Протозанщики 2. Марш оловянных

– Заткнись! – огрызнулся демон, и продолжил для Андрея, – Я делаю все, чтобы увеличить свои территории. Чтобы Ничто окрепло в новых границах. И вас готов после победы отпустить. Или позволить жить здесь, не мешая. Такой был договор? А?

– Ты прав, слова подобные звучали,

но обстоятельства сменились с той поры.

Без армии из Меди проты сгинут,

Сикарий станет в Мире властелин.

– Какая еще армия Меди? Нет больше никакой Меди, нет и ее армии! Лучше сидите тут и думайте, как справиться с Савриилом, а не предлагайте решений, от которых я многое теряю, а вы только приобретаете. Вариантов всегда несколько. Будущее многовекторно!

В конце концов, у нас договор и, будьте любезны, его исполнять! Деловые! Отдай Медь! Ничего себе заявочки!

– Предложи другой вариант! – с грохотом уронил кулак на стол Ждан, – Предложи!

– И не забывай, что в случае проигрыша, останешься один на один с Савриилом, – поддакнул Михаил, – С кучкой Харалугов – шпионов и бухтящим народом, недовольным отсутствием Меди.

– Кто тебе сказал, что в аду должны быть довольные? – огрызнулся демон.

– Считаешь, люди глупцы, смиренно терпящие происходящее? Не они ли подняли бунт в Меди, обернувшийся крахом всего Мира?

– Нет, не они, а вы!

– Ерунда! Думаешь, люди сражались за радость валяться в вони Больнички? Многие смирятся, струсят, но найдутся и такие, что поднимут восстание! И вот, ты раздираемый Савриилом, Харалугами и бунтовщиками. Веселенькое существование. Может сразу сдаться Савриилу и не мучиться?

– Хватит орать, – зашипел Израдец, – Таких историй я и сам придумаю вагон. Меня на это не поймать. У нас договор – соблюдайте. А на мою помощь больше не рассчитывайте!

Израдец, нервно выхаживающий по комнате, остановился. Ненавидящий взгляд прошелся по присутствующим, рот приоткрылся, чтобы заговорить, но слова не родились. Демон исчез, злобно плюнув под ноги Андрею.

– Может зря мы… – тихо произнес Волна, – Все-таки помощь Больнички необходима.

– Одумается, – неуверенно сказал Михаил.

– А почему раньше мы никогда не слышали, что Медь можно вернуть? – обернулся к Андрею Ждан.

– Не знал и сам, что воссозданье можно.

Догадывался, но не ведал как.

Но мой коллега, что в Ничто остался,

поведал способ, как восстановить.

И снова будет Мир искриться медью!

И снова люди счастье обретут.

Говоря, Андрей поднялся на ноги, взор вспыхнул – в глазах сверкнула уверенность и злоба. Желание и возможность Победы. Бывший Наместник вырос до потолка, бесформенная мантия начала развиваться, дымясь клубами с алыми отблесками; он говорил громко, почти орал, меряя комнату огромными шагами:

– Я сформирую полчища адептов!

Открою дверь для армии своей!

И ринемся рекою на Сикарий,

чтоб сокрушить подонка навсегда!

Зальется кровью Олово лихое,

Под нашей властью засверкает Мир!

– И, что надо сделать? – тихо, но отчетливо произнес Михаил.

– Все просто, люди, надо лишь восстанье

поднять в зловонии кошмарного Ничто!

Есть сотня тысяч верных подчиненных,

готовых по команде бастовать.

Они желают воссозданья Меди!

Хотят вернуть похищенный покой.

– Ого! – проговорил Белый, – То есть, обмануть Израдца? Восстать-то надо против него, насколько понимаю?

– Ты правильно все понял, это точно.

Вспылил я, возгордился, занемог, – начал успокаиваться Андрей, уменьшаясь до привычных размеров, —

Чтоб воплотить красивую картину,

ПРЕДАТЬ я должен злого Израдца!

Вы понимаете значение лихое,

понятье страшное, что посул сей несет?

Предать… ПРЕДАТЬ! Нарушить мое слово,

себя на веки ложью осквернив.

– Ой, смотрите какой чувствительный! – вступил в разговор Ждан, не выпуская плечо Михаила, – Мы на войне! А тут любые средства хороши. Израдец бы предал при первой возможности.

– Мы же можем, – поддержал приятеля Белый, – совершить небольшое зло, во имя большего Добра. Разве одно другого не пересилит?

– «У нас не биржа, у греха нет курса!» – процитировал Волна, когда-то услышанное от Андрея.

– Ты прав, мой друг, нельзя нам искушаться.

Не можем предавать свои мечты.

Зачем нам Мир, построенный на грязи?

Тогда чем лучше мы страдающих рабов?

– Тем, что нами не будет править Израдец! – настаивал Михаил, – Тем, что восстановится Система Справедливости. Медь займет положенное место. Тем, что люди не попадут напрямую в Больничку, а получат шанс. Разве недостаточно? Разве не это главная цель?

– Я знаю свои цели, но есть средства,

что неприемлемы для воплощений их.

Нельзя предательством Добро поганить,

иначе это станет не Добро!

– А убивать сикарийцев ради цели допускаешь? – с любопытством спросил Волна, – Ведь есть обманутые. А менеджеры и прочие, действующие под гаждением? Разве их вина, что не могут сопротивляться воздействию?

– Мне нравится такое любопытство.

Твои вопросы, как всегда, остры, – тихо ответил Андрей, —

Но как ты можешь сравнивать словами,

честнейший бой и мерзкий, подлый план?

Лицом к лицу стоят наши отряды,

с полками ненавистного врага.

Плечами Русь единую сковали,

что рвут на части юззи много лет.

Ты говоришь, что действует гажденье

на менеджеров из числа врагов?

И юззи, мол, не поголовно злые,

Лихим обманом брошенные в бой?

Наверное, ты прав, но Справедливость,

должна в конце восстановить баланс!

И юззи, неиспачканные кровью,

амнистию заслужат… может быть.

– Как?!! – не унимался Михаил-Белый, – Это должно происходить в Меди! А где Медь? Израдец что ли баланс справедливости будет восстанавливать?

– В наших сердцах, в умах, в наших поступках,

В деяньях наших оживает Медь!

И мы не можем осквернить ничтожным

коварством даже памяти о ней.

– То есть, – продолжил спор Михаил, – Мы должны проиграть Савриилу, должны ввергнуть Миры в хаос, но сохранить совесть? А это ли не предательство убеждений? Разве Добру и Справедливости лучше, когда Савриил всесильный, а они – пустые слова?

– Еще не проиграли мы, не каркай!

Пока сражается Великий Град.

– Вернись в реальность! Велий падет, если ничего не предпринять. Крепость сгинет, как сгинут и проты. Нужно небольшое усилие сикарийцев для победы. В твоих руках инструмент для нашей Виктории. В твоих силах побороть врага.

– Не искушай меня, ведь ты не злобный демон.

Пойми, предательство не инструмент,

чтобы его использовать во благо.

Ведь зло лишь порождает зло!

Война есть грех, но честное сраженье,

во имя идеалов чистоты,

сей грех нейтрализует Правдой —

Не первыми напали мы на них!

Предательство же грязная возможность,

коварный способ победить в бою.

И проиграть себя греху лихому,

навеки изменив души уклад.

Не той яви́тся Медь, что все мы помним.

Не будет Справедливости, Добра.

Родится, что-то страшное, другое,

Подобное ужасному Ничто.

– Прекрасные слова, но есть ли смысл,

в красивых буквах, сложенных в посыл? – неожиданный голос от двери заставил вздрогнуть.

– А, ты тот, что не желал уйти из Больнички, «наказываясь»? Или еще один, очередной? – запутался Волна.

– Ты прав, я тот, кого ты видел,

когда сквозь Мрак прошествовал сюда.

Я тот, кто приходил уже недавно,

к Наместнику, в чьих силах победить.

Не время нам сейчас для шуток.

Поговорить с Наместником пришел.

Не обижайтесь только люди, дру́ги,

но я хочу поговорить один.

Пожалуйста, пройдитесь под дубами,

а я начну тяжелый разговор.

– И ты пришел воздействовать на Правду?

И ты решил, что время искушать…

Друзья, пожалуйста, побудьте же вне дома —

меня же раунд следующий ждет.

В надежде, что коллеге удастся уговорить Андрея, Волна, Михаил и Ждан торопливо покинули дом.

***

До боя оставалось меньше суток. Руслан, Рустам и Антип в молчаливом ожидании застыли в комнате, обмениваясь лишь редкими взглядами. Молодой есаул и капитан ВДВ ждали новых распоряжений, но команды не прозвучало. Все, что могли придумать – придумали, новых идей не возникло.

Связь с другими Мирами пропала – обиженный Израдец сдержал слово и больше не появлялся в Олове. Что произошло между ним и Андреем протам неведомо, но отсутствие демона за день до сражения не предвещало ничего хорошего.

– Черт знает что, – пробурчал Антип, осматривая Велий вместе с Русланом, – Медь уже погибла. Теперь на очереди Олово. И что будем делать дальше?

– Що цэ за така Мидь? – послышался сзади южнорусский говор.

– Рай, – не оглядываясь бросил Антип, – Один Рай погиб.

– Як так Рай загынув? – теперь Анти-поэт обернулся, разглядев вопрошающего – средних лет плотного невысокого человека из велийцев, – Куды вин… загынув?

– Это сложно объяснить, – попытался сменить тему Руслан, но человек явно был несклонен прекращать расспросы. Услышав громкие разговоры стали подтягиваться и другие любопытные.

– А ты постарайся, чай мы не совсем глупые-то, – раздался еще один голос из начавшей собираться толпы.

– Ну, спасибо тебе, Антип, – покачал головой Золотой Воин, – Как теперь объяснить?

– Как есть, так и говори, – донеслось из народа.

– Вляпались… – виновато вздохнул бандит.

– Был Мир Меди, – начал Руслан, понимая, что избежать объяснений не выйдет, – Скажем так… первая ступень Рая, если говорить на понятном языке. К сожалению, она переродилась в ад… Теперь там властвует Израдец – злобный демон, которого вы могли видеть на одном из сражений… Ну, та черная тварь летающая, что появилась над полем. Но его как бы не надо бояться, он с ними сейчас заодно.

– Мы заодно с дьяволом?! – послышалось из толпы.

– Не совсем, – постарался выкрутиться Антип, – Он просто не мешает нам что ли… Трудно все это объяснить.

– А с кем же мы сражаемся?

– Это Савриил. Он другое зло. Большее. И чтобы его победить пришлось связаться с этим… меньшем, – попытался объяснить Руслан, но понял, что еще больше запутывает ситуацию.

Воин, но не оратор, Золотой пытался разъяснять обстановку, рассказывая все новые и новые подробности о Мирах, но вместо понимания, люди – а их собралось уже несколько сотен – в ужасе шарахнулись от командира, в лучшем случае, считая его сумасшедшим. Некоторые и вовсе решили, что перед ними демон-соблазнитель, заманивающий их в трясину греха, прикрываясь высокими словами о единении. После огромных потерь предыдущего боя, велийцы впали в уныние.

Усталый Руслан пообещал чуть позже обратиться ко всем велийцам и рассказать все известные детали. Сбор назначили через час. Ошарашенные люди стали расходиться, с недоверием косясь на командиров.

– Почему они нам не верят? – нахмурился Рустам, следящий за происходящим со стороны, – Мы же поверили.

– Вы были сопричастны. Глазами видели, руками трогали. Ладно, попробую дальше убеждать, объяснять, рассказывать.

– А как же главный принцип протов «не проповедовать»?

– Нет, ну, что ты за человек! – вскрикнул Руслан, – Сейчас мне нужно хотя бы сочувствие, ты же только усложняешь. Лучше бы помог.

– Чем, Руслан? Я сам понять до конца не могу…

– Тебе-то, что не ясно?

– Внутри, душой, сердцем, если угодно, понимаю нашу правоту, но разумом… не могу найти доказательств! Логическое объяснение не находится. Есть же устоявшиеся религиозные понятия о мироустройстве. Многие похожи, не спорю, но многие разнятся и сильно. И, главное, не соответствуют реальности.

– Да, почему не соответствуют?!! – начал заводиться Руслан.

– Да, потому! Ни облачков с парящими ангелочками вокруг. Ни сковородок шипящих.

– То, что ты говоришь, – отмахнулся собеседник, – Не религиозные представления, а мультипликационные. В мультиках на облаках парят!

– А десятки девственниц? То же никто не обещает?

– Ух… Давай по порядку. Вспомни, что получил Волна, когда перешел в Медь?

– Недвижимость в Раю, на берегу водоема. И, заметь, ни одной бабы, кроме подставы Израдца, – пожал плечами Анти-поэт.

– А что эта недвижимость по сути?

– Блин… Дом, замок, дворец?

– Воплощение мечты! Недвижимость, как ты говоришь, грезилась парню в Олове. Еще получил положенную порцию покоя и любви.

– О, да! Суперпокой и великолепную любовь.

– Не ерничай. Да, на тот момент возникли проблемы в Меди: покой был недолгим, а любовь… извращенной.

– То есть, если бы мечтал о девственницах, то в Меди ждали бы отряды юных нимфоманок и бочки с Виагрой? Откуда бы девки взялись? За что их так? Или они искусственные, резиновые?

– Сам ты резиновый! Не буду я отвечать. Не хочу!

– Чего это? – возмутился Анти-поэт, – Не фига себе, деловой! Ты хочешь народные массы в чем-то убедить, а не желаешь ответить на простой вопрос. Почему?

– Потому что… сложно! Я воин, а не проповедник.

– Отличный аргумент!

– Ух! Очень ты утомляешь. Ну, давай попробую… – Руслан на мгновение умолк, зажмурившись, и, не открывая глаз, начал говорить тихо, быстро и монотонно, – Любой индивидуум, в независимости от пола, присутствующий в Меди, существование которой в настоящее время нереально, но потенциально возможно, обладает собственным набором позитивных и негативных аспектов, воздействующих на нынешнее бытие, в зависимости от деяний индивида в предыдущий период существования.

Заслуженные блага, приобретенные в соответствии с позитивным прошлым, материализуются в виде ожиданий, пропорциональных содеянному. Парадоксальность предложенного варианта в том, что в воплощении ожидаемого, в материализации заслуженной мечты, участвует другой индивид, так же обладающий правами на собственное существование, основанном на ранее достигнутом.

Предположение о наличии миллионов личностей противоположного пола с человеком, упомянутым в вопросе, жаждущих в оловянной бытности существовать группами по несколько особей, под покровительством одной, мужской – утопично по сути. Воплощение данного желания является нарушением возможности получить вожделенное, вышеуказанными индивидуумами, что, в свою очередь, нарушает необходимый баланс.

Таким образом, поставленный вопрос располагает отрицательной возможностью исполнения, ибо каждый участник Системы имеет право на воплощение грез, в количестве пропорциональном содеянному.

Вместе с тем, наличие баланса справедливости, подразумевает не только присутствие поощрительных аспектов, но и проявление санкций, не всегда выраженных в ограничении позитивных воздействий, но и в наложении негативных взысканий, как временного, так и постоянного характера.

Стоит предположить, что некоторые индивиды женского пола, в процессе оловянного бытия произвели некие деяния, не позволяющие получить стопроцентное исполнение задуманного в рамках Меди, но и недостаточные для пребывания в условиях постоянного негатива Ничто. Вполне вероятно, что подобные личности разместятся в условиях позитивных Миров, но с наложением санкций определенного характера. Наличие санкций не исключает и возможность выражения их в групповом сожительстве с особью, мечтающей об этом в оловянной бытности.

Таким образом, несмотря на парадоксальность сделанных выводов, положительный ответ на поставленный вопрос возможен, и сосуществование индивидуума с группой противоположного пола – реально!

Повисла пауза. Антип несколько секунд не сводил взгляда от Руслана, и, наконец, произнес:

– Знаешь, что, Руслан…

– Что?

– ДА ПОШЕЛ ТЫ! – и обиженный бандит вышел на улицу, бормоча, – Не оратор ни разу. Ага, как же.

– Послушай, Руслан, – тихо заговорил Рустам, когда дверь за Анти-поэтом захлопнулась.

– И ты… Рустам? – вздохнул Золотой.

– А как они остаются девственницами?

– А вот так, – утомленный Руслам извлек меч, производя несколько рубящих движений в воздухе, – Пару ударов и оставшиеся полтора сантиметра позволят женщинам навсегда остаться целомудренными.

– Шутишь? – не поверил Рустам, на всякий случай подальше отходя от приятеля.

– Шучу, шучу!

***

– Ну, что, приятель, будут аргументы,

Толкающие в омут темноты?

Какие доводы принес ты мне сегодня?

Чем оправдать предательство решил? – прервал затянувшуюся паузу Андрей.

– Уж больно ты на Мир сурово смотришь.

Во всем узрел предательство и зло.

Необходимой самообороной

Назвал бы я наш сложный, трудный шаг, – парировал гость.

– Так значит, новых аргументов нет? И

Все пойдет привычным чередом?

– Я лишь пришел сказать, что двести тысяч,

Уже стоят готовые к борьбе.

– Ого, неплохо, быстро накопились

Желающие выйти из Ничто.

Чего ж не миллионы? Миллиарды?

Ведь там страдает множество людей!

И наплевать, что заслужили муку.

Подумаешь, грешили молодцы.

Мы все простим им, если нас поддержат.

Забудем страшные поступки и грехи!

– Не ерничай! Не время и не место

Реке сарказма отворять проход.

Нет никого в рядах моих такого,

Кто ранее бы Медь не заслужил!

– Откуда ж взял ты их, так быстро и удачно?

Где столько люда честного набрал?

– Когда отдал ты Медный Мир злодею,

Когда исчезла из Системы Медь,

Исчезли вместе с ней и люди,

Что населяли сей прекрасный Мир.

– И, что же, все теперь в Больничке?

Никто не заработал Серебра?! – возмущенно перебил Андрей.

– Не так все плохо – в основном попали

Народы наши в счастье Серебра!

Прошли сквозь сито злыдней Харалугов,

Но вскоре вознеслись. Теперь покой…

Но есть немало тех, кого не взяли.

Они из тех, кто затевали бунт.

С кем воевал, восстанья подавляя.

Кому, в конечном счете, проиграл…

– Коллаборанты! Подлые злодеи!

Работать не хотели – строить Мир! – взвился от негодования Андрей, – Теперь, томясь в заслуженном мученье,

Завыли, захотели на покой?!

– Спокойно, друг мой, разве ж это дело,

Устраивать истерики в аду?

Твой негатив услышит злобный демон,

И планы наши разгадает вмиг!

– Пока я не имею таких планов,

Чтоб неизвестны были Израдцу! – успокаиваясь, произнес Андрей.

– Прости людей! Поверь, не заслужили

Мучений вечных в лапах Израдца.

Ведь многие сражались под гажденьем.

Не ведали порой чего творят.

– Но многие – не все! А ты же хочешь

Амнистию для всех, кто бунтовал!

– Хочу. Согласен. Вижу в этом выход.

Люблю людей и все готов простить.

И разве не в прощенье наша доля?

Не долг наш видеть лучшее в душе?

– Ты прав, конечно, только вот прощенье,

Любовь и прочие хорошие слова,

Нейтрализуются твоим лихим советом,

Предать союзника, сломать с ним договор!

– Боишься ты нарушить договора?

Не хочешь обмануть того, кто Ложь?

Подумай же о цели! Есть же средство!

Ужели цель не оправдает нас?

– Ты смотришь на вопрос с позиций лично

Коварного злодея Израдца!

Но дело ведь не в нем, проблема глубже –

Предательство есть зло, есть тяжкий грех!

Нельзя построить дом Добра и Света

В фундамент заложив вранье и мрак!

– А разве можно мучить невиновных?

А разве справедливо все вокруг?

– Кого ты называешь невиновным?

Предателей, сгубивших Меди Мир?

– Хотя бы тех, кто мучился гажденьем!

Особо ж тех, кто Велий защищал!

– Не понял? Ты о чем сейчас болтаешь?

Причем здесь Велий? Кто тебе сказал?

– Сказали мне погибшие велийцы,

Что тысячами поступили в ад!

Что в мраке трижды проклятой Больнички,

Страдают в ожидании тебя!

– А почему они в руках жестоких?

Как так? Не заслужили Серебра?

Погибнув за Идею, за Систему,

Попали в мрачное, злодейское Ничто?!!

– А я тебе о чем! Где Справедливость?

Куда исчезла радость и любовь?

Велийцев забирали всем составом,

Показывали прелесть Серебра,

Но вскоре всех вернули в смрад Больнички!

Экскурсию как будто провели.

Смотрите, мол, как можно жить прекрасно,

Но вам всем не сюда – вам в вонь и мрак!

– Но ведь такого просто быть не может!

И что? Не рассказали почему?

– Сказали, что пока еще не время

Им почивать в покое Серебра.

Что силы их понадобятся Меди!

А это ли не повод для тебя,

Чтобы решиться, наконец, на дело,

Чтоб победить проклятого врага?

– Я не могу. Простите меня люди,

Но выше это скромных моих сил…

***

Площадь Велия заполнена народом. Люди собрались на зов Руслана, чтобы снова постараться понять его слова. Они перестали верить своему командиру, считая его сумасшедшим, или, как минимум, сильно утомленным. Пока не пришел момент, когда велийцы готовы разбежаться, но он уже близок – бред, который, по их мнению, несет Золотой Воин, перечеркивает те высшие цели, из-за которых они собрались в крепости. Из-за которых готовы были погибнуть. И погибали.

Каждый раз, когда Руслан делал шаг к собравшимся, толпа шарахалась назад, словно, пытаясь держать умалишенного на безопасном расстоянии. Каждый раз, когда Золотистый Воин приводил новый аргумент, все становилось еще более запутанным, и оттого, еще более пугающим.

– Как еще доказать, что я не обманываю?! – не унимался Руслан, стоя перед толпой велийцев.

– Можно по-русски, – не то пошутил, не то огрызнулся голос с кавказским акцентом, – А если серьезно, то совсем не понимаю про что ты, да? Много веков знаем, как и что устроено. Предки знали! Сотни книг написано. А ты… нам… Зря мы пришли!

– А разве я говорю, что-то другое? Доказываю, что вы неправы, ваши предки или ваши книги?

– Да як так? – раздался знакомый уже южнорусский говор, – У каждого своя религия, а ты кажеш, що це невірно! Бред! Зрями прыйшлы.

– И то правда! – выкрикнул из толпы третий, говором выдавая поволжское происхождение, – Зачем мы здесь? Зачем братья погибали? Разговор шел о Руси! Пришли защищать Родину, а выслушиваем бред о толерантности. Зря мы пришли!

– Руслан, – тихо прошептал подошедший Антип, – Со старцами неладно. Слабеют на глазах…

– Защита падает! – перешел на рев Руслан, – Смотрите, что натворили вы своим недоверием. Последние капли энергии улетучиваются, еще немного и Велий откроется для врага.

– А во что мы должны верить? – возмущенно выкрикнуло Поволжье, – Чего ты хочешь сказать-то? Чего хочешь от нас?

– Чтобы поняли! Чтобы осознали, что все ваши религии в равной степени верны. Чтобы поверили, что, помогая здесь и сейчас, обеспечиваете себе другие Миры, там… потом… – гнев переполнил Руслана, и высокое тело, начало еще увеличиваться, – Что Русь всегда была подножием, первой ступенью к лучшему Миру. Что главное Добро и Справедливость! И нет разницы, какими словами или терминами называть те или другие вещи. Вода останется водой, как ее не назови, а дерьмо все так же будет плавать на поверхности, даже если переименовать его в золото.

Руслан, громыхая басом, стреляя разъяренными взглядами, вырос почти до облаков. Он гремел досадой, превратившись в пугающего исполина. Присутствующие невольно отступили. Лишь несколько человек остались на месте, с любопытством разглядывая огромную фигуру.

– Неплохой фокус, – себе под нос произнес Антип.

– Красыво, – громко согласился южнорусский говор, – Тилько, шо цэ значит? Можэ ты демон?

– Каких еще доказательств надо? – гремел из облаков Руслан, – Спрашивайте!

– Спускайся, а! – выкрикнул кавказский акцент, – Что орать должны, да?

Руслан в мгновение уменьшился до ребенка. Пятилетний пацан в золотых доспехах Беспроторицы, с крошечным мечом наголо, подошел к группе смельчаков.

– Хороший парень. Таким оставайся, ладно? – приветливо улыбнулся кавказский акцент.

– Вы должны поверить, – взрослым голосом заявил пацан, – Я воин и произносить речи – не мое. Не знаю, как убеждать, но если не поверите – у нас нет шансов на победу в последнем бою!

– Их и так немного, да?

– Да, ты прав. Шансов почти нет. Нас меньше, но если не примем бой, то последствия катастрофичны! Единство Руси – это требование ситуации. Это совсем не подарок, а огромная ответственность перед всем Оловом. Вы же… отказались от дарованного, нарушая планы… – Руслан многозначительно поднял палец к небесам, – Надо исправлять! Надо единить… для начала здесь, у нас, на таком простом уровне. И объединяем ее мы с вами, вернее вы! Это дает сил старцам и держит защиту. Если не соблюсти правил – падет все. И мира, который вы знаете, больше не будет.

– Говоришь сложные вещи, – начал кавказский акцент, – Хочешь, чтобы шли умирать, но мы не готовы поверить в твои цели. Почему не может помочь армия, полиция?

– Я вас не могу убедить, а ты хочешь отправить меня к политикам. Сколько из них юззи? Сколько преданны Савриилу? Уверен, что не они будут принимать решение об использовании войск? Или, как минимум, влиять на принятие таких решений?