Ru.Teens

–И?

–Прости меня. Все эти последние 2 недели я был занят. И никак не мог уделить тебе времени, но я думал о тебе.

–Я видела, шлялся по клубам. Опять этот твой трёп начинается.

–Кристина, послушай… Давай забудем это. Любовь стоит дороже бизнеса. Давай начнём всё сначала?

–Нет!

–У нас же так хорошо всё начиналось. Только вспомни! Тебе же было хорошо со мной.

–В том то и дело, что было. Сейчас у меня появилась молодой человек.

–Что??? Как??? Кто это?

–Это уже не важно, мне не о чем с тобой разговаривать больше.

–Почему?

–Потому что ты конченный алкаш и бабник. Мне рассказали о твоих прошлых девушках, как ты им изменял.

–Крис! С тобой у меня всё ина…

Не успел я договорить слово, как меня оборвал оглушительный удар в глаз из ниоткуда. Моё сознание рухнуло вместе со стулом под стол. Забасил голос Ливанова.

–Ты чё, сука, думал меня наебать, думал я паль не смогу отличить от оригинала? Как ты конкретно наебал мен, обмудок!!! – он добавил мне с ноги в живот. -Ты мне за всё ответишь, тварь!

Я непонимающе лежал на полу. Чёрный экран с левой стороны. Смотрел на происходящее правым закатывающимся глазом. Прибежали ребята и стали оттаскивать от меня Ливанова, которой обрушал на меня грохот зверских ударов.

Я резко перешёл в гостиную. Кристина сидела на коленях у Вани. Я сел возле них и в недоумении смотрел на неё. Она сидела и улыбалась. Из кухни выбежал разъярённый Ливанов и кинул в меня пустую бутылку, которая разбилась об стену. Я отскочил и зажался в углу. Это происходит по настоящему? Я обращался к Кристине с боязливой помощью: «Успокой его. Поговори с ним. Не надо этого!» Она молчала. Шум и маты давили на голову. Макс сдерживал Ливанова, смеясь, задавая ему вопрос: "Зачем ты его тут ёбнул, могли же просто попиздиться на улице?"

Тот орал, что убьёт меня. Сработал инстинкт самосохранения. Я выбежал в носках и одной рубашке в подъезд, спотыкаясь, из него на улицу. И пустился прямиком по первому снегу в сторону дома. Я был пьяный, слушал лязгающий страх, орущий в голове. Ни ощущал ни холода, ни льда на пятках, только буксирующую глазную боль. Все вещи остались там… Мне было плевать. У меня перед глазами не было ничего, кроме мельтешащей картинки. Я в адреналиново-неконтролируемом состоянии добежал до своей квартиры. Открыла ошарашенная бабушка. Я сказал ей, что меня ограбили. Попросил её не звонить маме и в полицию.

–Я сам разберусь.

Она принесла лёд и села рядом. Я обматерил её и выгнал из комнаты. Запер себя изнутри и рыдал, рисуя фломастером по стене: «Дружба не длиннее ночи, любовь короче секса…»

Эти шальные деньки.

-Уйди!!! Не заходи ко мне никогда! Уйди навсегда! Уйди!!! – ору я бабушке, колотя руками дверь.

–Саша, открой… – горестно причитает она. -Не надо закрываться. Я волнуюсь… Выходи. Я тебе помогу.

–Сьебись, старая! – со скопившейся агрессией кричу я во всё горло.

Сильно бью ногой по двери и от тупой боли падаю навзничь на диван. Сука… Как же больно. Меня по-прежнему держало. Капали кровавые слёзы с левого глаза, с правого обычные, солёные, неприятные. Я ревел, упершись лицом в подушку. Порывисто перевалился и упал с дивана. Пополз, всхлипывая и утирая кистью сопли, к пианино. Приложив усилие, приподнялся и схватил «Айпад». Швырнул его на пол. Послышался треск стекла. Я, скорчившись над ним, еле видя экран, зашёл в музыку и включил на повтор «Gem club – Lands». Как только зазвучала песня, я рывком откинул голову на пол. Шлепок. Не почувствовал. Лежал под кайфом мелодии и, размазанно кружась на предпоследнем кругу алкогольного блаженства, смотрел в потолок еле-еле слышно шипя и скуля…

Я уснул. Лучше бы я не просыпался. На колющую головную боль наложилась ядерная глазная боль. Вышел из комнаты. Бабушкина комната была закрыта. Пошёл на кухню. На столе лежал тюбик "Бодяги" и пластырь. А ведь же позаботилась… В ванной я ужаснулся – мой глазище был похож на испорченную сливу. Я попытался разжать его: зрачок был мутным, окружность кроваво красной. Густо намазал ледяной мазью что-то непохожее на глаз и заклеил рассечённую бровь. Хотелось подойти к бабушке и извиниться, но мою больную голову загружали другие мысли: "Почему так вышло? Кто во всём виноват? Ваня и Кристина встречаются? Почему Макс не вмазал Ливанову? Я потерял её и их? Я теперь никак с ними не связан?!"

Было невыносимо. Этот груз мучительных вопросов упал метеоритом на дно моей души, оставив огромный кратер, из которого веяло глубоким разочарованием и сердечной мигренью. Я не мог всё выстроить воедино… У меня даже телефона нет. А зависимости остались, две. Она и интернет. Поднимаю планшетник, глючит, застыл на заставке космического неба. Швыряю его об стену. Стекольная крошка рассеивается на пол. Вне себя раскидываю тетрадку за тетрадкой со стола, рву зубами пару учебников. Войдя в раж, опрокидываю пианино. Сильный грохот. Стоящая 5 секунд назад бабушкина старинная ваза превращается в осколки. Подостываю. Прихожу в себя. Бабушка даже не пришла на эти раздавшиеся звуки, похоже ей телевизор дороже меня. Давно это надо было понять. Пью жадно воду и иду в кровать спать среди всего этого хаоса, который и у меня в голове тоже. Это будет самая тревожная ночь в моей жизни. Главное успокоиться, главное уснуть.

-Вставай, Александр! – раздался мамин голос.

–Мм… Чё?

–Вставай и рассказывай мне, что произошло!

–А разве что-то произошло? – стараюсь сделать недоумевающее лицо, но глаз обнажает истину.

–Не прикидывайся дураком: откуда у тебя фингал этот на лице, почему ты бабушку обматерил? – она машет руками и пытается стянуть с меня одеяло. -Почему пианино перевёрнуто? Что за бардак в комнате?

–Меня ограбили на улице… Напали какие-то бомжи. Ударили. Сняли всю одежду и убежали. Бабушку я не хотел обзывать, она просто попала под горячую руку, ведь я же был расстроен тем, что со мной сделали, – перетягиваю на себя одеяло и вжимаюсь в угол кровати.

–Что ты мне врёшь? – ворчит она. -Говори правду, что с тобой произошло вчера? – каждое слово мать выговаривает с особым раздражением.

Сложная тишина образовалась между нами. Придётся…

–Вчера я пошёл на вечеринку. Мы пили, всё было весело. Ну, с одним парнем не поделили бутылку, из-за этого поцапались. Я в страхе и убежал…

–Понятно, – она тяжко вздохнула. -Вещи твои где?

–Там остались, на квартире.

–Бери телефон и звони ребятам, которые были с тобой.

–Телефон походу тоже там остался…

–Ты оставил в непонятном месте подаренную мною "Brugi" и айфон 5! Ты сдурел?! – вспылила мать и резко сдёрнула с меня одеяло. -Вставай быстро!!!

–Мам, прости… Я думал, он меня зашибёт. Никто вокруг не вступился за меня. Я не мог оставаться в той злополучной квартире.

С искренней жалостью пытаюсь вызвать у неё понимание.

–Какого чёрта ты вообще поперся туда, а?! Пьянь, ты номер помнишь кого-нибудь кто был с тобой?

–Да, номер Максима.

Я диктую цифры и на шее начинает затягиваться удавка из стыда и самой нелепой неловкости. Что подумает Макс? Что я как тёлка себя веду и не могу сам всё решить? Что он скажет остальным? Что вообще обо мне сейчас думает вся тусовка? Вселенский позор…

-Алло… Алло. Это Максим? Это мама Саши тебя беспокоит. Ты был с ним вчера вместе на вечеринке? Скажи, пожалуйста, где его вещи? Так… Где находится можешь сказать и как зовут его?

Она записывает на листочке первой попавшейся ручкой данные.

–Спасибо, Максим.

–Что он сказал?

Мало показывая свою заинтересованность, обращаюсь к ней. Внутри меня трясёт.

–Твои вещи забрал какой-то парень-бармен. Адрес я записала. Щас поедем к нему.

–Хорошо.

–Находишь же ты проблемы на свою заднцу. Дома тебе не сидится. ЕГЭ готовить не интересно, а как бухать на непонятных квартирах, так ты первый. Если телефона не будет, то пеняй на себя. Я заставлю тебя ценить вещи!

Вот оно начало каникул о котором я никогда не думал…

Через минут 20 минут маме раздался звонок и неизвестный голос позвал её вниз на выход.

–С кем мы поедем?

–С Колей.

–А кто это?

–Щас сам поймёшь.

Мы стали одеваться. У бабушки дверь была по-прежнему закрыта. Я сильно хотел извиниться, но мать меня торопила. Сердце сжалось ещё больше.

Возле подъезда стоял седой старик лет 60, одетый во всё модное, левайсовское. Он был загорелый, с большими усами, розовощёкий. Выглядел свежо и пыхал здоровьем. Они поцеловались с мамой. Значит, это и есть тот самый хахаль. Я протянул ему руку, но он не пожал мне её, пристально посмотрел на мою харю и велел садиться в машину.

Мы ехали в старенькой «Митсубиши Монтеро». Я задумался: как такой состоятельный человек может ездить на такой развалюхе? Может скрывается от кого или специально не хочет привлекать к себе внимание? Подозрительно. Машина неслась сквозь снежную метель. Мне представлялось, словно меня, как пса, везут сдавать в приют недовольные хозяева. В довесок к этому у меня была сильная интернет-ломка. Нужно срочно всем ответить! Я успокаивал себя тем, что мы скоро приедем, и я заберу своё драгоценное яблоко.

-Ну, тусовщик, добухался? – обратился ко мне с презрением старик.

У меня не было особого желания с ним общаться, но всё же я ответил.

–Я… Это… Получилось случайно, – неуверенно произнёс я. -Попал не в то время и не в то место.

–Ага, рассказывай. Случайно ничего не происходит, – ощерился дед, с пренебрежением продолжив. -Хотел бухнуть – бухнул. Хотел получить веселье и радость – получил в морду. Понравилось, да?!

–Не особо… – тихонько промолвил я. -Мне показалось, что я совсем не с теми людьми пил…

–Да как ты вообще можешь в своём возрасте говорить об алкоголе?! Я только на 3-м курсе института попробовал впервые спиртное, а ты? Синяк. Посмотри на себя, – он глянул в зеркало заднего вида. -На маргинала похож. Позор на мои седины везти такого отброса как ты.

–Я тебе говорила, что это Тумановское отродье неисправимо, – вставилась мать. -На одни и те же грабли наступает каждый раз и выводов не делает!

–Ты бы о маме своей подумал, – серьёзно заговорил старик. -Она работает, обеспечивает тебя, а ты этого не ценишь.

–Он своими куриными мозгами никогда этого не поймёт, – ощетинилась мать. -Ему тусовки, гулянки нужны.

–А учится он как? – спросил дед.

–Да сквозь рукава.

–Простите за мой ветер в голове. Я сплошная ошибка. Я исправлюсь…

Эта парочка продолжала убивать меня изнутри своими нравоучениями. От злых эмоций, изливавшихся на меня, я прятался за снежными видами из окна. Город так красив зимой. Так холоден… Нравиться ли ему жевать меня?

Приехали на место. Старшие приказали сидеть в машине. Я остался и смотрел печальными глазами как падает снег. За что такие неприятности?

Они вернулись. В чёрном пакете лежала моя куртка и ботинки. Я схватил его и прижал к себе.

-Телефона в карманах нет. Поздравляю. Новый я тебе не куплю. Заработаешь сам, – задирающее гавкнула она.

–Когда заработаешь сам, тогда и поймёшь цену деньгам, – цинично изложил богач.

Внутри что-то провалилось. Все фото, видео, переписки, секреты… Весь компромат теперь оказался у другого человека. Там же и я голый есть, и множество девочек-однодневочек. Если это попадёт в сеть? Телефона больше нет. Он – это я. Часть моих воспоминаний в мгновение исчезло. Почувстовал себя неполноценным. Невыносимо тяжело. Не принимаемо. В голове сумятица. И сделать ничего нельзя… Тупиково. Невидимая утрата, наносящая видимый отпечаток на социальной душе. Интернет. Не смогу. Уничтожен виртуально. Меня убила зависимость.

Я сидел и молчал, пока словесные язвы летели на меня с передних сидений. Мне было одновременно смешно и грустно. Я знаю, что: «Деньги добываются кровью и потом, Саша» – и они есть у меня, но желание покупать что-либо пропало. Какой ценой я их получил? Из-за них я потерял любимую девушку, обвёл вокруг пальца Ливанова, обманул Макса и Ваню… По-честному я был не заработал тех денег. Максимум 400 рублей на раздаче листочков за 4 часа. Мне было больно. Хотелось уткнуть рты взрослым, но сказать каким путём я заработал их, не мог. Прикроют лавочку или не поверят, подумают, что украл. В данную секунду я бы отдал любую сумму, чтобы сейчас не чувствовать всего этого дерьма, которым наполнилась душа. Без связи, без плеча рядом, без неё. Я ощущал себя в открытую паршиво. Нахождение в пространственном нигде…

Меня, как покалеченного пса, привезли домой. Глаз натужно страдал. Мама напоследок изъяснила: «Теперь ты на домашнем аресте, паскуда. Дотации понижаю до 10 тысяч. Бабушка будет держать тебя на контроле, меня в курсе. Только вякни на неё или не сделай что-нибудь по учёбе – я сразу Юре позвоню. Он тебя в порошок сотрёт. Если я с тобой разговариваю, то он не будет!» Выслушав ультиматум, я скрылся в тёмном подъезде. Ударил кулаком по лифту, чем причинил себе ещё больше физической муки, и пошёл по ступенькам на 7-й этаж. Голова закружилась. Я думал как бы не расплакаться.

Вбежал в квартиру и обнял её: "Бабуля, прости меня, пожалуйста, за все плохие слова, сказанные мной. Я очень люблю тебя. От глупости свой не ведаю, что творю. Обещаю, больше никогда на тебя не обозлюсь". Она погладила меня по спине, я тихомолком выпустил пару сдержанных скупых слёз.

–Прощаю, Сашенька. Мне худо становиться порой от твоих поступков. Сердце заходиться. Береги меня. И себя.

–Берегу… Сберегу. Не волнуйся.

Мы пошли пить чай с мёдом, потом она наложила мне компресс на глаз. Я долго не отпускал её из комнаты. Казалось, она уйдёт, и я останусь совершенно один.

Воскресение я бесцельно проводил за чтением школьной литературы. Прерывался на мысль о том как бы сходить купить новый телефон (пара просмотров в зеркало отговорили) и отвлекался на царапающие воспоминания о Кристине.

Мы так мало повстречались, но я так много для себя драгоценного взял. И до сих пор не отпускал. Наверно, это была настоящая любовь, которую я тупо проебал. И всё из-за денег! Я должен был не зарабатывать больше большего, а тратить все на неё, на друзей. Свободно утверждать: «Эй, бармен, я плачу за всех, выполни всё по высшему разряду. Или. Дорогая, выбирай любое кафе/ресторан/кинотеатр, мы едем в понравившееся тебе место. Вдвоём. Я хочу провести с тобой вечер впечатлений, но никак не складывать ценники в меню!» Вместо этого я ждал, пока за меня заплатит Макс, в то время как Кристина ждала от меня реальных действий, а не откупа мелочными подарками. Я был ослеплён разноцветными бумажками и занимался их умножением, но весёлая улыбка Макса, губы Кристины стоят больше. Они ведь живые, а деньги мёртвые. Они…

Я решил набрать ванную, чтобы смыть с себя всю наклеившуюся жизнью грязь.

Залез в прохладную воду. Переборол эффект гусиной кожи и, взяв как можно больше воздуха, опустился на дно ванны. Всё тело заточилось в лёд. Сердце билось быстро. Легче? Ничуть. Остаться в холоде и не выныривать вовсе. Я начал, как Карл из «ГТА Сан-Андреас», издавать те звуки, когда у него заканчивается прозрачная линия – индикатор воздуха. Зажмурил глаза и… Вода начала заполнять рот. Я не успел понять, что со мной происходит, как горячая рука тронула меня за спину. Я стремительно выныриваю. Стоит бабушка с домашним телефоном в руках.

–Кто это? – с трудом произнёс я.

–Говорят тебя… Возьми, – она протянула трубку, смутно смотря на меня.

Вдруг это Макс решил извиниться? Или даже Кристина? Я кое-как вытер руку об лежащее на стиралке полотенце и молниеносно преподнёс к уху аппарат.

-Да! Кто это? – взвинчено бросаю я.

–Это я, Рик. Узнал? У тебя телефон не отвечает мобильный, вот, решил на домашний позвонить. Мы в понедельник с классом едем в "Каравеллу". Алла Алексеевна и физичка организуют поездку. Сильно смотреть за нами не будут. Нас поселят в отдельные комнатки. Можно даже чего из выпивки провести. Так, что ты с нами? Тысячу рублей будет стоить.

Это предложение было моим спасением. Отдышавшись, я сказал приободрённое: "Да!" Мне ничего не оставалось, тем более, что я хотел выговориться своим, пусть не идеальным, но оригинальным друзьям. Как же я по ним соскучился…

Я сказал бабушке, что мы едем с классом на турбазу, будем жарить на костре сосиски, рассказывать за чаем школьные байки, отдыхать в уютном домике. Она довольная поверила и отпустила меня условно. Эта поездка должна отрезвить меня, слишком много алкоголя затуманило мне мозг.

Я открыл лестничную клетку и достал из тайника пару бутылок виски. Всё равно кроме пива им ничего не продадут, а так сюрприз для всего класса будет. Безвозмездный. Острожно положил их в самое основание рюкзака и навалил сверху пакетиками с едой. Готовый пошёл к десяти часам к школе. Все уже были на месте. Рик выкручивал ногой небольшие снежные кучки, а Миша стоял, обняв необъятную Машу. Конечно, эта приятная полнота может ей и к лицу, но выглядела она, как медсестра Люда из «Интернов». Наверно, лишние килограммы она компенсировала исполинским архивом заученных цитат из фильмов. Только так можно объяснить непрестанную болтовню между ними. Не потерять бы друга в её подколодных киношных лапах. Остальные ворковали о своём. Я не сразу заметил стоящих рядом физиков, походу параллель тоже с нами. Среди них есть парочку моих клиентов, инициативные ребята.

-Саша, почему ты в солнцезащитных очках? – ехидно полюбопытствовали одноклассницы.

–Стиль, – угрюмо-уверено отрезал я.

–Дурацкий какой-то у тебя стиль.

–Эти «Рейбены» стоят больше, чем ваши сумочки вместе взятые, помноженные на два. Ребята-математики как раз в дороге смогут рассчитать сумму вашей завести.

Одариваю их своей фирменной улыбочкой. Они затыкаются.

Подъезжают 3 небольших микроавтобуса. "По каретам!" – дёрнул глотку я и махнул рукой.

Всю поездку Рик загонял мне про отношения. Я знал в полной мере последовательность наперёд и гласно кивал. У меня было раздумчивое лицо. Рик видел во мне хорошего слушателя, но мои мысли помышляли одно – зайти в контакт и написать всем, кому должен. Но вдруг меня давно уже опередили? Написали первыми. Страшно и интрижно одновременно. Вдруг там то, чего я точно не ожидаю? Я варьировал по тонким граням своего разросшегося желания, чтоб попросить у Рика телефон. Всё-таки вечером. Когда будет подходящая обстановка. Вечером.

-Сань, так реально, почему ты в очках? – между («её переменчивостью и истериками») делом спросил Рик.

Я спустил рамы немного вниз по переносице, пока Рик от удивления не отдёрнулся.

–В один блудняк влез. Расскажу, но не сейчас.

Мы приехали на место. Я на онемелых ногах вышел на свет. Яркое солнце и белоснежный снег слепили всех, лишь я соблюдал комфорт. Оглядел местность: впереди виднелось похожее на дворец 4-х этажное сдание, рядом спорт площадка, а по бокам, выше одетых снегом деревьев, уходящая в даль светлая пустота. Одинокое и умиротворённое местечко. По мне.

После заселения ребята разрозненно разбежались по территории. Алка дала свободное время до восьми вечера. Мне не верилось, что я впервые выехал со своим классом за пределы интеллектуального периметра. С неподдельным интересом мне хотелось увидеть их не в макулатурной жизни, а действительной.

Вечер обещал быть сатурированным. Я прослышал как ребята мельком общались об высоком градусе. Раскрывать свои козыри я не хотел сразу. Отвлёкся, и на тройку неуловимых часов упал в детство. Мы играли с пацанами в снежный футбол, устроили догонялки за девчонками. Когда начало немного темнеть, кто-то предложил игрануть в партизанов. Замёрзнув и устав, нас отогрели горячим чаем и пригласили на "ужин на улице". Мясо томно жарилось на гриле. Я стоял возле костра рядом с протянутыми руками, в которых находились наколотые на ветки сосиски, и пристально смотрел на огненное пламя, согревавшее мне лицо, на искры в ночи, улетающие ввысь. Что-то магическое было в этом пекле. Огненный гипноз приковывал. Захотелось подумать о вечном, как…

-Саша, чего ты всё в очках-то ходишь? – обратилась ко мне Алла Алексеевна. -Солнце уже давно не светит. Снимай, не позорься.

–Та… Так глазам теплее.

–Снимай давай. Темно, смотри как. Что ты там вообще видишь? Споткнёшься ещё.

Так или иначе все увидят моё лицо. Очки навечно не оденешь. Снял.

–Ой… – она поджала губы, и брови немного задёргались. -Что у тебя с глазом Саша?

Ребята обратили внимание.

–Ну…

–Надуло, наверно, да? Ты мазью мажешь специальной?!

–Да… Инфекция попала какая-то… Сегодня, вот, помазал, вроде лучше стало.

–Хорошо, пусть глаз дышит на чистом воздухе.

Я убрал очки в карман, улыбнулся приятной нелепости и принялся за мясо.

-В десять часов отбой! – объявила едокам А. А. -Щас можете идти в игровой зал. Он, если что на четвёртом этаже расположен. Но, чтоб к назначенному времени все были по койкам. Приду – проверю.

Все «дадакнули» и пошли внутрь.

Весь этаж был наш. Точнее весь второй этаж был заселён нами. Девочки с лева. Мальчики с права. Мы с Риком заняли удобный двухместный номер и принялись расчехляться.

-Это, что, пиво? – изумился я.

–Ну да. «Балтика 7». Хорошее же пиво. Будешь? У меня две, – беспрецедентно ответил Рик.

–Оставь это на опохмелку, старичок, – властная улыбка появилась на моём лице. -Смотри!

Я взял в две руки по бутылке и ритуально приударил ими.

–Спонсор сегодняшнего вечера виски «Black Label». Джони Волкер – доберётся и до вас! М?

–Ого! Это нам? – облизнулся Рик.

–Это для всех. Щас пойду собирать народ. Наша цель – девочки… Не волнуйся, хватит на всех.

–Постой, хах, – он утёр нос. -Я тебя понял. Только очки не забудь напялить.

–А что не так?

–На одноглазого Джо похож, – он сделал шутливый выстрел пальцами.

–Смекаешь.

Я, как сталкер, пошёл исследовать большой дом, искать бойцов одной цели. Сначала прошёлся по комнатам. В одной меня послали. В другой я попытался расшевелить физиков “Водяна” и “Болезнь”, но они отнекивались. "А я ведь вернусь!" – бросил уходя. Некоторые комнаты были закрыты, определённые заведомо не открывали. "Да что вы там делаете? Книжки читаете? Давайте отдыхать, народ!" – кричал я под двери. Поиски ещё усложнялись и тем, что самые тусовочные ребята тупо не поехали, а пошли на «SB». «SВ», блин. Глаз задёргался.

Спустился в низ, зашёл в общую кухню: девочки в очках и учёные ребята с прыщами на лице пили «кока-колу» и ели шоколадный тортик, разговаривая о школьных предметах и ЕГЭ. Я вежливо стянул один кусочек и медленно попятился назад: «Ребзя, у вас слишком весело, пойду ка я, что ли… Поучусь… Шутка! Я бухать!"

Так, тут был, там был. Где же ещё? Жую. Вкусный тортик. Точно! Игровая. Надеюсь, там будут нормальные, адекватные люди.

Поднимаюсь по лестнице, открываю стеклянные двери. Лучистый свет очень кстати контрастирует с наружной темнотой. Иду прямо через играющих и общающихся ребят. Это было обширное гнездилище, шагов в двадцать длинной, заставленное двумя столиками для пинг-понга, рядом с которыми располагались огромные чёрные диваны. В конце комнаты, с права, имеется проход в ещё одну, поменьше, в которой стоит массивный бильярдный стол. Захожу в неё. Там Аня "Канава" профессионально сложилась пополам, прижав к себе кий. Её упругие ягодицы смотрели на меня, а я на них. Как можно скрывать такую аппетитную фигуру за внезрачной гимназической формой? Вот бы ей забить в лузу… От бесконечной фантазии у меня разыгралась эрекция. Я глубоко выдохнул и максимально плотно прильнул к столу.

–Привет, Анечка. Как планируешь провести вечер? – кокетливо зачал я.

–Не мешай, Туманов, я играю, – она сказала и в ту же секунду произвела точный удар.

–Вау! И у тебя первоклассно получается.

–Я знаю.

С распущенными волосами ей больше идёт.

–Чем ты будешь заниматься после игры? – не теряя надежду, спрашиваю у неё.

–Не знаю.

–Как насчёт выпить? Немного.

–Туманов, ты, что сдурел?! Я не пью. Отвали, – грубо произнесла она и перешла на другую часть стола.

–Ан..

Дальше продолжать смысла не было. “Канава” была самой симпатичной из девочек, с которой я хотел иметь хоть какую-то близость. Мой класс меня удручал. Я то думал они другие, а они такие же как в школе: закрытые, сами себе на уме, делают, что скажут старшие. Единая разобщённость. Никакого духа коллектива и нет, каждый сам за себя. Мне стало печально. Прошлое надавило на настоящее. Я решил пойти надраться в одного, деля вечер с телефоном пополам. Предложу Рику пузырь взамен на мобилу, плевать. Хоть музыку послушаю, под настроение. «Movement – Us» поставлю первым делом. C этими мыслями я дерзко направился к выходу, пялясь в своё исчезающее оконное отражение.