Поклянись, что это правда

Я не врала, когда пообещала, что буду стараться изо всех сил. Я страшно устала и была бы счастлива избавиться от пустоты, поглощающей меня, но тем не менее я не нахожу в себе сил выйти погулять с подругой.

И вот наконец наступает день первой игры чемпионата, и я вся на нервах.

Все мое тело напряжено так сильно, что болят плечи. Я готова отправиться на игру, мне хочется поскорее там оказаться.

– Ты скоро там, болельщица? – выкрикиваю я, расхаживая по коридору общежития. Глубоко вздыхаю, нервно потираю руки, потом опускаю их по бокам, и тут Кэм открывает дверь.

– Спокойно, красотка, я готова!

Она идет по коридору, и я радостно улыбаюсь, глядя на нее.

– Ты просто прелесть, Кэм!

На щеках карандашом для подводки глаз она написала номера Чейза и Брейди, а номер Мейсона нарисовала синим блестящим лаком на белой футболке. Кэм надела короткие джинсовые шорты и золотые сандалии-гладиаторы со шнуровкой до колена. Очаровательный прикид. Светлые волосы она завила крупными локонами и собрала в хвост.

– Стой, смотри! – Кэм поворачивается, и я вижу, что у нее на спине, на футболке, красуется цифра 4. – За Трея тоже нужно болеть.

Мы хохочем, подруга поворачивается к длинному зеркалу на обратной стороне двери, но я не даю ей покрасоваться, тащу за собой.

– Ты прекрасно выглядишь. Пошли уже.

Пихаю ее локтем, и мы идем к лифту.

В лифте Кэм внимательно осматривает меня.

– Надела бы тренировочную майку Мейсона или что-нибудь в этом роде.

Я хмуро гляжу на ее отражение в серебристых дверях лифта.

– На мне футболка команды «Авикс».

– Ага, а еще треники для бега и старые ботинки.

– Не начинай.

Кэм затягивает туже свой хвостик.

– Как я понимаю, на вечеринку после игры ты не пойдешь?

– Нет.

Она рычит. В прямом смысле. И резко поворачивается ко мне:

– Клянусь богом, Арианна Джонсон…

Двери лифта открываются, я шикаю на нее, но она отмахивается.

– Не шикай на меня, возьми себя в руки, и пойдем! – шипит Кэм, ее надутые губки кривятся от гнева, плечи ссутулились. – Чейз будет там, и что с того? Какая разница?

Я в панике, те, кто в холле, с удивлением и любопытством оглядываются на нас.

– Кэмерон, перестань.

Глаза подруги яростно вспыхивают.

– К черту сплетничающих сучек! Мне плевать!

Прыгаю вперед и перегораживаю ей дорогу.

– А мне не плевать, ясно? Я не хочу, чтобы, кому не надо, всё обо мне знали.

– Да о тебе и знать-то нечего, ты дни напролет проводишь взаперти!

– Остановись, прошу тебя. Неужели ты думаешь, что мне будет приятно наблюдать, как на Чейзе-чемпионе виснут девчонки после первого же матча в этом году? – Я вопросительно поднимаю брови, и она опускает взгляд. – Я просто хочу посмотреть игру, на брата и друзей. Найди кого-нибудь другого, с кем побухать, и отстань от меня.

– Как хочешь. – Подруга поджимает губы, свирепо оглядывает меня, а потом идет дальше. – Но запомни, я не отстану от тебя – никогда, так и знай.

Я фыркаю и иду вслед на ней, Кэм придерживает для меня дверь, широко и фальшиво улыбаясь накрашенными губами.

Только когда мы проходим через ворота и занимаем свои места на стадионе, я поворачиваюсь к ней:

– Запомни, я очень рада, что ты от меня не отстанешь.

Подруга хмурится, но глаза ее наполняются слезами, она кивает и сжимает мне руку.

– Я просто волнуюсь… ты ведь понимаешь?

Сглатываю комок в горле:

– Я знаю.

Она шмыгает носом и выпрямляется.

– Ладно, как думаешь, сможем убедить вон тех парней угостить нас пивом?

Мы смеемся и осматриваемся.

Двадцать минут спустя ничего не слышно, кроме рева толпы, стадион битком, синий и золотой цвета превалируют.

Похоже, половина студентов колледжа выбралась сегодня вечером на первую игру в сезоне.

Грустно и волнительно осознавать, что на стадионе нет никого из наших близких – подобное выступление у мальчишек впервые. В детстве не было ни одной игры, на которой не присутствовал бы хоть кто-то из родителей, а в девяноста пяти процентах случаев приходили и мамы, и папы. Мы просто счастливчики!

Наши с Мейсом родители всегда были рядом, но когда мы уехали в кампус и когда стало ясно, что с Кенрой все в порядке, они отправились путешествовать по Европе – еще бы, поездка планировалась четыре года! И уехали не одни, а всей своей взрослой компанией, вместе с предками Кэм, Чейза и Брейди. Однако я не сомневаюсь, что прямо сейчас, где бы они все ни были, они включили телик или компьютер и ждут начала игры.

Игра начинается с опасного паса на пятьдесят ярдов, от которого у зрителей мурашки бегут по коже. Вместе с мячом я описываю идеальную спираль, и меня буквально бросает в жар, когда принимающий команды Авикс без особых усилий ловит его. С этого момента игра становится все более захватывающей.

Воздух наэлектризован, толпа болельщиков подбадривает своих любимчиков, игроки черпают энергию из шумной поддержки. Именно это мне сейчас нужно, немного нормальных переживаний. Я всегда любила дни, когда мы болели за ребят на игре.

Время летит незаметно, мы стоим на трибунах нового, совершенно незнакомого для нас стадиона, кричим и аплодируем.

Брейди просто монстр – он почти все время на поле, тогда как Чейз и Мейсон играют только в третьей и четвертой четверти. Чейзу не удается схватить мяч, но он несколько раз удачно блокирует других игроков, и хоть у Мейсона не получилось продемонстрировать свой коронный пас, бросок с задней линии поля ему удался, а пробежка была просто великолепной.

Брат всегда двигался ловко и уверенно, а после нескольких минут игры стало очевидно, что теперь он играет еще лучше.

Но время почти на исходе, игроки стартового состава возвращаются, весь стадион на ногах, и мы с нетерпением ждем результата.

Квотербек, парень с номером девятнадцать, бежит, уворачивается от игрока, который норовит сбить его с ног, отталкивается от наплечников второго защитника, и толпа взрывается. Я снова чувствую мурашки на руках и приподнимаюсь на цыпочки как раз вовремя, чтобы увидеть, как он преодолевает все препятствия «акул», вытесняющих команду защитников на заднее поле.

Раздается звуковой сигнал, квортербек торжествующе вскакивает на ноги, и это четвертый тачдаун. В последние пять секунд игры наша команда побеждает с преимуществом в одно очко.

Мы с Кэм прыгаем на трибунах вместе со всеми и обнимаемся от радости. Мои глаза полны слез, я кусаю губы. Этот день Мейсон, Брейди и Чейз никогда не забудут. Черт, да и я никогда не забуду. Ребята усердно работали, чтобы добиться успеха, и я горжусь ими. Жду не дождусь, когда они станут основными игроками в команде.

Кэм визжит и тащит меня за собой сквозь толпу.

– Круто было, Ари!

Она приветственно хлопает ладонью о ладони каких-то незнакомых парней, которые пробегают мимо. Со смехом поворачивается ко мне – ее загорелые щечки раскраснелись от возбуждения.

– Дождись ребят, поздравим их вместе!

– Хорошо!

Я улыбаюсь, но чувствую, что киваю слишком нетерпеливо.

Подруга сжимает мне руку.

– Ты справишься, сестричка!

– Ага! – глубоко вздыхаю я.

Может быть.

Проходит добрых сорок минут, прежде чем игроки выходят из туннелей стадиона; фанаты снова радостно кричат и аплодируют. Наши мальчики широко улыбаются, глядя на ликующую толпу, – так их еще никогда не приветствовали. И все же, несмотря на ревущих болельщиков (и полуобнаженных девушек), они замечают нас, пристроившихся у фонарного столба.

Теперь уже я не в силах сдержать улыбку. Брейди несется ко мне на полной скорости, я отталкиваюсь от столба и кидаюсь ему на шею. Он подхватывает меня на руки, кружит и хохочет мне в шею.

– Тебе понравилось, Ари, крошка? – кричит он, целует меня в щеку, а потом кидается к Кэмерон.

Брат подходит и со смехом заключает меня в объятия.

– Не знаю, как объяснить тебе, каково это.

Я отстраняюсь и заглядываю в улыбающееся лицо Мейсона. Мы мечтали об этом дне с семи лет, с тех пор как он только начал заниматься футболом. Для моего брата-близнеца это начало чего-то большого и настоящего, и я не могу удержаться от слез.

– Прекрати! – Он смеется, легонько пихает меня и дразнится: – Боже, ты прямо как мама! Плакса!

Я смеюсь сквозь слезы:

– Да, точно. Я горжусь вами, ребята.

Лицо Мейсона смягчается. Я знаю, о чем он думает, ему не обязательно произносить это вслух. Для него очень важно то, что я здесь, вместе с ним, в Авиксе. Он может быть властным и угрюмым, но ему, так же как и мне, необходимо, чтобы рядом были родные, дорогие ему люди. Мейсу трудно справиться в одиночку, опять же как и мне, и, вероятно, именно поэтому я никак не могу перестать жалеть себя. После того случая я не подпускаю к себе друзей, вместо того чтобы утешиться тем фактом, что мы здесь все вместе. Как бы я хотела, чтобы меня это утешило.

Сочувствие брата мне бы сейчас очень помогло, но, как я уже объясняла, я не хочу вбивать клин между ребятами. Я как-нибудь справлюсь со своими проблемами и точно не хочу, чтобы кто-нибудь еще мучился ощущением пустоты и бессмысленности.

Чувствую чье-то нерешительное прикосновение, кто-то хочет привлечь мое внимание. Я оглядываюсь, и у меня перехватывает дыхание, когда мои глаза встречаются с его мшисто-зеленым взглядом.

Чейз.

Он робко улыбается, и видеть это совершенно невыносимо.

Высвобождаюсь из объятий брата и поворачиваюсь к нему.

Он вздыхает с облегчением, когда я заставляю себя обнять его, так же как обнимала остальных. Чувствую его дыхание и чувствую, как сжимается мое сердце. Проглатываю эмоции, которые могли бы выдать меня.

– Сегодня ты был великолепен, Чейз, – шепчу я. – Я счастлива за тебя.

Крепко зажмуриваюсь, надеясь, что он скоро отпустит меня. Сама я не в силах это сделать.

И его руки с легкостью отпускают меня.

А почему ему должно быть сложно?

Чейз откашливается и отступает, неуверенно улыбаясь. Его глаза смотрят виновато из-под ресниц, и мне это неприятно. Мне не нужны ни его извинения, ни виноватые взгляды, ничего, что демонстрирует то, как он сожалеет о случившемся, поэтому я изо всех сил делаю вид, что не замечаю его молчаливой мольбы о прощении и понимании.

– Каково это, быть победителем? – спрашиваю я, и все у меня внутри переворачивается: я вспоминаю, как придумывала, что спрошу, когда они выиграют первую игру в сезоне.

Я представляла это совсем по-другому.

Я представляла, что мы лежим на диване, он гладит меня по волосам, нежно шепчет глупости, вспоминает подробности своей первой игры за университет, которую никогда не забудет.

Все так, вот только лежать он будет сегодня не на моей подушке.

Почему я такая нюня?

– Какое-то ощущение нереальности. – Чейз говорит эмоционально, и я невольно загораюсь его возбуждением. – Какое-то безумие. Да уж, крепкие ребята нам попались.

– Хочешь сказать, что в команде соперников были сплошные Брейди? – смеется Кэм и запрыгивает Брейди на спину.

Мейсон ухмыляется, оглядывается по сторонам.

– Ну что, все готовы?

Он поворачивается ко мне, и улыбка сползает с его лица, когда он видит мои треники.

– Ты снова не идешь?

В его голосе слышится осуждение.

Я пожимаю плечами и отвожу взгляд в сторону.

– Сегодня не могу.

Брат пристально смотрит на меня, потом переводит взгляд на Чейза, который в этот момент болтает с Кэм, и снова смотрит на меня.

Я выдерживаю его взгляд, и он разочарованно вздыхает:

– Я провожу тебя.

– Девчонки из нашей общаги ждут у левого выхода, я с ними вернусь, но лучше мне не опаздывать, а то через десять минут они уйдут.

Брат прищуривается:

– Хорошо, только напиши мне, когда будешь дома. Если забудешь, я приду лично проверить, дома ты или нет.

– Не забуду, – отвечаю я и поворачиваюсь к остальным: – Хорошо поработали сегодня, ребят, увидимся…

– Завтра. – Брейди требовательно смотрит на меня. – За ужином.

– Хорошо, – киваю я. – Пока.

Я убегаю, чтобы присоединиться к девчонкам из общежития, как и сказала Мейсону.

По дороге домой я прокручиваю в голове одну и ту же мысль.

Ненавижу себя за это, но мне так хочется проснуться утром и чтобы было как прежде, и одновременно я нервно соображаю, существует ли такое оправдание, на которое купится мой брат и которое позволит мне уклониться от завтрашней встречи за ужином. Опять.

Но когда я падаю на свою койку в общаге и думаю о том, что сейчас, вот в это самое время, мои друзья празднуют важнейшее событие в их жизни – второго такого не будет, – я вспоминаю об обещании, которое дала Кэм.

Вспоминаю, почему родители подарили нам дом на пляже и почему для всех нас было так важно оказаться в одном колледже.

Мои чувства не должны похоронить все эти мечты и надежды.

Так что пришло время наплевать на все и радоваться жизни.

Начну после завтрашнего ужина.

Глава 12

Арианна

Следующая неделя проносится как в тумане, не успеваю и глазом моргнуть, как снова наступают выходные, но на этот раз я придумала, как дать отпор приставаниям Кэм.

Хлопает входная дверь, я выскакиваю из ванной, поскальзываюсь на бегу и в последнюю секунду успеваю выставить руку вперед, чтобы не разбить голову об пол. Поднимаюсь на ноги и изо всех сил стараюсь не расхохотаться. Быстро запахнув халат, вхожу в комнату и сажусь на диван, в то время как Кэм засовывает всякую всячину в холодильник.

– Привет! – кричит она, услышав, что я вошла. – Я тут заскочила в магазинчик в кампусе, потратила миллион, но купила кое-что на завтра. Можем не выходить из комнаты, весь день будем валяться на диване и жевать.

Она не дожидается ответа и, не взглянув на меня, уносится в свою спальню. Слышно, как с шумом распахивается дверца шкафа и как щелкают вешалки. У меня дрожат коленки. Через минуту она идет в ванную в лифчике и трусиках, натягивая на ходу коралловое платье. На ходу продолжает что-то говорить, но плотный эластичный материал заглушает ее слова.

Я знала, что она забежит домой, прежде чем отправиться на вечеринку; она сказала мне об этом сегодня на стадионе. В этот раз я не осталась ждать ребят, чтобы поздравить их после игры, – отправила сообщение в общий чат и снова вернулась домой с соседками по общежитию. А Кэм вместе с подругами-сокурсницами дождалась чемпионов.

Через несколько секунд подруга выскальзывает из ванной, падает на диван рядом со мной и засовывает ноги в золотистые босоножки на танкетке.

– Сегодня вечером встречаюсь с Треем, мы решили выпить в «Веселых булыжниках», прикольное местечко…

Кэм явно закидывает удочку, но не решается при этом взглянуть на меня.

– Не сомневаюсь. По-моему, тебе с ним всегда прикольно.

– Ага. – Она разглядывает левую ногу в босоножке. – Ребята устраивают небольшую вечеринку дома, но ему не хочется идти, поэтому…

Я сдерживаю улыбку:

– Да, Мейсон написал мне несколько минут назад, я знаю.

– Ну как всегда!

Кэм вскакивает и раздраженно топает к двери.

Я уже испугалась, что мой план сорвется, но подруга никогда меня не подводила и не подведет. Не сомневаюсь в этом.

Схватившись за ручку двери, она останавливается, и ее плечи опускаются.

– Ари, пойдем со мной. Чейза там не будет.

Кэм смотрит на меня печально и встревоженно. Проходит полсекунды, и она удивленно хмурится.

– Что за хрень?

Я хохочу, запрыгиваю на подушки и распахиваю халат.

Подруга взмахивает руками.

– Подожди, ты что… что ты делаешь?

Она рассматривает мое накрашенное лицо, аккуратно уложенные, как для рекламы, локоны и короткое облегающее сливовое платье, то самое, которое она выбрала для меня, когда мы бегали по магазинам.

– Что я делаю? – Спрыгиваю с дивана, засовываю ноги в туфли на каблуках, которые специально там поставила, и улыбаюсь. – Собираюсь пойти напиться с лучшей подругой.

– Правда? – шепчет Кэм, и ее глаза блестят от слез.

Мне хочется врезать себе за это, но я сдерживаю эмоции и киваю:

– Правда.

Кэмерон визжит, подскакивает ко мне, и мы снова падаем на диван.

Когда мы встаем, она вздыхает, затем шлепает меня сумочкой.

– Никогда больше так не делай, Арианна Джонсон. Я прибью тебя, если снова раскиснешь. – Она смотрит свирепо, но глаза полны слез, ее голос срывается: – Ты жуть как меня напугала.

– Знаю, знаю. Прости. Я еще не до конца оправилась, но сейчас хочу только веселиться, больше мне ничего не нужно.

– Я же тебе это и говорила. Выбрось всю эту чушь из головы.

Я беру ее под руку:

– Поможешь мне с этим, подруга?

– Даже не сомневайся!

Она улыбается и подталкивает меня к двери, и мы отправляемся на вечеринку… но перед этим опрокидываем в себя немного горячительного на дорожку.

* * *

«Веселые булыжники» – это студенческий бар в нескольких кварталах от кампуса, и хотя нас предупредили, что там не продают алкоголь ребятам младше двадцати одного года, судя по тому, что я видела, не сомневаюсь, что бармены следуют правилу «лишнего не спрашивай, когда дело доходит до поддельных удостоверений». Одним словом, если предъявите удостоверение, в котором указано, что вам по закону разрешено пить, то добро пожаловать.

Я в этом баре в первый раз, но уже не сомневаюсь, что еще раз сюда вернусь.

Прекрасное место для расслабления, танцпол занимает здесь почти все пространство. Вдоль стен, слева и справа, расставлены столики, за которыми можно посидеть передохнуть и потаращиться на танцующих.

Вдоль изогнутой стойки стоят высокие барные стулья, светильники излучают мягкое красноватое свечение, создавая соблазнительный контраст с полом, выложенным черной с золотом плиткой.

Диджей прячется в дальнем углу, а колонки расставлены так, что музыка звучит на разной громкости по всему залу: оглушительная на танцполе, мягкая возле столиков и позволяющая услышать собеседника у бара.

Кэм вытягивает шею и устремляется вперед, держа меня за руку.

– Пошли! Вон он!

Когда мы подходим к Трею, он лучезарно улыбается, восхищается тем, как мы выглядим, и сразу же протягивает по рюмке.

– Что это? – спрашиваю я, разглядывая темную жидкость.

– Веселящий напиток, детка. Слышал, что тебя необходимо развеселить. – Он протягивает нам по кусочку лайма.

Свирепо оглядываюсь на Кэмерон, но она пожимает плечами и, не дожидаясь меня, опрокидывает рюмку. Откусывает лайм, вытирает рот тыльной стороной ладони и ухмыляется мне.

– Скажешь, я не права, упругая попка? – улыбается она, склонив голову набок.

Приподнимаю бровь, выпиваю и с громким стуком ставлю рюмку на барную стойку.

– Права.

Бросаю в нее лайм, и она смеется.

Глаза Кэм сияют от того, что мы вместе. Обожаю свою лучшую подругу.

– Пойду танцевать! – говорю я.

– Молодчинка! Встретимся на танцполе! – кричит она, а Трей заказывает еще выпить.

Когда я оказываюсь на танцполе, где оглушительно гремит музыка, возбуждение охватывает меня, и в то же мгновение я чувствую себя лучше – такого я не ощущала вот уже несколько недель.

Мне легко дышится, несмотря на то что я в центре огромной толпы.

Танцую две песни подряд, потом ко мне присоединяются Кэм и Трей. Они приносят с собой выпивку, и я с удовольствием принимаю ее.

Проходит час, я чувствую себя великолепно – полностью расслабленной. Лениво улыбаюсь, в голове абсолютная пустота, и только грохочущий ритм отдается в ушах.

Оглядываюсь и вижу, что Кэм исподтишка наблюдает за мной, танцуя с Треем. Протягиваю руку, сжимаю ее запястье, она прыгает на меня, и я хохочу, когда она обхватывает мою шею руками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Американский киноактер и музыкант. Снялся более чем в сорока фильмах, среди которых «Мумия возвращается», «Царь скорпионов», «Джуманджи: Зов джунглей» и «Джуманджи: Новый уровень». Он – Люк Хоббс из «Форсажа». Отец Джонсона был профессиональным рестлером, и Джонсон пошел по его стопам. В постановочной борьбе на ринге он выступает под прозвищем Скала. – Здесь и далее примеч. пер. и ред.

2

Английский киноактер-красавчик. Снимался в вампирской саге «Другой мир».

3

Напротив (фр.).

4

Британский киноактер, продюсер и сценарист. Год рождения – 1977-й.

5

Дынный ликер, водка, сок лимона и/или водка. Плюс ледяная содовая.

6

Американский рэпер.

7

Квотербек в американском футболе – ключевая фигура атак; собственно, он отвечает за продвижение мяча по полю и тактику команды.

8

Город в штате Флорида.

9

Город на побережье Мексиканского залива в штате Флорида.

10

Командная игра, в которой игроки должны по очереди осушить пластиковый стаканчик с пивом, а потом ловко перевернуть его так, чтобы он упал лицевой стороной вниз. Выигрывает та команда, игроки которой первыми допьют все свои стаканчики.

11

One Direction – англо-ирландский бойз-бенд, Зейн Малик – один из участников.

12

Традиционный американский десерт, который готовят на костре. Жареный маршмеллоу и плитка шоколада, зажатые между крекерами.

13

Популярная игра в Америке. Игроки делятся на две команды. Они по очереди бросают тканевые мешочки с кукурузными зернами в приподнятые, чуть наклоненные деревянные доски с отверстиями на дальнем конце. Цель: забросить как можно больше мешочков в отверстие.