Отдых хорош только до снятия усталости, дальше это называется иначе (и лень тоже), после прекращения процесса восстановления сил. И кто же это мог устать и обессилеть бесконечно?

Мы комментируем словами в уме все, что осознаем, т. е. познаем сознанием земного ума. Создаем мыслеформы, одетые в форму слов и условных понятий. Если этот процесс прекратить – познание потечет по руслу подсознания – прямого знания от впечатления. И если раньше любое необходимое знание мы извлекали из своего состава, опять-таки через тот центр формирования речи, который мы привыкли называть сознанием, т. е. он был привратником нашей кладовой памяти, и все приходилось тащить через узкую проходную, то теперь мы вместе с дверями проходной сносим заодно и стену, и нам уже нет необходимости бегать туда-назад за каждым словом даже, теперь у нас все знание сразу в своей безмолвной нерасчлененности – Единстве. Процесс познавания – это взятие части известной и ее сравнение с неизвестной. Но если мы взяли сразу весь свой опыт всех предыдущих жизней (не только человеческих), то в сравнении с ним многое оказывается уже известным – на том уровне сверхсознания это уже всезнание, и только необходимость отделения его части для передачи другим людям в форме слов или прямой передачи – воздействия заставляет расчленять целое, формируя из этих отрезков подобие земного сознания (ограниченного).

Мысли, произвольно возникающие в уме при медитации или психоанализе (пассивном) как неразварившиеся кусочки в кипящей похлебке – всплывают и тонут, это частицы, несостыкованные с общим составом сущности, не полностью ассимилированные или вновь возникшие при переборке «крупных» осколков в алгоритме ума (его склонностях и пр.), они могут быть и очень высокими, и низкими, могут быть даже чужеродными уму и просто хранятся до возможности создания подходящей комбинации, т. е. сравнительно безвредной (в духовном смысле) для общего состава. Каждый имеет достаточно много мыслей, которые, будь они ясно осознаны, в тот же момент могли бы остановить сердце, т. е. убить. Ведь мысли и сердце – это источники энергии и как таковые требуют синхронизации и страдают от встречных токов. Энергии мысли привлекают и энергии тела (кровь и пр.), и когда они вступают в противоречие (поступки – это те же мысли воплощенные), может быть и головная боль как протест этому ментальному давлению), и инсульт – это уже когда зашкалило за прочность сосудов, и обморок – когда все энергии мозга парализованы, и страх – тоже паралич психической энергии.

События в жизни бывают почти нейтральные, радостные, поражающие, потрясающие, ужасные, неожиданные, но всегда между событием (или известием о событии) и мыслью осознания, которая и определяет нашу реакцию на это событие (гнев, радость, злоба и пр.) проходит некоторый промежуток времени, который-то и нужен организму для выработки соответствующих гормонов (или выброса их запаса) в кровь, что и определит оцепенение от ненависти или побледнение от страха, дрожь от напряжения или испарину. Но если в этот миг малый на долю секунды мысленно обратиться к Духу (просто как бы взглянуть на него), то реакция и будет только духовной (спокойной, стойкой, терпимой, благожелательной). А если для эксперимента опять проиграть в уме получение известия и позволить оторваться, то реакция станет неуправляемой. Невозможно собрать осколки взрыва в целый снаряд.

В известном мультике волк пытался под разными обличьями проникнуть в музей, но был разоблачаем и изгоняем с позором. Так и осознание ненужности или вредности поступка, желания или мысли не дают им проникнуть в наш состав, а проникшее до этого (подобное) тоже изгоняется, т. к. осознание есть раскаяние, и чем четче осознание, тем чище храм Духа.

Ум в жизни должен быть как прохожий – видеть хорошее и плохое и идти мимо (только ум), не останавливаться, чтобы порадоваться чужой радости – хватит и приветливой улыбки (искренней), но уж тем более не останавливаться, чтобы кого-то осудить или «облаять». Жизнь слишком коротка (vita nostra brevis est), ее чаще всего не хватает даже на все нужное, а спешка, как при создании картины, только хуже делает, вот и не торопись, но и не зевай на развлечения.

У человека, услышавшего ответ на свой вопрос, возникает ложное впечатление понимания. Чтобы избежать этого, человек снова и снова задает Учителю тот же вопрос, и, каждый раз отвечая, Учитель освещает новые и новые грани этого вроде бы простого вопроса. По мере улучшения понимания учеником начинается более углубленное изучение того же вопроса, и в конечном итоге ученик не только получает ответ на свой вопрос (полный), но и способность понимать всю глубину и многосторонность Истины в любом вопросе или понятии. Только идиоту все ясно сразу.

Человек земной всегда склонен к насилию, и даже духовный путь он пытается начать с затыкания отрицательных качеств и эмоций – естественно, начинают срываться пробки, и все дерьмецо с многократной силой вспыхивает в душе, а у шибко упорного может и крышу сорвать.

Сказано – у дракона вместо одной отрубленной головы вырастет две – его можно только заморить голодом, т.е. постоянным и неуклонным улучшением своих желаний, мыслей и поступков. Но если мы будем слишком тщательно заниматься вопросом питания дракона, мы станем его прислужниками, и, один раз из жалости дав ему ведерко водички, как в сказке, дадим ему силу вновь порвать цепи.

Человек должен все внимание и энергию уделять Пути Высшему, позволяя низшему зачахнуть без питания. Для того чтобы с кем-то бороться, я должен схватить его двумя руками. Не боритесь с низким, хватая его и обнимая, как борец в схватке, а старайтесь обходить, как злого пса цепного, не теряя цель из виду, чтобы не убежать в сторону противоположную, там пес не укусит, но нет и цели, и жизнь становится подобной ленивому псу – ни радости, ни горя, но стоит считать ее блаженством или гармонией. Ленивого пса сгоняют с дому. Смотрите только вперед, на плоды будущие своих действий, и только тогда можно оценить их истинность в настоящем, только надо еще научиться видеть действительное будущее, а не «весьма желаемое». Если кирпичи для стройки храма взвешены, то и подъемный механизм будет готов, и фундамент, но тяжело будет ставить кирпичи настоящие в замке воздушном, когда придет время.

Черный сухарь – кажется, все знают, что это такое, но на самом деле они знают только свое отношение к этим словам (или сухарю). Произнесите эти слова с презрением, с удивлением, с желанием, радостью, безразличием и любыми другими выражениями – и каждый раз представляйте говорящего (умирающего от голода, уголовника, которого в лагере кормили плесневелыми сухарями, сноба и прочее и прочее). А ведь какие монографии на тысячи страниц можно написать о черном сухаре – у каждого почти к этому какое-то личное отношение. И уже этот кусочек хлеба становится предметом изучения целой жизни. То же и многие-многие другие нас окружающие предметы. Почему живой подсолнух стоит в сотни миллионов раз меньше, чем небольшая картина К. Мане «Подсолнух»? Да потому что в картине сила, открывающая природу вглубь, т. е. духовный образ. Из таких предметов красоты как из мозаики формируется духовное видение мира – СИЛА духовного видения, т. е. передается огонь живой. То же, что и задавание одного и того же вопроса Учителю (годами).

Быстрее становятся все реакции, мысли, переживания, и больше и больше чувствуешь беды над человечеством.

Чтобы понять чужую боль, надо испытать такую же. Мизинец болит не так, как зуб, и каждый кусочек сердца болит по-своему, и головной боли есть десятки видов, и когда память о боли стирается, все может снова и снова повторяться, до тех пор, пока воспоминание о боли не станет живой болью, и вот тогда с ней и надо справиться. Только тогда можно своим милосердием и состраданием помочь кому-то, не превращаясь самому в обычный страдающий кусок мяса. Это и есть путь Будды – нирманакаи. Не видевший лимона не реагирует, но у пробовавшего выделяется слюна при одном виде, что кто-то кусает лимон. Вот так же непроизвольно, не рассудочно, но из глубины души должно течь сострадание, и это сострадание истинно, только когда это твоя кровь души пережитая, и неотделимо оно от любви ко всему живому, неотделимо и от энергии кармы-справедливости. Только сам прошедший много жизненных несправедливостей способен отозваться болью души на чужую боль незаслуженную и слова несправедливые, где бы они ни были.

Все созданное, все временное всегда несет в себе элемент отрыва от Матери-природы, Великой Матери Мира. Все подвержено смерти (энтропии), разрушению, болезням, а значит, и страданию.

Живое Знание Истины страдания – есть знание истины всего мира проявленного, но превыше этого стоит знание духовной Истины Возрождения, воссоздания вечного новых цепей миров и духовного единения (братства небесного). Когда каждая частичка даже атома (неразумная) через бесчисленные круги развития развивается в полноправного члена Единого Духа, Единой мировой Души Алайи – это и есть Христос в человеке и человек во Христе, высшее, что доступно человеку земному, хотя бы для видимости понимания, хотя бы в частях своих. Путь и дальше идет в Бесконечность – предела нет, но мудрые древние карали казнью смертной за саму попытку дать название этому Высшему. Назвать – значит понять, но разве можно вместить в литровую банку мозга Великую Беспредельность, а умалив ее до предела (видимости, познаваемости), мы все остальное делаем совсем ничтожным, на чем и теряем все.