
Полная версия:
Нас услышит море
Внутри что-то больно отозвалось на его робкий шёпот, в груди неистово заколотилось отчаяние, и оковы обмана рассыпались. Я обессиленно склонилась к Эдди, глубоко вдохнула его лёгкий, приятный запах – невесомая свежесть цитруса, мягкость уютного тепла. Запах спокойствия, едва уловимый аромат прошлых лет.
Вот они мы, загнанные в капкан до безумия ненавистного, безжалостного слова правильно. Жестокого слова надо, слова без смысла, слова-преграды, ставшего контрольным выстрелом. Одна на двоих дрожь, одна горькая правда и ломающая пополам беспомощность… И нам было страшно заглянуть друг другу в глаза, сорвав наконец приросшие к лицу маски. Теперь мы оказались вдали от беспощадного, хищного маскарада и мук десятков сыгранных ролей, за которыми так легко было спрятаться и лгать самим себе.
– Согреть тебе молока, пока ты принимаешь тёплый душ? – спросил вдруг Эдди, оборвав тревожное молчание и осмотрев меня с задумчивым любопытством.
Я в ответ промолчала. Улыбалась и целовала Эдди, повинуясь надрывному зову сердца, а оно настойчиво убеждало – сегодня я оказалась права…
Тейлор. Вдохнуть солнце
Я была почти уверена: вслед за тихим закатом померк в тёмном месиве хмурых туч и поверженный здравый смысл. Множились чувства, а собственное тело казалось слишком тесной, хрупкой оболочкой, трещавшей по швам.
Упрямый дождь, то замирая, то налетая на город, как облако прозрачных насекомых-самоубийц, размазывал по улицам блёклые, выцветшие краски вечера. Рассекал свет фонарей и мутный блеск сверкающих вывесок. И по растёкшимся лужам медленно ступала ночь. Время, которым мы могли распорядиться как угодно, отвоевав немного свободы. Немного правды.
Что-то необратимое начиналось здесь, в квартире обыкновенного жилого комплекса “Дорсет Хаус”, уходящего корнями в далёкий тысяча девятьсот тридцать пятый год. Я всегда считала это здание унылым и громоздки. Оно напоминало мне огромный кусок кирпича с врезанными стёклами и белыми линиями балконов. А в тот момент подумала, что строительство дома не завершается никогда: дом постоянно обновляет своё нутро, сотканное жизнью людей, прячущих от мира голоса своих дней. Стены обрастают отброшенными тенями их запутанных судеб. К углам липнут отзвуки разговоров, в окна бьются незримые волны времени, полного надежд, разочарований, любви, прощения и печали. И теперь мы добавляли этому старому дому оттенок наших тревог, замешательства, противоречий и тоски. Мы угодили в какой-то необъяснимый, доступный только нам мир, очерченный зелёными стенами. Здесь будто и не существовало времени, не теплились отсветы бури, терзавшей тех, кто жил здесь давно. Только мы и больше никого. Больше ничего. Всё остальное оказалось отрезано, наглухо запечатано в мобильных телефонах в режиме без звука и перевёрнутых экраном вниз.
Я вслушивалась в тишину на кухне, вышла из ванной, небрежно завернулась в большой мужской халат. Он был слишком велик и напоминал огромное тяжёлое одеяло, в котором можно запутаться. Я несколько секунд задумчиво оглядывалась вокруг. Эдди приобрёл эту однокомнатную квартиру, когда получил свой первый внушительный гонорар. Без особых раздумий и мук выбора заполнил её всякой безвкусной дребеденью и бесполезными мелочами. Оживлял пространство рядами картин в серебристых рамках, однотонной бежевой мебелью. Раскрашивал эту маленькую пристань, окружённую эхом скандалов и радостей соседей-незнакомцев. Он ни капли не заботился о цветовой гамме, недосягаемой для него во всей полноте. Свой дальтонизм он объяснял так: это не западня в перепутанных тонах, а загадка синих, пурпурных, серых и коричневых оттенках. Занимаясь обустройством квартиры, Эдди ни с кем не советовался, не просил помочь, и уж тем более гармония цветов не была чем-то важным. Его вовсе не волновало, какие стулья будут придвигать к квадратному стеклянному столу на кухне, сколько ящиков будет у тумбочек, прислонённых к кровати. Не имели значения и книги, которые теснились на крепко прибитых к стене полках. Просто наспех сгрёб всё в охапку и раскидал по углам. Здесь он не жил, а прятался, искал покой. Зарывался вглубь себя, соединял всё, что было разорвано.
Эдди не всякому знакомому рассказывал, куда порой сбегал. Вываливал в холодильник продукты без разбора, большую часть потом сам же и выбрасывал. Что-то незамысловатое, но сытное и вкусное готовил, чуть слышно подпевая песням, и эти пустые мотивы на следующий же день начисто выветривались и назойливо не звенели в памяти. Листал страницы книг, читал, перескакивая через слова, засыпал с включённым телевизором и восстанавливал утраченное равновесие в одиночестве. Каждый раз находил новое начало и источник сил во всех этих неприметных вещах, выстраивающих заново нарушенный порядок будней. И синий халат Эдди тоже купил однажды, едва только заметив в пёстром множестве других, выхватил первый попавшийся. Я подогнула длинные широкие рукава и направилась к кухне. Эдди неподвижно сидел на стуле и уже налил в сероватую кружку согретое молоко, намазал толстым слоем лимонный джем на хрустящие хлебцы. Мелкие крошки рассыпались по столу без скатерти, капли джема присохли к круглой металлической крышке. Приближаясь к Эдди, я отчего-то цеплялась за любые незначительные детали, крохотные отпечатки наших ускользающих часов жизни в пределах этой квартиры.
– Спасибо, Эдди.
Я села рядом, одной рукой подняла тяжёлую, наполненную до краёв кружку, другой осторожно взяла сразу два хлебца, склеенные вместе. А Эдди пристально смотрел на меня, приложив палец к губам, замершим в печальной полуулыбке. Внимательным, почти ощутимым физически взглядом он с нескрываемым любопытством следил за каждым моим движением, словно никогда раньше не видел, как люди едят хлебцы и запивают их молоком. Когда нас связывал крепкий узел отношений, я ни разу не замечала, чтобы Эдди наблюдал за мной так сосредоточенно. В какой-то момент мне стало даже неловко, и я спросила, опустив кружку:
– А ты разве есть не будешь?
– Нет. Пока ждал тебя, слепил пару сэндвичей и заварил кофе, – слегка улыбнулся Эдди, не отводя взгляда ни на миг. Казалось, он не просто забирался прямо в душу, видел насквозь, лишал возможности солгать и увернуться, а выворачивал внутри меня всё наизнанку таким непостижимым образом, что я мысленно умоляла продолжать, перемешать во мне этот жуткий беспорядок. Помочь отделить настоящее от липкой лжи. – Мог бы устроить более впечатляющий ужин, но не успел заскочить в магазин, доставку заказывать не стал… – Эдди на мгновение замолчал, чуть прищурился, нервно облизнул губы и продолжил: – Набросал в пакет продукты из дома и сразу же приехал сюда.
– Лоретта не подумает, что к вам домой наведался голодный грабитель? – я хотела непринуждённо пошутить, посмеяться, но вопрос прозвучал, скорее, как горький укор. У меня не осталось никакого права на ревность, я сама перечеркнула наше будущее в последний раз, оттолкнула Эдди, грубо выставила за порог, когда он, сражённый отказом Лоретты, пришёл ко мне. Искал поддержки и нежности.
Я догадывалась, что стоило тем вечером сдаться, освободить вспыхивающие чувства, быть откровенной и позволить Эдди остаться, – и две недели назад он, оглушённый дикой радостью и восторгом, произнёс бы моё имя, сжимая золотую статуэтку. Цепочка дней закручивалась бы в совершенно ином ритме, и когти обмана не раздирали бы сердце. Но я предпочла жестоко притвориться, что прежние чувства пропали без следа, грязной руганью выстроила гигантскую стену, которая внезапно рухнула, превратилась в россыпь песка. И мы вновь столкнулись друг с другом, точно в параллельной вселенной, где ещё не приняты решения, разрубившие нас. Где ещё тлел зыбкий шанс.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги
Всего 10 форматов