скачать книгу бесплатно
– Вообще-то, – снова вмешалась Миуко, – мы совсем не знаем друг друга.
Он усмехнулся.
– Справедливо. Но мне кажется, что раз уж судьба свела нас вместе – тебя, нуждающуюся в помощи, и меня, весьма услужливую птицу, – то кто я такой, чтобы стоять на пути судьбы?
– Судьбы?
– Разве ты этого не чувствуешь?
– Ни капельки.
– Что ж, а вот я чувствую. У меня хорошее предчувствие на твой счет, Миуко, будь ты проклята или нет. Не каждый день встречаешь человека, который готов сражаться с кучкой духов за тебя, особенно когда он, очевидно, понятия не имеет, как нужно бороться…
– Спасибо.
– Не за что. И потом, каким бы другом я был, если бы позволил тебе уйти и попытаться разобраться во всей этой истории с проклятием в одиночку?
Миуко нахмурилась.
– Мы не друзья.
– Эй! – Гейки схватился за грудь. – Ты ранила меня!
– Мы только что познакомились.
– И что? Я, бывало, заводил друзей куда быстрее.
– Может, и так, но… – Миуко замялась.
У нее никогда не было друзей. В заброшенной деревне Нихаой водилось не так уж много детей, а среди тех, что жили в деревне, никто не мог долго ее терпеть. Девчонки считали ее слишком авантюрной, для мальчишек она была слишком самоуверенной, вечно не вписывающейся и неуместной.
Воспользовавшись тишиной, Гейки продолжал:
– Вот что я тебе скажу. Как насчет того, чтобы отправиться в Удайву? У них там есть библиотека, Кейвовейча-каэдо [19 - В поэзии «пристанище фонаря в темноте».], а люди любят библиотеки, верно? Может, там тебе подскажут, как избавиться от проклятья.
Миуко никогда не посещала библиотеки. Конечно, она владела грамотой, как и требовалось от всех представителей служилого сословия, но в Аваре женщинам не позволялось посещать учебные заведения, ибо, согласно мудрейшим политикам Омайзи, женщины не разбирались в истории, политике, религиозных доктринах, литературе или науке, а потому было бы довольно жестоко открыть им доступ к знаниям.
Однако теперь Кейвовейча сияла в ее мыслях. Конечно, ей придется проникнуть внутрь тайком, но если бы она смогла отыскать какой-нибудь свиток или обучающее пособие, в котором бы говорилось, как снять проклятие, то тогда проступок стоил бы того. Она всегда могла попросить прощения, вернувшись домой.
– Гейки… – Она позволила себе улыбнуться. – Это гениально.
Он раздулся от гордости.
– Я очень умная птица.
– И скромная к тому же.
– О, да, я скромнее кого бы то ни было.
Миуко засмеялась, на этот раз искренним смехом, так звонко отскакивающим от деревьев, что сова, устроившаяся на корявом суку, резко отхаркнула кость и бесшумно упорхнула в темноту. Миуко знала, что девушке не подобает смеяться, когда она не только проклята, но и изгнана из отчего дома, и возможно, впервые в жизни оказалась в компании человека, который, казалось, ни на йоту не заботился о том, что являлось правильным. Парнишка принял ее, она даже нравилась ему такой, какая она есть: человек или демон, чиста или проклята, груба или вежлива.
– Гейки, – произнесла Миуко, – у меня тоже хорошее предчувствие на твой счет.
10
О важности традиций
Следующим утром Миуко и Гейки вышли на окраину города, миновали храмовый квартал, где жрецы читали утренние молитвы, а затем направились к оживленным улицам торгового квартала. Они пробирались через лавки и рыночные прилавки, избегая фермерских тележек и разложенных на покрывалах товаров: фарфоровых ваз, латунных урн, мешков с сушеными бобами, огромных кистей для каллиграфии из конского волоса.
Заглянув в лавку с одеждой, Гейки обменял золотой медальон на простой комплект пеньковых халатов и пару белых носков и добавил немного монет на еду и всякую мелочовку. Пока Миуко переодевалась в переулке под присмотром полосатого кота со шрамами, лениво развалившегося на соседней крыше, ацкаякина стоял на страже у входа.
Когда Миуко вышла, связывая старую одежду в узел, Гейки окинул ее критическим взглядом.
– Ты выглядишь прилично.
– Ох. – Залившись краской, она опустила глаза в землю, будучи непривыкшей к комплиментам. – Эм… спасибо.
– Не в хорошем смысле, – добавил парень. – Ты голодна?
Видимо, не обратив внимания на то, как Миуко смотрит на него, Гейки поманил девушку к продуктовому прилавку, где каждому купил по рыбному шашлыку и с напускным размахом вручил один из них Миуко.
– Ты можешь это есть? – спросила она, откусывая кусочек с костью.
– Ты о чем?
– Я думала, сороки едят насекомых.
– В обличье птицы я питаюсь присущей птицам пищей. А когда становлюсь человеком, я ем человеческую еду. – Он пожал плечами. – Это не так уж сложно.
Вдоволь насытившись, Миуко без лишних возражений приняла следующее угощение – толстый ломтик арбуза.
Они петляли вверх по городским улицам, пока не подошли к району Великих Домов, состоящему из знатных семей, наиболее приближенных к йотокай, чьи поместья были окружены стенами и прикрыты мрачной тенью замка. У Миуко, которая никогда не мечтала о том, чтобы забраться так высоко, перехватило дыхание при виде этого зрелища. Удайва предстала перед ней подобно праздничному пиршеству: расписные ворота, поблескивающие крыши, лодки, покачивающиеся в бухте на севере.
Гейки, однако, казался невозмутимым и, на мгновение подставив голову ветру, позволил тому ласкать щеки и запускать невидимые пальцы в его и без того взъерошенные волосы, после чего потянул Миуко дальше.
Кейвовейча-каэдо представлял собой обширную территорию из архивов и садов, испещренную ухоженными гравийными дорожками. В центре возвышалась массивная пятиэтажная пагода, крышу которой украшала привезенная с запада глазурованная черепица.
Пока Миуко стояла там, сраженная наповал этим великолепием, Гейки подтолкнул ее здоровым локтем.
– Ну?
– Что ну?
– Мы заходим или как?
Миуко растерянно посмотрела на него.
– Разве у тебя нет плана?
– Есть. Двери. – Он жестом указал на вход в пагоду, где рядом с широкими двойными дверями в ливреях оттенка черного дерева с вкраплениями охры стояли двое стражников, неподвижные, словно куклы, и такие же деревянные.
Миуко застонала. Конечно же, ацкаякина не знал, что женщинам воспрещалось входить в библиотеку.
– Что? – требовательно спросил Гейки.
– Девушкам не разрешается входить в Кейвовейчу.
– Что?! – Он отпрянул, как будто она ударила его. – Почему?
– Я не знаю, – сердито ответила Миуко. – Традиция.
Гейки издал рвотный позыв.
– Вы, люди, и ваши традиции.
В глубине души Миуко была согласна с ним, но не собиралась позволять ему испытывать истинное удовольствие от понимания этого. Раздраженно хмыкнув, она отвернулась, чтобы изучить вход в библиотеку, размышляя, сможет ли она проскочить внутрь, когда охранники начнут сменять друг друга, но Гейки схватил ее за руку и потащил за собой, выдернув Миуко из собственных мыслей.
– Гейки, что…
В тени пагоды он улыбнулся.
– Итак, мы не можем использовать двери! Есть и другие способы войти и выйти, не так ли?
– Как чт…
Но Гейки уже шагал дальше, осматривая внешний фасад библиотеки опытным взглядом вора. Догадываясь, что ей не понравятся новые «способы», Миуко поплелась за ним.
Ее опасения, как оказалось, были небеспочвенны, потому что вскоре Гейки остановился и указал на приоткрытое на первом этаже окно. Присев под ним на корточки, он похлопал себя по бедру.
– Залезай!
– Гейки! – прошептала Миуко, встревожившись и возмутившись одновременно. Кто-нибудь поймает их! Он собирался прикоснуться к ней!
– Что? Поторопись!
С другой стороны, Миуко уже нарушила несколько обычаев, разгуливая с юношей, который не был ни кровным родственником, ни мужем. Если небольшой толчок – это все, что стояло между ней и поиском способа снятия проклятия шаоха, она не видела веских причин не нарушать и эту традицию.
Миуко оперлась о ногу Гейки и неуверенно вскарабкалась ему на плечи, уверенная в том, что свалит их обоих на землю. Но прежде чем эмоции возобладали над ней, Гейки встал и подбросил ее на оконный выступ, за который она зацепилась, ударившись сандалиями о стену здания.
– Тс-с-с! – Парень схватил ногу и втолкнул Миуко через окно в библиотеку, где она, кряхтя, развалилась среди пыльных полок.
Гейки последовал за ней, приземлившись на пол с поразительной грацией.
Миуко моргнула.
– Как ты…
Поправив перевязь на руке, он пристально посмотрел на нее, как будто ей не стоило задавать этот вопрос.
– Я птица.
Когда глаза привыкли к полумраку, Миуко сбросила сандалии и осмотрела библиотеку.
Лучи солнечного света просачивались сквозь облака и отражались на ширмах из рисовой бумаги, освещая высокие кедровые полки в ромбовидных нишах, где хранились тысячи свитков, надежно упрятанные в бамбуковые футляры или перевязанные шелковыми шнурами. С момента основания кланом Омайзи Кейвовейча простоял сотни лет, будучи святыней для искателей знаний всех мастей – при условии, что они являлись мужчинами, – и Миуко почти почувствовала разницу в воздухе. Здесь он казался тяжелым, а тишина стояла такая густая, что ее можно было разрезать как кусок бобового творога.
Ее взгляд метнулся к ученым, склонившимся над столами для чтения.
– Куда идти? – шепнула она Гейки.
– Откуда мне знать? – прощебетал он за ее спиной.
Миуко с ужасом в глазах оглянулась на него.
– Разве ты не бывал здесь раньше?
– Зачем? Я не умею читать.
Дальнейший спор был прерван жрецом; он, словно жонглер в цирковом представлении, ковылял мимо них, раскачивая множеством свитков, которые, казалось, оживали в его руках – подпрыгивали и разматывались, перекидывались через его плечи, словно целовали подол его одеяния. Миуко напряглась. И пусть Миуко даже не осмеливалась пошевелиться, она никогда не ощущала себя настолько громкой: каждый вдох был подобен завываниям ветра, каждое движение тела вызывало колебания земли.
Когда жрец исчез, Миуко на цыпочках прокралась вперед в одних носках.
– Тогда, полагаю, следуй за мной.
Шикнув друг на друга, они с Гейки пробирались между стеллажами, уклоняясь от ученых, которые порхали по библиотеке словно призраки, пока Миуко не обнаружила висящие в конце каждого ряда таблички, описывающие содержимое полок. На втором этаже они прошмыгнули мимо астрологии, космогонии и речной геоморфологии, а затем поднялись по скрипучей лестнице, которая привела их к разделам кристаллографии, философии ста сорока четырех мудрецов и математики, после чего они на мгновение замешкались где-то между работами о тесселяции и путешествиях во времени, но в конце концов добрались до третьего этажа, который был полностью посвящен изучению духов.
Парень выглядел оскорбленным.
– И это все, что у нас есть?
Из ближайшего алькова Миуко достала свиток из защитных бамбуковых футляров. На его пятнистой поверхности виднелась старомодная каллиграфия, едва разборчивая и усеянная незнакомыми словами и прорехами, оставленными какой-то пронырливой бумажной вошью.
– Ты что, шутишь? – поинтересовалась Миуко. – На прочтение этого могут уйти годы…
– Годы? – Гейки драматично схватился за полки. – Но что мы будем есть?
Миуко, прищурившись, взглянула на свиток, надеясь, что благодаря неведомому вмешательству судьбы он окажется тем самым, который подскажет ей, как снять проклятие шаоха.
Но это было не так. По крайней мере, из того, что она смогла разобрать. Вздохнув, Миуко подняла взгляд, намереваясь попросить Гейки начать доставать следующие свитки, но, к своему удивлению, обнаружила его широкую улыбку.
– У меня есть идея, – поделился он.
– О? – Она вскинула брови. – Надеюсь, она окажется такой же обдуманной, что и предыдущая.
Либо Гейки не уловил ее сарказма, либо его это не волновало, потому что он наклонился к ней, пока они не оказались зажатыми нос к носу между полками, и заговорил заговорщицким шепотом:
– Ты когда-нибудь задумывалась, каково это – быть мужчиной?
11
