скачать книгу бесплатно
СЕМИРАМИДА. Может, ты и прав. Ну, спой, что ты слышал.
АДАД-НИРАРИ (поет).
Ночь заглушит голоса,
Город усталый уснет.
Звездам на небесах
Будут вести подсчет
Влюбленные и жрецы.
Людям приснятся сны,
Ужасы и мечты,
Внеисторический бред
Тысяч и тысяч лет,
Который лишь мудрецы
Растолковать умеют.
СЕМИРАМИДА (с улыбкой). Ты влюблен?
АДАД-НИРАРИ. Не знаю… Я видел одну девушку…
СЕМИРАМИДА. Видел ее лицо?
АДАД-НИРАРИ. Да… Она такая красивая!
СЕМИРАМИДА. Ты должен знать, сынок, что с открытыми лицами ходят только … (Подыскивает слово)
АДАД-НИРАРИ (нетерпеливо) Знаю – блудницы и рабыни. Мы это проходили с учителем законоведения, он даже на память велел выучить. (Цитирует положение закона) «Рабыни и блудницы не должны быть закрыты; кто увидел закрытую рабыню, должен схватить ее и привести к входу во дворец. Ей следует отрезать уши…»
Все-таки наши законы жестоки к женщинам. Там сказано (Цитирует с возмущением) «Муж может бить свою жену, таскать за волосы, повреждать и прокалывать ее уши». Разве это правильно?!
СЕМИРАМИДА (разводит руками). Пережитки прошлого.
АДАД-НИРАРИ. Я издам другие законы! И возьму в свой гарем всех красивых девушек, каких полюблю!
СЕМИРАМИДА (улыбаясь). Только помни: гарем – опасность не меньшая, чем непокорная армия.
АДАД-НИРАРИ (едва дослушав предостережение матери, прикладывает палец к губам) Т-ш-ш! (Снимает обувь и, держа ее в руках, крадется мягко, неслышно, к пологу, прислушивается, возвращается, отводит мать подальше от полога, на авансцену, и шепчет). Там этот евнух Набу подслушивает. Я слышал его сопение…
СЕМИРАМИДА (смеясь, не понижая голоса). Знаю.
АДАД-НИРАРИ (шепотом, удивленно). Так почему же ты его не прогонишь? Он может сообщать твои тайны твоим врагам. Разжалуй его из секретарей в пастухи.
СЕМИРАМИДА (в полный голос, она знает, что из ее слов, вне контекста, Набу, даже услышав, не поймет, о чем речь). А ты подумай хорошенько: почему? Вот тебе задачка на сообразительность, будущий царь… Одна подсказка: он человек образованный, умный, а значит полезный.
АДАД-НИРАРИ (в раздумии расхаживает по террасе, время от времени поглядывая на мать; найдя ответ, подбегает, шепчет, отбивая ритм фраз взмахами руки). Понял. Твои люди следят за каждым его шагом, доносят тебе, куда он ходит, и получается – он у тебя, сам того не ведая, вроде наводчика во дворце…
СЕМИРАМИДА. … и в армии.
АДАД-НИРАРИ (изумленно, шепотом). В армии?.. Она же так тебе верна!
СЕМИРАМИДА (в полный голос). Верна. А почему?
АДАД-НИРАРИ (на этот раз быстро догадавшись; громко). Ты щедро им платишь.
СЕМИРАМИДА (в полный голос). Правильно. И ты щедро плати, если хочешь верности от армии…
АДАД-НИРАРИ (шепотом). А тех, к кому Набу тайком бегает во дворце, ты как держишь в узде?
СЕМИРАМИДА (шепотом). Во-первых, ему только кажется, что он бегает тайком. Во-вторых, они, его дружки, на большое сопротивление не отважатся.
АДАД-НИРАРИ (запальчиво, но по-прежнему шепотом). Но отважились же братья моего отца. Дедушка оставил престол ему, а они два года не пускали его в столицу, и ему пришлось с ними воевать.
СЕМИРАМИДА (в полный голос). Теперь такого не будет. Ты взойдешь на престол в свой срок – в день совершеннолетия. (Шепотом) Я приняла меры.
АДАД-НИРАРИ. Какие?
СЕМИРАМИДА (шепотом). У Набу есть племянники, которых он очень любит, у остальных – дети.
АДАД-НИРАРИ (глядя на мать широко раскрытыми глазами, шепотом). Так вот для чего ты устроила в Кальху школу для всех детей наших родственников и царедворцев. Они – твои заложники!
СЕМИРАМИДА (в полный голос, одобрительно). Умный мальчик… В Кальху мой арсенал в самой надежной крепости. Его охраняет моя верная гвардия.
АДАД-НИРАРИ (с восхищением, громко). Мама! Тебя недаром называют умнейшей женщиной!
СЕМИРАМИДА. Надеюсь, что недаром. (Целует сына.) Ну, ступай, дружок… и скажи Набу, пусть войдет.
АДАД-НИРАРИ уходит, входит НАБУ.
СЦЕНА 4
НАБУ (низко кланяясь). Госпожа.
СЕМИРАМИДА. Что на сегодня, Набу? (С усмешкой.) Кладезь знаний ты мой.
НАБУ. Мидийцы подошли к нашим границам, Халаф не платит дань…
СЕМИРАМИДА. Вечно одно и то же. А добрых вестей у тебя для меня нет? Хотя б сегодня – для разнообразия…
НАБУ (применяясь к ее настроению, с готовностью). Есть! Прибыли посланцы из Вавилона, твой дворец с садами почти закончен.
СЕМИРАМИДА. Мой любимый Вавилон!.. Позаботься, чтобы вавилонским гостям устроили надлежащий прием, сегодня вечером нужно их развлечь. (Пауза. Сурово, отрывисто.) В Мидию выступаем через два дня. Адад-Нирари – со мной. В Халаф – карательный отряд: город сжечь!.. (после паузы, спокойно) Что еще?
НАБУ (желая смягчить ее суровость). Вести из Армении. Там после нашего похода о тебе рассказывают сказки.
СЕМИРАМИДА (мягче). Значит, смирились, раз уже до сказок дошло. Что ж они рассказывают?
НАБУ (ухмыляясь). Будто ассирийская царица Шамирaм, воплощенная богиня любви, влюбилась в армянского царя Арy Прекрасного и добивалась его. Арa ей отказал, и тогда она пришла в Армению с огромным войском. В жестокой битве Арa был убит, и безутешная царица бросилась в слезах на его труп, моля духов вернуть его к жизни. Духи его оживили.
СЕМИРАМИДА. А дальше?
НАБУ. Все. (Но по его виду понятно, что не все).
СЕМИРАМИДА. Красивая история… Но ты ее недосказываешь.
НАБУ. Дальше уже некрасивая история.
СЕМИРАМИДА. Я знаю.
НАБУ. О, царица, ты знаешь все. Ничто не укроется от твоего пытливого, глубокого ума.
СЕМИРАМИДА (с насмешкой). А ты б хотел, чтоб укрылось?
НАБУ (переводя разговор на менее опасную тему). О тебе, госпожа, по всей империи сочиняют красивые истории. Ты внушаешь любовь!
СЕМИРАМИДА. Льстец… Можешь идти. (Евнух кланяется, но не уходит, желая еще что-то сказать) Что еще?
НАБУ (с усмешкой). Привели чужеземца, похож на лазутчика, выдает себя за пророка. Слонялся по городу, бормотал: «Нинeвия город великий у бога, на три дня ходьбы». (Хихикает) Призывал народ покаяться.
СЕМИРАМИДА. Неужели, Набу, я должна еще и с бродягами разбираться, слоняющимися по городу! Вели наказать начальника городской стражи!
НАБУ. Нет, нет, госпожа. В столице все спокойно. Я не посмел бы даже упоминать об этом бродяге, но мне показалось – он может тебя позабавить. Уверяет, что послан своим богом и якобы способен предрекать будущее.
СЕМИРАМИДА. Какой-нибудь очередной вздор. А впрочем, надо же знать, чем тешится народ. (Небрежным жестом велит ввести предсказателя).
НАБУ подает условный знак невидимой страже: громко хлопает в ладоши: три удара со значительными промежутками и два коротких.
СЦЕНА 5
Нерешительно приподняв полог, озираясь и пытаясь перебороть страх, входит бородатый ЧУЖЕЗЕМЕЦ.
НАБУ (грозно, жестом указывая ему пасть ниц перед царицей). Ниц!
ЧУЖЕЗЕМЕЦ простирается перед СЕМИРАМИДОЙ.
СЕМИРАМИДА. Встань. Говори.
ЧУЖЕЗЕМЕЦ (встает, вперяется взглядом в царицу, потом, потупившись, молча сосредотачивается, впадает в транс и изрекает пророчество.) Решено: она будет обнажена и отведена в плен, и рабыни ее будут стонать как голуби, ударяя себя в грудь. Нинeвия… была как пруд, полный водою, а они бегут. «Стойте, стойте!» Но никто не оглядывается. Расхищайте серебро, расхищайте золото!.. Разграблена, опустошена и разорена она… Вот я на тебя, … и сожгу в дыму колесницы твои, и меч пожрет львенков твоих, и истреблю с земли добычу твою, и не будет более слышен голос послов твоих. Горе городу кровей! Весь он полон обмана и убийства; не прекращается в нем грабительство… Несется конница, сверкает меч и блестят копья; убитых множество и груды трупов… Это – за многие блудодеяния развратницы приятной наружности, искусной в чародействе, которая блудодеяниями своими продает народы и чарованиями своими – племена…
СЕМИРАМИДА (прерывает его, со смехом). Хватит, хватит! Напугал до смерти. Ты откуда, храбрец?
ЧУЖЕЗЕМЕЦ (украдкой ее разглядывая). С западных земель.
СЕМИРАМИДА. Только о чужом народе пророчишь, или и о своем тоже?
ЧУЖЕЗЕМЕЦ. И о своем.
СЕМИРАМИДА. Говори.
ЧУЖЕЗЕМЕЦ. Не пристало перед чужими обличать своих.
СЕМИРАМИДА. Верно. Ты не так безумен, как кажешься.
НАБУ (довольный, что угодил царице). Донесли, что у них там есть еще один, который про их собственную столицу говорит (читает по табличке, которую держит в руках): «сделалась блудницею верная столица… Правда обитала в ней, а теперь – убийцы, … князья – законопреступники и сообщники воров; все они любят подарки и гоняются за мздою; не защищают сироты и дело вдовы не доходит до них».
СЕМИРАМИДА (с усмешкой). Это, пожалуй, про любую столицу можно сказать…
НАБУ. И вот еще (читает, комикуя): «изумительное и ужасное совершается в сей земле: пророки пророчествуют ложь, и священники господствуют при посредстве их, и народ мой любит это. Что же вы будете делать после всего этого? … ибо пророк и священник – лицемеры…».
СЕМИРАМИДА. Невысокого мнения они о своих пророках. Впрочем, если нашему народу позволить высказывать все, что он думает о правителях и священниках, так, может, еще и не такое услышали б… Но мы не позволяем.
НАБУ. А другой их предсказатель вот что глаголет (читает серьезно, подняв палец): «О Ашшур, жезл гнева моего!.. Я пошлю его против народа нечестивого и против народа гнева моего, дам ему повеление ограбить грабежом и добыть добычу, и попирать его как грязь на улицах…»
СЕМИРАМИДА. (повторяет) Ограбить грабежом. (ЧУЖЕЗЕМЦУ с иронией) Вот видишь, мы, оказывается, возмездие вам за грехи ваши. Мы теперь для вас – историческая необходимость.
ЧУЖЕЗЕМЕЦ (осмелев, торжественно). Придет время и падет царство ваше.
СЕМИРАМИДА. Не повторяйся. Это ты уже пророчил. Смотри на вещи шире: всякому царю и всякому царству когда-нибудь приходит конец. Одни кончаются – другие начинаются.
ЧУЖЕЗЕМЕЦ (упрямо). Придет время и все народы почтут священными книги наши.
СЕМИРАМИДА (Чужеземцу). Все – вряд ли. А многие – вполне возможно… (В задумчивости.) Всему свое время. (После короткой паузы, жестом велит Набу увести Чужеземца: указывая пальцем сначала на Чужеземца, потом на дверь.)
НАБУ (уточняя, что в конечном счете делать с Чужеземцем). А куда его?
СЕМИРАМИДА внимательно глядя на Чужеземца, раздумывает. Повисает тягостная тишина. Чужеземец в ожидании приговора не сводит глаз с Семирамиды.
СЕМИРАМИДА (Чужеземцу). Будущее народов и царств предсказываешь, а свое собственное можешь предсказать?
ЧУЖЕЗЕМЕЦ. Как бог даст – так и будет.
СЕМИРАМИДА. Неглуп… Смел. (Пауза.)
ЧУЖЕЗЕМЕЦ (с решимостью идущего на смерть выкрикивает). Покайтесь, грешники!!!
СЕМИРАМИДА (Приняв решение, Чужеземцу с усмешкой). Покаемся… Раз ты так настаиваешь… У нас как раз завтра праздник покаяния. (НАБУ, спокойно) Отпусти его, пусть ему позволят свободно ходить по городу, присутствовать на завтрашнем празднике, а потом пусть отправляется в свою страну и расскажет, как он нас тут убедил исправиться.
НАБУ громко хлопает в ладоши – два отрывистых удара: по этому условному знаку входит стража. Набу, указывая на Чужеземца, делает пренебрежительный жест рукой, мол, пусть идет на все четыре стороны.
НАБУ. Отпустить.
