Время – иммунная

Я поджала губы и, наконец, сообразила, как глупо будет звучать эта фраза. Я не хотела присоединяться к ним, я не хотела им помогать, я не хотела после вчерашнего знать ни про их штаб, ни про их машину. Но вот теперь, прошу помощи.

– Я бы хотела знать кто это.

Анна просияла и подмигнула мне:

– Я же говорила, что, прыгнув один раз, ты не сможешь остановиться.

– Я не хочу прыгать. – Внесла ясность я. – Я хочу узнать, что это за человек. Может, попросить у него прощения и поблагодарить.

Я выкручивала себе пальцы от волнения. Анна, завидев это, обогнула прилавок, взяла меня за руки и повела к стене:

– Есть способ узнать. Прыгнуть. Хочешь? У тебя будет шанс увидеть своего спасителя. Но лучше с ним не разговаривать, вдруг он окажется знакомым. Что скажешь?

Две девушки, стоявшие у стены, чуть наклонившиеся друг к дружке, шептались и выглядели весьма заговорчески. Нас никто не мог услышать, но Анна всё равно говорила тихо, будто бы у стен были уши. Мы словно затевали какую-то шалость, Анна подбивала меня на авантюру, а я раздумывала: соглашаться-нет?

Наконец я произнесла:

– Если можно, пожалуйста, помоги.

Анне не нужно было повторять дважды. Она мигом открыла потайную дверь и утянула меня за неё.

– Но хочу ещё раз внести ясность. – Уточнила я. – Я всё ещё не хочу присоединяться к вам.

– Конечно-конечно. – Одобрительно произнесла Анна.

Она уже расположилась в маленькой комнатушке и набирала шприц. Рядом лежал тот самый пульт. Меня немного передернуло, но я решила взять себя в руки.

Подумаю. Чего я хочу? Чего я добиваюсь? Зачем мне это? Хотела ли я прыгать? Возможно, этот визит в прошлое будет для меня отвлекающим маневром. Я не хотела, чтобы прыжки во времени – мечта многих романтиков и фантастов, стали у меня ассоциироваться с чем-то плохим. Я должна, просто обязана исправить ситуацию. Можно же использовать прыжки на благо? Можно же, с помощью них узнать, что-то действительно полезное мне? Повернуть всё в свою пользу? Этим я и собираюсь заняться сегодня! Я должна узнать, что это за парень! Кто меня спасал? Зачем спасал? Хотя бы просто посмотреть ему в глаза. А если окажется, что это незнакомец, то…

Анна вдруг вырвала меня из омута мыслей. Она требовала руку.

– Сегодня уколем в другую. Не переживай. Как ты уже поняла, это что-то вроде лекарства, которое адаптирует тебя к прыжкам. С чипом таких проблем нет, когда его… – Она запнулась. – Если его вживят тебе, то уколы уже не понадобятся.

Я сдавленно улыбнулась и слегка кивнула. Я же была уверена, что прыгаю последний раз. Мне бы только узнать.

Анна принялась нажимать на кнопки пульта, а я вновь вернулась к своим размышлениям. Теперь мне уже не нужны были наставления, я сама знала, что нужно делать. Но в тот день, на мосту, людей совсем не было. Только я и он. Так что никто меня больше не увидит.

Анна передала мне пульт.

– Будь осторожна.

Что же я буду делать, когда увижу его? А придет ли он вообще? Должен. Так вот, если это окажется незнакомец, то, наверное, я могу переброситься с ним парой слов. А если это будет кто-то знакомый? А кто же это может быть?

И тут меня осенило. Неужели? Я вздернула брови. Анна, кажется, не поняла, чему я так удивилась. Спросить я не успела – перед моими глазами всё вокруг уже принялось закручиваться в водоворот.

***

Меня выбросило прямиком рядом с мостом и, из-за того, что я была на открытом пространстве, ноги мои подкосились и я плюхнулась на траву. Да уж, оказаться после прыжка в машине было куда приятнее.

И тут же я поёжилась – на дворе, кажется, стоит поздняя осень? Я мысленно поблагодарила себя за то, что всё-таки не стала переодеваться. В настоящем, точнее в моём настоящем сейчас куда теплее.

Я с трудом встала, так как голова ещё немного кружилась, отряхнулась, развязала с пояса кофту и надела её. Кепка тоже пригодилась весьма кстати – ветер хоть и не сильный, но холодный.

Когда я снова получила возможность адекватно думать, оглянулась. Как мне и помнилось – никого. Шорох откуда-то слева заставил меня прыгнуть в ближайшие кусты. Оказалось, что это шла девочка.

Конечно же, это была я. Анна правильно подметила и место, и время. Вот она я, иду на мост.

В голове моей эхом отдались мои же мысли:

«Анна правильно подметила и место, и время.»

Я мгновенно вспомнила, о чем думала в последние секунды до прыжка! Откуда Анна узнала, где, когда и во сколько я стояла на мосту и встретила того человека? Не кажется ли мне странным то, что она без запинки ввела необходимые данные на пульт? Ответ прост: кажется.

Да, возможно, она правда изучала меня. И эта дурацкая папка, с которой она всё время обнимается, ни что иное, как досье на меня. Она знает каждый клочок моей жизни, куда и когда я пошла. Если я – её миссия, то она должна была изучить меня в идеале. Пожалуй, именно этим и объясняется её непоколебимая уверенность в том, что я всё-таки примкну к ним.

Но как она меня изучала? Кто давал ей такую возможность? Уж не штаб ли, с её этой машиной времени? Анна всю жизнь наблюдала за мной? Прямо-таки с детства? Если мне тут лет семь, то Анне явно не больше десяти. Вряд ли она начала свою миссию так рано.

Значит, есть лишь одно нормальное объяснение того, как она насобирала информацию обо мне.

После того, как она спасла от смерти себя, ей нужно было прыгать уже с другой миссией. Ей нужно было изучать другого Агента, которого ей в будущем предстоит завербовать.

Значит, ответ на поверхности – тем, кто спасал меня все эти годы, была никто иная, как Анна! Вот он, мой ангел-хранитель. Та, кто из угла подсматривала за мной. Та, кто оберегала меня от опасностей. Теперь я точно знаю, я была уверена – это Анна сейчас спасёт меня!

Я вдруг прониклась небывалым теплом к ней. Нужно будет непременно поблагодарить её именно в настоящем, а не сейчас. Сейчас, пожалуй, просто посмотрю. Кажется, эта миссия уже провалена. Она с самого начала была бессмысленна, мне просто нужно было подумать чуточку усерднее, чем я это делала обычно. Я, наверное, даже прощу ей то, что она не предупредила меня вчера.

Девочка, тем временем, остановилась на середине моста, схватилась за железные перила и посмотрела вниз, где должна была течь река, но реки было не видно.

Туман. Очень густой туман. Я огляделась. Было зябко, очень сыро. Туман густым молоком окутывал всё и вся. На меня вдруг налетели мысли и чувства из прошлого. Девочку на мосту почему-то стало жалко, будто бы это была вовсе не я, будто бы я просто захотела пожалеть незнакомого человека, что мне было не свойственно.

Подожди, милая, сейчас она придет. Твоя спасительница. Она не даст тебе сорваться. Почему я подумала, что это был парень? Может, комплекция похожая? Или голос? Что же, если подумать, Анна действительно не отличалась нежным голосом, может, он у неё всегда был грубый. А я была такая маленькая, впечатлительная, да ещё и не отошла от недавнего события.

О чём маленькая я сейчас думает? Кажется, я помню. Она представляет, что машины, это грозные чудища со светящимися глазами. А река наполнена кровью, а не водой. Вот сейчас одно из чудищ проглотит её. Я почему-то улыбнулась этим детским наивным простым мыслям. Сейчас и сердце будет стучать сильнее, и звук реки покажется бегущей по венам кровью. И периллы так некстати выскользнут из рук.

Моё сердце на секунду замерло. Девчонка покачнулась. Да, кажется, вот-вот сорвется. Кажется, она уже готова опустить перилла.

Подожди! Ещё же рано! Она ещё не прибежала, она ещё не рядом! Анна, где же ты? Я помотала головой в разные стороны, но в густом тумане у меня не было ни малейшего шанса кого-нибудь разглядеть.

Где ты, Анна, я вот-вот сорвусь! Почему она не приходит? Я пыталась бешено соображать, пока девочка качалась, балансируя на краю моста. На краю жизни и смерти. Может ли быть такое, что это прошлое изменили до того, как я сюда прыгнула?

Нет, это бред, Анна бы точно сказала об этом. Все прыжки фиксируются.

А если может? Должна ли сейчас маленькая я сорваться? Должна ли она сейчас умереть? И если она умрет сейчас, то что будет со мной? Вернусь ли я к Анне?

Прежде чем я успела задать себе ещё один нелепый вопрос, ответа на который всё равно не знала, в моей голове что-то щёлкнуло. Я не могу сейчас допустить ту же оплошность, что и вчера! Меня сюда отправили, чтобы менять, а не губить!

Сказав себе это, я решила, что не буду дожидаться Анны. Она может прийти, когда захочет, а я не могу сейчас позволить самой себе упасть вниз!

Держись, маленькая я, я уже бегу! Ноги сами понесли меня к мосту. Вот она, маленькая девочка, я как в замедленной съемки вижу, что из ей маленьких ладошек выскальзывает перилла и она, полностью поддавшись порыву ветра, наклоняется вперед всё сильнее.

Пока бежала, успела подумать, что она не должна меня узнать. Даже если она так мала, что не запомнит мою внешность (не запомнила ведь через заднее зеркало той машины), я всё равно не имею права рисковать. Поэтому я натягиваю капюшон поверх кепки и туго затягиваю его, чтобы лица было максимально не видно.

Большими прыжками приближаюсь к ней, сердце бешено колотится, в голове раздаётся неизвестно чей голос, но уж явно не мой:

«Не успеешь!»

Нет, Жизнь, нет, Судьба, сегодня я вам покажу, что чего-то да стою.

Девочка уже почти готова упасть вниз, мне остаётся ещё несколько метров, дорога до неё, казавшаяся не такой далекой, вдруг растягивается, словно на тысячу километров. Меня берет злоба. Ну почему я не побежала раньше?! Я сейчас не успею из-за такой мелочи, как нерешительность?

Лишь только тогда, когда её тело принимает полностью горизонтальное положение и становится параллельно мосту, я хватаю её за курточку.

Она как будто бы выходит из транса и тянет мне руку. Я, ощущаю себя самым сильным человеком и вытаскиваю её наверх, через прутья, обратно на мост.

Сердце моё колотится, я ещё не верю, что это я! Что я спасла себя, а не Анна. Почему? Однако, волнение, вкупе с ещё не отступившей на саму себя злостью, изливается на малышку, стоящую напротив и таращащуюся на себя во все глаза.

– Совсем сдурела? Жить надоело? – Хриплю я ей прямо в лицо, попутно закрываясь капюшоном и удивляюсь, почему у меня такой грубый голос. Может, бег по холоду так на мне сказывается?

– Я не… – Это всё, что малышка была в силах вымолвить. Она выглядела весьма ослабленной, будто бы сейчас упадет в обморок. Ещё бы, такое пережить. Кажется, она не запомнит моего лица, даже если очень сильно постарается. Чтобы не дать ей провалиться в беспамятство, я решила привести её в чувства голосом.

Кричу, и снова выходит какой-то ужасный хрип:

– Ты понимаешь, что ты должна жить! Несмотря ни на что жить! Не вздумай больше так делать!

Конечно же, я имею ввиду не «вздумай стоять так близко к краю моста», я же ведь знаю, что в этот самый миг я не хотела убивать себя. А зачем я сказала, что она должна жить несмотря ни на что? Потому что она Время-иммунная и должна рано или поздно встретить Анну и попасть в штаб?

Взгляд меня в прошлом, кажется, начал проясняться, именно поэтому я отпускаю её, хотя это странное чувство – держать себя же на руках. Я побрела прочь от неё. Не тороплюсь, даю ей время посмотреть на меня, ведь сейчас я для неё – спаситель. Я знаю, что сейчас у неё нет сил бежать за мной, поэтому следую не спеша. Я уже набегалась.

Всё становится на место. Одежда на мне и правда та же. Штаны, кофта, натянутый, я теперь знаю почему и для чего, капюшон на кепку. Голос. Ну да, вроде бы такой – хриплый, похож на мужской. Это точно тогда была я. Но я была маленькой и не очень хорошо запомнила этого человека. А вот сейчас узнала, что это была я.

А я-то думала, что это была Анна. Я ещё раз оглянулась. Кажется, туман начинает рассеиваться. Даже так, я всё равно никого не увидела. Может, Анна наблюдает откуда-то издалека? Уж она точно способ найдёт, если ей понадобится узнать. Подумаешь, знает координаты. Тоже мне невидаль!

Мне становится немного плохо, и я присаживаюсь в кусты. Ранка от укола начинает пульсировать, но эти все чувства уже знакомы. Да, я знаю, что сейчас будет. Меня закрутит в водоворот.

***

На другой стороне водоворота уже настоящее, привычное мне время. Меня сегодня не рвет по прибытию, и Анна встречает всё с той же улыбкой. Я начинаю сразу по делу:

– Анна! – Сказала и тут же остановилась.

Я ощупала своё горло. Из моего рта снова исторгся ужасный хрип, а не голос.

– Анна, что это? – Я произнесла ещё раз, чтобы убедиться, что мне не кажется и убедилась. Мужской хрип.

Анна, кажется, даже не удивилась. И тут я вспомнила, что и вчера, когда вернулась, я тоже захрипела, но после произошедшего, голос – это было последнее, на что я могла обратить внимание. Кажется, когда я прибыла вчера в прошлое, то за всё время пребывания там не сказала ни слова. Первое моё слова за много минут было именно после возвращения.

Сегодня на мосту я так же молчала, пока не стала кричать на саму себя, но подумала, что это сказался бег на холодном воздухе. Но сейчас-то что? Почему у меня такой ужасный голос сейчас?

– Не волнуйся. – Успокоила меня Анна, подавая стакан горячей воды. – Это последствия от прыжка. Не заметила, что тебя как будто бы сдавливает в процессе? Так вот, наши голосовые связки претерпевают самую большую нагрузку. Почему так происходит, пока не выяснили, но в других филиалах над этим работают. Не переживай, тебе нужно просто подольше поговорить, а ещё лучше покричать и твой голос очень скоро вернётся в норму.

Я попыталась немного распеться, пробуя на слух свой странный голос. Вчера я никакого значения ему не придала. Сегодня, ругая саму себя, мне было не до удивлений. И только сейчас я узнала эту маленькую тонкость. Вот странно. Теперь понятно, почему в детстве мне показалось, что меня спас парень. У девушек просто не может быть такого голоса! Откуда же мне было знать, что это просто мои бедные голосовые связки ещё не восстановились после прыжка!

– Однако, когда ты будешь много раз… – Заметила Анна, остановилась и вновь продолжила: – Если ты будешь много раз прыгать, то твои голосовые связки привыкнут. Правда, им придётся огрубеть и твой голос немного измениться. – Она показала на себя. – Слышишь меня? Раньше у меня был совсем не такой голос. Он изменился.

Она показала на горло, а я слегка улыбнулась. Не этому странному факту, а тому, как она его произнесла. Так аккуратно завлекает меня.

– Ну как? – Спросила Анна. – Увидела своего спасителя?

Я съязвила:

– А ты, можно подумать, не знала, кто это будет?

Она улыбнулась и виновато опустила взгляд:

– Ты права, я знала. Но мне нельзя было тебе говорить, не интересно же было бы. В своих делах ты должна разобраться сама!

– Ох. – Только и смогла произнести я.

Почему-то на душе у меня было хорошо. И спокойно. Я только что спасла себя от неминуемой гибели. Да, чувства и эмоции были полностью противоположные вчерашним.

– Честно говоря. – Призналась я. – Я думала, это была ты.

– Я? – Искренне удивилась Анна. – Я-то почему?

– Ну как же. Ты же всё обо мне знаешь, изучала меня, наверняка собирала информацию. – Я кивнула на лежащую рядом с ней на столе папку. Она почему-то сграбастала её в охапку и обняла покрепче. – Я думала, у тебя была миссия спасти меня и привести сюда.

– Ага. – Засмеялась она. – Хочешь сказать, твоя миссия – убить брата, а моя – спасти тебя. Нет уж, собрать информацию можно и другими способами. А спасти себя ты и сама сможешь.

Я пропустила тот момент, когда разрешила пошутить над братом, но, почему-то решила сделать вид, что не заметила эту её фразу.

– Мне пора. – Сказала я, вставая со стула.

– Всё ещё не хочешь присоединиться? – Спросила она.

Я сняла кофту, снова повязала её на бедрах, зная, что на улице меня ждёт душная погода и вместо ответила произнесла:

– Пока Анна.

Она меня не провожала, ничего не говорила, но весь её вид излучал уверенность, она как будто бы говорила мне: я буду ждать тебя завтра, уверена, у тебя ещё остались вопросы.

11

Хорошее настроение от того, что я хоть чем-то оказалась полезной и хоть что-то смогла предпринять в прошлом, сменились душевным опустошением и новой бессонницей.

Я ворочалась в кровати. Сегодня не пила обезболивающие, ведь голова чудесным образом не болела, но зато заглотила снотворного приличную дозу.

Лежа в кровати, уже переодетая в домашнюю одежду, я думала о сегодняшнем дне и своём будущем. Что мне делать? Куда идти завтра? Нужно ли навестить Анну в антикварной лавке?

Подобные мысли мне быстро надоели, и я потянулась к тумбочке, чтобы включить маленькое радио. Мне не помешает послушать немного приземленных новостей.

Я уже почти засыпала, когда сквозь сон услышала новость о том, что сегодня разбился самолет с 250 людьми на борту, никто не выжил.

Самолёт. Авиакатастрофа! Если бы у меня были силы, я бы точно подпрыгнула и села на кровати, а потом побежала бы к Анне и плевать, что лавка уже закрыта, я бы села у входа и ждала открытия.

«Самолёт!» – вертелось у меня в голове, но о большем я подумать не успела – меня сморил сон, снотворное подействовало.

Что ж, может, оно и к лучшему. Ведь я была два дня без хорошего сна и отдых мне был необходим.

Надо ли говорить, что на следующее утро, только проснувшись, минуя завтрак, я первым делом побежала к Анне? Она приветствовала меня всё той же добродушной улыбкой, только на этот раз она протирала какую-то статую, а не вазу.

– Хорошо выглядишь. – Похвалила она, оглядывая мой извечный наряд.

Да, я была всё в той же одежде, она отличалась лишь тем, что на этот раз была выстиранная и поглаженная.

– Чем машина времени на этот раз может тебе помочь? – Весело спросила Анна, предугадывая мой вопрос.

– Я вдруг подумала. – Я начала без лишних церемоний. – Если на самом деле я сама спасла себя на мосту…

– Так и есть.

– … и миссии у всех Время-иммунных, это именно спасать себя в прошлом…

– Да.

– … то, получается, все остальные разы мне тоже нужно спасти себя самой?

– Это верно. – Подтвердила Анна.

Она уже поняла к чему я клоню и вышла из-за стойки, чтобы пройти к заветной стене. Я, разумеется, проследовала за ней, как хвостик.

– Тогда у меня есть ещё один раз, когда я чуть не умерла.

– Какой?

– Самолёт. Я не полетела на самолёте. А если бы полетела, то разбилась бы.

Анна задумчиво проговорила:

– Удачное стечение обстоятельств. Люди опаздывают на самолёты, долго бранятся, а потом оказывается, что эти самолёты разбиваются. Ну и кто должен ругаться?

– На этот раз всё не так. – Поправила я, прекрасно зная, что Анне известно, что произошло в тот день. – Меня кто-то запер в туалетной кабинке, и я не вышла оттуда, пока самолёт не улетел. Потом провожала его взглядом и только вечером узнала новость.

– Понятно. – Анну совсем не смутила нелепая ситуация с кабинкой. – Значит, на этот раз тебя нужно перенаправить в аэропорт.

Это был не вопрос. Анна уже нажимала кнопки на пульте, но я вдруг спросила:

– А если я не прыгну?

– В каком смысле? – Кажется, Анна не заметила подвоха в этом вопросе.

– Ну… Не стану прыгать и спасать себя.

– Ответ прост, ты полетишь на том самолёте, но он всё равно разобьётся.

– То есть, я умру.

– Конечно. – Анна нахмурилась и…испугалась? За меня?

Я молчала. Анна замерла и прекратила возиться с пультом. Я делала вид, что мне очень интересно рассматривать свои кроссовки. Наконец, я заговорила, и голос мой слегка дрогнул:

– Получается, я столько раз была на волосок от смерти. Столько раз могла умереть. Но каждый раз меня спасали. Как оказалось, это была я сама.

– Получается, что так. – Подтвердила Анна.

– Все эти разы, которые я всегда считала странными стечениями обстоятельств.

– Да. Тот день, когда убили твоего брата и остальные четыре тоже.

– Четыре? Их было три.

– Да, прости, три, я ошиблась.

Мы ещё немного помолчали.

– Я всю жизнь гадала, что же это был за человек. Постоянно одетый в кофту, кепку и очки. – Я растопырила руки, показывая на свою одежду, затем прикоснулась к головному убору.

Анна грустно улыбнулась.

– А если я не стану? – Вдруг спросила я. – Если я не буду спасать саму себя. Вот прямо сейчас возьму и прерву эту цепь. Что будет?

Анна посмотрела большими зелёными глазами прямо на меня и ответила не сразу:

– Время-иммунные обречены на раннюю смерть. Судьба пытается убить их и только машина времени и прыжки способны изменить это.

– То есть, если бы не эта машина, мы бы все были мертвы?

– Так и есть. Если ты не прыгнешь туда и не спасёшь себя, то это сделаю я. Я не дам тебе умереть.

– Прекрасно. Но ведь ход времени нарушать нельзя. Петли как там вы их называете?

Анна снова объяснила:

– Время не линейно. Оно закручивается, как спираль. Одно и то же время течет постоянно по своей спирали. Я не могу переместить тебя в другую спираль, так, как и не могу переместить тебя в параллельную вселенную. Но я могу переместить тебя на цепь ниже или на цепь выше. Я, конечно же, имею ввиду прошлое или будущее. Если ты не спасёшь себя, но в этой спирали ты умрёшь, то твоя цепь оборвется. На нижней цепи ты уже спасла саму себя. Это сделала ты с верхней цепи. А сейчас ты сама находишь на верхней цепи и должна спасти себя на более нижней цепи. Не дай этой цепи прерваться.

Она говорила, но мне было не до конца понятно, однако, по телу пробежала волна мурашек. Всё же я спросила:

– Но ты сказала, что ты можешь и сама меня спасти.

– Да, я могу прыгнуть на нижнюю цепь и сделать так, что тебя запрёт в кабинке девушка не в кофте и кепке, а в юбке и туфлях. – Она указала на себя. – Но это будет уже параллельная цепь. Это будет новая петля. Их мы стараемся избегать, чтобы не допускать размножения параллельных вселенных.

– Чушь какая-то, в голове не укладывается. У меня такое ощущение, что всё уже предрешено.

– Можно и так сказать. – Улыбнулась Анна.

Я закатала рукав кофты:

– Тогда давай с этим побыстрее покончим.

Анна достала шприц.

***

В свободной зоне было шумно, все сновали туда-сюда, кто-то готовился к вылету, кто-то сидел на креслах, кто-то совершал покупки в магазинах без наценки, а кто-то только-только прошел досмотр и спешил найти свой самолёт.

Конечно, внезапно появившуюся девушку тут же бы заметили, но я появилась из ниоткуда в маленьком закутке, в слепой зоне камер, так что осталась незамеченной. Я немного постояла, подперев стену. Прыжки я стала переносить намного лучше, но всё же, небольшое головокружение осталось. Я кашлянула, прогоняя хрипоту, сказала пару незначительных фраз, убеждаясь, что после прыжка голос действительно, как будто бы мужской. Не удивительно, что я из прошлого (или правильнее было бы сказать, я с нижней цепи) всегда принимала саму себя за парня.

Пройдясь немного, я огляделась. Старалась не выделяться и не привлекать к себе внимания, поэтому пока что никакого капюшона и очков. Сейчас я выгляжу, как самый обычный путешественник во время пересадки.

Ещё раз восхитилась проницательности Анны. Она переместила меня именно в свободную зону. Перемести она меня за ней, и миссия бы провалилась. Билета-то у меня не было, на досмотре меня бы не пропустили. Но вот я сразу тут и ко мне никаких вопросов. Тем более, что очень скоро я отсюда исчезну.

Ага, а вот она и я. Сижу себе спокойненько и слушаю музыку через наушники. Нога на ногу, в предвкушении полёта. Я взглянула на большие часы на экране. Кажется, я буду сидеть тут, что называется, до победного, а это значит, время у меня есть. Но расслабляться нельзя! Если пропущу момент – пиши пропало! Всё-таки кое-чего я оставила на Судьбу. Кое-чего я не могла бы предусмотреть. Время, когда я из прошлого пошла в туалет. Ведь отправься я туда чуть раньше, и кто знает, может я бы и успела на свой самолёт. И мне пришлось бы придумывать, как спасать себя.

Я стояла неподалеку от кресел, где сидела я из прошлого. На всякий случай накинула капюшон, хотя я немного помнила тот день. Я была слишком замкнута в себе, чтобы глазеть по сторонам.

Всё так и случилось – ровно в назначенный час, когда до вылета оставалось десять минут, девушка с телефоном в руке встала с кресла и, смотря точно под ноги, отправилась в ближайший туалет.

Я – за ней. В туалет я зашла не сразу, сначала постояла в коридорчике, прислушалась. Надо было убедиться, что она зашла в кабинку. Когда раздался тихий щелчок закрываемого замка я зашла следом.

Сердце моё как-то странно билось. Почему-то в мозгу возник голос Анны: «у тебя только один шанс». Действительно. Если не получится, то у меня даже нет запасного плана.

Я принялась лихорадочно соображать. Что же мне сделать? Из прошлого я помнила только, что меня заперли снаружи. Но как? Ручка тут была без замка, вряд ли получится.