Деревня пустых снов

Под утро атака стихла. Лес затих. Люди, измождённые, но не сломленные, стали расходиться по домам. Они победили. Не уничтожив ни одного врага, но не дав уничтожить себя.

Анна вернулась в свою избу. Она была истощена до предела, но на душе было светло и спокойно.

«Ну что, – раздался голос Хмыря. – Повеселились?»

«Они отступили, – просто сказала Анна.»

«На время, – добавил Корвик, сидя на своём привычном месте на балке. – Они протестировали новую угрозу. Теперь будут искать способ её обойти. Война вступает в новую фазу.»

«Пусть ищут, – Анна легла на кровать и закрыла глаза. – Мы тоже не будем стоять на месте.»

Она уснула с мыслью, что завтра нужно будет придумать что-то новое. Что-то более активное.

Тишина, наступившая после ночной осады, была звенящей и хрупкой, как первый лёд. Победа далась дорогой ценой – не кровью, но нервами, вымотав до последней нитки и без того измождённых жителей. Анна, пройдя утром по деревне, видела это по опущенным плечам, по дрожащим рукам, по слишком яркому блеску в глазах. Коллективная воля, сконцентрированная в отчаянном порыве, не могла быть постоянной. Страх, оттеснённый на время, медленно возвращался, подтачивая их изнутри, как ржавчина.

Она сидела у себя в избе, разбирая затупившуюся пилу после вчерашних работ, и думала. Оборонная тактика себя оправдала, но была пассивной. Они отбились один раз. Второй мог быть сложнее. Нужно было действовать на опережение. Нужно было найти способ нанести удар.

«Они адаптируются, – голос Корвика, прозвучавший с балки, вывел её из раздумий. – Прошлой ночью они тестировали не только вашу защиту. Они изучали её природу. Следующая атака будет точечной. Они попытаются найти самое слабое звено и разорвать вашу… «коллективную волю» в клочья.»

«Я знаю, – Анна отложила пилу. – Поэтому мы не можем просто ждать.» Она посмотрела на ворона. «Ты говорил, что их матрицы питаются эмоциями. А что, если создать не просто «невосприимчивость», а… ловушку?»

Изумрудные глаза Корвика сузились.

«Развивайте мысль.»

«Мы создали здесь сгусток воли. Что, если мы можем… сформировать его? Придать ему определённую структуру? Не просто щит, а нечто, что выглядит как уязвимость, но на самом деле является капканом?»

«Вы предлагаете приманить их искусственной «сладкой добычей», которая окажется отравленной, – медленно проговорил Корвик. – Сложно. Опасно. Требует филигранного контроля и глубокого понимания их природы.»

«Но это возможно?»

«В теории… да. Но для этого нужен приманка. Источник, который будет излучать достаточно сильный сигнал, чтобы привлечь их, но при этом будет защищён от реального воздействия.»

Анна задумалась. Кто или что могло стать такой приманкой? Она сама? Слишком рискованно. Федосья? Немыслимо.

«Мне нужен доброволец, – наконец сказала она. – Кто-то, чья воля достаточно сильна, чтобы выдержать контакт, и кто готов на риск.»

«В этой деревне? – Корвик фыркнул. – Маловероятно.»

«Не обязательно человек, – с печи донёсся ворчливый голос Хмыря. – Сила-то не в ком-то, а в чём-то. В месте. В памяти.»

Анна посмотрела на него.

«Что ты имеешь в виду?»

«А то, что места тут старые. И память у них долгая. Варя, бывало, не просто щиты ставила. Она… заряжала места. Где радость большая была, где горе – всё в земле-то сидит. Можно докопаться.»