Достань меня

Все происходило само собой. Эти двое даже не задумывались, почему все именно так. Не было ничего удивительного, когда Антон открыл дверь подъезда, пропустил Катю вперед, а потом взял за руку и повел вверх по лестнице. Дождь как будто отрезал их от остального мира. Однажды это должно было случиться, ведь не могли же они ни разу не поговорить друг с другом по душам? Антон долго, очень долго присматривался к Кате, пытаясь понять, как такая сильная девочка умудрилась влюбиться в него и потеряться в этой любви. Наверное, она даже нравилась ему. За эти несколько месяцев репетиций вальса он привык, что Катя рядом, и воспринимал это как само собой разумеющееся. Антон не обманывал самого себя – он не влюбился. Но девчонка была такой хорошей и приятной…

Пока пешком поднимались на четвертый этаж, Катя вспомнила, что уже была здесь, в пятом классе. Тогда Рублев собирался отмечать свой день рождения и позвал друзей-одноклассников. Но родители заранее предупредили сына, что будет и его троюродная сестричка, которой нужна компания. Антон принял стратегическое решение и пригласил Риту с Катей. Правда, с той самой троюродной сестричкой общалась именно Катя, пока Рита что-то в очередной раз делила с Женей. Наверное, он стащил у нее из-под носа какой-нибудь бутерброд. Но было весело, все смеялись, шутили. Не так много нужно для счастья в детстве.

Могла ли Катерина представить, что второй раз окажется в этой квартире спустя несколько лет, будучи влюбленной в ее хозяина?

Не выпуская Катину руку из своей, Антон достал ключи и открыл входную дверь. Родителей дома не было.

– А здесь все изменилось, – сразу заметила Катя, заходя в квартиру.

– Ты сколько лет назад здесь была? Конечно, изменилось, мы же ремонт делали, – Антон говорил и одновременно снимал кроссовки. – Давай сюда куртку, посушим пока. Иди руки мой, а я чаем займусь.

Выйдя из ванной, Катя шмыгнула на кухню и застала удивительное зрелище: обычно спокойный, почти невозмутимый Рублев метался из стороны в сторону, выискивая печенье во всех кухонных шкафах, выбирая чашки и попутно протирая стол.

– Суетишься, как курица-наседка, – сказала Катя.

Антон не обиделся, а наоборот, улыбнулся.

– Знаешь, у меня не каждый день девушка в гостях, можно и побыть наседкой.

Катя села за стол, и почти тут же перед ней поставили чашку с ароматным горячим чаем. Антон сел ровно напротив Кати, так что они просто не могли не смотреть друг на друга.

– Тош, а ты веришь, что через месяц это все закончится?

– Верю, а почему нет? Это просто жизненный этап, все они рано или поздно заканчиваются, – уверенно ответил Антон, потянувшись к вазочке с печеньем.

– Но ведь одиннадцать лет – это очень много, – парировала Катя.

– Хочешь знать, буду ли я скучать? Буду, конечно. Надеюсь, с ребятами из группы продолжим общаться. И с Ковалем, само собой, он от меня никуда не денется, – Рублев улыбнулся. – А ты, кстати, определилась с факультетом?

– Ага, на журналистику пойду. В свободное время надеюсь танцами заниматься.

– Наконец-то меня хоть кто-то понимает! Как можно бросить свое любимое дело ради учебы? Я с музыкой завязывать совершенно не собираюсь. Без гитары уже сам не свой. Получу я этот диплом программиста, фиг с ним. Но променять инструмент на сидение за компом? Нет уж, спасибо.

Катя сделала еще глоток. Чай уже не был обжигающе горячим, но по-прежнему согревал изнутри. Странно, ей было так хорошо и спокойно. А где это сумасшедшее волнение? Она сидит на одной кухне с парнем своей мечты, они вдвоем, но у Кати и в мыслях нет флиртовать, строить глазки.

Просто быть рядом, просто болтать за чаем. Не думать ни о чем.

– А как сейчас выглядит комната музыканта? Покажешь? – спросила Катя, хитро прищурясь.

– О, ну это не просто комната, это мой рай! Сейчас покажу, пойдем, – Антон встал, Катя тут же направилась за ним.

Она ожидала чего-то необычного, но все же едва не ахнула от восторга. Музыкальные диски, давно вышедшие из моды, были заботливо сложены стопками, Антон хранил всю свою коллекцию. Одну из стен украшали виниловые пластинки, который создавали особый антураж. Отдельных слов заслуживала гитара: ярко-красная, новая, притягивающая взгляд. Ее родители подарили Антону на восемнадцатилетие. Катя засмотрелась на инструмент, но потом увидела нечто другое.

Прямо над диваном располагалась небольшая доска, увешанная фотографиями. Маленький Антон со своей первой, игрушечной гитарой. Первоклассник, которого родители ведут в школу за ручку. Фронтмен школьной группы. В компании лучшего друга и с одноклассниками – из тех кривляний на камеру, которые они тайком успели сделать, пока фотографировались для выпускного альбома. А потом Катя увидела фотографию с той самой дискотеки в девятом классе. Наверное, Женя как-то ухитрился сделать. Катя невольно начала сравнивать Антона на этой фотографии и того Антона, который сейчас стоял за спиной. Он стал выглядеть чуть старше, немного подкачался, хотя и оставался, как раньше, худым. А волосы, в свою очередь, остались такими же взъерошенными.

И все же именно тот образ, который она сейчас видела на распечатанном снимке, врезался в память, лишил покоя и почти свел Катю с ума.

– Я в тот вечер влюбилась, – девушка не сразу поняла, что сказала это вслух. Осознав, что пути назад нет, она продолжила, правда, лицом к Антону не повернулась, чтобы не смущаться. – Помнишь ту дискотеку? Ты там «Выхода нет» играл. Мне казалось, что ты поешь для меня. И до сих пор кажется. Ты же все знаешь, да? Знаешь, что я чувствую?

Внезапно горячие ладони легли на ее плечи. Воздуха в легких резко перестало хватать, а колени предательство задрожали.

Это был он. Парень из ее снов, парень, сошедший с картинки. Ее первая любовь, фронтмен ее сердца.

Катя накрыла руки Антона своими, пытаясь избавиться от его объятий. Но этот раунд был проигран. Она наконец-то развернулась, и тут же ее лицо почему-то оказалось в ладонях Антона. Стало так жарко, что Катя даже вздрогнула от накатившей волны тепла. Она не боялась обжечься. В этой любви долгое время она знала только боль. Но сейчас, рядом с ним, все можно забыть.

– Антон, – шепот слетел с ее губ и растворился в пространстве между ними.

– Катюш, я просто сволочь. Можешь так и называть меня. Я заставил тебе страдать своим равнодушием. И, наверное, даже плакать. Ты заслуживаешь лучшего.

– Да мне не нужен никто лучше! – Катя ударила его в грудь, а потом Антон просто перехватил ее руки и крепко сжал. – Идиот! Ты идиот, Рубас. А я люблю идиота.

Антон боялся, что девушка сейчас заплачет, но слез в ее глазах не было. То, какие красивые у нее глаза, он заметил только сейчас. От близости сносило крышу. Руки горячие, а кожа такая нежная. Нет, она определенно сведет его с ума, если только дотронется!

Катя не знала об этих мыслях. Она только хотела коснуться рукой его щеки, как оказалось, чуть шершавой. В эту секунду она узнала, какими бывают дурацкие бабочки в животе, о которых так любят писать в ванильных романах.

А потом началось то, о чем она мечтала два с половиной года. Поцелуй. Страстный, немного жесткий и совершенно бесконечный. Обоих уносило в параллельную реальность от ощущения, что они так близко друг к другу.

Антон на секунду оторвался от Кати, уже не понимая, где именно на ее теле лежат его руки.

– Если ты сейчас меня не остановишь…

– Ты точно идиот, если думаешь, что я сама могу остановиться, – прошептала Катя куда-то в район его шеи.

Эта девочка почти перешла все границы разумного, когда еще можно притормозить.

– Скажи, ты не будешь об этом жалеть? – он с трудом выдавил вопрос из себя. Антон хотел знать, что Катя уверена в своём решении.

– Я любила и все еще люблю тебя, понимаешь? И кстати, восемнадцать мне уже есть, так что я сама могу решать…

– Не продолжай, – он уже понял, что обратной дороги для них нет.

Глава 16

Когда они вернулись на кухню, чай безнадежно остыл. Было как-то неловко от того, что произошло. Стыдно не было. Обидно тоже. Но вот неловко… Да, это именно то слово. Никто не предупреждал Катю, что исполнение мечты может и не принести ожидаемого счастья. Она не чувствовала себя счастливой. Ее первая любовь, а теперь – ее первый мужчина, он еще вчера казался самым прекрасным во всем мире. Сошедший с картинки, так она назвала Антона?

Он для нее – как желанный новогодний подарок. А что обычно чувствуют дети, которым этот самый подарок все-таки подарили? Уже на второй день он становится привычной вещью, такой же обыкновенной, как и все остальные.

Так кого же завернули в подарочный пакет и положили для Кати под ее собственное дерево желаний?

– Я надеюсь, ты сейчас не скажешь, что это была ошибка, и ты дико раскаиваешься, – обратилась она к Антону.

Он искренне удивился.

– Я и не думал такое говорить. Кать, я вообще считаю, что никогда нет смысла жалеть о том, что уже случилось. Есть ведь более интересный вопрос – что дальше?

– Можно просто забыть, как будто ничего не было.

– И ты правда этого хочешь? Тогда я нехило удивлен.

– А ты думал, я скажу, что ты теперь обязан на мне жениться?

– Нет, пожалуй. Знаешь, я совершенно не могу тебя разгадать. Вот ты сидишь рядом, а я не могу понять, что ты чувствуешь. Но я бы хотел попробовать.

– Попробовать что?

– Все-таки разгадать тебя, – он помедлил, словно следующая фраза давалась ему с большим трудом. – Кать, будешь моей девушкой?

Это вообще с ней происходит? Да она бы отказалась от чего угодно, лишь бы услышать эти слова! А сейчас испуганно моргала, смотря на любимого парня. Хотя… Она точно любила именно его, а не придуманный когда-то образ с фотографии в его комнате? Того парня она и боготворила. А этот, который рядом, какой-то другой. Или она ошибается?

– Ой, – она не знала, что ответить, действительно не знала. – Да, наверное. Давай попробуем. Я согласна.

На следующий день Катя рассказала обо всем Рите, у которой глаза на лоб полезли от признаний подруги. Ведь Рита с Женей за все время этот рубеж так и не перешли. А здесь речи не было о любви и отношениях, но Катя позволила Антону сорваться с места в карьер.

– А как вы теперь в глаза будете друг другу смотреть? – спросила Рита у подруги.

– Расскажу тебе после того, как мы с ним вечером увидимся.

– Вы сегодня встречаетесь?

– Так вышло, что мы теперь в принципе встречаемся, – развела руками Катя.

Если бы Ритка могла удивиться ещё больше, она бы это сделала. Но куда ещё больше?

– Что? Рублёв – твой парень?

– Сама поверить не могу. Я этого ждала, как чудо. А сейчас даже эйфории нет. Ну классно, да. Я своего добилась.

– Не могу понять, тебя поздравлять или нет?

– Поздравлять, конечно, – развела руками Катя. – Рит, скажи, за что ты любишь Женю?

– За атмосферу наших отношений. Так может быть только с ним. За его нежность. За то, что он понимает меня, порой даже без слов.

– А вот Рубас меня не понимает. И не поймёт никогда. Мы как будто из разного теста сделаны. Единственное общее, что у нас есть, это любовь к главному делу своей жизни.

– И давно ты так рассуждать начала? Ты всегда твердила, что он идеален. Когда же на нашего идеального Антошу пылинки сели?

– Я не в курсе, какой должна быть любовь. Но мне кажется, что вряд ли такой.

– Не попробуешь – не узнаешь, – ответила Рита. – Уверена, любовь для всех разная.

– Сколько раз надо совершать ошибки, прежде чем найдёшь своё?

– Катя, что за настрой? Ноги в руки, и к Антону!

Глава 17

Отзвучал последний звонок, улетели в небо разноцветные воздушные шары как символ прощания со школой. Экзамены остались позади, как страшное воспоминание. Вчерашние школьники уже прошли первые серьезные испытания в своей жизни. И всего через несколько дней их ожидал трогательный момент расставания с детством.

В тот вечер Рита и Женя вместе смотрели сериал дома у парня. Рита сидела на диване, собрав ноги по-турецки, а Женя расположился прямо на ковре, ноут стоял перед ним. Если Рита была погружена в происходящее на экране, то Женя почти не обращал внимания на сюжет. Его занимали собственные мысли: сегодня предстояло сказать девушке, что он, наконец, принял окончательное решение насчет своего будущего. Конечно, оно созревало с десятого класса, но после удачно сданных экзаменов, с высокими баллами по нужным предметам Женя только убедился в правильности своих мыслей. После вчерашнего разговора с родителями и Артемом Ковалевский-младший точно решил, что будет поступать в тот же университет, где учился брат. Там открывались бОльшие перспективы, сам вуз считался более престижным. К тому же, за два года подработок Женя накопил некоторую сумму, чтобы начать самостоятельную жизнь. И начать ее он хотел в другом городе – миллионнике, в отличие от его родного. Оставалось самое сложное: уговорить Риту переехать вместе с ним.

– Спускайся ко мне, – сказал Женя, обращаясь к девушке.

Он демонстративно поставил видео на паузу, и тогда Рита пересела на пол, оказавшись напротив Жени. Ковалевский взял ее за руку и, откидываясь всем телом назад, утянул Риту за собой. Они лежали так несколько минут, не говоря ни слова. Рита просто слушала, как стучит влюбленное в нее сердце, а Женя перебирал ее волосы, которые каждый раз сводили с ума своим запахом и мягкостью.

Хоть они и понимали друг друга порой без слов, одновременно и плюсом, и минусом их отношений было то, что они всегда жили сегодняшним днем, предпочитая не строить грандиозных планов на будущую жизнь после выпускного. Каждый видел дальнейшее развитие событий по-своему, а друг друга они представляли рядом скорее по умолчанию – так привыкли, что всегда все делают вдвоем.

Собираясь с мыслями перед разговором, Женя не заметил, как Рита постепенно выбралась из его объятий и растянулась рядом на ковре, не выпуская из его руки своей.

– Рыжик, я должен сказать тебе очень важную вещь, – набирая побольше воздуха в легкие, начал Женя. – Я поеду учиться в тот самый универ.

Образовалась почти зловещая пауза.

– Это уже точно, – продолжил парень. – И я хочу, чтобы ты поехала со мной.

– Жень, извини, – Рита резко приподнялась на локтях. – Ты сейчас вдруг предлагаешь мне засунуть подальше свои амбиции, забыть о спортивной карьере и поехать с тобой, потому что… ТЕБЕ так хочется?

Женя сел, чувствуя, что разговор с первых реплик выходит не самым приятным.

– Рита, солнышко, ну ты же знаешь, что в большом городе для всех больше возможностей.

– А ты спросил меня, нужен ли мне этот большой город? Ты просто сообщаешь мне о том, что уже все решил. Но ты не пытался узнать у меня, что нужно мне.

– Ты как будто впервые слышишь, в какой универ я хочу! – Женя начинал злиться. Это было его самой сложной чертой – когда начиналась ссора, он уже не мог остановиться.

– Нет, почему же, ты говорил. Проблема в том, что мы никогда не обсуждали это. А сейчас ты просто ставишь меня перед фактом: «Ритуля, я уезжаю, а ты давай-ка со мной».

Рита выскочила в прихожую и начала обуваться. Просторная комната Жени резко стала для нее душной и тесной, как будто им двоим там не хватало места.

Будущее подкралось на цыпочках, медленно подошло к ней и потом резко упало, как снег на голову. Будущее… Всегда казалось, что оно наступит когда-нибудь завтра, но нет. Оно начиналось уже сегодня и зависело от того, какой выбор они сделают.

От этих мыслей закружилась голова, и Рите срочно нужно было на свежий воздух. Схватив рюкзак, она рванула во двор. Завязывая шнурки на ходу, Женя шел за ней.

– Рита!

Никакой реакции, девушка все так же быстрым шагом уходила прочь от него.

– Рита! Нам надо поговорить!

Она обернулась, и от ее взгляда у Жени внутри что-то оборвалось.

– Не сегодня, Жень. Мне надо переваривать все, что ты сказал.

Она ушла, оставив Женю стоять посреди улицы, как на перекрестке собственной судьбы. Один шаг, и можно изменить все, развернуть жизнь на сто восемьдесят градусов. Только этот шаг может стать главной ошибкой.

В ту ночь не спали оба. Удивительно, но почти за два года их отношений это была первая ссора, после которой они почувствовали, что могут потерять друг друга. И от внезапно пришедшего осознания вдруг стало очень страшно.

Они вспоминали все, что случалось с ними после того первого поцелуя в школьном коридоре. Женя приходил почти на все соревнования Риты, а если девочке удавалось взять медаль, он дарил ей цветы – это быстро стало хорошей традицией. Регулярно бывая на стадионе, где и сам когда-то играл, Женя заскучал по футболу. Чуть позже он пришел в школьную сборную, куда его приняли с распростертыми объятиями.

Ковалевский работал весь десятый класс, а в одиннадцатом пришлось сократить нагрузку из-за того, что появились занятия у репетиторов. Теперь он уделял время работе всего пару раз в неделю. Рита тоже ходила на дополнительные уроки, и вне школы парочка стала видеться значительно реже. Чаще всего они встречались вечером, когда Женя выходил на прогулку с Чарли. По выходным иногда удавалось погулять, но в основном приходилось оставаться дома и решать тесты. Когда Женя приходил к Рите, она старалась обязательно угостить его чем-то вкусным, ведь ради парня она и подружилась с кулинарными сайтами. До этого Маргарита умела готовить лишь омлет, шарлотку и пару простых салатов. А теперь приучила Женю к оладикам и блинчикам «собственного производства». На семнадцатилетие Риты, в прошлом августе, Женя привел девушку в книжный магазин отца и предложил выбрать столько книг, сколько она захочет: он был готов подарить ей даже целую библиотеку. Да ему вообще казалось, что он на все готов…

Но самым ярким воспоминанием за это время для ребят стала новогодняя ночь в одиннадцатом классе, которую они встретили вместе у Жени. Большой дом Ковалевских к празднику был так сказочно украшен, что стал похож на богатый американский коттедж накануне католического Рождества. В гостиной стояла высокая живая ель, на электрокамине в ряд были вывешены декоративные носочки. Лампочки были повсюду: и внутри дома, и снаружи.

К семейному празднику присоединился Артем вместе со своей девушкой, коллегой по работе Лизой. После боя курантов все побежали на улицу, где Артем запускал петарды, а потом устроили целую фотосессию в снежных декорациях, так как снег, к счастью, выпал буквально тридцатого декабря. Больше всех в кадр хотел попасть повзрослевший, но такой же шустрый и веселый Чарли.

Позже Женя, Рита, Артем и Лиза, включив фоном телевизор, уселись играть в «Уно» и разошлись уже ближе к утру. Лиза осталась ночевать с Артемом, а Риту, как и планировалось, отправили в комнату для гостей. Рыжова впервые ночевала в доме своего молодого человека, и почему-то момент оказался волнительным. Она не знала, что ее отец за день до этого разговаривал с Женей и весьма недвусмысленно напомнил, что его дочь еще несовершеннолетняя. Но Женя и не собирался нарушать границ дозволенного. Однако устоять перед соблазном совершить тайный визит в комнату своей любимой гостьи он не мог.

Когда рано утром он заглянул к Рите, девушка спала. Ковалевского это не расстроило. Он просто сел на пол рядом с кроватью, впервые любуясь спящей Маргаритой. Такая спокойная и расслабленная, она казалась беззащитной, маленькой девочкой. Чемпионка, уже кандидат в мастера спорта, в жизни – сильная и целеустремленная, во сне она словно переставала бороться с этим миром, из львицы превращаясь в смешного львенка.

Женя, положив подбородок на край матраса, оказался буквально в нескольких сантиметрах от лица Рыжика. Он точно знал, что любит эту девочку. Кто сказал, что любить умеют только взрослые? Вот они же влюбились еще детьми, но взрослели, а вместе с ними взрослела их любовь.

В ту новогоднюю ночь Женя впервые понял, что как прежде у них уже не будет. Придется сделать шаг вперед, начать новый этап их жизни. И лучше бы им сделать это вместе.

Глава 18

До выпускного оставалось два дня. Последние мгновения уходящего детства были заняты для Риты и Жени совсем не детскими переживаниями. Сдать экзамены, наверное, оказалось даже легче, чем сделать правильный выбор во взрослой жизни. Найти свой путь никогда не бывает легко. Но когда ты должен выбрать так, чтобы ничего и никого не потерять, задача усложняется в несколько раз.

Ребята встретились в парке ближе к вечеру. Рита немного задержалась на тренировке, и Женя уже несколько минут ждал ее, когда она пришла. Они просто сели рядом на одной лавочке, даже не поцеловав друг друга при встрече.

– О чем думала? – первым спросил Женя.

– О том, почему ты оказался самым натуральным эгоистом. Думаешь, ты делаешь это для нас двоих? Да ты для себя все делаешь!

– Рит, я хочу быть с тобой! – Женя сразу повысил голос. – Я хотел, чтобы мы переехали вместе! И начали там новую, самостоятельную жизнь ВМЕСТЕ!

– А я не могу уехать отсюда, понимаешь, не могу! Здесь команда, тренер, здесь я смогу совмещать учебу с тренировками, – ее голос дрожал.

Стоял теплый июньский вечер. Уже несколько дней не было дождя, но и жара пока не накрывала город. Такое лето можно назвать идеальным. Особенно для влюбленных, которым бы гулять и гулять, трепетно держась за руки. И в этот приятный, легкий вечер мир для двоих катастрофически быстро рушился.

Рита поднялась и зашагала по направлению вглубь парка.

– Рит! Зачем ты сейчас опять убегаешь? Какого хрена ты опять куда-то бежишь? – почти выкрикнул Женя, поднимаясь, чтобы догнать ее.

Она прятала лицо. Глаза девушки были грустными, а вот слез не было. Хотя сердце бешено стучало, а каждый его толчок отдавал бешеной болью в висках.

– Я убегаю не от тебя, а от этого разговора. Он такой бессмысленный… Мы ничего друг другу не докажем, понимаешь? Ты просто вбил себе в голову, что знаешь, как будет лучше! Нифига ты не знаешь!

– Я тебе предложил весьма серьезный шаг, а ты послала меня с моим предложением.

– Дурак! – в сердцах закричала Рита. – Такие вещи нельзя решать одному за двоих! Кем ты себя возомнил, а?

– Парнем твоим, прикинь! И как парень хотел быть с тобой и дальше! Рит, я думал, что так реально будет лучше.

– Жень, ты понимаешь, к чему приводит это решение? Если твое будущее там, как я могу тебя удержать? И если я знаю, что мое будущее здесь, как я могу от него отказаться? – не поворачивая лица к Жене, сказала Рита.

Они чувствовали, что загнали себя в ловушку. Замкнутый круг, и оба слишком упрямы, чтобы пойти на уступки.

– Неужели мы где-то ошиблись? Что мы сделали не так? Я был уверен, что мы будем вместе при любых обстоятельствах, – говорил Женя через несколько минут, когда они уже шли рядом, но за руки не держались.

– Твоя чертова самоуверенность… Она с первого класса меня бесила. И вот во что она вылилась. Знаешь, а ведь удержаться вместе сложнее, чем найти любовь.

– Так Виталина когда-то говорила, – Женя изобразил подобие грустной улыбки. – Она мне сказала, что я должен тебя беречь. Рыжик, получается, я не смог.

– Мы ведь можем остаться вместе и сделать так, как нужно каждому из нас. Ты уедешь, а я буду здесь, – сказала Рита, с надеждой смотря Жене прямо в глаза.

– Любовь между городами? Нет, я не верю в это. Мы только сделаем друг другу больнее. Эта невозможность видеться, быть рядом. Не любовь, а издевательство. Я не смогу привыкнуть к тому, что ты не рядом, когда нужна мне. Я хочу тебя каждый день. А не так, чтобы раз в месяц и по праздникам.

– Я, я, я, опять я. Жень, скажи, а ты обо мне вообще думать пробовал? Выключи своего долбанного эгоиста! Ты не думаешь, что закончить все сейчас – вот это и есть издевательство? Плевать, что я тебя люблю и не хочу никуда отпускать, да? Зачем тогда все это было с нами, чтобы потом так легко друг от друга отказаться?

– Поверь, тебе не захочется продолжать отношения, когда я уеду. Редкие встречи нас не спасут. Мы будем отрезать по кусочкам вместо того, чтобы рубануть сразу.

И на этих словах, кажется, Рита потеряла всякую надежду сохранить то, что так старательно берегла в своей душе.

– Вот значит как. Ты даже не хочешь попытаться. Ты сразу взял и сдался, когда я отказалась делать по-твоему. А теперь смотри, до чего ты довел со своими «я думал», «мне казалось».

Женя смотрел на нее так, словно на самом деле мог увидеть в ее глазах какой-то итог своих поступков. Он пытался подобрать слова, но понимал, что Рита права. Сто раз права. И по большей части он был виноват в том, что сейчас на их глазах рушились отношения, которые так долго и нежно строились.

Еще пару минут они молча стояли друг напротив друга. Боль грызла обоих изнутри, но никак не могла вырваться наружу.

– Выходит, ты просто уедешь и оставишь меня здесь? – спросила Рита.

– Нет, Рыжик. Я оставлю тебя твоим целям и мечтам.

– Вот черт. Ты же бросаешь меня. Отслаиваешь, как лишний слой в фотошопе. А говоришь так, будто делаешь все мне во благо.