Арейна Смит и академия стихий

Машина остановилась в стороне от широких ступеней, ведущих к большим дверям Академии. Водитель мистер Брайн, ни говоря ни слова, вышел, хлопнул дверью и ушел, недовольно что-то ворча себе под нос. Альберт Смит положил свою руку на маленькую ручку внучки видя, как она волнуется, и тихонько попросил:

– Арейна, ты посиди в машине, я схожу, отнесу твои документы директору Академии. И не волнуйся ты так, ты со всем справишься. Я уверен в твоей подготовке.

Девушка кивнула, слова дедушки ее немного успокоили, ждать так ждать, хотя ей так хотелось выскочить из машины и оббежать всё кругом, всё потрогать и заглянуть в каждый уголок этой чудесной Академии. Чтобы чем-то себя занять, она стала рассматривать подъезжающие машины и выходящих из них молодых людей. Самое интересное, что она проходила мимо этой Академии много раз, но никогда не видела никого, ни одного человека, лишь красивое здание.

Заместитель Директора Академии Альберт Смит как обычно вошел в здание, его маршрут не изменялся никогда и повторялся каждый рабочий день. Вверх по мраморной белой лестнице шириной в три метра, на втором этаже он поворачивал налево, шел по просторному коридору, последняя дверь опять же слева, на которой висела табличка с черными выжженными буквами, гласившая: «Директор Уилл Флеминг», а ниже «Заместитель директора Альберт Смит».

В приемной сидела секретарь директора Катрина, обладающая умопомрачительными размерами бюста. Она молча кивнула и улыбнулась ярко-красными губами Альберту. В день приема студентов работы навалилось много и Катрина старалась все успеть не отвлекаясь, в любой другой день она с удовольствием поддержала дежурный светский разговор и даже возможно угостила чашечкой кофе.

Директор Академии Уилл Флеминг восседал в своем высоком, обитом мягкой тканью кресле лимонного цвета, желтый цвет был его любимым, и вся мебель имела такой оттенок, как и стол золотистого оттенка. Стены кабинета заставлены книжными шкафами от пола до потолка, и забиты личными делами всех, кто когда либо обучался в Академии. Даже деревянные шкафы имели желтоватый оттенок, а стеклянные дверцы состояли из янтарного стекла.

Стол, за которым работал Альберт Смит, с недюжинным трудом отвоеванный, был единственной мебелью черного цвета в этом кабинете. К сожалению, убедить директора, что кресло масляно-желтого оттенка Альберту Смиту не нравится, так и не получилось.

На рабочем столе директора по правую руку всегда находилась золотистая клетка с поющей канарейкой, которая никогда не росла, никогда не молчала, и частенько отвлекала Альберта. Пальцем директор крутил над желтой канареечного цвета чашкой, перемешивая сахар, запах ароматного утреннего кофе наполнял его кабинет. Уилл был давним другом Альберта, они проводили много времени на работе, имели схожие взгляды в области обучения студентов, а иногда вместе посещали ярмарку магического мира.

– Доброе утро, Альберт, – улыбнулся Уилл и провел рукой по своим огромным усам, это была его гордость – густые усы, всегда идеально расчесанные, торчащие параллельно полу, переходили в такие же густые бакенбарды.

– Доброе утро, Уилл, – Альберт кивнул и положил серую шляпу на свой рабочий стол.

Альбер Смит обошел свой стол, выдвинул ящик и вытащил документы, немного повертев их, уверенным шагом подошел к директору Флемингу и положил бумажную желтоватую папку, подписанную красивым каллиграфическим подчерком. Черная надпись гласила: «Арейна Смит». Папку такого цвета Смит выбрал не случайно, о любви друга к желтому цвету знали все.

Директор Уилл Флеминг, взрослый мужчина, давно перемахнувший пятидесятилетний рубеж, что для мага означало только расцвет сил, сузил свои голубые глаза, отчего по щекам поползли морщинки, провел ладонью по уложенным волнистым волосам цвета блонда, аккуратно приглаживая, и стал изучать незнакомое имя.

– Новый студент? – Директор недовольно нахмурился, он знал всех абитуриентов, но такого имени не слышал ни разу, а вроде документы подали уже на всех будущих студентов. Более того, некоторые родители подавали документы сразу после рождении ребенка с описанием подробно запланированного обучения. Попасть в Академию считалось очень престижно и сложно. Но практически все, кто поступал сюда, могли быть уверены, что будут востребованы в дальнейшем, именно в Академии они найдут себя и полностью сроднятся со своей магией. Гармония со своими силами, покой, умиротворение – это те результаты, которые получали студенты в стенах Академии.

– Студентка, – невозмутимо уточнил Альберт.

Уилл Флеминг, заметил, что Альберт немного волнуется, чего обычно за его заместителем не наблюдалось, нехорошая мысль закралась в голову Флеминга, неужели его правая рука, его самый доверенный человек, за кого-то решил попросить… Директор обожал свою работу и всегда старался показывать высший уровень, всячески пресекая любые попытки пропихнуть студентов без экзамена. Он искренне не любил всевозможное использование знакомств, также как и студентов, считающих, что они могут легко пройти обучение благодаря связям либо родовитости семьи.

– Мы не принимаем студентов, которые не прошли качественного начального обучения, – отрезал директор Флеминг, про себя злясь на своего заместителя.

– Можешь мне поверить, она прошла, – Альберт опустился в низенькое гостевое креслице, стоящее рядом со столом директора, оббитое той же тканью, что и кресло Флеминга, наклонился вперед, положил ладони на стол и посмотрел другу в его глаза, обрамленные множеством морщин. Он видел, что друг злится, сразу понял почему, но решил немного подыграть ему, не открывая сразу всех карт.

– Да? И в какой школе она обучалась? – задал вопрос директор Флеминг, указательным пальцем поправляя свои пушистые усы.

– Домашнее обучение, – ответил Альберт разводя руками, он точно знал, что этот ответ ещё сильнее разозлит директора.

Директор шумно вздохнул и недовольно поджал губы, знает он таких, само словосочетание «домашнее обучение» вызывало у него нервный тик. Родители долго не отпускают от себя ребят, таким детям нужен другой метод обучения, им сложно оставаться надолго в Академии, сложно ужиться. Они очень сложно привыкают к жизни в Академии, оторванные от дома, родни и друзей. Но хуже всего у таких ребят с дисциплиной, такие тепличные дети не знают режима, нарушают правила и сеют смуту. И ко всему этому никому не известно, действительно ли они прошли качественное образование, конечно, существует большой список учителей, которым можно доверять, но это опять же проверять требуется.

– И кто же ее учитель? – этот вопрос директор задал только с одной целью – уличить своего заместителя в использовании связей и оградить Академию от ненужного балласта в виде не пойми какой студентки.

– Учитель я, а Арейна Смит моя внучка. Документы все в порядке, оплата за обучение произведена, также я оплачу все ее учебники и форму, как только ее примут. Об оплате можешь не беспокоиться, ты меня знаешь, финансовые вопросы для меня на первом месте. – Невозмутимо произнёс Альберт и немного усмехнулся, именно таким тоном он вчера сообщил внучке, где она будет обучатся.

Уилл Флеминг беспардонно вытаращился на Альберта, не веря своим ушам. Внучка. Откуда у него внучка? Альберт ни грамма не семьянин, вообще, он всегда наотрез отказывался от всяких попыток познакомить его с хорошей женщиной, объясняя это тем, что ему проще ходить на свидания без обязательств. И этот человек имеет внучку, более того, он сам ее обучил. Этот мир, должно быть, сошел с ума и в какой-то момент перевернулся. Когда это произошло? Смит ни разу не отпрашивался с работы, ни разу не приводил свою внучку в

Академию даже на экскурсию, более того он ни словом ни отбранился о наличии внучки.

Как это Флеминг не заметил изменений в друге, ведь невозможно скрывать ребенка. Но старому другу это каким-то образом удалось, сколько лет он видит его каждый день, но тот ни слова ни проронил.

– Как внучка? Откуда у тебя внучка, у тебя и детей-то нет, – вопрос был бестактным, но Уилл Флеминг был ошарашен новостью и забыл о всех правилах приличия, с вытаращенными глазами он выпалил первое, что пришло на ум.

Альберт засмеялся, ответил он с задорной и простодушной улыбкой на губах:

– Ну, ты странный, то, что я не женился, не значит, что у меня не было детей. Тебе рассказать, откуда дети берутся? Может, ты не знаешь? Могу провести лекцию о половом созревании, мне не впервой, у меня студентов куча, опыт таких лекций есть.

Уилл Флеминг открыл рот, желая что-то сказать, затем закрыл и задумался.

– Альберт, ты такой скрытный. Подожди, ей шестнадцать лет? Это она причина, по которой ты ушел тогда и три года отказывался возвращаться на работу? Я прав?

Уилл вспомнил, тот самый момент, когда друг изменил свою жизнь. Это произошло в одно утро, к нему пришел профессор Альберт Смит и сообщил, что снимает с себя все полномочия. А между прочим, он очень сильный профессор и одно его имя в качестве наставника добавляло престижа Академии. В тот раз Смит категорически отказался рассказывать, в чем причина, и только спустя три года Флемингу кое-как удалось затащить Смита обратно на работу. А о своей жизни друг вообще мало распространялся и приходилось вытаскивать любую подробность. Хотя заместитель не прочь был пропустить по кружке эля вечером, поговорить о студентах, но только не о себе, не о своей личной жизни. В «Пьяном Страусе» отличный паб, который профессор Смит и Директор Флеминг посещали раз в две недели, но даже после нескольких пинт эля язык его друга был под контролем. Уиллу всегда казалось, что Альберту говорить не о чем, вся его жизнь посвящена Академии, студентам и личной жизни у него просто-напросто нет, но вот как всё обернулось. Альберт хранил не маленький шестнадцатилетний секрет в виде внучки.

Альберт лишь кивнул, чего притворяться. Он был готов к этому разговору, также он знал, что директор примет внучку из двух соображений, во-первых, ему очень захочется увидеть протеже профессора Смита, во-вторых, его внучка сильный маг, весьма сильный, правда, он единственный, кто об этом знает на данный момент.

– И на какой факультет мне ее назначать? – Уилл повеселел, в нем зажегся интерес, к чему же готовил Альберт свою внучку. Профессор Смит выдающийся маг и должен привести ему хороший экземпляр в виде сильного мага, а это только приумножит статус Академии.

Альберт Смит вздохнул, самый сложный момент в его жизни – прятать ее дальше или разрешить найти свое место и оберегать ее уже после. Одно его слово, и ее определят на любой факультет, но что, если это ошибка, тогда он обречет внучку на неправильный выбор, а может, и весь магический мир. И сможет ли Альберт и дальше ее защищать? От его решения сейчас зависят судьбы многих магов.

– Через комнату жабы пускай идет, на общих основаниях, – выдавил Альберт, больше всего он не хотел делать такой выбор, но знал, что это единственный правильный выбор. Внучка выросла, пора ей немного самой начать разбираться с этим миром. Да и, сколько ни прячь, все равно её сила вырвется на волю, а он дал обещание защитить девочку, а это значит, что он обязан помочь ей найти призвание и обустроить дальнейшую жизнь. Лучше успеть подготовить девчонку. Этот момент должен был наступить, как жаль, что настал он слишком быстро.

Флеминг усмехнулся, отхлебнул крепкий кофе и прищурил глаза.

– Что, надеешься, она станет вторым Охотником? – Уилл сменил гнев на милость, беседа стала менее формальной, а больше напоминала беседу старых друзей.

Альберт покачал головой, ни капли не играя, ответил он чистую правду.

– Как раз наоборот, надеюсь, что не станет. Это насколько нужно не любить своего ребенка, чтобы пожелать ему стать охотником? Это опасно, это отсутствие личной жизни, и ты сам это знаешь. Это привязать себя к Академии навсегда. Ну уж нет, не нужно мне такого «счастья». Я бы выбрал факультет «Воздуха», но думаю, Гвинея сама решит и поможет девочке обрести гармонию своей стихии.

Вот это откровение. Уилл Флеминг не уставал удивляться, Альберт Смит искренне заботится о внучке, видно, как он ее оберегает, и это закоренелый холостяк, никогда не хотевший ни семьи, ни детей. Мало кто понимал, что ему несет звание Охотника, обычно маги считали, что это преумножает честь семьи, но на самом деле это самоубийственная работа, одинокая и, главное, тяжелая. Охотники редко имели своих детей, редко заводили отношения и рано умирали. Вот в этом вся правда жизни Охотника.

– Где она? – Уиллу не терпелось посмотреть на юного мага, что воспитывалась самим Смитом.

– Я оставил ее ожидать в машине. – Вставая и направляясь к двери ответил Альберт.

– Ты такой человечный, – вскинул руками Уилл. – Веди внучку в общий зал, скоро будем знакомиться, студенты уже прибывают, думаю, к обеду все будут на месте. А после обеда как раз будем проходить комнату жабы. Да ты и сам все знаешь, чего я перед тобой-то распинаюсь, будто ты взволнованный родитель.

Директор Флеминг рассмеялся от своих слов, это напутствие он говорил всем родителям и по привычке инструктировал Смита, который знает порядки так же хорошо, как и сам директор.

Чудеса кругом, или Академия Стихий

Арейна послушно сидела на заднем сидении автомобиля, сложив как школьница руки на коленках, огромным желанием было выйти и осмотреть все вокруг, но она не смела этого сделать, дедушка попросил оставаться здесь. Глядя в окно, она наблюдала как подъезжали другие машины и молодые люди примерно ее возраста выходили из них, доставая вещи из багажника, они уверенно следовали через полукруглые большие деревянные двери Академии, раскрытые настежь. За собой студенты волокли просто огромное количество чемоданов. Арейна даже задумалась о количестве вещей, необходимых ей для жизни здесь. Хотя какая жизнь здесь, она даже не представляла ведь дедушка только вчера рассказал о том, что подготовил для неё на будущую жизнь. Девушке не хотелось выглядеть бедной родственницей со своим скромным чемоданчиком.

– Ну что, готова? – громко и внезапно спросил дед. Арейна не заметила, как он подошел к машине и открыл дверь, от неожиданности она подпрыгнула на мягком сиденье автомобиля.

– Если честно, то нет, – ответила девушка, ее сердце колотилось, руки тряслись, и она правда не была готова.

Альберт Смит рассмеялся и махнул рукой, зовя внучку за собой.

– Не волнуйся, все будет хорошо. Кстати, я безумно рад, что больше ты не будешь сидеть в своем телефоне. Электричества здесь нет. Если бы люди знали об этом месте, многих детей сюда отправляли, лишь бы отвадить от ваших смартфонов.

– Не волнуйся, телефон заряжен и несколько накопителей с собой, – парировала Арейна.

Альберт Смит несколько раз стукнул по багажнику, замок нехотя поддался. Дедушка молча вытащил чемодан с вещами внучки и понес его в Академию, девушка следовала за ним, быстро перепрыгивая со ступеньки на ступеньку, вертя головой на триста шестьдесят градусов и жадно рассматривая всё, что ее окружало.

За тяжелыми деревянными дверями их ждал огромный холл квадратов в двести пятьдесят, с колоннами и арками, потолки пестро расписаны изображениями магов и историями великих магических битв, но для Арейны это просто красивые картины на потолке, смысла которых она не понимала и лишь любовалась. Арейна застыла на месте и, устремив свой взор на потолок, внимательно рассматривала эту красоту. Кто бы ни расписывал эти потолки, он мастер своего дела. Девушка хотела приблизиться и рассмотреть каждую фреску, но переведя взгляд на стены, ахнула от удивления.

Огоньки пламени на стенах плясали без каких-либо ламп, подставок или других вспомогательных средств, живой огонь небольшого размера менял форму каждые пять минут, сменяя символы стихий. Символы это были знакомы Арейне с самого детства, дедушка читал внучке сказки, в которых на каждой странице встречались четыре символа: воды, огня, воздуха и земли.

По периметру стояли деревянные лавки из красного дерева, окруженные вазами с чудными растениями, которых девушка никогда не видела раньше. Большие кадушки с землей, из которых торчали зеленые листья и цветы, напоминающие орхидею, но только издалека напоминающие. Если присмотреться, цветы имели форму различных животных и птиц, а когда кто-либо задевал листок, весь цветочный куст начинал издавать недовольный звук, полностью оправдывающий форму цветка. Арейна Смит не знала о существовании таких красивых цветов, ее рука потянулась сама собой и после прикосновения, громкий недовольный лай заставил девушку подпрыгнуть и отдернуть руку.

Студенты постарше толпились и болтали, они были одеты в форму, четырех цветов. На парнях темные брюки, белоснежные хрустящие рубашки и жилеты четырех цветов, украшенные брошью.

Синие жилеты принадлежали студентам факультета воды, они были украшены брошью в виде круга, из которого пытается вырваться морская волна.

Красные жилеты – это факультет Огня, и брошь в виде круга, в котором бушует пламя.

Серые жилеты, предназначались для факультета Воздуха, брошь серебристого цвета блестела, переплетаясь в круге при потоке воздуха.

И, наконец, светло-коричневые жилеты у факультета Земли, медные круглые броши с квадратом в центре.

Девушки были в юбках гармошкой, сантиметров на десять ниже колена, темного цвета, как и у парней, и с такими же рубашками и жилетами.

Арейна жадно смотрела на магов, с одной мыслью: «Их так много». Так много магов, которые не прячутся. Она была готова подойти к каждому и познакомиться со всеми, но останавливала себя. Они просто стояли, болтали, смеялись и главное, они колдовали открыто. Арейна видела, как студент наколдовал ледяные розы и раздавал их девушкам, те в ответ улыбались, а кое-кто даже мило покраснел. Но самое важное – они открыто пользовались силой. Девушку стала переполнять магия, хотелось также показать, на что она способна, но Арейна взяла себя в руки поняв, как это будет глупо и по-детски выглядеть.

Альберт Смит легко поднял чемодан и бросил на кучу остальных, громоздившихся в самом центре. Девушке стало смешно, никто не ставил сумки аккуратно, а просто закидывал наверх и бежал к своим друзьям, из разных факультетов. И даже Альберт просто зашвырнул чемодан, не сильно опасаясь, что он свалится с этой кучи кому-нибудь на голову.

Те студенты, что не были в форме, были новичками, как и Арейна, об этом она сразу догадалась, на них свободная одежда, а не дресс-код Академии. Рядом со студентаминовичками стоял мужчина в костюме яркого лимонного цвета, он окидывал всех оценивающим взглядом, улыбался и кивал, а студенты смотрели на него с огромным уважением, из чего девушка сделала вывод, что это кто-то из главных этой Академии, уж слишком он вглядывался в каждого.

Дед кивнул головой, приглашая следовать за ним.

– Знакомьтесь, это Арейна Смит, – громко сказал Альберт, показывая на свою внучку, при этом он смотрел на внучку с нескрываемой гордостью.

Мужчина в желтом пиджаке, с шикарными пушистыми усами и бакенбардами закончил разговор на полуслове и уставился на девушку, до неприличия долго и пристально осматривая ее.

– Добрый день, очень рад знакомству. Уилл Флеминг, директор Академии, – кивнул он головой рассмотрев наконец-то девушку.

– Добрый день, – тихо произнесла Арейна, смущаясь от столь пристального взгляда директора Академии, как будто рентгеном прошлись и все органы осмотрели.

Уилл Флеминг, изучая, смотрел на девушку, и в итоге остался недоволен, с такими жидкими серыми волосами и глазами, она не походила на сильного мага. А значит, внучка Альберта не будет блистать в первых студентах и не принесет его имени никакой славы, как и престижу Академии. О чем только друг думал? По внешним данным Уилл не смог опознать крови, к которой принадлежит девушка. Лицо не похоже ни на кого из древних родов. Девушка-загадка. Да и черты ее лица как будто ускользали от него. Он постарался почувствовать ее энергетику, ее родную стихию, но и тут не получилось, словно девушка за стеной, и силы нет ни грамма. Утомившись, Уилл отступил, решив уступить ее определение жабе Гвинее.

– Рад буду видеть вас среди своих студентов, – кинул напоследок вежливую дежурную фразу директор Академии повернулся и последовал к широкой лестнице в конце зала.

Девушка смутилась, четко почувствовав, что ею недовольны, но не совсем понимала, почему именно. Недовольный взгляд Флеминга девушка прочувствовала позвоночником, видимо, он ожидал чего-то большего, посмотрев на дедушку, она увидела Альберта с довольной улыбкой, полной гордости.

– Я приветствую всех студентов, рад представиться всем лично, Директор Академии Уилл Флеминг, – раздался громкий бархатистый голос директора.

Студенты замолчали и повернулись, смотря только на главу Академии.

– Каждый год мы принимаем в нашу Академию порядка сотни студентов. У нас высокие требования, и высокий уровень знаний. Среди вас имеются представители древних родов стихий, но все новички должны пройти испытание комнатой жабы. Это может изменить вашу стихию, но я всегда настаиваю, чтобы испытание прошли все новички, это очень важно и весьма поможет. Все старшекурсники могут разойтись по своим комнатам. Старосты-пятикурсники проведут первокурсников к комнате испытаний, а потом помогут расположиться и устроиться в комнатах. Первокурсников я попросил бы быть сильными и смелыми. Преподавателей прошу подготовиться и спуститься в комнату испытаний.

Директор закончил свою речь, чуть кивнул головой и удалился.

Студенты постарше вереницей поднимались по лестнице, разбредаясь по своим комнатам, их уход сопровождался громким гоготом и обсуждением, как сейчас первокурсников поджарят, утопят и заживо похоронят.

– Не обращай внимания, они всегда так с новичками, – произнесла девушка с каштановыми волосами и теплыми карими глазами, стоящая рядом с Арейной. По ее одежде было понятно, что она тоже первокурсница, на ней были белая блузка и темные брюки, обтягивающие стройные ноги.

Арейна даже не успела ответить, как подошли старосты старшекурсники с насмешливо– надменными лицами, кажется они уже проходили все это и хотели запугать новичков.

Высокий парень с копной рыжих волос посмотрел на новоприбывших студентов с легкой усмешкой и представился:

– Меня зовут Майк Сандерс. Следуйте за нами, как только мы проведем вас к комнате испытаний, вы остаётесь ожидать, входите в нее, только когда называют ваше имя и фамилию, – громко сказал высокий парень с огненными волосами в красном жилете с факультета Огня, – после прохождения не стоим на месте подходим к старосте группы вашей стихии, и мы проводим вас дальше. Все понятно? Тогда вперед, веселье начинается.

Три парня и одна девушка развернулись на месте и, громко стуча каблуками, проследовали в сторону лестницы, обошли ее и открыли узкую деревянную дверь, ведущую под лестницу в подвал. Эта дверь всегда была закрыта для студентов кроме этого важного дня. В подвал вело еще много путей, но это был путь испытания, путь понимания себя и своей магии. Если бы старосты не показали эту маленькую дверь, на нее никогда не обратили внимания.

Старшекурсница, одетая в коричневую жилетку, что показывало ее принадлежность к стихии земли, прошла первой, после нее вошел староста Огненных, идя рядом по узкому коридору, они показывали путь первокурсникам. Земляной старосте приходилось переходить на быстрый шаг, чтобы поспевать за Огненным старостой.

Старосты стихии Воды и Воздуха пропустили всех первокурсников и шли за ними, замыкая шествие, словно охранники, караулившие желающих сбежать.

Студентов вели по темному, плохо освещаемому и узкому коридору, коридор петлял поворачивая направо, налево, каменный пол был неровный, и студенты-первокурсники налетали на эти торчащие каменные плиты, спотыкаясь и падая. Каждый раз, когда новичок спотыкался, старосты ухмылялись и радовались оплошности бедолаги.

– Майк, как думаешь, какой факультет самый большой будет? – спросила белокурая девушка староста стихии Земли у Майка Сандерса.

– Да как обычно, человек по двадцать пять на курс, плюс минус поровну – ответил староста Огненных, он не понимал, зачем она интересуется этим вопросом, и отвечал просто потому, что задали вопрос.

– А Охотник будет? – продолжила девушка Земли.

И они захохотали в один голос, вот к чему этот вопрос? Второго Охотника ждали, и в то же время не верили в его появление. Многие родители хотели такой судьбы для ребенка и втайне надеялись, что жаба выберет именно их ребенка, но за последние двадцать лет появился только один.

– Не помню ни одной достойной крови из этого курса, то, что Рэйвен станет Охотником, знали сразу. Задолго до его поступления, но что-то не припомню такого же достойного рода в последнее время.

Девушка томно вздохнула при одном упоминании имени Рейвена Ричардсона, ничего удивительного в этом не было, добрая половина представительниц Академии женского пола с ума сходила от этого студента. Разговоры барышень при общении друг с другом всегда сводились к обсуждению Рейвена.