скачать книгу бесплатно
Наконец влогерша была обнаружена подслеповатыми глазами кастелянши.
– Вон пошла! Ишь ты! Стоит… глазеет… Работать мешает! А у меня тут дамы, как видишь… Стараются… Богов себе рожают… персональных… Будут на них молиться… Будут им исповедоваться… Будут у них прощения испрашивать… Ну, и к себе тоже уважения истребуют! А как же? Бог ведь тоже человека должен уважать… Дверь, говорят, закрой!.. Сквозняк!
Влогерша отпрянула, громыхнула дверью и кинулась в свою каюту, где свалилась, засыпая в падении, в нежный соус постельного белья.
Выцвет
Бранч устроили в ресторане «La terrasse». Слабые солнечные лучи, вылезающие из прорех в жирном месиве туч, следили за пассажирами сквозь панорамные окна. Степан Стрюцкий угощался почти с самого начала бранча и планировал продержаться до его окончания. Он любил поесть. И выпить. Степан пил сам и угощал Клавдию. Клавдия розовела на глазах и преглупо хихикала.
– Какая вы решительная женщина! Какая вы решительная женщина! – приговаривал Стрюцкий. – И что же вам из Петербурга даже писем писать никто не будет?
– Нет, не будет… Только если подружки… Но они, по-моему, позавидовали сильно моему счастью нечаянному… Ощутимо отдалились от меня за последние недели… А мужья… Трижды я замужем побывала, кстати… Но ни с кем из них у меня жизнь не сложилась, дети не прижились… Ничего. Обойдусь и без писем!
– И то верно! – кивнул Степан, схватил свою тарелку и направился к буфету с холодными закусками. Вернувшись, он поднял рюмку и провозгласил:
– Давайте выпьем за вашу любовь новообретённую и за мой отпуск не проё… не просра… хм… не… упущенный!..
Выпили, Стрюцкий пожевал пекинскую капусту и возмутился:
– Клавдия, а что же это вы всё пьёте по полрюмочки да по полрюмочки! И не закусываете вовсе! Зачем же стесняться?
– Я пью… пью… Изо всех сил пью! И закусываю!..
В ресторан вошёл Иннокентий. Степан закричал и замахал руками:
– Милости просим, дорогой волонтёр! Составьте нам компанию!..
– Благодарю… Но я как-то не рассчитывал на компанию… Хотел сам по себе…
– Что вы… что вы… Не обижайте нас своим отказом! Садитесь! Вместе веселее! Что-то все сегодня припозднились, а? Никого нет… Вы поглядите!
– Так все на завтраке были… Ну, почти все.
– Были? А я что-то поленился к завтраку встать…
– Напрасно, завтрак был превосходен.
– Выпьем?
– Не имею желания.
– Официа-а-ант, – заорал Стрюцкий, – неси ещё одну рюмку!
– Не надо никаких рюмок! Я шёл сюда с намерением выпить эспрессо…
– Перестаньте миндальничать, мой друг! Посмотрите какой сегодня день… Замечательный день!.. А какой воздух, – Степан шумно втянул носом воздух. – Впрочем, здесь он не такой свежий, но вот на палубе… Ах, на палубе!..
– И всё же… Я бы хотел ограничиться эспрессо!
– Ух! Какой вы настырный! Официа-а-ант! Не неси рюмку, неси эспрессо! – проорал Стрюцкий. Иннокентий сел. Клавдия встрепенулась, поправила прическу, заулыбалась и полезла в сумку:
– Я же вам обещала фотографию показать… жениха…
– Угу! – подтвердил Степан Стрюцкий, увлечённый опустошением тарелки.
Принесли эспрессо, Иннокентий принялся болтать ложечкой в чашке. Клавдия извлекла смартфон и довольно скоро нашла фотографию.
– Вот он! Эрих мой… А друзья его зовут Эмин… И мне он наказал себя так звать…
Степан оставил в покое тарелку и схватился за смартфон.
– Хорош… Хорош! А вы что скажете?
Стрюцкий впихнул в руку Иннокентия смартфон, тот нехотя воззрился на экран.
– Хм… По-моему, ваш жених не ариец… В лучшем случае – турок…
– Да что вы такое говорите?! – возмутилась Клавдия, выхватила смартфон и с опаской посмотрела на жениха.
– Вот, посмотрите, тут погрешность в коррекции, – меланхолично произнёс Иннокентий и ткнул пальцем в экран. – Видны края заливки… Из-под белой арийской кожи торчит тёмно-оливковая… Не очень-то ваш благоверный умеет работать в графических редакторах!..
– Да зачем вы такое говорите?! – пуще прежнего вознегодовала Клавдия и разразилась громким плачем. Степан Стрюцкий подсел к ней и взялся гладить по спине.
– Ну что вы… Что вы?! Подумаешь, ореол какой-то оливковый… Да это, может, просто венец безбрачья… временного… высвечивается!.. Или… аура его мерцает… Объектив, вероятно, слишком аурочувствительный случился…
В «La terrasse» вошёл седовласый мужчина в плаще цвета пепла и с зонтом-тростью, остановился, огляделся. Стрюцкий, не прекращая успокоительных поглаживаний, подал голос:
– Доброго дня! А вас мы вчера на капитанском приёме не наблюдали!
Мужчина сделал вид, что не слышит. Степан повысил голос:
– А кто вы будете, добрый человек?
Мужчина проследовал к буфету, заполучил тарелку, наложил на неё горкой кушанья и двинулся к столикам.
– Что же вы не отвечаете? – рассердился Степан Стрюцкий.
– Тимофей Платоныч я… – послышался недовольный ответ.
– Тимофей Платонович, идите к нам!
Седовласый мужчина не отреагировал, проследовал к дальним столикам возле панорамных окон, устроился за одним из них и принялся набивать рот едой. У Стрюцкого устала рука, он прекратил поглаживания и ободряюще заключил:
– Ну вот вы почти и успокоились… Сейчас ещё выпьем и… Давайте, Клавдия, за вас и за вашего арийца!
Клавдия шмыгнула носом:
– Да он во-о-он… И не ариец вовсе… оказывается…
Степан выпил и закусил:
– Ну, это вы бросьте! Ариец, не ариец… Это как посмотреть… Мало ли что там на фотографиях… Да и потом – если хочется человеку называться арийцем, зачем же ему запрещать? Что ж он… виноват?.. Если цветом немного не вышел?!
Клавдия снова заревела.
– Клавдия, дорогая моя, перестаньте кручиниться, опрокиньте в себя уже наконец-то эту рюмочку и улыбнитесь!
Женщина не унималась. Стрюцкий заскучал, но вдруг вспомнил про волонтёра.
– Иннокентий!.. А вы у нас, значит, в концлагерь едете, да?
– Да.
– А вот… когда вы все свои игры в концлагерях сыграете, чем тогда пробавляться станете?
Иннокентий изучал ленту новостей в планшете. Он нехотя оставил своё занятие и сказал:
– Работы хватает… Есть сезонный сбор урожая, элементарное донорство, социальное, экологическое, спортивное, арт-, ивент- (это то, куда я сейчас направляюсь), медиа-волонтёрство… Проще говоря, уход за инвалидами, стариками, помощь детям-сиротам, марш-броски на очистку от мусора природных заповедников и прочее-прочее…
– Слышал… слышал о таком… Интересный вы человек… Интересный!
Седовласый мужчина вновь проследовал к буфету.
– Тимофей Платонович, идите к нам! – позвал его Степан.
Седовласый мужчина не ответил, вернулся за свой столик и устремил взгляд сквозь панорамные окна в мертвенно-серое море, в крен горизонта, в бескровное сало туч.
– Какой нелюдимый человек, ну вы посмотрите! – прошептал Стрюцкий.
– Да, вот и приплыли… не ариец! – вздыхала о своём Клавдия.
– Тимофей Платоны-ы-ыч!!! Идите к нам! У нас интересно! – не унимался Степан Стрюцкий.
– Оставьте меня в покое! Мне и здесь хорошо! – вскрикнул Тимофей Платонович и забил до отказа рот едой.
– Вот бывают же люди!
– Да-а-а… Забавный старичок! Мизантроп, похоже… У меня дед такой же… был… – задумчиво сказал Иннокентий.
– Умер? – расстроился Степан и наполнил рюмки.
– Умер…
– Ах-ах! Как печально!
– Да обычно… Старые исчезают, новые появляются… Наш, может, и дольше бы не исчезал… Но сиделки все отвратительные попадались… как на подбор!..
– А вы?! А как же вы… – заинтересовалась Клавдия, вытерла платком остатки слёз и высморкалась.
– А что я?
– Вы же только что рассказывали, что один из вариантов вашей деятельности – уход за стариками, инвалидами…
– Да-а-а, бывает, ухаживаю… но… тогда… я не мог… выполнял важное… очень ответственное, социально-значимое задание…
– Да вы что? – воскликнул Стрюцкий и выпил, не поморщившись.
– Да-а-а… Принимал участие в сибирской экологической миссии по спасению…
– Всем привет! – махнула рукой, вошедшая в «La terrasse», влогерша, дёрнула за ворот пиджак цвета пыльной розы и прошла к буфету.
– Ну какие же у них рюмочки мизерные! Прям напёрстки, ей-богу! – посетовал Степан, обиженно вздохнул и ретировался.
– Куда это он? – удивилась Клавдия.
– Не знаю, может, в туалет, – предположил Иннокентий и вернулся к изучению новостной ленты.
Вскоре за столик подсела влогерша и, удерживая в одной руке вилку, в другой смартфон, начала вещать:
– Наконец-то добралась я до «La terrasse». После нашей с вами онлайн-трансляции начала я наряжаться… И нарядилась я вот в такой пиджак, видите? Потом в комментариях напишите, как он вам… Ну и вот… Нарядилась я, значит, довольно быстро… А потом… Минут 20, наверное, блуждала по всем этим бесчисленным коридорам и лестницам! И никак не могла найти эту «La terrasse»! Это не корабль, а лабиринт просто какой-то! Если бы не матрос, который мне в одном из коридоров повстречался и любезно согласился препроводить сюда, я бы, наверное, ещё столько же блуждала! М-м-м… Вы не представляете, как вкусно… Я вот тут какую-то рыбку взяла… Очень нежная… Ах, да, я же про бранч не рассказала… Итак… Бранч в виде шведского стола… Всего очень много, всё очень аппетитное и… Я уже начинаю бояться за свою фигуру… Вон там, надеюсь вам хорошо видно, – она покрутилась на стуле, – множественное множество блюд! И… почему-то так мало посетителей… Ладно… я с вами попрощаюсь на время… Просто очень вкусно! Хочется поесть по-нормальному… Сегодня, обещаю вам, я обязательно смонтирую вчерашнее видео, и уже завтра его выложу, а, соответственно, сегодняшние съёмки буду монтировать завтра и выложу послезавтра…
Влогерша выключила смартфон и набросилась на еду. Вернулся Степан Стрюцкий и вопросил:
– Выпьете с нами, операторша?
– Это что ещё за «операторша» и почему на «вы»? Я что такая старая?
– Не-е-е, нормальная, – хохотнул Степан и наполнил рюмки. – Пить-то будешь?
– Нет, спасибо…
– Пойду прилягу, по-моему, случилась качка, – пролепетала Клавдия и попыталась встать, но её тело отбросило на спинку стула.
– Понятно, – сказал Стрюцкий, ухватился за Клавдию и потащил её прочь.
Иннокентий ненадолго потерял интерес к новостной ленте и посмотрел на влогершу:
– Как спалось?
– Омерзительно! Угораздило меня вчера сожрать magic каравай!.. Всю ночь какие-то женщины снились. И дети, на крестах распятые… из этих женщин вылезающие… Персональные Иисусы… Или что-то вроде того… Бр-р-р…
Влогерша опустошила тарелку и посмотрела внимательно на собеседника.
– Слушай, а зачем ты всем этим волонтёрством занимаешься?..
– Нравится, – сказал Иннокентий, взял смартфон влогерши и положил в свой карман.
– Ты что это делаешь?
