скачать книгу бесплатно
Весьмир начертил в воздухе круг и зычно крикнул:
– Крепче камня слово моё: нашу тяжбу решим вдвоём.
Дивьи воины отхлынули, словно волна от берега, а Лис ахнул. Это были не просто слова, а вызов на божий суд.
Битва продолжилась за пределами круга, даже её звуки стали тише. Они остались друг против друга. Древние поединки чести предполагали, что из круга выйдет живым только один. Тот, кто прав. А правым княжич считал себя.
– Во-первых, я хотел бы принести извинения… – начал Весьмир, и Лис аж подавился. Проглотив ритуальную фразу, с которой обычно принимался вызов, он едко поинтересовался:
– И за что же?
– Ты знаешь, за что.
– Нет уж, ты вслух скажи, – нахмурился княжич.
Ладонь, сжимающая рукоять меча, аж зудела. В мыслях он перебирал сотни заклинаний, которые хотел бы обрушить на голову заклятого врага.
– Я поступил очень плохо. – Весьмир покаянно опустил взгляд. – Мой грех, мне и отвечать. Наверное, ты не поверишь, но я сделал это ради Василисы. И ради тебя.
– Ради меня отрубил мне голову?! – расхохотался Лис. – Не лукавь. И не приплетай сюда мою матушку. Ты просил отсрочку для Ратибора, а не получив желаемого, взял дело в свои руки, поправ законы гостеприимства. Это было подло!
Весьмир дёрнулся, как от пощёчины. Потом набрал воздуха, открыл рот и закрыл его, не возразив.
Лис подождал некоторое время и, ничего не дождавшись, зло выплюнул:
– Извинения не принимаю. Выкуси! – И показал чародею кукиш. – А теперь давай драться, раз уж ты меня вызвал.
– Но я не собираюсь драться с тобой. Сейчас мы можем поговорить с глазу на глаз только так, в круге. – Голос Весьмира, обычно бодрый, стал тусклым и каким-то надтреснутым. – Я думал, что смогу убедить Ратибора одолжить перстень, если на время выведу тебя из игры. Ты же знаешь, Василиса мне дорога, я тоже хочу спасти её.
Лис был уверен, что теперь вражий чародей говорит правду, но вслух усомнился, чтобы ударить побольнее:
– И почему я должен тебе верить?
– Просто выслушай, о большем я не прошу.
– Ладно. Если ты пришёл не для поединка чести, то для чего?
– Мы ещё можем остановить войну.
– Ага. Если Ратибор отдаст мне перстень.
– Но он не отдаст.
– Тогда выкради перстень, принеси его мне, и война закончится. По-моему, отличный план.
– Есть идея получше.
– Получше – это если ты вдобавок Ратибора убьёшь! – хохотнул княжич.
– Именно об этом я и хотел поговорить. Поможешь мне?
Весьмир облизал пересохшие губы, а Лис вытаращился, не веря своим ушам:
– Не понимаю, о чём ты…
– Всё ты понимаешь, чай, не дурак.
– Значит, хочешь предать своего царя и предлагаешь мне принять участие в заговоре? – Княжич сказал это таким ледяным тоном, что Весьмир заёрзал в седле.
– Вроде того.
С одной стороны, предложение было заманчивым, а с другой…
– Нет. – Лис тронул поводья, разворачивая Шторм-коня. – Второй раз я не куплюсь на твои уловки.
– Клянусь, на этот раз никаких уловок!
– Твоим клятвам – в базарный день грош цена. Но даже если ты говоришь правду, я не хочу иметь с тобой дело. Тот, кто предал однажды, предаст и второй раз.
Последнюю фразу он бросил уже через плечо.
Не нужно было оборачиваться, чтобы почувствовать, как Весьмир вспыхнул от гнева. Колдовской круг сузился, воздух затрещал.
– Я Ратибору не присягал! – выкрикнул Весьмир Лису в спину, но тот и ухом не повёл. Прошлые поступки дивьего чародея говорили сами за себя. Вряд ли хотя бы одним из них можно было гордиться.
Княжич подъехал к границам колдовского круга, когда Весьмир снова вскричал:
– Ты знаешь, что Ратибор собирается убить своего сына?!
– Царевича Радосвета? – Лис всё-таки не выдержал, обернулся и едва не хлопнул себя по лбу от досады.
Во-первых, если уж решил уезжать, не надо было идти на попятную. Во-вторых, вопрос получился до крайности глупым. Конечно, Радосвета, кого же ещё? У царя только один сын.
Чтобы сгладить неловкость, он, нахмурившись, процедил сквозь зубы:
– Что ж, спасибо за эту ценную весть. Значит, нам незачем брать царевича в полон. Выкуп за него не получишь.
– Радосвет молод, но может стать хорошим правителем, – торопливо заговорил Весьмир. – А ещё помнишь: он дал слово помочь твоей матери. Будет новый царь в Диви – будет тебе волшебный перстень. Василиса проснётся. В наши земли вернётся мир. Мы оба хотим одного.
Больше всего Лис сейчас хотел свернуть ушлому чародею шею.
– Радосвет дал тебе право говорить от его имени?
– Царевич ничего не знает. Он слишком благороден, чтобы замышлять против родного отца.
– Поэтому ты решил взять грязную работёнку на себя. Ой нет, ошибочка вышла: свалить её на меня – таков был план? Я Кощеевич, а значит, достаточно бесчестен, так?
– Не так… – Ответ Весьмира прозвучал еле слышно. – Мы давно увязли в грязной игре, Лис. Я сделал много такого, о чём сожалею. Но, если мне придётся совершить подлость, чтобы прекратить войну и вывести всех нас к свету, я пойду на это. Моя совесть – невысокая цена за мир.
– Да нет у тебя никакой совести! – фыркнул княжич.
– Просто выслушай, прошу. Ты убедишься, что план неплох.
– Пришли мне птичку-весточку, пусть начирикает.
Конечно, это была отговорка, и Весьмир это прекрасно понял.
– Какой же ты упрямый. Весь в мать.
– В последнее время мне чаще говорят, что я похож на отца, – вскинул подбородок Лис.
Дивий чародей покачал головой:
– Ты не злой. Просто обижен на весь мир.
– Хороший каламбур, кстати! – усмехнулся княжич. – Весьмир – весь мир. Я обижен на тебя, это правда.
– Знаю, я поступил как последний негодяй.
– Это ещё слабо сказано!
– Но я извинился.
– И что? Теперь я должен броситься в твои объятия?
Налетевший порыв ветра сбросил с Весьмира капюшон, и пряди мышиного цвета упали на лицо.
– Наверное, этот разговор оказался преждевременным. Продолжим в другой раз.
– От поединка, значит, отлыниваешь? Сам вызвал, а теперь в кусты?
Лис хотел добавить ещё парочку колкостей, но замолчал и насторожился, почувствовав, как границы круга колеблются.
– Что за?.. – Для чародея, похоже, это тоже стало неожиданностью.
Послышался гулкий звон, будто ударили в колокол, и круг разомкнулся сразу с двух сторон.
За спиной Лиса возник взволнованный Май. Его лицо раскраснелось, волосы – чёрные с одной седой прядью – липли ко лбу, глаза смотрели ошалело:
– Княже, я с тобой! Прорвался наконец-то!
Хм… Пожалуй, Лис был не прав, когда записал Мая в посредственные колдуны. Ворваться в чужой круг не каждому под силу. Впрочем, ему помогли – с противоположной стороны в разрыв въехала Северница. Увидев Весьмира живым и здоровым, она с облегчением выдохнула, а потом вперила в Лиса острый, как нож, взгляд:
– Ты кто таков?
Ну да, они же не представлены. В последний раз, когда виделись, Лис был в облике вороны, а воительница, тогда ещё девчонка, пыталась его подстрелить.
– Едем, Радмила. Мы тут закончили! – скомандовал Весьмир, но девица не послушала:
– Скажи, это он?
– Едем, говорю.
– Я с места не двинусь. Он или нет?!
Пришлось брать дело в свои руки. Лис лучезарно улыбнулся:
– О доблестная воительница, вы, наверное, обознались! Меня зовут не Он, а Лис. Весьмир, чего ты встал столбом? Представь нас, раз уж у тебя не колдовской круг, а проходной двор какой-то.
Глава третья
Военные потери
Яромир, едва вошёл в шатёр, сразу понял: хороших новостей не жди. Глаза у Радосвета покраснели, веки опухли – значит, плакал.
В детстве порой бывало, что царевич распускал нюни по пустякам, но потом он научился держать лицо. Во время войны Радосвет не раз воодушевлял людей своим спокойствием и рассудительностью, продолжая улыбаться, даже когда у самого на душе скребли когтистые коловерши. Один Яромир знал, насколько у него чувствительное сердце. Ну ладно, ещё Радмила догадывалась – как-никак все трое были друзьями детства.
– Что случилось? – Яромир хотел бы, чтобы в голосе прозвучали тепло и забота, но опять не вышло. Вот рявкнуть на кого-нибудь – это всегда пожалуйста, а проявлять сочувствие он не умел.
– Дядька Баламут погиб, – шмыгнул носом царевич.
– Воевода? Ох, как же так?..
– Говорят, упыри накинулись вшестером на одного. Видать, всё-таки цапнули.
Дальше можно было не продолжать. Укус упыря означал верную смерть – если, конечно, не хочешь переродиться мерзким кровососом, который пляшет под гусли Кощеевича.
– Баламут был достойным воином. – Яромир не знал, что ещё сказать.
– Да. Как и его сыновья Переслав, Добродел, Владигор…
– Владигор тоже? А я ему бочонок бражки проспорил и не отдал. Ух, навья падаль!
Глупо было думать о выпивке, когда потерял друга. Но непрошеные мысли сами лезли в голову. Ещё вчера вы стучали кружками о стол, горланили песни и хвалились друг перед другом новыми поножами, а сегодня неподвижные тела лежат близ целительского шатра, укрытые холстиной, и жизни в них больше нет.
– Ещё четверо наших у целителей… – вздохнул Радосвет.
– Кто?
– Душица, Мох, Соловей и Горностайка.
– А мне казалось, что эти ребята заговорённые. Выходит, изменила им удача…
Душица и её братья в прошлом были простыми сельскими охотниками. Яромир с этой вздорной девицей никогда не ладил, но всё же был рад услышать, что та жива.
– Как раз таки не изменила. Мы потеряли два десятка человек, Мир. Все наши, кроме этих четверых, мертвы. Помнишь кровь на снегу?
Свеча замерцала, словно тоже скорбела о павших.
