Сага об орке. Некомандный игрок

Большинство уже собралось. Стояли кружочком вокруг чего-то рассказывающего Бо́лли.

– Привет! – поздоровался я, – Фритьеф просил передать что сейчас подойдет.

Заинтересованные взгляды зашарили по моей фигуре.

– А ты снами что ль? – изобразил удивление Бо́лли.

Его голову украшал простой шлем, безо всяких там полумасок, разве что шею закрывала бармица. Обычная туника, штаны, на ногах сапоги. На поясе бросались в глаза ножны. Ого! Неужели парень смог себе позволить меч? Уважуха!

– С вами, – подтвердил я, останавливаясь за несколько шагов до остальных.

– А ты не маловат будешь? – волосатик насмешливо окинул взглядом, – Мамка-то отпустит?

– У него нет мамки, – подал откуда-то из-за спин остальных голос Синдри, – у него всю семью черные убили.

По толпе пролетел шепоток, народ запереглядывался.

– Слава богу, не тебе решать, Бо́лли мал я или нет, – отпарировал я, – взяли, значит достоин. Я, Асгейр Брансон, – представился для остальных, – то, что Сигмунд мой двоюродный брат, ничего не значит, он так же ставил мне условие, я его выполнил. И теперь иду с вами.

– Ну… – картинно хмыкнул Бо́лли, – раз твой брат решил, что достоин, знать так и есть… А где твои сулицы? – прищурился он, – Или тебе не сказали, что приходить надо со всем оружием?

И он кивнул на окружающих.

– Я вообще-то стрелок, – я коснулся висящего на поясе колчана.

– А где тогда твой лук? Неужели на постоялом дворе забыл? – он ухмыльнулся, – Или за тобой его носят?

Послышались сдержанные смешки. Чё за фигня то? Нашли кого троллить, как самого младшего?

– А не дофига ты вопросов задаешь? – я склонил голову к плечу, – Может, пока я спал, у нас новый форинг нарисовался?

– Что ты, что ты! – Бо́лли шутливо выставил вперед руки, как будто защищаясь. – Главенство твоего брата никто не оспаривает, он конечно герой… Но нам всем, – он обвел рукой окружающих, – скоро вместе в битву идти. Вот я и хочу понять, кому свою спину доверяю.

По толпе прокатился одобрительный гул.

– Пока что никого не подводил, – хмуро ответил я.

– Да тут наверно большинство еще никого подвести в бою не успели, – ухмыльнулся хольд, – потому что в бою не были.

Заржали его приятели-хольды, половина остальных заулыбалась, другая половина насупилась.

– А я и не говорю про остальных… – начал я.

– Чего сгрудились кучей? Ну-ка встали строем! – крик Фритьефа заглушил продолжение моей фразы:

– …но я-то был.

– Так, – с ходу начал командовать ветеран, – хольды, сюда. – Он показал рукой место. – Чем сражаетесь? Кольчужники есть?

В кольчугах оказались Моди и Снор. У обоих шлемы, такие же как у Бо́лли – обычные полусферические наголовья, по-видимому, склепанные из четырёх кусков на каркасе, с бармицей.

Но Снор оказался вооружен, как и Фритьеф двуручной секирой.

– Ага, – потер переносицу Фритьеф, – тогда ты встанешь слева крайним. Хорошо владеешь?

– Пока никто не жаловался, – ухмыльнулся Снор, легко крутанув свое оружие.

– Вот и хорошо, – кивнул ветеран, – тогда ты Моди и твой друг Бо́лли, – он посмотрел на остальных хольдов, – на вас центр строя.

Хольды короткими сосредоточенными кивками подтвердили указание. Мол, не мальчики, понимаем, что к чему.

Фритьеф обвел взглядом остальных.

– Теперь с вами, – вздохнул он, обводя хмурым взглядом остальных, – ты, Бьярни. В центр, рядом с Бо́лли.

Крестьянский увалень, как я продолжал называть про себя парнягу встал рядом с дредованным. Тот недовольно покосился.

– Ты что, не моешься? – поморщившись спросил Бо́лли.

– Я на конюшне ночевал, – смущенно проворчал парняга.

– Неужто там в поилках воды не нашлось чтоб ополоснуться? – деланно изумился волосатик.

– Разве я буду питьевую воду для лошадей мутить? Я лучше попозже на мелководье сполоснусь.

– Ты, шустрый… Синдри, – Фритьеф продолжал распределять бойцов, – давай рядом со Снором. Ваша задача левый край строя.

– Я тоже владею секирой! – вперед выступил могучий, невысокий новичок Торольв.

Сам двуручный топор, на полутораметровом древке висел у него за спиной.

– Здо́рово! – остался доволен Фритьеф, – Вставай справа, будешь правый край строя прикрывать, сейчас я тебе подмогу присмотрю…

Рядом с Торольвом он поставил крепенького Берси.

– Асгейр, – Фритьеф нашел взглядом меня, – вставай рядом с Синдри. Вы вроде поладили? Вот и будете сражаться вместе.

– Но я же стрелок! – возразил было я.

– У стрелка тоже место в строю должно быть, – отмахнулся ветеран.

– Можно, я тогда встану на другой край? – внезапно подал голос Рерик.

– А ты с чем у нас? – Фритьеф окинул взглядом еще одного выходца из крестьянской семьи с тяжелым копьем, – хорошо, вставай рядом с Берси…

Вскоре мы замерли на пляже одной шеренгой. Слева от меня оказался Синдри, за ним – Снор. Справа стоял слегка застенчивый Фре́ир, за ним долговязый Торстейн, дальше – близнецы.

– Запомните свое место в строю, – принялся расхаживать взад-вперед перед нами Фритьеф. Ну чисто сержант перед новобранцами. Не хватало только мотивационных речей, типа: «Вы никто, вы пыль под ногами, но я сделаю из вас людей … в смысле – орков», и так далее.

А ветеран все бубнил, – «Теперь всегда, когда надо построиться вставайте именно так. Вы должны привыкнуть к своим товарищам справа и слева, подстроиться под их стиль боя, чувствовать их. Лишь тогда вы сможете действовать слажено, и вся эта толпа, что я вижу перед собой превратится в лид».

С этим понятно. Я еще раз глянул на соседей, поймал на себе такие же оценивающие взгляды.

– Как дела, Фритьеф? – к нам шагал Сигмунд с каким-то малым. Возрастной, пожалуй, постарше Хельми будет. По виду тоже не новичок.

– Да вот, вроде сколотил строй. Неплохо получается – по краям две секиры, чтоб фланги закрывать, в центре хольдов поставил.

– Не следовало бы в центр с плохим оружием ставить, – раздался голос из строя. Бо́лли! Умника из себя строишь?

Фритьеф, мнение которого только что публично подвергли сомнению, скривился. Сигмунд наоборот, нахмурившись уставился на своего советника.

– Кого ты там в центр поставил?

– Помнишь Бьярни, что меня чуть не загонял, – хмуро ответил Фритьеф, – ему там самое место.

Сигмунд подошел вплотную к Фритьефу, о чем-то тихо переговорил. Потом добавил чуть громче:

– Нашел я тебе бойца для центра, знакомьтесь – О́йвинд.

Пришедший с ним малый кивнул.

– Я хольд из лида Шрама, – чуть замялся, с усмешкой поправился, – теперь уж из лида Сигмунда, – и тут же пояснил, – не смог вовремя добраться, вот Шрам с ребятами без меня и ушли. Теперь буду с вами.

– Чем владеешь, О́йвинд? – прогудел ветеран.

– Щит, копье. Есть шлем. Кольчугой пока не обзавелся.

– Хорошо, – кивнул Фритьеф, – вставай тогда на место вон того, с дрыном вместо копья. А ты, Бьярни…

Со спины приблизился Сигмунд. Что он там шептал было не слышно, но жест братца выдал, типа: «Сплавь его куда-нибудь с глаз долой».

– Бьярни, иди на левый край, – Фритьеф окинул нашу компанию, – Поменяйтесь с Синдри местами. Вот теперь ваши места.

– Кстати, у меня хорошая новость, – поделился Сигмунд, – О́йвинд знает хорошего кормчего, вечером приведет.

– Ну теперь можно и корабль забирать! – расцвел улыбкой во всю пасть Фритьеф, – Завтра тогда к Кроку и отправимся.

– Ну что, – я обвел взглядом стоящих справа и слева Бьярни и Синдри, – будем вместе воевать?

От Бьярни реально разило запахом давно немытого тела. Но каким-то образом отмечать это вслух я не стал.

– Будем, – неожиданно подал голос стоящий самым левым Снор, – а ты, парень какому богу славу возносил?

– Когда? – я удивился.

– Ну, когда только пришел. Сказал: «Слава богу». Какому?

Во дела! И что делать? Отшутиться? Но тут я вспомнил сагу, рассказанную давным-давно Эгилем, чуть ли не в одно из первых моих появлений у Гунара. Сагу о Вёлунде, боге-кузнеце.

– Вёлунду!

– Ты кузнец что ли?

– Нет. Я стрелок!

– А что тогда не Уль? Ну или Тор, или Один?

– Очень уж мне нравится, как Вёлунд отомстил семье обидчика: грохнул сыновей, обрюхатил дочку и улетел на крыльях, что сам сделал!

Снор, а затем и Синдри с Бьярни заржали.

Глава 4 «Всё ты врешь!»

На следующий день было решено забирать корабль. Еще с вечера, посмотрев в лихорадочно горящие глазенки Калле, Йорген пробормотал что-то про «третий день» и «ничего важного» и махнул рукой: «Езжай с братом».

Ну это-то ожидаемо, а вот увидеть буквально трясущегося от предвкушения ветерана я не ожидал. Нет, он, конечно, держался и старался не показывать виду. Но до самого отбоя его прямо распирало от кипучей деятельности. Будто и не гонял нас по песку пляжа до одури, будто и не носился чуть ли не быстрее нас, стараясь быть одновременно везде: спереди, чтоб углядеть щель меж щитами, с боков, чтоб контролировать линию, сзади… Ну не знаю, чтоб наверно видеть не сачкует ли кто?

То мы с воплями пытались изображать атаку, несясь по песку, прикрываясь щитами, выставив над головой копья. То сбивались в две и даже три шеренги, чтоб составленными щитами изобразить что-то в виде черепахи: нижний ряд щитов закрывал ноги, средний пояс и грудь, а верхний должен был прикрывать от стрел, падающих сверху. И потом еще, в таком вот виде быстрым шагом кидаться в атаку.

Впрочем, не удалось ни разу – строй сразу разваливался. То кто-то умудрялся наступить на край нижнего щита и брякнуться всем под ноги. То кто-то забывал удерживать щит над головами и кромкой шарашил по соседям…

Ну не давал мне Хельми таких тренировок, не давал! Пусть Синдри скажет спасибо, что щит у меня легче, чем у других! Да и не видел этого почти никто. А вот когда Бьярни, который должен был держать низ, грохнулся нам под ноги, из-за чего через него сначала полетел я, а затем сверху в нашу кучу малу присоединился Снор – это видели все. Строй грохнул хохотом. Фритьеф взорвался каскадами ругани, обзывая нас «ластоногими баранами», «беременными овцами» и еще чем-то экзотическим.

Наконец взвыли даже хольды, заявив, что «консильери» увлекся, и что когда засвистят стрелы народ и так собьётся в строй плотненько и как миленькие заячьим скоком домчаться до противника. Ибо жить хотят все, а на тренировке, как ни крути, отсутствует основной фактор – противник, жаждущий нашей крови. Короче все это чушь, и не взаправду.

В итоге пришлось даже Сигмунду вмешаться, объявив, что для первого дня достаточно. До этого наш вождь с независимым и гордым видом возвышался в сторонке, наблюдая как бегают его бойцы. Не знаю, как ведут себя другие форинги, но что-то мне подсказывало: когда засвистят стрелы даже предводителю придется накрыться щитом, прижаться к другим бойцам и переть вперед молясь, чтоб сосед не приоткрыл «окошко», в которое может прилететь. А не стоять в сторонке с наполеоновским видом.

Но я, естественно, придержал свои мысли при себе. Да и умотался так, что, когда после ужина, не находящий себе места, Фритьеф предложил прям сейчас сходить к «этому кормчему» и выяснить что он за фрукт, решил что данное действо может обойтись и без моего участия.

Сигмунд оказался того же мнения.

– Зачем? Ойвинд обещал, что его завтра с утра приведет прямо на пристань.

– Сын, насколько я понимаю, кормчий – это важно, – подал голос Йорген, – может тебе стоит все же сегодня сходить?

Фритьеф кивком показал, что разделяет мнение старшего в семье.

– Пап, я поспрашивал опытных людей на счет этого «Щербатого», – лениво отмахнулся Сигмунд, – говорят хороший кормчий, свое дело знает крепко… Чего спешить? Завтра и увидим его в деле.

– А что за орк? Каков он в жизни? – не унимался одальбонд. – Помнишь, что я тебе всегда говорил: нанимаешь работника, узнай не только что умеет, но и каков он в остальном! Может он вор? А может слишком любит пиво? А может будет на женщин чужих сверх меры засматриваться, рискуя разжечь ссоры с другими мужчинами? Тебе с ним не только в поле работать, но и зиму пережидать… В твоем случае, на корабле одном плыть, – поправился Йорген. – зачем лишние проблемы?

– Пап, ну какие на корабле женщины? … Да мне вот еще по лавкам надо пройтись, припасов в дорогу закупить.

– Это тоже правильно, – согласился дядя, – сходи. Вон, Асгейра с собой возьми, Хрут говорил он торгуется хорошо.

Сигмунда перекосило.

– Можно подумать я плохо торгуюсь! Фритьеф, пойдешь?

– Может все-таки к этому Кнуду сходим? – на всякий случай уточнил ветеран, но посмотрел в лицо форинга и видимо мысленно «махнул рукой». – Ладно, пойдем провиант закупать. Калле, ты с нами?

Этого можно было не спрашивать, подорвался как собачонка гулять.

Ну а я спать завалился, благо дел у меня никаких не намечалось. Тем более после сегодняшнего «боевого слаживания» ноги просто отваливались.

***

За то, что выспался, я себя похвалил уже утром, когда выяснилось, что до Дубовой гавани мне с парнями топать пешком. Конечно, можно было бы и на лодке, по воде туда час-полтора, но за перевоз нужно платить. Так что на лодке отправятся лишь Сигмунд, Фритьеф и наш новый кормчий Кнуд Хольмсон по прозвищу «Щербатый». Который к тому же опаздывал.

– Ну и хорошо, – успокаивал Ойвинд, протежировавший кормчего, – все равно нам туда по берегу пол дня топать, а без нас корабль даже на воду не спустить. Вы нас на месте ждать устанете. Так что можете не сильно торопиться, а отплывать ближе к полудню. Как раз и Кнуд подойдет.

Фритьеф взглянул на только-только розовеющий нижний край облачности над холмами, потом куда-то через залив, сморщился, махнул рукой.

– Ладно, топайте. Ну смотри, Ойвинд, – погрозил он хольду, – если твой кормчий не появится…

– Да появиться он, слово даю!

– Не прообещайся, – сурово вымолвил Сигмунд, смерив хольда взглядом.

Тот переглянулся с Бо́лли и Моди, пожал плечами.

И мы двинулись.

Шли налегке, многие даже плащи не взяли. Я тоже решил не напяливать на себя кучу одежек, ограничился одной нижней рубашкой и туникой. Нижние штаны поддевать перестал давно. Сдается мне орки вообще неплохо переносят холод. Сравнить-то мне было не с кем, но, к примеру, когда лужи только покрывались коркой льда, то есть можно было предположить температуру около минус одного, минус двух, я в одних штанах, одной рубашке и плотной тунике вполне мог обходиться без плаща. А раньше бы уже в пуховик кутался.

Сейчас было явно теплее, я оценил на плюс пять, плюс десять, поэтому плащ оставил. Только сунул за пояс топор, понятно, что сакс со скрамом на поясе. Это как мобильный телефон в моем времени – выйдешь без него из дому, словно голый. Что еще нужно? Мы же, судя по всему, не на целый день.

А вот шагающие рядом Синдри и Бьярни плащи прихватили, только свернули в виде скаток и накинули через плечо как солдаты в фильмах про войну. На мой удивленный взгляд Бьярни проворчал.

– Он настоял, – и кивнул на Синдри.

– Ага, – подтвердил тот, – не знаю, чему учил тебя твой отец, но мой говорит: идешь в море на полдня собирайся как на неделю!

– Да ладно, – удивился я, – нам же только корабль перегнать, там и хода то по слухам часа два. Да и что может случиться в закрытом со всех сторон фьорде? Шторм? В открытое море унесет?

Получилось у меня довольно громко, на меня заоборачивались прислушиваясь, кто-то из парней согласно кивал. А потом я поймал насмешливый взгляд Бо́лли, скользнул взглядом по фигуре… Черт! А он с плащом. Хорошим таким, толстым… И остальные хольды…

Блин, я оглянулся. От Борга отошли совсем недалеко, мож на постоялый двор сгонять? Но опасения что потом один не найду дорогу перевесили. А вдруг действительно заблужусь? Поблуждаю-поблуждаю, вернусь в Борг, под светлы очи братца… Да хрен с ним, с братцем! Как отнесутся пацаны к тому, кто, судя по всему, под благовидным предлогом соскочил с общего дела, я представлял хорошо. А если при этом многие из них намокнут и замерзнут, в то время как я по их представлениям буду сидеть в тепле постоялого двора… Да уж, лучше намокать и мерзнуть вместе! Чай не зима на дворе, выживу.

Дорога, шедшая сквозь заросли высоченных деревьев, петляла меж холмами. Мы растянулись длинной колбасой, время от времени пропуская редкие встречные повозки. Во главе топали хольды, замыкали толпу я, Бьярни, Синдри и Фре́ир. Заводилой, конечно, выступал Синдри, похоже просто не знающий, как это идти молча. Фре́ир, несмотря на то что из нас был самый старший, оказался самым застенчивым. Шустрый Синдри пытал его по любому поводу: «А как ты со своей женой познакомился?», «А почему не сразу в поход пошел, как ребенок родился?», а тот или тушевался, или отвечал не впопад.

Бьярни наоборот, отвечал без стеснения, но малословно, из него буквально приходилось вытаскивать слова.

– А твою как жену зовут?

– Агнета.

– Красивое имя. И давно познакомились?

– Три года живем.

– Неплохо. Как же ты ее нашел?

– Отец привел, сказал: «Вот тебе жена».

Синдри на миг умолк, мы переглянулись. Да уж!

– А как твою жену зовут? – повернулся ко мне непоседа.

Я на миг завис…

– Гретта.

– Забыл, как звать? – заржал Синдри, – Или у тебя их было так много, что не сразу сообразил кого женой считать?

Я хотел было отшутиться, но тут из середины толпы раздалось:

– Асгейр, эй, Асгейр!

Последние полчаса оттуда доносились довольно громкие споры. Наконец они выплеснулись и достали до нас.

– Ну чего там?

Середина остановилась, нам пришлось тоже встать. Шедшие впереди, пройдя несколько шагов заоборачивались, послышалось: «Чего встали? Так до вечера не доберемся!»

– Асгейр, ну-ка рассуди нас, – ко мне протолкался долговязый Торстейн, – ты же брат нашего форинга!

– Ну…

– Мы тут заспорили, – он кивнул на близнецов, – Фритьеф был в походе на троллей? Вот Эйрик говорит, что не помнит имя Фритьефа в перечислении героев, что пошли в мертвые земли мстить троллям.

– Хм…

– А я утверждаю, что такой как Фритьеф не мог пропустить подобный подвиг!

– Не мог, – усмехнулся я. – Конечно Фритьеф был в числе первых. С его-то опытом и силой!

– Вот видишь! – обернулся к близняшкам Торольв. – Я же говорил!

– Да я и не утверждал, что помню «Сагу» наизусть, – стал оправдываться то ли Эйнар, то ли Эйрик

– Там вообще половина нашей округи была, все кто более-менее с оружием дружен, – добавил я. Помолчал пару секунд. – Я тоже был.

На несколько секунд над толпой воцарилось молчание. Краем глаза увидел, как у Синдри округляются глаза, у Фре́ира отваливается челюсть. В глазах Торольва мелькнуло неверие, он как будто впервые окинул взглядом меня с головы до ног. С плохо скрываемой презрительной усмешкой отвернулся Рерик.

– Что ты сказал, мальчик? – донесся из первых рядов голос Бо́лли.

Черт… А тебе-то что надо?

– Я сказал, что тоже был в походе на троллей, – негромко повторил я.

Хольды, все вчетвером подошли ближе. Перед ними расступались. Четыре взгляда ощупали мою тушку.

– А ты часом не врешь? – прищурился Ойвинд, склонив вбок голову, – Смотри, парень, приписывать себе чужие подвиги это…

Недоговорив, он покачал башкой.

– Вот имени Асгейра там точно не было! – как выстрел раздалось заявление кого-то из близняшек, – Хоть я «Сагу» и не так хорошо помню, но никакой Асгейр там точно не упоминался.

Ах ты, говнюк! В направленных на меня взглядах замелькало презрение, тишина повисла такая, что стали слышны голоса лесных птиц, шум ветра в высоких кронах.

– Не слышал никакой «Саги», – сдерживая злость процедил я сквозь зубы, – Но вы можете спросить хоть Фритьефа, хоть Сигмунда. Мне врать ни к чему. Видите вот это, – я коснулся ножен скрамасакса, – знаете чей?

– Ну и чей? – послышался насмешливый голос Рерика.

– Этот скрам мне подарил Стьюрн, буквально перед своей гибелью.

Признаюсь, какого-то такого эффекта я и ожидал: выпученные глаза, отвисшие челюсти, хотя у некоторых недоверие по-прежнему осталось.

– Что-то слишком просто выглядит… – пробормотал сбитый с толку Бо́лли, – ты хочешь сказать, что это скрам Стьюрна, хёвдинга ярла Рагнара?

– Ты можешь спросить тех, кто знал Стьюрна, – развел руками я.

– Обязательно спрошу, – слова Бо́лли прозвучали угрозой.

Я только хмыкнул в ответ, уставившись тому в глаза. Вот так, этот раунд за мной!

– Так мы идем сегодня куда-нибудь? – оглянулся я на парней, – Кто-то опасался, что до вечера не доберемся, – развел руками. – Может все-таки прибавим шагу?

***

То, что приближаемся к цели нашего похода, я понял заранее. Во-первых, по сторонам все чаще и чаще стали попадаться дубы. Не те, которые я видел раньше в парках – раскидистые, разлапистые, в ширину наверно не меньше чем в высоту. Эти были длинные и стройные, как сосны, только кроны лиственные.

Потом как-то разом мы вышли на открытое пространство – гигантскую вырубку. Как будто здесь потрудилась ударными темпами бригада лесорубов с «Дружбами». У меня всегда было плохо с площадями – не умею я, глянув на поле, или вот как сейчас на вырубку прищуриться с умным видом, и выдать: «Гектара три наверно будет». О чем вы? Я вообще плохо представляю, что такое гектар!

В длину, то есть вдоль дороги лес, казалось, вырублен на километр, уж дистанцию на суше я могу еще прикинуть. В ширину? Да кто его знает: до вершин ближайших холмов, наверно с полкилометра, а что за ними?

– Ничего себе! – вырвалось у меня.

– А что ты хотел, – тут же подсказал Синдри, – знаешь сколько дубовых бревен уходит на драккар?

Попытался прикинуть, но потом сдался:

– Без понятия.

– До семидесяти! – блеснул эрудицией шустрик.

– Ни хрена! – присвистнул я, – Погоди… А в деревьях это сколько? Сколько из одного дуба бревен получается?

– Семьдесят дубов, – флегматично подсказал топающий рядом Бьярни, – с одного дерева больше одного хорошего бревна не возьмешь.

– Очешуеть… – только и выдавил я. – Это что, получается на постройку нашего корабля срубили… – прикинул на глаз территорию, свободную от пеньков. – Мама дорогая!

Впрочем, чем ближе к самой гавани, тем менее пустой казалась территория – чем дальше, тем выше становился выросшие на месте вековых великанов новые деревца. Но сколько лет должно пройти, прежде чем эти молодые побеги, только-только выросшие выше орочьего роста станут такими же высоченными красавцами?

– Слушайте, а не так много кораблей здесь строят! – удивился я, прикинув что относительно свежая вырубка, это плюс-минус как раз эти семьдесят деревьев.

– А тебе что, в год по кораблю надо спускать? – усмехнулся Синдри.

– Ну… Не знаю, – честно сознался я, – просто думал раз есть верфь, то она и строит корабли постоянно. Один сделали, следующий заложили… Наверно могут сразу пару-тройку делать?

– Ты что?! – округлил глаза Синдри, – Кому столько кораблей может понадобиться? Даже у нас лодка, на которой отец ходит рыбу ловить, еще прадедом заказывалась. И до сих пор служит. А корабли-то понадежней лодки строят.

– А с чего же тогда живет корабельщик, – не унимался я, – если никому корабли не нужны?

– Ты хоть знаешь, сколько стоит корабль построить? – скривился Синдри, – Крок на те деньги, что от твоего брата получил может год, а то и два жить припеваючи. А кроме того: ремонт, – добавил шустрик. – Построить корабль это одно дело, а вот ремонтировать его надо каждый год. Хоть по мелочи, а надо.

Вскоре до нас долетел стук топоров или молотков, не знаю. Причем явно не одного человека. Потянуло запахом смолы. Еще немного, последний поворот дороги в уже довольно высоком подлеске, и мы наконец вывернули к длинному дому, стоящему на большой поляне. Вокруг дома блуждали прозаические козы и овцы, был виден огороженный луг, одним словом – обычное крестьянское хозяйство.

– А где же верфь? – удивился я.

– Это дом Крока, – пояснил всезнающий Синдри, – к верфи еще спускаться надо.

Точно, стучали где-то дальше.

– Слушай, откуда ты все знаешь?

– Так время от времени отцу приходится к Кроку обращаться. Иногда лодке сложный ремонт нужен, и проще заплатить знающему мастеру, чем пытаться самому что-то прилопатить.

– Ну да, – согласился я.

Мы прошли мимо дома, далее путь шел вниз, по довольно крутому спуску. В просветах между деревьями наконец блеснула вода. В какой-то момент спуска деревья чуть расступились, и я увидел, что Дубовая гавань представляла из себя небольшой залив, отходящий от основного фьорда.

В конце концов закончился и спуск. Мы вывалились всей толпой на широкий пляж вокруг заливчика, на котором сразу же обращал на себя внимание здоровенный сарай: длинной как типичный орочий дом, зато в ширину и в высоту значительно больше. Тут же, прямо под открытым небом на козлах лежали несколько бревен, одно из которых пара орков разделывали на доски с помощью клиньев, а над другим трудилось сразу трое: один что-то тесал здоровенным двуручным скребком, а двое других стоя с двух сторон вырубали в бревне паз. Не будь место верфью, подумал бы, что рубят дом. Запах смолы распространялся от здоровенного котла, под которым горел огонь.