Мир меняющие. Один лишь миг. Книга 2

скачать книгу бесплатно


Вальд прошептал, стараясь как можно незаметнее двигать губами:

– Слышь, ты бы мне кинжал или хоть ножик какой оставил?

– Тебя обыщут, и обыщут так тщательно, что ты зубочистку с собой не пронесешь. Особенно будут стараться при обыске укромных местечек – думаешь войско и охрана у бухана не спинолюбы? Половина из них – уж точно, как хозяин, он тут иногда такие праздники для «своих» закатывает, что ой да ну – это мне Розенпорт рассказывал. Тут в Крамбаре подобное тянется к подобному…

Вальд едва заметно дернул носом, пожал плечами:

– Ну тогда буду обходиться тем, что придется.

Гости и хозяин вошли в жарко натопленные покои. И вновь бухан предложил снять уличные одежды. Приближался сезон ветров и, хотя на побережье он был мягче, все же приходилось кутаться в теплые плащи. Купцы, астроном и бухан – более, чем странная компания – разделили трапезу. Стол был уже накрыт и встречала их Стела, облаченная в странное платье – она выглядела в нем совершенно обнаженной. Ей же пришлось прислуживать за столом. И молчать, приказано же было молчать.

Разговаривали о пустяках, серьезные разговоры оставив на потом. И вот наступило оно, «потом». Едва слышно ступающие слуги унесли грязную посуду, оставив замысловатый сосуд с дымящимся кафео, бухан предложил опробовать ликеры и вина, которые были собраны со всех частей Зории.

– А вот ваше, ущельское. Пригубите, каков букет!

Вальд едва коснулся бокала, от тяжелого раздевающего взгляда бухана никуда не деться, не отвернуться, не сбежать. В голове лихорадочно мелькали мысли: то ли сразу резануть будущего хозяина, то ли бежать. Не подходило ни то, ни другое. Вальд решил повременить с решением, Стела здесь, может она придумает что-нибудь. Бухан отозвал ноёна и хриплым от вожделения голосом завел разговор о деньгах:

– Итак, какова цена? За сколько мирские купцы продают сограждан?

Ноён пожал плечами:

– Это не мой товар, я не могу цену назначать. Позвать вам Пергани?

– Зови, зови.

Подошел Бардем. Краусс задал тот же вопрос и ему.

Пергани, хотя был молод, повидал достаточно покупателей, которые хотят приобрести понравившийся товар во что бы то ни стало: жадный блеск в глазах, трясущиеся руки. Особенно легко узнавал он тех, которые любили выпить лишку или курили запретную траву, или бывали жадны до нежных женских прелестей – в кулинарном смысле этогй жадности. Бухан Краусс, как бы ни был он богат и силен здесь, в Крамбаре, подцепил тяжелую болезнь. Его болезнь звалась Вальдом. Бухан твердо решил приобрести астронома, но называть хоть какую-то цену было опасно: занизишь – станет подозревать, завысишь – живым не уйти. Бардем принял решение почти моментально:

– Для вас, достопочтенный бухан, цена этому молодому человеку будет слишком велика: я прошу вашей протекции, когда приеду с караваном в следующее Новолетье. А нынче он обойдется вам в нисколько скипов.

Бухан опешил. Он ожидал, что купцы заломят за столь редкостного невольника несусветную цену. Ха, а протекцию, да в следующее Новолетье – Краусс мог пообещать таких услуг сколько угодно, хоть всему клану мирских купцов. Он торопливо кивал, подписывая бумаги. Остаток визита прошел скомкано. Хозяин не скрывал своего желания остаться с новым любимчиком наедине. Стела молчала, глядя куда-то себе под ноги. У Бардем перехватывало дыхание от ее красоты и от ощущения, что их стройный план проваливается куда-то в хронилища. Лишь Розенпорт сохранял спокойствие, изредка потихоньку дергая кровника за одежду, пытаясь привести его в чувство. Вскоре купцы откланялись. Бухан облегченно вздохнув, предложил заходить, не церемонясь.

Появившийся хирдманн проводил купцов до ворот, и низко поклонившись, покинул их.

Бухан же без долгих разговоров, велел Стеле быть готовой отправиться в Красные башни, как только подготовят экипаж. Стела поняла, что утратила над Крауссом всякую власть в тот момент, когда вошел Вальд. Бухан был убежденным спинолюбом. Он вызвал всех ухаживальщиков и, пока Стела поднималась по лестнице и могла слышать о чем ведется разговор, она слушала распоряжения его о подготовке нового любимца к первой ночи. Голоса Вальда слышно не было. Стела не успела передохнуть после подъема по достаточно крутой лестнице, лишь только прилегла, примяв покрывало, как появился хирдманн. Девушка до сих пор не отличала их друг от друга, они казались совершенно одинаковыми и она никогда не слышала их голосов. Он знаком показал следовать за собой. Стела накинула плащ и устремилась за провожатым, оставляя позади ненавистную комнатку на вершине башни.

Вальд огорчился, узнав, что Стела уезжает, а он так и не успел с ней перемолвиться даже словечком, и не успел посвятить ее в ту часть плана, которая зависела от нее. Но ее отъезд все же предоставил астроному передышку. А последующие процедуры даже повеселили. Ухаживальщики тщательно удаляли любую поросль на его теле. Особенно развлекло Вальда, когда им пришлось воевать с растительностью на его ногах. Астроном был достаточно волосат, чтобы привести ухаживальщиков в уныние. Но рано или поздно все заканчивается, окончилась и эта процедура, во время которой он смеялся до слез от щекочущих прикосновений. Потом пришли массажисты, мойщики и много еще других, они занялись телом Вальда, позволив тому тщательно обдумать дальнейшие действия. Тихие шепотки ухаживальщиков натолкнули молодого человека на мысль, что бухан до дрожи в коленях боится императора. Впрочем, как понял Вальд, Олафа Всемогущего боятся все без исключения крамсоны. Боятся и любят, и все поголовно желают забраться в его постель, чтобы урвать свою частицу бессмертия, которой, по слухам, божество может наделить любого. И в голове у Вальда сложился план, как можно избежать сегодняшней ночи с буханом, одна лишь мысль о которой вызывала чувство гадливости и отвращения. Потому как Вальд точно знал, что он не спинолюб – любовных приключений с противоположным полом у него было немного, но это лишь укрепляло юношу в мыслях об одной-единственной, которую он, как истый астроном, будет любить долго и счастливо до самых небесных полей.

Бухан Краусс вернулся из Красных башен после обеденной трапезы. Вальду принесли еду в комнату на вершине башни – ту самую, которую освободила Стела. Сюда, по-видимому, заселяли особых пленников. Вход охраняли двое хирдманнов – новоявленному любимцу не доверяли. Один из хирдманнов как-то странно поглядывал на Вальда, но астроном списал это на то, что охранник, вероятно, ранее был любимцем хозяина и теперь подозрительно относится к новой игрушке. Бухану же пришлось откушать с Всемогущим, осторожно пробуя каждое блюдо – божество иногда развлекалось тем, что подсыпало в кушанья сильнодействующие яды. Для императора любая отрава была не опасна, в отличии от его гостей, которым приходилось несладко.

От совместного приема пищи с Всевышним отказаться не было возможности, но и выжить после этого сложновато. Краусс вернулся взвинченный, лишь мысли о сегодняшнем приобретении и предстоящей ночи поддерживали его во время визита в Красные башни. Даже полученный скип вознаграждения не радовал. Итак, долгий утомительный визит закончился, и бухан вернулся в свой замок. Велел приготовить ванну. Со стоном облегчения забрался в теплую воду в купальне, откинул голову, наслаждаясь ароматной пеной, и вдруг напрягся, вспомнив, что яды бывают и медленного действия. Но потом, постаравшись выкинуть эту мысль из головы, приказал позвать Вальда, решив не дожидаться ночи, и познакомиться со своим новым любимцем прямо сейчас.

Астронома сопровождали оба хирдманна, ему подумалось: «Однако и важная я персона, если меня эти два жлоба ведут, или боятся, что сбегу». Вальд переступил порог купальни, в воздухе которой слоился ароматный пар, полускрывая окружающее неясной дымкой. Юноша еще не видел себя в зеркале полностью, после проведенных процедур. Бухан, не в силах больше сдерживаться, дрожащим от страсти голосом приказал раздеваться. Вальду подумал: «Ну вот, началось», но одежду послушно стянул. Переступил через лежащие на полу тряпки и застыл, словно приглашая полюбоваться собой. А полюбоваться было чем: широкие плечи, красивые, в меру мускулистые руки, крепкий пресс, узкие бедра, длинные поджарые ноги – хорош, ох, до чего же хорош. Торнвальд де Аастр, один из последних астрономов Зории, встретил свое двадцатое Новолетье не в худшей форме. А для того, чтобы бухан поддался на его игру, нужно было еще больше увлечь этого завзятого спинолюба. Вальд выставил ногу вперед, заставив мышцы по всему телу заиграть, и томно взглянул на своего хозяина. Потом, продолжая игру, опустил глаза и едва не поперхнулся: в лужице воды, пролитой на каменную плитку, он, наконец, увидал отражение своего лица. Да уж, ухаживальщики постарались, зная вкусы Краусса. То, что не теле не осталось ни одной волосинки, это было совершенно не важно. Но вот что они сотворили с лицом – смех, да и только. Они обвели глаза, и без того яркие, чем-то темным, заставляя зрачки светиться собственным светом в неярком свете факелов в купальне. Начисто выбрили щеки, подвели брови и слегка нарумянили щеки. Вкупе с мускулистым телом смотрелось это так забавно, что Вальд едва не прыснул. Закусил нижнюю губу, пытаясь удержаться от смеха и одновременно придать лицу томное выражение. Бухан задышал чаще. Вальд решил сбавить темп: «А то старикана удар в горячей воде хватит, потом с кем тут разбираться…» Двинулся к скамье, стоявшей возле водоема, в котором распростерся бухан. Благодаря Семерку, что милосердная пена скрывает худые телеса Краусса. Сел на теплый гладкий камень, одну ногу поставил на край скамьи, обнял колено и вновь взглянул на бухана, призвав всю свою выдержку, мечтал солгать так, чтобы бухан поверил – а уж ложь никогда не была сильным оружием в арсенале любого астронома..