Дорогой чужого проклятия

Дальше разговор не клеился. Мы быстро доели, и я ушла наверх, Шеррайг дипломатично предоставил мне время умыться и всё такое… А может, ждал кого. Заснула я ещё до того, как он пришёл.

Мне снилась моя свадьба. Я стояла в храме Лика Любви, в ослепительно бирюзовом платье, вокруг были сотни гостей – совершенно мне незнакомых. Обряд шёл полным ходом, по старинному обычаю, крайне торжественно. И жрец нам попался очень старательный – говорил долго, много, и с чувством. И, наверное, что-то важное, хорошее и правильное. Но я не слушала. Смотрела в самые серебристые в мире глаза, и меня штормило от чувств, бушующих внутри – и щемящая сладкая нежность, и горькая досада, и сожаление, и даже какая-то мрачная радость.

Кажется, Шеррайг собирался что-то сказать. Он даже шагнул немного вперёд, но я резко отвернулась, перевела взгляд на своего жениха и сказала ему “Да”. Глаза у моего жениха были чёрные и холодные.

Я успела этому удивиться, даже тут, во сне, а потом проснулась, как от толчка – что-то было не так. Мерещился запах тлена, а значит, где-то рядом прямо сейчас кого-то проклинают…

Ну конечно… Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы понять, кого именно проклинают – Шеррайг спал, сидя в кресле, совсем близко от кровати – комната была маленькой, и именно его затягивало сейчас пеленой проклятия. Гораздо больше времени мне понадобилось, чтобы решиться попробовать его спасти. Когда я вступилась за неизвестного мне элронца перед командиром Каном и его… бандой, мне было очень страшно идти на конфликт, но рисковала я не сильно, на самом-то деле, – как минимум, у меня в запасе был амулет телепортации. А вот теперь дело представлялось практически безнадёжным – проклятие было однозначно смертельным, однако я не могла идентифицировать его, то есть работа явно эксклюзивная, и направленная на конкретного человека… то есть не человека. И снять такое невозможно. По крайней мере, моими слабыми, недоученными силами.

Я отругала себя за трусость, мысленно попросила у родителей прощения за дурость, и потянула проклятие на себя. Мой расчёт, а вернее сказать – безумная надежда, но будем называть расчётом, был основан на том, что заклинание строилось под элронца, и на кого-то другого, да ещё и другой расы и другого пола, будет действовать гораздо слабее. Ну и дар целителя должен ослабить эффект – проклясть целителя невероятно сложно, это один из немногих плюсов нашего дара для нас самих.

Должна признаться, была я глупа, наивна и неосторожна. А автор проклятия – невероятно силён и изобретателен. И от летального исхода меня спасло только то, что проклятие разделилось – уже окутавшая элронца часть не пожелала его покидать, и мне достался обрывок. Правда, его тоже хватило с лихвой – я потеряла сознание от жуткой, перекручивающей внутренности, боли – похоже, создатель проклятия люто ненавидит Шеррайга и запланировал для него крайне мучительную смерть. И в тот момент я была уверена, что умираю. На последнем издыхании успела прохрипеть:

– Шеррайг!..

И потеряла сознание.

* * *

Я открыла глаза с ощущением, что всю ночь по мне топтались слоники… нет, пожалуй, это были взрослые, полновесные слоны. Тем более что и ночь ещё не кончилась – за окном было темно, но в комнате работал магический светильник.

– У меня для тебя две новости: хорошая и плохая, – откуда-то сбоку раздался голос. Где-то я его слышала, – лениво подумала я, разглядывая потолок. Потолок был низкий, деревянный, местами рассохшийся. На общежитие не похоже, и на комнату в доме ары Ивегнии тоже, и уж точно не похоже на родительский дом…

– Тебе с какой начать? – не унимался голос. Впрочем, мне показалось, что горечи в нём было больше чем ехидства.

– Давай хорошую. Плохую – вообще не надо, оставь себе, – проскрипела я. Кажется, слоники славно погуляли – не только потоптались, но и в горло нагадили…

– Я обязан тебе жизнью, как мне ни неприятно это признавать. А значит, на мне долг. И для тебя это хорошо, – теперь голос был предельно серьёзен.

Я скосила глаза и увидела элронца, в памяти всплыло имя – Шеррайг, и было что-то ещё важное, но ускользающее сейчас от меня.

– А чего только сейчас? Я тебя в проклятом лесу отмазала. – Я вновь перевела глаза на потолок. Но успела увидеть усмешку

– Максимум от пары пинков и ударов в лицо. Но всё равно – я оценил.

Передёрнула плечами и промолчала. Мысли текли лениво, никак не получалось сосредоточиться, да и не хотелось сосредотачиваться. Хотелось просто вот так вот лежать… и глаза закрыть. Но мешала мысль, что что-то не так. Неправильно. Есть что-то важное… И я всё же спросила:

– Давай плохую.

Раздался вздох. И потом меня взяли за руку – я напряглась: неужели всё так плохо?

– Ты разделила со мной проклятие… – тут Шеррайг замялся.

– Ты так себя ведёшь, как будто я умираю, – попыталась пошутить я… но, судя по воцарившейся тишине, шутка не удалась.

– А, к чёрту дипломатию – пробормотал Шеррайг и отпустил мою руку. – Мы оба умираем. Точнее, умрём через месяц, если я не доберусь раньше до этого поганца.

– А от чего умрём-то? – заинтересовалась я, садясь на кровати. Шеррайг сидел в кресле, куда ближе, чем мне казалось, пока я лежала, и смотрел на меня. Глаза его опять были нечеловеческими и пристально меня изучали. У него тоже чисто научный интерес?

– А где истерика? – полюбопытствовал элронец.

– А поможет? – деловито спросила я.

– Нет. Но люди редко руководствуются здравым смыслом, – чуть улыбнулся он, продолжая за мной наблюдать.

Это что, такой завуалированный комплимент? Бедный элронец, он, наверное, подумал, что это у меня железные нервы и невероятное самообладание, а на самом деле я – просто тормоз. Так что его ждёт сюрприз, когда меня таки накроет осознанием…

– Так от чего? От проклятия?

– Да. Благодаря тому, что ты часть взяла на себя, нарушилась его структура, и я смог отодвинуть его действие… но не убрать.

Мне показалось, или проскочили виноватые нотки? Какой щепетильный, однако.

– И какой у нас план? – Чё-то элронцу с планами не везёт, судя по ван Дейну. Надо брать дело в свои руки, – мысленно нервно хихикала я. Кажется, истерика уже где-то рядом. – И как зовут того гада, который тебя проклял, ты знаешь?

– Знаю. Лорд Мэррой, – подчёркнуто бесстрастно ответил Шеррайг. Что?!

– Погоди-ка. Это ты сейчас про двоюродного брата короля и самого одарённого, самого разностороннего мага нашего времени? – медленно и неверяще спросила я. Ну пусть в мире будет ещё один лорд Мэррой, ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста.

Увы. Элронец мрачно кивнул, и я, наконец, истерически захохотала, плавно скатываясь в рыдания.

Глава 4

Ая

Рано утром мы отправились в путь. Я заставила Шеррайга купить мне сапоги для верховой езды – вчера до крови натёрла себе ноги стременами, всё же туфли, хоть и без каблука, для верховой езды малопригодны. Хорошо ещё, что я была в штанах – одежде, совершенно не подходящей приличной девушке, по мнению моей мамы. Просто мама никак не могла свыкнуться с тем, что титула у нашей семьи больше нет. А простолюдинкам в штанах ходить не зазорно. И удобно. Сапоги принадлежали хозяйке и были мне велики, и обошлись элронцу в целое состояние – золотой, на него три новые пары можно было взять. Ещё мне мечталось о сменной одежде – эта пропахла лошадью за вчера, и я чувствовала, что отчаянно нуждаюсь в чистом комплекте. Шеррайг делиться своей одеждой, а у него был запас, отказался, но обещал, что заедем в лавку в городе.

Мою утреннюю истерику он перенёс стойко и спокойно. Ага. Вместо того, чтобы, как полагается каждому приличному лирическому герою романа, прижать рыдающую девушку к груди, или же прекратить истерику поцелуем (да-да, настоящие герои делают именно так, даже если видят девушку первый раз в жизни!), элронец цинично вылил мне на голову ковш холодной воды, оставшейся в комнате ещё со вчерашнего моего умывания. Помогло. Я даже ощутила некоторую признательность, ага, – что пощёчину не отвесил. Он так смотрел, что я чувствовала – хотелось.

За завтраком – Шеррайг принёс его в комнату: овсяная каша и свежий хлеб с козьим сыром – обожаю!; я всё же добилась подробностей про Мэрроя.

Они дружили тогда, десять лет назад. Оба только-только закончили Высшую академию волшебства и магии – тут Шеррайг, увидев моё удивление, досадливо мотнул головой – дескать, потом, неважно, и оба интересовались совместимостью разных видов магии. В частности, элронской и человеческой. Они планировали серию экспериментов и публикацию научной статьи, которая должна была стать сенсацией и основой для прорыва во многих областях. Ну, то есть это Шеррайг думал, что они планируют эксперименты по совмещению магии, а вот Август Мэррой точно знал, что планирует просто забрать уникальную магию у своего наивного элронского друга.

Тут я от всей души порадовалась, что не успела огласить Шеррайгу свою тему диплома – про взаимодействие магий, ага. Да он бы пришиб меня на месте, просто по старой памяти.

Мэррой подготовился хорошо, действительно очень хорошо – видимо, очень уж хотелось ему эту чуждую людям магию. Он учёл всё, что знал об элронцах, а знал он многое, – Шеррайг горько усмехнулся, – молодой элронец был наивен и верил в благородство и дружбу. И в научный интерес. Но всё же некоторые тайны он выболтать не успел – мой спутник именно так и сформулировал “не успел выболтать”, и я чувствовала, что того себя, молодого, он ненавидит едва ли не больше, чем Мэрроя. Мне он, естественно, тоже не сказал чего же не учёл Мэррой, просто обронил, что это и спасло ему жизнь… если это можно назвать жизнью – мрачно добавил в конце.

Но большую часть сил Мэррой, всё же, забрал. Только вот пользоваться мог нестабильно – для полного перехода и подчинения сил и способностей требовалась смерть Шеррайга, чего сам Шеррайг, понятное дело, стремился избежать. Своих сил и способностей у него осталось ничтожно мало, зато он обрёл часть способностей Мэрроя. Вот только силы копились ужасающе медленно, и пользоваться в полную силу он не мог ни оставшимися, ни неожиданно появившимися способностями.

Ещё, как побочный эффект, они с Мэрроем чувствовали друг друга. Шеррайг лучше, Мэррой еле-еле, но этого хватало, чтобы Мэррой успешно ускользал от Шеррайга. Сам же лорд пытался убрать Шеррайга в основном чужими руками – не был уверен, как поведёт себя сила, направленная против прежнего хозяина. В ход шли и наёмники, и инквизиция (тут я вспомнила своих гостей из инквизиции, но почему-то промолчала), и даже различные красотки, которые должны были очаровать Шеррайга, усыпить его бдительность и потом убить. Элронца убить. Не бдительность. До вчерашнего дня счёт был ничейный. Теперь же Шеррайг отчаянно проигрывал, и я вместе с ним.

Наш шанс заключался в том, что, во-первых, Мэррой полностью отсёк от себя, изолировал, полученную от элронца силу, чтобы его самого не зацепило проклятием, а значит, стал значительно уязвимее и не мог теперь чувствовать Шеррайга, как бы близко тот ни подошёл. Теоретически. Во-вторых – любое проклятие имело своё условие. Обычно об этом мало кто вспоминал, так как условия делались нереальными. Но не в нашем случае – после гибели элронца (интересно, сколько Мэррой ему отвёл, чтобы с гарантией?) Мэррою надо было снять проклятие, чтобы очистить элронскую силу и магию, ради которой всё и затевалось. Скорее всего, это было что-то связанное с кровью самого Мэрроя. Ну, или что-то ещё, что всегда при нём. Сопли-слюни-волосы? – не к месту развеселилась я.

Плохая новость была в том, что Шеррайг тоже не чувствовал теперь Мэрроя.

– А почему он раньше тебя не проклял? – спросила я, смакуя последний кусочек козьего сыра. – Всё же десять лет уже прошло…

Шеррайг пожал плечами.

– Процесс отделения силы весьма болезненный, примерно как отрезать руку или ногу себе самому.

Я чуть не подавилась, настолько проникновенно он это сказал. Кажется, мысль о мучениях, на которые пошёл Мэррой, доставляла элронцу несказанное удовольствие. Он продолжил:

– Да и проклятие очень сложное. Не уверен, что Мэррой, при всех его талантах, смог бы сделать сам. Вероятно, ему помогал кто-то из эльфов…

– Так значит, ты можешь проклинать и “Чёрная метка” – всё же твоих рук дело?

Я уже доела завтрак и пыталась пальцами расчесать спутавшиеся за ночь волосы – расчёски-то нет. Шеррайг хмыкнул, порылся в своей сумке… и протянул мне гребень. От неожиданности я его даже не поблагодарила, но гребень взяла, с ним дело пошло веселее, и скоро я уже заплетала косу, раздумывая о странностях своих представлений: нет, я догадывалась, что мужчины – тоже люди. И что такие волосы, как у Шеррайга, надо расчёсывать, чтобы они не превратились в воронье гнездо. Но всё же, загадочный образ элронца настолько не вязался у меня в голове с такой обыденной вещью, как гребень, что я немного зависла… даже про свой вопрос забыла. И вздрогнула, когда он ответил:

– Да.

Мне понадобилось некоторое время на то, чтобы сообразить, что это ответ на мой вопрос про проклятие, а не на мысленные рассуждения о гребне и о том, что мужчины – тоже люди.

– Но… зачем?

– Вообще-то они на меня напали, если помнишь, – как-то кривовато усмехнулся Шеррайг.

– Помню, – мрачно ответила я. И язвительно добавила. – Но как-то поздновато наступил эффект для самозащиты, не находишь?

– Тебя не спросил, – довольно миролюбивым тоном ответил Шеррайг. Но я всё равно обиделась.

– Попробуем перехватить Мэрроя по дороге домой, – как ни в чём ни бывало сказал элронец. То ли он не заметил, что я обиделась и насупилась, то ли, что более вероятно, ему было всё равно. – Выезжаем через пять минут.

* * *

И теперь я сверлила Шеррайгову спину обиженным взглядом, и раздумывала – не пора ли перестать обижаться. Ведь можно догнать его и поехать рядом, в конце концов, у меня ещё много вопросов, которые хочется задать. Да и обижаться, когда этого никто не замечает, как-то неинтересно. С другой стороны, даже если оставить в стороне обиду, навязываться не хотелось. Элронец явно привык к одиночеству, и, наверняка, тяготился моим присутствием. По крайней мере, он совершенно не обрадовался, когда я отказалась просто ждать исхода его охоты на Мэрроя где-то в безопасном месте и заявила, что еду с ним – а Вы бы смогли сложить руки и ничего не делать, зная, что жить Вам осталось всего-то семьсот двадцать часов? Но отказывать не стал. Возможно, из-за долга.

Из-за своей обиды, уже сейчас казавшейся мне самой совершенно нелепой, я не спросила, куда именно мы направляемся, и теперь пыталась угадать. Но с географией и ориентированием на местности у меня было, прямо скажем, не очень. В городе, в не очень знакомом мне районе, я могла направиться в совершенно противоположную сторону, в полной уверенности, что иду куда надо. Сейчас же я могла сказать только одно – мы ехали на восток (определять стороны света по солнцу, пожалуй, единственное, что я могла из набора нормального ориентировщика), но всё осложнялось тем, что я не позаботилась узнать у Шеррайга, а где мы, собственно, до этого находились. Портал, из которого Шеррайг меня выдернул, был построен внутри столицы, но он выдернул меня куда-то явно за пределы города. Кстати, это считалось невозможным, насколько я знала. Нет, в портал-то вклиниться было можно, хотя и сложно, но очень коротким “мостиком”, не длиннее, чем сам переход уж точно. Так что меня если и искали, что вряд ли, то внутри столицы.

Кроме нас на дороге не было других путников – ещё было слишком рано, а может, тракт не особо использовался в это время года. Хотя, ширина и ухоженность говорили о том, что популярность. эта дорога всё же пользуется, хотя бы иногда. Может, мы едем в сторону столицы? Периодически мы проезжали перекрёстки, встречались и указатели, но, к сожалению, названия на них мне мало что говорили.

Вдоль дороги с обеих сторон были поля, заполонённые различными цветами, и я вдруг остро пожалела, что так и не научилась рисовать – это было очень красиво, в городе такого не увидишь, хотя и там есть своё очарование. За полями виднелся лес, он то отступал совсем вдаль, то подступал почти вплотную к дороге, кое-где даже нависая над самой дорогой и образуя своеобразную арку. А у меня в голове крутилась совершенно глупая и неуместная мысль, что на месте элронца я бы собрала букет полевых цветов для своей спутницы. Непременно собрала бы. Тем более, если бы утром она на меня обиделась… Увы, чёрствый эрлонец внушению не поддавался и всё также невозмутимо ехал вперёд, даже не оглядываясь. А вдруг, я отстану? Мелькнула даже мысль проверить… но я сама себя одёрнула – перехватить Мэрроя куда важнее, чем выяснение отношений с Шеррайгом. Собственно, выяснять-то нечего. Положа руку на сердце, я как раз и бесилась внутри от того, что элронец не проявлял ко мне никакого интереса.

Нет, я вовсе не была готова упасть в его объятия, если он этот интерес всё же вдруг проявит, но оскорблённое женское самолюбие не давало покоя.

* * *

Примерно в полдень мы подъехали к городским воротам – я завертела головой, пытаясь углядеть название. Шеррайг придержал свою лошадь и, когда я поравнялась, сказал:

– Квадригштайн.

Я кивнула, и в ворота мы въехали бок о бок.

Городок был небольшой, и мы довольно быстро добрались до рыночной площади, где Шеррайг спешился и указал кивком на лавку с одеждой, после чего достал пару золотых и протянул мне. Пожалуй, он не так безнадёжен, размышляла я, спрыгивая с лошади и отдавая повод в обмен на деньги. Монетки приятно грели руку – давно я не держала таких сумм. Тем более с намерением потратить на тряпочки-и-и-и!

– Полчаса, – сухо обронил элронец. Я насмешливо козырнула, и бросилась в лавку, намереваясь честно истратить всё до копейки за отпущенное время.

Увы, в полчаса я не уложилась, не уложилась бы и в час, наверное, – хозяйка лавки была на удивление нетороплива и всё никак не могла найти нужный мне размер, но, случайно бросив взгляд в окно лавки, и ожидая увидеть там преданно ожидающего меня элронца, я обнаружила его во всю болтающим с какой-то женщиной. Причём, судя по одежде, дама была довольно богата. И фигура у неё была на диво хороша, по крайней мере, со спины.

Пришлось брать кое-какую одежду на размер больше и поспешно выбегать из лавки – что-то свербело внутри при взгляде на очаровательно улыбающегося своей собеседнице Шеррайга. Но я успела увидеть только удаляющуюся спину этой дамы, а мне так хотелось увидеть её лицо и убедиться, что она некрасива и стара. И просто спрашивала, как пройти. В библиотеку. Ага.

* * *

– А почему ты не выдернул Мэрроя из портала, как меня?

Мы сидели за большим и круглым, минимум человек на пять, а скорее даже на семть-восемь, столом в таверне “Рыжий хвост”. Я наворачивала ароматную уху с зелёным горошком, а Шеррайгу его заказ ещё не принесли, так что, на мой взгляд, он вполне мог скрасить своё ожидание рассказом.

– Он не пользуется порталами, как раз из-за меня. – Шеррайг что-то задумчиво изучал в окне за моей спиной, я подавила желание обернуться.

– А проложить портал прямо к нему и застать врасплох?

– Своё имение он в принципе изолировал от порталов, – вздохнул Шеррайг. – А когда выезжает куда-то, всегда берёт экранирующий амулет, который не даёт открыть портал ближе, чем в пятидесяти метрах. И этих метров ему вполне хватит, чтобы меня размазать… – Шеррайг приветливо улыбнулся и кивнул девчушке, принёсшей его заказ – что-то мясное. Пахло вкусно, но он отчего-то не торопился приниматься за еду.

– А теперь, когда ты его не чувствуешь, он может пользоваться порталами?

Шеррайг помрачнел и кивнул.

– Чужими сможет. Я, вероятно, почувствую отголоски, но вмешаться точно не успею и не смогу.

– А ван Дейн тебе был зачем? – Спросила я, отправив в рот последнюю ложку супа. Надо было пользоваться разговорчивостью элронца. Ну, относительной разговорчивостью, но что есть, то есть…

– Съесть хотел.

Он так серьёзно это сказал, что я сразу вспомнила и клыки, и страшные байки, которые травили в народе про элронцев… и почти поверила. Почти.

– А чего меня не съел? – Я нагло – прости, мама, совсем твоя дочь манеры растеряла, – подцепила вилкой кусочек мяса из тарелки Шеррайга. Мммм…ням-ням, вкусно-вкусно.

– Ядовитая, костлявая… – горестно посетовал элронец, выразительно скривившись, и принялся за свою еду.

– Сам дурак, – беззлобно ответила я, утаскивая ещё кусочек из его тарелки. Мясо действительно было вкусным, но, на самом деле, это было второстепенно. Мне грело душу то, что я могу таскать куски из его порции, это как некий ритуал сближения, почти дружбы. Кто-то пьёт на брудершафт, а кто-то делит еду. Не уверена, правда, что сам Шеррайг был в курсе того, что, по моему мнению, он только что подпустил меня к себе ближе. Но ему пока и не надо. Хи.

Мне принесли десерт – запечённое яблоко, и я оставила в покое тарелку Шеррайга. Некоторое время мы молча ели, но вопросы роились и множились в моей голове и я, сочтя, что дала ему время перекусить, подняла глаза от наполовину съеденного десерта, намереваясь продолжить разговор.

И чуть не выронила вилку. Он смотрел так…так… как будто видел что-то весьма прекрасное и притягательное, что-то невероятное, удивительное, восхитительное и очаровательное. И смотрел не на меня. Не. На. Меня. Понимаете?

Поборов тут же появившееся и совершенно недостойное желание вонзить чудом удержанную ранее вилку элронцу в руку, я с непринужденным видом повернулась посмотреть – что это его так… кхм… впечатлило.

Ну… да. Она была хороша. Эльфийки, знаете ли, вообще отличаются красотой. Но это же не повод вести себя как идиот… я на всякий случай отложила вилку подальше – желание ткнуть ею Шеррайга никуда не делось. Эльфийка, только зашедшая в таверну, поймала взгляд элронца, и в её глазах стала разгораться заинтересованность – ещё бы!; она направилась к нашему столику плавной, скользящей походкой.

У неё были золотые волосы – поверьте, если бы был малейший повод сказать, что у неё была тощая белобрысая косичка и невыразительные рыбьи глаза, я бы так и сказала. Увы, волосы были густые и золотые, глаза – голубые и просто огромные.

И голос оказался тоже весьма милым, чёрт возьми.

– Привет. Я – Элиза, – девушка решила, видимо, не терять времени даром и теперь стояла у нашего стола, протягивая руку моему… ну, не совсем моему элронцу. Хотя, сейчас он выглядел как человек – насколько я заметила, он старался не появляться на людях без маскировки. И это наводило, кстати, на мысли о действительном количестве элронцев в нашем мире вообще, и в нашей стране в частности. Что, если они все так маскируются? А ведь, скорее всего, так и есть.

Он привстал, чтобы поцеловать ей руку. Я представила, что сейчас вот он повернётся ко мне и скажет “Иди, девочка, погуляй пару часиков”, и я точно умру от унижения. Поэтому я резко вскочила, они оба удивлённо на меня посмотрели – вероятно, вообще забыли, что я здесь есть, и, пробормотав “Пойду прогуляюсь”, торопливо выбежала из таверны, успев ещё услышать как Шеррайг представляется почему-то Брианом.

Выбежав на улицу, я застыла, не зная, куда податься дальше. Вы же помните – у меня географический кретинизм, если уйду далеко – точно заблужусь. Я растерянно озиралась, пока, наконец, не заметила небольшую площадь с фонтаном – туда вела одна из боковых улочек. Сама таверна располагалась на широком бульваре, от которого разбегались многочисленные ответвления. С площади я даже, пожалуй, смогу наблюдать за выходом из таверны, если Шеррайг вдруг вздумает меня искать… что, конечно, вряд ли.

Интересно, кому из нас он назвал настоящее имя? – размышляла я, направляясь к фонтану. Хотелось бы, конечно, верить, что мне… но… но… Тут меня осенило – он же не спрашивал как меня зовут! И я сама не представилась… и – точно, он ни разу не называл меня по имени. Я дошла до фонтана и присела на краешек чаши – она была метра четыре в диаметре, сам фонтан был выполнен в виде статуи девушки. Она сидела на камне, закрыв лицо руками, и лила слёзы. И мне что-то вдруг очень захотелось к ней присоединиться. Или наоборот – расхохотаться, слегка истерически – ну и что ж? над собственной глупостью. Придумала что-то там про шаги к дружбе. Ревновать его решила. А он даже не знает, как тебя зовут, и ему всё-рав-но.

– Привет. У тебя что-то случилось? – передо мной стояла девочка лет восьми-девяти, в трогательно розовом платьице с оборочками и с большими бантами в тоненьких косичках.

Я хорошо отношусь к детям. Правда. Но развлекать совершенно чужого ребёнка в этот момент мне совершенно не хотелось. Так что я отрезала “Нет” и отвернулась, вернувшись к разглядыванию фонтана. И девочка отстала, куда-то быстро убежала, так же неслышно, как и появилась. Я даже удивилась. И ощутила себя немного виноватой – расстроила ребёнка, наверное…

– Привет. У тебя что-то случилось? – на этот раз ко мне подошёл симпатичный молодой человек. Мелькнула мысль: вот он, шанс отомстить гадкому элронцу. Но мстить не хотелось. И молодой человек улыбался как-то слишком уж ласково, мне, похоже, милее клыки, ага. Так что ему я тоже ответила “Нет!”, ещё менее любезно, и совершенно без неловкости.