скачать книгу бесплатно
– Слушай, Коль! Я хотел спросить – а там, на дороге, что это была за группа «дэбилов»? И почему мы их отпустили? – Майор видел, что Смирнов не спит.
– Да-а… Не бери в голову! Так, «пехота» клыки точила. …Да какие там клыки.. Николай, блаженно потянулся и закинул руки за голову.
– Так, а зачем мы с…, то есть ты с ними говорил? Мне, всегда казалось, что сначала надо стрелять, а пото-ом уже говорить.
– Не, Сань. Ты отстал от жизни! Сейчас у сопляков «новый формат» общения! Называется: «базар»; «стрела»; «наезд»; …так, что там еще…, а – «качалово», «терки», «предъявы», ну, в общем, сразу стрелять нельзя – это «беспредел». Могут объявить «отморозками» и «гадами». … «Этикет» социума! Правда… – не лучшей его части.
– Ну…?
– Что: «Ну..» – не понял Смирнов.
– Ну – «объявят»… А куда – «объявят»? И как? …Если они мертвые? А кто такие – «гады»? ….Нет, погоди – почему ты им представился, каким то «Колей – солдатом»? … Коля! «Мама» чего то не знает?
Смирнов поднялся. Разговор переставал ему нравиться.
– Вот именно – «Мама…»! Да, Саня. «Мама» чего то не знает! Вкратце: да, «Коля – солдат» – это я…, в определенных кругах. Да, эти парни, видимо слышали обо мне. Все Саня! Больше «маме» знать не положено.
Голицына откровение друга не шокировало, не обескуражило. Он считал, что: «Каждый человек имеет право выпить свой стакан „лафита“. Это нормально». Но разъяснений он все таки не получил. Поэтому, видя, что его друг не расположен к беседе на эту тему, задал последний вопрос, как можно деликатнее:
– Слушай, Коль. Я для себя – уточнить! … Это …по службе, или… так…, сам?
Смирнов ответил неохотно:
– Знаешь, Санек… – и так, и так. И примерно в равных пропорциях.
Смирнов снова лег, а Голицын вновь погрузился в размышления, что не мешало ему, исполнять обязанности «часового». Он пытался систематизировать и упорядочить свои мысли и ощущения. С одной стороны – все, вроде нормально и правильно. Но… Что то было не так! И это «что то» Голицын пытался вычленить из имеющихся данных.
«Так. Давай по порядку! Первое: похоже, только я не сохранил связь с «конторой»…. Второе: документы – сверхсекретные…, а «хвоста» нет! …Вроде бы, логически, я сам себе этот факт аргументировал, но… – то я, а как оно на самом деле? Третье: КОЛЯ! Оказывается, у парня тоже есть свои…«секретики». Да-а! Интрига!!». И четвертое: …Как в этом – «способе №1»…: «… «четвертое» соединяет в себе три предыдущих, и образует «пятое»!». Вроде так! Н-да… И, что же это у нас получается… А получается, что дружище Колян, и может быть, тем самым «рудиментом»! Ну,… так получается! Это, если отбросить всю патетику и сантименты! А с другой стороны: «ласты» то, мне еще не «склеили»! В чем подвох?»
В личное дело Александра Сергеевича Голицына 1950 г.,р., (которое, сам он, безусловно, в глаза не видел) психологами, психиатрами и специалистами в области стрессоустойчивости из «Института мозга» была сделана запись о том, что Голицын А. С.,: «… обладает абсолютной организацией и структурированностью памяти в объеме 9+/ – 4 интегрированной информации, стабильность гиппокампа на уровне 120, консолидация 93%. При поступлении в организм марганцево-фосфорных соединений с адреналином – количество серотонина возрастает, и этот показатель увеличивается до 98%. Заключение: реакция организма на возникновение стрессовой ситуации – атипична. (При выбросе адреналина, увеличение количества серотонина наблюдается у 4,9% обследуемых). В этом случае, показатели биохимических процессов в мозге объекта, приближаются к способности интуитивного принятия решений.»
Голицын, благодаря своей работе, в стрессовые ситуации попадал часто. И оставался живым! Правда, поскольку он никогда не видел свое «Личное дело» и не интересовался, всякими там, результатами тестов и медицинских осмотров (прошел, да и ладно), он искренне считал что, всего лишь, осторожен и подозрителен, а еще, что ему «просто пока везет».
– Николаша-а! – Голицын слегка потряс друга за плечо. – «Пост сдал.»
– «Пост принял». – Еще в полудреме, зевая и потягиваясь, откликнулся Смирнов. – Только …, это, Сань, погоди, я щас в гальюн сгоняю.
Голицын так и не принял окончательного решения по поводу того, что его беспокоило. Он решил пока подождать. Слишком мало данных. А делать поспешные выводы… – порой бывает чревато. Кроме того, он считал Смирнова другом. Настоящим. И… «В общем – пока ждем!» – решил про себя Голицын, потому, как к «дружбе» относился трепетно и нежно! …Но. как человек взрослый, адекватный и, в меру, циничный – особых иллюзий не питал. «Дружба – дружбой, а служба – службой!» – как любил повторять один гад, которого они, в далеком 81-м, грамотно «шлепнули» за такую вот жизненную позицию.
Смирнов вернулся – умытый и довольный.
– Санек! Там девицы! Две. …Ты как?
– Ну, ты же знаешь, любовь моя – я тебе не изменяю! – Голицын раскатывал матрац, всерьез полагая, что ляжет спать.
Но, как известно: «Человек предполагает, а бог – располагает!». Девицы пришли сами. Видимо, нечеловеческая харизма Николая, покорила их сердца и внесла сумятицу в неокрепшие умы. Дамам было, лет по…, двадцать… И это – невероятный максимум! … Но – они оба были не женаты и, оба, по странному стечению обстоятельств, не обременены подругами. «Ну и ладно…» – сам себя, то ли убеждал, то ли успокаивал Голицын. – «Между прочим, Лукреции Борджиа было вообще одиннадцать, когда…».
…Они вышли из поезда. В Анапе лил дождь, был ветер. В общем погода была отвратительная. Товарищи стояли под дождем и, хмуро, оглядывали невзрачное здание вокзала. …Голицын, так вообще, не спал ни минуты. И еще… – у него болело почти все! В процессе… «оргии», у него свело (самым натуральным образом) правую ногу и, он как то умудрился, вывихнуть плечо! Но, более всего остального, пострадал …ОН. Словно, ЕГО – сначала били палкой, потом – содрали кожу и обильно посыпали солью!
– Колян… Меня помяло, словно бампером от электрички… Хотя, у электрички, вроде, нет бампера, – вяло изрек Голицын.
Смирнов, ни с того, ни с сего – нервно «заржал».
– Блин! Это хорошо еще, что хотя бы жопа не болит! Вот как, мы так умудрились…?
– МЫ??? – Голицын покосился на друга. – Коля! Я прошу тебя – БОЛЬШЕ НИКОГДА ТАК НЕ ДЕЛАЙ!
Девицы работали танцовщицами в московском клубе «Пилот», жили на съемной квартире и, вместе, ехали домой – это то немногое, что удалось выяснить Голицыну, прежде, чем его «накрыло».
Непонятно как, но два взрослых мужика, «спецы» тайных операций, прошедшие мыслимые и не мыслимые инструктажи, каким то образом повелись на, видимо, еще более нечеловеческое обаяние девиц – и употребили вместе с ними странный «медицинский» препарат в виде таблеток, окрашенных в радикально синий цвет, с логотипом автомобиля «Мицубиси» на аверсе. Девицы называли его «экстази».
…Спустя шесть часов, результатом было их нынешнее состояние.
– Ладно, наверное, надо мобилизовать скрытые резервы, или ресурсы организмов и куда то пойти. – Вяло изрек Смирнов. – А то мы, по-ходу – «палимся»!
Слово «палимся» добило Голицына. Его тоже разобрал истеричный смех. В том числе – и от собственного, крайне идиотского, самочувствия
– Ты дурак, Коля!..Ладно, – сказал он немного успокоившись. – пошли уже… Страдалец!
Они, не спеша, прошли через вокзал, по дороге попили чай с лимоном, и купили «Кока – колу». На площадке перед вокзалом, по периметру обсаженной «кипарисами», было… немноголюдно. Вообще никого не было!
– Саня!? А мы, вообще, где? … Это ведь – Анапа, правда? А где дома…, машины, люди? – Смирнов сделал вид, что сейчас расплачется.
– Соберись – «тряпка», – Голицын попытался придать своему голосу «командирское звучание», но получилось… слабовато. – Тут до города… это, если в километрах: пять – семь…, ну в общем всего ничего. Готов!? Пошли!
– Нет!… Я не готов!… Не идти! Не бежать! … Я хочу писать и спать!.. Потом встать…, пописать и снова – спать!
– Ладно.. Не ной. Сейчас попробуем такси найти…. Пошли пока в здание, там, может, телефон найдем…. Нет, Колян! Никакой ты не «Коля – солдат», ты – Сонный Ссуль! Ты там, этим своим передай, чтобы тебе «погоняло» твое «переклеили».
– Бу-бу-бу, бу-бу-бу… Голицын! Вот, что ты за человек такой!!? … А мы куда, вообще, едем – то? Я, что то, только сейчас начал понимать! Ты куда меня везешь – ирод!?
– А, да… Колян, совсем забыл тебе сказать! Мне позавчера знакомый один позвонил. Сказал, что срочно нужны кое какие органы, для трансплантации. …Я пьяный был, ну и – сказал, что найду добровольца… Так, что, ты это, выручай меня! Не помнишь – какая у тебя группа крови?
– Вы дебил, товарищ майор! – Смирнов вяло опустился на подоконник. – Иди уже, такси ищи! Трансплантолог…
Машина подъехала минут через пятнадцать. Правда, заслуги Голицына в этом не было. Он так и не смог добиться от «обитателей» вокзала ни номера такси, ни, тем более, телефона – позвонить. Вредные тетки-кассирши, наотрез отказывались сотрудничать!
Договорившись с водителем, они «погрузились» в машину. Это была – МАШИНА! BMW – 650i, в 23-м кузове! Красного цвета. Голицын автоматически запомнил номер: н 8267 кр. Машина была зарегистрирована в Крыму, то есть, теперь уже – в Украине. Смирнов, несмотря на свое «коматозное» состояние, восторженно ощупывал салон автомобиля и бормотал себе под нос: «Офигенный аппарат!». В салоне было почти бесшумно и, водитель, видимо услышав эту «предоргазменную рефлексию», тут же оживился:
– Нравится!? Покупайте!
– Да-а! Рад бы в рай, да денег нет. – С сожалением сказал Смирнов. – Слушай! А не накладно таксовать – то? Тут же пять литров!
– Пять с половиной – по ПТС… А таксовать… Накладно, конечно! Но другой машины нет. Эту мне брат привез из рейса. У нас здесь детская здравница – огромный комплекс. Я, вообще то, врач – дерматолог. Детский… Ну, как у нас сейчас… Сокращения. Вот – теперь таксист.
– А за сколько продаешь? – Смирнов покрутил головой, высматривая, что то за окном. – А где Анапа то? Ни фига себе, Санек – пять километров!
Таксист чуть притормозил:
– Так, я не понял! Вам в Краснодар или в Анапу?
Оба обернулись к Голицыну, комфортно расположившемуся на заднем сидении. Голицын полулежал с закрытыми глазами, и также, не открывая глаз, развеял сомнения «рулевого» и «впередсмотрящего»:
– В Краснодар, как договаривались!… Наверное, лучше через Крымск!.
Смирнов отвернулся и скорчил «озадаченную рожу»:
– Да… Странной дорогой идете, товарищи! – и, решив, что такая мелочь, как неопределенность пункта назначения, не стоит его драгоценного внимания – вновь переключился на водителя. – Э… Прошу прощения! …Нас грубо прервали! Итак…, о чем мы с вами…, а, так, за сколько продали бы аппарат?
Таксист, в прошлом – детский врач-дерматолог, провалами в памяти не страдал. Он прекрасно помнил о том, что денег у пассажира нет. Но, из вежливости, ответил:
– За шесть – продал бы.
– А какого года машина? – Смирнов задал вопрос спокойно, даже небрежно. Но внутри у него все «зудело»! Этот «зуд» знаком каждому, кто: «ПРИВЫК к машине; в настоящее время находится в активном поиске, и не просто ТС, а – АВТОМОБИЛЯ; увидел ТО, ЧТО – НАДО!». Николай знал, что на двоих с Голицыным – у них такие деньги есть!
– Да, в принципе, еще не старая. Восемьдесят третьего года. У меня – чуть больше года. Все работает.
Смирнов повернулся к Голицыну:
– Саня! …Сань! А у тебя сколько денег есть?
– Нисколько… Есть шерсть – на одном месте… Тебе зачем? – раздраженно спросил Голицын, так и не открыв глаза.
– Санек, я хочу эту машину купить! …Блин! А у меня только три… «Добей» мне, а когда приедем – я отдам.
Голицын резко открыл глаза и проморгался:
– Тебя, че – контузило, что ли!
Смирнов умоляюще посмотрел на друга.
– Дай! А? …Пожалуйста!
Майор вздохнул:
– Коля! Жить, тогда, мы на что будем? Когда приедем – ты отдашь! …А сейчас – как?
– Да, это…, все нормально! Я позвоню родителям – они вышлют! А мы в Краснодаре их получим! И все – огонь!
– Родителям? – Голицын сделал вид, что поражен. – А ты, разве, не «пробирочный»? Я, сколько тебя знаю, был уверен, что таких чудиков можно вывести только искусственно. Путем долгих проб и фатальных ошибок!. …Ну, извини!
Голицын перевел взгляд на таксиста.
– Скажите, а товарищ Мессинг – не родственник вам!? Вы его, что – загипнотизировали! …Он, вроде, гипнозу плохо поддается…
Машину они переоформили в Крымске. Ну как – переоформили… Просто выписали вторую генеральную доверенность и передали деньги таксисту. Николая не смутил, даже тот факт, что, ехать и снимать ее с учета теперь придется самому. Естественно, никакие ВИН-коды никто не сравнивал… В общем – «охота» пуще неволи. Зато, теперь, счастливый обладатель «эксклюзива», как обычно – «пулей» гнал машину в сторону Краснодара.
– Санек! О чем задумался? … Да не переживай! У нас – же осталось почти пятьсот долларов! Да и родителям я позвонил…
– Деньги – брызги, Коль. …Вообще не об этом думаю. Вернее вообще – не думаю! Ты, рули давай. Не отвлекайся!
Голицын закрыл глаза и откинулся на переднем сидении. Он не думал, он – вспоминал… 1988 – й год. Афганистан. Провинция N. … Эта операция могла бы войти в учебники… Могла бы – но не вошла! Ввиду особой секретности, как подразделения, ее проводившего, так и обстоятельств, проведения самой операции. …И, наконец, самым секретным, была сама причина, проведения этого «уникального» убийства – это был «частный» заказ. Полковник (на тот момент еще подполковник) Голубев – исполнил его мастерски! …Их было семь человек – неполное отделение. Среди задействованных не было никого, младше «капитана» – все опытные бойцы. Голицын вспоминал, как они «перли» через Панжерское ущелье, по полному бездорожью, какие – то ящики, и все гадали – что в них? Смирнов настаивал, что – атомная бомба с бикфордовым шнуром; Голицын и Гольман, что – «гиперболоид инженера Гарина». Были и менее сумасшедшие версии, ближе всего к истине были Гольман и Голицын. Они остановились на отметке: 2400м., до цели, и собрали агрегат. Целью был… – дом или, наверное, вилла, окруженная забором и, многочисленными, подсобными помещениями. Фортификация этого «жилища» была – исключительной! Численность гарнизона не известна. Вокруг объекта – полностью простреливаемое пространство, ни одного укрытия, ни одного камня крупнее человеческого кулака, минные поля… В общем, штурмовать, даже с батальоном – не вариант! Полковник, (извиняюсь – подполковник) до такой банальности и не думал опускаться! Он выставил «заслоны», посты наблюдения, и, по записям в блокноте, настроил аппарат. …Через 72 часа, была дана команда собрать агрегат и «отходить». Спустя, примерно два месяца, все рядовые участники мероприятия, получили по тридцать тысяч, и строгое устное предупреждение: «никому… и никогда…». Подполковник Голубев мыслил крайне нестандартно! В качестве «оружия массового поражения», он использовал мирную и полезную в хозяйстве, очень мощную рентгеновскую установку из института «Геодезии», разработанную и предназначенную для поиска полезных ископаемых в недрах планеты, на больших глубинах. Установка, кстати, на тот момент, была единственная в СССР. Как он ее получил, сколько и кому «дал на лапу» – неизвестно. …Это была единственная операция, где нападающие не сделали ни одного выстрела, а среди обороняющихся – никто не выжил, даже попугай в клетке! О том, что это был банальный «заказ» одного «наркобарона» другим, Голицын узнал только через три года, и то – случайно. Валера Воронов «просветил». А заодно – и какая сумма, в действительности, была заплачена нашему командиру! …Большая! Однако, сей факт никоим образом не влиял ни на изящество подготовки и планирования, ни на красоту исполнения операции. …А Голицына всегда восхищала «красота», и,…люди, творившие её.
И, может быть, именно за «красотой», он мчался сейчас! Не за банальными: долгожительством и неуязвимостью, а именно за красотой самой идеи! Ведь это же красиво – бессмертные люди! Могучие люди! Способные почувствовать тахионный смерч и расправить крылья, подобно ангелам! Вспомнить ВСЕ! …И, может быть, … что то – изменить, …переиграть, …убить того ублюдка, чтобы ОНА осталась жить! …Каждому, кто ЖИВ – есть, что ПЕРЕИГРАТЬ!
Голицын вернулся к действительности – открыл глаза и, без преамбул, как будто их разговор не прерывался, спросил:
– Коль, а как ты думаешь – почему у нас «хвоста» нет?
Смирнов, не сбавляя скорости и не поворачивая головы, помолчал немного, потом, очень спокойно, произнес:
– А кто тебе сказал, что – нет?
И оба замолчали… Голицын полагал, что Николай продолжит. Смирнов же, вообще, не был настроен на ЭТУ беседу, но безусловно, знал, что она должна будет состояться. Он, только надеялся, что – не сегодня! «Блин, Саня – ну, что за привычка… Все – не вовремя! Я устал, хочу спать… Нет! Надо сейчас завести эту нудятину…» – про себя ругался Смирнов, но, он уже понял, что до завтра это не подождет – он достаточно хорошо знал своего друга.
– Ну… – нарушил, затянувшееся молчание, Голицын.
– Что: «Ну»?.. Что ты все: «Ну», «Му». Не мычи! Хочешь, что то, спросить – нормально это сделай! Что бы тебя поняли! – Смирнов был очень раздражен. Возможно, еще сказывалось действие того «препарата», которым угостили их малолетки, в поезде… Ну и отсутствие сна, конечно! Но, он решил – «закрыть» этот вопрос сейчас! Немедленно! – Только, ты сначала ХОРОШО все обдумай! …А то, ведь, можно и по морде схлопотать!
Голицын отвернулся и уставился в окно. Минут через десять, Николай, решив «разрядить» ситуацию, пусть даже, ценой сильного эмоционального всплеска, вернулся к теме:
– Что замолчал?
– …Боюсь – по морде схлопотать… – ответил Голицын, по прежнему, глядя в окно.
– Вот только не надо – обиженного из себя корчить! …Вообще то, это мне, надо бы обидеться! Ну давай – спроси, что ты там хотел?
– Только не надо орать! …Цаца! А, что я должен был думать? …Я, между прочим, тебя спросил…! И что ты мне ответил: «…не твое дело»!
– Да! Санек! Это не твое дело! …Я не знаю, почему про тебя не вспомнили… Может потому, что ты очень много «думаешь», а «им» надо, что бы – «делали»! Но я не твой «хвост»! …Я твой друг! …Для «нашей конторы», я, выполняю очень «узко-профильные» задачи и поручения. Информирую, но, опять же, в рамках своих «задач». И, ты знаешь… Если бы мне пришлось выбирать между интересами страны и дружбой – у меня хватило бы сил стать изменником! Да… И, кстати, Валерий Иванович был прав, когда говорил, что ты – «плохой актер»!
– В смысле?
– Да в прямом, Саня! В прямом! …У тебя на «лице все написано». Что, думаешь – я не понял, когда именно, ты, вдруг, решил, что я могу быть «гнидой»!
– Ну, хватит, Коль. Почему сразу – «гнидой» – то…
– Санек! А как бы ты назвал друга, который тебя продал?
– …Ну, да. Коля! Ты… извини… Я, наверное – съел, что то, не то! – Голицын, мысленно, обозвал себя «дураком». «Ситуация не прояснилась, а Коляна, получается – обидел! Дурак – а кто же еще!»
– Ладно. Принято. …А, знаешь, если бы я был приверженцем учения Конфуция – я бы решил, что, заподозрив меня в такой мерзости, ты сам способен на такое! Ибо, как учит Конфуций – человек познает и видит окружающую действительность, исключительно, через призму собственного сознания! Потому, как, не имеет никаких других приборов и приспособлений.
Голицын решил, что после употребления в поезде, этих странных таблеток, у него начались слуховые галлюцинации. Потому, что поверить, в то, что его друг Николай, знает слова «Конфуций» и «призма», было гораздо сложнее, чем, даже, в собственную временную неадекватность. Он подозрительно, покосился на товарища и переспросил:
– Чего, там Конфуций…? Каких приспособлений? …Колян, тебя что – еще не отпустило!?
Смирнов, проигнорировав насмешки друга, продолжил спокойным менторским голосом:
