Баллада о нефритовой кости. Книга 4

– Нет! Ты врешь! – Сумо поднял на нее взгляд, полный ярости. – Я не верю!

Жуи замерла на миг.

– Глупыш, ты должен мне верить!

– Пока не увижу собственными глазами и не услышу собственными ушами, ни за что не поверю! Если только… если только она сама скажет мне, что я ей не нужен! – ребенок стоял, упрямо сжав кулаки, тщедушное тельце сотрясалось. Его глаза пылали, и каждое слово было отчетливо слышно в тишине. – Не верю ни единому вашему слову!

Жуи не ожидала, что Сумо окажется настолько упрям. Она не знала, что на это ответить.

За пределами двора трое старейшин молча прислушивались к разговору. В их взгляде промелькнуло беспокойство. Похоже, весь их тщательно продуманный план вырвать ребенка из лап людей Кунсана и вернуть домой может провалиться. Сумо слишком сильно «отравлен» этой княжной и вопреки всему упрямо желает отыскать свою «сестрицу»! Есть ли способ его излечить?

Прошло семь тысяч лет, Морской царь переродился. Кто бы мог подумать, что он примет сторону императора Син Цзуня и откажется сражаться за Морское царство… Какая ирония!

– Возможно, нам стоит применить заклинание, – нахмурил седые брови старейшина Цзянь. – Используем технику «Очищения сердца», чтобы стереть воспоминания за последний год. Заставим его забыть о маленькой княжне Кунсана. Не станет ли это лучшим выходом для нас?

– Думаешь, это так просто? – вздохнул старейшина Цюань, качая головой. – В венах этого ребенка течет кровь Морского царя, вряд ли техника «Очищения сердца» сработает на нем.

Старейшины замолчали. Воцарилась тишина.

– Перед решающей битвой с народом Кунсана нам стоит победить в битве за его сердце, – после паузы заговорил старейшина Цюань, и его глаза загорелись холодным светом. – Пусть ребенок побудет здесь некоторое время. Будем двигаться медленно, шаг за шагом. В любом случае люди Кунсана считают, что он уже мертв, и не станут искать его. У нас достаточно времени, чтобы постепенно завоевать его сердце.

– Он наш царь, и мы не можем проиграть в этой битве!

Проведя взаперти несколько дней, Сумо наконец понял, где находится.

Это и в самом деле был Западный рынок Лиственного города. Задний двор лавки, принадлежавшей крупному торговцу Срединных равнин Мужуну. Его семья была самой влиятельной среди купцов, на протяжении многих поколений она вела торговлю в Облачной пустоши и Срединных равнинах, накопив за сотни лет солидный опыт и капитал. В деловых кругах Лиственного города семья Мужун была хорошо известна. Из-за того, что Облачная пустошь и Срединные равнины были расположены далеко друг от друга и дорога между ними занимала не один год, для удобства бизнеса семья Мужун просто скупила лавки на целой половине одной из улиц Западного рынка, оставив их на длительное управление своему доверенному лицу. Неизвестно, как Жуи удалось проникнуть сюда и использовать помещения в качестве тайного оплота Армии Возрождения.

Лавки семьи Мужун занимали огромную площадь, дворы соединялись друг с другом, помещения полнились товарами из Срединных равнин: здесь были отрезы шелка и атласа, сундуки с чаем, хэтяньский нефрит, хайнаньское агаровое дерево… А еще сундуки с яоцао, легендарной травой бессмертия стоимостью в целое состояние.

Лишь отдаленный задний двор был пуст, и в нем жили дети из морского народа. Вся территория тщательно охранялась: по периметру стен была натянута проволока, единственные ворота запирались железной решеткой.

Сумо молча сидел под навесом, мрачно разглядывая все, что его окружало. Он понимал, что вероятность сбежать очень мала.

День был ясным, солнечным, дети носились и прыгали на просторном дворе, упражняясь с различными видами оружия.

Русалки рождаются в море, но после их ждет жестокая трансформация: кости дробят, создавая ноги, и тела, естественно, ослабевают. Но ловкость и острота чувств все равно превосходят человеческие, потому-то русалки так хороши на поле боя. Среди этих детей не нашлось бы ни одного безоружного: кто-то упражнялся с кинжалом или коротким мечом, другие – с метательными звездочками, луками и стрелами. Тренировка полностью захватила их внимание, и было видно, что они не новички в своем деле.

Сумо смотрел на все это издалека и не мог сдержать удивления. Эти русалки в самом деле желают сражаться? Его сверстники, когда-то они тоже были рабами, но теперь свободны благодаря Армии Возрождения… Что пережил каждый из них, прежде чем попасть сюда?

Сумо отстраненно размышлял, и в его бирюзовых глазах отражались сложные эмоции.

Внезапный порыв ветра принес с собой странный шепот. Сумо поднял голову и краем глаза заметил что-то кружащее в воздухе. Кажется, это была стрекоза. Сначала он не обратил на нее особого внимания, но стрекоза кружила над двором, издавая странные звуки.

«Сумо… Сумо!»

Голос казался очень знакомым.

Сестрица? Ребенок ахнул и резко повернулся, чтобы получше рассмотреть насекомое. Однако обнаружил, что в воздухе кружит не стрекоза, а маленькая птичка!

Она была размером всего в два цуня. Откуда только взялась? Вблизи ограды птичка замедлилась, а затем врезалась в проволоку.

«Сумо… Сумо!»

Застряв в проволоке, птица продолжала трепетать крылышками и издавать призывные звуки.

Этот голос… Ну конечно!

– Сестрица! – Хрупкий ребенок подскочил, забыв надеть обувь, и босиком выбежал из комнаты во двор.

Дети, тренировавшиеся с оружием, с изумлением наблюдали, как Сумо внезапно рванул к стене, не обращая внимания на шипы на ней.

– Держите его… скорее держите! – не сговариваясь, в унисон закричали дети, бросая оружие и устремляясь наперерез Сумо. – Стой! Не смей сбегать!

Нинлян бегал быстрее всех, он вырвался вперед и в прыжке схватил Сумо за ногу.

Однако тот отчаянно подпрыгнул, вытянул руку и схватил бумажного журавлика, застрявшего в ограждении. В тот же миг Нинлян с силой дернул Сумо за ногу, оттаскивая назад. Тот что есть сил вцепился в проволоку, отказываясь спускаться. Острые шипы до крови ранили руки, но Сумо так и не разжал кулаки.

И все же Сумо был так тощ и слаб, что не мог сопротивляться долго. Дети быстро повалили его на землю. Упав, он издал глухой звук, все тело кровоточило.

– Щенок! – Нинлян в ярости прижал его к земле. – Куда ты собрался?

На подмогу Сумо ринулся Яньси и вцепился в кулак товарища.

– Не смей его бить!

Не обращая ни на кого внимания, Сумо вытер кровь с лица. Он не проронил ни звука, хотя явно страдал от боли. С трудом поднявшись, он посмотрел на то, что сжимал в ладони. Это был бумажный журавлик, неподвижный, не подающий признаков жизни.

Его ведь сделала она? Голос сестрицы звучал так отчетливо!

Сумо оцепенело таращился на кусок бумаги, кровь из раны на руке окрашивала журавлика в ярко-алый. Откуда прилетела эта птичка и как много времени она провела в дороге? Проделав долгий и трудный путь, журавлик растерял все силы, но все же донес ее голос.

Да, она звала его издалека, она призывала его вернуться!

Она не бросила его! Она искала!

– Отпустите меня! – Щуплый ребенок, казалось, сошел с ума, он оттолкнул окруживших его детей и бросился к воротам. – Выпустите! Скорее! Я должен вернуться к ней!

– В чем дело? – раздалось за его спиной: суматоха во дворе встревожила Жуи. Подбежав, она побледнела от ужаса. – О Небо! Сумо, почему ты весь в крови? Что у тебя с рукой?

Жуи схватила ребенка за руку, чтобы осмотреть его раны.

– Не трогай! Не прикасайся ко мне! – оттолкнул ее Сумо, в его глазах плескалась ярость, маленькие кулачки были сжаты, и он почти прорычал: – Вы, ублюдки, выпустите меня отсюда! Сестрица… сестрица ищет меня!

– Сестрица? – Жуи увидела бумажного журавлика, зажатого в ладони Сумо, выражение ее лица изменилось, и она хрипло произнесла: – Этот бумажный журавлик от княжны Чжу Янь?

Сумо кивнул и громко закричал:

– Выпустите меня!

– Сестрица? – Жуи обдумывала, что бы ответить.

Нинлян, стоявший рядом, холодно усмехнулся и крикнул своим товарищам:

– Смотрите, этот щенок зовет кунсанскую сестрицу! Что за продажная душонка! Ест у одних, а служит другим! Послушный раб, вскормленный кунсанской княжной!

– Заткнись! – выкрикнул Сумо и ударил соперника кулаком.

– Перестаньте! – Жуи схватила его за запястье и резко дернула, разводя соперников.

Строго посмотрев на Нинляна, она притянула Сумо к себе и усадила на землю: нужно было обработать рану и остановить кровотечение. Проволока вошла в плоть неглубоко, но из-за того, что ребенка с силой стянули со стены, порез был длинным, почти во всю руку, и выглядел жутко.

– Быстрее, принеси бинты и мазь! – крикнул Яньси Нинляну, не дожидаясь приказа.

Тот фыркнул, но послушно умчался, всем своим видом выражая недовольство. Быстро найдя все нужное, он вернулся и, не глядя на Сумо, бросил лекарство ему в ноги.

– Нинлян, – строго прикрикнула Жуи, – не глупи!

– Это моя вина… Я не смог их остановить, это все из-за меня, – опустил голову Яньси, обращаясь к Жуи. – Сестрица, не вини Нинляна.

– Я вас не виню. – Жуи взяла мазь, взглянула на сопротивляющегося Сумо и вздохнула: – Я знаю, что у этого ребенка строптивый нрав, с ним трудно поладить. Не обращайте внимания. Продолжайте тренироваться.

Дети отступили и вскоре они остались вдвоем.

– Выпусти меня! – Сумо отчаянно пытался вырваться из рук Жуи, но та просто заблокировала акупунктурные точки ребенка, лишив его возможности сопротивляться.

– Не шевелись. – Она нахмурилась, осторожно нанося мазь.

Сумо еще немного поборолся, но понял, что это бесполезно, помрачнел и, яростно скрежеща зубами, произнес:

– Даже если вы запрете меня в железной клетке, то не сможете удержать! Если не отпустите, рано или поздно я всех здесь убью и выйду сам!

В его голосе звучала такая ярость, что Жуи на мгновение обомлела.

– Что ты сказал? – Она подняла голову, пристально вглядываясь в лицо ребенка семи-восьми лет на вид, в ее взгляде было потрясение и печаль. – Что ты сказал, Сумо? Ты хочешь истребить своих сородичей? Убить этих детей?

– У меня нет сородичей! – сердито крикнул Сумо. – Я сам по себе!

– Вздор! Как это – нет сородичей? Считаешь себя особенным? Несчастней всех прочих? – Жуи в сердцах встряхнула его и сурово сказала, указывая на других детей: – Взгляни на них! Как и ты, они с рождения были рабами, как и ты, они выросли в клетках, их родители умерли, так же, как и твои! Им не на кого опереться в этом мире. Все эти дети такие же, как ты! Они пережили так много страданий, что иным хватит на всю жизнь!

Мало кому доводилось видеть, как сердится нежная красавица Жуи. Сумо был потрясен, на его маленьком личике не отразилось никаких эмоций, но взгляд неуловимо изменился.

– Послушай, ты не единственный, кто страдал в этом мире. Не думай, что только с тобой случились страшные несчастья, – Жуи, склонив голову, пристально вглядывалась в глаза Сумо. – На протяжении тысячелетий люди Кунсана господствовали над нами. Все русалки страдали! Мы все одинаковы!

Сумо молча слушал ее, но, опустив голову и увидев окровавленного бумажного журавлика в своей ладони, вдруг снова вздрогнул. Подняв взгляд, он громко сказал:

– Пусть… пусть даже они тоже прошли через страдания, пусть каждая русалка в этом мире мучилась, почему это должно меня касаться? Почему я должен оставаться здесь? Почему я должен стать такими, как они?

– Что? – Жуи не верила своим ушам. – Тебе все равно, что страдают другие?

– Именно! – Сумо отыскал взглядом Нинляна, глаза его холодно сверкнули. – Они мне отвратительны!

– Отвратительны? – Жуи тихо вздохнула, уголки ее губ приподнялись в печальной улыбке. – Ты не знаешь, что такое дружба, и неудивительно: ведь у тебя никогда не было товарищей по играм… Но почему ты так стремишься к этой кунсанской княжне? Она… использовала на тебе какое-то заклинание?

В лице ребенка что-то дрогнуло, он плотно сжал губы и отвернулся.

– Не твое дело, – резко бросил он. – Не смей… не смей говорить плохо о моей сестрице!

– Хорошо, не буду. – Зная его характер, Жуи решила не развивать щекотливую тему и снова тихо вздохнула: – Сумо, если бы ты захотел с ними поладить, то сразу бы понял, что все они очень хорошие. Они больше, чем кунсанская княжна, заслуживают того, чтобы стать твоими товарищами.

Сумо презрительно фыркнул и ничего не ответил.

– Давай я познакомлю тебя с ними, – предложила Жуи и кивнула на детей. – Это Яньси – он здесь главный. У него прекрасный характер, он умеет сплотить очень разных детей. Яньси способен здраво оценить ситуацию и в будущем обязательно станет лидером.

Дальше Жуи указала на того, с кем подрался Сумо.

– Нянлин попал сюда вместе с Яньси. У него талант к боевым искусствам, однако очень вспыльчивый нрав и склонность к конфликтам. Дети его побаиваются, но мне он нравится.

Жуи продолжала рассказывать о детях:

– Вон того высокого крепыша зовут Гуанхань. Такое телосложение – редкость для русалок. Гуанханю единственному здесь по силам тяжелое оружие. Застенчивую молчаливую девочку зовут Сяо. Она и ее младшая сестра Тин попали сюда вместе, думаю, в будущем этим красавицам предстоит сыграть большую роль. А того щупленького зовут Би, он необычайно гибок и ловок, хотя физически не очень силен и часто болеет…

Сумо слушал с равнодушным видом. Внезапно он задал вопрос:

– Вы заперли их здесь и тренируете. Для чего все это?

– Для чего? – Жуи удивленно повернулась к Сумо. – Этими детьми торговали на Западном и Восточном рынках, мы избавили их от рабства.

– А теперь, когда они больше не рабы… почему вы не отпустите их? – Сумо взглянул на детей, ловко управлявшихся с оружием, взгляд его был полон мрачного сомнения. – Вы ведь спасли их для чего-то, верно? У вас была цель! Вы хотели, чтобы они с детства тренировались и в будущем стали солдатами Армии Возрождения! Чтобы они были готовы умереть за вас!

– Нет! Они сами захотели остаться! – строго прервала Жуи, чуть повысив голос. – Внешний мир слишком темен, выйдя отсюда, русалка может только вновь стать рабом. Они предпочли свободу и оружие!

– Красиво сказано, – холодно усмехнулся Сумо

Жуи по-настоящему разозлилась и швырнула мазь на землю.

– Хорошо, выйди к ним и спроси, удерживают ли здесь кого-нибудь силой? Принуждают ли хоть на волосок? Если кто-то ответит «да», я самолично отрежу себе голову!

Сумо некоторое время молчал, видимо не придумав, что возразить.

– Зачем мне твоя голова? – в конце концов неловко пробормотал ребенок.

– По правде сказать, им и тут-то нелегко выжить, – вздохнула Жуи, глядя на детей. – Мы спасли более двадцати детей, а сейчас их осталось всего одиннадцать.

– Почему? – нахмурился Сумо. – Куда делись остальные?

– Умерли, – голос Жуи стал хриплым, в глазах появилась печаль. – Когда их привезли сюда, они едва дышали и были на пороге смерти. Сейчас, когда восстание Армии Возрождения в Лиственном городе подавлено и Дорога морских душ разрушена, у нас недостает лекарств и трудно найти лекаря. Три дня назад из-за обострения болезни легких умер Сяояо. Несчастный ребенок, даже после смерти он… – Жуи побледнела и умолкла: после смерти труп ребенка унесли старейшины, чтобы заменить им Сумо, а начальник охраны отрезал ему голову, чтобы отчитаться о выполнении приказа.

– Что случилось после его смерти? – Сумо проницательно почувствовал перемену в настроении Жуи и нахмурился.

– Он погиб за Морское царство, – тяжело вздохнула Жуи. – Хороший ребенок.

Однако, услышав эти слова, Сумо задрожал и резко выкрикнул:

– Ты думаешь, это почетно? Считаешь, это честь – умереть за вашу морскую страну?

Его взгляд заставил Жуи вздрогнуть, она застыла, сердце оборвалось. Да… этот ребенок, знакомый ей с детства, уже не такой, как прежде! Неудивительно, что старейшины так встревожены, им придется сделать невозможное, чтобы изменить его образ мыслей.

– Почему ты противишься, Сумо? Тебе не нравится Армия Возрождения? – Она смотрела на тренирующихся детей и всеми силами старалась сделать тон своего голоса мягче. – Но мы же все твои сородичи… Разве мы не должны быть тебе в тысячу раз ближе, чем люди Кунсана, столько лет угнетающие наш народ? Почему ты считаешь врагами нас?

– Сородичи? – усмехнулся Сумо, указывая на проволоку, увенчавшую стены внутреннего двора, и на железную решетку на воротах. – Сородичи, которые заперли меня за решеткой?

Ребенок посмотрел на Жуи взглядом, полным враждебности.

– Там, в Бездне туманных глубин, я уже говорил, что не хочу быть Морским царем! А вы все равно удерживаете меня здесь против воли!

– Но Царь драконов признал тебя. Ты наш правитель, – вздохнула Жуи, глядя на бледное лицо ребенка. – Нам стоило большого труда отыскать тебя. Неужели ты готов так легко нас покинуть? Ты же знаешь, что люди Кунсана тоже ищут тебя. Если попадешь им в руки, то…

– Вздор! – закричал Сумо, потеряв терпение. – Я не желаю быть Морским царем!

– Ты не должен так говорить, – с укором произнесла Жуи. – Ты знаешь, как долго мы ждали перерождения Морского царя? Прошло семь тысяч лет…

Она была взволнована и воодушевлена, но в глазах Сумо увидела лишь насмешку.

– Семь тысяч лет? А кто-нибудь хоть раз спросил меня, нравится ли мне все это?

Жуи нахмурилась.

– Почему ты не хочешь стать нашим царем?

– Почему я должен этого хотеть? Я ведь не глупец, как эти, и не намерен становиться солдатом! – Губы ребенка изогнулись в гримасе отвращения, голос стал резким и злым. – Вы, взрослые, не способны сами возродить страну, но навязываете нам свои мечты!

Жуи была потрясена, она молча открывала рот, лишившись дара речи.

Она так долго считала высшей целью своей жизни освобождение морского народа от рабства, обретение свободы и восстановление Морского царства. Она без колебаний отдала все ради этой цели и была уверена, что все русалки так же тверды в своих убеждениях. И вот сегодня впервые столкнулась с такой мятежной душой! Более того, этот ребенок – их Морской царь.

Жуи посмотрела на хмурого, непокорного Сумо и со вздохом произнесла:

– Но ты – наша единственная надежда на восстановление страны…

– Не возлагайте своих надежд на других! – разозлился Сумо. – Я уже сказал, что не желаю быть Морским царем! Отпустите меня!

Жуи, видя, что он полон решимости уйти, тоже проявила упрямство.

– Что? Хочешь найти эту кунсанскую княжну? Начальник охраны сказал, что княжна Чжу Янь сейчас в столице, она отправилась туда, чтобы выйти замуж… Ты стал обузой! Она и ее семья не хотят больше тебя видеть!

– Ты врешь! – сжал кулаки Сумо. – Сестрица ищет меня! Смотри!

Его решительный тон заставил Жуи замолчать. Изменившись в лице, она смотрела на окровавленную бумажную птичку, которую Сумо по-прежнему сжимал в ладони. Да, журавлик, несомненно, обладал духовной силой и, похоже, прилетел издалека. Благородная кунсанская княжна, даже уехав в столицу и собираясь замуж, и в самом деле не забыла о своем маленьком рабе. Она все еще искала Сумо и наконец нашла его здесь!

Какое упорство! Во благо ли оно или сулит беду?

Жуи вновь взглянула на бумажного журавлика, в голове промелькнули тысячи мыслей. Она тяжело вздохнула:

– Старейшины просили меня позаботиться о тебе, убедить тебя изменить свои намерения. Но я знаю тебя с детства, я знаю твой характер… Взаперти ты или сойдешь с ума, или умрешь. Ты никогда не покоришься, ведь так?

– Так! – кивнул Сумо, стиснув зубы.

– Ты – дитя Юй Цзи, разве я могу просто смотреть, как ты умираешь? – печально сказала Жуи, наконец принимая решение. – Раз ты должен увидеться с ней, прежде чем сдашься, пусть будет так…

Сумо вздрогнул и не сдержал крика:

– Правда?

– Правда, – кивнула Жуи. – Если хочешь уйти, иди.

Ребенок некоторое время молчал в замешательстве, а затем осторожно взглянул на нее и тихо спросил:

– Как мне выйти отсюда?

– Вон там. – Жуи указала на колодец в глубине двора. – Под этим колодцем есть подземный поток, который ведет к Зеркальному озеру. Изначально он задумывался как тайный выход для спасения. Если тебе хватит сил и бесстрашия, через Зеркальное озеро можешь доплыть до императорского дворца. Там ты найдешь свою сестрицу.

Ребенок молчал, его руки непроизвольно сжимались и разжимались, словно он что-то обдумывал.

– Ты… ты ведь не обманываешь меня, правда? – Сумо поднял взгляд и пристально посмотрел на Жуи, в его глазах читалось сомнение. – Тетя Жуи, ты ведь говоришь правду?

Жуи немного помолчала, прежде чем кивнуть.

– Конечно, это правда.

– Хорошо! – Сумо мгновенно принял решение. – Я ухожу сейчас же.

– Нет, прямо сейчас ты не можешь уйти. Все старейшины здесь, – прошептала Жуи. – Сначала я схожу к ним и узнаю между делом, когда они планируют вернуться в главный штаб Зеркального озера. Как только они уйдут, я уведу Яньси и всех остальных, тогда ты тоже сможешь уйти.

Сумо пристально посмотрел на нее и наконец кивнул:

– Спасибо… тетя Жуи.

В его голосе впервые слышалось мягкое дружелюбие, совсем как в его далеком детстве.

– За что ты благодаришь меня? Ты – дитя Юй Цзи. – Жуи подняла руку и нежно погладила ребенка по мягким аквамариновым волосам. Вздохнув, она сказала: – Сердцу нельзя приказать… Даже если ты наш царь, если не желаешь сражаться за Морское царство, то какой в этом смысл? Поэтому я решила отпустить тебя.

Однако, когда Жуи произносила эти слова, в ее взгляде промелькнуло нечто странное.

Глава 3

Смотр невест

На небе светила полная луна, освещая город Целань, столицу Облачной пустоши, и создавая на земле контраст света и тьмы.

Еще не успело стемнеть, а во дворце князя Бай уже все было украшено букетами цветов и яркой парчой. Богато отделанные дворцовые фонарики украшали сад. Несмотря на то что свечи в них еще не зажгли, фонарики переливались, инкрустированные горным хрусталем. Стоило лучику света попасть на фонарь, он сиял и искрился, и это было неописуемо красиво.

Только эта сотня светильников стоила больше десяти тысяч золотых чжу, не говоря уже обо всем остальном.

– Когда прибудет Его Высочество наследный принц? – Увидев, что все готово, Бай Фэнлинь повернул голову к Фу Цюаню, своему доверенному слуге.

Фу Цюань почтительно поклонился и ответил:

– Только что мы получили письмо, в котором говорится, что он покинул дворец в час Дракона[1]. Цзыцзюнь – быстроногий конь, за час он легко домчит до дворца.

– Тогда пусть княжны начинают готовиться. – Бай Фэнлинь похлопал по ладони сложенным веером и тихо добавил: – Особенно Сяо Цзю, она всегда медлительна и несобранна. Даже не причешется, когда приходят гости.

– Слушаюсь.

Фу Цюань понимал, что Бай Фэнлинь пристрастен. Они с Сюэянь были рождены от одной матери. Сегодня брат собирался порекомендовать свою сестру в качестве невесты наследному принцу. Улыбнувшись, Фу Цюань сказал:

– Ваш покорный слуга уже отправил людей, чтобы поторопить княжну, она сегодня начала готовиться с самого раннего утра. Боюсь, к этому моменту она успела дважды переодеться.

– В самом деле? – Бай Фэнлинь не смог сдержать улыбки, вспомнив, как его сестра выглядит в обычные дни. – Сяо Цзю тоже умеет нервничать? Разве в остальное время она не задирает нос, ни на кого не обращая внимания?

– Но ведь сегодня сюда прибудет наследный принц, – Фу Цюань улыбнулся в ответ. – Любой бы занервничал.

Бай Фэнлинь немного подумал и шепотом велел:

– Скажи Сяо Цзю, что, когда придет наследный принц, она может вести себя бойко и смело… Ему, полагаю, нравятся энергичные молодые девушки, а не скромные и покорные барышни из высшего общества.

– Правда? – Фу Цюань удивился, не ожидая услышать от наместника таких слов.

– Но ни в коем случае нельзя упоминать при нем императрицу Бай Янь, даже в положительном ключе. – Бай Фэнлинь задумался, стараясь вспомнить другие подробности, а затем приказал: – Также нежелательно упоминать о его жизни на горе Цзюи. Все эти темы – табу. Один раз упомянешь – навлечешь беду.

– Понял, – поклонился Фу Цюань, запоминая наказ. – Ваш покорный слуга немедленно передаст все княжне Сюэянь.

– Кстати, помнится, Сюэянь раньше практиковала духовную технику со жрецами клана Бай. Если сегодня выпадет такая возможность, пусть покажет свои умения, но ни в коем случае нельзя ошибаться, – добавил Бай Фэнлинь после некоторого размышления. – Это все, что я смог вспомнить, остается только полагаться на удачу Сяо Цзю.

Сюэянь была младшей из дочерей князя Бай. Хотя она была рождена не от главной жены, ее внешность мало отличалась от внешности двух старших незамужних сестер. Но она выигрывала у них бойкостью и очаровательной наивностью. Это как раз соответствовало вкусу Ши Ина. Новый наследный принц с малых лет жил в затворничестве, и единственной женщиной, которая находилась рядом с ним долгое время, была Чжу Янь. А маленькая княжна князя Чи относилась именно к такому типу женщин.