скачать книгу бесплатно
Позвольте себе чувствовать. Искусство управления эмоциями
Марк Брэкетт
Практическая психотерапия
Согласно ежегодному докладу о счастье, за последние десять лет уровень беспокойства, грусти и гнева в мире вырос почти на 40 %. Последствия пандемии, экономические и политические потрясения только усугубили уже существующий эмоциональный кризис.
Марк Брэкетт, директор-основатель Йельского центра эмоционального интеллекта, в течение двадцати пяти лет проводил масштабные исследования. Результаты легли в основу созданной им системы RULER для понимания, выражения и регулирования эмоций. Методика Брэкетта применяется в школах и университетах для снижения уровня стресса и повышения успеваемости и уже доказала свою эффективность.
Эта книга поможет и взрослым, и детям научиться жить в гармонии с эмоциями, а развитый эмоциональный интеллект – залог успеха во всех сферах жизни.
Марк Брэкетт
Позвольте себе чувствовать: искусство управления эмоциями
Имена и идентифицирующие характеристики некоторых людей, описанных в этой книге, были изменены, так же как и даты, места и другие детали событий, описанных в книге.
Дяде Марвину, маме и папе
Marc Brackett
PERMISSION TO FEEL:
Unlocking the Power of Emotions to Help Our Kids,
Ourselves, and Our Society Thrive
Copyright © Marc Brackett, 2019
This edition published by arrangement with InkWell Management LLC and
Synopsis Literary Agency.
© Маргарита О. Аширова Люис, доктор психологии, перевод на русский язык, 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
Введение
Давайте разберемся с простыми вопросами: что не так с названием книги? С каких пор кому-то нужно позволение чувствовать?
Действительно, все мы испытываем чувства более или менее постоянно, каждое мгновение бодрствования – даже во сне, – не спрашивая и не получая чьего-либо одобрения. Перестать чувствовать – все равно что перестать думать. Или дышать. Просто невозможно. Наши эмоции – это большая часть – может, самая большая – того, что делает нас людьми.
И все же мы идем по жизни, изо всех сил пытаясь притвориться, что это не так. Истинные чувства могут быть грязными, неудобными, сбивающими с толку и даже вызывающими привыкание. Они делают нас уязвимыми, незащищенными, обнаженными для мира. Они заставляют нас делать то, чего мы не хотим. Неудивительно, что эмоции иногда пугают нас, ведь кажутся неконтролируемыми. Слишком часто мы делаем все возможное, чтобы отрицать или скрывать их даже от самих себя. Наше отношение к ним передается детям, которые учатся, беря пример с нас, своих родителей и учителей, – образцов для подражания. Дети получают посыл громко и ясно, так что вскоре начинают подавлять даже самые срочные сигналы из глубины своего существа. Как мы.
Вы даже не начали читать эту книгу, но держу пари, уже понимаете, о чем я.
Итак, мы отказываем себе – и друг другу – в позволении чувствовать. Мы проглатываем чувства, давим их в себе, притворяемся. Избегаем трудного разговора с коллегой; срываемся на любимом человеке; рассеянно съедаем целую пачку печенья и понятия не имеем почему. Отказывая себе в позволении чувствовать, получаем длинный список нежелательных последствий. Мы теряем способность даже определить, что чувствуем; сами того не замечая, мы немного цепенеем внутри. Когда это происходит, мы не можем понять, почему испытываем эмоцию или что происходит в нашей жизни, что ее вызывает. Из-за этого не получается назвать это, а значит, и выразить в терминах, понятных окружающим. А когда мы не способны распознать, понять или выразить словами то, что чувствуем, мы ничего не можем с этим поделать. Овладеть чувствами – значит не отрицать их, а принять все, даже охватить, – и заставить эмоции работать на нас, а не против нас.
Каждую минуту трудовой жизни я трачу на решение этих вопросов. Благодаря академическим исследованиям и большому количеству реального жизненного опыта, особенно в сфере образования, я увидел ужасную цену нашей неспособности здоровым образом справляться с эмоциональной жизнью.
Вот несколько доказательств:
• В 2017 году около 8 % подростков в возрасте от двенадцати до семнадцати лет и 25 % молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет употребляли запрещенные вещества.
• В период с 2015 по 2017 год количество случаев издевательств и домогательств в школах США K-12, о которых сообщалось в Антидиффамационную лигу, удваивалось каждый год.
• Согласно опросу Института Гэллапа 2014 года, 46 % учителей сообщают о сильном ежедневном стрессе в течение учебного года. Это соответствует показателю среди медсестер и является самым высоким среди всех профессиональных групп.
• Опрос Института Гэллапа 2018 года показал, что более 50 % сотрудников не вовлечены в работу; 13 % из них «несчастны».
• В период с 2016 по 2017 год более чем каждый третий студент в 196 кампусах колледжей США сообщил о диагностированных психических заболеваниях. Некоторые кампусы сообщают о 30 %-ном росте проблем с психическим здоровьем в год.
• Согласно Докладу о мировом счастье за 2019 год, количество негативных чувств, включая беспокойство, грусть и гнев, растет во всем мире, увеличившись на 27 % с 2010 по 2018 год.
• Тревожные расстройства являются наиболее распространенным психическим заболеванием в США, которым страдают 25 % детей в возрасте от тринадцати до восемнадцати лет.
• Депрессия – основная причина недееспособности во всем мире.
• Мировые проблемы психического здоровья могут стоить мировой экономике до $16 трлн к 2030 году. Сюда входят прямые расходы на здравоохранение и лекарства или другие виды лечения, а также косвенные расходы, такие как потеря производительности.
Кажется, мы предпочитаем тратить больше денег и усилий на устранение последствий эмоциональных проблем, чем на попытки предотвратить их.
У меня есть личная заинтересованность в происходящем, когда мы запрещаем себе чувствовать. Я имею в виду, что это случилось со мной, но благодаря тому, кто заботился обо мне, я выжил. Поговорим и об этом.
Лишь немногие из нас, проницательные от природы, могут утверждать, что обладают навыками, описанными в этой книге, не занимаясь ими сознательно. В моем случае пришлось научиться самому. И это навыки. Все типы личности – громкие или тихие, творческие или практичные, невротические или беспечные – найдут их доступными и даже меняющими жизнь. Это четкие, простые и проверенные шаги, которые может освоить каждый человек практически в любом возрасте.
Недавно я обучал администраторов в одном из самых сложных школьных округов страны. Меня предупредили: «Они съедят тебя заживо». В обед в первый день я был в очереди в столовой рядом с директором и, чтобы поболтать, спросил его:
– Что вы думаете о сессии на данный момент?
Он посмотрел мне в глаза, затем на еду и сказал:
– Десерты выглядят вкусно.
Я понял, с чем столкнулся. Я привык к сопротивлению, но такое отношение сильно зацепило меня. Тогда я решил, что он будет моим проектом. Его суперинтендант полностью согласился, однако было ясно: мы добьемся успеха только в том случае, если директора, такие как этот, тоже поверят.
В конце пары дней интенсивного обучения я снова столкнулся с ним.
– На днях, когда мы встретились, вы не были так уверены, что курс сработает для вас, – сказал я. – Мне любопытно, теперь, когда вы потратили два дня на изучение эмоций и на то, как интегрировать эмоциональные навыки в вашу школу, что вы думаете?
– Ну, я тебе скажу, – ответил он, делая паузу, чтобы собраться с мыслями. – Теперь я понимаю, что не знал того, чего не знал. Язык чувств был мне чужд.
«Обнадеживает», – подумал я. Затем он продолжил:
– Так что спасибо, что дали мне позволение чувствовать.
А теперь приступим.
Часть I. Позвольте себе чувствовать
1. Позвольте себе чувствовать
Как вы себя чувствуете?
Учитывая тему книги, это резонный вопрос. Я спрошу несколько раз на протяжении всей книги. Теоретически, учитывая, что нам часто задают его в той или иной форме, он должен быть самым простым, – в зависимости от того, насколько честными мы собираемся быть, когда отвечаем.
Я говорю не только как психолог и директор центра эмоционального благополучия, но и как человек. Честно говоря, я бы хотел, чтобы кто-нибудь задал мне этот вопрос, когда я был ребенком, – спросил, очень искренне захотел бы узнать ответ и имел смелость что-то сделать с этим.
Я не был счастливым ребенком.
Я чувствовал себя испуганным, злым, безнадежным. Надо мной издевались. Я был изгоем. И страдал.
Как же я страдал.
В средней школе достаточно было взглянуть на меня, чтобы понять: что-то всерьез не так. Я был плохим учеником, в основном тройки и двойки. Мое пищевое поведение было настолько испорчено, что я превратился из очень худого в жирного. У меня не было настоящих друзей.
Родители любили меня и заботились – я знал это. Однако у них были собственные несчастья. Мама – встревоженная и подавленная, с проблемами с алкоголем. Папа часто был в ярости, разочарованный в сыне, который оказался не таким крутым, как он. Правда, у них было по крайней мере одно общее: они не знали, как обращаться с чувствами – ни со своими, ни с моими.
Я мог часами сидеть один в комнате, плача или мучаясь из-за издевательств, которые молча терпел в школе. А главной реакцией на жизнь была ярость. Я возражал матери, кричал, орал.
– Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать? – кричала она в ответ. – Подожди, вот отец вернется домой!
Когда он приходил, мать рассказывала, как я плохо с ней обращался, а затем он врывался в мою комнату с криком:
– Если мне придется еще раз говорить тебе, чтобы ты перестал так разговаривать с матерью, я выйду из себя!
Иногда он даже избавлял меня от лекций и просто начинал бить.
Затем вмешивалась мать, и они спорили о том, как он справляется с ситуацией. В конце концов отец сдавался, мать заходила ко мне в комнату и говорила:
– Марк, на этот раз я спасла тебя…
Я задавался вопросом: от чего, по ее мнению, она спасла меня?
Сами того не желая, они преподали мне важный урок: держи чувства при себе. Не позволяй родителям видеть их. Это все только усугубит.
Это происходило примерно в то время, когда они узнали мою самую страшную тайну – сосед, друг семьи, изнасиловал меня. Тогда отец схватил биту из подвала и чуть не убил человека. У мамы чуть не случился нервный срыв. Приехала полиция, арестовала соседа, и вскоре об этом узнал весь район. Как выяснилось, мой обидчик насиловал десятки других детей.
Казалось бы, все будут рады, что я рассказал о произошедшем и разоблачил этот ужас. Но нет. Я мгновенно стал изгоем. Каждый взрослый предупреждал детей держаться от меня подальше. Издевательства стали только хуже.
Внезапно родители выяснили источник моих постоянных эмоциональных срывов. Плохие оценки. Булимия. Социальная изоляция. Отчаяние. Ярость.
Родители поступили так же, как многие, оказавшиеся в подобной ситуации.
Они опешили.
Ну это не совсем точно – они понимали достаточно, чтобы отправить меня к психотерапевту. Мать с отцом были слишком поглощены собственными проблемами, просто пытаясь выжить, чтобы при этом справляться еще и с чужой эмоциональной жизнью. Они либо пропустили, либо проигнорировали все сигналы, которые я посылал, что неудивительно. Может, они чувствовали себя в большей безопасности, не задавая слишком много вопросов о моей жизни в школе или в районе. Может, боялись того, что узнают, – боялись, что придется что-то делать.
Возможно, если бы их родители задавали им правильные вопросы и учили, как справляться со своими чувствами и что делать, когда возникают проблемы, моя жизнь была бы другой. Возможно, родители смогли бы увидеть мою боль и знали, как помочь.
Этого не произошло.
Кое-что может показаться вам знакомым. По роду деятельности я встречаю много людей, которые провели детство так же. Невидимые, непризнанные чувства, зарытые глубоко внутри. Нет двух одинаковых историй. Люди рассказывают, как подвергались физическому насилию. Или были игнорированы и замолкли. Или были вынуждены страдать от эмоционального насилия. Или попросту задушены родителями, которые жили через них. Или пренебрегаемые родителями, алкоголиками или наркоманами. Однако наши ответы совпадают.
Иногда истории не так драматичны – просто люди выросли в домах, где повседневные эмоциональные проблемы игнорировались, поскольку никто так и не научился говорить о них или предпринимать действия для их решения. Ваша жизнь не обязана быть трагичной, чтобы вы чувствовали: ваши эмоции не имеют значения ни для кого, кроме вас.
Вот как я отреагировал: оцепенел от того, что чувствовал. Я был в эмоциональной изоляции. Режим выживания.
И тут произошло чудо.
Его звали Марвин. Для меня дядя Марвин.
Он был братом мамы, школьным учителем днем и руководителем оркестра по вечерам и выходным. Наша семья ездила из Нью-Джерси на курорты в горах Кэтскилл, чтобы увидеть выступление семейной знаменитости. Дядя Марвин был действительно другим – уникальным среди всех моих родственников и всех других взрослых, которых я знал. Он походил на персонажа Робина Уильямса в фильме «Общество мертвых поэтов».
На основной работе, даже тогда, в 1970-х годах, дядя Марвин пытался создать учебный план, который побуждал бы студентов выражать чувства. Он считал, что это недостающее звено в образовании – что навыки управления эмоциями улучшат их обучение и их жизнь. Я помогал дяде Марвину, печатая его записи, пока он читал их вслух. Я столкнулся с такими терминами, как «отчаяние», «отчуждение», «приверженность» и «восторг», и во многих узнал себя.
Однажды летним днем, когда мы вместе сидели на заднем дворе, он спросил, может ли устроить мне тест IQ. Оказывается, я был умнее, чем предполагалось в моих мрачных табелях успеваемости. Я думаю, он подозревал, что глубоко внутри меня происходит много потрясений, связанных со школой и жестоким обращением. Это побудило дядю Марвина задать мне вопрос, который я редко, если вообще когда-либо, слышал от взрослых или кого-либо еще:
– Марк, – сказал он, – как ты себя чувствуешь?
С этими словами плотина внутри меня прорвалась, хлынул поток. Все ужасные вещи, которые я переживал в то время, и все чувства, которые испытывал, выплескивались, вырывались наружу.
Этого маленького вопроса оказалось достаточно, чтобы изменить мою жизнь. Дело было не только в том, что он сказал, а в том, как – искренне желая услышать ответ. Не осуждая меня за мои чувства. Он просто слушал, открыто и с сочувствием. Он не пытался меня интерпретировать или объяснить.
Я дал волю всем своим эмоциям.
– У меня нет настоящих друзей, я плох в спорте, я толстый, и все дети в школе меня ненавидят, – причитал я, рыдая.
Дядя Марвин просто слушал. До конца. Он был первым человеком, который решил не обращать внимания на мое внешнее поведение – ядовитое, замкнутое, дерзкое, определенно неприятное для окружающих, – вместо этого он почувствовал, что происходит что-то еще, что-то значительное, чего никто, даже я, не признавал.
Дядя Марвин позволял мне чувствовать.
Учитывая все это, неудивительно, что последние двадцать пять лет я исследую и пишу об эмоциях и бегаю по миру, рассказывая людям об их чувствах. Это стало моей страстью и делом жизни. Я профессор Йельского центра изучения детей и директор-основатель Йельского центра эмоционального интеллекта. В центре я возглавляю группу ученых и практиков, которые проводят исследования эмоций и эмоциональных навыков и разрабатывают подходы к обучению людей всех возрастов – от дошкольников до руководителей – навыкам, которые могут помочь им процветать. Цель нашего центра – использовать силу эмоций для создания более здорового и справедливого, инновационного и сострадательного общества.
Каждый год я выступаю с десятками лекций перед педагогами, школьниками, родителями, руководителями предприятий, предпринимателями, политическими лидерами, учеными, практикующими врачами и людьми из любой другой категории, которую только можно представить, по всему миру.
Мое послание для всех одинаково: если мы научимся определять, выражать и использовать чувства, даже самые сложные, мы сможем использовать эмоции, чтобы помочь нам создать позитивную и приносящую удовлетворение жизнь.
Всякий раз, разговаривая с группой, я начинаю с того, что прошу людей потратить несколько минут на размышления о том, что они чувствуют в данный момент. Затем призываю поделиться. Ответы о многом говорят – не обязательно об эмоциях; о том, как трудно обсуждать свою эмоциональную жизнь. Я обнаружил, что у нас даже нет словарного запаса, чтобы описать чувства в полезных деталях – три четверти людей с трудом придумывают слово для «чувства». Когда слова наконец приходят, они обычно мало о чем говорят. Люди немного возятся, хихикают, а затем используют самые банальные термины, на которые мы все полагаемся: «Я чувствую себя нормально, хорошо, о’кей…»
Это должно заставить вас задуматься: «А знаю ли я, что чувствую? Я разрешил себе это спрашивать? Спрашивал ли я когда-нибудь по-настоящему партнера, ребенка, коллегу?» Сегодня, когда Siri, Google или Alexa могут мгновенно ответить почти на каждый вопрос, мы теряем привычку делать паузы, чтобы заглянуть внутрь себя или друг к другу в поисках ответов. Даже Siri не знает всего. И Google не может сказать, почему ваш сын или дочь чувствуют себя безнадежными или взволнованными, или почему близкий человек в последнее время ощущает себя не таким значимым, или почему вы не можете избавиться от хронического низкоуровневого беспокойства, которое вас преследует.
Вполне логично, что нам неудобно и неловко выражать эмоции. Это верно даже тогда, когда мы испытываем положительные чувства. А особенно неприятные – грусть, обиду, испуг, отверженность. Все это связывает нас с нашими слабостями. Кто же захочет ими хвастаться? Инстинкт защищать себя, скрывая уязвимость, естественен. Даже животные в дикой природе делают это. Чистой воды самосохранение.
И все же мы задаем этот вопрос или что-то в этом роде бессчетное количество раз в день, и столь же часто нас призывают отвечать на него: «Как дела? Как поживаешь? Как ты себя чувствуешь?»
Мы спрашиваем рефлекторно, едва слыша себя. И отвечаем в том же духе: «Отлично, спасибо, как дела? Все в порядке! Занят!»
Не останавливаясь ни на секунду, чтобы подумать.
