скачать книгу бесплатно
Эдгар кивнул:
– Выбор короля, по меньшей мере, странен.
– Прикуси язык, если хочешь возражать!
– Прикусить язык – для выкликателя последнее дело, – засмеялся Эд. – Так можно вызвать совсем не ту душу.
– Тогда молчи. Король выбрал знак Тигура.
– Король хочет призвать дракона?
– Что?
– В Альдоге Тигура называют драконом. Или вы не слышали? Нет? Когда Альдога взбунтовалась, король прибыл туда со своей гвардией и обещал обсудить требования городского совета и все вопросы решить по справедливости, если ему откроют городские ворота без боя, и кровь не прольется. Ворота ему Альдога открыла. Король вошел в город вместе с гвардейцами, после чего велел всем жителям выйти на большое поле-пастбище за городом. Выйти приказали всем – якобы король собирался говорить с каждым, даже самым маленьким и самым бедным горожанином, а не только с толстосумами из совета. Не чуя подвоха, все горожане вышли на это поле. Король велел отобрать гвардейцам каждого десятого. Неважно, кто это, мужчина, женщина или ребенок, и всех их перебить. Всех. Рубили мечами, кололи пиками, топили в реке. Такова была справедливость короля. С тех пор стали называть Тигура Драконом. А его справедливость – драконьей. Король должен знать эту историю.
– Король – не выкликатель. Вы смотрите на мир из разных башен.
Мейнорец протянул Эдгару книгу и выскочил из кареты.
– Вот и ответ, – хмыкнул Эдгар. – Почему я, а не кто-то из Обители. Они ни за что не станут выкликать Тигура.
– А ты станешь? – шепотом спросил Валек и покосился на дверь кареты.
– Стану ли я? Вопрос непростой. Тигура не выкликали уже почти двести лет. Его душа так далеко, что легче призвать чистую новую душу.
– Новых душ нет, вспомни, что говорил Учитель. Есть только старые, совершившие десять, а то и боле циклов. Одни уходят навсегда, другие возвращаются.
– Я уверен, что Учитель выкликнул для короля Стефана новую душу.
– Так то Учитель! – Валек не замечал, что сам себе противоречит. Либо нельзя, либо необходимо особое умение! Но Валек готов был принять обе версии. – Одна новая душа ничего изменить не может.
– Если новых душ нет, тогда мейнорцы вскоре исчезнут. Их становится все меньше и меньше. Их ряды тают – это знают все. Скоро останутся только стафферы и южане. Мир навсегда избавится от наглости и надменности избранных. Это хорошо. Но выкликатели потеряют работу. И это плохо.
– Замолчи! – крикнул Валек. – Почему ты всегда говоришь то, о чем говорить не следует! О чем следует только молчать.
– Я слышал, чтобы выкликнуть новую душу, надо найти для нее знак в тайных пещерах Восточного хребта.
– Нет никаких новых душ! – упрямо повторил Валек. – А в пещерах живут многоруки. Уж к ним-то за чистой душой лучше не соваться.
Эд принялся листать оставленную Инно книгу.
– Думаю, это единственная книга, в которой деяния королей записаны правдиво. Кто сколько казнил, кто предавался блуду, кто отрубил головы братьям, кто сколько награбил. Надо держать миску наготове, а то блевать потянет.
– Не все же дела отвратительны.
– Да, случалось, короли устраивали перерыв в злодеяниях. Кто-то пытался поймать небесного дракона, кто-то выдумывал новые обряды и устраивал гонения на старые. И все они (или почти все) воевали. Одни успешно, других преследовали поражения.
– Но удачливее Тигура никого не было, – заявил Валек.
– С чего ты взял, что Тигура баловала удача? – Эдгар насмешливо прищурился. – Вот, послушай. «Мечтая прирастить новые земли на севере, Тигур напустил множество бестий на замки князей, сжег все замки, кроме замка Бургундского, и опустошил соседние княжества. Он даже тех бестий выпустил из подземелий, которые не успели вырасти и набрать силу. Они лишь вспыхивали в небе, устрашая, но не принося врагам урона. Тем временем южные варвары захватили почти все земли Открытой долины, неся смерть и разрушение, и только те, кому удалось укрыться в Закрытом городе и королевском форкастле, уцелели. Терпя страшную нужду во всем, прежде всего голод и муки от ран и болезней, они отражали один штурм за другим. Длилось подобное бедствие три года, пока бестиарии замка не вырастили потребное количество вошедших в силу бестий, и не напустили их на варваров, и всех сожгли. Когда Тигур вернулся, столица и замок были освобождены, но земли вокруг лежали в запустении. Тигур кинулся в погоню за отступающим войском Великого Свипера и с помощью старых, набравших силу бестий, сжег войска завоевателей, прежде чем они перешли пограничную реку». И этого человека ты называешь удачным правителем? Что-то я не вижу большой удачи в том, что он сжег варваров на своей земле. То есть вместе с пленными, вместе с теми, кто прятался в лесах и болотах. Недаром явились заговорщики, которые захотели отомстить Тигуру и свергнуть его с трона. Но он был победителем, преданная армия оградила его от ударов кинжалов. Жаль, что никто не выпил душу тирана, и он умер своей смертью… или все-таки выпил? Тигур умер внезапно на праздничном пиру. Упал бездыханный… – Эдгар не заметил, что начал дрожать.
– В других книгах пишут иначе, – попытался возразить Валек. – Даже в «Истории Альдоги» нет ничего подобного.
– Это каталог душ, – напомнил Эдгар. – На этих страницах никто не смеет лгать. Лживую фразу просто нельзя записать. Хотя стоило бы попробовать. А что? Вдруг и эта бумага стерпит ложь?
– Так ты откажешься выкликать Тигура? Скажешь королю это в лицо? Или все же согласишься?
Эдгар лишь пожал плечами.
– Я подумаю…
* * *
Дорога была ровной, карета покачивалась, Эдгар вновь задремал. В этот раз приснился ему проселок, что петлял среди лесных дубрав севера. Полная смеющихся девиц карета, упряжка из холеных серых лошадей, за ней следовала охрана из рыцарей в прозрачных дорогих доспехах из брони хадха. Впереди кареты скакали двое – седой воин и юноша в лихо заломленном на ухо берете с белым пером. Юноша был необыкновенно красив, золотые кудри его трепал ветер, но в глазах всадника стыла печаль, и губы были плотно сжаты.
Сон этот мелькнул и растаял, вновь Эдгар очутился на зеленой поляне.
– Ну вот, опять! – разозлился Толстый Карл, тут же возникнув перед выкликателем. – Я же ничего не успел рассмотреть в твоем сновидении. Почему ты здесь? Почему не на дороге, спи и наблюдай во сне за свадебным поездом королевской невесты! И я с тобой.
– Я – выкликатель, а не шпион!
– Тогда просыпайся! Ты мне надоел!
Толстый Карл бесцеремонно ткнул Эдгара под ребра, и тот проснулся.
Прежде пеплоед не снился ему каждый раз. Являлся изредка а теперь зачастил. Первый раз во сне Эдгар увидел пеплоеда во время урока Учителя Андрея. К тому времени прошло уже пять или шесть месяцев, как Эдгар ходил в подмастерьях у часовщика. Он многое узнал – о нынешнем ремесле Учителя и о делах иномирья, но с пеплоедом довелось встретиться впервые. Как только открыл он дверь из реальности и ступил на зеленую поляну, как увидел в траве толстого зверька, похожего на клубок серой шерсти.
– Это ты теперь в учениках у Андрея? – спросил зверек человеческим голосом, который, правда, звучал довольно пискляво. Видимо, поэтому для солидности зверек время от времени фыркал и поводил из стороны в сторону черной бусинкой носа.
– Ну, я…
– Отныне ты должен мне приносить самые вкусные сны. Вкусные, как марципан, – зверек облизнулся. – Тогда я стану тебе помогать.
– Как я это сделаю?
– Разве Учитель не рассказывал, как завладеть сном?
– Нет.
– Ну вот, так всегда. Как о помощи просить, так тут же Толстого Карла звать, а как накормить беднягу, так непременно забудут. – Эдгару показалось, что зверек обиженно всхлипнул.
– Как же тебя накормить? – Эдгар наклонился и хотел погладить зверька, но тот проворно отскочил, при этом развел лапки в стороны, и тогда Эд впервые увидел летучие перепонки пеплоеда.
– Не трогай меня! – испуганно заверещал зверек. – Никогда не трогай меня, если я, я сам не позволю!
– Ты что, испугался? – рассмеялся Эдгар.
– С чего ты взял? – Карл громко фыркнул. – Вот еще! С чего мне тебя бояться?! Я просто… Ну, таковы правила, – заявил он с апломбом.
– Так как мне поймать для тебя сон? – примирительно спросил Эдгар.
– На зеленой поляне их полно. Хватаешь самый красивый и несешь мне.
– И ты его съешь?
– Ну да.
– Но тогда человеку больше никогда не приснится его красивый сон.
– Вот глупый! – Карл самодовольно фыркнул.
«Он фырчит, как фырчал ручной ежик Лиды», – вдруг подумал Эд.
– Какой же ты глупый! Людям почти никогда не снятся сны по второму разу.
– Но иногда все же снятся, – настаивал Эдгар. – Мне, к примеру, мама часто снится. Будто мы сидим с ней на берегу озера, а отец…
– Такие сны можно сразу узнать! – перебил нетерпеливо Карл. – Они золотом светятся, их не бери. Бери те, что не повторяются – ярко-зеленые, как сама поляна. Хотя… – Карл мечтательно вздохнул. – Золотые сны – самые вкусные.
В тот раз маленький Эдгар поймал для Карла первый сон – зеленый, как незрелое яблоко, и на вкус – такой же кислый. Карл потом долго кривился и поучал маленького выкликателя, что зеленый цвет – тоже разный. Бывает зеленый – вкусный, от него сразу слюнки текут. А бывает – ядовито-зеленый. Это кошмары, у пеплоедов от них изжога и тошнота.
В тот год зима стояла холодная, снег укрыл белым покрывалом Открытую долину, что случалось раз в пятьдесят лет, а то и реже. Подростки обливали водой горки, катались по замерзшим прудам на санках или на самодельных деревянных коньках со стальными полозьями. Визг и смех стояли над пастбищем близ Альдоги – на снежном поле парни с девушками разъезжали в санях, запряженными лошадьми, а то устраивали гонки – кто шибче проедет отмеченный круг. Торговцы ставили прямо на поле шатры, торговали горячими пирогами и глинтвейном, меховыми рукавицами и шапками, пуховыми шалями и сапожками на меху. Учитель расщедрился, и каждый день отпускал мальчишек кататься на коньках…
Но радость морозной зимы неожиданно сменилась для Эда кошмаром.
Уже в конце цехового праздника сукновалов в Альдогу явился незнакомец, седой странник в длинном темном балахоне, с посохом в узловатой сильной руке. Старик собрал в кружок ребятишек из мастерских и принялся расспрашивать, что они видят в своих снах. «Кто расскажет о самом чудесном сне, тот получит негаснущий камень люмен, что светит холодным синим светом», – пообещал старик. Скрипел снег под ногами, изо рта старика при каждом слове шел пар. В белых завитках пара мелькали то всадники на белых конях, то принцессы в воздушных одеяниях, Эдгар не сразу сообразил, что фигурки эти видит только он.
– Вы из Обители? – спросил Эд таинственного старика.
Тот ничего не ответил, лишь внимательно поглядел на мальчишку.
Ученик Андрея не мог принимать участие в том разговоре, он попросту обязан был уйти в дом. Обязан, да, но…
«Вдруг, – подумал Эдгар, – вдруг Учитель ошибся, и меня все же возьмут в Обитель?! Вдруг этот старик возьмет меня в Обитель?!»
Он будет учиться с избранными, увидит брата Гая, он станет самым лучшим, как обещал Гай!
Ребята загалдели наперебой. Одни говорили, что летают во сне, другие, что дерутся. Девочкам снились куклы. мальчикам – дальние страны за морем. Эдгар рассказал про наглого толстого зверька на зеленой поляне. Старик выслушал внимательно. И отдал камень люмен соседской девчонке, дочери булочника, которой снилась принцесса в розовом платье.
Эдгар при виде такой несправедливости разревелся.
Ему было ужасно стыдно за эти слезы, но он плакал и никак не мог остановиться. Он был уверен, что приз должен был достаться ему. А девчонка вся буквально раздувалась от гордости, она вертела тесемку люмена на пальце перед носом Эда и кричала:
– Камень мой! Мой!
– Зачем ты плачешь, малыш! – шепнул странник на ухо Эдгару. – Ты же лучший. Они – обычные, ты – выкликатель, и ты уйдешь со мной, чтобы стать великим.
– В Обитель?
– Конечно.
– Убирайся, Павел! – внезапно зазвенел ударом колокола голос Учителя Андрея.
Или в самом деле на сторожевой башне ударил колокол?
Эд так перепугался, что прекратил плакать. Старик в темном балахоне отступил, перехватил посох поудобнее, как будто собирался драться, смотрел с вызовом, щуря глаза.
– Уходи немедленно из Альдоги! – Андрей сделал шаг вперед, наступая. – Этот мальчик – мой ученик. А ты… Ты никого не сможешь здесь обмануть, никого не посмеешь утопить в своей грязи!
– Какой же ты Учитель, если твой дар иссяк? – насмешливо спросил Павел. – Ты пуст, как обычный стаффер. Уже много лет ты ладишь безделушки, Андрей!
– На один удар меня хватит, – заверил Учитель.
Павел оскалился, угрожающе взмахнул посохом, но рисковать не посмел. Повернулся и быстрым шагом направился к воротам.
– Эдгар, мой мальчик! – повернулся к ученику Андрей. – Разве я не говорил тебе, что нельзя никому рассказывать о том, что ты видишь во снах? Ни о зеленой равнине, ни о пепельных полях и уж тем более ни в коем случае нельзя говорить о пеплоедах? Ведь я предупреждал тебя?
– Предупреждали, – кивнул Эдгар. – Но я…
Он не мог объяснить, как случилось, что желание получить приз затмило все наказы Учителя. Это было как наваждение, как краткое безумие – непременно стать первым!
– Мальчик мой, запомни, я запрещаю не из прихоти, не для того, чтобы продемонстрировать силу своей власти. Всего лишь учу тебя, как избежать опасностей, которые подстерегают выкликателя на каждом шагу. Желание опередить других, стать лучше всех, всех сильнее – одна из самых страшных опасностей, Эд.
– Но Гай сказал, что я… – попытался оправдаться ученик.
– Ты очень силен, Эдгар, ты даже сам не подозреваешь насколько. Тем более глупо гоняться за обещанной первым встречным конфетой.
– За камнем люменом, – шмыгнул носом Эдгар. Про свои надежды попасть в Обитель он не осмелился заикнуться.
– Люмен… Ты думаешь, Павел припас для победителя настоящий люмен? И ты, глупый мальчик, поверил! У этой девчонки – пустышка, подделка, погаснет через три дня. Такие и я могу делать на продажу, и буду делать на праздник фонарщиков, а вы с Валеком мне помогать. Настоящий люмен – королевский камень, вечный холодный огонь звезд. Тебе его когда-нибудь подарит король.
– Откуда вы знаете? – изумился Эдгар.
– Знаю и все.
Через неделю старик в темном балахоне подкараулил Эдгара на улице, сунул что-то пахучее в нос, отчего у мальчишки онемели руки и ноги, накинул на голову мешок и унес обездвиженного. Ночью, когда действие трав закончилось, и старик сладко храпел на сеновале придорожной таверны, укрывшись конскими попонами, Эд скользнул за знакомую дверь с бронзовой сверкающей ручкой, вытащил наполовину голову старика в иномирье, а сам тут же вернулся назад. Освободиться из мешка оказалось делом не таким-то простым. Пришлось сквозь ткань нащупать на поясе старика нож и разрезать холстину. Уже покинув сеновал, Эдгар кинулся в иномирье и отправил душу старика назад в реальность. Сделать это было не просто – старик уже шагнул на пепельные поля, Эдгару пришлось прыгать по камням, чтобы позвать назад душу. На счастье, он не оступился ни разу, иначе погиб бы в ту ночь, и ветер иномирья унес бы его к реке.
Сбегать в реальности оказалось труднее, нежели в мире снов. Ворота таверны были закрыты и заложены брусом, чтобы сдвинуть такую задвижку маленькому Эдгару силенок явно не хватало. Эдгар запаниковал, едва не расплакался, но сумел как-то взять себя в руки, утер навернувшиеся на глаза слезы, огляделся и решил лезть через стену. Хозяйский пес лишь тихонько скулил, пока беглец приставлял к ограде лесенку и поднимался наверх – собаки всегда чуют выкликателей и боятся их куда больше волков или многоруков. Со стены пришлось прыгать – прямиком в сугроб.
На миг перехватило дыхание, а потом сделалось даже жарко, мальчишка выбрался из сугроба и кинулся бежать по дороге. Светили две малые луны, большая Селена еще не всходила, ночь выдалась морозная, похрустывал под ногами снежок. Хорошо, что Эдгар, убегая, догадался прихватить с собой старую попону, иначе просто бы замерз по дороге. К утру, на рассвете Эд выбился из сил, уже не бежал, а брел и даже не сразу сообразил, что его окликают. Он поднял голову. Навстречу ему ехали сани, запряженные бодрой лошадкой, правил ими Андрей, Валек сидел рядом, закутанный в клетчатый плед. Андрей остановился рядом с учеником, протянул руку и буквально втащил Эдгара в сани, накрыл толстым суконным одеялом. Потом дал глотнуть обжигающей настойки из фляги. Сладкое тепло тут же растеклось по всему телу.
– Я только недавно почувствовал, где ты, – сказал Андрей, – хотя пустился в погоню еще вечером, но поначалу выбрал неверный путь. Не знал, где тебя искать, пока ты не пришел в себя.
Эдгар уткнулся Учителю в подмышку и заплакал навзрыд.
– Я вытащил его душу, вытащил и чуть не убил… – сквозь всхлипывания признался Эдгар.
– Но вернул, – сказал Андрей примирительно.
