скачать книгу бесплатно
– Если думаешь, что я стану светиться с тобой на людях, а тем более перед отцом и Гориными, то ты ошибаешься.
– Полагаешь, у тебя есть выбор в этой ситуации, Яночка? Наивная ты чукотская девушка! – пророкотал Рамзин, подаваясь вперед. – А фамилию своего женишка несостоявшегося можешь вообще забыть на веки вечные.
– Рамзин, скажи честно, у тебя какой диагноз? А то мне раньше с настоящими психами спать не случалось, вот и хочу запомнить на будущее. Авось пригодится.
Рамзин выбросил вперед руку так стремительно, что я даже вскрикнуть не успела. Жесткие пальцы впились в затылок, и мое лицо через секунду оказалось в миллиметре от физиономии моего любовника, которая сейчас больше походила на маску взбешенного хищника.
– Поверь, в будущем тебе такая информация не пригодится, – прорычал он и обрушил на мои и без того многострадальные губы один из своих карающих поцелуев.
А я, вместо того, чтобы хотя бы укусить, ответила так же жестко, вцепившись ему в волосы и прижав так, как если бы предотвращала его попытку побега. Рамзин мгновенно разогрелся до миллиона градусов и задрожал, поджигая и меня. Сдавленно застонав, он втащил меня себе на колени, усадив поверх самого натурального куска горячего камня в своих штанах. Я же, совершенно ошалев за считанные секунды и потеряв связь с реальностью, стала тереться об него, не разрывая разносящей все в клочья стихии нашего поцелуя. Бедра мужчины яростно толкались мне навстречу, а руки шарили по телу, забираясь под топ и торопливо расстегивая на мне джинсы. Неожиданно с передних сидений раздалось хоть и тактичное, но достаточно громкое покашливание. Рамзин оторвался от меня и уставился абсолютно пьяными глазами, словно силясь понять, что случилось, и тяжело, хрипло дыша.
Глава 9
– Твою же ж мать! – глухо пробормотал он и буквально спихнул меня с коленей.
На одну секунду выражение его лица стало реально ошарашенным, а потом он снова закрылся.
Я, окинув себя не менее ошалевшим взглядом, была с ним полностью согласна. Что это за хрень вообще с нам творится, стоит только дотронуться друг до друга? Надо это как-то прекращать.
– Дальнейшие указания будут? – невозмутимо пробасил один из амбалов.
Надо же, они все же без команды разговаривать умеют.
– Паркуйтесь и идите с нами, – севшим голосом отдал приказ Рамзин и зыркнул на меня так, будто я воплощение мирового зла.
– Я с тобой туда не пойду, – вспомнила я с чего, собственно, и начался этот… ну, скажем, разговор.
– Не пойдешь – тебя понесут, – Рамзин уже полностью взял себя в руки и звучал опять с ледяным безразличием к мнению окружающих, включая и меня.
– Хочешь устроить сцену прямо в офисе моего отца? – прищурилась я.
– Яночка, это ты у нас специалист по экстравагантным попыткам всячески привлекать к себе внимание. Так что ты мне скажи: нас ждет небольшое шоу, или ты войдешь туда как нормальный цивилизованный человек.
– Я не пытаюсь привлекать к себе внимание, придурок, – мгновенно разозлилась я. – Я просто делаю что хочу и что считаю нужным.
– Вот и я о том же. Может, попробуешь несколько минут повести себя так, будто и другие люди, кроме тебя, имеют хоть какое-то значение. Авось тебе понравится? – презрительно хмыкнул Рамзин.
– Ты меня с собой-то не путай. – Я открыла дверцу и решительно зашагала ко входу.
– Вот и умница, – мурлыкнул зверюга мне прямо в ухо, моментально догоняя.
– Пошел ты, упырь.
– Это уже второе предупреждение.
– Мне надо испугаться?
– Продолжай повышать счет и узнаешь.
Секретарша моего отца Светочка, увидев Рамзина, разулыбалась так, что я испугалась, как бы у нее щеки не треснули. Ладно, ни черта я за нее не испугалась, но чего так скалиться-то? Еще бы на стол легла и ноги раздвинула для окончательной ясности. Но увидев меня и быстро оценив мой внешний вид, как и то, как непозволительно близко для случайного попутчика ко мне стоял Рамзин, она разом скисла.
– Господин Рамзин, вас уже давно ожидают, – сладким голосом сообщила она и тут же совершенно холодно обратилась ко мне: – Ты что-то хотела, Яна? Мне сообщить отцу, что ты здесь?
И снова прошлась по мне неодобрительным взглядом.
– Яночка, пришла со мной. И принесите ей кофе в кабинет. Черный, как она любит, – по-царски распорядился Рамзин и положил на мою поясницу ладонь с растопыренными пальцами, как будто хотел захватить максимум пространства, подталкивая в сторону кабинета.
– Может, ты мне еще на лбу красным маркером напишешь: «Яночка пришла со мной!» – прошипела я. – А то вдруг кто не догадается.
– Если посчитаю нужным, я тебе на лбу собственную печать нататуирую, – даже без тени юмора отозвался этот наглец.
– Подонок! – огрызнулась я.
– Это три, – пожал широкими плечами Рамзин, вталкивая меня в кабинет отца.
А я вспомнила, как напрягаются и перетекают мышцы на этих плечах под гладкой потной кожей, когда он…
– Яна?! Ты-то тут как оказалась? – раздался озадаченный голос моего отца.
Он, как и Горины, поднялся, само собой, приветствуя не меня, болезную, а господина Охренительного Перца за моей спиной. И этот самый господин явно не был настроен ходить вокруг да около. Самодовольно ухмыляясь, он подтолкнул меня к длинному гладкому столу и выдвинул стул.
– Садись, – скомандовал он.
– Сидеть, лежать, стоять… – пробурчала я и заработала раздраженный взгляд отца и напряженно-недоуменный от Вячика.
Опомнившись от нашего с Рамзиным появления, мой жених наконец натянуто улыбнулся мне.
– Привет, – тихо сказал он и попытался протянуть руку, чтобы коснуться моей через стол.
Но ровно на середине пути его поползновение было пресечено господином Рамзиным, который с силой опустил мое помолвочное кольцо строго посередине стола, четко проводя границу допустимого. Вячик растерянно посмотрел на кольцо, потом на мою руку и поднял глаза на Рамзина, стоявшего прямо у меня за спиной. Тот же нагло оскалился ему в ответ и опустил свою нахальную конечность мне на плечо. Ну, прямо зверюга, открыто демонстрирующая, что эта добыча ее, поставив на нее свои лапищи, и делиться она ни с кем не намерена. Я раздраженно дернула плечом, стряхивая с себя его ладонь, но, будто в наказание, теперь обе руки легли на мои плечи, не сильно, но ощутимо удерживая на месте.
– Кхм-м-м, – решил все же разбавить всеобщее недоумение мой отец. – Могу я узнать, что все это, собственно, значит, Игорь?
Я фыркнула.
– А меня спросить не хочешь, пап? Это вроде как мое кольцо, – возмутилась я.
Пальцы на моих плечах сжались, не больно, но достаточно жестко.
– Это означает, что никакой свадьбы не будет, – холодно ответил Рамзин.
– Что? – Вячик подался вперед, и выглядел он взбешенным.
– Свадьбы не будет. Ты передумал жениться и очень рад, что милая девочка Яна с тобой в этом солидарна. И ты больше не будешь ей звонить, писать и вообще общаться или интересоваться ее судьбой, – прямо-таки диктовал Рамзин медленно и с нажимом, словно вещал для тормозов, и каждое слово было похоже на тяжелый камень, который не сдвинуть просто так. – А теперь возьми свое колечко, мальчик, и топай отсюда. Для дальнейших переговоров ты мне без надобности.
Вячик изменился в лице, его глаза перестали сверкать праведным гневом и стали какими-то пустыми. Он послушно взял кольцо со стола, сунул его в карман.
– Прошу прощения, я должен покинуть вас, – как-то механически произнес бывший жених и, рассеянно улыбнувшись, обошел стол и направился к выходу. Но в последний момент он обернулся и посмотрел на меня, провожавшую его офигевшим взглядом. Он моргнул раз, два, будто силясь что-то вспомнить.
– Яна, – пробормотал он и сделал небольшой шаг навстречу.
– Просто уходи! – в голосе Рамзина теперь не просто давление, это прямо какая-то массированная атака, противостоять которой, наверное, не в силах человека. У меня появилось ощущение, что мой позвоночник сплющивает так, как будто земное притяжение усилилось раз в сто. Я, обалдев, открыла рот, даже и не зная, как выразить степень своего возмущения, а Вячик резво развернулся и быстро вышел из кабинета.
– Ну, а теперь продолжим, – будничным тоном сказал Рамзин надо мной, и я посмотрела на онемевших отца и Горина-старшего.
– Да какого хрена тут было? – опомнившись, взвилась я, вырываясь из цепких лап Рамзина и, судя по лицам, выражая общую мысль.
– Яночка, сядь, – бесстрастно кивнул мне мой любовник.
– Иди ты! – вышла из себя я. – Будешь своим псам здоровенным приказывать. Они у тебя идеально дрессированные.
– Это уже четыре, дорогая. И у меня все идеально дрессированные, Яночка. Очень скоро ты сама все увидишь и поймешь.
– Игорь, в самом деле, я бы хотел получить объяснение происходящему, – подал голос мой отец.
– Да! Какого черта тут только что произошло? – возмущенно поддержал его Горин.
Рамзин повернулся к ним и одарил хищной ленивой улыбкой.
– А произошло то, что твоя дочь, Паша, решила, что не готова пока выходить замуж. Она решила взяться за ум и заняться своей карьерой, – Рамзин опять говорил медленно, словно с усилием вталкивая каждое слово в сознание собеседников. – Девочка она молодая, с нестандартным мышлением, хочет посмотреть мир и поучиться жизни.
– Что ты городишь? – я подступила к этому психу и глянула в лицо.
Рамзин же не обратил на меня внимания и продолжил, сконцентрировавшись на замерших отце и Горине, которые внимали ему с сосредоточенными лицами.
– Я предложил Яночке место моего личного помощника, и она с радостью согласилась. Теперь она будет повсюду путешествовать со мной, жить в моих домах и проводить со мной все свое время.
Я нервно рассмеялась и уставилась на отца, ожидая, когда он вежливо, но однозначно пошлет Рамзина куда подальше. Но папа только кивнул, довольно улыбаясь.
– Это просто замечательно! – сказал он. – Я уже и не чаял дождаться, когда ты, доченька, за ум возьмешься.
– Чего?!! – Я, выйдя из себя, с силой толкнула Рамзина в плечо. – Что это еще за цирк?
Мужчина только чуть покачнулся от моего толчка, но спокойно продолжил:
– Больше не будет никаких загулов и пьянок, никаких вечеринок и позорных статей в СМИ и интернете, – монотонно продолжал он, а мой папаша кивал с улыбкой самого счастливого идиота в мире. Только что не прослезился. – Теперь Яночка у нас будет занята работой. Будет сама зарабатывать себе на жизнь. Поэтому, Паша, ты больше не дашь ей ни единой копейки. Даже если она будет рыдать, умолять и заверять, что от этого зависит ее жизнь. Мы поняли друг друга?
– Да, – ответил отец.
– Также в твоем доме для нее больше нет места. Отныне она живет только там, где я скажу.
– Да, – опять повторил мой отец, и мои глаза реально уже полезли из орбит.
– Ты не будешь никогда искать Яну или названивать ей. Она сама будет с тобой связываться и сообщать, что все у нее прекрасно.
Когда мой отец послушно кивнул в третий раз, я поняла, что самое верное решение сейчас – бежать так быстро, как только сумею. Обдумывать увиденное я буду потом, когда смогу соображать адекватно.
Рванувшись от Рамзина, я в два прыжка достигла двери и, распахнув ее, врезалась в твердую, как камень, грудь одного из громил. Тот молниеносным движением перехватил меня поперек тела, с легкостью разворачивая назад. Но я не готова была сдаваться и стала извиваться, как угорь в его захвате, тем более что он не сжимал меня слишком сильно, видимо, опасаясь покалечить.
– Вызывай полицию! – завопила я секретарше Светочке, которая тупо наблюдала за этой картиной, хлопая своими коровьими ресницами.
– Яна, тебе стоит успокоиться, – невозмутимо сказал Рамзин и кивнул амбалу, удерживавшему меня.
Тот просто взял и закрыл мне рот своей лапищей, в которую я без всяких раздумий тут же вонзила зубы, пинаясь изо всех сил. Но мужик оказался хренов терминатор. Он даже не вздрогнул, а я, поверьте, не стеснялась сделать ему больно. Удостоверившись, что рот мне заткнули, Рамзин повернулся к Горину. У меня от злости и страха и бессмысленных барахтаний кровь так грохотала в ушах, что я почти не различала слов, только улавливала ту же самую давящую интонацию в голосе Рамзина, когда он стал промывать мозги Горину. Что-то там про то, как он должен быть счастлив тем, что его сынок избежал этого брака, и что он, то бишь Рамзин, намерен инвестировать в их этот новый проект, и на хрен я никому никуда не упиралась в качестве гарантии. А еще о том, что о моем существовании тоже стоит забыть и не интересоваться, где я и что со мной. Горин тоже послушно кивал в ответ и повторял то, что желал Рамзин, и с каждой секундой мой страх обращался в откровенную панику, мешая дышать и нормально думать. Выходит, какой-то ненормальный просто пришел и раздал всем указания, по сути, забыть, что я есть на белом свете, и теперь я в его руках, и никакой уверенности, что намерения у него добрые, у меня нет. Потому как добрые люди не ходят и не вбивают в мозги остальным любую угодную им хрень. Постойте-ка. Нормальные люди вообще ничего такого не делают, будь они добрые или злые и даже триста раз полоумные! Это абсурд какой-то! Я с ужасом уставилась в широкую спину Рамзина, или кем там он был на самом деле! Будто почувствовав мой взгляд, мужчина повернулся ко мне и улыбнулся лениво и торжествующе. И я забилась в хватке удерживающего меня охранника отчаянно и почти истерично. Рамзин же подошел вплотную и нежно провел пальцами по моей щеке.
– Ну что, поехали домой, МОЙ маленький ураганчик! – И от этой фразы у меня заледенела каждая клетка в теле.
Ну что, Яночка, допрыгалась? Хотела узнать, как это – переспать с властным и загадочным незнакомцем. Ну так наслаждайся, мля, идиотка!
Глава 10
Вот я всегда спрашивала себя, почему это в тупых боевиках показывают, что похитить человека из людного места посреди беда дня – это как два пальца об асфальт. Так вот, исходя из своего свежайшего опыта, заявляю – это гораздо проще. Меня, дочь президента компании, между прочим, умницу и красавицу (по его последнему заявлению) абсолютно без всякого напряга внесли в лифт мимо по-прежнему пребывающей в ступоре папиной секретарши, а потом спокойненько протащили мимо охраны в холле здания. Ни одна сволочь даже не подумала позвонить в полицию или там ФСБ, ну, или кто там громкими похищениями занимается. Потому что, уж поверьте, я была достаточно громкой, хоть рот и оставался зажатым. Хотя бы для приличия кто-то мог поинтересоваться, что, собственно, происходит. Все провожали нас равнодушными взглядами, продолжая свои никчемные делишки. И это при том, что я уж точно не выглядела радостной, извиваясь и брыкаясь, мыча и сопя в зажимающую мой праведный гнев лапищу. Когда меня, надо признать, достаточно бережно впихнули в салон авто, я уже практически выдохлась, поэтому, для того что бы сказать Рамзину все, что я о нем думаю, нужно было отдышаться. Зато эта самодовольная скотина уставился на растрепанную, потную и раскрасневшуюся меня бесстыдным раздевающим взглядом, вызывая непреодолимое желание располосовать его красивую физиономию.
– Знаешь, Яночка, мне так нравится в тебе то, что ты все делаешь страстно. И в сексе, как одержимая, и сопротивляешься так отчаянно, – он наклонился вперед к самому моему лицу. – И это меня охренеть как заводит.
Я замахнулась влепить по его наглой роже, он без труда перехватил мою руку.
– Не стоит начинать прелюдию прямо сейчас, ненасытная ты моя. У нас еще дела, да и перекусить стоит. Потому что когда до постели доберемся, как-то не до этого будет, – Рамзин поцеловал мои пальцы, неотрывно глядя мне в глаза.
И если я и думала вцепиться в этот момент ногтями, куда дотянусь, почему-то сил осуществить замысел не нашлось. От контакта его губ с моей кожей от кисти тут же бодро помчался обжигающий ручей, который, достигнув солнечного сплетения, брызнул во все стороны мгновенным воспоминанием о том, как эти губы ощущались во всех тех местах на моем теле, где им случилось побывать. А случилось, надо сказать, практически везде. Прошлой ночью господин Рамзин проявил завидное рвение в том, чтобы отметиться почти на каждом сантиметре моей кожи. Она тут же обратилась в сплошное средоточие чувственной потребности, а все мои внутренности стали жидкими и потекли между ног под силой тяжести. Я выдернула конечность из захвата и потрясла головой.
– Рамзин, или как тебя там, ты что, думаешь теперь, когда я знаю, что ты какой-то хренов пришелец, то я снова к тебе в постель лягу?
Вот прямо сейчас после всего пережитого я должна однозначно пылать гневом и возмущением. Правильно? Ну или там пребывать в шоке, к примеру. Ну, на самый крайний случай забиться в истерике, ведь так? Совершенно логичный вариант развития событий. Ну уж точно никак не представлять этого загадочного гуманоида, с которым по собственной тупости оказалась в постели, снова голым, потным, с откинутой в экстазе головой и издающим эти потрясающе дикие стоны, когда он загоняет в меня свой член. Но у меня, видимо, стойкое психическое расстройство, или открылась там нимфомания (надо при случае погуглить симптомы), потому что именно обнаженным и содрогающимся в экстазе я его сейчас и вижу, и мое собственное тело презрительно демонстрирует неприличный жест всем моим попыткам призвать его к адекватности.
– Ночью ты меня вампиром окрестила, теперь пришельцем, – ухмыльнулся космолюбовник. – И самое интересное – с вампиром ты вполне себе с удовольствием трахалась, а с пришельцем не можешь?
И такая откровенная издевка в каждом слове, что просто непроизвольно начинаешь шарить ручонками в поисках чего-то увесистого и способного нанести тяжкие телесные повреждения.
– Точно. Я патриот своей планеты. – О чем мы вообще сейчас говорим? Че за, на хрен, дискуссии о межпланетной сексуальной совместимости? – Так что забудь о сексе. Я в детстве достаточно фильмов ужасов смотрела. Не хочу, чтобы через пару дней из меня какая-нибудь тварь вылезла. Я, конечно, дура безмозглая, но инстинкт самосохранения у меня остался.
Надо же, я прямо горжусь этой речью дерзкого, сильно помятого и зажатого в угол земного воробья. Но темные глаза напротив мгновенно могут сбить спесь с кого угодно.
– Вот уж в чем я сомневаюсь, – насмешливо поднял бровь Рамзин. – Это от избытка осмотрительности ты предложила мне перепихнуться, даже имени не спросив?
– Рамзин, если надеешься, что я сейчас зардеюсь и заикаться начну в смущении, то ты офигенски промахнулся! У меня, мля, если и были до этого в организме функции, что за смущение у нормальных людей отвечают, то от страха все вышли уже.
Но какой бы, типа, непробиваемой я ни была, все равно краешком глаза покосилась на охранников – недобровольных свидетелей нашей с Рамзиным битвы сознаний. Ну ладно, не битвы. Он давил, я пока охреневала и уступала. Понятия не имею, как это у вояк там называется. Но нет ничего неизменного, ведь так? И признавать, что пока терплю поражение, я не согласна.
– Я тебе уже говорила… – дерзко оскалившись, продолжила я.
– Да, да, я помню, Яночка. Ты была пьяная и под наркотой, и тебе было плевать с кем. Опуская последнее, что является явным преувеличением, если не сказать откровенной ложью, позволю тебе напомнить, что за любой поступок – не важно, обдуманный или случайный – нужно расплачиваться.
– Поторгуемся?
– Абсолютно исключено. Я – твоя расплата за легкомыслие, так что смирись и просто наслаждайся процессом.
– Я не согласна! – не выдержав, заорала я. – Я на такое не подписывалась!
