скачать книгу бесплатно
Лорд Лисберн едва сдерживал смех.
Другие мужчины по соседству не стали себя ограничивать.
– Это, похоже, шутка, – вдруг возвысил голос какой-то критик. – Лучше бы мне пойти в «Воксхолл», чем тратить пятничный вечер на это бормотание ни о чем. У них запор, вот в чем проблема. Им просто нужна хорошая клизма.[12 - «Воксхолл» (Vauxhall) – парк развлечений в Лондоне, одно из главных мест общественного отдыха с сер. XVII в. до сер. XIX в.]
Теперь публика ахнула, главным образом дамы, сидевшие рядом.
– Что-то я не слышала, чтобы кто-нибудь интересовался вашим мнением, сэр. – Общий шум перекрыл голос леди Глэдис. – Не смеем вас задерживать, отправляйтесь в «Воксхолл». И уж совершенно точно никто из нас не покупал билеты, чтобы выслушивать вас. Я не видела в программе никакого упоминания о том, что на вечере с критикой выступят необразованные и невоспитанные мужланы.
– Рад оказать вам услугу бесплатно, мадам, – последовал молниеносный ответ. – А что касается необразованных… По крайней мере, некоторым из нас тут хватило ума понять, что король-то голый.
Лорд Валентайн встал.
– Сэр, я был бы признателен вам, если бы вы не обращались к даме в таком тоне.
– Она первая начала.
– О черт! – Лорд Лисберн тоже вскочил. – Глэдис только дай волю. Из-за нее Валентайну сейчас придется вызывать парня на дуэль.
Мужчины начали вставать со своих мест. Лорд Суонтон забеспокоился, поняв, что не все в порядке. Он попытался продолжить чтение своей поэмы, но аудитория перестала обращать на него внимание, переключившись на ссору. Его голос начал тонуть в возрастающем шуме.
Леони поняла, что на балконе началось движение. Она посмотрела туда. Мужчины повскакали со своих мест и двинулись к дверям. Дуэль ужасна сама по себе, но происходящее уже напоминало мятеж.
У нее перед глазами тут же возникли картины того, как яростная толпа движется по парижским улицам, поджигая дома, где жили пострадавшие от холеры… Ее маленькая племянница так больна… Топот сотен башмаков приближается, становится все громче и громче…
Ее охватила паника.
Она крепко зажмурилась, потом открыла глаза. Тряхнув головой, отбросила воспоминания. Пересчитала, сколько рядов в зале, прикинула количество присутствующих, и ей стало спокойнее.
Все-таки это Лондон, совершенно другое место. Другое время и другие обстоятельства. Эти люди умирают от скуки, а не от бушующей эпидемии.
– Дамы и господа, я хотел бы привлечь ваше внимание, – воззвал к публике лорд Суонтон.
– Ты привлекал его три часа. Даже больше, – выкрикнул кто-то. – Мало тебе?
Его поддержали другие зрители.
К этому времени лорд Лисберн уже добрался до своих кузин и взбешенного джентльмена, который разозлился еще больше, если судить по его кирпично-красному цвету лица.
А аудитория становилась все неистовее.
Леони напомнила себе, что многие из ее французских предков сложили свои головы, когда другого выхода не осталось. Никто из них не позволил отправить себя на виселицу. Или заключить в тюрьму.
Марселина или Софи встретили бы этот жребий с повязкой на глазах, сказала она себе.
Проглотив комок в горле, Леони встала.
– Благодарю вас, милорд, за приглашение, – заговорила она, надрывая голос. – Мне хотелось бы прочесть стихотворение миссис Эбди.
– Опять стихи! – простонал кто-то. – Кто-нибудь, повесьте меня!
– Придержи язык, свиная башка! Это же девушка!
Сквозь комментарии толпы послышался голос лорда Суонтона.
– Дамы и господа! Мисс Нуаро… Вернее, мадам из «Модного дома Нуаро» любезно согласилась принять участие в нашем поэтическом вечере.
Леони была одета согласно случаю. Она знала, что привлечет внимание мужчин, потому что молода и вовсе не дурна, и женщин, потому что на ней роскошное платье.
Все говорило в ее пользу, но сердце в груди колотилось неистово, а руки дрожали, их невозможно было остановить. Она приказала себе не глупить, ведь уже привыкла выступать на публике каждый день, в особенности перед своенравными женщинами, и умеет добиваться контроля над их вниманием.
И начала:
Моя жизнь одинока…
– Так в чем дело? – крикнул кто-то. – Иди, сядь рядом со мной, куколка!
– Замолчи! – откликнулся другой. – Пусть леди читает.
Леони начала снова:
Моя жизнь одинока,
Клубы Лондона я ненавижу.
Мне смешны ссоры супругов,
Я вздыхаю, поставив мат.
Красота мне не поможет,
Хотя я готов чтить ее.
Увы! Моя скорбь и стыд в том,
Что я – второй сын.
Взрыв хохота. Такого одобрения она и ожидала. Беспокойство и неуверенность ушли, Делюси взяли в ней верх.
Леони продолжила, на этот раз сопровождая чтение драматическими жестами:
Мой профиль, – весь мир признает!
– Лучше, чем у Байрона.
(Она повернула голову туда, сюда.)
Каштановые кудри Ниспадают на лоб.
(Поиграла локонами за ушами.)
Я шести футов роста,
(Вытянулась на цыпочках вверх.)
А моей грации
Завидует сам Дюкруа.
(Изобразила элегантные позы наездника.)
Но к чему фигура и красота
Бедному второму сыну?
Помимо мужского смеха послышалось хихиканье женщин.
Она завоевала их!
В очередной раз.
На миг, пока разгневанный джентльмен приходил во все большую ярость, а лицо у него из кирпично-красного становилось фиолетовым, Лисберну показалось, что единственным выходом из ситуации будут пистолеты на заре. Оставалось надеяться только на развернувшееся буйство вокруг. Как только мужчины в зале сойдутся врукопашную, а женщины начнут визжать, Валентайн и этот тип перестанут изображать из себя идиотов.
Когда же он услышал, как Леони обратилась к Суонтону, ему захотелось схватить ее и вытрясти из нее душу. Она что, сошла с ума? Решила чтением стихов отвлечь всех этих мужчин и привести их в чувство? Или подразнить? А он далеко и не сможет быстро добраться до нее.
Сейчас разверзнется ад!
Но он ошибся.
В ней было нечто – особое качество, такое очевидное и не поддающееся описанию. Сила личности, которая привлекла его внимание в Британском Институте, судя по всему, сработала и здесь на целую аудиторию.
Добавим к этому очаровательную манеру держаться, и все – мужчины не могли не среагировать на нее. Она была потрясающе красива, рыжеволосая плюс ко всему, а ее шелковое зеленое – настоящее безумие! – платье было роскошным, пробуждавшим чувственные желания.
А что женщины?
Она покорила их тоже. Все дело было в зеленом платье.
К тому же миссис Эбди помимо множества разной чепухи написала несколько поэм, в которых проявился типичный английский юмор и до которых Суонтону еще было расти и расти.
Любимый лондонский поэт улыбнулся. Он мягко подсказал мисс Нуаро, когда та запнулась на какой-то строфе. Это была длинная поэма. Конечно, не такая длинная, как некоторые из опусов Суонтона, но ведь она читала ее наизусть!
А говорила, что профан в литературе. Плутовка!
Даже разгневанный джентльмен улыбнулся.
– Вот это мне больше по душе.
– Ерунда! – тут же возразила Глэдис. – Это забавный образчик нескладных виршей.
– О вкусах не спорят, – заметил Лисберн. – Новое платье, кузина? Очень элегантное.
К его удивлению, та покраснела и стала почти миленькой.
– Не могла же я надеть прошлогоднее на такое событие.
– Вот, оказывается, в чем дело, – повернулся он к недовольному джентльмену. – Она сегодня надела новое платье, а вы упомянули про «новое платье короля». Собственно, произошла небольшая путаница, и все.
Глэдис возмутилась.
– Лисберн, как ты можешь быть таким непрошибаемым? Хотя что я спрашиваю! Ты ведь отлично знаешь…
– Я понимаю, вы хотели уйти до скандала, – сказал он мужчине. – Всего доброго.
Жена джентльмена взяла его под руку и что-то прошептала. После секундного колебания тот смерил взглядом Валентайна, а потом позволил супруге увести себя.
С кафедры донесся голос Суонтона.
– Благодарю вас, мисс Нуаро, за чудесное дополнение к нашему вечеру. Может, кому-то еще хочется поучаствовать?
Встал Кроуфорд – давний приятель Лонгмора.
– У меня есть лимерик.
– Если он заставит порозоветь щечки наших дам, я с радостью запрещу вам читать, – улыбнулся Суонтон.
– Ах, как он мил! – В кои-то веки Глэдис смягчилась. – Лорд Суонтон – настоящий джентльмен.
– Который любит непристойные лимерики так же, как и следующий парень, – объявил Лисберн. – Если Кроуфорд удержит себя в рамках, он будет последним, кто сделает это. Фэрфакс, я считаю, ты должен увезти дам домой, пока все ведут себя прилично.
– Ты всегда командуешь, – возмутилась Глэдис. Кто бы говорил! – Вечер не закончился, и я думаю, что мы еще останемся.
– А я уверена, что нет, – возразила Клара. – У меня разболелась голова, не говоря уж о пятой точке.
– Ну вот, после стольких часов нытья и трагедий появился, наконец, просвет в виде юмора, а ты хочешь уйти. – Валентайн был недоволен.
– Именно. Пока ты не вызвал на дуэль еще кого-нибудь из-за поэзии, – отрезала его сестра.
«То есть пока Глэдис не устроила еще какую-нибудь ссору, – подумал Лисберн. – Только дай ей волю, и вечер поэзии превратится в массовую драку».
Начинавшийся скандал остановила рыжеволосая портниха тем, что просто встала и прочла несколько поэтических строчек.
Он оставил своих родственников без особых церемоний. Большинство семей и женщин уже направились к выходу. Саймон пошел к тому месту, где в последний раз видел мисс Нуаро в облаке зеленого шелка, декламирующую забавную поэму с мастерством, достойным комической актрисы.
Когда Лисберн добрался туда, ее уже не было.
* * *
Сквозь толпу покидавших зал зрителей он вышел на улицу. Нигде не заметил и намека на зеленое шелковое платье или на кремовую шаль. Возле подъезда скопились наемные и частные кареты. Бранились кучера, ржали лошади, бренчала упряжь. Народ обсуждал поэзию, чуть было не случившуюся драку и модистку в стильном зеленом платье.
А она ускользнула. Сейчас мисс Нуаро уже в районе Сент-Джеймс-стрит, прикинул Лисберн.
Он думал – отправиться ли в ту же сторону, или оставить ее в покое. Было уже поздно, а завтра ей на работу. Ему не хотелось отпускать ее слишком быстро, но пусть это будет не сегодня. Он добился определенного прогресса, правда, не вполне достаточного. Преследовать ее сегодня будет полным безрассудством. Он разрушит достигнутое.
Поэтому Лисберн вернулся в здание и в одном из кабинетов нашел Суонтона.
Поэт раздраженно укладывал в портфель исписанные листы. Саймон отлично знал эту его манеру.
– Я вижу, ты удачно отделался ото всех, – заметил Лисберн. – Девушки не хватают тебя за лацканы и не виснут на фалдах.
Суонтон пачками засовывал стихи в портфель.
– Вот дьявол! Что это за парень, который раскричался? С ним невозможно не согласиться. Это настоящая макулатура!
– Не гениально, конечно, но…
