скачать книгу бесплатно
– А в остальном как?
Что Анна хочет узнать? Я медлила с ответом.
– В смысле, как Алиса восприняла уход отца? – уточнила Анна.
Я постаралась выбрать непринуждённые слова, но понимала, что мой тон выдал меня с головой: я страшно сержусь на Эрика. Это было очевидно.
– Что ты имеешь в виду? Насколько я знаю, они по-прежнему ладят. И пусть это может показаться странным, но Алиса, кажется, даже в хороших отношениях с его новой пассией.
Мне захотелось сменить тему и поговорить о чём-нибудь другом. Не было никакого желания делиться самым сокровенным. В какой-то момент мне, правда, захотелось поведать Анне о том, что Эрик забрал деньги с моего счёта. Но потом я поняла, что лучше оставить всё как есть. Ещё не хватало выглядеть обманутой жертвой в глазах подруги.
– Значит, Алису не волнует, что он собирается переехать на другой конец земного шара?
Я тяжело сглотнула. К такому повороту событий я была не готова.
– Хотя в этом нет ничего странного, – продолжала между тем Анна. – Разве Нью-Йорк не мечта всех девушек?
Она удивлённо посмотрела на меня. Я сидела, взирая на зал совершенно пустым взглядом. Журчание голосов, доселе казавшееся уютным, внезапно потеряло всё своё очарование и неприятно резало слух.
– Только не говори, что ты не знала. Эрика переводят туда по работе. Через две недели. Ему дали квартиру на Манхэттене. Значит, ты не врала, когда говорила, что вы с ним не разговариваете?
Я с трудом оторвалась от созерцания зала и сфокусировала свой взгляд на Анне. Черты лица подруги изменились. Никакому ботоксу и никаким процедурам в мире не под силу стереть это холодное выражение. Однако следующие слова были подобны удару кнута. Анна пыталась, на свой манер конечно, объяснить мне, что ты, дочка, собираешься переехать с отцом в Нью-Йорк. Значит, я останусь одна, с долгами и бандитами на хвосте. Я бросила взгляд на экран телефона и, резко поднявшись с кожаного диванчика, подхватила свой плащ и сумочку.
– Мне ужасно жаль, Анна, но я только что получила сообщение от Алисы. Извини, это какой-то злой рок, только нам удаётся встретиться, как сразу что-нибудь мешает!..
– Почему ты дома? Разве ты не должна быть сейчас на занятиях?
Ты быстро взглянула на меня:
– Вот что, мама, ты выглядишь совершенно разбитой. Не понимаю я вас, взрослых. Вы только и делаете, что ищите поводы, как бы напиться. Как так можно?
И ты снова уткнулась в свой смартфон.
Я присела рядом с тобой на диван:
– Можешь на минуточку отвлечься и посмотреть на меня? Нам нужно поговорить.
Ты вздохнула и неохотно отложила смартфон в сторону.
Лишь по дороге домой до меня дошёл весь смысл новости про Эрика. В темноте, в одиночестве, на мокром от дождя тротуаре ко мне пришло осознание того, что может произойти. В тот момент я поняла, чего боюсь больше всего. Страх, перед которым меркли и становились ничтожными пустяками все мои прочие проблемы. То, чего я боялась по-настоящему, грозило превратиться в реальность. Жизнь без тебя. Из всего, что происходило со мной в последние месяцы: увольнение с работы, уход мужа, угрозы криминальных личностей, – мысль, что ты переедешь жить со своим отцом в Нью-Йорк, была хуже всего. Хотя как я могла упрекать тебя? Какая девушка-подросток – одержимая модой, спортивными тренировками, Ютубом и соцсетями – устоит перед Нью-Йорком, который для неё все равно что Мекка для мусульман?
Однако у этой ситуации были свои плюсы. Если ты уедешь к своему отцу на другой конец земного шара, то не увидишь, как твою мать посадят в тюрьму, и будешь избавлена от публичного позора. С дочерью по другую сторону Атлантики я с чистой совестью смогу отправиться в полицию, получить заслуженное наказание и освободиться от всех своих преследователей.
– Ну же, мама, – требовательно настаивала ты, – что опять за драма? Мне кажется, я совершенно перестала тебя понимать! Словно мою прежнюю маму подменили, и ей на смену пришла другая, чертовски занудная тётка. Знаешь, когда-то ты была просто классной матерью. А что теперь?
– Это правда, что отец переезжает в Нью-Йорк? Почему ты ничего мне не сказала?
Ты упрямо выпятила подбородок.
– А я виновата, что вы друг с другом не разговариваете? Я вам что, передаточное звено?
Я бросила на тебя умоляющий взгляд:
– Ладно. Отец переезжает в Нью-Йорк. И что с того?
Я глубоко вздохнула, прежде чем задать решающий вопрос, ответа на который боялась больше всего.
– Ты поедешь к нему?
– О господи, мама! Да ты совсем рехнулась. Ты что же, думаешь, я способна переехать куда-нибудь, даже ничего тебе не сказав?
И ты снова потянулась к своему смартфону, показывая тем самым, что разговор окончен. Но я опередила тебя и отодвинула смартфон в сторону:
– Но что произошло? Разве не ты бредила Нью-Йорком с десяти лет? А теперь тебе представился реальный шанс пожить на Манхэттене со своим отцом, чьё финансовое положение куда лучше моего со всеми вытекающими отсюда последствиями. Как ты можешь от такого отказываться? Или отец не хочет, чтобы ты ехала к нему?
Ты медлила с ответом.
– Папа очень хочет, чтобы я поехала, – призналась ты наконец. – Он подыскал мне там какую-то ужасно дорогую школу, которую готова оплачивать его компания. Говорит, что было бы очень здорово, если бы я смогла получить тамошнее образование.
Ты снова замолчала.
– Но? – не выдержала я.
– Послушай. Мне придётся ужасно много учиться, чтобы успевать. Это во-первых. А во-вторых, Нью-Йорк – вовсе не предел моих мечтаний. Старшая сестра Бленды прожила там целый год после окончания школы и никуда даже не могла сходить по вечерам. А ведь ей было даже не шестнадцать, как мне сейчас, а все девятнадцать. Настоящая жизнь начинается там лишь для тех, кому исполнилось двадцать один. И кроме того, мне нравится жить в моей стране. Здесь мой дом и все мои друзья. Мне даже моя школа нравится, хотя порой она меня просто бесит. В Нью-Йорке я никого не знаю и буду никем. Вот и всё.
Я слышала каждое сказанное тобой слово, но всё равно продолжала сомневаться, правильно ли ты меня поняла.
– Алиса, мы ведь говорим о Нью-Йорке. Не о Гётеборге или, к примеру, Дюссельдорфе, а о Нью-Йорке. Я вовсе не пытаюсь уговаривать тебя, но мне с трудом верится, что ты готова отказаться от такой возможности.
– В том-то всё и дело, мама, что ты просто не понимаешь. Я вовсе не считаю, что переезд в Нью-Йорк должен перевернуть всю мою жизнь. Это только тёткам твоего возраста, которые любят Сару Джессику Паркер и обожают по десять раз пересматривать «Секс в большом городе», кажется, что Большое яблоко – это просто какая-то манна небесная.
Я крепко обняла тебя, но ты весьма неохотно восприняла подобное проявление нежности. Ты требовательно побарабанила меня по руке и забрала обратно свой смартфон.
– Да ладно тебе, мам, успокойся. Я никуда не еду.
Я продолжала сжимать тебя в объятиях и, глядя на фотографию ныряльщиц на стене, думала о том, что полиция – это не выход. Я обязана что-то придумать, чтобы заплатить эти самые 820 000 крон. Прямо сейчас. После разговора с тобой ставки в этой игре удвоились. Я несла и должна продолжать нести свою ответственность за дочь.
– Вот если бы папа переехал в Лос-Анджелес, тогда другое дело. Вот куда все стремятся. Пальмы, бассейны, пляжи, Райан Гослинг. А ты говоришь: Нью-Йорк…
Ночью я сидела наверху в своей комнате и разрабатывала стратегию раскрутки Перниллы Перссон. Задача была настолько трудной, что отодвинула на задний план все мысли о четверге и о том, что меня ждёт. Я обдумала все возможные варианты, как раздобыть денег. Банк решительно отказался давать кредит, мотивируя это тем, что сперва я должна доказать, что умею зарабатывать деньги. Сотрудница банка выглядела почти довольной, озвучивая свой отказ. Примерно тот же самый ответ я получила во всех других банках, куда обращалась. Даже в тех, что имели весьма сомнительную репутацию и предлагали кредиты на жутких процентах. Тогда я осторожно порасспросила своих знакомых, не хочет ли кто стать инвестором агентства. В основном это были старые партнёры и коллеги, те, кому, как я знала, нравился мой азарт на новом поприще. Однако вскоре убедилась, что никто не даст мне ни гроша. Во всяком случае, не сейчас. Заставить раскошелиться Эрика – напрасный труд, не стоило и пытаться. Даже если я сумела привлечь его к ответственности и добилась своего, денег за такой короткий срок точно бы не получила. Единственный выход – это постараться уговорить неизвестного покупателя картины одуматься и перенести сроки выплаты.
Я несколько раз посылала сообщения, в которых писала, что денег нет, но они так и не были прочитаны и остались без ответа. В четверг утром меня разбудил телефон. Пришло смс-сообщение с координатами места. Посмотрев гугл-карту, я поняла, что это где-то в самой глубине леса. Едва сообразив это, я покрылась холодным потом и тут же отправила ответ:
«Вы ничего там не найдёте. У меня нет денег. Я очень хочу всё вернуть, но прямо сейчас у меня нет для этого никакой возможности. Мы можем встретиться?»
Тишина.
И тут я занервничала по-настоящему. Всё это время я ждала, что угрожающий мне незнакомец примет мою просьбу об отсрочке. А теперь… Что ещё можно сделать?
Четверг проходил на стремительной скорости. Я расписала весь свой день по минутам и неукоснительно следовала распорядку, чтобы напрочь забыть про деньги, которых не было. После полудня состоялась фотосессия Перниллы Перссон. Стилист сделала ей по-настоящему продуманную причёску, и теперь тот, кто никогда не встречал Перниллу лично, глядя на её снимки, решил бы, что перед ним этакая гламурная особа королевских кровей. Волосы, макияж, фотошоп. Когда Пернилла Перссон увидела свои снимки, её первой реакцией была безмерная радость с изрядной долей шока. Она была счастлива и растрогана и неуклюже обняла меня, словно я сделалась её самой близкой подружкой.
– Вот она настоящая я! – ликующе воскликнула Пернилла.
Весь день я нервно поглядывала на свой телефон. От покупателя номер семь по-прежнему никаких вестей. Означало ли это, что он принял предложение подождать с выплатой? Возможно, его предупреждения были лишь пустыми угрозами? Но что-то подсказывало мне, что легко отделаться не удастся. Это изматывающее безмолвие походило на затишье перед бурей.
– Ну наконец-то я разобралась, что там с этой косой! – воскликнула Луиза.
Все остальные дружно закивали, кроме Петры, которая с недоумением уставилась на подругу:
– Какой косой? Ничего не понимаю. Это что-то важное?
Она открыла книгу и принялась перелистывать страницы, испещрённые заметками на полях. Луиза повернулась к Анне и указала пальцем на Петру:
– У неё мальчишки, поэтому ей никогда не придётся заплетать косу Китнисс.
– Вот и хорошо, – решила я поддержать подругу. – Одно время Алиса требовала, чтобы я делала ей только эту причёску, и мне пришлось пересмотреть несколько роликов на Ютубе, чтобы научиться правильно плести такую косу, но, как я ни старалась, она всё равно каждый раз оставалась недовольна. Зато теперь я столько всего знаю!
Я как раз закончила читать очередную книгу, «Голодные игры» Сьюзен Коллинз, и теперь не могла сдержать свой энтузиазм.
Честно говоря, в тот вечер я буквально заставила себя прийти на собрание книжного клуба. Меня одновременно обуревали раздражение, злость и страх – какие тут могут быть разговоры о высоких книжных материях! Но всё же я нашла в себе силы прочесть «Голодные игры», книгу, о которой мы условились во время роскошных выходных в Барселоне. Как ни странно, но роман или скорее его героиня – Китнисс – придали мне сил и внушили надежду: какой бы беспросветной ни казалась жизнь, всегда есть способ выбраться из самой безвыходной ситуации. Поэтому в последнюю минуту я решила пойти на встречу и хотя бы для разнообразия провести несколько приятных минут с подругами.
– Это было так захватывающе, что я едва могла оторваться, – возбуждённо тараторила Луиза. – Неудивительно, что подростки буквально одержимы этой книгой.
– Точно! – воскликнула Анна. – Вот бы у нас была такая книга, когда нам было по тринадцать. Это не то что «Кулла-Гулла», которую мы все читали в школе. По части сексапильности никакого сравнения с Китнисс.
Участницы книжного клуба рассмеялись, правда, Петра не так громко, как остальные.
– Слышишь, как звенят колокола, Гулла? – испуганным голоском произнесла Луиза, пародируя диалект жителя Сконе. – Телевизионный сериал был какой-то странный, дети из одной семьи разговаривали на разных диалектах.
– Что? – удивилась Петра. – Вам не нравится «Кулла-Гулла»? А я много раз перечитывала её в детстве.
– Да-да, – перебила её Луиза, – мы не сомневаемся, Петра! – И, щедро плеснув себе в бокал красного вина, Луиза продолжила: – Книга и правда замечательная, Анна. Я сперва подумала, что может быть интересного в книге для подростков, но эта просто что-то…
Я внезапно выпрямилась на диване:
– Ты действительно прочла книгу от первой до последней страницы?
– Ой, не мелочись. На самом деле фильм тоже получился отличный. Дженнифер Лоуренс просто жжёт, так что я не видела смысла в том, чтобы читать ещё и книгу. – И с этими словами Луиза сделала большой глоток из своего бокала.
– Между прочим, у нас сейчас встреча книжного клуба, а не киновечеринка, – заметила Петра.
На мгновение в гостиной Анны, обставленной с таким вкусом, что её впору было помещать на обложку модного журнала об интерьере, сгустились тучи.
– Да брось, Петра! – отмахнулась Луиза и, взяв со столика бутылку, наполнила бокал подруги до самых краев. – Я только хочу сказать, что как же здорово, что у современных девушек есть такие замечательные примеры для подражания. К примеру, я где-то читала, что стрельба из лука вновь вошла в моду… – Луиза внезапно оборвала себя на полуслове и повернулась к Анне: – Должна тебе признаться, что, когда ты сказала, что купила диван в цветочек, я подумала, что ты немного… того. Диваны с цветочной набивкой, фи, подумала я. Лет десять назад они ещё как-то смотрелись, но сейчас их все выбрасывают. Но теперь я вижу, какой он красивый. Чертовски красивый! В общем, снимаю перед тобой шляпу за твой выбор.
Луиза случайно плеснула несколько капель вина на стол, и Петра тут же вытерла их тряпкой. После чего сделала глубокий вдох и сказала:
– Если бы у меня была дочь, я ни за что не разрешила бы ей брать в руки такую книгу.
Мы с Анной удивлённо подняли брови.
– Я так и думала, – пробормотала Луиза.
Мне стало любопытно, что хочет сказать этим Петра.
– Что ты имеешь в виду? Мы же просто обсуждаем книгу, и это естественно, что у всех разные точки зрения. Ведь так? – И я бросила многозначительный взгляд на Луизу и Анну.
– Ладно, – хлопнула Анна рукой по колену, – думаю, нам пора заканчивать, потому что у меня завтра с утра перед работой встреча с фитнес-тренером Анникой. Вы же знаете Аннику, она терпеть не может, когда на её занятия приходят не выспавшимися.
Мы с Петрой понимающе кивнули. Нам обеим доводилось общаться с этой энергичной особой.
– Поэтому будь добра, объясни, почему ты не разрешила бы своей дочери брать в руки «Голодные игры»?
Петра явно смутилась, оттого что подруги придают столь большое значение её словам, но и смолчать не могла, потому что заложенная в книге мораль её возмущала.
– Это ведь как компьютерная игра. Никто по-настоящему не умирает. На смену погибшему всегда придёт другой, но при этом похожий персонаж. И подростков в книге, кажется, совсем не волнует, что они должны умереть. Они как будто воображают, что нет никакой грани между жизнью и смертью, а потому неважно, на чьей стороне ты сражаешься. И потом, что касается отрицательных персонажей. Кто они такие на самом деле? Что они хотят? Чего добиваются? Ведь их так и не удаётся узнать по-настоящему. Если говорить начистоту, то, на мой взгляд, эта книга превозносит идеи фашизма и навязывает неправдоподобный взгляд на мир.
Остальные молча слушали Петру.
– Да, ты действительно серьёзно проанализировала эту книгу, Петра, – наконец нарушила я тишину и задумчиво склонила голову набок.
Остальные недружно закивали.
– Нет, правда, девчонки, – вмешалась Анна, – если я завтра буду не в форме, Анника с меня три шкуры сдерёт.
Луиза перелила остатки вина из бутылки к себе в бокал и выпила, пока остальные вставали с дивана.
– Ах, как жаль, – разочарованно протянула Луиза. – И зачем ты только назначила занятие на следующий день после собрания клуба? Мы даже не успели решить, что будем читать дальше.
– Теперь у нас на очереди «Великий Гэтсби» Фрэнсиса Скотта Фицджеральда, – произнесла Петра не терпящим возражений тоном. А когда она так говорила, спорить с ней означало ввязываться в самую настоящую словесную войну.
Мы ещё немного постояли перед домом Анны, ёжась на холодном ветру, после чего попрощались с Луизой, которая жила в другой стороне. Петре было по пути. Но стоило мне свернуть к своему дому, как Петра совершенно неожиданно разрыдалась. Я смутилась. Последнее, на что я была способна в моём состоянии, это утешать трепетную подругу, которая расплакалась только потому, что остальные не любят старую детскую книжку «Кулла-Гулла». Петра шагнула ко мне и обняла, уткнувшись в плечо. Эти вечные объятия, подумала я. На самом деле я не люблю обниматься. Разве только с тобой, дочка.
– Не бери в голову, Петра. Луиза только на словах такая грубая. У неё своеобразная манера поддерживать беседу.
– Дело не в этом, – всхлипнула Петра. – Просто всё как-то сразу навалилось…
– Мне очень жаль, Петра, но я должна поспешить домой к Алисе, пока она не легла спать.
Петра продолжала лить слёзы у меня на плече.
– Нет, правда, Петра, хватит!
Я была на взводе, каждую секунду ждала, что неизвестные люди скоро заявятся ко мне и потребуют то, что я им должна, и это ожидание изматывало. Поэтому в тот миг меня совершенно не интересовали ни проблемы Петры на работе, ни истории про ее мужа-зануду, с которым она жила с восемнадцати лет, ни её страдающая от рака мать.
– Иди домой и ложись спать. Завтра тебе станет лучше. Утро вечера мудренее, – сказала я и, повернувшись, направилась к своему дому, где в кухонном окне горел свет.
Моя подруга осталась одна рыдать на улице.
