скачать книгу бесплатно
Он быстро жмёт мне руку, я даже не успеваю её сжать. Двери троллейбуса захлопываются, а я всё равно произношу в слух: "Спасибо, я переосмыслю…"
Эта встреча имела для меня особенное значение. Я отодвинул все дела в сторону, засев у себя в голове. Шёл домой, не слушая музыку, слушал свои мысли. Наверное, они не дадут мне уснуть сегодня.
Пришёл домой. Поужинал. Выгладил костюм. Собрал рюкзак. Смыл пот сегодняшнего дня в душе и лёг в постель.
В комнату зашла уставшая мама.
–Ты все собрал?
–Да.
–Подготовился к школе?
–Полностью.
Она присела на край кровати.
–Ты моя надежда, Аркаша. Будь хорошим мальчиком. Я хочу, чтобы ты поступил на юридический. Она говорила по-настоящему, переживая за меня и моё будущее.
–Всё будет хорошо, ма! Я тебя не подвиду, обещаю.
Мама принесла мне зелёный час с молоком и мёдом от которого меня поволокло в глубокий сон.
Она укрыла меня одеялом и поцеловала. Последнее, что я услышал был обрывок фразы «Спокойной ночи, люби…», щёлкнувший выключатель и еле слышное поскуливание.
Утро всё расставит на свои места.
Alternative
Start
В борьбе между целеустремлённостью и свободомыслием победила лень.
Весь день я проспал.
Кутаясь шёлковым одеялом и перебирая ногами, я нежился в объятиях тёплой постели, которая стала моим кинотеатром, где я смотрел эротический сон. Финальную сцену прервало выстрелившее мне в глаза солнце. Неприятно, конечно, в такие моменты просыпаться и понимать, что ты здесь, а не там. Но я придерживаюсь той позиции, что любой сон можно претворить в реальность, если выйти за рамки приличий, ограничивающих разум.
Уже около полудня. Я не встаю с кровати битый час. Глаза плавают по комнате. Идиллию нарушает мысль о том, что завтра в школу.
Школа… Храм глупости и притворства.
Эти 5 букв 10 лет у меня на устах. И, наверное, я от неё устал…
Где школа, там суета, так как вдобавок ещё и выпускной класс, занудные уроки, глупые школьные подруги, новые виды "развлечений" на перемене и сильное желание нарушать уставы. Последнее у меня получается лучше всего. Но почему-то никто, кроме моих хулиганистых друзей за талант это не считает.
Я решил сегодняшний день полностью посвятить себе. Подготовить, так сказать, своё моральное состояние к завтра. И с этой мыслью я накрыл голову подушкой, взжавшись в мягкий угол уютной кровати.
Под вечер лишился последнего промежуточного сна. Посмотрел в окно.
Небо безоблачное. Мне уже не спится.
Сегодня последний день августа. Ночь близка.
Я ничуть не жалею, что не вышел на улицу, не снял трубку, не зашёл ”вк”.
Завтра это всё станет частью меня, закрутит в новые событийные повороты.
Сейчас я хочу побыть наедине со своими рассуждениями. Представить будущее, поговорить наедине с ночью, помечтать.
Перевернулся торсом на кровать и уставился в окно на находящиеся за его пределами здания, оказавшиеся под навесом тускло-синего небосвода.
Воспоминания и волны представлений закружили голову.
Вот я, напившись «Мартини», забираю троечный дневник, ссорюсь, затем целуюсь со своей подругой, получаю пощёчину. Встречаю похмелье в самолёте. Еду законсервированным в автобусе по Бока-Чике. Здороваюсь с негром. Мне предлагают купить кокса или шмали. Отказываюсь. Я в Доминикане! Отель по тарифу «олл-инклюзив». Иду первым делом на бар. Заливаю в себя два пластиковых стаканчика с водкой. Сгущает краски виски с колой и неформальное предложение персонала снять проститутку за 50 баксов. Ретируюсь. По дороге, куря сигарету, завожу разговор с русскими молодожёнами. Обрисовываю сегодняшнюю тусу на территории возле моря, которую сам же, якобы, и организовал. Получаю пару улыбок вслед и уже вижу себя на жарком пляже. В руке двойная "Голубая лагуна" и начавшийся со фразы: ”Девушка, это случайно на Анна Мар "Женщина на кресте" или всё-таки, исходя из обложки, – «Эммануэль»?” – быстро раскручивающийся диалог с аппетитной украинкой. Она расположена к продолжению общения у неё в номере.
После тройки коктейлей мы идём купаться. Я падаю в Карибское море и, похоже, тону. Меня выдергивает за волосы мать и куда-то тащит.
Ничего из запланированного ранее я не свершил. Перебрал и опозорился. Оставшуюся неделю отдыха я очищал своё тело плаванием и избегал нежелательных встреч с людьми, с которыми познакомился по пьяной лавке.
Июль отправил меня в Финляндию, в городок Рованиеми, в мини-организацию «Нордик Скул» по изучению английского языка. 2 недели жизни в отдельном домике прошли незаметно, но с большим удовольствием. Я жил в комнате с мальчиком Riko. Он говорил по-русски, но испанские корни никак не мешали ему материться на языке отца во время игры в «Доту». Парень был не очень сговорчив, но язвительно пошутить умел.
Я постоянно практиковал живой английский с финнами за сигареткой. Никогда так много не курил.
Мы с Riko часто гулял по городу с девчонками из нашей языковой группы. Фоткались, смеялись, проводили время в кафешках за ароматным кофе и коктейлями из свежих фруктов. Когда дамы нас покидали, мы тщетно пытались купить «Джек Дениалс». В этом государстве строго с алкоголем. Нам приходилось искать иную развлекательную альтернативу – ездить на велике по окрестностям, смотреть сериалы «MisFits» и «Молокососы», играть с девочками в монополию на раздевание.
Совершали ночные вылазки по безлюдным улицам под страхом быть пойманными патрульными, в тот время как наша кураторша зависала с каким-то лысым финном не белом фургоничке, который каждый раз увозил её в противоположную сторону от города.
На занятиях мы халтурили и делали задания для галочки. Препод со свещенным трепетом был заинтересован в нашей скорейшей аттестации и поэтому всячески скрыто пособлял. Одним словом – лафа. Наслаждение, сочетающее отдых и умственное спокойствие.
По окончанию лингвистического курса я стал понимать почему в Финляндии такая высокая статистика самоубийств среди молодёжи. Им не вырваться за пределы «границ», которые очертило государство. Оно только и делает, что через свои законы вещает: ”Никакого пьянства до 20! Закончите школу для начала. На первом курсе выпьете, если, ясное дело, мы к тому времени не внесём правки в законодательство. Ха-ха-ха… Эй, там, никакого самоуправства!”
И пусть они живут по графику, благополучно и в достатке – свободу не купишь ни за какие деньги и жизненные блага. Голая свобода сама по себе бездомная.
От этих мыслей тогда хотелось убежать домой, в Мурманск. Последний месяц наслаждаться беззаботной русской действительностью: без дела шататься по улицам в компании пьяных друзей, искренне говоря (матерясь и бесстыдствуя) друг с другом, не обращая внимания на взоры и воззрения окружающих. Кутить!
Что я, собственно, и делал.
Подытожив, я заключил, что это лето подарило мне стартовый потенциал для расширения собственных границ восприятия. Я, наконец, смог переступить через линию дозволенного, почувствовать вкус своих 16 лет.
От воспоминаний стало приятней на душе, но не на долго.
Состояние лёгкой нервозности постепенно разбухало, назойливая дума про школу укусила снова.
Принять эту неизбежность я так просто не мог. Поразмыслил. Курить в кровати было неуместно, а вот выпить вина, кровь Христову, во избежание помыслов печальных, с целью обретения самообладания и практического равновесия – средство есть гуманное, но действенное. Такая мысль звучала благоразумно.
Одна бутылочка затесалась между шкафом и плинтусом. Подаренное кем-то хорошим Shabo «Каберне». По-варварски вскрываю бутылку ключом. Делаю первый дегустационный глоток. От жадности он оказывается слишком большим. Поперхнувшись, морщусь. Неприятный вяжущий вкус с терпкой кислинкой бьёт по моим рецепторам. Пью эту мерзость дальше, следуя универсальному принципу «горько сейчас – сладко потом».
Вино разливалось внутри, согревая замёрзшую душу, пробуждая мечтательность. Впереди школьные будни… Последняя веха перед взрослой жизнью. Надо оторваться как следует. Навести шороху. Может даже влюбиться? Или просто переспать с кем-нибудь? А может завести девушку и гулять на стороне? Не знаю… Много возможностей. Впереди всё будет происходить так как я захочу. Я точно облапаю этот 11 класс везде, где только можно!
Я так мечтательно размышляю, что нечаянно вспоминаю о ЕГЭ. Делаю 3 штрафных опрокидывания. Добавляю двойку в квадрате. И вправду говоря, что математика царица наук!
Определённо, надо успеть отжечь и отделаться при этом минимальными умственными затратами. Всё равно нас будут готовить к ЕГЭ, как обезьян в цирке для одного торжественного выступления. Бессмысленно напрягаться.
Перехожу в степень в кубе. Довольно неприятно. Кружит. Озабочиваюсь тем, что уже 3 ночи и надо бы собраться в школу. Подхожу к шкафу и не нахожу костюма. Понимаю, что конструктивного решения сейчас не найду. Уже лёжа допиваю содержимое, получаю упоение. Бутылка откатывается под пианино.
Ей место там, а моё в мире грёз и сбывшихся мечт.
Остатки ненужных мыслей рассыпаются в пепел. Полная пустота. Провалился в сон.
1 сентября – День терзаний.
Айфон гудит где-то между полом и моим сознанием. После истошной вибрации раздаётся оглушительная мелодия: ”Беумие… еее! Безумиее! Мы частно впадаем в безумие-е-е-е ее ее э!” Я оживляюсь. Фокусируюсь на телефоне. Затрачиваю максимум сил, чтоб нажать «Повторить потом» и отключаюсь.
Вчерашнее вино было лишним бонусом. Именно оно стало причиной неприятно режущей головной боли, пустынного сушняка и болезненного непонимания в скрученном животе. Желания куда-то идти никакого не было. Но телефон настаивал на том, чтобы я встал. Скатившись с кровати, я кое-как дошёл до холодильника, взял закрытый тюбик «Splat», выпил почти полный пакет холодного молока и пошёл освежаться в душ, там я приходил в себя от телесно-душевного одеревенения.
Живу я в центре города в 2-х комнатной Сталинке «директорского» типа жилья на фортовом 7 этаже. И квартирую я не как все с родителями или с кем-то из них в отдельности, а эксклюзивно – с любимой бабушкой. Она балует меня по утрам гренками и горячим «Neskvik». Я обожаю её за то, что стол всегда заставлен вкусной едой и окружён её заботой. В довесок ко всему её мало интересует чем я занимаюсь с 16:00 до 22:00, так как в это время она увлечённо занята просмотром телевизора: сопереживанию героям таких програм как «Суд идёт», «Мужское&Женское», «Давай Поженимся?», «Пусть говорят» и так далее.
Когда я нарочно влезаю в её прайм-тайм, она недовольно, огрызаясь, брякает: ”Уйди, Господин №420, не мешай сплетни слушать!"
Выгодно, конечно, иметь преимущество в ранней свободе, но бывает и такое, когда сидишь дома и хочется поговорить по душам с единственным близким человеком… Бабушка не усаживает меня с собой рядом и не слушает меня совсем. Она в ответ тычет молча в воздух указательным пальцем и бычит брови, как бы мол невербально говоря: ”Не отвлекай, не сейчас”. Я даже один раз совершил дерзкую попытку выкинуть её ящик из окна, которая удалась. Но, к моему удивлению, этот поступок на неё никак не возымел – она купила новый, более навороченный – плазму. Больше я к этому семейному вопросу не возвращался. Оставил всё как есть.
Мои мама и папа развелись, когда мне было 3. После этого отец начал войну против моей семьи, его главной победоносной задачей было отстоять свои родительские права и получить разрешение на встречи со мной по выходным. Мать была железобетонно против. Противостояние носило драматический характер: папа с приставами и ОМОНом врывался в школу (так он забирал меня с уроков), мама подавала на него в суд, ей помогали шить липовые дела, чтобы убрать его со всех радаров. Отец находился в двух шагах от тюрьмы. Ему ничего не оставалось, кроме как проиграть. Он продал весь бизнес, оборвал все сети и уехал в Севастополь. Купил там небольшой винно-водочный завод, разменяв навсегда север на юг. Я так и не узнал его до конца. Иногда мы созваниваемся, раз в 2-3 месяца, он обещает приехать ко мне, но из-за большого количества проблем/дел каждый раз дата переносится. В конце всякого разговора он обнадеживающе произносит: ”Будь на связи. Я позвоню. Скажу”.
Так я утратил отца, остался жить с матерью и нашёл отчима.
Этот человек, бывший боксёр, неплохо отрабатывал на мне свой правый хук и умение словесно уничтожать. Мои попытки бунтовать против обстоятельств не имели основы. Тирания была и со стороны матушки, которая много нервничала в погоне за заветным повышением и, как следствие, срывала на мне свою злость.
5 лет… 5 лет продолжалась эта скотобойня. По окончанию которой, приехав из летнего лагеря в месяце августе, я узнал, что мы переезжаем жить к бабушке. Насовсем.
Как видите, родился я с золотой ложкой мёда во рту, но, к несчастью, ощутил не тот приятный привкус сладкого металла, который должен и хотел попробовать. Моё детство было пропитано слезами и огорчениями, мои глаза видели страх.
Когда этот период закончился, судьба круто дала мне с вертушки в челюсть. Ясное дело, ложка вылетали с парой зубов, и тогда я уже почти самостоятельно засунул себе в рот серебряную, по вкусу.
Мама долго со мной не задержалась. По рассказам бабули я понял, что она получила таки кресло главного врача и сейчас налаживает свою личную жизнь с "новым русским", который занимается крупной арендой и владеет недвижимостью в Америке.
Мать ясно дала понять, что в её планы я не вхожу, но и вычёркивать навечно родного сына не собирается. Она выбрала выход под названием «Контроль на расстоянии – расстрел на месте», который сначала понравился всем (мне в особенности).
Его специфика была в том, что за все оценки, проступки и совершенные хорошие/плохие дела я отвечал головой перед ней в конце недели. Некая акция-реакция: когда были косяки – она орала, как бешеная, в случае успешного завершения недели (и прочтения одной книжки по программе) – хвалила и одаривала деликатесами, не всегда, но частенько. В их число входила сёмга, красная игра, филе лосося, камчатский краб и оленина. Так же подкидывала американский шмот.
Вообще, было нерентабельно ссориться с ней, так как она была нашим с бабушкой единственным спонсором. Деньги, по большей части, шли мне на еду, одежду, карманные. Через бабулю я ещё умудрялся выкраивать себе на развлечения.
Деньги слишком быстро уходили от меня на всякую хуйню… Какой я транжира понял только тогда, когда попытался их самостятельно заработать. Но об этом позже.
Мама называла меня невыгодой инвестиций в последнее время и всё чаще подбивала разговор к тому, что мне скоро придётся зарабатывать себе самому.
Пока этот злосчастный момент не наступил, я продолжал свой пир во время приближающейся чумы…
Как-то так я жил: гораздо богаче очень бедных и гораздо беднее очень богатых, но зато со своими сюр-при-за-ми.
Выйдя с ванной, я поприветствовал милую старушку.
–Доброе утро, Сашечка, что тебе приготовить на завтрак: кофе или какао?
–Давай какао и бутерброд с сёмгой, и творог с изюмом.
Её рука порылась в морозилке.
–А рыбки то мало уж отсталось!
–Не жалей, всю доставай, съем! – говорю я и прохожу в свою комнату.
Плюхаюсь на диван и залипаю в 3-х метровое пространство между потолком и моим кожаным «Честерфилдом». Надо что-то решить с формой. Взрывается ядерный гриб в голове. Надеваю джинсы и белую рубашку. От волнения быстро ем. Оставшееся время провожу за зеркалом.
"Я, блять, вообще не готов!" – говорю вслух своему отражению. Выгляжу помято, ещё и перегаром шманит, про брюки и говорить не приходится. Волнение заполняет 2/3 мозга. Роюсь в шкафчике, где находятся все мои средства личной гигиены, в поисках ополаскивателя или хотя бы маленького опрыскивателя для полости рта, но нахожу кое-что другое… Открытую пачку "Триган-Д" с одной целой блистерной упаковкой. Необдуманно закидываю 7 колёс, чтобы формально понимать, что я принял обезболивающее по назначению. Вспоминаю прошлый, обрывками запомнившийся, опыт на улице и оставляю в покое оставшиеся. Наскоро обильно прыскаюсь духами и облизываю кончик тюбика пасты.
Выхожу на улицу Ленина с расстёгнутым пальто. Пасмурный день с мелко моросящим дождиком даёт оплеуху настроению. Семеню до школы каких-то 6 минут. Никого из своих не встречаю по дороге (не так страшно заходить с кем-то вдвоём для перекрытия волнения, перекидываясь парой пустых словечек).
Оказываюсь перед огромных монолитным зданием светло-жёлтого цвета с высоченными прямоугольными колонами, которые уходят в небо.
На главной, с лева, висит позолоченная табличка «Гимназия №1 – Первая среди неравных».
Я не сказал, что учусь не просто в школе, а в целой гимназии? Так вот, это самая престижная гимназия в нашем городе. Многие родители бьются за то, чтобы их чадо училось именно тут. Они готовы платить недетские взносы в учебный и родительский фонд, скидывать деньги на «ежемесячный ремонт», отчислять на «внеплановые нужды» гимназии. Благодаря соединению коммерческой единицы и перспективного интеллектуального начала, гимназия стала очень сильной и независимой, и известной на всю область. Наши ребята побеждают во всех региональных и всероссийских конференциях, олимпиадах. При том родительские денюжки отлично восполняют сильно разгулявшийся аппетит директрисы, которая предоставляет нам, как бы под аренду, площадку для знаний. Конечно, я горжусь своими одноклассниками, и у меня захватывает дух, когда я вижу кортеж из «Поршей» и «Мерседесов» разных эксклюзивных моделей на стоянке. Вопреки массовому представлению – для меня это место всё равно остаётся простой школой, которая смогла сделать из себя узнаваемый бренд.
Перепрыгиваю ступеньки. Смачно сплевываю. Врубаю в наушниках «Кровосток – Секс это». Открываю дверь. Делаю шаг в облачную неизвестность. Начинает идти дождь внутри тела. Тремор одолевает меня в самые волнующие моменты. Один из них наступает сейчас, с открытием мной двери в холл. Внутри полно народу. Все суетятся, мельтешат: родители, маленькие первоклассники, мальчики, девочки, учителя. Я сливаюсь с обстановкой, происходящей в стенах школы, и иду переодеваться.
-Туманов, почему в джинсах? Ты, что за лето все правила забыл? И чем от тебя так пахнет?! – рявкает появившаяся из неоткуда моя классная руководительница.
–Алла Алексеевна, извините, пожалуйста, я на штаны кофе пролил и пришлось экстренно джинсы одеть. Завтра приду в выглаженных брюках, – искренне, скороговоркой, произношу я. -А аромат этот от духов «Givenchy». У них коллекция вышла новая для «Абсолютных Джентельменов», и мой пробный выбор «GENTLEMEN ONLY CASUAL CHIC» очень специфичный, согласен. Зато он подчёркивает мою неповторимость.
–Джива, что?… – она не знает, что сказать. -Ладно, чтоб больше такого не повторялось. Правила едины для всех!
Кивком подтверждаю её слова.
–На бери брошюру и иди на второй этаж в актовый зал, сейчас линейка начнётся через пару минут.
Сминаю в руках разноцветный складной буклет и поднимаюсь наверх. Пронесло.
Коридор пустой. Незаметно, через заднюю дверь, просачиваюсь в актовый зал. Все уже заняли свои места и тихо переговариваются между собой. Я стою и ищу, где бы мне приземлиться. Моё внимание переключает на себя активно машущий пятернёй Рик, демонстрирующий своего рода жест «Дуй сюда, пацан». Я подхожу в левый угол крайнего ряда и занимаю место рядом с ним.
С Риком и с ещё одной нашей одноклассницей Элен я знаком с самого садика. Без преувеличения, могу сказать, что знаю их всю свою жизнь.
Нас объединяет множество забавных и печальных историй, участниками коих мы были. Элен я люблю за лёгкость и открытость, а Рика за желание помочь в английском, поддержать и развить непринужденный разговор.
И пусть некоторые называют мою подругу ветреной особой, а друга неуверенным в себе удодом – я, лично, их ценю.
-Ты читал проспект, выданный Алкой? – спрашивает меня Рик.
–Да нет… А там, что разве что-то интересное есть?
