Осколки меча и магии

У Берефа было такое чувство, будто он тонет, и не было вокруг ни одного человека, который мог бы его спасти. Этот прокурор оказался ужасно умным человеком и хорошо подготовился, в отличие от него. Он даже не удосужился вовремя поговорить с мамой и братом! Что теперь делать? Признаваться, что соврал?

Нет. Нужно идти до конца!

«Можно сказать, что я оставлял Райо одного, чтобы скрыть его от родных. Но зачем? Нет, не годится. Нужно что-то другое… Но что? Что?» – отчаянно метались мысли юноши.

– Господин судья, – заговорил адвокат, дав ему немного времени подумать. – Может быть, свидетель Береф немного и погорячился с часом, – чему не стоит удивляться, все-таки в компании друга время летит быстро, – но все же из его показаний следует, что некоторое время мой подзащитный провел у него. После этого он направился в трактир «Оленьи рога», что могут подтвердить сразу два человека.

– И кто эти люди? – осведомился судья.

– Первого зовут господин Бримм. Он сапожник. Вторая – госпожа Велия, сестра владельца трактира. Я разыскал этих людей, и они сейчас здесь. Желаете ли их выслушать?

– Да, конечно.

Береф облегченно вздохнул, когда к нему пришло понимание, что его больше пытать не будут, но одновременно с этим закралось и чувство вины.

В последующие полчаса судья и прокурор по очереди допрашивали свидетелей, которых разыскал адвокат. Первым вызвали пожилого седого мужчину, которого представили как Бримма-сапожника, и только после того, как он покинул зал, взялись за женщину. Спрашивали их, в основном, об одном и том же. Первый вопрос был таков: знают ли они вообще Райовейна? Мужчина на это ответил решительным кивком, сказав, что знал его отца, и помнит парня с пеленок, но лично с Райо познакомился недавно, а женщина лишь пожала плечами, заявив, что частенько видит его в трактире и лишь однажды перекинулась с ним парочкой фраз.

Береф подозревал, что эти люди тренировались с Райо в клане Смерти, но понятия не имел, готовы ли они на ложь ради него, ведь намного проще было бросить его на произвол судьбы, чтобы избежать неприятностейдля клана. Думая обо всем этом, сын пекаря сильно переживал.

Дальше свидетелям задавали еще немало похожих вопросов на разные лады, и у Берефа даже сложилось впечатление, что судья спрашивает много чего лишнего. Но были среди них и по-настоящему важные.

– В котором часу вы видели обвиняемого в трактире? – спрашивал прокурор.

На это оба свидетеля ответили четко, без заминок, и что главное – одинаково.

– Примерно в половине десятого вечера.

– Итак, что же у нас получается? – заговорил адвокат. – Мой подзащитный примерно в половине девятого вышел из дома свидетеля Берефа, но тут же вернулся, и пробыл у него какое-то время. Вероятнее всего, всё-таки не час, а поменьше, но, так или иначе, даже если хотя бы пятнадцать минут, то он никак не мог совершить преступление. Лучший доктор Великого города определил, что Фериан погиб вечером, примерно между восемью и десятью часами, и на весь промежуток у моего подзащитного есть свидетели.

– Нет уверенности в том, что слова свидетеля Берефа правдивы! – поднявшись, сказал прокурор. – Если верить показаниям его родни, то получается, что подсудимый покинул дом свидетеля Берефа в половине девятого и запросто успел бы оказаться возле здания академии. Боюсь, что его алиби – выдумка.

– Но как он и убитый вообще могли попасть в академию? – развел руками судья. – Там ведь дежурит сторож.

– Он заступает на службу в девять, – нахмурившись, ответил прокурор. – Возможно, убийство было совершено чуть раньше.

– То есть Райовейн мог поспеть к зданию академии только бегом, – взял слово адвокат. – Согласитесь, господин судья, что очень тяжело добраться от дома свидетеля до здания академии за пятнадцать-двадцать минут. К тому же уважаемые Бримм и Велия утверждают, что после в трактире он выглядел чистым, опрятным и спокойным, что никак не похоже на человека после совершения убийства.

– Может, он намеренно сбивал след, – бросил прокурор, но его голосу не хватало уверенности.

Береф, внимательно следивший за судебным процессом, воспрял духом. Кажется, адвокат был настоящим мастером своего дела и сумел-таки вытащить Райо!

Судья объявил десятиминутный перерыв, и Береф, чувствуя, что ему не хватает свежего воздуха, заспешил на улицу. Там он прислонился к стенке и подумал о Свелл. Девушка тоже собиралась присутствовать на суде, но почему-то не пришла. Странно, учитывая, что она потратила столько времени и сил, разыскивая для Райовейна лучшего из всех возможных адвокатов.

Может, что-то случилось? Но что могло заставить её пропустить такое важное событие? Они ведь с Райо были друзьями!

– Свидетель Береф, – раздался мужской голос, и юноша его узнал. Прокурор.

Береф медленно повернулся и изобразил вежливую улыбку, которая под суровым взглядом тут же и скисла.

– Чем могу помочь? – спросил он, стараясь не выдавать волнения.

– Мы оба знаем, что твои показания – ложь. Я точно знаю, когда человек врет. За свою карьеру я провел очень много судебных процессов и научился читать в сердцах людей.

– Я говорю правду, – опустив глаза, сказал сын пекаря.

– Нет. Люди не прячут глаза, когда говорят правду. Ты лжец. Признай это.

– Простите, но не признаю. Это все, что вы хотели мне сказать? – набравшись храбрости, огрызнулся Береф.

– Нет. Я пришел тебя предупредить. Если ты не поступишь согласно законам совести и чести, я тоже позволю себе о них позабыть. Уверяю тебя, я найду способ отомстить, и ты пожалеешь, что покрывал убийцу.

– До свидания, господин прокурор.

Сказав это, юноша отвернулся и отошел поодаль, а затем вернулся в зал суда. Его трясло так, что любой, кто обратил бы на него взгляд, заметил бы это. Однако люди были слишком заняты собственными думами, поэтому никто не обращал внимание на невысокого паренька, свидетеля обвиняемого.

Береф сел, закрыл глаза и попытался успокоиться, но это было бесполезно. Страшные слова, которые произнес прокурор, наверное, навсегда лишили его покоя.

«Уверяю тебя, я найду способ отомстить, и ты пожалеешь, что покрывал убийцу».

Парню стало по-настоящему страшно. До жути! Он видел, что прокурор не шутит. Этот человек вообще, наверное, не умел шутить. Но больше всего Береф боялся масштабов мести. Слишком уж недобрыми казались глаза прокурора, когда он кидал ему в лицо угрозу.

Но что он может предпринять? Перекрыть все возможности к поступлению в академию? Отобрать у их семьи дом? Или пойдет еще дальше… и убьет его в переулке?

– Продолжим! – громко провозгласил судья. – Итак, господин прокурор, есть у вас еще какие-либо улики против обвиняемого?

– Нет, господин судья. Но у меня есть вопрос к свидетелю Берефу.

Юноша вздрогнул и побледнел. Он прекрасно понимал, чего добивается прокурор. Он хотел заставить его сделать признание, которое бросило бы тень сомнения на приведенные адвокатом аргументы и позволило бы продолжить борьбу в судебном процессе.

Положение было хуже некуда. Если он скажет правду, и суд признает Райо виновным, то он станет предателем, и это будет с ним до конца жизни. Но если он продолжит молчать, то сам пострадает от мести прокурора.

Страх сжирал его изнутри, а за ним увязались и сомнения. Что если он ошибся, и Райо на самом деле виновен? Это казалось абсурдом, но разве разумно исключать такую вероятность?

Береф вновь вышел к трибуне, на этот раз чувствуя себя еще более паршиво, чем в прошлый. Похоже, правильного варианта не было вовсе, и вопрос был только в том, чье благополучие выбрать, свое или Райовейна.

– Я хочу, чтобы ты сказал нам правду, – заговорил прокурор, сверля его взглядом. – Действительно ли подсудимый передумал идти домой и вернулся к тебе? Или ты сказал так, выгораживая его?

Юноша набрал в грудь побольше воздуха и проговорил:

– Я сказал правду. Он не мог совершить это преступление!

– Все ясно, – помрачнев, сказал прокурор. – У меня больше нет вопросов.

Береф с трудом добрался до скамьи, где сидели остальные свидетели. Перед глазами его больше не стояла пелена сомнений. На удивление, сейчас он наконец не чувствовал даже страха. Пусть прокурор убивает его! Он знал, что поступил правильно. Он не смог бы простить себя, если бы из-за его трусости друг попал в тюрьму. Райо был неповинен в убийствах девушки и Фериана!

Суд длился еще около получаса. Прокурор несколько раз предпринимал вялые попытки обвинить Райо, но адвокат с легкостью их парировал, и когда судья и присяжные удалились для вынесения приговора, Береф окончательно уверовал, что победа осталась за ними.

Глава 62

Еще до того как Свелл окончательно пришла в чувство, на нее навалилось отчаяние. Она с трудом припоминала детали произошедшего, но общая картина вырисовывалась четко. На нее напал Гарт, после чего она потеряла сознание, а пришла в себя уже будучи связанной по рукам и ногам, в незнакомом месте.

Она лежала у стены в тёмной комнате без окон, где единственным источником света служила маленькая свечка, стоявшая на высоком письменном столе. И та уже догорала, грозя вскоре оставить девушку в полном мраке.

Свелл попыталась освободиться, но только обожгла руки об веревку и застонала от боли. Скованная в движениях, она попыталась хотя бы сесть поудобнее, но и в этом не преуспела, лишь боль от ушибов снова вспыхнула по всему телу. На шее до сих пор горели отпечатки рук Гарта, который едва ее не задушил.

Она еще несколько раз дернулась, но не добилась ничего, кроме боли. Все было бесполезно. Ей не удастся выбраться отсюда самостоятельно! Свелл готова была заплакать от безысходности и ее удерживала только злость на Гарта, которому оставалось жить недолго. Как только дедушка узнает о том, что этот мерзавец напал на нее и похитил, он убьет парня с помощью магии.

– Я привел ее, господин Торгунт! Она здесь! – раздался за дверью голос Гарта.

– Неужели же наконец ты выполнил условия сделки? На что-то ты все-таки годишься, – ответил ему человек, голос которого обжег девушку, как раскаленное железо. Теперь ей стало ясно, для чего Гарт схватил ее, и гнев начисто уступил место страху. – Иди в мои покои и передай человеку, который сидит там, что я жду его, а затем проводи сюда.

– Сейчас сделаю, господин!

Раздался звук удаляющихся шагов Гарта, после чего вновь наступила тишина.

Свелл яростно забилась в путах, пытаясь освободиться, но результат был таким же, как и раньше. Она сделала только хуже. Руки посинели, а спина уже не просто затекла, а непрерывно болела, истязая ее, словно тупая зубная боль, которая жалит несильно, но мучительно.

Но сдаваться нельзя! Она должна сбежать отсюда!

Снова и снова она дергалась и пыталась вытащить руки из веревок, но не могла даже чуть-чуть расслабить крепкие узлы, не дающие ей ни вытянуть перед собой вывернутые руки, ни подняться на ноги. Затихла девушка только тогда, когда вновь услышала голоса за дверью.

– Мне она не нужна, – послышался откуда-то издали голос советника Торгунта. Кто-то ответил ему мужским голосом, но Свелл ничего не расслышала, однако говорившие явно приближались, и следующие слова она уже слышала четко. – Думаю, можно приступить к обучению мальчишки. Теперь, когда он перешел грань нравственности, можно начинать готовить его по-настоящему. Ты так не думаешь?

– Согласен, – ответил собеседник Торгунта, и его голос показался девушке знакомым.

– Вот и славно. Щенок сослужит нам хорошую службу. А теперь я тебя оставлю.

Утихающие шаги оповестили о том, что Торгунт удалился, но скрежет дверного замка заставил девушку вздрогнуть, и она вновь дернулась, пытаясь хотя бы привстать, но бессильно рухнула обратно на пол.

Когда дверь распахнулась, от дуновения ветра погасла свеча, и Свелл, лежавшая лицом вниз, не успела перевернуться и разглядеть вошедшего человека, а когда ей все же удалось перевернуться на спину, стало уже темно. Неизвестный принес с собой масляную лампу, и теперь рыскал в карманах, ища огниво, хотя девушка молилась, чтобы он его не нашел.

Она не хотела его видеть! Страх сковал ее и лишил всякого мужества. Она хотела только оказаться дома. Хотела, чтобы все это оказалось лишь ночным кошмаром, но боль в теле ясно давала понять, что это не сон.

– Ну здравствуй, Свелл, – сказал пришедший, справившись с лампой.

– Мастер Шун! – раскрыла рот от удивления девушка. Это был луч надежды! Неужели преподаватель академии каким-то образом узнал о ее беде и пришел помочь?

– Даже как-то странно видеть тебя здесь, но… – начал было он, но замолчал, о чем-то задумавшись.

– Пожалуйста, помогите мне! – взмолилась Свелл. – Меня похитили!

– Да, я уже слышал, – с кривой усмешкой сказал учитель, и девушку словно поразило молнией. Горькая правда заставила ее содрогнуться. Учитель фехтования пришел не за тем, чтобы помочь ей. – Ты всегда была такой гордой. Не думал, что увижу тебя привязанной, будто собаку на цепи, но должен признать, что тебе тут самое место!

Она никогда не питала к Шуну хотя бы толику теплых чувств, но он был ее преподавателем, а потому девушку затопило ощущение двойного предательства. Из глаз покатились слезы, а малейшая искра надежды безжалостно угасла.

– За что вы так меня ненавидите? – проговорила Свелл, начав задыхаться от плача. – Что я вам сделала? Неужели я заслужила это одним опозданием на урок?

– Опозданием? – как будто бы смягчился Шун. Он подошел и даже немного ослабил ее путы, и девушка издала тихий стон облегчения. – Нет, опоздание – это пустяк.

– Тогда скажите мне, что происходит?

– Я не питаю к тебе ненависти. Больше скажу, мне на тебя наплевать. Зато не наплевать на твоего деда из клана Смерти! – вдруг рявкнул он.

– Откуда вы… С чего вы взяли, что он имеет отношение к кланам? – исправилась Свелл.

– Было нетрудно догадаться, – сказал мастер Шун, но не стал ничего объяснять. – Кланы должны быть уничтожены!

– Но дедушка больше не состоит в клане!

– А это не имеет значения.

– Прошу вас, мастер Шун, отпустите меня, – пытаясь унять слезы, прошептала девушка.

– О, я тебя напугал? – вкрадчиво спросил учитель, но голос его был недобрым. – Для тебя все не так уж и плохо. Ты должна лишь передать своему старику, что нет места на земле, где он мог бы спрятаться. Скоро он будет очень долго кричать. Так что не бойся, тебя я убивать не собираюсь. Тебя я намерен отпустить. Но сначала… – он резко поднял ее с пола за волосы и бросил лицом на стол. – Чтобы нам не пришлось искать его, и он пришел сам, я заставлю немного покричать тебя!

Свелл, хоть глаза застилали слезы, рванулась в сторону двери, но мужчина перехватил ее и бросил обратно. Она ударилась об угол и из последних сил брыкнула ногой в сторону Шуна, но все было без толку. Шун оглушил ее увесистой оплеухой, после чего развязал руки, но лишь для того, чтобы вновь привязать, на этот раз к ножкам стола с другой стороны, оставив девушку распластанной животом на столешнице. Затем он проделал то же самое с ногами, с легкостью подавив ее очередную попытку бегства, крепко прижав к столу. Звякнула пряжка.

Девушка бессильно уронила голову на бок и обмякла, только изредка вскрикивая, когда он делал ей больно. У нее больше не осталось сил на пустые попытки сопротивления. Она была сломлена, и все время, пока Шун насиловал ее, стеклянным пустым взглядом смотрела на пламя лампы, висевшей на стене, будто лишившись сознания.

Ее мир рухнул.

***

Когда Свелл очнулась, в комнате никого не было, и настежь раскрытая дверь пропускала тусклый свет факела из коридора. Она лежала на полу, притянув ноги к груди и обнимая себя руками. Осознание случившегося растоптало душу, оставив там лишь пустоту.

Она горько заплакала, спрятав лицо в ладонях, но потом, немного выплакавшись, сумела с трудом встать на ноги. Она кое-как поправила рваную одежду и побрела прочь из мрачной комнаты.

Девушка блуждала по коридорам, словно призрак. Она решительно ничего вокруг не замечала и не раз натыкалась на проходивших мимо людей, удивленно смотревших на нее, но не обращала на них никакого внимания.

– Кто это? – опасливо спросила у своего спутника молодая женщина, когда Свелл проходила мимо них.

– Не знаю. Говорят, молодой господин привел сегодня какую-то шлюху. Наверно, это она! Я слышал, как об этом шептались на кухне.

– Смотри, господин, видимо, ее поколотил, – прижав ладонь ко рту, пропищала женщина. – Бедная. Может отведем ее на кухню? Пусть лед приложат.

– Чтобы нас потом наказали или выгнали? Ну уж нет! Лучше давай поскорее выпроводим ее отсюда!

Эти двое, судя по всему, прислуга, взяли ее под руки и провели к выходу, после чего мужчина легонько подтолкнул девушку в спину и закрыл дверь.

Оказавшись на улице, Свелл вновь заплакала, и на этот раз у нее не получилось взять себя в руки. Город уже погрузился во мрак, людей вокруг практически не было, что дало ей возможность добраться от особняка Гарта, где ее держали, до дому, не привлекая внимания. Слезы катились по ее щекам без остановки, а все тело будто налилось свинцом, но девушка упорно продолжала идти, мечтая поскорее оказаться в своей комнате, где смогла бы укрыться от ужаса и унижения, укрыться ото всех. Отгородиться от мира.

Добравшись, наконец, до дома и тихо прокравшись мимо гостиной, чтобы избежать встречи с дедушкой, Свелл направилась прямиком в купальню. Там она раз за разом набирала полную ванну воды и без конца натиралась душистым мылом, будто пытаясь смыть с себя скверну, но легче на душе не становилось. О том чтобы показаться лекарю, она и помыслить не могла, просто не выдержала бы такого позора.

Омывшись в четвертый раз, так что кончились и дрова для нагрева воды, и сама вода, девушка, даже не вытираясь, чтобы не запачкать собой полотенце, поплелась в комнату, где рухнула лицом в подушку и вновь заплакала.

Этого не могло произойти с ней! Может, все это дурной сон? Девушка прокусила до крови нижнюю губу, но даже тогда не смогла до конца поверить, что это произошло на самом деле.

Но откуда тогда взялась эта боль, охватившая все тело?

Как она могла допустить это? Почему была такой дурой? Отец ведь говорил, что Гарт может попытаться повторить нападение, но она даже не стала об этом думать, считая, что дедушка ее защитит. Да только дедушка не мог быть рядом ежеминутно! Она одна виновата в том, что случилось.

Укрывшись одеялом и свернувшись калачиком, Свелл закрыла глаза и забылась беспокойным сном.

Глава 63

Спустя два дня после суда за Райовейном зашел адвокат с сообшением, что победа осталась за ними. Парень был уверен, что его оправдают, поэтому воспринял саму новость спокойно, но обрадовался, что больше не придётся умирать от скуки в стылых застенках. Он вежливо поблагодарил адвоката за работу, пожелал ему добра и направился прочь из городской тюрьмы.

Адвокат, конечно, был молодец, но он лишь выполнял оплаченную работу, поэтому Райовейн больше всего хотел как можно скорее поблагодарить Свелл и Берефа. Именно они вытащили его из неприятностей, разыскав лучшего адвоката и дав показания в суде. Только им одним, не считая мамы, он был небезразличен!

Выйдя из здания, он, к своей радости, тут же увидел Берефа.

– Привет, Райо! – они крепко обнялись. – Наконец-то тебя отпустили!

– Это точно!

– Как ты себя чувствуешь?

– Сейчас уже лучше, за что я хочу от всей души тебя поблагодарить. Адвокат рассказал мне, что именно твои показания перевернули ход дела. А еще сказал, что ты уверил суд, будто я был у тебя.

– Я подумал, что так будет лучше, – смущенно признался парень. – Не мог же я сказать про клан! Правда, этот прокурор… – озираясь по сторонам, будто чего-то страшась, прошептал Береф.

– А что прокурор? – нахмурился Райо, увидев странное поведение друга.

Береф рассказал ему о том, как прокурор раскусил его, а заодно и об угрозах, которые тот высказал ему прямо в лицо.

Райовейн был потрясен. Нет, не тем, что прокурор оказался таким мстительным человеком, и даже не тем, что он так безошибочно распознавал ложь. Его поразило совсем другое. Береф, с которым они дружили совсем недавно, грудью встал за него, рискуя своим будущим, а то и жизнью!

«А ведь он вполне мог засомневаться в моей невиновности», – подумал Райо.

Но этого не произошло. Береф верил ему и поддерживал от начала и до конца, не предал даже в трудной ситуации. Друг, которого у него не было никогда!

Сейчас, вспоминая старых друзей, которые стали ошиваться вокруг Гарта и подлизываться к сыну чемпиона, Райовейн понимал разницу между дружбой и приятельством. Приятели – это люди, с которыми весело проводить время. Они с тобой, пока ты твердо стоишь на ногах. Но стоит упасть, они оставят тебя лежать в грязи. Друзья не такие. Они поднимут тебя и поддержат, даже если им самим придется испачкаться!

Увидев, как переживает Береф из-за угроз прокурора, Райо даже стало стыдно. Ведь это из-за него у Берефа появился опасный и влиятельный враг.

– Может он просто запугивал тебя? – спросил он друга, однако не слишком уверенным тоном.

– Хотелось бы верить, да не верится!

– Ладно, обещаю, я что-нибудь придумаю! А где Свелл?

– Не знаю, – взволнованно сказал Береф. – Она не пришла на суд и после этого я ее не видел. Я несколько раз приходил к ней домой, но никто мне не открыл. Ни она, ни ее дедушка. Я подумал, что они уехали из города. Правда не представляю, что могло заставить ее это сделать.

– Странно, – нахмурился Райо. – Давай-ка сходим к ней?

– Я сейчас не смогу, – вздохнул сын пекаря. – Кирли устроился работать на складе. Я обещал, что помогу ему.

– Понятно. Ну ничего, я зайду сам, надеюсь, получится порадовать её тем, что меня выпустили, – Райо старался говорить спокойно, но его вдруг охватило беспокойство. – Пойду к ней прямо сейчас, а потом буду собираться в дорогу. Я решил, что пора отправиться на поиски мамы в Аспартию. Меня не будет в городе примерно недели две, так что не теряй.

– Может поедем все вместе, как тогда? Если ты согласишься немного подождать, я…

– Нет, дружище. У меня нет больше сил ждать. И я буду гнать во весь опор, так что будет лучше, если мне не придется оглядываться.

– Тогда будь осторожен! – искренне сказал Береф, чем немало тронул Райовейна.

– Хорошо, буду, – хмыкнул парень. – Пока!

– Пока!

Береф двинулся в сторону Нижнего города, а Райо развернулся было в сторону дома Свелл.

– Постой! – воскликнул Райовейн, которого посетила вдруг одна идея. – Скажи, где находится дом прокурора? Я хочу с ним поговорить!

– Ты что, спятил? – воскликнул Береф. – Что ты ему скажешь? Чтобы он не трогал меня? Так он тебя и послушает!

– Раз он так хорошо распознает ложь, пусть скажет мне это в лицо! Пусть спросит, виновен ли я в убийствах девушки и Фериана. Я честно ему скажу, что нет. Если он и на этот раз окажется таким прозорливым, то поймет, что ты лгал во имя правды!

– Лгать во имя правды… – проворчал Береф. – Это даже звучит глупо!

– Послушай, я не мастер выражать мысли, но я уверен, что должен встретиться с прокурором. Если ты мне не скажешь, где он живет, я просто потрачу больше времени на поиски.

– Ладно, – вздохнув, сказал сын пекаря. – Я как раз узнал, что он живет неподалеку от тебя. На случай, если нужно будет попытаться пойти с ним на контакт.

– Сейчас как раз такой случай.

Береф, выглядевший каким-то пришибленным, подробно описал Райо путь к дому прокурора, после чего ребята разошлись.

По дороге, правда, Райо больше думал о Свелл, чем об авантюре с прокурором. Отсутствие девушки огорчило его и породило в сердце тревогу. Ситуация была довольно-таки странной. Вряд ли девушка по своей воле пропустила бы суд, после стольких усилий, вложенных в освобождение Райо. Что могло помешать ей прийти? Вдруг Гарт снова объявился? Или, может быть, Илайон-Тору стало плохо?

От этой мысли Райо расстроился еще больше. В таком возрасте вполне могут возникнуть проблемы со здоровьем, хотя старик и выглядел крепким.

За размышлениями он дошел до дома прокурора и постучал. Уверенный в правильности поступка, он не ощущал никакого волнения, только решимость. Спустя несколько минут дверь отворил седой мужчина невысокого роста. Он пристально посмотрел куда-то за спину Райо, а затем перевел тяжелый, будто угрожающий взгляд на него.

– Мне неприятно ваше общество, поэтому говорите по существу. Зачем пришли? – спросил он.

– Береф считает, что вы очень проницательный человек, поэтому я захотел с вами поговорить, – спокойно ответил Райовейн.

– О чем?

– Если вы хотя бы вполовину такой прозорливый, каким вас считает мой друг, то вам не составит труда понять, что я ни в чем не виноват. Я пришел, чтобы вас в этом убедить.

– Суд тебя оправдал благодаря вранью твоего дружка. Зачем тебе убеждать меня?