скачать книгу бесплатно
Она протянула к нему ладонь.
– Давай.
Иван выудил из кармана флешку.
– Здесь все, что я смог нарыть по Бергеру. Адрес почты, наша переписка, ссылки на форумы. Немного, но может найдут, за что зацепиться.
– Утром попробую устроить. Сообщу. Но вечером пойду к Воеводину. У тебя всё?
Он пожал плечами.
– Пока да.
Они с минуту молчали, слушая, как накрапывает по капоту дождь. Маша искоса взглянула на бывшего мужа. Помятый, небритый. Ссадина на скуле. Очки замотаны изолентой.
– Может убитый бомж и есть этот твой Бергер? – спросила она.
Иван мотнул головой.
– Исключено. Я навел справки. Бомж как бомж, ничего выдающегося. Можно сказать, потомственный. А у Бергера даже речевые обороты профессорские.
– Знал бы ты, сколько среди бомжей профессоров… Если бомж не Бергер, значит его информатор.
– Возможно. Но вряд ли. Скорее всего случайная жертва. Чтобы привлечь наше внимание.
Он открыл дверцу. Стал было вылезать, но помедлил и обернулся:
– Я найду ее.
– Пять лет назад ты то же самое говорил.
– В этот раз все получится. Я знаю.
– Пошел вон, пьяница.
Дверца хлопнула.
Иван поднял ворот куртки.
Дождь усиливался.
***
До проспекта он добрался минут за десять быстрого шага. Вызвал к остановке такси. Долго объяснял недоверчивой операторше, куда и в какую сторону надо подъехать. Получил смс о назначении машины («к вам едет черный «Рено дастер») и снова достал фляжку. Дождь лил как из ведра.
Проспект был совершенно пуст. Только однажды на противоположной стороне протарахтел какой-то драндулет.
Когда мигнул и погас фонарь над остановкой, стало совсем темно. Дождь барабанил по крыше, проникая сквозь стекла.
Наконец, вдали сверкнули фары и к остановке медленно подъехало что-то темное и угловатое.
Иван вышел под дождь, и не сразу понял, что подъехавшая машина слишком большая для «дастера». Сверкнула массивная радиаторная решетка с выпирающим значком «кадиллака».
Хлопнули двери, и к Ивану метнулись три черные фигуры.
– Такси вызывали?! – проорал один из парней и замахнулся.
Иван, не дожидаясь, двинул ему в челюсть. Двое других подскочили с боков, заломили руки и напялили на голову черный мешок.
Глава 3. Интернат
Кованая решетка ограды за спортплощадкой подходила вплотную к обрыву. В одном месте под ней было сделано что-то вроде подкопа, которым вполне мог воспользоваться детдомовец средней комплекции. Между забором и обрывом шла узкая ничем не огороженная тропа. В нескольких местах она была обвалена, и пройти там можно был только держась за решетку.
Усманов оглядел пустую спортплощадку, здание интерната.
Из-за угла вышел оперуполномоченный Егорьев, что-то на ходу записывая в блокнот.
– Ну что там?
– Ничего полезного, – Егорьев мотнул головой. – Камер у них на этой стороне нет. Охрана ничего не слышала. Из персонала была только дежурная, но у нее кабинет с торца здания.
– А дети? Никогда не поверю, что они все спали. Наверняка кто-нибудь к окошкам подходил.
– Может и подходил. Только это неважно. Здесь, – Егорьев ткнул пальцем в здание, – учебный корпус. А спальный у них вон там, за деревьями. Даже если они все к окошкам подходили, все равно бы ничего не увидели.
– Прискорбно. Впрочем, неважно. Это же коррекционный интернат. Одни дебилы.
Опер хмыкнул.
– Вы только при директоре ихнем про дебилов не ляпните. Мужик крепкий, враз по кумполу настучит, не посмотрит, что следователь. Да и не заметил я, что там дебилы. Дети как дети.
– Ну да, ну да, – Усманов прошелся вдоль забора, разглядывая решетку. – Просто с особенностями и всем прочем, – он остановился. – Я вот что думаю, Егорьев. След шел вдоль этой ограды, рядом с тропой. Но она же узкая. А тут вообще проваливается. Как убийца умудрился тащить на себе одновременно труп, голову, столб и бур? У него что, пять рук было? И силушки немеряно?
Опер пожал плечами.
– Бур возможно в чехле. Голова в сумке. На плечо повесил. А может заранее яму выкопал и столб установил. Так что тащил только труп и голову.
– Нет. Яма выкопана и столб установлен в ночь убийства. Экспертиза доказала. Степень увлажнения почвы, позавчерашний дождь и все такое.
– Ну, может он бур со столбом в кустах у площадки спрятал. Наверняка же место заранее выбрал.
– Слишком надуманно и рискованно, – пробормотал Усманов, разглядывая столб рядом с провалом. На столбе с внешней стороны были ясно видны свежие царапины содранной краски. – Подойди, собери тут кое-что, отправь на экспертизу. Вдруг найдут чего.
Егорьев глянул.
– Похоже, кто-то ногтями повозил.
– То-то и оно.
– Не ногтями, а когтями, – раздался сзади детский голосок.
Они повернулись.
Из-за раскрашенного в веселый зеленый цвет бревна выглядывал пацан лет десяти-одиннадцати.
– Оно тут бежало, – сообщил он, – и когтями так вжжжик! И забор затрясся!
– Так, – сказал Усманов, немного помолчав. – А оно это кто?
– Ясен пень, кто, – серьезно заявил пацан. – То, кого вы ищете.
– А кого мы ищем?
Пацан фыркнул.
– Ну ты глупый, дядя. Чудище! Волосатое, двухметровое! Кого здесь еще искать?
– Действительно, – Усманов отвернулся.
Егорьев присел рядом с мальчишкой.
– Подожди. Так ты видел это чудище?
– Ну.
– А когда?
– Недавно. Ночью.
– Вблизи?
Пацан даже отскочил в сторону.
– Я что, дебил?! Если б оно меня заметило, я бы с вами сейчас не разговаривал. Вон там, за углом прятался. Как все заснули, так я сюда и выбрался. Я так часто делаю, – похвастался он.
– То есть описать ты его не можешь, – разочаровано протянул Егорьев.
– Еще как могу! Огромное, мохнатое и морда такая длинная.
– Морда длинная? – заинтересовался Усманов.
– Ага. Всё как описывают.
– Где описывают?
– Ну как где. В страшилках. Про чудищ, которые по ночам из подземелий вылезают.
Егорьев встал.
– Человека, несущего тот столб, вполне можно принять за двухметровое чудище с длинной мордой, – сказал он Усманову. – Особенно издалека ночью.
– Да какого человека! – возмутился пацан. – Вы что, меня не слышите? Говорю же, чудище! И глаза у него были такие огромные и красным светились! И вообще их было двое!
– Двое? – переспросил Усманов. – Одно чудище тащило другое чудище?
– Хрена с два. Сначала одно прошло. Потом через минуту второе такое же. Я даже подумал, что это, типа, сбой в матрице.
Усманов и Егорьев переглянулись.
– И что было дальше? – спросил опер.
– Откуда я знаю? У дежурки свет зажегся, и я обратно убежал. А что, эти чудища кого-то к себе под землю утащили?
– Что-то вроде того, – пробормотал Усманов.
– Кла-асс! – восхитился пацан. – Пойду нашим расскажу, а то они мне не верили.
Он отпрыгнул назад и понесся к интернату, сверкая кроссовками.
– Ну, если чудищ было двое, – задумчиво сказал Егорьев, глядя ему вслед, – то это многое объясняет.
– Бред, – сказал Усманов. – Маньяки не работают парами. Маньяки работают поодиночке.
– Иногда у них бывают помощники, – возразил опер.
– Нечасто. Думаю, не надо воспринимать всерьез свидетельство ученика коррекционного интерната. А то придется в отчете не только о двухметровых чудищах и подземельях писать. Воеводину понравится.
– Кстати, о подземельях, – сказал Егорьев. – Представляете, у них в интернате учебный корпус с жилым связан подземным ходом. Интересно, может там какие-нибудь ответвления есть?
– Может, – сказал Усманов, думая о чем-то своем. – Ладно. Пойду по следу, округу гляну. А ты займись соседними домами. Особенно теми, что ближе к свалке. Вдруг упустили чего.
***
Сразу за интернатом начинались дикие дебри, заросли расползшихся в разные стороны кустов, корявых деревьев и гнилого бурелома. Иногда в траве проглядывали остатки давно разобранных строений, и тогда Усманов осматривал место внимательнее. Но ничего полезного не находил. Только битые бутылки, сгнившую ветошь и остатки прошлогодних кострищ. Мусор.
Когда он выбрался на узкую дорогу, ведущую вдоль оврага, запах свалки усилился.
Рядом хрустнула ветка, и из кустов выбрался Егорьев.
– Ноль, – доложил он. – Только хозяин одного из домов, рассказал, что той ночью где-то рядом галдели бомжи.
– Прямо галдели? Не разговаривали, не спорили?
– Он так сказал. Потом, говорит, притихли. Я на всякий случай осмотрел то место. Ничего интересного. Разве что вот, – опер показал зип-пакет с пачкой из-под «парламента». – Забрал на предмет отпечатков.
– Богатые бомжи, – сказал Усманов. – «Парламент» курят.
– Пачка выцветшая, – заметил Егорьев. – Ее для хранения использовали. Бычки собирали.
