Не моя моя жизнь

Но это же Гена, он без женщин не мог. А Витю то женщины вообще не волновали. Откуда трусы то женские в таком месте? Допустим, что кто-то ему и понравился, и что? Так понравился, что решили прыгнуть в койку? Ну я сама то в это верю? Ну первое, что меня смущает, как специалиста по интиму, если у него несколько лет назад вообще ничего не фурычило, значит это длилось несколько лет? Опыта общения с женщинами лет пять не было. Вот бля буду! И вдруг сейчас осмелился? Ой, не смешите мои тарелки! Для того, чтоб даму скрасть, нужно пыл иметь и страсть. А это вообще не про Витю. Я можно сказать сама себе детей сделала. Вряд ли ещё такая героиня найдется. Тогда что это за финт ушами? Пойти у Музы спросить? Стыдно.

Ладно, допустим ничего особого не произошло. Допустим. Тогда что за героиня дала ему дорогие трусы напрокат? С какой целью? И насколько надо быть шалашовкой, чтобы мужику дать свои трусы? А Витёк то, как это просил? Типа для чего они ему? Показать на барахолке, чтобы мне такие же купить? Вот ничего мне в этой истории не понятно. И сама история тоже. В какую сторону думать?

Сказать, что я как-то переживала по поводу того, что Витюшка даже переспал с кем то, я не собиралась. Смысл? Это Генкиным талантом было жалко делиться, а Витина тыкалка, это в конце концов, просто тыкалка. Не больше, ни меньше. Ну сказился он кого-то потыкать, и что? Я что-то ценное пропустила? Или потеряла? Мне обидно или жалко? Вот как-то не чувствую я особого сожаления. Ну, потому что не верю! Это же как стараться надо, чтобы Витюшка на кого-то запрыгнул! Бедная женщина. Пока старается, устанет, и уже ничего не захочется!

Но было то, за что мне было обидно. Это то, что это произошло, если конечно произошло, там, где я навела порядок, устроила чистоту и комфорт. Шторочки повесила, коверчик на стену прибила. Это почему это какая-то шалава должна пользоваться результатами моего труда, и моими стараниями! Это, пожалуй, меня бесило больше всего. И ещё все-таки было интересно чьи это трусы? Кто такой добрый и щедрый? А что это тетка, я не сомневалась. Или Олег свиснул трусы у своей Светки и дал Витьке напрокат? Но у Светки тот же размер, что и у меня! Не сходится ничего!

Вот в таком ракурсе я рассматривала это происшествие. А попутно думала о том, с кем Вите наставить очередные рога. Ведь все друзья за год моего общения с Димой скрылись с горизонта. Опять же Витины рога, это очень спорные отростки. Во-первых, он по сути мне никто. Поэтому хоть как изменяй, измена получается подосланная. Второе. Я же не могу это прорекламировать. Я это естественно буду скрывать, потому что могу получить в глаз, или по зубам. Значит успокаивать эта измена будет меня частично. И третье. Что-то я догадываюсь, что если бы я отдала соседу тарелку пельменей, Витю бы это взволновало больше, чем моя интимная связь с этим соседом. Но не должны эти трусы остаться без отместки. Свою то душу все равно надо успокоить.

И тут вдруг во двор вышел Витюшка.

– Что, выкинула трусы? Легче стало?

– Я их не выкинула, сожгла

– Костер разводила?

– Зачем? У Музы печка всегда топится, проблем с огнем нет.

– Ты что, и Музу в это посвятила? Совсем ума нет? Теперь вся деревня будет обсуждать трусы в моем доме?

Витя завелся. Это о чем? О том, что трусы были взяты с отдачей. Орать было нельзя, Муза могла услышать. Поэтому он стоял со мной рядом и шипел, как огромная злая змея. Я поняла, что слегка переборщила. Но решила, что если даст в глаз, будет повод отсюда свалить. Вопрос был в том, как свалить. Ведь такси здесь не ходит, бегать я не умею, да и ещё бежать далеко. Придется и об этом задуматься. А Витя расходился. Ни фига, какие ценные трусы! А он что думал, что я, найдя трусы в посудном шкафу, брошусь ему на шею, признаваться в любви, или умолять о верности. Его пипирка мне реально по барабану, подумаешь, ценность какая! Даже если он в натуре сказился выспаться с посторонней тёткой, то я сочувствую этой тётке. Потому что в нашем городе Витя в постели, это один из худших вариантов. Оно того стоило?

Да даже если это тетка подложила трусы, чтобы заявить о своем существовании, она действительно хочет в собственность эту кучку? У нее тоже ноги нет? И Витя единственный вариант? Я так погрузилась в свои мысли, что про Витю, можно сказать, забыла. Дунька с ярмарки. Но мне пришлось прийти в себя, потому что Витя уже разошелся, и в стену рядом со мной прилетело полено, которое он в ярости выхватил из поленницы. Ну вот и началось. Недолго мы из себя идеал строили. Мужайся, Галя.

Я стояла у стеночки и представляла, как сейчас в меня полетит второе полено. И полетит уже не мимо. Это я сейчас все это рассказываю спокойно, с высоты прожитых лет. А тогда у меня внутри все тряслось. Умереть, когда тебе ещё нет тридцатки, это не есть хорошо. Но я тогда даже не смерти боялась, а боли. Потому что боли в этой жизни я хапанулва выше крыши. И ей богу, повтора мне не очень хотелось. А ещё боялась того, что весь этот цирк увидят дети. А я, например, очень переживала за маму в детстве. Хотя у меня была такая мама, что переживать надо было за тех, кто рядом с ней и пытается ее обидеть. Короче скукожилась я у стеночки и ждала прилёта очередного полена. Я почему-то была уверена в том, что оно сейчас прилетит. Не зря же Витя рядом с поленницей встал.

Но тут откуда-то из параллельной вселенной раздался голос Музы:" Галя, я варенье из крыжовника сварила, девчонки будут?". Витино лицо поменялось прямо на глазах. Сразу из убийцы он превратился в примерного семьянина и лучшего мужа. И тихо проскрипел одними губами:"Иди". Но я не сразу поверила своему счастью. Неужели хотя бы на время это закончилось? Ну а параллельно этим мыслям, я осознавала, какая же я глупенькая. Сколько я живу с этим динозавром? Давно. Почему я всегда стараюсь верить в лучшее? Ведь этого лучшего ни разу не случилось! Витя меняется на три дня, в лучшем случае на пять. А потом все встаёт на старые рельсы. А с тех пор, как он бросил пить, обстановка в нашей семейке стала ещё горячее.

Наконец то я очнулась, и пошла в сторону Музиной летней кухни. Чем ближе я подходила, тем сильнее пахло вареньем. Я зашла на веранду, и увидела три эмалированных тазика. И варенья было три сорта. Муза стояла ко мне спиной.

– Это он в тебя что ли поленом запустил со всей силы?

– А в кого же ещё? Тут нет больше никого.

– Знаешь, я думала, что ошиблась, ну неправильно поняла.

– Да нет, именно так и было.

– И часто он так?

– Да бывает

– Не страшно тебе?

– Страшно. А что делать?

–А если бы меня не было, то что бы было?

– Личико бы у меня было синее, это точно.

– Иди, детей зови. А то почует что-нибудь неладное и припрется сюда.

– не, сюда он не пойдет, осуждения боится

Я пошла за детьми, которые прямо среди двора строили замки из щепок, и рыли каналы и реки. Слава богу, летающее полено отсюда было не видно. Услышав слово "варенье", они забыли о стройке и двинули в мою сторону. Я показала им куда идти, а сама пошла в нашу избушку за хлебом. Ну не есть же варенье ложкой из тазика. А мои дети так умеют, я это знаю. Витя лежал лицом к стене и делал вид, что спит. Может и взаправду заснёт? Уж что что, а спать то он любит. Правда всегда почему-то не высыпается. Врёт, наверное. Потому что врать он любит так же, как спать. Я потихоньку зашла и вышла. Не буду его раздражать. Какой-то неправильный спектакль он придумал. У меня теперь одно желание, сбежать отсюда побыстрее.

Не знаю, как сейчас, а тогда корейцы ели за низенькими столиками. Такие стояли в детских садиках. И сидели на таких же низеньких табуретках. Детям моим было в самый раз, Муза к этому привыкла, а мне пришлось приспосабливаться. Но вот мы уселись. Дети мои за обе щеки трескали варенье, а я просто пила чай и думала о том, что день грядущий нам готовит.

– Витя твой что делает?

– Лежит лицом к стене. Думу думает

– Поленьями то ещё будет кидаться? Или успокоится?

– Поленьями может и не будет, а в глаз кулаком может дать.

– Ты не шутишь?

– Разве так шутят?

– Так может у меня переночуете? Место есть.

– Нет. Можно просто посидеть пока он не уснет?

– Да сиди на здоровье! Детей, если устанут положим куд- нибудь.

– Спасибо. Подожду пока он уснет и уйду.

– Как знаешь. Если надумаешь, оставайся.

Дети, конечно, после хлеба с вареньем и трёх литров чая улеглись. И я поняла, что улеглись они до утра. Правильно, пусть спят. А мы с Музой говорили за жизнь. Она рассказывала про дом в Радищево, который они купили, про жизнь свою, вполне спокойную и счастливую, про планы на будущее.

А мне не о чем было мечтать. Жизнь у меня была загадочной. Мне бы дождаться, чтобы Витя заснул, перенести детей в домишко, и самой лечь у двери на коврике. Дожить до утра, не попав под Витин кулак, или под его же пинок, и подумать о том, как покинуть сей гостеприимный дом без ущерба для себя и детей. Жалко, что время потратила, устраивала тут уюты и комфорты.

Часов в одиннадцать я пошла на разведку. Витя спал. Ура! Муза помогла мне перенести детей, и уложить их в кровать. Спасибо ей. Я попробовала лечь с детишками, но кровать была сильно узкая, а с Витей ложится мне ужас как не хотелось. И поэтому я устроила себе лежанку на полу из ватного одеяла и диванной подушки. Получилось очень даже ничего. Уснула я моментально, как только приняла удобную позу.

Я проснулась от тишины. Было очень тихо. Я села на полу. Чего-то было не так. Но понять я этого не могла. Дети мирно спали, и все. Ах ты! Не было звуков с Витиной лежанки, дивана! Я потихоньку переместилась и заглянула в соседнюю комнату, койка была пуста! Товарищ или вышел во двор или куда-то ушел. Но почему не разбудил меня? Это же его любимое занятие, испортить мне с утра настроение. С чего это вдруг он ушел совсем не слышно? Не иначе, какую-то гадость приготовил! Ведь я его хорошо знаю. Беречь мой покой ради того, чтобы я выспалась, это вообще не его история. Ладно. Ушел и хорошо. Надо одеться и подумать каким образом отсюда смыться. Желания здесь притормозить теперь у меня нет. Слегка прозрела.

Я натянула протез, и наконец то поняла, что же меня смущало. Кто-то закрыл ставни! Хотя ясно понятно, что это Витя. Кому ещё нужно их закрывать? Но зачем? И тут я кое-что начала понимать! От этого понимания мне стало тревожно. Я мгновенно оделась и прошла к двери. На мой толчок дверь не отреагировала. Ещё раз. Так и есть. Меня закрыли на замок снаружи. Я потрясла дверь. Ее мне не открыть. Плохо. Ставни закрыли тоже дня того, чтобы я не могла выйти из дома через окна. Красота. Но ставни закрыты только на окнах во двор. Ааааа. Окна на улицу просто прибиты, это я видела. И что? Выхода нет? Но я же уже настроилась на побег! Я не хочу здесь оставаться! Я домой хочу! Я посмотрела на детей. Спят. А сколько времени?

На маленьком будильнике было восемь тридцать. Время хорошее. Интересно, когда ушел мой тюремщик, и когда придет? Хотя какая разница? Выхода то нет. Или есть? И тут я вспомнила ещё одно окно, которое было за печкой. Интересно, то окно закреплено? Ведь к нему очень сложно подойти и снаружи, и внутри. Именно от этого окна я на днях тащила соседского кота. Значит на крайняк, можно по кошачьи вылезти в соседний двор. Но для начала надо посмотреть можно ли выставить раму, вот тогда и будем думать, как уходить из этого дома, какими путями? Я все-таки разбудила детей и сказала им одеваться. Пусть будут готовы. На всякий случай. Детишки занялись делом, а я пошла на разведку к последнему окошку.

Визуально гвоздей не было видно. Но и на то, что я давила на раму, конструкция не реагировала. Но рычаг давления был очень маленький. Потому что расстояние между печкой и окном было прямо минимальным. Не во что упереться, нечем нажать. Вот как к нему подобраться к этому окну? И тут мне в голову пришла идея! Если просунуть туда мою деревянную ногу в согнутом виде, потом ступней упереть в раму и начать разгибать до тех пор, пока хватит места. И когда ноге понадобится место, она вполне может выдавить раму. Поехали. Раз есть идея. И нога, моя мерзкая деревянная нога, раму выдавила! Я еле успела поймать эту раму, чтобы она не разбилась. И поставила ее за окно. Все, ход открыт. Пора собираться и сваливать.

Я пошла на разведку. Надо же знать куда отступать, чтобы было незаметно. Места между домом и соседским забором было очень мало. Я в то время была очень дохлая. Но даже мне надо было идти боком. Вот я боком и пошла в сторону палисадника. Здесь конечно было узко, но можно было попасть в палисадник, а потом перелезть через штакетник. И все, свобода попугаям. Ну все, значит можно бежать. Я перемахнула штакетник и глянула в обе стороны. Пока улица была пустая. Но когда нарисуется Витя, никто не знал. Значит надо идти в противоположную сторону к Иркуту. Там можно будет подумать куда идти дальше, на Кайскую гору, или через параллельную улицу. Лишь бы на Витю не напороться! Это самый худший из вариантов.

Я вернулась и помогла детям до собираться. Потом все убрала поставила на места, и мы пошли в побег. Дети мои, с рождения золотые, все делали так, как говорила мама. Я помогла им вылезти на улицу, вывела в полисадник и пошла вставлять раму. Все. Все, как было до побега. Никто даже не догадается, как мы ушли. Самое главное теперь пройти незаметно улицу до Иркута. Пусть Витюшке сюрприз будет! Я представила его рожу, когда он осознает, что нас в домишке нет. Вот нежданчик то! Галя с детьми просочилась сквозь стены и испарилась! Теперь поленья кидай в стенку! Но сначала все-таки надо уйти. А то я что-то расслабилась. А Витюшка то резкий, как понос, и появиться может в любой момент.

И он появился! Ну вот бывает же такое! В самом начале улицы. Его летящую походку ни с чем не спутаешь! И что теперь делать? Конечно, до конца улицы далеко. Но я-то до Иркута добежать не успею. Да и зрение у Витюшки 120%. Увидит меня он сразу. И что теперь делать? Я даже представить не могла, что я вернусь опять в этот домишко. По крайней мере в ближайшее время. Что делать то? Он же сейчас уже нарисуется! А я тут стою с детьми, такая героиня! И раз, Витюшка с кулаком на подходе!

Я дернула соседнюю калитку. Открыто. Посреди двора, как всегда, восседает баба Гутя. Как будто с вечера не уходила. Я схватила детей, и поставила их в соседний двор. Потом зашла сама, и прикрыла за собой калитку на засов. Мало ли что.

Я держалась за закрытую калитку и все внутри у меня тряслось. Сейчас дойдет Витёк до двора, и баба Гутя сдаст нас с потрохами. Вот тебе бабушка, и Юрьев день! Зря выход искала, зря убегала. Опять вернут в тюрягу. Я набралась смелости и повернулась к бабе Гуте. Очень хотелось понять, что день грядущий нам готовит. Баба Гутя смотрела на меня с недоумением. Мол какого овоща я припёрлась? В гости вроде не звал никто, просто калитку не успели закрыть. А тут, на тебе, непрошенные гости! Да ещё целых трое. Но не смотря на недоумение, старая Якутка уже успела всучить детям по огромному пирогу, и мои дочуры, оставшиеся без завтрака, с удовольствием откусывали и жевали, запивая пироги молоком.

– Ты что соседка, калитки попутала? Или умышленно сюда зашла?

– Умышленно. Можно у вас во дворе постоять минут десять?

– Да хоть на весь день оставайся, только вон, табуретку возьми и сядь. Голова твоя над забором торчит. Если Витька голову задерет, обязательно тебя увидит. Ты же от него прячется?

– А вы как догадались?

– Да видела, как он вчера в тебя поленом запустил. Пугал, бестолочь.

– Да, наверное. Муза меня спасла.

– Ну и хорошо, что спасла. А сейчас то что за кипиш? Ты собралась сбежать, а из-за поворота, с Еланской Витя вышел?

– Да. Через пару минут во двор пойдет и возьмётся меня искать.

– Не бойся. Я тебя не выдам. Самое главное сидите тихо, и детям скажи, чтобы не голосили

– Дети у меня тихие. Тем более с пирогами во рту.

– Вот и хорошо. А мы подождем, когда Витя придет, посмотрим, что делать будет, а потом решим, как дальше жить.

– Спасибо вам. Я-то думала, что вы на Витькиной стороне

– Что ты милая! Я таких, как твой Витька насквозь вижу. Сразу раскусила, как только пришел дом к Музе смотреть. У меня первый муж такой же фрукт был. Так что сиди, не бойся.

– Да, я испугалась. Потому что думала, что он вас всех очаровал. Он по этому большой специалист.

– Девочка моя, мы же взрослые люди. Очень взрослые. Мы же человека насквозь видим. И Витя тоже не загадка.

– Да. Витя не загадка, Витя сюрприз.

– Да я уже поняла. Мне не понятно, как ты с ним жить будешь.

– Как-нибудь

– Мне тоже казалось когда то, что стерпится, слюбится. Но если мужчина позволяет себе поднять руку на женщину, то ничего не получится.

Стукнула калитка, это Витя зашёл во двор. Я втянула голову в плечи и прошептала детям, чтобы они были потише. Я сидела, прижавшись к забору. А баба Гутя вытянула шею и старалась увидеть, что происходит в соседнем дворе. Но сначала особо ничего не было слышно, только хлопали двери, ставни и калитка. Потом Витёк решил позвать меня. Таким ласково- волшебным голосом. Ему очень надо было, чтобы я откликнулась. Но скоро ему это надоело. А скорее всего он почувствовал, что это бессмысленно, и он подошёл к забору соседей.

– Баба Гутя! Доброе утро! Ты где?

– Да здесь я, завтракаю, а ты что хотел то?

– Ты часом моих не видела?

– Кого твоих то?

– Да Гальку с девчонками.

– Видела, вчера вечером

– А сегодня утром?

– Сегодня утром я видела тебя, когда ты уходил и Музу, когда она собаку кормила. Может Муза видела?

– Музы нет, на двери замок.

– Ну а я тебе ничем помочь не могу, не видела я не Галину, ни детей.

Витя отошёл от забора, и пошел в сторону дома. Но это видела только баба Гутя, а я смотрела на нее, и ждала что же она скажет. А старая Якутка смотрела за забор и молчала. Что она там видела? Скорее бы уже она заговорила! Но баба Гутя молчала. Заговорила она минут через десять.

– Закрыл дом. Слушай, когда калитка стукнет.

Но за забором была тишина. Было такое ощущение, что Витя затаился и ждёт. Баба Гутя приказала жестом нам молчать, а сама изо всех сил изображала жрущую с аппетитом женщину. Даже я, глядя на нее поверила в то, что ее интересует только еда. Так самозабвенно она играла роль в этом спектакле. Витя, скорее всего тоже наблюдал откуда-то за ней. И через двадцать минут поверил. Поэтому снова подошёл к забору.

– Баба Гутя, я пробегусь по окрестностям, а ты посмотри тут, вдруг что-нибудь заметишь.

– Хорошо, Витя, конечно, посмотрю. И как я их не заметила? Они точно ушли?

– Ушли, раз нигде нет. Ну я пошел, я скоро. Она же хромая, да ещё с детьми. Не могли они далеко уйти.

– Иди, Витя, беги быстрей.

Теперь мы услышали, как хлопнула калитка, и как зашуршала трава под ногами у Витьки. Все ушел. Мы немного подождали. Баба Гутя, которая казалось, была недвижимой из-за своего веса, довольно шустро встала с табуретки и вышла за калитку. Я прямо тряслась от страха. Мне казалось, что Витька сейчас увидит бабу Гутю и все поймет. Но баба Гутя вернулась и сказала:"К Иркуту пошел. Минут через двадцать вернётся. Как раз за это время всю деревню обежит. А ты бери детей, пойдем я вас на чердаке спрячу".

Мы ползли за бабой Гутей на чердак, и мне было это очень удивительно. Потому что снаружи домик был очень малюсенький, на четыре окна. Что там может быть на чердаке? Но выбора то у меня особо не было. Либо Вите в руки, либо на любой чердак. А детям было интересно. Они с любопытством разглядывали узкую крутую лестницу, и вырубленный в потолке узкий ход. Но он, наверное, показался мне узким, потому что баба Гутя туда вошла очень медленно, потому что лестница была крутая, но без особых осложнений. За ней так же медленно заползли мы. Верхняя ступенька была очень высокая, и мне пришлось подсаживать свою мелюзгу. Но вот мы все оказались наверху, в малюсенькой комнате.

Да, вместо чердака тут была комната. Свет сюда попадал через маленькое чердачное окно. Встать в полный рост тут могли только дети. Даже баба Гутя, Лилипут не рисковала, и сидела, как и я на полу этого помещения, свесив ноги вниз. Здесь стояли две низкие, но широкие кровати. Вернее, это были нары, сделанные из чурбачков и фанеры. К стене была приколочена этажерка, подобие шкафа. На ней стояла настольная лампа и лежало несколько книг. У окна, между кроватями, стоял низкий, как у корейцев столик, потому что более высокий ставить сюда не было смысла. Ещё был один маленький приземистый стульчик и полка над окном. Я так и не поняла для чего эта полка, да мне и не надо было. Хорошо, хоть на улицу не выставили. А баба Гутя посмотрела на меня.

– Об этом месте никто не знает. Я мой дедушка и наш сын. А он живёт в Новосибирске. Он здесь себе все устроил после армии. А все думают, чердак и чердак. Никто тебя здесь не достанет, только тише будь. Вон там, под этажеркой, в коробке, лежат деревянные фигурки, дед иногда вырезает, можешь детям дать поиграть. Наверху видишь? Книги. Читай если будет скучно. Поесть я вам попозже принесу. А вон там, за дымоходом стоит ведро, если кто-нибудь в туалет захочет, но выносить будешь сама. Ну вроде все объяснила. Спать здесь тоже можно, белье старенькое, но чистенькое. Все, я поползла вниз, а то сейчас Витёк явится, и нам нужно знать его планы. Тебе же надо как то отсюда уйти. Так что-жди новостей.

Баба Гутя ушла, я вытащила детям деревянные фигурки. Они такого сроду не видели. Поэтому теперь с удовольствием рассматривали невиданное. Я захлопнула люк и пошла к окошечку, оно выходило на улицу, и можно было увидеть Витю, который должен был с минуты на минуту вернуться с поисков. Но пришлось маленько подождать. Я даже думала, что он уже вернулся, но зашёл во двор с другой стороны. Но нет. Он зашёл так же, как и ушел, от Иркута. Я видела его разочарованно- злое лицо. А он видимо от злости почти бежал. Стукнула калитка. Потом брякнул засов. А дальше тишина. Я думала он пойдет с бабой Гутей беседовать, а он зашел в дом, и там затаился. Или не затаился, а пошел психовать в одиночестве? Значит в ближайшее время никаких новостей не будет.

Я взяла с полки книги. Надо же чем-то занять себя. Ведь неизвестно, когда можно будет покинуть этот гостеприимный дом. Я посмотрела на названия и выбрала Джека Лондона "Мартин Иден". Давно не читала. Нары, не смотря на то, что были самодельными, были очень удобными. Наверное, из-за матрасов. Я сложила все подушки себе под голову, легла так, чтобы дети были перед глазами, и приступила к чтению. Вот живут же, Господи, люди! Без скандалов, без упрёков, без стресса! Ну почему у меня так не получается? Ведь впереди же маячит квартира, и мне очень нужен Витька для того, чтобы получить трешку. Но как его вынести то? Я ведь живу в вечном страхе! Разве так можно? Что хорошего есть у меня в жизни? Только дети.

Проснулась я от того, что кто-то стучал снизу. Дети тоже спали, придавив своим весом вход в наши апартаменты. Я подскочила, переложила детей на нары. Люк открылся. На пол поставили тарелки с едой. Баба Гутя к еде относилась ответственно. Картошка вареная с укропом, огурчики, помидорчики, тонко порезанное сало, пончики, блины, варенье. Она сама всего этого наготовила? Ведь видно, что все свежее, с пылу, с жару! В жизни бы не подумала, что она встаёт со своей табуретки посреди двора. Сильно тяжёлой она мне кажется. В люке показалась голова бабы Гути. Она оглянулась, и оценила обстановку в комнатке чердачного типа.

– Как вы тут? Не душно?

– Нет, все хорошо.

– Заснули что ли? Еле достучалась

– Да, заснула неожиданно

– Это ты со психу, бывает

– Наверное. Читать легла и как в яму упала.

– Тарелки убери на стол, а то здесь пылюка. Попозже компот принесу, не сварился ещё.

– Да не надо, мы водой обойдёмся

– Надо. Потому что он уже варится

– Спасибо вам большое.

– Пожалуйста. А ты бы что, не помогла мне, если бы со мной такое случилось?

– Если бы могла, помогла бы

– А я могу пока. Короче докладаю. Витька на связь не выходит, закрылся в доме. Я уже даже его кричала, не отзывается. Поэтому давай подождем. Все равно проявится. Ты не беспокойся ни о чем. Накорми детей да отдыхай. А я пойду сяду на свой трон. Дед скоро с работы придет, накормить надо

–А ваш дед не выгонит меня отсюда?

– Да ты что? Мой дед когда-то меня на дороге избитую , всю в крови подобрал, и вылечил. Даже не думай его бояться. Все, я пошла.

И баба Гутя медленно стала спускаться вниз по высоким ступеням. Спустилась, передохнула, задрала голову в мою сторону и послала воздушный поцелуй. Я мысленно поблагодарила ее за все щедроты и доброты.

Наше пребывание у соседей затянулось. Я понимала, что баба Гутя ждёт, когда Витька выйдет на контакт, а Витька тоже чего-то ждал или о чем то думал. В то время я ещё не была такой продвинутой, чтобы просчитать его. Да и желания думать в эту сторону у меня не было. Я точно знала только одно, если Витя затихарился, или улыбается, то точно готовит тебе гадость. Причем простые гадости он не уважал, ему нужна была гадость изощрённая, похожая на четвертование. Поэтому меня в тот момент интересовало только одно. Как свалить из этой гребанной деревни побыстрее. Ведь для меня любой маршрут из Нахаловки был сложным и длинным. И догнать меня на этом маршруте можно было легко и просто. Тем более, если у меня на прицепе двое детей.