скачать книгу бесплатно
– Здаров! – завидев Пушка, незваный гость махнул лапой, открывая взгляду здоровенную дырку на скатерти. Надо ли говорить, что ещё вчера никакой дырки тут и в помине не было? Конечно, дикие-то коловерши не стачивают когти!
– А ты здесь что забыл? – Пушок нахмурился, скрипнув зубами от досады.
– Дык эта, Ночка сказала, тут у вас вечеринка, – хохотнул серый бандит.
– Но сейчас утро!
Дымок, ничуть не смущаясь, пожал плечами:
– Ну тады утренник. Чё зря орать-то?
В раковине звякнуло, и из-под горы грязной посуды выбрался белый с серыми пятнами пушистый толстяк, имени которого Пушок не знал. Из пасти этого незнакомого коловерши, словно сигара, торчала варёная сосиска.
– Это ещё кто? – простонал Пушок, закатывая глаза.
– А, это Жорка-обжорка, – любезно пояснил Дымок. – Братан. Он со мной. А вообще – из Михайловки.
– Кто ему разрешил взять мою еду?! – сердце Пушка сжалось и пропустило удар, когда Жорка, словно заправский пылесос, всосал остаток сосиски, нервно икнул и только потом выдавил из себя:
– Э-э-э, здрасьте.
Гора посуды накренилась под Жоркиной могучей тушей, он неловко взмахнул лапами и шмякнулся макушкой о клапан рукомойника. Незваного гостя окатило холодной водой, и Пушок почувствовал себя немного отмщённым. До той поры, пока не заглянул в совершенно пустой холодильник.
– Вы что, вообще всё сожрали? – ахнул он, вытаращившись на девственно чистые полки. – Даже мороженое?
– А тебе чё, для корешей жалко? – надулся Дымок.
А Ночка, смутившись, пробормотала себе под нос:
– Ой, как неловко вышло-то…
– Щас я вам покажу «неловко»! – Пушок в ярости захлопал крыльями и затопотал передними лапами. – Устроили тут свинарник!
– Коловершник, – обиженно поправил его Жорка-обжорка, поудобнее умащиваясь в раковине. – Мы же коловерши, а не свиньи какие-нибудь.
Любимое Тайкино блюдечко с голубыми цветочками (ещё бабушка дарила), не выдержав соседства с громадной меховой задницей, треснуло пополам. Одна половина так и осталась лежать в раковине, а вторая, упав на пол, разлетелась вдребезги.
– Так. Хватит. Проваливайте! Где веник? – заорал Пушок, бешено вращая глазами.
– Наверное, в шкафу. Спит ещё, – втянув голову в плечи, пискнула Ночка.
– Да не тот Веник! Не лысый, а соломенный! – разъярённый коловерша сделал шаг вперёд, поскользнулся на банановой кожуре и, проехав всеми четырьмя лапами по полу, плюхнулся на хвост прямо в подозрительно липкое пятно. Похоже, незваные гости ещё в ночи опрокинули банку с вишнёвым вареньем, попытались вылизать пол, но не преуспели.
Пока Пушок пытался очистить хвостовые перья от остатков сиропа, над его головой оглушительно скрипнула дверца кухонного шкафа (того самого, где Тайка хранила всякий ведьминский скарб) и оттуда высунулась сморщенная морда Вениамина:
– Вы меня звали, что ли? – он зевнул, клацнув зубами.
И тут Пушка окончательно прорвало:
– Я вообще никого не звал! Выметайтесь все! Вон отсюда! – для пущего устрашения он захлопал крыльями.
А тут как раз и веник под креслом нашёлся – тот, что соломенный. Пушок схватил его и как взлетел, как замахнулся…
– Полундра! – Жорка-обжорка пробуксовал лапами в раковине, уронил на пол ещё одну тарелку (та, к счастью, выжила) и вылетел в окно с прытью, совершенно неожиданной для такого упитанного существа.
Дымок же, паскудник, уклонившись от веника, сиганул на подоконник. Потом резво перепорхнул на соседнюю ветку и уже оттуда с наслаждением обшипел Пушка:
– Ш-ш-ш-жадина!
Вениамин сверзился с полки шкафа и, пробормотав что-то вроде: «Ну, я тогда попозже зайду», – шмыгнул за дверь.
И вот тут-то Пушок встретился глазами с Ночкой.
– А меня ты тоже не звал? – она вздёрнула нос и скорбно шевельнула усами.
– Эй… Ну, ты-то – другое дело…
Гнев вмиг испарился, и Пушок опустил веник, но было уже поздно: дама его сердца всхлипнула и, вылетев в окно, рванула к лесу. Остальные коловерши устремились следом, и Пушку оставалось только проводить их тоскливым взглядом.
Пожалуй, это было худшее свидание в его жизни. И вообще – худший день.
Но кое-что смогло сделать его ещё хуже: когда взъерошенный и несчастный коловерша начал прибирать вещи, которые вывалились из шкафчика с ведьминскими пожитками, то обнаружил оборванный шнурок. Он точно помнил, что когда-то на нём висел Тайкин счастливый пятак – бабушкин подарок, а теперь его нигде не было. Внутри всё перевернулось… наверняка это Веник спёр, гад лысый. Больше некому! Небось, наврал, что предыдущая хозяйка-ведьма его выгнала, чтобы подмазаться, – и тишком-нишком стащил для неё волшебный амулет на удачу. А теперь всё – ищи ветра в поле!
Признаться, сперва Пушок испытал немалое искушение запихнуть всё барахло обратно в шкаф, а, когда Тайка обнаружит пропажу, сделать честные глаза и сказать: мол, не брал. И это даже не было бы враньём: он ведь и правда не брал пятак. Но совесть сжала его горло будто ледяной рукой, не позволяя остаться в стороне.
Пушок тщетно попытался привести в порядок слипшиеся от варенья перья, потом махнул лапой – ладно, ещё успеется – и полетел к лесу. Он совершенно не представлял себе, где будет искать негодяя Веника, поэтому решил сперва навестить диких коловершей. Конечно, расстались они отнюдь не на мажорной ноте, но вроде бы лысый воришка улетел вместе с ними. И кто знает, вдруг они ещё не успели разлететься каждый в свою сторону?
Чёрная полоса в жизни не вечна, она имеет свойство заканчиваться, и Пушку наконец-то повезло: он нашёл диких коловершей в лесу на опушке – там, где они обычно любили собираться. Но только в этот раз никто не вылетел к нему навстречу, не прокурлыкал приветствие, не предложил вкусную шишку с семечками или сладкий корень ревеня. Его прежние друзья вели себя так, будто бы никакого Пушка вовсе не существовало. Понятное дело, обиделись… В другой раз это бы его задело, но не сейчас – главное, что Веник тоже был здесь. Ещё и лыбился, негодяй! Насмехался в душе, наверное.
Не долго думая, Пушок налетел на обидчика, сбил его с ног, и они вместе покатились по влажной от вечерней росы траве, грозно шипя, молотя друг друга когтями куда ни попадя и теряя по дороге перья.
– Вор-р-р! – прорычал Пушок, силясь цапнуть противника за обтянутый тонкой кожей загривок. – Отдавай, что украл!
– Не понимаю, о чём ты, – Веник ловко вывернулся и запустил острые когти прямо в бок обидчика, но те застряли в густом подшерстке.
– Отдавай пятак!
– Какой ещё пятак? Я ничего не брал!
– Врёшь!!! – Пушок взвизгнул, потому что Веник больно укусил его за ухо.
– А ну, перестаньте сейчас же, мальчики! – за спиной раздался возмущённый голос Ночки.
Кто-то схватил Пушка зубами за шкирку и потянул назад. Шипящего и плюющегося во все стороны Веника оттащил Дымок собственной персоной. Серый вожак стаи дождался, пока оба драчуна перестанут вырываться, и только тогда рявкнул:
– Вы чё? Совсем страх потеряли? Пушок, какая муха тебя укусила, а ну выкладывай как на духу!
– Этот лысый воришка спёр из шкафчика одну очень важную вещь. Ведьминскую! Вот вернётся хранительница, обнаружит пропажу, и всем тогда на орехи достанется!
Кажется, это заявление Дымка обеспокоило. Тайку в Дивнозёрье все волшебные существа если и не любили, то уважали. Потому что знали: связываться с самой ведьмой-хранительницей – себе дороже.
Нахмурившись, Дымок повернулся к Венику:
– Так, чё-та я не понял, Вениамин? Это что за новости? Не по понятиям живёшь, лысый? У своих воровать строго запрещено. Одно дело там ягоды из сада стырить или яйцо из-под несушки – от них не убудет. Но у самой ведьмы! Это, братан, стыдоба!
– Да не брал я ничего! – Веник сплюнул на траву, и Пушок заметил, что по подбородку противника стекла капелька крови. Ха! Кажется, кто-то лишился зуба! – Что я, самоубийца, что ли, у ведьмы воровать? Да моя бывшая хозяйка за такое бы меня сразу за хвост раскрутила и об стенку шлёпнула.
Пушок, представив такое бесчинство, в ужасе закатил глаза. Нет, этого он даже гадкому Венику не пожелал бы. Хвост у коловершей считался ценным и неприкосновенным. Но жалость жалостью, а сдавать позиции Пушок всё же не собирался:
– Какая там «бывшая»! Лапшу нам на уши вешаешь, а сам, небось, для неё и уволок счастливый талисман. Тьфу на тебя, фамилиар! – последнее слово он выплюнул так, будто бы в нём было что-то обидное.
– Пушок, мне кажется, ты неправ, – Ночка тронула его мягкой лапкой за плечо. – Если бы Вениамину было куда лететь, с чего бы ему тогда проситься в нашу стаю?
– А он просился? – брови Пушка в удивлении поползли вверх.
– Да. И Дымок его принял. Теперь он один из нас. Тоже дикий коловерша из Дивнозёрья.
Ну и дела! Эту новость следовало заесть и переварить. Чем дальше, тем меньше Пушку нравилась вся эта история. Выходило, что теперь за несносного Веника в случае чего вступится вся стая. В этом плане у Дымка было строго: один за всех и все за одного.
– Но он же… лысый, – мявкнул Пушок, не подумав, и тут же прикусил язык.
Ох… да за такие слова его самого следовало бы раскрутить за хвост и об стенку шмякнуть! Сколько раз Тайка говорила: не суди по одёжке. Ну, то есть в данном случае – по шкурке.
И прежде, чем Ночка, Дымок или кто-то ещё успел возмутиться, Пушок затараторил:
– Простите, я не это имел в виду. Все мы – коловерши, конечно. А коловерша – это звучит гордо!
– Так-то лучше! – Дымок похлопал его по плечу так, что то аж заныло. – Однако жулика мы не нашли. А не мог этот твой пятак куда-нибудь просто закатиться?
Пушок покачал головой:
– Нет, я оборванный шнурок нашёл. Знаешь, такой, будто бы надкушенный…
– А ну открой пасть! – скомандовал Дымок Венику.
Лысый коловерша злобно зыркнул на Пушка, но рот всё-таки раскрыл и даже узкий шершавый язык высунул, мол, смотрите все, ничего не прячу, чист перед законом.
– Молодец, шо не брешешь. Брешут только псины позорные! – на этот раз Венику досталась сомнительная честь, охнув, присесть от дружеских похлопываний бугая Дымка.
– Но кто же тогда украл пятак? – от обиды у Пушка дрогнула нижняя челюсть и зубы дробно застучали друг о друга. Так, ещё не хватало тут захлюпать носом на глазах у диких коловершей, которые и так домашних считают неженками. Да ещё и в присутствии Ночки…
– Прошу прощения, – вдруг за его за спиной раздался очень смущённый голос Жорки-обжорки. – Пятак – это ведь такая кругленькая плоская штучка золотистого цвета, да?
– Угу, – Пушок кивнул. – Ты его видел?
– Боюсь, что я его съел, – потупился Жорка, хлопая ресницами.
– Но… зачем?! – тут уже глаза округлились не только у Пушка, но и у Дымка, и у Ночки, и даже у лысого Веника.
Жорка поковырял когтем в земле и, вздохнув, признался:
– Я думал, что это медалька. Шоколадная. Я однажды такую прямо на дороге нашёл, ух и вкусная была… не то что эта.
Вениамин, не удержавшись, прыснул. Ночка тоже хихикнула, прикрыв морду крылом, а Дымок, когда оторжался, рассудил так:
– Делать нечего, ребяты! Будем ждать.
И коловерши расселись в кружок.
– А бить не будете? – не веря своему счастью, с опаской уточнил толстяк.
– Ещё как будем, – Дымок показал ему внушительный кулак, – если продолжишь без разбору жрать всякую гадость…
Пока они ждали, небо совсем стемнело и в чаще слабо засветились сучья-гнилушки. От соловьиных трелей звенело в ушах, а в воздухе витал тонкий аромат цветущих деревьев, какой бывает только в мае.
Примерно тогда Пушок догадался, что стоило бы попросить прощения за весь этот переполох и вдобавок извиниться перед ни в чём не повинным Веником за выбитый зуб.
Лысый коловерша оказался великодушен, и они пожали друг другу лапы под одобрительное курлыканье всей стаи.
Ещё позже на небо вышла луна, и тут случилось вообще неслыханное дело: серый бандит и задавака Дымок, надув щёки, невнятно пробурчал:
– Эй, Пушище, ты эт, зла не держи, что мы без спросу к тебе ввалились и погром устроили. Ну, не подумали чёт. Бывает.
И Пушку очень польстило это обращение. Потому что «Пушище» звучало солидно. Даже солиднее, чем «братан».
Где-то вдалеке – возможно, над Михайловкой – вспыхивали и гасли зарницы майских гроз. А он сидел на поваленном сосновом бревне, смотрел на звёзды и думал: как здорово, что им всё-всё удалось прояснить. Друзья помирились и не стали врагами, счастливый пятак скоро вернётся на своё место, и Тайка ничего не узнает, а Веник нашёл своё место в стае диких коловершей и больше не хочет напрашиваться в фамилиары к чужой ведьме. Ради этого, пожалуй, стоило лишиться пары перьев (тем более, они всё равно были слипшимися от малинового варенья, так что не очень-то их и жалко).
Когда на востоке вновь начало светлеть, Ночка положила ему голову на плечо, и Пушок, улыбаясь до ушей, словно чеширский кот из его любимой книжки, обнял подругу мягким крылом и промурлыкал ей на ухо:
– Давай в следующий раз посмотрим мелодраму, как ты и хотела. Есть такой классный фильм «Титаник». Я уверен, тебе понравится!
Лето
Чужак в Дивнозёрье
В последнее время у Тайки всё шло наперекосяк: пироги нормально не пропекались, в школе ни за что двойку схватила, а вот сегодня, как назло, ещё и зуб разболелся. Какая-то прямо полоса невезения. Она даже подумала было, не сглазил ли её кто, но нет – зуб ныл по вполне естественным причинам.
– Запишись к врачу, – уже в который раз повторял Пушок, но Тайка отмахивалась:
– Да ладно, может, ещё само пройдёт?
Коловерша возмущённо цокнул языком.
– Тая, ну что ты прямо как маленькая, стоматологов боишься?
Тайка показала ему язык и, охнув, схватилась за распухшую щёку.
Вообще-то Пушок был прав. Стыдно признаться, но она и впрямь боялась зубных врачей, а не пауков или змей, как её школьные подружки.
