скачать книгу бесплатно
Началось всё заезжено, словно в дешёвом детективе. Черныш вызвал для всей компании три такси, причём отвернулся и прикрыл рот рукой, говоря адрес пункта назначения, так что никто другой его внятно не расслышал. Завезли подъехавшие тачки собравшихся в максимально возможную на их взгляд дыру: самую далёкую от моря и ближайших крупных развлекательных и прочих центров часть города. И даже не часть уже, а скорее пригород – частный сектор, архитектура которого больше всего сохранила от совка: деревянные по большей части одноэтажные домишки, среди которых много совсем ветхих, а то и вовсе заброшенных. Да и там машины остановились на обочине самой широкой из дорог, а дальше Черныш повёл их пешком по тропинкам между заборов.
Спустя минут двадцать шествия гуськом, а в паре раз и продирания через высокую траву (ох и возмущалась Алёнка) они, наконец, остановились перед высоким забором из ржавых листов металла.
«Пришли!» – заявил проводник и отпер не менее высокую калитку, выходившую на живую стену из высокого колючего кустарника, растущую всего в каком-то полуметре от неё.
Много сарказма о шпионских фильмах тогда побывало в голове Егора, да и у других, судя по ухмылкам, тоже.
Внутри перед ними предстала картина совершеннейшего запустения и разора. Шаткий одноэтажный домик с забитыми окнами и покосившейся дверью, кучи какого-то строительного хлама и просто мусора заполняли почти весь двор, но всё это оказалось лишь декорацией.
Черныш с самым невозмутимым видом прошествовал к висевшей на одной петле двери домика, пропустив мимо ушей все презрительные комменты относительно этого местечка. А остальные ребята ощущали всё большее беспокойство и какое-то давящее на мозги чувство опасности. И эти ощущения нарастали с каждым шагом к открывшемуся тёмному провалу за дверью.
«Не бойтесь! Это наша защита от случайных и любопытных. Сопротивляйтесь. За дверью отпустит, только успейте зайти и не обделаться со страху», – пояснил тогда Черныш.
Позже они и сами худо-бедно разобрались, как это работает, но тогда, даже зная, что это искусственное нагнетание, всей компании пришлось тяжко. Несколько раз то один, то другой с расширившимися от ужаса глазами порывались драпануть вон со двора, но их удерживали соседи. Впрочем, один, Петька Васин, которого все называли Дембель, рыпнулся назад с такой силой и целеустремлённостью, что его сосед не удержал, да и Черныш лишь презрительно хмыкнул и заявил, что таким образом паренёк сам себя отсеял – вот вам и дембель!
Черныш не обманул: сделав лишь шаг за дверь, Птах почувствовал, как аномальный страх, перешедший к концу в панический ужас, просто взял и пропал. Ничего подобного с его чувствами и эмоциями ещё никогда не приключалось. Однако это ещё и послужило дополнительным доказательством, что здесь и вправду что-то могут, а не какой-нибудь шарлатанский или сумасшедший бред, который впаривается наивным дурачкам во всякого рода сектах и «тайных обществах».
Пройдя чуть вглубь пустого и тёмного помещения, парень остановился и оглянулся на заходивших. К его радости и очень приятному чувству злорадства, Дена от побега сдерживало аж двое, а последние метры он так упирался, что его просто-напросто втолкнули внутрь. Змеёныша била крупная дрожь.
– Ты подгузниками запасся, или трагедия приняла ещё большие масштабы? – ехидно спросил Егор, переводя взгляд на стоически делающую последние шаги Алю.
А тот даже послать в ответ не смог, лишь привалился к стене и утирал холодный пот со лба.
– Это было лишь первое лёгкое испытание, а ты его почти провалил – спасли двое помощников, но я буду следить, и дальше поблажек не будет, – негромко, но твёрдо заявил возникший из тёмного прохода в конце комнаты Черныш, обращаясь к хамелеону.
Тот потупился и вжал голову в плечи, но тут же спохватился и выпрямился, оглядываясь на остальных, и в первую очередь на девушку. К его несчастью, она всё слышала и теперь иронично скривила губы, что оказалось для него сродни удару кнута.
Остальные, видя мгновенно успокаивающихся за дверью товарищей, воспряли духом и вся компания собралась в грязном пустом помещении дома. На лицах большинства расплылись улыбки облегчения после ужасного морального напряжения. Все выжидающе уставились на провожатого, которого было просто не узнать. Обычно рассеянно-молчаливый или пламенно болтливый в периоды «агитации», сейчас выглядел, как бывалый тренер по военной подготовке, принимающий пополнение желторотых салаг.
– За мной, – скомандовал он и повёл группу через тот самый тёмный проход, за которым оказалась ещё более тёмная деревянная лестница, ведущая в подвал.
Широкое и так же совершенно пустое помещение освещала лишь одна толстая жёлтая свеча, воткнутая в пол прямо посередине. Птах, оказавшийся по праву первого справившегося во главе цепочки, прямо за провожатым заметил, что из квадратной комнаты вело шесть дверей: по две на каждую стену без лестницы.
– Проверим интуицию. В какой проход нам нужно? – вдруг спросил их ведущий, обернувшись к вошедшим. – А еще точнее: какой из проходов единственно безопасен. Сосредоточьтесь и попробуйте угадать. В нашем деле интуиция бывает гораздо более важна, чем бесстрашие.
Хмыкать и отшучиваться после ужаса входной двери никто не стал. Все послушно уставились на проходы, некоторые же закрыли глаза – похоже слышали или читали что-то о приёмах ментального сосредоточения, или та же интуиция подсказала. Далее прозвучали три первых догадки, но Черныш лишь продолжал смотреть на остальных. Сокращать варианты своими комментариями он не собирался.
Вскоре размышляющих осталось трое: Птах, Алёна и Ден. Её выбор, в конце концов, пал на ближнюю дверь левой от лестницы стены. Хамелеон поспешил согласиться с ней – кто бы сомневался! Птаха же всё время выбора мучила странная неопределённость: будто был тут какой-то серьёзный подвох. Чем больше он всматривался в зияющие темнотой проходы и прислушивался к себе, тем явственней появлялось ощущение, что идти нельзя. Никуда из предложенного…
– Нигде не безопасно, – с неожиданной для себя самого твёрдостью заявил Птах под пристальным взглядом всех присутствующих, но сам он при этом смотрел лишь в глаза Чернышу. – Я думаю, что нам вовсе не в один из этих проходов.
Черныш смотрел на него, чуть склонив голову на бок, и молчал. Так продолжалось секунд десять, прежде чем он хмыкнул и возвестил:
– Ну сла-а-ава Светоносному[4 - Несущий свет или Светоносный на латыни – Lucifer.] Велесу! Хоть один мощный интуит из семи! – Остальные были окинуты взглядом раздосадованного учителя, коим тот награждает отъявленных бездарей.
Большинство из компании смотрели на Егора, будто он только что по воде прошёлся, но имелись и исключения: Аля радостно улыбалась, явно поднимая его акции личной биржи на много пунктов выше. А посрамлённый собственным провалом Ден быстро менял удивлённое, как у всех, выражение сначала на разочарованное, затем за долю секунды на раздражённое и тут же на спокойно-нейтральное, мол, ну и что – подумаешь подвиг какой!
Эдик же тем временем подошёл к стене в закутке под лестницей и медленно провёл по ней ладонью, бормоча что-то себе под нос. И снова настала очередь новичкам открывать варежки в лучших традициях голливудских детей. Земляной пол прямо под ним медленно и плавно просел, образуя ещё одну лестницу вниз…
И тут совершенно ушедшего в воспоминания Егора, давно забывшего о продолжении работы, кольнула та самая хвалёная интуиция. Вместе с этим уколом отчётливо представился их неподражаемый и грозный Ментор. А значит, он уже в пути по их души. Хорошо бы это всегда оказывалось в фигуральном смысле!
Птах подхватил своё последнее неначитанное сердце и прямо-таки запел заклятие со всей душевностью и страстью, на которую только был способен, когда дело не касалось Алёны.
Та, кстати, удивлённо подняла на него глаза и так и продолжила смотреть, ведь свой наговор она успела завершить. Ден же, змеёныш мерзкий, не мог не вопросить едко, какой Шаляпин укусил Егора за пятую точку, причём яд он цедил так старательно, что напрочь забыл закончить собственный наговор.
– Кого Шаляпин, а кого и кто похуже вполне может на следующих Кругах покусать, если будет так халтурить, – раздался до судороги знакомый, тихий, но пугающе пронизывающий голос за спиной злопыхателя.
Особенностью голоса их наставника являлось то, что, сколь бы глухим он ни был, не расслышать его оказывалось почти невозможно: он будто ввинчивался в сознание тех, кто его слышал. Разумеется, если он сам хотел этого. Высокая тонкокостная фигура Ментора вызывала ассоциации со Смертью из средневековых балаганных постановок, только острой косы в руках не хватало, а балахон шёл чётко под стать образу. Лица их наставника как обычно не было видно под капюшоном, но по его форме легко заметить, что в данный момент он взглядом устраивает зубоскалу жесточайшее аутодафе. Тот прекрасно чувствовал что-то в этом духе, а потому всё сильнее втягивал голову в плечи. Молчание затягивалось, но Птах разбавлял его последними словами заклятья, ведь не дурак же он совсем – наступать на те же грабли, что и его почти уже бывший друг.
– … et gloriam Domini![5 - Во славу Господина! (лат.).] – закончил он формулу со всей прилежностью, перевёл дыхание и поднял глаза на Ментора.
– Браво, Птах! – похвалил тот голосом, лишённым и намёка на положительные эмоции (впрочем, по отношению к ученикам он их не проявлял практически никогда). – Если бы ты с такой страстью наговаривал ВСЕ положенные заклятия… – шея Егора тоже начала втягиваться, хоть и не так явно, как у Дена: – … то мы бы получали от твоих заготовок намного большую отдачу на обрядах, – уничтожающий взгляд учителя прожёг его лишь на пару секунд. – Но интуицию свою, как я вижу, ты развиваешь неплохими темпами. Лунная вода?
– Да, учитель! – выдохнул он, испытывая облегчение, что ему, похоже, укусы на Кругах кого-нибудь нехорошего не грозят на этот раз. – И некоторые травы из того Вашего гримуара.
– Ясно. А теперь астральщики сюда!
Так у них для простоты называли тех, кто уже открыли у себя дар видеть Астрал – некую энергетическую подоплёку мира, как вкратце пояснил им Наставник. Никто и глазом моргнуть не успел, как учитель оказался слева от Птаха, склонился над холщовым мешочком с начитанными сердцами и выудил тонкими длинными пальцами одно из ранее наговорённых. Другая же рука ловко подцепила с каменной подставки последнее.
– Смотрите через него, кто может, сравните и делитесь впечатлениями.
Из всей их группы, не считая Черныша и самого Ментора, таких умельцев было трое, но в данный момент в обрядовом зале находились лишь двое чувствительных к Астралу учеников: одного утащил с собой Эдик в помощь по сбору трав к предстоящему большому Ритуалу. Диман и Лёха, которого в их компашке чаще звали Алохой, чуть скованно, но быстро подошли и уставились на два сердца в руках учителя, начиная свое обычное гримасничанье. Дело в том, что дар этого энергетического видения – это вам не щёлкнуть тумблером прибора ночного видения – менять спектр зрения на некий иной удавалось далеко не сразу, особенно таким новичкам, как они. Так что, одну-две минуты в среднем уходило на весьма забавное выпучивание глаз и прочие игры мимических мышц лица.
Тут зрачки Димана резко расширились на максимум и тут же не менее резво сузились до еле видных точек – верный знак срабатывания.
– Вижу! – почти по-детски радостно выкрикнул он.
– Возьми с полки пирожок! Там два: возьми средний, как поешь – положи на место! – саркастически хмыкнул Ментор. – Давай, триумфатор, поведай нам, что же именно ты видишь!
Димка смущённо кашлянул и гораздо менее уверенно продолжил:
– Вижу слабо светящуюся пелену вокруг обоих сердец. Цвет такой… м-м-м… охра! Да, кажется, так это называется! И то, что у вас в правой руке, светится довольно ярко, второе же гораздо бледнее.
Тут и Алоха догнался своим видением.
– И не только! Я ещё замечаю слабые проблески эдакого неоново-голубого! Причём там, где охра слабее, они наоборот чётче и больше!
– Верно, – кивнул Ментор. – Охровое марево – это как раз и есть заклятия нашего Птаха. Кто там сомневался в важности вкладывания веры и страсти при наговорах? Вот вам живой тому пример! Вы думаете, это у нас что? Монотонное блеяние чиновника в суде?! – уничтожающий взгляд обвёл всех, кроме Али. – Все заклятия и наговоры – это, так или иначе, воззвания к Тем, в чьей власти даровать как милость и могущество, так и самую лютую смерть, а то и нечто похуже! Любой впредь пойманный халтурщик сам окажется жертвой в наших обрядах! Всем ясно?! – буквально рыкнул он последнюю фразу.
Все поспешно кивнули. Многие по нескольку раз.
– Что же до метко описанного Алохой неоново-синего свечения. Эту сущность называют по-разному. Кто-то именуют это Естеством, кто-то Семенем Жизни, но чаще всего… – наставник неожиданно улыбнулся каким-то собственным мыслям: – …чаще всего это называют просто… «душа».
Глава третья
О случайностях, совпадениях и системах
Человеку многое кажется случайным, потому что он смотрит на жизнь, словно на поверхность глубокого озера, не в силах рассмотреть, что происходит в толще воды…
(с) Буддийская мудрость
Анапа. Северный пригород. Пустырь.
16 июня 2019 года. 20:39 UTC +3
Вадиму Ерохину этим вечером жутко не везло. Мало того, что начальство очень настоятельно «попросило» задержаться за весьма слабенькие сверхурочные – поработать над свежими уликами по одному важному для кого-то из «своих» делу, так тут ещё такое на их бедные головы свалилось! Шутка ли – нападение диких зверей на туристов! Да не просто нападение, а, лучше сказать, растерзание… И цифры ужасали: не один, и даже не два, а… ВОСЕМЬ человек, да среди них – трое детей! Вы себе представляете, что это за бойня, а тем более каково в ней копаться, собирая «улики»? Да какие к чёрту улики?! Более или менее целые части тел просто требовалось собрать для идентификации, дальнейшего поиска родственников и прочее, прочее…
Вот всё подобное и обдумывал сейчас с отчаянием Вадик, обозревая фронт будущих работ. Смеркается уже, луна полная висит, как в голливудских ужастиках – лишь леденящего душу воя человека-волка не хватало для полного завершения антуража. Кстати, судя по показаниям жительницы ближайшего дома, вой-таки был. Именно его услышали она и её сын, гостивший у матери в этот злополучный вечер. Парень молодой, горячий – загорелся идеей «поохотиться на волков», – а вдруг они на кого нападут! Выскочил с охотничьей двустволкой из дому и… Сейчас его растерзанный труп дополняет вечерний, а совсем не утренний пейзаж, как в той песне про танкистов. А кому прикажете успокаивать рыдающую женщину?! Пра-а-авильно – тому же старшему эксперту-криминалисту Ерохину В. Д.
И ведь что вымораживало, ко всему прочему – полная и беспросветная задница с квалифицированием случая! Вроде как дикие звери, но их самих никто не видел – лишь слышали звук, похожий на волчий вой, но и в этом нет уверенности, да и откуда посреди лета у Анапы вдруг взялась стая волков, да ещё столь голодных, чтобы посметь напасть на группу людей, разорвать буквально в клочья, да потом ещё и успеть испариться до появления новых свидетелей? Так что и человеческий фактор не сбросишь со счетов – вдруг какой маньяк-собаколюб со сворой очередных «собак Баскервилей», которых неделями не кормил и озлоблял, чтобы потом устроить псовую охоту на двуногую дичь? Мрак!
А ведь если бы видели каких бродячих собак или тех же волков – сообщили бы спецам по отлову, максимум устроили бы облаву по окрестностям и всего делов – какие улики искать на жертвах видимых всеми зверей и что расследовать? Так ведь нет! Криминалист раздражённо оглядел место преступления, огороженное по периметру лентой и оцепленное несколькими полицейскими. Сейчас практически весь центр огороженного участка уже был прикрыт брезентом, дабы не травмировать психику подходящих зевак, благо их в этот уже не ранний час в этом частном секторе было не слишком много – в основном соседи. Всё бы хорошо, но Ерохин с командой уже видели то, что сейчас скрывалось под брезентом во всей красе. Нефедов, следак, который вроде как по незанятости должен быть назначен на это дело, пока не торопился сюда, да и чем бы он тут занимался, Ерохину было непонятно – лишь ознакомиться с фактами да и всё, пожалуй.
И тут наконец-то произошла неожиданность, которая, вопреки всем тенденциям сегодняшнего вечера, оказалась приятной. На пустырь вырулила знакомая щевроле круиз.
«Опа-на! Волчара пожаловал!» – обрадовался про себя Вадик, подходя к машине, из которой уже вылезали сразу два следака вместо одного – один назначенный и один левый с серой и зубастой фамилией.
– Вот идёт по дороге Ероха! Полюбуйся народ на скомороха! – ехидно продекламировал След цитату из театральной постановки, в которой лично участвовал в младших классах школы.
– Ха-ха три раза. Чё не спишь, пауза?! – буркнул тот, которому уже порядочно набили оскомину подначки Серого, а с его лёгкой руки и большинства коллектива, к его фамилии в свете так неудачно оставшейся у Следа памяти о радужном детстве.
Вновь прибывшие весело гоготнули, но, переведя взор на брезент, чуть осеклись и вернули рабочей атмосфере серьёзность.
– Да вот решил подбросить опаздуна на место преступления, доверенное на разгрёбку его персоне. Всё равно не охота в берлогу: пустую и унылую, – ответил Волков.
– Не знаю, не знаю! По мне так лучше уж в пустую берлогу, чем расчленёнкой любоваться, – заметил Сашка Нефёдов: невысокий, худощавый, но жилистый мужик.
По всему было видно, что он бы с удовольствием отдал дело Серому, если б тот захотел в нём копаться лично. Возможно, потому и устроил всю эту возню с опозданием и попросил подвести задержавшегося на рабочем месте товарища. Благо, тот последнее время всё чаще задерживался, не горя желанием возвращаться в пустой дом. Даже хуже, чем пустой – с тёщей внутри!
– Кому как… – ответил он. – Ну-с, поехали…
И следующие пятнадцать минут никому из них потом не будет хотеться вспоминать, вот только память – коварная штука!
– Что ж… – задумчиво произнёс След, завершив подробнейший осмотр тел и задав пару вопросов безутешной матери последнего убитого. – Ситуация ясна – мы в полной ж…
– Лучше и не опишешь! – невесело усмехнулся Нефёдов.
– Полностью согласен, а делать-то что теперь будем? – подытожил сентенцию и вопросил Ерохин.
– Дальше… – рассеянно промолвил Волков, будто пробуя слово на вкус. – А дальше запрашиваем пару спецов по отлову, собираем доблестных полицейских побольше и ищем зверей-душегубов.
Говоря это, он остановился у ближайших к пустырю кустов с правой стороны и наклонился.
– Вот здесь нехило поломаны ветки – скорее всего, отсюда напали или здесь уходили. А ну, брысь! – крикнул он на кота типично «барсиковой» серой с подпалинами расцветки, который всё время их осмотра шнырял то тут, то там и сейчас снова подобрался к брезенту, принюхиваясь.
– Снова этот котяра? Мы, когда прибыли, он уже был здесь – ходил около тел. Голодный он, что ли, а, может, чует кого интересного, – выдал свои пять копеек Вадим.
– Да фиг с ним, главное чтобы непотребства с телами не творил – коты есть коты, они где только не лазают, а, тем более, в таком-то замесе удивительно, что он тут один, да и надолго ли сия удача? – глубокомысленно заявил Санька.
Коту же было, похоже, совершенно по барабану, что о нём думают двуногие: на прогоняющий окрик Волкова он отреагировал лишь презрительным взглядом жёлтых глаз, а дальнейшее бессовестно проигнорировал, сев у кустов и начав вылизываться.
Они ещё какое-то время разбирались с фотографиями и прочими собранными свидетельствами происшествия, когда глянувший в сторону центра Ерохин удивлённо спросил:
– Эй, а это ещё что за явление бабла народу?!
По единственной дороге, ведущей мимо этого пустыря, явно к месту происшествия подъезжал кортеж из двух внушительных БМВ-эх одной из последних линеек представительского класса и одной весьма экзотично выглядевшей в наших широтах низкой и хищно вытянутой тачки, у которой в ближайшем рассмотрении можно было прочитать на логотипе претенциозную надпись «PAGANI».
– «Плоская тачка», – проговорил негромко След, которому очень ярко вспомнился разговор недельной давности с тем бомжом.
В тот памятный день След не мешкая отправился к Вольиным прямо с места происшествия. Виктора на месте не оказалось, но имелся весьма колоритный отец – Владимир Вольгин, с которым майор провёл неожиданно приятную беседу, после которой ему пришлось серьёзно пересмотреть своё отношение к олигархам, ну или хотя бы к этой семье в частности. Никакого снобизма, фанфаронства или ещё чего-то подобного там обнаружено не было. Мало того, под беседу им сервировали потрясающе вкусные закуски вроде тарталеток с Пармской ветчиной и свежих устриц, под которые пошёл отрекомендованный хозяином лимонад. Соль была в том, что данный напиток оказался творчеством самого олигарха, как и выращенные для него ингредиенты. Не думал Волков, что ему когда-либо доведётся общаться со вполне приятным и интересным олигархом, который в свободное от бизнеса время копается в теплицах и подбирает оптимальные ингредиенты для домашнего лимонада… После всего этого Вольгину позвонили по работе, и тот извинившись сбежал, оставив гостя наслаждаться угощением и ожидать скорого возвращения потерпевшего Виктора. Парень прибыл спустя минут двадцать и тоже не вызвал негативных впечатлений, хотя их беседа особенно интересной не стала – лишь посмеялись над бредом бомжа, после чего парень предложил проверить его грудь на наличие дыр от пуль. След от части в шутку, а от части серьёзно согласился и, разумеется, никаких дыр на крепком торсе парня не обнаружил… Расстались они тогда вполне довольные друг другом. Виктор, как и его отец, обещали всячески содействовать следствию.
– Ну да, плоская и пушной арктический зверёк какая дорогая, а что? – ответил Нефёдов, который был не в курсе подробностей тех разбирательств.
А неожиданности этого вечера продолжались. Помимо охранников, организованно вышедших и рассредоточившихся по сторонам, и самого уже ожидаемого хозяина Пагани Уайра, из его же машины на свет показалась прелестная головка, а затем и остальные части тела той самой «жёлтой» журналистки.
«Оп-па! Шустрой девчонка оказалась, ничего не скажешь! Хотя, это было видно уже по тому, как оперативно она явилась на место совсем свежего преступления. Скорее всего, у нас где-то подтекает…» – подумал Сергей, выступая навстречу вновь прибывшим.
– Ба, это же Виктор Владимирович Вольгин собственной персоной! – начал он нарочито по-свойски. – Что-то в последнее время, что не место преступления, то Вы или в центре событий, или тут как тут, не проходит и часа!
– Сергей Митрофанович, добрый вечер, если его можно считать таковым в подобных обстоятельствах. – Уверенная полуулыбка сползла с его губ, стоило его взгляду пройтись по весьма немаленькому участку пустыря, накрытому брезентом.
– Правда Ваша! Хотя тут я, слава всем Богам, вроде бы и не при чём – лишь любопытствую чуток.
– Оперативно Вы «любопытствуете»! От силы час прошёл с момента вызова полиции на место, а тут уже Вы пожаловали, да ещё с дамой… – Он перевёл взгляд на девушку и чуть ухмыльнувшись сказал: – Госпожа Ольга, если память не подводит меня? Моё почтение и восхищение Вашему напору – всего неделя прошла, и вот Вы уже выходите из машины не только столь уважаемого человека, но к тому же ещё и фигуранта дела, которое взялись копать! Браво!
– То-то я думаю лицо знакомое! – влез со своими пятью копейками Ерохин. – Примите и моё глубочайшее почтение, как там поживают неопознанные летающие объекты?
Девушка чуть поморщилась, сдула вылезшую прядку чёрных волос и с самой любезной из улыбок гарпии ответила:
– И Вам гладкого следствия! Кажется, Сергей, хоть Вы тогда не удостоили меня честью представиться?
– Мне кажется, место не располагает к долгому обмену колкостями, а Вам? – неожиданно выступил в остужающей роли Вольгин. – Я не зевака какой и не любитель поглазеть на «кровь и кишки». Напротив, узнав о подобном происшествии в нашем славном городе и первые подробности, я понял, что несколько лет назад уже слышал о кое-чём похожем, что произошло в Московской области… Но первичная информация была скудна, и я не уверен… – он изучающе обвёл взглядом следовательскую братию, – не питаю больших надежд, но всё же спрошу. Возможно ли устроить допуск моей скромной персоны к лицезрению места преступления, дабы понять, есть ли действительно нечто общее у этого случая с тем подмосковным?
От внимательного взгляда Следа не укрылось то, что при словах парня о возможном совпадении этого дела с каким-то подмосковным, журналистка удивлённо глянула на него. Выходит, свою спутницу он посвятить в подобное не удосужился. Вообще, какого хрена она с ним делает – уже в постель пролезла или просто случайно оказалась рядом? Хотя, что-то не верится в такие совпадения…
– То есть, Вы хотите сказать, что подобное уже случалось в Подмосковье? – уточнил он, вернув взгляд в глаза сыну олигарха.
– Возможно, но пока я не могу это утверждать, ведь знаю лишь первоначально полученную Вашими коллегами информацию, да и та была, как Вы знаете, весьма сумбурной. Тут ведь рабочая версия пока «дикие звери растерзали людей», я правильно понял?
– Я не собираюсь разглашать данные следствия посторонним лицам! – решил След не подыгрывать нагло вмешивающемуся парню. – Но, если Вам есть, что сказать по упомянутому Вами случаю, мешать не стану, напротив – даже поблагодарю!
Парень улыбнулся и пожал плечами.
– Ценю Вашу приверженность соблюдению правил ведения следствия, потому просто воспользуюсь правом свободного гражданина нашей страны и прогуляюсь тут по окрестностям не пересекая ограждение, раз уж не положено. Лишь один вопрос, ответ на который вполне может связать эти два случая. У жертв сердца на месте?
Вопрос был настолько неожиданным, что Волков аж крякнул. Последним штрихом оказалось то, что Следа, задумчиво глядящего в сторону удаляющегося к кустам парня, тронул за плечо Вадик и шепнул на ухо:
– А ведь нет сердец… Ни у кого. Так бы и не бросилось в глаза – там много чего не хватает у почти всех тел, но в свете вопроса… Нет их!
