Король идёт на Вы. Кофейная гуща

Лиса закончила делать льву массаж и свернулась в клубочек рядом с ним.

– Как ты ловко умеешь других судить. Можно подумать, что ты сам лучше намного.

– Я не лучше, я просто другой.

– Это просто мания величия. Ты такой же, как все, только хуже.

– Иногда хуже уже некуда. Быть лучше или хуже можно, только находясь в той же системе координат, в большей или меньшей степени удовлетворять или не удовлетворять тем или иным критериям. Больше или меньше подходить для какой-то задачи.

– Да уж, ты вообще ни для какой задачи не подходишь. Ни на что не годишься.

– Вот видишь, ты сама это признаешь. Значит, я не могу ни с кем состязаться, значит, и со мной никто не может состязаться. Я не хуже и не лучше. Я другой.

– Ты дурак. Реальная жизнь подойдет к тебе сзади и трахнет. Хорошо, если просто по голове, а то ведь может и в сексуально-эротическом плане.

– Ай-яй-яй! Девушки так не должны говорить.

– Как? Честно?

Один рациональный в дупло человек привязал к камню себя, свою жену и своих детей. Рациональность же его проявилась в том, что он убедил в рациональности своих действий всех окружающих. Даже меня.

Советское кино:

– You do shit like others, but your shit is a part of the BIG DEAL, so please do your shit well (or we will kill you)!

Американское кино:

– You do shit, but you are free and so unique and special. Do your shit well and someday you will become rich so other people will do this shit for you.

Буддисты:

– You do shit, but relax because you will die…

Я стоял в метро и не нес. А вот остальные, хоть и сидели, несли!

В одном небольшом городке все успешные люди по ночам шли в ближайший лес, ложились под куст и начинали выть.

Над водой поднимался пар. Тяжелые оранжевые лучи солнца нехотя окунались в черный сумрак Москвы-реки. Король стоял на мосту и задумчиво смотрел вниз.

«В такое утро… – подумал король. – В такое утро…»

Тут кто-то кашлянул у него за спиной. Король поднял голову и посмотрел на небо.

– Хотелось бы все-таки прояснить, – спросил кто-то невидимый у короля, – чего вам все-таки не хватает?

Король усмехнулся и сплюнул вниз.

– Смотри, – сказал король, – у человека может быть тысяча пар роскошной обуви, но…

Тот, кто стоял за спиной короля фыркнул, перебив короля на полуслове.

– Да, да… Ты в очередной раз сейчас скажешь какую-нибудь банальность. Причем очень туманно. Как так получается, что я все время знаю, что ты скажешь наперед.

– Просто ты слишком умная. От того, что ты понял чью-то мысль раньше, чем ее высказали вслух, мысль не становится хуже.

– Я буду долго гнать велосипед, – сказал мне однажды он, – я буду гнать его так долго, как только смогу. Да, скорее всего я упаду в конце. Но я получу огромное удовлетворение от того, что я буду знать, что проехал так далеко, как только смог.

Я тогда спросил его, куда он хочет попасть. Но он не смог мне внятно ответить, только тряхнул кудрявой головой и обронил:

– Вперед.

Глава 36.6

Рассуждения дурака

Мне говорят: уезжай. Но те, кто останутся, замерзнут без меня. Так что, пусть они лучше замерзнут со мной? А может, лучше уехать и привезти им огня? Но огонь, зажженный там, не горит здесь. И те, кто уезжал за огнем, редко возвращались обратно. Может, мы все же не замерзнем вместе.

Чжуан Цзы скал Джеки Ч.: «Спокойствие, только спокойствие. Сейчас все будет».

Мы постоянно рассказываем себе истории о самих себе. Некоторым по вкусу сказки, другим детективы. Кто-то любит триллеры, а кто-то порнографические новеллы. Вот и вся разница?

В вагон ворвались вооруженные люди в масках. Мы с ней стояли в середине вагона, поэтому не сразу поняли, что произошло. Время будто замедлилось, все стало плавным буквально за секунду до жуткого крика толстой старухи в зеленом платье, на груди которой стало медленно расплываться красное пятно. Сразу после этого все краски и звуки для меня пропали, мир внезапно стал черно-белым и тихим, как старый немой фильм. Я знал, что так случилось оттого, что цвет не был нужен в данной ситуации, и мой мозг не хотел тратить время на обработку лишней информации.

Еще я видел, как в руках и ногах людей появились пружины, то сжимающиеся, то разжимающиеся. Каким-то образом пришло знание, что если поймать человека в тот момент, когда пружина разжимается и помочь ей, то будет очень легко сделать с человеком то, что нужно сделать.

Единственным исключением была М. Она так и осталась цветной, и никаких пружин не было и в помине.

Кто-то тронул меня за руку, и я нехотя оторвал взгляд от девушки.

Оказалось, никто меня пока не тронул. Я почувствовал всего-лишь намерение одного из типов в маске, идущего на своих ногах с пружинами ко мне через весь вагон. Мы с М. привлекли его внимание тем, что остались единственными в вагоне людьми, не упавшими на пол. Я бережно уложил М. на пол, а сам встал на колени перед приближающимся вооруженным типом.

Недоумение и страх – вот что он почувствовал. В его сердце, подумал я, есть такая же пружина, что и в ногах.

Человек, похожий на Яна Андесона, стоял на Старом Арбате и играл на флейте. У его ноги лежал чехол, а рядом стояла табличка: «Фонд помощи бедным милиционерам». Поэтому Ходящим Мимо Служителям Закона было стыдно отбирать у человека, похожего на Яна Андесона, его скромное подаяние.

…Первую половину жизни Зря жил с людьми стаи рядом с гороховым полем на берегу реки. Они все время о чем-то его спрашивали.

Зря отвечал, но они не верили и думали, что Зря имеет в виду что-то другое. С течением времени даже он сам стал подозревать себя в обмане.

Однажды Зря замолчал. Но замолчав, Зря осознал лживую природу слов.

После этого Зря быстро остался один и долгое время думал, что такова его собственная природа.

Но однажды (не очень поздно) Зря встретил Максима, которому было в принципе все равно, что говорят другие люди. В случае чего Максим не стеснялся дать по лбу и хорошему человеку, прямо как Ваня Молодткин (фамилия изменена), который, когда напивался, бил всех, кроме Кости Райныша.

Тогда Зря стал искать людей, которые бы радовались звуку его голоса, а не словам. Оказалось, что даже такие люди есть.

А потом пришла…

Мокроволос привязал мужчину к стулу и заплакал. В одну ногу он взял корову, а в другую палку. Затем Мокроволос протянул своему пленнику корову и сказал: «Ешь!». Связанный отказался, и за это Мокроволос ударил его палкой по левому уху.

– Что же ты не ешь корову-то, сволочь! – кричал навзрыд Мокроволос и кусал себя за пальцы…

Она села на край кровати и спросила меня:

– Ты что, боишься?

– Да, – ответил я ей, – я боюсь.

За окном была ночь, и луна, и бессмысленное время застыло до утра, и все люди в мире спали, кроме нас, земля была не шаром, а плоскостью.

– Нет, – ответил я ей, – я совсем не боюсь. Просто я кое-что знаю, чего не знаешь ты.

– Что же? – она прикоснулась к моей руке случайно и тут же отдернула ее. Мимо прогрохотал поезд метро.

На новогодней елке тихонько перемигивались зеленые огоньки, они не были врагами оранжевым огонькам, но по жестокому замыслу изготовителя гирлянды, а может, от его скудного воображения просто не могли гореть одновременно. «Сейчас гирлянды делают совсем другие», – подумал я.

– Я знаю, что происходит с такими, как я, к концу жизни. И я знаю, что происходит с такими, как ты.

– Что же? – спросила она.

Раздался стук в дверь, и в квартиру ворвались люди в масках и с автоматами. Они протопали на кухню, сняли маски (судя по шуршанию, они были плохо бриты) и заварили себе чаю. Я даже не моргнул, когда они вышибли дверь, а когда, напившись моего чая, решили поставить ее обратно, я громко крикнул: «Отверток нетути, работайте руками, парни!».

– Я изобрету теорию о том, как устроен этот мир, а точнее, люди. И весь остаток жизни буду искать доказательства того, что моя теория верна, что люди таковы, какими я их считаю.

Я поднял чашку чаю с пола и отхлебнул. Остыл. Затем я продолжил:

– А ты будешь… Ты будешь… Нет. К чему тебе это знать.

Она встала и подошла к окну. «Я этого никогда не забуду», – сказал я пустой земле и свету в своей душе. «Забудешь, – сказал свет. – Ты уже забыл».

Король отвернулся от окна. Его шпага тихонько звякнула, задев батарею.

На кровати сидел человек и читал книгу.

«Новый завет» – прочитал король на обложке.

Король хотел пройти мимо человека, но тот протянул руку и схватил короля за полу плаща.

Король глянул в глаза читателю.

Им оказался я.

Таковский закурил. Над его головой сияли звезды, легкий летний ветерок теребил его густую бороду. Наконец великий режиссер сказал:

– Понимаешь, Рома. Хороший фильм подобен острому складному ножу из хорошей стали.

Рома задумался. Наконец он поднял глаза и спросил:

– Как прикажете вас понимать?..

Ложный закон сохранения ненависти

Жар. Ребенок ненавидел себя из-за того, что его родители ненавидели друг друга. Когда он перестал ненавидеть себя, он начал ненавидеть окружающих. Когда он перестал ненавидеть окружающих, окружающие сами начали ненавидеть его. Таким образом, ненависть стала пауком, который перебирается по головам людей, и ничего не оставляет за собой, кроме липкой паутины недоверия. Мы не доверяем нашим соседям, но кого нам благодарить за то, что тому есть причины.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.