Проект Икар. Беглец из Альфа-теста

– Ну да, пользоваться ложкой по крайней мере не разучится, – я скривил губы в гримасе, должной изображать саркастическую ухмылку.

– Понимаешь, Феникс, – девушка подняла заплаканное лицо, – как мне объяснили, перенос части памяти был совершен не то чтоб несогласованно, но нейрохирург в больнице, где я лежала после аварии и где мое сознание подключили к игре, пошел на это частично по своей инициативе.

Я только заскрипел зубами и продолжил расхаживать.

Ладно–ладно… Так, колдун, как его? А, неважно. Колдун – непись. И сопровождающие его бойцы. Но ведь в том отрядике двое игроков! Во – Акзод и Кракатук. Эти–то должны понимать, к чему могут привести их игры!

Да ладно, возразил сам себе. Это же школота. В смысле, конечно, им по–любому за восемнадцать, но «школота» понятие не паспортное. Встречаются и сорокалетние с мозгами подростков. Ну кто еще в темных будет играть? Да не, опять перебил себя, темные–светлые не показатель. Встречаются и такие, кто вроде как «за свет», вот только по поступкам мало отличаются.

Так, хорош уходить в философию, с этими не договоришься. Судя по всему, для них это все «фан и кайф». И святая уверенность, что «это же просто игра, а чё такого?». Еще варианты? С остервенением почесал затылок. Блин, время уходит. Остановился, глядя на сидящих вместе Руса и девчонку. Эх, икар, ты в шаге от того, чтоб потерять еще одну женщину. Надо решаться.

– Итак, – я встал в шаге от ребят, – давайте кое–что резюмируем. Первое: Анахите нельзя попадать под ритуал. Для нее это равносильно реальной смерти. Так?

Ответные кивки головами.

– Второе: мы фактически в тупике. Подняться по скале или откосу не можем, обплыть скалу не получится – Аня не плавает. Рус, ты ее не утащишь, верно?

– Верно–верно, к чему ты это сейчас?

Я не ответил и продолжил:

– Пробиться через преследователей мы не сможем. Так, Рус?

Парень помолчал секунду–другую, вздохнул, поднялся на ноги.

– А у нас других вариантов нет, Феникс. Действительно, хватит рассиживать, пойдем. Лучше, если мы их вон на том изгибе встретим. Он как раз мне под руку будет.

– Чем ты их там встречать собрался? Топор и щит?

– Что тебя не устраивает? – наш боец пожал плечами. – На узком проходе, втроем. У нас есть шансы.

– Не смеши, какие «втроем»? Я калека однорукий, у меня из оружия вот, – и показал левую руку, – одна стрела, да и та шину изображает. А их там сколько?

Новый тяжкий вздох

– А что ты предлагаешь?

Я закусил губу. Ну же…

– Есть вариант, – я поморщился, как от зубной боли, – только кое–кому он не понравится. Ладно, давай сюда веревку.

Может, попросить их отвернуться? И что? Это будет оправданием для Радаманта? Самому не смешно?

– И еще. Мне нужен мой эликсир.

– На, держи. Это же твое… – Руслав пожал плечами и протянул пузырек.

Я потянулся к застежке плаща, рука замерла на полпути

– И еще, – обвел ребят взглядом, – то, что вы сейчас увидите, в игре нет. Понимаете? Совсем нет. Не существует такого. Ибо если хоть бит информации уйдет в Сеть, у меня будут…

Замолчал, подбирая подходящее слово. Все не то, хотелось ввернуть чего–то такое, чтоб они поняли, какого масштаба для меня это будет звиздец.

– В общем, у меня возникнут проблемы.

Перевел взгляд вниз.

– Сапоги им мои, видишь ли, не нравятся. Э–э–эх… – бормоча под нос и прыгая на одной ножке, правой рукой стянул левый сапог. – Как же хорошо!

Я аж зажмурился от удовольствия и поднял голову к небу. Почувствовал, как когти вонзились в песок, несколько раз сжал–разжал их.

– Рус, чего встал, помоги, видишь, у меня левая нога покоцана.

Обожаю немые сцены. Парень смотрел на меня во все глаза со страхом, смешанным с отвращением, его рука непроизвольно сжалась на топорище. У Анахиты появились два огромных анимешных глаза. Разве они могут расшириться до такой степени? Не знаю, наверно. Она же эльф.

– Так ты поможешь? – в упор глядя на Руса, повторил просьбу.

Не знаю, что сработало, но тот тут же сунул топор за пояс и, продолжая смотреть расширившимися глазами, сказал:

– Да–да, конечно, – подшагнул и придержал меня под плечо.

Я с облегчением скинул еще один сапог, отстранился, вошел в прибой.

– А–у… Жжется! Блин, я думал, будет легче, – волны накатывали на мои лапы, забрызгивая низ штанов. – Черт, она же соленая!

Вернулся на пляж.

– Ну вот, сбылась мечта идиота, омочил ноги в море, – я подмигнул по–прежнему находящимся в состоянии ступора ребятам.

– Ну, теперь мне хотя бы кое–что стало понятно, – протянул Рус, не выходя из своего состояния.

– Ты про что? А, лучник. Ну да. Моя работа, – и скинул плащ.

Крылья, как удерживаемая взаперти сжатая пружина, тут же развернулись. Парень непроизвольно отшатнулся. На лице эльфийки происходили метаморфозы. Слезы еще не высохли и даже, кажется, побежали вновь. В сияющих глазах непонимание сменилось неверием. Прикрывая ладошкой непроизвольно приоткрывшийся рот, девушка встала, шагнула навстречу мне и несмело коснулась крыла. Нежные пальчики побежали по перьям. Затем она обошла меня вокруг. Наверно, так же выглядит ребенок, которому подарили ростового плюшевого медведя. Хотелось поторопить ее, дескать, скоро «плохиши» подоспеют, но ради таких моментов можно рискнуть.

Она остановилась напротив:

– Ты вынесешь нас на своих крыльях?

О эти наивные, лучащиеся глаза, которые никак не могут поверить в свое спасение!

– Ну вот еще, – буркнул, притворно хмурясь, – я вам что, ездовая собака или грифон какой? Рус, ну где веревка?

– Кто ты, Феникс? – парень был впечатлен меньше, – ты демон?

– Это еще почему? – возмутился я. – Что крылья черные? Сам ты демон. Я икар.

– Тебя зову Икар? А Феникс ненастоящее имя?

– Тьфу, блин, Феникс – мое имя. Икар – моя раса. Только не пытайтесь ее найти в Вики или на форуме. Икаров в игре еще нет. Понятно?

Развел крылья, осмотрел. Вот гадство! В правом – дырка со следами запекшейся крови, одно перо сломано. Когда умудрился? Не вспомнил. Слава богу, прошла навылет через кожу, ничего существенного не зацепив. Попробовал взмахнуть – ничего, не болит. Ну и славно.

Выпил эликсир, пояснил зрителям:

– Выносливость нужна, а у меня здоровье по минималке.

По–моему, они ничего не поняли.

Попрыгал, разминая ноги. Нет, так не пойдет. Левая работает плохо, а здесь песок.

– Русик, нужна еще помощь: мне не подпрыгнуть, а с земли я взлететь не могу – крылья слишком широкие. Можешь подкинуть?

Парень чуть присел, сложив ладони ковшиком между коленями. Я поставил туда правую ногу, приготовился прыгать.

– Да, чуть не забыл. Веревку я там к чему–нибудь привяжу, а как подниматься будете?

Руслав выпрямился.

– Сначала Аня, я за ней, что непонятного?

Я посмотрел на Анахиту.

– Поднимешься? По веревке? Метров сто вверх надо лезть.

Та отрицательно покачала головой.

– Тогда вытянешь ее и снова сбросишь веревку мне.

В голове искрой мелькнула мысль: «Я вытягиваю Анахиту, но вот незадача, парня не успеваю». Отогнал.

– Русик, как я это сделаю одной рукой?

Правда, тут же подумал, что можно попробовать ногами… К лешему такие мысли!

– Че–е–рт, – протянул парень.

– Да кончай ты нечистого вспоминать. Значит, так: я закрепляю и сбрасываю веревку, ты обвязываешь нашего лекаря, а потом поднимаешься сам. Мухой. И вытягиваем ее. Ок?

– А если не успеем?

– Все, кончаем балаган, других вариантов нет. Давай, на «три» – кивнул ему, чтоб снова приготовился меня подбрасывать.

– Раз, два. Три! – и меня буквально выстрелило в воздух. Ну ни фига себе он здоровый, метров на пять запулил!

Сначала прошел с набором, маша крыльями немного в сторону моря вдоль вдававшейся в него скалы. Развернулся и не удержался, чтобы не пронестись над самыми головами ребят в пологом снижении. Аня присела, прикрываясь рукой, Рус остался стоять столбом. Резкий разворот, и я пошел по спирали, стараясь не сильно высовываться из–за поворота. Отметил про себя, что противника еще не видно. Подавил желание слетать на разведку – выносливость быстро кончалась, все–таки здоровье я подтянул снова едва ли на треть.

До верха хватило, у самого карниза меня подхватил динамик и выплюнул вверх над обрывом. Я увидел поросшее травой поле, недалекий лес, здесь приблизившийся меньше чем на сотню метров. Взгляд скользнул дальше – все те же холмы, местами проглядывающие голыми вершинками. Вокруг ни души.

Посадка с ходу. Ну и за что здесь закрепить веревку? В нескольких метрах от обрыва в маленькой ложбинке рос колючий кустарник. Царапая руку, обмотал вокруг, завязал узел, придерживая одной лапой. Подергал – держится. И скинул бухту вниз.

В душе немного ёкнуло – а хватит ли веревки донизу? Это же не с речного обрывчика. Здесь дизайнеры локаций развернулись вовсю. Но через несколько секунд веревку снизу подергали. Хватило.

Любопытствуя, перегнулся и заглянул через край – что там? Когти поехали по влажной траве, нелепо взмахнув руками, ухнул вниз. Тут же раскрылся, заложил вираж. Снизу Руслав поспешно обвязывал веревкой девушку. Ну, давай, не тяни!

Протянул чуть в море, заглядывая за поворот. Пока никого. Блин! Мелькнула мысль: «А они назад не пошли? Сейчас, пока мы тут выкарабкиваемся, они обойдут нас поверху…».

Посмотрел, что творится у ребят. Рус закончил обвязку, подпрыгнул и полез чуть ли не на одних руках вверх. Ловко у него получается! Прикинул свои шансы, да–а–а… Мне с ним не соревноваться.

На всякий вернулся к кусту, проверил веревку – держится. Петля стянула ветки в пучок, но куст и не собирается выкорчевываться из земли. Еще бы! Он здесь на таком ветру растет, хочешь не хочешь корни поглубже в землю запустишь.

В нетерпении опять стартанул, опять вираж над морем. Рус уже преодолел половину дистанции и темпа не сбавляет. Спуститься к нему? Глянул шкалы – не получится. Выносливость, выгоревшая почти в ноль при подъеме, успела восстановиться только на четверть оставшейся шкалы. Пока я в зоне динамика парю – почти не расходую. Но провалюсь чуть ниже, тогда только внизу садиться и там восстанавливаться.

Прикинул: может, все же спуститься? Шкала сейчас короткая, много времени на заполнение не уйдет, в мешке должны были какие–то харчи остаться… И в этот момент заметил движение внизу, под выступавшим в море мысом, протянувшимся ко мне почти цилиндрическим боком. На береговой террасе, в самом начале длинного–предлинного поворота, показались люди. Погоня!

Самого тупика и ребят они еще не видели, а я от греха прижался ближе к берегу.

– Рус, Рус! – завопил вниз парню, даже ладонь подставил, изображая половинку рупора.

Парень запрокинул голову, отыскал меня взглядом.

– Туда! – я вытянул руку в направлении догоняющих. Вряд ли он их увидел, им еще несколько минут топать. Но тугодумием парень не страдал. О чем я предупреждаю, понял прекрасно.

Темп его подъема ускорился, он почти взлетел последние пятнадцать метров. Я тут же сел рядом, сложил крылья. Вблизи парень уже не выглядел свеженьким атлетом, легко поднимающимся по длиннющему канату, – одышка, по багровому лицу градом пот.

– Ща, – он уперся руками в колени, – отдышусь. Выносливость почти в ноль.

– Рус, они уже рядом!

– Да–да, конечно, – он вцепился в веревку и принялся тащить ее наверх, перебирая как заправский моряк.

Я своей одной рукой принялся оттаскивать выбранные петли и набрасывать их на куст, чтоб если что – Анахита не рухнула снова на песок.

– Фес, подержи чутка. Дай еще минутку.

Усевшись на землю, я вцепился рукой и обеими лапами в веревку.

– Держишь?

– Да!

Он отпустил. Меня потянуло вперед вместе с канатом. Опустив одну ногу, я вцепился ею в землю. Мало. Чуть подтянув, намотал несколько петель на руку и отпустил вторую. Когти вгрызлись в землю. Продвижение вперед прекратилось. На руку было больно смотреть – я держал не бицепсом, а только за счет трения обмотанной веревки и кисти. Рука полностью выпрямилась, вены вздулись. Это же сколько эльфятины я сейчас держу в одной своей хрупкой ручонке? Умоляюще уставился на парня. Тот, все в той же позе бегуна после марафонского забега, увидел мое плачевное положение.

– Давай! – и снова начал подтягивать болтающуюся внизу эльфийку.

Я поднялся, рука плохо слушалась, все же накинул еще несколько петель на куст. Потом подошел к краю. Вот они! Заметили! Группа перешла на бег, кто–то даже попытался выстрелить из лука. Куда целил, непонятно. Все равно стрела не долетела. До нашего импровизированного подъемника им бежать не менее трехсот метров. По песку. Анахита уже преодолела половину подъема. Кажется, удалось! Я прикрыл глаза: похоже, в них опять попал песок.

Наконец с помощью Руса эльфийка выбралась на обрыв. Веревочная петля, в которой она сидела, оказалась обмотана моим плащом. Черт!

– Там же мои сапоги и мешок!

Я чуть не прыгнул вниз. Меня удержали за плечи.

– Держи свои пожитки, не оставлять же этим, – девушка протянула мне то и другое. А еще у нее был мешок Руслава, тоненький поясок оттягивал гигантский для нее топор. На плече висел Русов шит. Так вот почему она мне показалась неподъемной!

– И что теперь? – парень смотрел на меня вопросительно.

Блин, родной, когда это я принимал решения в нашем небольшом отрядике?

– Отсюда по любому надо уходить. Смогут Кракатук и компания здесь подняться или ломанутся в обратку – не знаю. Но искать нас начнут именно отсюда. Скоро стемнеет, солнце уже садится, – я показал на темно багровый диск, прячущийся одним краем в подобие перистого облака, – значит, нужен привал. Кстати, не уверен, что наши преследователи до темноты наверх выберутся. Если, конечно, они ничего не придумают.

Выглянул вниз, держась рукой за скалоподобного Руслава. Снизу долетели крики ярости. В земляной карниз рядом со мной вонзилась стрела.

– Похоже, не придумают, – подвел резюме увиденному.

Кто–то, вроде эльф, носился кругами, размахивал руками и скорее всего матерился. Хотя отсюда и не слышно. Здоровяк Акзод стоял, закинув голову, и чесал затылок. Двое помощников, натянув луки, выцеливали край, еще один рылся в мешках. И только колдун, сложив руки на груди, пристально смотрел в нашу сторону. На мгновение наши глаза встретились, меня почти физически опалило яростью проигравшего этот раунд соперника.

«Я тебе ее не отдам» – мысленно с вызовом сказал я ему.

«Посмотрим» – почти явственно услышал ответ. От неожиданности отшатнулся. Телепат?

– Он у них не телепат, часом? – спросил ребят.

– Да нет вроде. А что? – ответила за всех Анахита.

Я пожал плечами.

Снова потрескивает весьма скромный костер. На огне котелок, в воде плещется становящийся привычным набор – поструганное сушеное мясо. Компанию ему составили зачерствевший сыр и дикий лук, найденный по дороге.

Моя левая рука аккуратно упакована в лубок. Под деревяшками какие–то лекарственные травы, к моему стыду неопознанные мной. А еще травник, называется! Сапоги прописались в мешке, шел я без них, но плащ накинул. Теперь вот подстелил под задницу, и слабый ночной ветерок слегка треплет мои перья. То Рус, то Анахита изредка бросают на них заинтересованные взгляды.

Мы решили отойти по берегу как можно больше на юг, а потом, уже в начинающихся сумерках, вломились в прибрежные заросли. У подножия очередного холма обнаружилась небольшая полянка, как раз размером с мою комнату. Коллективно решили, что лучше места не найти, и разбили лагерь. Рус принес с вершинки несколько камней, устроили импровизированный очаг. Мы с Аней насобирали валежника, благо в прибрежном лесу в нем недостатка не было. Пожалел, что не успел поохотиться, на что эльфийка заявила, что и правильно. Нечего невинных птичек убивать. Чуть не проинформировал ее, что буквально несколько часов назад я переловил их здесь кучу и все отправились прямиком в мой желудок. А одну так вообще почти живьем. Но сдержался.

Сижу, смотрю на огонь и жду вопросов. Я не знаю, что на них буду отвечать. Мысли, если честно, невеселые.

– Феникс, так ты расскажешь нам об икарах?

Девчонка все же не выдержала первой:

– Я… – горло чуть сдавило, – я не могу вам о них рассказывать. Есть такая штука – договор о неразглашении.

Рус, пожав плечами, бросил на Анахиту выразительный взгляд: «я же говорил!».

– Ну тогда намекни хотя бы, где можно почитать…

– Я могу рассказать.

По правде говоря, даже меня подбросило. Рус так вообще вскочил с занесенным топором. Из темноты в круг света выступила темная фигура: короткий плащик, застегнутый на правом плече, темная рубашка, темные штаны, заправленные в короткие сапоги. Сверху – берет с пером.

– Уберите топор, молодой человек, вы ничего мне сделать не сможете.

Потом посмотрел на меня, в сердцах выдохнул:

– Эх, Саша–Саша, что же ты наделал?

Глава 50 Конец игре?

– Спокойно, Рус, это свои.

И добавил, обращаясь к ночному гостю:

– Я, честно говоря, ожидал кое–кого другого. Присаживайся.

Глеб снял свой щегольской берет и расположился рядом со мной прямо на земле. Я непроизвольно отметил, что теперь костер как бы разделял нашу компанию: хоть изначально мы втроем у костра размещались по равнобедренному треугольнику, но постепенно Рус как–то незаметно сместился ближе к девушке, и вот теперь мы с Глебом почти бок о бок, ребята – напротив.

– Невежливо начинать разговор, не представившись. Можете называть меня Админ, – мой друг изобразил намек на поклон, – кстати, совсем забыл…

Он протянул мне узелок. Там обнаружились продукты и несколько пузырьков с алхимией.

– С вашего позволения, одно лечебное зелье себе прихвачу, – я вытащил из узелка склянку, – а остальное, Ань, будь добра…

Девушка приняла узелок, оказавшийся квадратным куском плотной материи. Из нее тут же соорудила скатерть, разложила на ней хлеб, помидоры, огурцы, зелень, уже нарезанный копченый окорок, несколько колбасок. Над полянкой поплыл дурманящий аромат готовой еды.

Я кивнул на имеющуюся среди принесенного высокую стеклянную бутыль:

– Может, у тебя и стаканчики найдутся? Пить такое кружками как–то не комильфо…

Глеб завис на несколько секунд, потом буквально из воздуха извлек четыре серебряных чарки. Я выкрутил корковую пробку.

– Ну–с, и за что выпьем? – обвел всех взглядом.

Ребята молчали, притихшие. Анахита после сервировки опять села на свое место и даже чуть больше придвинулась к Руславу.

– А выпьем мы за то, чтоб один наш общий друг сохранил свои крылья!

Глеб первым поднял свой стаканчик. Подождал, пока все разберут. Молча чокнувшись, выпили. Вино было отличное. В чем я, впрочем, и не сомневался.

– Что же это мы как на поминках сидим? – попытался сыронизировать Глеб. – Ребята, подкиньте дровишек в костер.

– За нами вообще–то погоня. Яркое пламя может привлечь издалека, – пробурчал молчавший до сих пор Рус.

– Ваша погоня сначала ругалась около часа в тупике. Потом потеряла одного бойца, которого маг отправил наверх. Решил, что раз вы сумели подняться, то и они справятся.

Глеб усмехнулся:

– Сорвался, бедолага. Потом до темноты не успели выйти назад, ночуют на берегу. Вот я не помню, – он задумчиво обхватил пальцами подбородок, – приливы на этом побережье реализованы? А кроме того…

Он опять «замерз» на несколько секунд.

– Да, точно: вокруг на километр ни одной разумной души. Думаю, этой информации вам достаточно? Так что, ребята, прошу вас, добавьте огня, сто лет вот так у костра, не сидел…

– Что, в Македонии ни разу шашлык не забацали? – поинтересовался я с настолько едкой иронией, что в глубине души даже самому стало стыдно. Что это я на парня взъелся? За то, что он на полеты махнул?

– О чем ты? Какие костры? Это же Европа! – как ни в чем не бывало ответил приятель.

Тем временем Рус встал, принес целую охапку сухих сучьев и, сняв ненужный более котелок, часть заложил в костер. Несколько секунд, и огонь охватил новую пищу, разросся. Стало значительно светлее.

– Что вы сидите как неродные?

Глеб, подавая пример, отломил кусок прямо от краюхи хлеба, сграбастал помидор и подцепил на ножичек ломоть окорока. Ребята, хоть и продолжали стесняться, последовали его примеру. Я выбрал веточку поровнее, нанизал на нее одну колбаску, протянул к огню.

– Ну что? Потрещим о делах наших скорбных? – кажется, Глеб кого–то цитировал

– Слушай, а имеет смысл при них? – я кивнул на Руса с Аней. – Стоит их впутывать?

– Они и так уже впутаны по самые уши. Благодаря тебе, между прочим…

– Что значит впутаны? И вообще, Админ, может нам все–таки хоть кто–нибудь объяснит, что здесь происходит? – первой все же не выдержала девушка.

– Позволишь? – Глеб выразительно посмотрел на меня. – Хорошо, слушайте. Как вы уже поняли, я представитель игровой администрации, если быть точнее – сотрудник отдела разработки. Сейчас нами создается новая игровая раса крылатых персонажей, тех, кто сможет летать не пассажиром на летающем питомце, а самостоятельно. Впрочем, о чем это я? Одного из представителей вы уже имели возможность наблюдать во всей красе.

Он кивнул в мою сторону:

– Феникс – участник группы игроков, которые тестируют создаваемую расу. Они проверяют играбельность, поведение персонажа в тех или иных условиях, ищут ошибки… В общем, работы много.

Глеб прервался, поворошил палочкой костер, поправил пытающиеся раскатиться угольки.

– И все же, – снова подал голос Руслав, – а почему вы сказали, что мы в это впутаны? И почему считаете, что именно Феникс нас куда–то втянул?

– Это два вопроса, – усмехнулся Глеб, – но если вы меня послушаете, возможно, получите на них ответы. Так что я продолжу. Все тестировщики подписали договор о неразглашении информации. В частности, оговаривается, что нельзя раскрывать никакую информацию о проходящем тесте.

– Что значит никакую?

– Совершенно.

– Даже о том, что ты участник теста?

– Даже о том, что такой проект вообще существует! – Глеб с усмешкой посмотрел на эльфийку.

– Почему?

– Все просто: во–первых, чтоб не создавать нездорового ажиотажа. Если потенциальные игроки узнают, что через какое–то время в «Фанвирте» появятся летающие персонажи, возникнет масса неоправданных ожиданий. Люди сначала понапридумывают себе всякого, а потом, когда мы наконец откроем икаров, вдруг выяснится, что они не этого ждали, не этого хотели, и вообще все должно было быть по–другому. Вот, к примеру, вы знаете, что полет икара очень сильно ограничивается выносливостью? Представляете, кто–то ждет, что он сможет перелетать моря или часами кружить над большими городами, аки гордый орел. А выяснится, что пока он не разовьет выносливость, до соседнего селения не домашет. Обманутые ожидания источник негативных эмоций, – констатировал Глеб.

При этих словах я усмехнулся, но перебивать разработчика не стал. Тот продолжил:

– Кроме того, многие игроки могут подумать, что с введением летающей расы они станут уязвимы. Решат, что в игре появится имба, и начнут кричать на каждом углу, что их обманули.

– Что, простите? – брови девушки полезли вверх. – Как вы сказали?

– Вообще–то это игровой сленг, неужели вы не знаете? Хм, ладно. Имба – это сокращение от «имбалансный», то есть нарушающий баланс. Представьте, вы долго и упорно вкачивали серьезного бойца, вас очень непросто победить, вы привыкли доминировать над остальными игроками. И вдруг появляются персонажи, которые с легкостью с вами расправляются, а вы им даже ничего противопоставить не можете, потому что они с километровой высоты кидаются в вас здоровенными булыжниками.

– С высоты километр по точечной цели еще попасть надо, – не выдержал я, – да и какие булыжники?! Вы же зарезали нам грузоподъемность!

– Это ты знаешь. А представь, какой ор на форуме поднимется! Слезы, сопли, брызги фекалий с вентилятора – «ах, я в вашу игру кучу реальных денег влил, а вы со мной так!». А это знаешь к чему приводит? К финансовым потерям! Потому что кто–нибудь, посчитав себя обманутым, уйдет из «Фанвирта». Более того, как раз такие «обиженные» будут распространять ложную информацию, отвращая других потенциальных пользователей нашей игры от покупки аккаунта.

– Так надо просто рассказать всем, так мол и так, дорогие игроки, через некоторое время наша компания предложит вам новый интересный персонаж. Он будет таким–то и таким–то. А сейчас просто подождите, пока мы его для вас сделаем.

– Легко вам рассуждать, милая барышня, а мы, между прочим, сами еще не представляем, какими будут икары. Вот, к примеру, вы видели его лапки?

Ребята синхронно посмотрели на мои когтистые конечности так, что мне непроизвольно захотелось подтянуть их под себя.

– А ведь не так давно это были обычные стопы, и знали бы вы, какие споры разгорелись у нас в отделе. Некоторые до сих пор против. Но только на простых ногах икару было бы значительно труднее приземляться на скалистые поверхности. И кто знает, что еще может измениться?