скачать книгу бесплатно
Знатному человеку хорошо жить в родном городе. Происхождение и правильно пущенные в дело деньги дают шанс занять высокие должности, десятки родичей поддержат советами, а если надо, то и силой оружия. Должники и прочий зависимый люд подопрут снизу, не давая благодетелю упасть с властного Олимпа… Так что не появится еще седина в бороде, как станет он уважаемым человеком, к слову которого прислушивается сам царь, а повезет, так и сам на трон усядется.
Вот только плохо, что много в городах Эллады развелось таких амбициозных и знатных любителей власти. Каждый из них рвется к своей цели, каждый готов рвать конкурентов… Беда с городом случается, когда сталкиваются равные по силе партии, льется тогда кровь, горят хижины и дворцы. Не знают пощады гордые вельможи и прикормленные ими головорезы. Под корень вырезаются проигравшие семьи, чтобы не вырос из уцелевших сирот мститель. Так что проигравшим только один путь: собрав все ценное, бежать подальше, чтобы не дотянулись до беглецов руки нового правителя.
Правил некогда в далеком греческом городе Коринфе старинный род Бакхиадов, потомков божественного Геракла. Веками твердой рукой управляли городом сменявшиеся на троне цари-бакхиады, но со временем одряхлел царский род, а рядом выросли молодые и зубастые семьи. Поднял тиран Кипсел мятеж, разбил войско законного царя и сам себя объявил правителем. С немногими верными товарищами вырвался из города царевич-бакхиад Демарат и, поняв, что отвоевать родину не удастся, снарядил корабль, да и отправился по морю вслед за солнцем.
В конце концов, изгнанник нашел себе приют в Италии, в этруском городе Тарквиниях, где и поселился навсегда. Из местных девушек взял он себе жену, родившую ему двух сыновей. Старший из сыновей Демарата был богат и уважаем, но из-за своего нечистого происхождения не мог стать правителем. Сам он может быть и смирился бы с этим, но вот его благородная жена Танаквиль не могла этого стерпеть. Происходя из царского рода, она хотела, чтобы и ее муж также стал правителем, а невозможность пробиться в узкий круг городской элиты воспринимала как оскорбление. Поэтому она уговорила мужа покинуть Тарквинии, где спесивые аристократы всегда свысока смотрели бы на потомков Демарата.
Гордая женщина выбрала новым местом жительства Рим, где родовая знать еще не сложилась в закрытое монолитное сословие, а должности и почести люди получали по заслугам, а не знатности рода. В таких условиях её энергичный, богатый и умный муж легко мог занять ведущее положение.
Когда повозки с имуществом переселенцев были на пути в Рим, боги подали знак, подтверждающий правильность принятого решения. Когда они подъехали к Яникулу, с дерева слетел орел и сорвал с головы сына Демарата шапку, а потом, сделав несколько кругов с криком опустился и одел ее на голову мужчине.
Танаквиль, суеверная как и все этруски, в восторге обняла мужа и принялась уверять его, что это знамение, обещающее почести и славу.
Супруги купили дом в Риме, и сын Демарата, принявший здесь имя Луций Тарквиний Приск[10 - Приск в переводе означает Древний.], легко нашел свое место в городе. Он был гостеприимен и щедр, легко заводил знакомства и вскоре уже был своим для патрициев. Затем он познакомился с царем Анком Марцием, который по достоинству оценил нового подданного. Сначала Тарквиний стал советником монарха, а потом и другом. Много лет стоял он рядом с троном, принимая участие и в мирных, и в военных делах города.
Анк Марций правил 24 года и, умирая, назначил Тарквиния опекуном своих сыновей-подростков. Царь надеялся, что его родные дети со временем взойдут на престол, однако Танаквиль считала иначе.
– Римский трон не передается по наследству! Его занимает самый достойный из квиритов, – говорила она мужу. – А кто более достоин, чем ты, бывший правой рукой прошлого царя? И разве боги не послали тебе явный знак, когда мы въезжали в город? Орел, священная птица Зевса-Юпитера, короновал тебя, так иди и возьми свою корону!
Спорить с такими доводами Тарквиний не стал и принялся за дело. Он отослал своих подопечных на охоту и созвал сенат и народное собрание для выборов нового правителя.
Когда все собрались, он выступил с речью, в которой сказал:
– Вы все меня знаете. В годы войн я командовал городской конницей, а в мирное время заботился о процветании Рима. Я знаю город, и город знает меня, потому я предлагаю свою кандидатуру. Да, я иноземец, и не родился среди квиритов, но разве это что-то значит? Был ведь царем и бывший враг города Таций, и Нума, абсолютно не знавший Рима, был призван на царство из чужой стороны! Я же переехал сюда в юности и с тех пор не знаю другого отечества, кроме Рима.
Потом он говорил, что под руководством Анка Марция досконально изучил римские законы и обычаи, участвовал в управлении городом и оказывал милость всем, кто обращался к нему за помощью. Затем выступали его друзья и товарищи, доказывавшие, что лучшего правителя квиритам не найти.
Когда пришло время голосовать, большинство голосов было отдано за него, и Тарквиний стал новым римским царем. Сыновья Анка Марция сочли себя обманутыми и оскорбленными, поэтому затаили ненависть к опекуну, похитившему «их» трон. Однако, поняв, что квириты их не поддерживают, братья скрыли свою ненависть к Тарквинию и открыто не решились выступить против его власти.
Как и прежним царям, Тарквинию пришлось активно воевать с соседями. Первыми под натиском римских войск пал латинский город Апиолы, где была взята потрясающая добыча.
В честь этой победы царь приказал устроить для квиритов масштабные спортивные соревнования и построил первый в городе цирк, чтобы гражданам было удобно наслаждаться зрелищем. Затем он хотел начать возведение новой городской стены, но очередная война помешала этому проекту осуществиться.
Сабинская армия внезапно перешла границу и стремительно двинулась к городу. Первое сражение, данное у стен Рима, закончилось вничью. Обе армии потеряли множество бойцов убитыми и ранеными и отступили. Однако сабинский военный лагерь был разбит практически рядом с городом, так что враги могли в любой момент атаковать.
Чтобы добиться победы, Тарквиний решил усилить свою армию, создав новые кавалерийские центурии. В городе было достаточно умеющих сидеть в седле людей, хватало и верховых коней, но неожиданно возникли трудности.
Жрец-авгур Атт Навий заявил, что три существующие центурии Рамнов, Тициев и Луцеров были созданы Ромулом по воле богов. Так что без согласия богов в коннице ничего нельзя менять или создавать нового.
– Я гадал по полету птиц и вижу, что небожителям неугодно создание нового отряда, – принародно заявил он царю.
Не отличавшийся кротким нравом и благочестием Тарквиний посчитал, что авгур просто заботится о благополучии патрициев, из которых состояли три старых центурии, ведь новые всадники неизбежно претендовали бы начасть добычи и на влияние, которое раньше доставалось старым подразделениям.
– Да? – едко поинтересовался царь. – Ну-ка ты, пророк, погадай сейчас, возможно ли то, что я задумал?
Словно не чувствуя издевки в словах владыки, Атт Навий спокойно начал гадание и вскоре сообщил:
– Возможно!
– Вот и хорошо! Я задумал, что ты рассечешь оселок ножом, – сказал царь и рассмеялся, подавая жрецу нож, – возьми клинок и исполни то, возможность чего предсказали тебе твои птицы.
Жрец невозмутимо взял нож и легко провел лезвием по оселку. К суеверному ужасу всех окружающих, сталь прошла сквозь камень, словно это было масло, и оселок развалился на две части.
С тех пор авгуры пользовались в Риме большим уважением, и ни одно важное дело не начиналось без гаданий.
После такого чуда о создании новых центурий речи и быть не могло. Однако царь нашел выход: он просто удвоил численность существующих подразделений, так что и сила кавалерии увеличилась, и обычай оказался соблюден. Теперь под командованием Тарквиния было 1800 всадников, которые и решили исход следующего сражения. Пока пехота, выстроившись в фалангу, билась лоб в лоб с противником, всадники нанесли удар по флангам и опрокинули сабинскую армию. Победа была полной, вражеское войско бросилось бежать, и римляне долго гнали сабинян, убивая тех, кого могли догнать. После этого Тарквиний перешел границу и прошел по вражеским землям, победоносно завершив войну. Затем римское войско прошло по Лациуму, принуждая еще неподвластные латинские города признать главенство Рима. Большинство латинян смирились с новыми правилами жизни, и с ними царь обошелся очень мягко, но те города, которые отказались сдаться, были взяты и разрушены. Отныне Рим стал главным городом в Латинском союзе, и воля его правителей была законом для всего региона. Затем была победоносная война с этрусками, наполнившая казну серебром и расширившая римские владения.
Среди трофеев, взятых Луцием Тарквинием в разрушенном городе Корникул, была вдова местного правителя Окрисия с сыном Сервием Тулием. Пленницу царь подарил своей жене и забыл, но вскоре произошло чудо, заставившее всех внимательно присмотреться к мальчишке-пленнику.
На исходе дня, когда Сервий уже спал, вокруг его головы вспыхнуло пламя. Сама царица и много домашних слуг увидели это и кинулись тушить начинающийся пожар, однако подойдя ближе заметили, что огонь не обжигает. Поняв, что это знак, Танаквиль запретила всем прикасаться к Сервию. Посмотреть на чудо пришел и Тарквиний, которому супруга сказала:
– Мы его растим как слугу, но с этого дня нужно заняться воспитанием этого юноши. Похоже, что со временем он сыграет важную роль в нашей жизни. Если он будет нам благодарен, то станет опорой царского дома в минуту опасности.
Тарквиний согласился, и со следующего дня мальчика воспитывали как члена царской семьи. Сервий Тулий оказался благодарным учеником и легко осваивал все науки, нужные правителю. Когда же он подрос, Тарквиний отдал за него замуж одну из своих дочерей.
Закончив военные дела, Тарквиний с той же решительностью принялся за мирные. По его распоряжению были вырыты каналы для отвода воды в Тибр и осушены низменные места в городе и его окрестностях. Затем были построены первый в Риме водопровод и первая канализация, укреплен Капитолийский холм, а на его вершине вместо старого святилища началась стройка роскошного храма, посвященного трем небожителям – Юпитеру, Миневре и Юноне. Римский сенат был расширен, и еще сто достойных квиритов из числа сторонников Тарквиния вошли в число отцов города. Так что царь теперь мог не опасаться противодействия со стороны знати.
За эти годы Сервий Тулий стал одним из ближайших помощников Тарквиния и заслужил не только царскую милость, но и уважение как сената, так и простого народа. Все чаще в городе смотрели на молодого Тулия как на соправителя и преемника стареющего правителя. Это устраивало практически всех, кроме двух сыновей Анка Марция. Они жили надеждой, что уж после смерти «узурпатора» Тарквиния трон достанется им, и восходящая звезда бывшего пленника заставляла царевичей исходить от злобы. Они пытались интриговать и собирать вокруг себя сторонников, но видимо им не достались таланты отца, так как римляне не поддерживали их. Марции с каждым годом становились все злее, и все меньше у них оставалось друзей среди квиритов. Наконец дошло до того, что приличные люди стали брезговать общением этих обозленных и обиженных неудачников. Лишь чернь, слуги и рабы охотно приходили в дом к Марциям, чтобы выпить дармового вина под жалобы братьев на судьбу.
– Говорят, что на следующем заседании сената царь своего зятя официально провозгласит наследником! – как-то вечером сообщил Марциям зашедший к ним пастух.
– Откуда знаешь?
– Так на форуме только об этом и говорят!
– Это позор всему Риму! – закричал один из братьев, – Сотню лет назад городом правил полубог, а теперь царем станет сын рабыни? Не бывать этому! Мы должны спасти честь квиритов! Нужно убить этого выскочку!
– Царь выберет себе другого в зятья и ему отдаст власть, – возразил второй брат, – а там и его собственные сыновья подрастут. Главный виновник в этом несчастье Тарквиний, с него и надо начинать очищение города.
– Тем более что если сначала убить Сервия, то Тарквиний начнет мстить!
Из своих немногочисленных товарищей братья выбрали двух самых отчаянных, которые и должны были стать исполнителями преступного плана.
Вскоре у царского дворца оба убийцы как бы случайно встретились и, столкнувшись, стали ругаться, а потом затеяли драку. Шум стоял такой, что Тарквиний лично вышел посмотреть на буянов. Те, увидев царя, обратились к нему: рассуди, мол, нас.
Пока Тарквиний слушал одного, второй зашел ему за спину и, достав из-под плаща топор, рубанул правителя по голове. Обливаясь кровью. Тарквиний упал, а убийцы бросились наутек. Началось смятение, но в дело вмешалась Танаквиль.
Она приказала занести умирающего мужа во дворец и закрыть ворота, чтобы никто не мог войти или выйти. Потом она спешно потребовала лекарств и докторов, чтобы вылечить царя. О том, что Тарквиний умирает она умолчала и всем объявила о простой ране, так что римляне подумали, что вскоре Луций Тарквиний поправится.
Одновременно во дворце собирались все, кому царица доверяла, и по предложению Танаквиль они решили сделать новым царем Сервия Тулия. Тот же пообещал теще и малолетним детям покойного царя защиту и почет.
Тарквиний умер еще до заката, но его смерть было решено скрыть, чтобы Сервий сумел лучше подготовиться к избранию царем.
У стен дворца собралась возбужденная толпа, люди хотели узнать последние новости. Они кричали и спорили, и Танаквильобратилась к ним, стоя в окне верхнего этажа дворца.
– Не падайте духом, квириты! Царь был ошеломлен внезапным ударом, но уже пришел в себя. Рана его неглубока, и ее уже обработали целебной мазью. Через несколько дней государь окрепнет и выйдет к народу. Пока же Тарквиний приказал Сервию Тулию исполнять царские обязанности!
Успокоенные римляне разошлись по домам, а на следующий день Сервий в сопровождении ликторов появился в сенате и начал править. Одни дела он решал сам, о других обещал посоветоваться с Тарквинием, так что все были уверены, что старый царь жив и скоро вернется. Так прошло несколько дней, за время которых Сервий укрепил свою власть.
Лишь тогда поднялся во дворце плач, и плачущая Танаквиль сообщила квиритам о смерти супруга. Сервий созвал сенат, и когда отцы-сенаторы собрались, окруженный вооруженными сторонниками Тулий предложил избрать себя царем. Предложение было принято, и сына рабыни провозгласили правителем. Это был первый раз, когда в избрании царя не участвовал народ, а все было решено в стенах сената.
Что же касается незадачливых заговорщиков, то их судьба была такова: ликторы поймали убийц Тарквиния, и они были казнены. Однако заказчики преступления, сыновья Анка Марция, смогли избежать наказания, потому что бежали из города, как только услышали, что царь выжил, а нападавшие схвачены. До конца своих дней они прожили изгнанниками, скитаясь по городам Италии и жалея об утраченных возможностях.
Сервий Туллий
Крепкий мужчина молча стоял в храме перед грубым изваянием, по мнению каменотёса изображающего небесного царя Юпитера Капитолийского. По мнению гостя в камне можно было увидеть кого угодно, только не владыку молний, но свое мнение он держал при себе. Впрочем, разве владыке небес есть дело до того, как его изображают смертные? Богу от людей нужны жертвы и благочестие, а прочее – это дело второе. Так что если жрецов эта статуя устроила, то не ему спорить. Не для того он пришел сюда.
Он вообще не любил спорить, этот квирит с волевым лицом и хитрым прищуром темных глаз. Был он еще молод, но в короткой бороде змеились первые серебряные нити, а морщины вокруг глаз и на лбу говорили о наполненной заботами жизни, которую он вел. Массивный золотой перстень с ярким рубином на руке и спадавшая с левого плеча изящными складками белоснежная тога с пурпурной полосой выдавали в нем птицу высокого полета. Та почтительность, с какой храмовые служители отошли, чтобы не услышать его разговор с богом, тоже многое могла бы сказать случайному наблюдателю, окажись он этим утром на Капитолии. Не кланяются римские жрецы абы кому, никакой ушлый купец, хоть осыпь он золотом жрецов, никакой праздный повеса, будь он хоть потомком Ромула, не получат и десятой доли того уважения, которое вызывал сегодняшний гость. Тот, кого сами боги вели по жизни, подставляя заботливые руки в нужный момент, чтобы он не оступился и не рухнул в пропасть.
Все думают, что он молится, а он, глядя на пляску священного пламени, вспоминает свою жизнь. Словно щепку в штормовом море, бросала его Судьба по волнам жизни. Начав жизнь наследником престола, он еще в детстве оказался рабом, и, казалось бы, был обречен, но боги позаботились о мальчишке. И вот у него уже новая семья и приемный отец – царь молодого, но набирающего силу города. Проходит немного времени, и он уже заседает на советах патрициев и водит в атаки кавалерию. Несколько раз тогда его жизнь висела на волоске, но изо всех сражений он сумел выйти живым. Случайно ли? А после свадьбы и первых, пока еще неясных намеков на предстоящее правление, его пытались убить. Вроде бы напали простые разбойники, случайно встретившие его на лесной дорожке, но уж очень хорошо владели они оружием. Да и оружие было хорошим. Те, кто может себе его позволить, не разбойничают в лесах… Вырвался в тот день буквально чудом. Потом еще много всего было. И хорошего, и не очень.
И вот он, Сервий Туллий, римский царь… Избран вопреки обычаю, одними сенаторами, без участия народного собрания. Стал правителем лишь благодаря поддержке мачехи-царицы и решительности сторонников. Многие сенаторы тогда уступили напору, но уже спустя несколько дней стали вести интриги, говорить о других возможных царях… Зашатавшийся под ним трон спасла внезапно разразившаяся война с Вейями. В такое время ни один квирит не станет критиковать царя, весь город сплотился для отражения врага, и во главе армии новый царь ушел в поход. Поход был удачным. Впрочем, как и всегда, ведь любимые богами римляне никогда не проигрывают войн. После возвращения в город голоса недовольных затихли, ведь победителей не судят. Тем более что воинам новый монарх понравился, и они не поддержали бы никаких заговорщиков. Так что можно было бы вздохнуть с облегчением и спокойно править, соблюдая традиции, уважая сенаторов и устрашая соседей.
Вот только у молодого царя были иные планы. Планы, которые многим знатным гражданам будут не по нраву, когда придет время начать воплощать их в жизнь.
Самых богатых и знатных сенаторов, глав родов и вождей курий все в городе устраивает, и они будут мешать любым изменениям, ведь те нанесут урон их интересам. Они будут говорить о невозможности сломать устои, завещанные самим божественным Ромулом, прикрываться волей богов и законами Нумы Помпилия…
Они, конечно, правы: освященные обычаем законы важны и связь со стариной разрывать без особой нужды не стоит. Однако Рим сильно изменился и из небольшого поселка превратился в могучую державу. Город уже явно вырос из рамок, установленных первыми царями. Как юноше тесно в детской одежде, так и квириты нынче задыхаются в древних обычаях. Многое, многое нужно изменить… Пора откинуть устаревшие законы, поменять само устройство общества, иначе Рим погрузится в смуту, раздираемый конфликтами между старыми и новыми жителями, между богатыми и беднотой, между имеющими права и бесправными…
– О, Юпитер! Отец богов и людей, услышь меня и дай знак, что тебе угодно задуманное мною, – подняв руки к статуе, обратился человек к небожителю. – Не просил я короны, лишь по воле небес стал царем, так помоги мне сейчас, поддержи задуманное дело!
Внезапный порыв ветра ворвался в здание храма, и угли священного огня вспыхнули, одевшись высокой короной из танцующего пламени. Увидев в этом ответ на свою просьбу, человек улыбнулся и покинул храм.
***
До этого момента каждая триба в случае войны выставляла определенное число пехотинцев и всадников, сведенных в отряды по сто человек, называемые центуриями. Все эти сотни объединялись в единое войско, которое называлось легионом. Когда такая организация армии была придумана, это было разумно. Однако за минувшие десятилетия население Рима выросло во много раз. Получилось, что теперь многие способные носить оружие, не попадали в поход, так как все места в центуриях уже были заняты. Соответственно военная сила города искусственно сдерживалась, а сотни, если не тысячи мужчин не могли разбогатеть, взяв трофеи на войне.
Сервий Туллий провел перепись населения, и в зависимости от их богатства, разделил всех римлян на пять разрядов. Самые богатые квириты, чье состояние оценивалось в сто тысяч ассов[11 - Медная монета.], были зачислены в первый разряд. Эти люди могли себе позволить приобрести хорошее оружие и доспехи, а потому должны были выступать в поход, имея копье, меч, бронзовые шлем и панцирь, круглый щит и поножи. Они стали основой для римской армии и в сражениях стояли в первых рядах, принимая на себя основную тяжесть рукопашного боя. Всего было создано 80 центурий первого разряда, и к ним было присоединено две центурии ремесленников, которые не покупали доспехи и не участвовали в боях, но должны были строить осадные машины, чинить мосты и дороги и делать другую подобную работу.
Во второй разряд вошли те, кто имел от семидесяти пяти до ста тысяч ассов. Воины второго разряда не имели панцирей, а их щит был не круглым, а овальным. Так что они были вооружены чуть хуже, чем более богатые сограждане, но тоже неплохо. В третий разряд были зачислены квириты, имевшие собственность ценой в пятьдесят тысяч ассов, и идя в поход, они не должны были приобретать панцирь и поножи. В четвертый разряд вошли люди с имуществом в двадцать пять тысяч ассов, и они были вооружены очень просто: только копьем и дротиком. Каждый из этих разрядов был разделен на двадцать центурий, а еще тридцать центурий состояли из бедняков, чье богатство равнялось четырнадцати тысячам ассов. Квириты, зачисленные в пятый разряд, составляли легкую пехоту и были вооружены пращами. Городская нищета, не имевшая средств даже для зачисления в пятый разряд, была сведена в одну единственную центурию и в военные походы не привлекалась, так как пользы от таких людей в бою было очень мало. Таких людей называли пролетариями, то есть имевшими только детей.
По возрасту все воины были разделены на старших и младших. Первые должны были нести гарнизонную службу, а вторые- участвовать в походах и полевых сражениях.
Такой стала римская пехота при Сервии Тулии. В кавалерию были набраны двенадцать сотен всадников из числа самых богатых горожан.
Деление квиритов на центурии, помимо военного, имело еще одно очень важное значение.
Со времен Ромула самые важные вопросы решались голосованием всех полноправных мужчин во время народного собрания. При этом голоса всех римлян были равны. Однако теперь царь решил изменить и эту традицию, чтобы заслуженные, богатые и знатные граждане имели больший вес. Поэтому отныне при голосовании каждая центурия имела только один голос. Получалось, что теперь богатые римляне, составлявшие восемьдесят центурий тяжелой пехоты и двенадцать центурий всадников, получали больше голосов, чем все остальные разряды горожан вместе взятые.
Кроме того, Сервий Туллий изменил старые трибы и заново разделил Рим, который теперь состоял из четырех триб, а сельские владения города составили 17 триб. Но новые трибы уже были исключительно территориальными и не совпадали с центуриями. Также царь приказал считать плебеев гражданами и наделить их землей за общественный счет, что снизило напряжение между старыми и новыми жителями города, хотя по-прежнему всю власть в Риме держали в своих руках только патриции.
Во время деления на трибы и центурии была проведена перепись горожан, и впервые стало точно известно, сколько квиритов проживает в Риме. Оказалось, что в городе, не считая женщин и детей, есть восемьдесят тысяч мужчин? из которых двадцать пять тысяч способны носить оружие.
Чтобы избежать тесноты, Сервий Туллий включил в городскую черту еще два холма – Квиринал и Виминал, и с тех пор Рим стал городом семи холмов. Для защиты царь окружил разросшийся город новой крепостной стеной, которую и спустя века называли его именем.
Чтобы римское главенство было основано не только на военной силе, царь убедил глав разных городов Латинского союза построить общий для всех храм, посвященный богине Диане. Естественно, храм был возведен в Риме, и город стал не только политическим, но и религиозным центром региона.
Царь заботился о благополучии всех слоев римского общества и покровительствовал беднякам. Он даже выкупал попавших за долги в рабство квиритов и помогал им снова встать на ноги.
Сохранившаяся часть Сервиевой стены
Помня участь своего предшественника, Сервий попытался сделать двух сыновей Тарквиния Луция и Аррунта своими союзниками. Он даже выдал за них замуж своих дочерей, причем амбициозную дочь Туллию он выдал за спокойного Аррунта, а мягкую младшую дочь – за решительного и властолюбивого Луция. Такой союз должен был благотворно влиять на молодых людей, но в жизни все вышло иначе.
Жестокая и честолюбивая Туллия сначала подстрекала мужа устроить переворот и стать правителем Рима, а когда тот отказался, отравила сестру и мужа, после чего без разрешения отца вышла за Луция Тарквиния, который считал себя обиженным и стремился занять трон. Царь был вынужден смириться с этим, но с тех пор отношения между Сервием и его дочерью были испорчены напрочь.
Луций Тарквиний-младший, прозванный за свой характер Гордым, между тем не сидел сложа руки. Он знал, что патриции были недовольны царем из-за того, что тот роздал общественные земли плебеям, да и вообще стремился возложить на плечи богатых людей больше обязанностей перед государством. Патриции же хотели больше получать от царя и меньше отдавать на общественные нужды. Поэтому Луций Тарквиний, прозванный за свой нрав Гордым, стал сближаться с сенаторами и интриговать против Сервия Туллия. Он публично обвинял царя в неправедном разделении земель, критиковал его решения и даже обвинял в узурпации власти. Царская дочь Туллия всячески поощряла такие действия своего мужа, надеясь, что тот станет царем. Так что семья Сервия Туллия раскололась на враждующие фракции.
Сам царь, за годы власти заслуживший уважение и любовь народа, относился к нападкам зятя без особых опасений, зная, что квириты поддержат царя, а не претендента. Когда в один из дней Тарквиний обвинил Сервия в узурпации и потребовал отдать трон, царь просто созвал народное собрание и обратился к римлянам с вопросом, хотят ли квириты видеть его своим царем?
Народное собрание единодушно ответило, что считает Сервия Туллия своим законным правителем, и пристыженный Тарквиний на некоторое время был вынужден затаиться. Однако видя, что стареющий царь не собирается наказывать конкурента, Тарквиний снова осмелел и стал ругать царя в сенате, собирая вокруг себя всех недовольных. Все это время жена постоянно упрекала мужа в трусости и требовала перейти к решительным действиям и свергнуть Сервия.
– Лучше бы я осталась девушкой, чем быть женой труса! Если бы боги дали мне такого мужа, какого я достойна, то давно бы уже он стал царем! – бросила она однажды в лицо Тарквинию.
– Весь Рим смотрит на тебя как на сына царя и законного правителя, а ты ничего не делаешь, чтобы сесть на свой трон! Если ты не способен править, то не обманывай никого напрасными ожиданиями и уходи в Тарквинии или в Коринф! – объявила она в другой.
Не будь у жены этой бешеной страсти к царскому венцу, Тарквиний может быть и не решился бы на переворот, но ежедневные требования жены так возбудили его, что он с удвоенным усилием начал рваться к власти.
Он обратился к тем, кого его отец возвел в сенаторы, и в качестве ответной благодарности за эту милость потребовал помощи в свержении Сервия Туллия. Благосклонность городской знатной молодежи он просто купил щедрыми подарками. Не скупился Тарквиний и на обещания, которые раздавал всем окружающим с поразительной легкостью.
И вот однажды летом, когда большая часть простых квиритов была на полевых работах, Луций Тарквиний, окруженный вооруженными сторонниками, ворвался на форум и, сев на царское место, приказал глашатаям созвать сенаторов. Вскоре отцы народа собрались в курии[12 - В данном случае здание для собраний сената.]. Одни из членов сената были заранее извещены, другие посчитали, что Сервий Туллий мертв, раз от царского имени говорит Тарквиний.
В наступившей тишине он встал и начал говорить о том, что Сервий узурпатор, так как свою власть получил по милости женщины, а не по выбору квиритов. Следовательно, он незаконный правитель. Более того, будучи по происхождению сыном рабыни, он покровительствует людям низкого происхождения.
– Отнятые у благородных граждан земли он отдал плебеям, все повинности, раньше бывшие общими, он возложил на самых состоятельных римлян! – говорил Тарквиний, и сенаторы согласно кивали головами. Им самим эти действия царя очень не нравились, так как все сенаторы были из числа богачей.
– А зачем он установил ценз? – спросил Тарквиний, – разве не для того, чтобы состояние лучших людей стало известно всем и возбуждало бы зависть черни? А еще теперь Сервий всегда знает, у кого можно отобрать деньги, чтобы раздать их нуждающимся!
– Так, так! Кто это такой дерзкий, чтобы собирать сенат и садиться на трон при живом царе? – раздался громкий голос, и в курию вошел Сервий Туллий.
Тарквиний всем телом подался вперед и, криво усмехнувшись, ответил:
– Я сижу на месте своего отца и достоин его куда больше, чем сын рабыни! Ты слишком долго издевался над патрициями, и сегодня я положил конецтвоему правлению!
Поднялся шум, и сторонники царя встали на его защиту. Произошла короткая стычка, в которой более многочисленные сторонники Тарквиния победили. Сам Луций Тарквиний схватил Сервия, выволок его из курии и сбросил вниз по ступеням.
Старый царь не смог сопротивляться и попытался уйти, но в дело опять вмешалась его дочь. Она не могла усидеть дома, когда решалась их судьба, и подъехав на колеснице к курии, первая приветствовала мужа как царя.
– А что со стариком? – спросила она одного из слуг.
– Сервий Туллий при падении со ступенек разбил себе голову и ушел. Наверное, он направился к себе во дворец…
– Что? Он жив! – в ярости она хлестнула слугу по лицу плетью и подбежала к мужу. Наклонившись к его лицу, она прошипела:
– Тряпка, как ты мог выпустить отца живым!
Царица готова были обругать недотепу-мужа последними словами, а то и вцепиться ему в волосы, но понимала, что публично унижать своего господина нельзя, ведь иначе он станет посмешищем для всего города. Поэтому она держала себя в руках и говорила тихо, сохраняя спокойное выражение лица, чтобы со стороны никто не догадался, что Тарквиний Гордый всего лишь марионетка в ее руках.
– Он проиграл и неопасен, – ответил довольный устроенным переворотом Тарквиний.
