Генерал черных драконов. Попаданка с довеском для Хозяина Запределья

– Выйди.

Лейра Ласка, сухая и гибкая как плеть, выскользнула из кабинета, дав мне возможность спокойно облачиться. По давней привычке, я сначала тщательно проверил вещи, убедившись, что их не пропитали отравой или не насыпали в сапоги битого стекла. Моя магия ничего подобного не обнаружила, и я спокойно оделся. Рассовал по специальным карманам оружие. Застегнув перевязь, поправил ее и, поддавшись порыву, пересчитал купюры в кошельке. С недавних пор в княжествах королевства Морейн в ход пошли зачарованные особым образом бумажные деньги, хотя и от золота с серебром не спешили отказываться.

На первый взгляд все здесь. Правда, я в душе не чаю, сколько у меня было этих бумажек, когда я выходил из дома. Короткий отпуск, который меня вынудил взять его величество, действительно был мне необходим. Но с чего это я вдруг пошел в разнос? Может, встретил сослуживца?

Не помню…

– Я что-нибудь должен? – поинтересовался у хозяйки, которая ждала в коридоре у кабинета.

– Нет, лэрд. За вас заплатил ваш товарищ.

– Я пришел не один? – удивился я, не припоминая, с кем мог так яростно кутить.

Ну точно сослуживца встретил! Иначе с чего бы пить до беспамятства? Хотя и в этом случае не было повода… Мне совершенно не нравилось происходящее. Было чувство, что я что-то упускаю.

– С вами был какой-то мужчина, но он торопился. Вот он и заплатил за то, чтобы мы за вами присмотрели, – пояснила лейра Ласка.

Так вот что эти девы делали у меня в комнате! Присматривали!

– Кхм… Ласка, когда я проснулся, рядом было шесть девушек. Я… Они…

Взгляд лейры Ласки стал масляным.

– Лэрд, вы были ненасытны! Требовали каждую, что попадалась на пути. Но девочки остались довольны. Не каждый раз им так везет.

Меня на миг обуял священный ужас. Я прикрыл глаза, силясь вспомнить, как развлекался с той рыжей девицей с дыньками и одновременно опасаясь действительно это вспомнить. Но перед внутренним взором вдруг пронеслась совершенно иная картина.

Светлые волосы, утонченные черты лица. Огромные глаза, глядящие на меня с испугом.

– Не бойся… Не бойся меня.

– Я не боюсь. Лучше вы, чем…

– Лэрд, вам нехорошо? – ворвался в мои грезы голос лейры Ласки. – Может, позвать лекаря?

– Не надо лекаря. Позовите всех девиц со светлыми волосами. Немедленно! – приказал я, отметив, как на миг хозяйка изменилась лицом.

– Лэрд?

– Я сказал что-то непонятное?

Я и сам себя не понимал, но мне нужно было увидеть ту девушку. Ей здесь не место! Нужно вытащить ее отсюда.

– Лэрд, некоторые еще с клиентами. Так не положено… – лепетала лейра Ласка. Но, встретившись с моим взглядом, смирилась: – Как прикажете, лэрд. Одну минуту.

– Вот и славно.

Спорить с драконами себе дороже. Особенно с генералами драконов…

Вскоре в холле передо мной выстроились блондинки всех оттенков и в самых разнообразных нарядах: от невесомых панталончиков, до плотных кожаных комбинезонов, похожих на доспехи. Я прошелся вдоль этого гротескного строя, точно перед новобранцами на плацу. Вглядываясь в лица, пытался найти тот самый оттенок между голубым и серым. Но ни тех испуганных глаз, ни шелковых волос, ощущение которых в пальцах я запомнил, среди них не было…

– Здесь все? – спросил, не глядя на лейру Ласку.

– Все, лэрд. Клянусь!

– Ее здесь нет! – заявил я раздраженно.

– Возможно, она была в парике? – предположила одна из девиц.

Лейра Ласка бросила на нее убийственный взгляд, а затем обратилась ко мне.

– Лэрд, мы можем позвать всех, но уверена, вы не найдете здесь ту девушку, что ищете.

– Это еще почему?

– Потому что она вам пригрезилась, – осторожно заметила хозяйка и обезоруживающе улыбнулась.

Я вопросительно уставился на нее, но прежде чем ответить, она жестом прогнала своих подчиненных, и те порскнули точно тараканы по углам при ярком свете.

– Когда вы сюда пришли, то описывали именно такую девушку. Просили, чтобы я подобрала вам подходящую…

Я этого не помнил. Ничего не помнил, и это ужасно бесило!

Покинув заведение лейры Ласки, я оказался в квартале, где жили ремесленники, торговый люд и горожане среднего достатка. Хвала Локрусу*, что меня не занесло в Гадюшник – столичные трущобы. Такого позора я бы не вынес.

 Время было вечернее. По всему выходило, что я провел в борделе не только ночь, но и весь следующий день.

Тем лучше. Пока доберусь до дома, дядя уже поужинает и запрется у себя в покоях, чтобы немного поработать перед сном или почитать книгу. У меня будет время привести в порядок мысли.

Моя слава имела обратную сторону медали. На улицах меня узнавали в лицо, но мне не хотелось лишнего внимания. Я поймал экипаж и, откинувшись на спинку сиденья, прикрыл глаза. Происходящее совершенно не нравилось. За всю мою жизнь не было ни дня, чтобы из моей памяти исчез целый отрезок времени. А ведь я пережил немало попоек, и по голове меня били до беспамятства, и магией доставалось…

Нет! Однажды все-таки было! Прямо накануне гибели отца…

Осознав это, я нахмурился и попытался мысленно вернуться в тот роковой день.

Мне было всего семнадцать. Правитель Морейна, черный дракон Нарваг ар Гэрхэй собирался идти войной на северных драконов Хладаарга. Мой отец собрал войско Верховедов и должен был выступить на рассвете к точке встречи с князем Верохояров – наши княжества имеют общие границы с северянами. Следовало встретить врага на его земле и продержаться до подхода остальных частей из южных и восточных княжеств Морейна. Но утром отца обнаружили мертвым на конюшнях. Говорили, что нашел его именно я, но я этого не помню. И до сих пор не вспомнил ничего, что случилось тогда.

Началась паника. Поход оказался под угрозой, но мы не могли подвести короля. Мой дядя Диего ар Шахгар собрался повести войско сам, да только у него не было ни опыта в военных делах, ни авторитета у вояк. Солдаты могли взбунтоваться и отказаться присягать ему на верность.

К тому же следовало вычислить по горячим следам и покарать предателя, чем дядя и занялся в первую очередь. Время шло, воины роптали, пошли слухи, что в одиночку генералу из Верхояров не выстоять. В этом случае Морейн проиграл бы войну Хладааргу, толком ее не начав, а мы могли потерять наши земли.

Допустить такого исхода было нельзя, поэтому я сам отправился в войско и потребовал присягнуть на верность мне. Пришлось пободаться и сломать пару самых ретивых, но я доказал, что Данте ар Шахгар сын своего отца. Войско мне присягнуло. Дядя сначала растерялся, а потом сильно рассердился и стал ругаться. На что я твердо заявил ему, что Верховеды обещали прийти к месту встречи, значит, придут и точка!

Но мне все время казалось, что ругался он больше для виду, а сам выдохнул с облегчением, когда понял, что ему не придется идти впереди войска. Война никогда не была его коньком, а меня учил отец с самого детства и брал в походы. Поэтому я стоял на своем, а его попросил стать наместником в Верховедах, пока я занят. На том и порешили.

Дядя занялся поимкой убийцы и предателя, а я… Я успел. Когда наше войско подошло к точке сбора, бой уже шел. Мы ударили противнику во фланг, и вместе с генералом Кристором ар Харшатом отбили атаку северян, потеряв три четверти объединенного войска. Но мы выстояли и дождались подхода подкрепления. Чтобы поддержать людей и магов, мне пришлось принять боевую форму. Впервые я воззвал к древней крови и перевоплотился в дракона.

То сражение вошло в историю как битва при озере Ётунов, а его величество прямо на поле боя пожаловал мне звание. Я стал самым молодым генералом за всю историю существования нашего королевства, но и самым результативным по прошествии восьми лет. К тому моменту дядя уже нашел предателя и успел его казнить, не дожидаясь моего возвращения. Сказал, что вспылил и не сдержался.

За прошедшие годы было много сражений. Нам постоянно приходилось с кем-нибудь воевать. Уже через год после битвы при озере Ётунов к берегам Поморья, что на востоке Морейна, подошел берберский флот. Целая армада кораблей с магами огня, заклинателями духов и несколькими красными драконами, трое из которых до сих пор кормят рыб где-то в заливе благодаря мне. Потом было несколько стычек с южанами, которые решили пощипать Черноземы – мягкое подбрюшье зверя Морейн, как называют эти земли в народе.

На востоке постоянно кипело Запределье, рождая очередных князьков, которые то и дело пытались укусить Морейн за бок. Сколько себя помню, они беспокоили окраины Степей-да-Болотья, Левшаров и моих родных Верховедов. Отец собирался ими основательно заняться, после войны с северянами, да не дожил. Но я продолжил его дело и после очередной блестящей победы попросил у короля разрешения взять Запределье.

Объединившись с соседями, мы вошли туда и навели такого шороху, что тамошние царьки хвосты прижали и запросили пощады. Запределье же, оно какое? Там и власти-то единой нет. Точнее, не было до того, как я там побывал. Теперь эти земли формально принадлежали королевству Морейн и даже платили в казну налоги, вот только на деле нашу власть так и не признали. Но хотя бы набеги прекратились, и то хлеб. Вот только надолго ли?

Так мы и жили. Дядя Диего правил Верховедами в качестве наместника, пока я воевал-воевал-воевал…

К счастью, внезапно наступило затишье. С Хладааргом заключили мир. В Запределье тоже было подозрительно спокойно, а у южан случился междусобойчик, и стало как-то не до нас, и у меня вдруг появилось свободное время.

– Съезди-ка домой, Данте, – по-дружески обратился ко мне его величество. – Отдохни, вникни в дела княжества. Настанет время, и тебе придется самому княжить. К тому же ты единственный из моих генералов, кто за эти годы не отдыхал от войны и не пропустил ни единого конфликта. Так нельзя. Пора тебе остепениться. Подыщи жену, заведи детей. Пора тебе и о наследниках подумать. Нельзя допустить, чтобы славный род Шахгаров прервался на тебе.

С королями, как водится, лучше не спорить. Отпуск так отпуск.

Странное, однако, дело! Я помню, как приехал в отчий дом. Как поздоровался с дядей, который, усадив за стол, сразу вывалил на меня целый ворох проблем. В княжестве не все шло гладко, но это было решаемо, и у дяди были на меня большие надежды. Помню и как потом пошел к себе, чтобы отдохнуть – это уже вечером. А дальше – пустота…

Лежа в постели, я прикидывал и так, и эдак, а потом решил действовать по-другому. Попытался сосредоточиться на той девушке, которая мне якобы пригрезилась. И чем больше я о ней думал, тем больше понимал, что все же не пригрезилась!

Она действительно была в том борделе! В той самой комнате. На той самой постели. Со мной…

Кусками детской головоломки приходили воспоминания. Мелкие, точно осколки стекла, и такие же острые. Мелькали обрывки пикантных сцен. Как наяву я слышал стоны, тихий шепот. От одного воспоминания о ней тело реагировало. Правильно реагировало – по-мужски. Странно, но стоило убедиться, что все было на самом деле, и меня немного отпустило. Я знал, что не сделал ничего плохого. Такого, что ей бы не понравилось. Но кто она, и как оказалась в том борделе? А главное, куда пропала потом, к сожалению, я так и не выяснил.

Недаром мне показалось, что лейра Ласка что-то недоговаривает. Наведаюсь-ка я к ней завтра и поспрашиваю еще раз. С этими мыслями я и уснул, а проснулся от стука в дверь. Дядя не стал утруждать себя ожиданиями и ворвался раньше, чем я успел ему ответить.

– Данте, что ты натворил, негодник?!

От такой формулировки я себя почувствовал маленьким, клянусь Эсклером**!

– И что же я такого натворил, дядя? – ответил я вопросом на вопрос, не спеша поднимаясь с кровати.

Да так и остолбенел, увидев в руках Диего ар Шахгара открытую шкатулку.

– Откуда это у тебя? – поинтересовался севшим голосом.

– Ты меня спрашиваешь? – расстроенно ответил вопросом на вопрос дядя. – Данте, как ты мог так поступить с нами? Его величество прикажет нас казнить!

Дядины причитания рассердили меня. Я отвык, чтобы со мной так разговаривали, потому рявкнул:

– Дядя, ответь, где ты это взял?

Диего ар Шахгар от неожиданности вздрогнул.

– Не смей говорить со мной в таком тоне, племянник!

Он обиженно поджал губы.

– Дядя, а ты прекрати причитать, как брошенная девица, и объясни толком, где ты взял Сердце Рады***?

* Л о крус – бог хитрости, обмана, распутства, злых шуток и пьянки

** Э склер – бог здорового тела и духа, здравого смысла и чистого разума

*** Р а да – богиня любви, плодородия, семейного очага, родственных уз

Глава 3

Лена-Эления Настоящее время

– Она больше не тужится! Рада милостивая, помоги нам!

Женский голос ворвался в сознание. Он доносился, словно сквозь вату, то приближаясь, то отдаляясь. Голос был мне незнаком, да и смысл сказанного ускользал, а вот панику в нем я услышала отчетливо.

У меня тоже был повод паниковать. Боль пронизывала все мое существо от корней волос до кончиков ногтей на ногах. Но особенно плохо было внизу живота. Там словно костер развели.

– Я не смогу ей помочь. Нужно позвать мага-лекаря, лейра!

– Заткнись, дура! – послышался грубый ответ.

Говорила другая женщина, и ее голос отчего-то показался мне знакомым.

– Я-то дура. Дура, лейра, – согласилась первая женщина. – Но девочка умрет! И малыш! Он…

– Нет! Этот ребенок не может умереть! Иначе сама отправишься к Двуликой!* – раздраженно прикрикнула на нее грубиянка.

Ребенок… Сашка?!

Я словно очнулась от анабиоза. На меня навалились все ощущения и чувства разом. Теперь я осознавала, что именно причиняет мне боль, и чем это грозит для нас обоих. Задышав часто-часто, я напряглась, и зарычав по-звериному, вытолкнула из себя дитя. Усилие не прошло даром, и я снова потеряла сознание, но перед тем, как бархатная тьма беспамятства приняла мое измученное тело в объятия, я все-таки услышала детский плач.

– Просыпайтесь! Лейра Эления, просыпайтесь скорее! – Кто-то нетерпеливо тормошил меня за плечо.

Я открыла глаза и мутным взглядом уставилась на пожилую женщину лет шестидесяти. Дородная, крупная, она была одета так, словно только что вернулась с реконструкторской вечеринки. Знаю, о чем говорю. Увлекалась в институте шитьем костюмов для своей подруги и ее друзей. Иногда даже брала заказы, пока было на это время.

– Вот. Выпейте, лейра. Сразу легче станет. – Женщина сунула мне под нос фарфоровую чашку с каким-то почти черным пойлом. – Это хворебой, ромашка, бычий корень. Быстро на ноги-то встанете. Я вашей мачехе ничего не говорила. Она, как обычно, запрещает мне… Но я-то вас выпою. Вам же еще ребеночка растить, – ласково приговаривала женщина, одновременно пытаясь напоить меня отваром.

Пить неизвестную бурду я не собиралась и попыталась увернуться.

– Ну вот! Пролили! Придется теперь белье менять, чтобы лейра Офелия ничего не заподозрила. Она, ежели узнает, прикажет меня наказать, – расстроенно заметила… Анисья.

В голове само по себе всплыло имя женщины. Няни! Няня всегда была добра ко мне, а я к ней… Точнее, не я, а Эления. Но почему-то Анисья считает, что я – это она. А я… А я ничего не понимаю!

В изумлении я переводила взгляд то на женщину, держащую кружку, то на окружающую меня обстановку. Незнакомая комната, точно из исторического сериала. Везде оборочки, рюшечки. Полог над кроватью, старинного вида секретер… И даже камин здесь имелся! Да не бутафорский, а самый что ни на есть настоящий!

– Лейра Эления, да что с вами такое? Никак не признали меня? – Глаза женщины влажно заблестели. – Сильно, наверное, головой-то приложились?

– Наверное… – ответила я, заметив, что и голос теперь звучит по-другому. Слишком нежно, хоть и с болезненной хрипотцой. Кажется, я горло сорвала.

Но все это было неважно. Главное, что я хотела знать, это в порядке ли мой ребенок?

– Анисья, где Са… Где мой сын? – В последний момент сработал инстинкт самосохранения, и я не стала называть имя.

– Так здесь он – в соседних покоях. И, в отличие от вас, не капризничает. Сосет себе сиську да спит. Даже удивительно, как у вас, лейра, болезной, да хрупкой девицы, такой сильный малыш народился? – Тут няня на меня посмотрела с подозрением, а затем поинтересовалась: – Лейра, а откуда вы знаете, что у вас сынок? Вы же в беспамятство впали?

Я не смогла сдержать улыбку. Сын! Я и не сомневалась, что родится сын.

– Анисья, я могу его увидеть? – попросила я, и сердце от волнения заколотилось быстрее.

Няня посмурнела и замялась.

– Уж и не знаю даже. Лейра Офелия не велела без ее ведома…

При звуках этого имени я испытала омерзение и ненависть. Словно нечто неприятное было связано с этой женщиной. Но что именно?

Память у меня была какая-то выборочная. Например, я четко знала, что вон за той дверью находится уборная, но как она выглядит, и что и где там расположено, даже не представляла. Вот и с Анисьей так же. Одни ощущения. Я знала, что она няня Элении, что добра к ней, но никаких совместных воспоминаний о ней у меня просто нет. Как и о себе. То есть об Элении, я ничего не помнила. Странно…

Или не странно? Я же не Эления.

Признаться, происходящее меня пугало. Фантазия подбрасывала множество версий того, что со мной происходит: от комы до переселения душ. Я не знала, во что мне стоит верить и за что зацепиться. Требовался какой-нибудь якорь, чтобы не сбрендить.

Сашка. Вот мой якорь! Мне необходимо увидеть сына!

– Анисья, принеси мне ребенка. Пожалуйста! – попросила я так ласково, как только могла.

– Ох, лиса! Ох, лиса! Так смотришь на старую няню, что сердце разрывается. Хорошо, будь по-твоему. Только ненадолго и молчок! Поняла?

– Поняла, нянюшка. Поняла! – поторопилась заверить ее я.

– Нянюшка… – растрогалась до слез Анисья. – Давненько ты меня так не называла, деточка. Последний раз, еще когда мама твоя, лейра Нелли, была жива. Света ей в чертогах Двуликой…

Сердце сжалось от фантомной боли. Смерть матери Эления пережила давно, но все равно тосковала. И я могла ее понять, как никто другой. Поэтому боль оказалась общей и для той, чье место я, похоже, заняла. И для меня…

Теория с переселением душ стала вдруг ближе прочих.

– Анисья, что со мной случилось? – Схватила я няню за рукав, пока та не ушла.

– Ты упала с лестницы, деточка, и ребеночек решил родиться до срока. Думали, и не выдюжишь. Ты ведь лежала последнее время. Зачем только решила встать?

Память Элении тут же подкинула ответы: усталость от четырех стен, ставших темницей. От лежания на одном месте, от этой комнаты, которая ее душила. Неудержимое желание пройтись заставило подняться…

– Воздухом подышать захотелось, – ответила я слабо и напомнила: – Анисья, принеси мне сына.

– Только при условии, что вы выпьете отвар, лейра Эления, – снова перешла на официальное обращение нянюшка. – До дна! А то сил не будет ребеночка на руки взять.

Ради того, чтобы увидеть Сашку, я была готова не только выпить кружку неизвестной дряни. Впрочем, Эления доверяла Анисье, придется и мне довериться. В конце концов, зачем той мне вредить?

Поерзав, я приняла сидячее положение и вдруг осознала, что что-то сильно давит на грудь, мешая дышать. Ощупала себя руками, а затем, оттянув ворот просторной рубахи, заглянула внутрь.

– Что это? Зачем?

– Лейра Офелия приказала перетянуть вам грудь, чтобы молоко остановить.

Судя по тому, какой тугой была намотка, лейра Офелия вместе с молоком решила остановить и мое дыхание тоже.

– Сними!

– Но как же…

– Помоги мне снять повязку, я хочу покормить своего сына.

Я попыталась избавиться от нее самостоятельно, но была слишком слаба, чтобы развязать узел.

– Лейра Эления, лейра Офелия меня убьет! – принялась причитать пожилая няня, но помогла размотать тугую повязку.

– Не убьет, Анисья. Мы ей ничего не скажем. – Я заговорщически подмигнула.

Без повязки я ощутила себя свободнее, и самочувствие сразу улучшилось. А, может, подействовал отвар, что я выпила. Анисья ушла, и я, почувствовав в себе силы, торопливо встала с кровати. Поднялась и замерла, пережидая приступ головокружения. Тело побаливало и ломило примерно… везде, но я доковыляла до окна и выглянула наружу из-за занавески.

Клумбы, цветы… Ничего интересного или информативного, кроме того, что я нахожусь на втором этаже, и окна моей комнаты выходят в сад. От созерцания отвлекли естественные позывы, и я направилась в уборную. Но, пройдя мимо большого ростового зеркала, замерла и сделала несколько шагов назад, в изумлении уставившись на собственное отражение.

Девушка, которую я увидела, показалась мне невероятно красивой. Вместо среднестатистической шатенки с мягким взглядом ореховых глаз, симпатичной, но вполне обыкновенной, на меня смотрела миловидная блондинка с едва ли не мультяшной внешностью.

Светлые, почти молочной белизны волосы, нежная кожа. И огромные, будто удивленные глаза, выглядящие так, словно я надела линзы со зрачками немного больше обычных. Такие я видела только у косплееров, которые изображали героинь аниме. Но мои глаза… То есть, глаза Элении были самые что ни на есть настоящие!

Ничего подобного у Анисьи я, к слову, не заметила. Внешность няни была совершенно обыденной.

– А это, вообще, нормально? Может быть, у нас разные расы? – спросила я вслух, максимально приблизив лицо к зеркалу, чтобы получше рассмотреть необычные глаза.

Цвет моих новых волос мягко отливал серебром и тоже был далек от «стандартной палитры». Я потянула себя за растрепанную косу, убеждаясь, что это не парик. Но нет! Волосы держались как влитые, к тому же оказались необычайно приятными на ощупь.

– Обалдеть! Просто обалдеть… – пробормотала я, поворачиваясь так и эдак.

Анисья назвала меня болезной да хрупкой, но мне так не показалось. По комплекции мы с Эленией были одинаковые, так что хоть в этом сохранилось какое-то сходство. Ну и еще выделялась грудь, которая, полная молока, явно стала побольше, чем была изначально. Почему-то именно в этот момент, я окончательно поверила, что попала в другой мир.

Когда-то в универе мы с подругами зачитывались книгами о переселении душ, но я и представить не могла, что подобное случится со мной. Что и меня однажды затянет в… сказку? Хотя… Нет, если подумать, пожалуйста, не надо мне никаких сказок! Только не это! Они все не особенно добрые в неадаптированных версиях.

Ладно. Буду разбираться по ходу пьесы, а пока мне нужно увидеть Сашку! Меня ужасно тянуло к сыну, которого мне до сих пор не принесли из-за какой-то там мерзкой Офелии!

Как это часто бывает, физиологическим потребностям было все равно, в какой ты ситуации и какие испытываешь моральные терзания. Так что отложив на потом размышления о мачехе, я прошмыгнула в туалет и остановилась, в полном изумлении уставившись на фарфоровый стульчак с изящной росписью и инкрустированный синими камнями по периметру.

Такое уважительное отношение к отхожему месту поразило мое воображение. Вот только я не заметила ничего похожего на сливной бачок. Решив, что с этой проблемой тоже потом разберусь, с удовольствием воспользовалась устройством по назначению. К моей неожиданной радости очищение произошло само по себе, поразив меня в очередной раз.

– Прямо магия какая-то!

Я задумалась, а есть ли в этом мире магия? Но сознание Элении ничего не подсказало на этот счет. Прежняя хозяйка тела воспринимала удобство, как само собой разумеющееся, и не заморачивалась изучением его устройства.

Возник вопрос, а где же она сама? Почему уступила мне место?

А еще, мне кажется, место уступили не только мне, но и Сашке тоже…

Думать о дурном не хотелось. Умывшись из самого обычного по устройству умывальника, разве что такого же расписного и отделанного каменьями в едином стиле с унитазом, я покосилась на ванну, но без помощи не решилась ею воспользоваться.

Едва вышла из уборной, как в спальню ворвались сразу две женщины. Анисья с ребенком на руках и высокая, крепкая незнакомка со злым лицом, пышными кудрями и бюстом, вид которого привел меня в священный трепет. Сначала я ошибочно приняла ее за Офелию, но все тут же стало по местам:

– Лейра Эления, не велено отдавать вам малыша! Мне платят за то, чтобы я его кормила!

– Кто вы? – поинтересовалась я слабым и слишком уж нежным голосом, который все еще слегка резал мне ухо своей чуждостью.

– Кто я?! Кормилица, знамо! – заговорила женщина слишком громко и пронзительно.

Ребенок тут же проснулся от ее ора и захныкал, и я поспешила забрать у Анисьи свое сокровище.

«Сынок! Сыночек!» – пела моя душа, безошибочно определив своего ребенка.

Он был такой живой, теплый, настоящий! Мой! Мой! В этом не было никаких сомнений.