скачать книгу бесплатно
Спиралью вверх и по спирали вниз.
И ты про это помни, не забудь:
Матёрый волк и очень хитрый лис.
Внутри раздор, и почва для стихов
Не заживает грифельной грядой,
И стая белых ласковых волков
Бежит сюда за небом и едой,
А стая рыжих огненных лисиц
Скрывается за выжженным холмом.
Бывает сон у вешних даже птиц.
На дне своих запущенных хором
Они сидят и ждут рассветный час,
На них находит времени набег,
Что каждого живущего из нас
Преображает в жаркий майский снег.
Напиться бы водою из ручья,
И по ножам огромным не ходить.
Была бы ты, поэзия, ничья…
Но кто же будет в храме том кадить,
И на алтарь, забрызганный вином,
Не меньше сердца ежедневно класть?
Поэзия: украсить и украсть?
Поэзия в ином.
На вторых ролях
Это было острым и жарким днём
Это было острым и жарким днём.
Я достигнул дна и прельстился дном,
Не хотел всплывать, по песку ходить,
А хотел я спать и вообще не быть.
Я любил вставать и не чуять ног,
На небесной скатерти думать – Бог,
Ничего не ждать от своей любви,
Никому не врать, ни с кем не юлить.
Вот и вышел я, вот и вышел весь.
Половина дня, и сижу я здесь:
На дороге пыль, на заборе – смерть.
Ты не веришь мне?
Ты не веришь ведь…
На вторых ролях
На вторых ролях
Камерный рояль.
Это не твоя
Партия и явь.
Это просто плен
Музыки большой.
Ты играешь: «трень» —
Это хорошо.
Ты играешь: «бах» —
Крышкою стучишь.
На вторых ролях? —
Лучше быть большим!
Лучше уж в огонь,
Треск и топоры —
«Музыкой не тронь —
Скучен твой порыв».
И стоит рояль,
Не находит слов.
А чужая явь
Капает как кровь.
Moulin Rouge
Как два актёра в Мулен Руж,
Как тот поэт и куртизанка.
В немом кино попкорн, и душ
У водостоков замка.
Немой ответ на твой приказ —
Невольный уголок усмешки,
И недовыстроен каркас
Измены, верности и слежки.
Влитая жизнь в руно забот
О кошельке, о паре, прочем.
Блестит испариной мой рот,
А твой – стихами заколочен.
Феникс
Ты воротишь лицо,
Я читаю ребристый двухтомник.
Птицефабрика – жизнь
При прищуренном взгляде – питомник.
Отшвартована смерть,
По реке наплывает на купол,
И воздушная твердь
Обличает пластмассовых кукол.
Погружение вниз —
Иногда верхолазу спасение.
Многочисленных риз
Глубина и златое травление —
Прямо по сердцу знак
Перелётной непойманной птахе
В понимании, как
Догорит и воскреснет во мраке.
Звездочёт
Ночь открывает горизонт
На всё пространство небосвода.
Меня защищает зонт,
Тебе не мешает погода.
На разных концах земли,
В каждом из созвездий
Видны поколения тли
И единицы лезвий.
Срезая ночью хор
Утром увидишь – тенор,
За темнотою нор
И под морскою пеной
Признаки той зари
Смыкание век пророчат,
Под уговоры «спи!»
Спать никто не хочет.
С холма идёт звездочёт,
Дорога петляет низко.
Я отрываю счёт
Между дальней звездой
И той,
которая близко.
Дрожит стекло в оконной раме
Дрожит стекло в оконной раме,
Дрожит душа в оправе дней,
Что было раньше вместе с нами,
То между нами стало в ней.
И от мороза стёкла сильно
Скривились, выгнулись дугой,
И льда узоры изобильно
Покрыли окна пеленой.
Но в этом ласковом барьере,
Как в обветшалой тишине,
Душа тоскует о потере
И выбирает стужу мне.
Талисман
И это мне? Пожалуй, не хочу.
Чего ещё ненужного предложишь?
О, сколько дней истошно хохочу,
И, вероятно, улечу в Воронеж,
Где на большой асбестовой трубе
Качаются ремонтники котельной.
Я забываю мысли о тебе,
Метая в них свой амулет нательный.
Свой талисман, разбитый на куски,
Я подберу, изломан и удачлив.
А ты усни, массируя виски,
На не своей, но, всё-таки, на даче.
И напевают шёпотом осин
Резные дни под звуки кашалота.
И я шепчу, шепчу тебе: «усни».
А ты в ответ не засыпаешь что-то.
Давай же так
Давай же так – расходимся с тобой
На плоскости крыла от самолёта,
Под оркестровый барабанный бой
И алименты по размеру МРОТа.
У крымских гор и спорных валунов,
Где грек сидел, татарин искупался,
Где солнце не встречается с луной,
И кроме нас никто не расставался.
Давай же так – останемся вдвоём
Ещё на эти только две недели,
И, может быть, в отчаяньи поймём,
Что вовсе расставаться не хотели.
