скачать книгу бесплатно
– Что это? Люди совсем с ума посходили!
– Флореан?
– Я же не кентавр из Гарри Поттера!
– Джуниперро?..
– Издеваешься?
– А что? Как корабль назовёшь, так он и поплывёт! Вот глянь, «Витольд». Что значит «Лесной Властитель»! Польское. Или Вуди… как Вуди Аллен.
– Нет. Иностранное имя я не хочу. Звучит кринжово.
– Дуб? Ха-ха. Дуб – русское имя!
– Дуб? Пап?..
– Олесь? Аналог Олеси?
– Всё, всё! Достал. Я по-ня-л! А типа, как у тебя ничего нет? Почему «Степан» можно, а «Максим» нельзя?
– Степаном меня моя любимая мамочка назвала. Хотя я тоже её об этом не просил! Оно случайным образом обозначает «венок». Надеюсь, цветочный, а не погребальный… Поэтому меня твоя мама и выбрала. Кстати, Лавр. Завтра едем к маме. Собирай вещи. На два дня!
– Ура-а-а-а-а-а!!!!
***
Лисий Бор занимал почти десять квадратных километров и являлся до сих пор одним из самых необследованных кусочков европейской территории России. Этот факт играл на руку как нельзя лучше. В Лисьем Бору спасалось от цивилизации огромное количество всякой живности. Только на первый взгляд в лесу тихо. А потуши костёр, нажми стоп на проигрывателе и начни засыпать, как мир разразится сумасшедшими звуками дикой природы.
Знакомое озеро в виде надкушенного с одной стороны бублика сверкало в лучах полуденного солнца, как начищенный пятак. Или Лилькина парадная блузка с пайетками, вернее будет. Старая ива посередине островка стояла, как и прежде, столетиями полоща длинные тонкие пряди, в зелёных прозрачных водах озерка. Густой камыш. Местами плавали белые, невероятно крупные кувшинки на воде, ничем не уступающие египетским или индийским по красоте. Стрекотание кузнечиков… Рай земной!
Степан глубоко вдохнул аромат пряных трав, расправил плечи, поднял руки над головой, потянулся и прокричал Тарзаном во всю мощь своего молодецкого голоса. Этот призыв не мог остаться незамеченным у жителей Лисьего бора. Стайки птиц вспорхнули, кузнечики притихли, но всего на мгновенье, а потом лес взорвался целым хором разномастных голосов.
Послышался плеск воды. И также как десять лет назад, Степан увидел её, королеву берегинь Синеоку. Самую красивую и загадочную женщину на всём белом свете.
Степан называл её феей или нимфой, как приучила масс-культура. Как и других берегинь, живущих в лесу под покровом собственных чар. Сколько же имён придумали им люди! И не упомнишь все разом! И вилами называли, и юдами, и наядами, и русалками. А в последнее время всё больше нимфам да лесными эльфами. Времена меняются, меняются и названия.
А сами они величают себя берегинями. Всё потому, что лес берегут. Восстанавливают утраченные виды растений, животных спасают от вымирания. Следят за круговоротом времён года. Слишком мало их в природе. Слишком много людей развелось за последние столетия. Вытесняют они с насиженных мест всё живое: и животных, и редкую травку-муравку и даже их – берегинь. Путают зиму с осенью, весну с летом, подогревая землю городами и километрами теплоцентралей.
***
– Много чего пропало с лица земли, будто никогда и не было. Видно, и нам время пришло, – грустно улыбнулась Синеока, выставив перед Степаном красивую белую ножку. А кожа-то просто чистый фарфор! В крови у неё жеманство и соблазнение.
– Давай… те, только вот без этого… – Степан мягко отодвинул рукой потрясающей красоты колено и принял серьёзный вид. – Нужно не глазки строить, а думать, как защитить Лисий Бор от строительства химкомбината. Синеока! Ты самая старая здесь и самая мудрая! Думай!
– Я старая?! Вот ещё!
– Ты же из первых! Придумай что-нибудь, – сказала Лиля.
– Да, я из первых, но… всё когда-нибудь кончается. Даже магия и та становится слабее. Всё меньше младенцев рождается, наделённых чарами.
– Мама, не думала я, что ты сдашься без боя. Посмотри на себя! Откуда такая вселенская печаль? – удивилась Лиля.
– После строительства трассы в пяти километрах отсюда, покоя нет уже год. Шумно. И люди стали слишком часто наведываться. Мусор в бору вываливают прямо с грузовиков!
– А если собрать в кулак всю магию и самим выйти к людям? – озарило Степана.
– Как это? А главное, зачем?!
– Наколдуйте здесь деревню. Эко-поселение, – развивал свою мысль Степан.
– Эко?
– Экологическое, значит. Исключительно из природных материалов. Продукты натуральные. Никакой химии, машин и полиэтиленовой упаковки. Откройте производство ну… чего вы можете производить?
– У нас в озере жемчужная ферма! – вмешалась молоденькая берегиня по имени Иви. Она подошла с серебряным подносом, на котором стояли потрясающей красоты фарфоровые чашки.
– Вот чашки эти у вас откель? – спросил Степан. – В магазе покупаете?
– Тоже сами делают. По старинной технологии. Здесь недалеко есть гора с чудеснейшей белой глиной. Ну, плюс чары, само собой, – ответила за берегиню Лилия. – Стёп! Документы нужны. Кому интересно эко-поселение на государственной земле. Снесут и бровью не поведут!
– А документики наколдуете! А мы потом задним числом их зарегим. Тоже с помощью магии.
– Стоп! Стоп! Стоп! О каком колдовстве, собственно, идёт речь? – вскипела Синеока.
– О вашем! – удивился Степан.
– Мы колдовать не умеем. Колдовство – это только людям присущее занятие. Их сотворили последними на Земле вот и изгаляются кто на что горазд. Понахватались у всех понемногу. Кто имел дар, естественно. Тот дар передался людям от браков с магическими существами. Человеки сами по себе не маги! Так, одно название. Мы с ними хоть и одним миром мазаны, но владеем магией изначальной, природной! Наша магия больше чары, чем колдовство. Очаровывать, морок навести, показать то, чего на самом деле нет, и спрятать от глаз то, что есть. Магия только та, что нужна нам для жизни. Животворящая.
– Ну вот вы и покажете им документ животворящий, которого на самом деле нет. Он, как ни крути, для жизни нужен! Наведёте чары, чтобы заполучить его настоящий, и тогда никто вас и тронуть не посмеет. Только нужно поторапливаться. Быстрее лаптями шевелить, – перевернув всё с ног на голову, свёл воедино Степан. Легко у него получилось на словах-то!
– А кто нам ваше ЭКО строить будет?
– Чары.
– Нет! Можно шалаш превратить в терем с помощью чар. А построить нельзя! – выпалила Синеока, сложив руки на груди.
– Нельзя, так нельзя. А есть у вас золотишко?
– Что?!
– Деньги. Золото. Камни. Тот же самый жемчуг. Чтобы со строителями расплатиться можно было.
– Лаванда! Принеси ларец, – махнула рукой Синеока.
Юная берегиня принесла небольшой, но достаточно увесистый ларец. Отрыла, и Степан присвистнул.
– Ого! Это всё или ещё есть?
– Хм! А что это ты так заинтересовался?
– Я так-то не спец. Не могу в деньгах оценить, на сколько потянет ваше имущество.
– Достаточно будет. Сколько нужно, столько и добудем.
– Ну… красава! Лиль, объясни мне, глупцу, почему мы с тобой вкалываем двадцать четыре на семь? А нельзя просто с мамки алименты взыскать и жить припеваючи?
– Взыщи, а я посмотрю, как ты будешь надрываться, перетаскивая в машину сундуки. Синеока, а помнишь, у нас были золотые монеты… дарики, помниться?
– Шустрая какая! Есть и дарики. Куда им деться? Чует моё сердце, что скоро твой Степка нас по миру пустит. Всё это: алмазы, жемчуга, самоцветы – я тысячелетьями собирала!
– А можно поинтересоваться, зачем? – удивленно тараща глаза, спросил Степан.
Синеока на минуту задумалась, играя на публику глазами. Жеманно водила обнаженными плечиками, вдыхая и выдыхая воздух, словно собираясь что-то сказать, пока не выпрямилась, сурово взглянув на него, и не ответила:
– Положено так! Какие же мы хозяева земли, если нет у нас ничего за душой! Все лесные богатства должны пасть у наших ног… – уверенно и властно произнесла Синеока, кого-то сильно напомнив Степану. Аж мурашки по телу побежали. Вот ить, Галадриэль!
– Кстати, вот это тоже может сильно пригодиться, – добавил Степан, показывая на богатые украшения берегинь, служившие им одеждой. Берегини при этом переглянулись, пряча украшения под маленькими ладошками. – И это, – он окинул взглядом стены с рясными жилами жёлтого сверкающего металла.
– Это? Это «золото дураков». Горная порода пронизана жилами пирита и марказита. А больше всего здесь слюды – всё это ничего не стоит, если не грести экскаватором, конечно.
– Жемчуг то настоящий?
– Жемчуг настоящий.
– Слава богам! Я уж подумал, грешным делом, что все ваши богатства – пшик! Жемчуг сегодня мало кто носит. Не жалейте. Моде сегодняшней не соответствует. Придётся привыкать… попроще одеваться. Вопрос только… где я всё это продам…
– Погоди! Жемчужные украшения можно использовать для тематических фотосессий! Чем не заработок? Это сейчас очень модно, – вставила Лилия.
– Так! Так! Что мы сейчас обсуждаем? Как нам зарабатывать на жизнь? Или как сохранить Лисий Бор? Мы не особо нуждаемся в деньгах! – непонимающе спросила Синеока.
– Это для прикрытия. Не может целая деревня существовать в полном отрыве от общества и ничем не заниматься. Мы должны показать всем, на что деревня существует. На что вы все здесь существуете. И что стоит всё это очень дорого!
– Кому показать? – всё ещё не понимала Синеока.
– В первую очередь тому, кто претендует на землю. Он должен увидеть здесь развитое земледелие, домашнее хозяйство и производство, приносящее прибыль. Если землю захотят выкупить – это должна быть просто неподъёмная сумма! Только тогда вас, возможно, оставят в покое.
План
Степан с Лилей в сопровождении прелестной нимфетки откинули ветви плакучей ивы и нырнули в сводчатый грот, плавно переходящий в целый каскад пещер, больше похожих на дворец, нежели на то, чем нам представляются подземные тайные убежища. Потолок источал таинственный свет: голубой, зеленый, желтый, розовый… с него свисали паруса тонких тканей, подобно шифону, вздувающиеся при каждом мимолетном движении воздуха. Сказочное королевство, ни дать не взять!
Стёпа прошёл в просторную залу и, бросив на пол два клетчатых баула, развернул карту, застелив ею массивный, полированного камня журнальный столик. Такие он видел только в «Зимнем» три года назад, будучи проездом в Питере. Синеока уже ждала его, властно взирая сверху вниз. Так что иногда он чувствовал себя её подданным… Может, он преувеличивал свои ощущения? Она, как не крути: королева! Владычица мор… лесная! От этого знания просто так не уйти. Довлеет.
Синеока наклонилась над картой, всматриваясь в мелкие непонятные знаки, начертанные линии, зубчатые контуры овалов, пунктирные штрихи и цветные пятна.
– Вот это Лисий Бор, – Степан обвёл указательным пальцем большой массив:
– Видишь… те ёлки, изображения деревьев? Двойная линия – это шоссе. Двойные штрихи – луга. Вот это проселочная дорога, та самая, по которой мы приехали к озеру. А вот и озеро. Двойная линия с направлениями движения – ручьи. Или речки. Есть такие в Лисьем Бору?
– Да, есть. Овсянка. Мы зовём реку Овсянкой. А ручьёв – считано-несчитано!
– Точно! Тут и подписано «Овсянка». Вот это овраги, родники… Карта достаточно подробная. Кто-то неплохо сделал свою работу. Где границы вашего царства-государства? Можешь сориентироваться?
– Мне кажется, примерно так, – вмешалась Лиля, обводя границу Лисьего Бора карандашом.
– Погоди. Не спеши, – одёрнула дочь Синеока и пристальнее всмотрелась в карту. Волосы упали на столик, и цветы на изящной головке берегини уткнулись Степану в висок. Он почувствовал тёплый аромат её волос. Аромат поля, нагретого солнцем, источающего неповторимый запах полевых цветов, земли, смешанный с горечью тысячелистника и таволги, с её пьянящим послевкусием.
– Дай рассмотреть поподробнее. Откуда тебе знать границы? Здесь до самой речки… вот так… так… – берегиня старательно выводила пальцем линии на карте, и они, вспыхивая зелёными искрами, светились.
– Не загорится? – Степан попытался затушить огоньки на карте. Другой у него с собой не было. Но Синеока лишь легонько шлёпнула его по руке. Сейчас она походила на маленькую девочку, увлечённо рисующую полянку, солнышко, небо… и Степан, глядя на неё, улыбнулся: «Магия какая-то», – подумал он и ближе подвинулся к Лиле, коснувшись её бедром. «Не дай Бог, ещё втюрюсь в неё… Очаровала раз, очарует и второй. Не побрезгует…»
– Этот документ называется кадастровый план. Вот это договор купли-продажи, это свидетельство о собственности. Всё это образцы. Сейчас нам нужно их заполнить. Дальнейшее зависит только от вас и от ваших чар, Синеока. Да! Вам всем нужно оформить паспорта. Придумать ФИО. Фамилию, имя и отчество. Так положено в нашем мире. Допустим: Славянинова Синеока. Славянинова – фамилия. Я придумал её от фонаря. Синеока – имя. А вот отчество дают по отцу. Лавруша у нас Степанович. Боровков Лавр Степанович. Фамилия, как правило, тоже достается ребёнку от отца. Но вы можете придумать её самостоятельно. Как я понимаю, никто своих отцов по имени не знает?
Столпившиеся вокруг полуголые берегини смотрели на него, как дети на деда Мороза.
– Не мешало бы вам перенять традицию носить одежду. Вот, привёз кое-что. Я не миллионер, поэтому одежда из секонд-хенда. Потом Лиля вас проконсультирует, где взять одежонку получше. Ну, или наколдуете, в конце концов! Что такое «дата рождения», вы в курсе? Она тоже нужна для получения документов. Синеоке мы оформим паспорт немедленно. Она глава общины, и на неё будут оформлены все договора. Как и собственность на землю. Придётся воспользоваться услугами мошенников. Подделка документов незаконна, и нужно будет как можно быстрее получить настоящий документ.
Для этого подбивайте свой возраст под четырнадцать, двадцать и сорок пять лет. К этому возрасту получают или меняют паспорта для соответствия фото наружности, – он провел ладонью пред лицом, показывая, о чём идёт речь. Глубоко вздохнув, Стёпа оглядел присутствующих, понимая, что возраст у всех, ну максимум… двадцать, и продолжил:
– Для вас это хороший шанс стать законопослушными гражданами страны. Документы. Их много. Пенсионное свидетельство, лицензия на осуществление предпринимательской деятельности… разрешение на строительство…
– Столько бумаг? Это невозможно!
– Возможно. В мире людей без бумажки… ты никто. Самое трудное – внести все эти документы в базы данных. А бумажки ничего не стоят без номера свидетельства, занесенного в базу данных. Нам нужно поторапливаться.
Завтра здесь будет бригада строителей из соседней области. Я договорился. Вот посмотрите, это проект коттеджного посёлка. Типовой. Определитесь, где будем ставить? Домики самые что ни на есть простецкие. Но вы можете их очаровать!
По внешнему виду Синеоки можно было понять – она полностью дезориентирована. Ничего не понимает, и в любой момент можно ожидать от неё всплеска эмоций, которые по-человечески обозначены, как истерика.
– Мам. Как думаешь, если сделать центральную улицу больше? А твой дом чуть шикарнее остальных. Ты же глава поселения и Владычица.
– Лиля, мы не в Средневековье. Ты ещё замок феодала возведи.
– Погодите… А сколько места займет поселок? Я не могу сориентироваться, – Синеока растерянно посмотрела на Степана, ища поддержки.
– Часть деревьев придётся вырубить. Теоретически… посёлок встанет сюда… и сюда… На самом деле домики можно расположить хаотично. Например, вот здесь… войдет десять коттеджей, а остальные как-нибудь впендюрим уж, – кхыкнул он со смешливым выражением на лице. – Сколько домиков нужно… в принципе? Сколько берегинь в Лисьем Бору? В каждом домике можно поселить по две-три. Кто-то наверняка захочет остаться жить в пещерах.
– Сколько?.. Сколько… – Синеока задумалась.
– Ну вы даёте! На раз-да-три, рассчитайсь! Нужно место найти для хозяйственных построек. Если важные шишки из города понаедут, как вы продемонстрируете работу ягодных угодий, жемчужной фермы, покажете логистику?.. Я, кстати, времени не терял, за три дня весь город перепахал и нашёл точку сбыта малины… А вам нужно будет показать, где вы храните, как сортируете, сушите… показать договора…
– А-а-ай! Помолчи! Помолчи! Я сейчас с ума сойду! – вскрикнула Синеока, прижав белые кулачки к груди. Сжавшись в комок, она словно пыталась спрятаться от всех и вся. От страшных, непонятных слов, от мысли, что совсем скоро лес и жизнь берегинь – всё кардинально измениться. До неузнаваемости!
Синеока схватилась за голову. В голове словно гудел пчелиный рой:
– А стоит ли затевать весь этот балаган? На что станет похож Лисий Бор!? Я чувствую, не к добру наша затея! Не станет ли только хуже?
– Не станет! Лисий Бор обретёт статус закрытой частной территории. Здесь вы будете делать всё то же самое, что и раньше. Только легально. Легальное волшебство! Чары под прикрытием: ЗАО «Лисий Бор». Между прочим, мы с Яриком, хакером, что согласился взломать базы данных и внести вас в Госреестр, придумали вам, Синеока, легенду, – Степана невозможно было остановить. Волосы, взлохмаченные руками, торчали, в глазах горели дикие огоньки великого комбинатора…
