скачать книгу бесплатно
Это было на берегу.
Потом, когда Ирина вошла в реку и понемногу стала от берега (и от меня) отдаляться, – «изображение» сделалось расплывчатым, смазанным.
Зато вполне отчетливо я слышал звучный плеск воды и наполненный радостью жизни, смех.
Вероятно, этот ее смех и сотворил со мной неладное…
Смейся, моя дорогая, смейся! Как чуден этот твой – заливистый, звонкий смех! Сейчас мы вместе, весело посмеемся с тобой.
То ли это я сказал вслух – довольно странную, непонятную совершенно фразу, то ли кто-то незримый произнес ее за меня…
Далее произошло самое странное.
Я перестал вдруг стоять, подобно столбу, в том месте, куда меня отправила Ирина. В один момент стянул с себя одежду, которую как попало побросал на землю.
Набрав полную грудь воздуха, словно рванул в карьер, – за одну, или две секунды преодолев разделяющее меня с рекой пространство.
Влетел в воду, вызвав волну и наделав шума.
И через мгновение – оказался рядом с ней.
Испугавшись нежданного и стремительного моего вторжения, громко вскрикнув, – Ирина отпрянула от меня. Отступила. Выставила вперед руки – точно стараясь защититься. Затем – развернулась и пустилась бежать. Так быстро, как это только возможно, когда тело наполовину находится в воде.
Я бросился за ней!
– Ирина!
Она как будто не услышала. Продолжала рассекать крепкими своими бедрами воду.
– Ирина!!!
Услышала.
Остановилась.
Я тоже остановился. И стоял на месте, не осмелившись подойти к ней ближе.
– Ирина! – в третий раз позвал я ее.
Повернулась ко мне лицом.
– Куда же ты? Зачем ты от меня бежишь?
– А как я должна была поступить? – не сразу ответила она. – Зачем ты меня так напугал? Сердце чуть не разорвалось!
Она отрывисто, тяжело дышала.
– Извини! Мне следовало тебя предупредить.
– Почему же не предупредил?
– Не успел…
– Не успел… – повторила за мной Ирина. – Сердце все еще бьется, как сумасшедшее…
Она приложила руки к груди.
Послушала.
Немного успокоилась.
Затем медленно приблизилась ко мне.
Встала близко – так близко, что и мой бедный «мотор» тоже чуть не разлетелся на части! И сказала:
– Поцелуй меня!
А я…
Словно того и ждал!
Целую Вечность!
Только…
Я не стал ее целовать. Нет! Я совершил другое. Сграбастал, дрожащую – то ли от холода, то ли от не прошедшего еще испуга (а, может, от того и другого…) – в охапку, точно соломенный сноп, стянул туго кольцом рук, как стягивают его жгутом – и давай после мять-разминать…
Она и опомниться не успела!
Трепещет бесплодно в железных моих объятьях, отчаянно пищит – тоненьким комариным писком, а сделать ничего не может! Никак ей от меня не вырваться!
Про поцелуй же, о котором она просила, я и не вспомнил…
Какая-то сумасбродная, безалаберная птица – противным и зычным голосом, похожим на карканье рассерженной и злой вороны, – прокричала у самого моего уха. И упорхнула в ночное небо. Мне даже показалось, что птица задела – огромным своим крылом – волосы на моей голове.
Резкий этот крик привел меня в чувство – как будто пробудил от крепкого, глубокого сна.
А может, я на самом деле заснул?
Стоя…
(Однажды подобный казус со мной уже случался. Я находился в суточном наряде по столовой – было это на первом курсе, в самом начале учебы, когда мой организм еще не перестроился полностью на новый, более напряженный, режим жизни, нежели на гражданке. Мыл в огромных железных раковинах кастрюли, тарелки, ложки-вилки, чистил не очень острым ножом картошку – механическая картофелечистка, как назло, вышла из строя… Ночь выдалась бессонной. И под утро у меня, быть может, как и у моих товарищей, начались «глюки», «видения» – рассыпанные по кафельному полу картофелины вдруг «ожили», стали «ползать», «перемещаться» в разных направлениях; то они «ползали» тихо, как неповоротливые черепахи, а то быстро, подобно вертким мышкам… В какой-то момент я, прислонившись плечом к стене, закрыл глаза и в тот же момент «отключился»…).
И опора у меня за спиной была – молодая, высокая осинка, чуть слышно шелестевшая листьями.
Значит, все это мне приснилось?
Очевидно, под воздействием волшебного своего «сна» (или чего-то другого, чему объяснения я дать не могу…), продолжая наблюдать за Ириной, – я в действительности почувствовал страстное желание: снять с себя одежду и войти в реку.
Мне захотелось выкинуть нечто из ряда вон выходящее! Буквально приспичило – оказаться рядом с Ириной, увидеть ее большие, отражающие льющийся лунный свет, с крохотными шариками зрачков – глаза, услышать прерывистое дыхание и сбившееся с ритма биение взволнованного сердечка, перебивающее стук моего собственного сердца.
Захотелось – коснуться ладонями чистого ее лица, провести по мокрым, вздрагивающим плечам, плотно захватить их в кольцо рук, привлечь ее к себе.
Стиснуть!
Сжать!
До крайнего физического предела!
Почувствовать тот опасный момент, когда она, не имея возможности сопротивляться, – вот-вот не сможет дышать.
Отпустить.
Подождать, пока она опомнится.
А потом: взять ее на руки и, прижимая легонько к груди, – бережно – как самую драгоценную в жизни ношу – нести над расплывшимся по водной глади – сияющим ликом луны…
Я фантазировал.
Витал в облаках.
За облаками.
Растравливал всего себя.
Терзал и кромсал, будто острым ножом, свое сердце.
Однако…
Каменным истуканом, в полной почти неподвижности, продолжал находиться на занятой ранее «позиции».
Следуя за Ириной взглядом, чутко улавливая и оставляя в памяти каждое прекрасное мгновение.
Веря в безгрешность и чистоту своих помыслов.
И не веря.
Сомневаясь.
Ругая себя – за ненужное это сомнение.
За нерешительность, опаску, или боязнь.
За все вместе взятое…
Ах, если бы она еще раз меня позвала! Все мои сомнения отпали бы тотчас!
Я был бы с ней рядом.
Близко-близко!
И дальше – уже не я один (не один!), а мы оба (оба!) – были бы ответственны…
За то, что могло между нами произойти!
Или не произойти.
Или – или…
Да!
Интересно: думала ли об этом Ирина? Не теперь, когда она занята купанием, а до того, ну, и – вообще…
Скорее всего – подобные мысли приходили ей в голову!
По-другому просто не может быть!
А почему не может? Учитывая разницу в возрасте и, соответственно, несовпадение (или как бы несовпадение…) наших жизненных, природных «циклов»…
(А индивидуальность личности? Относится к Ирине. Всякие, там, особенности строения и развития организма? У одного человека организм так развивается, у другого этак, у третьего еще как-то… Разные особенности – разные потребности у этого самого организма. С этим как быть?).
Надежда на то, что «потребности» возьмут над Ириной верх, и она, подчинившись им, меня позовет, – не оправдалась.
Казалось, она и вовсе забыла о самом моем существовании.
По-прежнему, весело, себе, плескалась.
Смеялась.
Играла с кроткой рекой…
Минут через десять купальщица, подняв напоследок порядочный фонтан брызг и сопроводив это действо множеством звучных, наполненных бурным восторгом, восклицаний, – завершила водные свои процедуры.
Быстрым шагом она приблизилась к берегу и вышла из реки.
Покинув теплую воду, – Ирина вновь оказалась в атмосфере прохладного воздуха. Только теперь его воздействие на нее было – более острым.
Состояние восторженности – также быстро у нее прошло.
Стоя на остывшем песке, на который с мокрых ее волос, и всего тела, стекала влага, она сильнее прежнего вдруг вся – сжалась, съежилась, стукнула раза три зубами.
Из полуоткрытых уст девушки выпорхнули несколько отрывистых, неразборчивых звуков – из тех, что человек издает, когда его знобит от холода.
– Тебе холодно? – не отрывая от Ирины глаз, сочувственно спросил я ее. Это все, что пришло мне в голову в тот момент. Помочь ей я ничем не мог.
– Хо… ло… не… м… но… го! – вздрагивая, ответила Ирина. – Мои ма… малень… ки… кие се… сес… трич… чки заме… мер… з… зли…
– Какие се… сес… трич… ки? – невольно копируя Ирину, спросил я. – Вроде бы у тебя одна сестра – Анька, но ее здесь нет.
