Песни Красных Ястребов

Где же сейчас Кейра? Соглядатаи видят многое – но не все. У девочки с детства был талант к избеганию острых углов. Главная ошибка Фриды в ее воспитании – подавленные способности. На Орочьих островах девочка могла расти среди других эмпатов – но вместо этого отрицала собственную природу. В те времена Фрида не знала Богов – и совершала много ошибок. Грегу его таверна была важнее, чем сломанная судьба дочери.

Девочка снова попытается сбежать. О да, она покинет Дагроссу, ее убийцы останутся позади. Но Фрида по опыту знала, что от самой себя – не убежишь. Смертельный враг Кейры пустил корни в ее собственной душе – а значит с ним остается только сражаться.

Но если добрался до прачечной – считай, дело сделано. Здесь на окнах не было решеток. Фрида открыла ставни и вылезла на карниз – а затем двинулась вверх. Архитектор Приюта Вечернего Костра явно видел гладкие отвесные стены в своих кошмарах – повсюду были архитектурные излишества, названий которых Фрида не знала. Ей хватало того, что ловким пальцам было, за что уцепиться.

Когда Фрида добралась до крыши Приюта – как раз занимался рассвет. Фрида встретила его в компании горгулий. Этот архитектор точно был чокнутый – его каменные монстры слишком походили на людей. В тех монстрах, что являлись Фриде во снах, не было ничего человеческого.

Воздух пах гарью – ночью бунтовщики подожгли несколько зданий, и пепел разлетелся над городом. Фрида втягивала воздух полной грудью, вдыхала эту восхитительную непокорность. Первые костры восстания. Люди думают, что сражаются за свободу, права и прочую чушь. На самом деле они приносят жертвы Богам. Самое сладкое подношение на алтаре – руины старого порядка, из которых прорастает порядок новый.

Сегодня вместо бессонницы Боги послали Фриде целый клубок разрозненных сновидений. Она не пыталась его толковать. Она знала – знание придет само, когда будет нужно. И сейчас Фрида знала – дочь идет к ней, и больше никто не сможет ей помочь.

Что бы Кейра не решила – она вернется в лечебницу. Чтобы попрощаться – или просто сказать, что все в порядке. На этот раз Фрида не отпустит дочь одну и отправится с ней. Сейчас остается только ждать и держать глаза открытыми.

Зрение Фриды острым и цепким, как у хищной птицы. Она видела простых прохожих, попрошаек, лоточников, бродячих артистов. Видела сестру Мойру в колокольной башне – немая дева звонила в тревожные колокола. А еще Фрида видела патрули городской стражи и запоминала их маршруты. И наконец она почувствовала свою дочь – сквозь стены домов и изгибы улиц. Только слепой бы не разглядел пламя у нее внутри, но многие с радостью выбирают слепоту.

Фрида начала свой долгий спуск по водостоку. Ее легко было заметить – да только народ Дагроссы редко решается поднять глаза. Лишь у самой земли ее заметила пара зевак – Фрида приветливо помахала им рукой, прежде чем спрыгнуть на землю.

Звонили тревожные колокола. Сторожа Приюта оставили пост у главных ворот и бросились в лечебницу, чтобы скрутить сбежавших сумасбродов. Фрида толкнула не запертые створки и беспрепятственно вышла вон.

15 Фрида

Кейра шла навстречу Фриде, растрепанная и погруженная в себя.

– Меня ищешь, девочка?

Кейра остановилась как вкопанная – узнала. Испугалась. После всего того, что с тобой было – как ты можешь бояться, девочка? Ты ступила в ад – и даже он не смог тебя поглотить.

– Мама, что… что ты тут делаешь?

– Гуляю по стенам и потолкам, – Фрида пожала плечами.

– Что?! Лечебницу же охраняют… Как, мама? – надрывным голосом спросила Кейра.

– Своими ногами. Шаг, шажок, еще один. Безумцы вырвались на волю. К счастью, я оставила это хаос позади.

Двояко прозвучало… когда из этих глаз исчезнут вопросы?

– Помнишь, я предлагала свою помощь? Пришло время действовать.

– Мама, ты не должна…

– И этим все сказано. Когда тебя принесли в лечебницу, я почуяла беду. И сейчас этот запах еще сильнее. Что произошло девочка?

Кейра невнятно что-то пробормотала, но Фрида схватила дочь за плечи и встряхнула.

– Ну же, соберись! Что случилось?

– Они… узнали о моих приступах.

Вот, уже кое-что. Девочка начала говорить. Полуправду.

– Тебе достался великий дар, доченька. Это всегда было так – любой островитянин подтвердит. Больше всего я жалею о том, что не дала тебе его развить. И что позволила твоему отцу и аптечной крысе пичкать тебя всякой дрянью. Ты могла погибнуть, ты понимаешь? От каждой его вшивой пилюли!

Когда Фриду терзали сомнения, эту картину рисовали ей Боги. Девушка, разбитая приступом – одеревеневшие пальцы тянутся к бутылочке из зеленого стекла. Разливают на пол ядовитую росу. Девушка силится изогнуться, чтобы дотянуться языком до капель. А потом пена идет у нее изо рта – и глаза стекленеют. Не, этого не случится. Теперь – никогда.

– Мама, ты родилась на островах. Что ты знаешь об эмпатах? Сколько еще таких, как я?

– Таких, как ты – лишь ты одна. Эмпат – имперское словечко. Ярлык для непонятного. Империя, Искоренители – они стирают культуру провинций, переписывают историю. Но их битва уже проиграна, слышишь? Потому что… ты стоишь передо мной.

Потому что все в руках Богов – вот что хотела сказать Фрида. Но сейчас у них не было времени говорить о Богах.

– Мама… я покидаю этот город. Отправлюсь в Кьяргон морем. Я пришла, чтобы увидеть тебя и сделать пожертвование для Приюта…

– Даже не думай. В Приют я не вернусь. Тухлое место. Я еду с тобой. Ты полгода держала меня за руку – мой черед тебе отплатить.

Она ожидала спора, борьбы – но Кейра просто кивнула.

– Мама… хорошо. Сейчас нет времени спорить. Я рада, что тебе стало лучше. В этом городе опасно. Поедем втроем – ты, я и Келли. Мы двое сможем за тобой присмотреть.

А если Фрида будет рядом – то Боги присмотрят за ними.

– Каков твой план? Уже купила место на корабле?

– Я еще не была в порту. Мы с Келли договорились встретиться в доме Феликса, моего повара. Они встречаются.

– Хорошо. Веди, дочка.

За поворотом Фрида и Кейра наткнулись на бедняков, которые разнесли витрину магазина с дорогими тканями и одеждой для богачей. Предводитель банды напялил на себя длинный меховой плащ, а его подпевалы рылись в остатках былого великолепия. Хозяина магазина заставили голыми руками убирать разбитое стекло.

– Помнишь, как прошлой зимой мы замерзали на этих улицах, а ты даже не пустил нас на порог? Помнишь? – спрашивал вожак.

Фрида прошла мимо, но Кейра остановилась как вкопанная. Фрида знала этот недобрый, решительный взгляд. С детства Кейра окружала себя жертвами великой несправедливости и давала им свое покровительство. Что ж, даже сирым и убогим нужны свои лидеры. Хочешь постоять за справедливость – выбери момент. Обычно Кейра думала холодной головой, но похоже падение в Лимб сильно перетряхивает мозг.

– Дамы! И… и-ик… сестрица! Располагайтесь, выбирайте себе наряд. Шелка из Желтой провинции, изыс… и-зыс-кан-ная золотая парча! Как по мне, безвкусица страшная. Я Митч, а этот бездельник – Клайв, здешний… и-ик… хозяин. И я чертовски рад, что теперь он на коленях, а я… и-ик… кутаюсь в тепленькое. Выпьем за это!

Митч нашарил на полу бутылку самогона – но она была уже пуста.

– Вот зараза! Вылил все на голову этому… и-ик… снобу, – огорчился Митч.

– Пойдем отсюда, – прошипела Фрида на ухо дочери.

– Митч, так? Кем вы были до того, как оказались без крова, без работы? – спросила Кейра.

– Тебе п-правда интересно, сестрица? Я не шутил, выбирай что хочешь. Раньше я был… и-ик-каменщиком, как и отец. Мне нравилось, когда ты… ну, работаешь на высоте. Я много п-пил, но меня терпели – из-за брата. У него руки были… и-ик… просто золотые. Да только это ему не п-помогло… Он нашел себе девушку из вольнодумцев, стал сам ходить на собрания, и в один день их… и-ик… всех повязали. Брата отправили на рудники – а меня выгнали из бригады. Если бы не Приют, я бы п-п-помер с голоду. Спасибо сестрицам – накормили и отогрели!

Что Кейра унаследовала от своего отца – так это умение слушать истории.

– Ты не рассказал про Клайва. Чем он провинился?

– Встречал его на этом самом месте. Тогда я был… и-ик… на дне – ни гроша за душой, а на улице холод собачий. Я увидел, как Клайв закрывает магазин. Попросился… и-ик… переночевать. Клайв послал меня искать собачью будку. Он забыл – а я запомнил.

– Ты решил свести личные счеты? Как это поможет твоему брату? Всем людям, которых сослали на рудники – ни за что?!

Кейра сказала это так, что Фрида ощутила жар. Мурашки по коже. Какие сила, запал! Как редко Кейра бывает такой… настоящей. Как часто закутывается в саван из мыслей, сомнений и ожиданий и засыпает неподвижно.

– А где мне быть? Что я, пьяница… и-ик… могу сделать? Сегодня мы свободны, но завтра Империя снова возьмет нас за горло. З-зато Клайв не досчитается своего шмотья!

– Если останешься здесь, твой брат издохнет на рудниках. Борись за него – и за себя. Будешь молчать – Империя не услышит. Сколько мужчин умрут в застенках у Бальдвина? Сколько женщин выбросят в Рыбачий Рог? – глаза Кейры полыхали.

– Знаешь, а ты п-п-права. Ребята, кончайте здесь. Идем… и-ик… к штабу стражи. Потребуем, чтобы освободили наших! – позвал Митч.

– А если мы будем там одни? – спросил подпевала Митча.

– Сегодня все будут там, – звенящим голосом прошептала Кейра.

Митч рывком поднял Клайва с земли и плюнул ему на рубашку.

– Беги в свою конуру… и-ик… Бальдвинова собачонка!

Клайв последовал совету – и банда Митча с гоготом его проводила.

– Я нашла пару вещиц твоего размера. Примеришь, ммм? Боюсь, твоя маскировка изрядно поистрепалась, – заметила Фрида.

– Ты права, мама. Тетя Линда наверняка доложила страже, как я была одета.

– Линда? Тогда я даже не сомневаюсь – она все пропела в цветастых подробностях!

Фрида помогла дочери снять одежду послушницы.

– Митч! А ну хватит глазеть! Какого черта ты еще здесь? – крикнула Фрида.

– Хах, уже ухожу. Парни, идем. Кто, если не мы? – и Митч ушел.

Кейра надела практичное розовое платье с острыми плечами, верх которого был стилизован под жакет. Оно шло девушке – хотя на взгляд Фриды было слишком строгим.

– Постой-ка… здесь бирка. Это платье предназначалось для резиденции префекта, – Кейра с сомнением повертела бирку в пальцах. – Бальдвин не женат. Зачем ему платья?

– Тайная любовница, полагаю, – Фрида пожала плечами.

– И зачем ему утаивать любовницу?

– О, тут я могу придумать тысячу причин!

Кейра достала из ризы послушницы кошелек.

– Город горит, а ты собираешься заплатить? – кисло спросила Фрида.

– Простая порядочность, – Кейра пожала плечами, и выложила сумму на прилавок.

– Любопытно, как ты это сделала? Я боялась, ты бросишься защищать бедолагу Клайва. Но ты распутала ситуацию так, что каждый подумал – ты на его стороне. Сильная была речь! – восхитилась Фрида.

– Порой слова идут из глубины… Пойдем, мама. Келли будет волноваться.

Они торопились, но пришли слишком поздно. Дом Феликса был уже опустошен, и дверь болталась на одной петле. Внутри – следы грязных сапог и ни одной живой души.

– Этот дом видел лучшие времена. Хотя он все еще лучше лечебницы, – признала Фрида.

– Что здесь произошло? Почему? – Кейра побледнела, на лбу выступила испарина.

Она взяла с полки расческу своей сестры и вертела в руках.

– Кейра, это ты? – раздался детский голос.

Открылись дверцы старого серванта, и наружу выбрался незнакомый Фриде светловолосый ребенок. Он подбежал к Кейре и обнял ее со всей силы.

– Аксель! Как ты там оказался? – спросила Кейра.

– Как все кончилось, я зашел сюда. Хотел дождаться тебя, но одному было страшно. Я спрятался и смотрел через щелку.

– Что ты видел? Перед тем, как все кончилось?

– Келли пришла сюда с вещами из таверны. А потом появились стражники. Они хотели попасть в дом, но Келли не хотела их пускать. Тогда стражники сломали дверь, затолкали Келли в дилижанс и уехали. Я остался, чтобы тебе рассказать.

– Спасибо, Аксель, – Кейра снова обняла мальчика, но на лице ее Фрида заметила настоящую боль. – У меня к тебе просьба, ладно? Только ты можешь мне помочь. Постараешься?

– Конечно, что угодно, – кивнул ребенок.

– Беги в таверну, что есть силы. Найди Феликса. Расскажи все. Передай, пусть идет к главному штабу стражи. Передай, что я буду там. Запомнил?

Мальчик повторил – и Кейра его отпустила.

– Я не ослышалась? Ты собираешься идти в штаб? Что ты там будешь делать, штурм возглавишь? – с недоверием спросила Фрида.

Соглядатай сказала привести дочь к Богам. Что будет, если Кейра пойдет прямо в огонь? Кем она выйдет оттуда? А если она погибнет? Кейра была сердцем для Фриды – ее первенцем и избранницей Богов. Во чтобы то ни стало – Кейра должна жить.

– Я должна. Там моя сестра – и я ее вытащу.

– Это одна большая ловушка! Твою сестру сделали наживкой, никто ей не навредит – потому что охота идет за тобой! Это безумие.

– Не тебе говорить о безумии, мама. Ты не знаешь, через что я прошла. Меня тоже бросили в тюрьму – а затем все рухнуло. Я не позволю, чтобы с Келли повторилось тоже самое. Я вытащу ее.

– Ты права – мне неведомо, через что ты прошла. Я могу лишь догадываться. Еще утром ты хотела бежать – лучшей возможности не будет.

– Я знаю, мама. Прямо сейчас этот город поднимается против Бальдвина, его тирании. Из-за него ко мне приходили рэкетиры. Из-за него меня бросили в темницу и объявили врагом общества. Из-за него я… чуть не погибла. И прямо сейчас Келли у него в руках, одинокая, но не покинутая. Я не могу ее оставить!

– Ты боишься его, Бальдвина. Что он сделал с тобой? Расскажи, – попросила Фрида.

Она видела, что Кейра вновь на грани срыва. Что девушка колеблется, боится сказать. Неужели это Бальдвин отправил ее в Лимб? Фрида ощутила ядовитую, жгучую ненависть.

– Это Бальдвин… убил папу, – всхлипнула Кейра.

Вот оно что. Девочка щадила ее чувства. Вся жизнь Фриды делилась надвое – до и после смерти Грега. Он умер – и она прошла на самое дно по лестнице отчаяния и боли. Она так жаждала заполнить эту пустоту, что впустила в себя Богов и их Соглядатая. Рана на ее душе зарубцевалась – но шрам останется с ней навсегда.

– Иди, дочка. Спаси свою сестру. Если у кого и хватит сил – то только у тебя, слышишь?

Кейра утерла рукавом одинокую слезу.

– Оставайся здесь, мама. Я приведу Келли – и мы вместе покинем этот город.

Она выбежала наружу, не прощаясь.

Нет, Фрида не будет сидеть сложа руки. Она любила дочь, чтила Богов, но теперь ей двигало еще одно чувство – ненависть. Бальдвин – кто он такой? Грязь на ступенях, недостойная гласа Богов! Жалкая подстилка для Императора. И он посмел решать, кому жить, а кому умереть? Посмел забрать ее Грега и лишь чудом не забрал дочь? Нет, Фрида этого так не оставит!

Для мести ей нужно оружие – послушное и смертоносное. В этом городе такое было – да только не каждый мог и управлять. Соглядатай – вот кто сможет.

– Будь сильной, девочка моя. Я иду за тобой – и я буду не одна, – пообещала Фрида.

16 Винсент

Однажды утром город проснулся и сошел с ума. Вот как начался этот день.

Винсент заночевал на рабочем месте. Кресло командора было удобным и мягким – но к утру Винсент его возненавидел. В постели с женой – вот где он должен был провести эту ночь. На старом, твердом матрасе у себя дома. Но вместо этого Винсент заснул над бумагами, которые давно перестал понимать.

Почему Астрид до сих пор от него не ушла? Сколько терпения, сколько выдержки в этой хрупкой женщине! Сколько дерзости в ее измученной улыбке… Астрид была его утешением, несла ему мир. Почему он не ценил этого, принимал как должное? Почему раз за разом давал ей клятвы – и нарушал их? Винсент не знал ответов. Может, он ее не достоин?

Помнят ли его дети, как выглядит папа? Когда он уходит – они еще спят, когда приходит – уже видят первый сон. Винсент твердит себе, что строит для них лучшее будущее. И как, получается? Все, чего добился Винсент – это город в огне. Он взял будущее своих детей – и вычеркнул оттуда самого себя, вот что он сделал.

Так почему он до сих пор здесь? Почему не вернется домой, к жене и детям? Горький ответ вертелся на языке. У него есть ответственность – перед городом и его жителями. Такими же, как Астрид. Или как Кейра, где бы она не была. Слишком много раз Винсент подводил их – может в этот раз он сделает все правильно?

Стук в дверь вырвал Винсента из задумчивости.

– Войдите.

На пороге появился Эрик. После того, как Винсент отправил его в лазарет, бедолага поубавил спеси. Эрик прокашлялся и заговорил:

– Командор. Прибыл человек от Бальдвина. Я провожу.

– Зови его сюда.

– Вам нужно это увидеть.

Винсент поднялся из своего удобного, мягкого кресла и почувствовал боль в спине. Эрик привел его на нижний ярус штаба, к скрытой лодочной станции – именно отсюда Кейра когда-то отправилась в логово зверя. Теперь незнакомые грузчики разгружали с лодок таинственные ящики – и правил этим балом один человек.

Винсент увидел лощеного юношу. И это человек Бальдвина?

– Приветствую, командор. Мы не знакомы лично. Мое имя Марвин.

Винсент знал это имя. Друг Эрика в свите префекта, племянник Бальдвина. В ту злополучную ночь именно он отдал Эрику приказ доставить Кейру на виллу префекта. Зачем, Марвин? Что ты с ней сделал?

– Чем могу…? – спросил Винсент.

– Я привез указания от Бальдвина, моего дяди. Они чрезвычайно важны, поэтому префект не доверил их никому другому.

– Что за указания? Говори.

– Бунт нужно жестко пресечь. Городской стражи – мало. Бальдвин договорился об участии частных лиц, больших патриотов Каармора. Они помогут страже утихомирить толпу.

– И кто же эти патриоты? – скривился Винсент.

Он уже догадался. Вспомнил фигуру с ружьем на балконе префектовой виллы. Бальдвин не доверял свою безопасность городской страже – его охранял личный взвод головорезов. Влиятельные семьи Дагроссы часто пользовались услугами таких «наемников», особенно если зарабатывали свое влияние по ту сторону закона. Дурные люди – и хорошие бойцы.

– Неравнодушные граждане, которые желают помочь. С ними вы сможете удвоить присутствие на улицах, командор.

Этого должно хватить. Вот только…

– У нас не хватит амуниции на всех. Твоим патриотам придется вооружаться из собственных запасов. Как тогда мы отличим их от бунтовщиков?

– Уверен, вы придумаете, командор. Добровольческий взвод уже направляется сюда. Постарайтесь не потерять слишком много людей. Лучше избегать прямых столкновений.

– Что-то еще? – нахмурился Винсент.

– Да. Все это, – Марвин жестом указал на ящики.

Грузчики как раз закончили разгружать лодки. На вид – обычные деревянные коробки без опознавательных знаков. По сигналу Марвина Винсент вскрыл одну из них – внутри были незнакомые боеприпасы.

– Это что, бомбы?

– Почти. Убить человека такими сложно, оглушить – запросто. Хлопок получается громкий, но слух восстановится через несколько часов. Против толпы действует безотказно.

Марвин говорил так убежденно, как говорят теоретики, никогда не бывавшие в уличной заварушке.

– Взрыв провоцирует панику. Люди могут погибнуть в давке, – напомнил Винсент.

– Постарайтесь уменьшить количество мучеников. Видите зачинщика – хватайте первым. Делите толпу на части, перекрывайте пути отхода. Надеюсь, ничего нового я не говорю? – улыбнулся Марвин.

– В самом деле, – мрачно кивнул Винсент. – Где мы разместим столько заключенных?

– В квартале отсюда есть склады, которыми владеет семья Оренбар. Они сдают помещения частным лицам – там много тесных кабин с дверями и замками. Не лучшие условия, но и мы не приглашали людей раздувать костры на улицах. Еще вопросы?

– Достаточно.

Винсент ощущал к Марвину стойкую неприязнь. Костюм, перчатки, блестящие туфли – все это была шелуха. Высокомерие, притворная забота – дешевые маски. Когда чистишь луковицу – за шелухой тебя ждёт белая сердцевина. В случае Марвина – Винсент даже не хотел знать, есть ли там вообще что-то.

Зачем этому ублюдку Кейра – вот что Винсент хотел знать. Он почувствовал себя одиноким – все его друзья остались наверху, а здесь были Марвин и его головорезы. Винсент не сомневался, чью сторону выберет Эрик – если дойдет до драки.

– Командор, тогда у меня есть к вам личная просьба, – Марвин нарушил молчание.

– Слушаю.

– Мне известно, что вы продолжаете поиски мутантки по имени Кейра. Вы отдали приказ схватить сестру Кейры – и сейчас она у вас в камере. Чего вы добиваетесь, командор?

Все началось с Марвина, и вот он наконец поднял эту тему. Он приказал Эрику похитить Кейру из штаба стража. Затем девушка исчезла – а Бальдвин признался, что она мертва. Винсент знал – это ложь. Непреднамеренная? Кусочек головоломки стоял прямо перед Винсентом, спрятав по четыре пальца в карманы своего пиджака.

– Дежурная проверка. Хочу понять, не причастна ли Келли к побегу своей сестры… и прочим ее злодеяниям. Мы все скорбим по командору Губерту, разумеется.

Это было похоже на покер – Винсент решил пока придержать карты.

– Командор, оставьте эти игры… Город горит, и у вас есть дела важнее, чем допрос официантки. Очевидно, это наживка. Вы верите, что Кейра придет добровольно?

– Похоже, вы знаете больше своего дяди. Он сказал мне, что Кейра мертва.

Винсент сделал ход – и вот Марвин достал руки из карманов и воздел их к темному своду.

– Кто знает, на что способны эти мутанты? В детстве дядя рассказывал мне, как они с отцом сражались против орков. Крепкие ребята, живучие. Если в Кейре есть капля порченой крови – кто знает, на что она способна?

– Когда ты видел ее в последний раз – она была мертва? – Винсент стер улыбку с лица собеседника.

– Это что, допрос? Время уходит, командор. Если хотите знать, что случилось на вилле – спросите саму Кейру. А потом верните ее мне.

– Что? – яростно выдохнул Винсент.

– Если ваша затея с наживкой выгорит, и вы схватите Кейру, немедленно доставьте ее на виллу префекта. Это приказ Бальдвина.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.