Маска Феба 2

Выяснив нужное, он позвал свою даму. Пообщавшись с нею, он вернулся:

– Да, случай непростой. Но я бы взялся, при условии, что Мари будет очень стараться.Не берусь обещать, нужно хотя бы несколько встреч. Привозите её завтра в это же время.

К сожалению, Мари не может нагружать ногу так, как необходимо для танца. Но учитель смог найти особую позицию, при которой нагрузка в основном ложится на партнёра. Внешне это выглядит так, будто дама позволила кавалеру немного уменьшить допустимую дистанцию. В этом случае партнёр может придерживать партнёршу, практически неся её на руках. Если потренироваться, то танец не выглядит как нечто, режущее глаз. Но для этого подходит только вальс. Венский или медленный. Это единственный танец, когда пара не разлучается. Все остальные в той или иной степени требуют сольной линии.

А пока мы решили, что Мари будет заниматься с учителем, а я присоединюсь позже, когда она будет более-менее подготовлена.

Моя неторопливая светская жизнь внезапно стала напоминать ходьбу по минному полю. Ерунда какая-то, на пустом месте поиметь такие серьёзные проблемы. Будто на лету ударился в стену и упал прямо в грязь. До сих пор не могу толком прийти в себя. А случилось это два дня назад, на очередном балу. Мари страшно понравилось чувствовать себя частью богемы, ну и я неплохо проводил время, даже наметились варианты для душевных бесед наедине с весьма симпатичной особой.

С наступлением осени нам стали присылать пригласительные на балы. Как правило они приходили за 2–3 недели до бала. Устроителям такие мероприятия обходились в большую копеечку. Недаром отец Евгения Онегина писал, – «давал по три бала ежегодно и промотался вконец». Обязательно нужно было ответить, чаще я отписывался, благодаря за приглашение. Но два-три раза в месяц – принимал. Я не собираюсь сидеть в Санкт-Петербурге долго, надо выгулять Мари, чтобы эти балы вызывали у неё оскомину. Наверное, тогда она успокоится.

В тот вечер я нёс бокал вина для Мари, а сам прикидывал варианты на успех. Если одна изысканная дама примет моё приглашение на мазурку, то сразу после неё состоится ужин и мы можем сесть рядом. А это неплохой повод продолжить знакомство. И, возможно, мне наконец обломится ночь вздохов и страсти. Наверное, я не смотрел по сторонам. Но как по мне, всё было сделано специально. Я обогнул группку военных и только уступил дорогу пожилой паре, как один из вояк вдруг резко повернулся ко мне. При этом он рукой выбивает мой бокал с вином. Содержимое попадает на его мундир и частично на мою белую рубашку.

– Месье, как вы не ловки, – эта фраза на французском прозвучала резковато.

– Извините, месье, наверное, я размечтался. Прощу прощения.

– Вам надлежит меньше витать в облаках и смотреть по сторонам.

Его тон показался мне агрессивным, – а Вы не много себе позволяете? Я извинился из приличия, это Вы сами были неосторожны.

– Да Вы невежа, месье, – дальше подошли люди и вроде бы конфликт на этом закончился. Но в конце бала ко мне подошёл молоденький офицер:

– Разрешите представиться, подпоручик Зеленцов. У меня к Вам, месье, поручение. Его благородие штабс-капитан Аладьин имеет честь вызвать Вас на дуэль. Разрешите представить Вашего секунданта, чтобы мы смогли договориться об условиях поединка.

Стоящие рядом сразу отодвинулись от нас, будто я внезапно стал заразен. Малышка Мари ничего не понимает и улыбается, а вот мне нужно понять, что с этим делать. И главное, в чём причина дуэли? Ведь там вполне вероятен летальный исход одного из участников. Нет, я понимаю глубокие чувства, любовь там, измена, подлость и всякое такое. Но чтобы из-за недоразумения вызывать человека на поединок – у меня в голове не укладывается.

Ночью я плохо спал, просыпался, снилась всякая хрень, а на следующий день напросился в гости к отставному военному, который с семьёю жил этажом выше.

Встретил он меня не радостно, но когда я выставил бутылку вина и изложил свою просьбу, тот прямо расцвёл. Выпив залпом бокал, он крякнул и ожидающе посмотрел на меня:

– Ну, рассказывайте сударь, что у Вас приключилось?

Просидели мы с ним три часа и вышел я в ещё более расстроенных чувствах. Положительно, эта братия сошла с ума.

Дуэли, как и многое другое пришло в Россию из Франции. Поначалу фехтовали на шпагах, рапирах и саблях. Потом решили уравнять возможности и положиться на божий суд. Настала эпоха пистолетов. Правил придумано множество. Но русаки пошли дальше французов. Если во Франции дуэльный кодекс был придуман, чтобы не допустить гибель поединщика, смерть одного из участников была скорее исключением. То в России всё с точностью до наоборот. Здесь исключение – выйти невредимым из дуэли. Я не говорю о шуточных дуэлях. Правила варварские, особо мне запомнилась стрельба через платочек, то есть в упор. Хорошее развлечение.

– А твой вояка похож на бретёра, – добавил сосед. Это люди, заряженные на конфликт и сознательно ищущие ссоры. Они, как правило, хорошо владеют оружием и не бояться проиграть.

По идее, за мной выбор оружия. Но если честно, мне по барабану – холодное оружие или огнестрельное. Я ими владею одинаково плохо. А вот мой противник военный и далеко не пацан. Мужчине лет тридцать с хвостиком, наверняка для него это будет не первая дуэль.

За небольшое денежное вознаграждение отставной офицер-кавалерист согласился стать моим секундантом и предоставить свою пару дуэльных пистолетов. Оказывается, мои капсульные, купленные во Франции, не допустят. Они армейские. Только тяжеленные дуры пушечного калибра с кремниевым замком. А вот потренироваться мне стоит. Мы договорились встретится утром и поехать за город. Мне нужно поставить руку. А вечером ко мне заявился господин секундант и я его отправил разбираться к соседу. Пусть договариваются.

Мари ничего не понимает, но догадывается, что у меня проблемы. Она сидит рядом и держит меня за руку. А я прикидываю свои шансы. Если бы я знал все нюансы, может быть и не дошло до дуэли. Хуже всего дать пощёчину сопернику, уж лучше кулаком по морде. Последнее является прологом к типично мужской забаве, драке. А пощёчина – тяжёлое оскорбление, она как бы приравнивает соперника к женщине.

Вторую ночь я тоже плохо спал. Мне снилось, как я стою перед барьером и смотрю в огромный ствол пистолета. Мне нужно поднять вооружённую руку, но почему-то сил нет, она как парализованная.

– Значить так, Михаил Егорович. Стреляться будете с 20 шагов, – дальше мы начали тренировать возможные действия. Значить поединщики стоят в паре метров друг от друга. По команде они сбрасывают верхнюю одежду, оставаясь в одних рубашках. Развернувшись каждый делает по 10 шагов. Затем команда «сходитесь» и они разворачиваются лицом друг к другу. Расстояние между ними чуть меньше 20 метров. С этого момента можно стрелять. Чьими пистолетами стрелять – определит жребий, но оба должны покляться, что оружие ими не пристрелено. Заряжают секунданты, какой пистолет кому пойдёт – опять решает жребий.

И так, теоретически после команды можно стреляться. Но с такого расстояния попасть из тяжёлого пистолета, весом почти в два килограмма – непростая задача. Нет даже прицельных приспособлений. Наводить чисто по стволу. Поэтому стрелки медленно сходятся. Это война нервов. Первый стреляющий получает шанс, вывести соперника из строя. Целятся в живот, так больше шанс на ранение. Но в случае промаха, мяч переходит на сторону соперника. Он может подойти вплотную и разрядить оружие в соперника. Часто бывает, что он это делает, будучи ранен.

Александр Сергеевич получил пулю от Дантеса именно в живот и отказался прекратить дуэль. И ведь попал в противника, будучи уже смертельно раненым. Но Дантес заслонился рукой. Пуля попал в неё и срикошетила от бронзовой пуговицы. Француз был ранен, но выжил и умер в своей кровати, прожив весьма успешную жизнь, в возрасте 83 лет. Вот она, цена первого выстрела.

Ну, заряжать эту дуру мне самому не придётся, калибр ствола миллиметров 16, если не более. Тяжёлый пулемет имеет калибр 12.7, тот же пулемёт Владимирова – 14, а дальше уже идут пушечные калибры. Делайте выводы.

Стрелять – ещё та песня, от нажатия на спусковой крючок до выстрела проходит немало времени. Целится сложно. Взяв прицел, нажимаю на спуск. Вспышка, это воспламенился заряд на полке. Дым закрывает видимость, но мне нужно удерживать пистолет в прежнем направлении. Вот сейчас выстрел, подкинувший мою руку. Пуля улетает в неизвестном направлении. Дымное облако развеялось, мишень не поражена. А ведь она приблизительно в размер человека. Мой секундант морщится и протягивает мне второй пистолет.

Домой приехал далеко после обеда. Продрогший и злой. Особых успехов не достиг, но зато получил полное представление о своих шансах. Практически нулевые. Чтобы согреться и прийти в себя, налил коньяку и принял как лекарство. Сразу побежала горячая волна и отлегло от сердца.

Да будь что будет. Я предложил соседу-секунданту выбрать в качестве типа поединка схватку на ковре. Или на боксёрском ринге, типа английские джентльмены таким образом выясняют кто правее. Но тот посмеялся и сказал, что с таким настроением лучше сразу признать себя неправым и попросить прощения.

Завтра в 10.00 – нам подлежит быть в условленном месте. Должен подъехать товарищ моего соседа, будет вторым секундантом. Врачом и священником должна обеспечить вызывающая сторона. А я решил провести остаток дня с Мари.

Глава 3

Не знаю, каким образом она узнала о предстоящем поединке. Думаю, это жена соседа растрепала. Но сейчас девушка обложилась платками и вытирает потоки слёз. Если мне не повезёт, она останется одна. А когда я рассказал о доме, оставленном ей и приличной сумме денег (ренте), которые она будет получать от банка до конца своей жизни, девушка набросилась на меня. Ручонками она пыталась выместить на мой пиджак свои обиды. Сквозь рыдания она пыталась что-то сказать, но получалось не очень. Девушка задыхалась, пришлось сажать её к себе на колени и прижав к себе успокаивающе поглаживать по спине. Не сразу, но рыдания смолкли. Она будто заснула, а я покачивал её и прикидывал. Нет бросаться в бега – не выход. Сам себя уважать не буду. А вот как увеличить свои шансы. Я намного лучше стреляю из своих капсульных пистолетов. Меня учили вояки по дороге из Одессы. Там пистолеты полегче и нет промежуточного воспламенения заряда. Выстрел быстрый и даже есть мушка. Может они согласятся на мой вариант. А там, буду стрелять первый. Тогда хоть какой-то шанс появится.

Уснувшую девушку отнёс в её комнату, а сам сел за письмо Гюставу. Попрошу в случае чего пересылать мою долю Мари. Уверен, он человек порядочный, не подведёт.

Чёрт, только собрался полежать и подумать о жизни, как раздался звонок в дверь.

– О, давно Вас не видел, сударь. Какими судьбами? Или мы не все детали утрясли? – как его там звали, кажется подпоручик Зеленцов.

Но молодой офицер немного странно выглядит. Он неожиданно переходит на родной язык, – скажите, сударь, а Вы действительно не француз? Вы русский?

– Ну, с утра был русский, – ответил я на великом и могучем, – а в чём собственно дело?

– Как в чём? Это же меняет всё дело. Подождите, сей момент я вернусь. Прошу не уходите, – интересно куда я могу из своей квартиры уйти в одном халате и домашних мягких туфлях.

Парень умчался вниз, а через минуту послышался топот и явно не его одного.

Я стою растерянный, в переднюю ввалились трое. Тот самый штабс-капитан и обе его секунданта. И к тому же они не с пустыми руками. У них корзины со странными запахами. А дальше пошла комедия.

– Михаил Егорович, Вы уж меня извините. Я же думал, что Вы французишка. Ненавижу их. У меня же дед погиб в войну от рук Наполеона, а отец потерял ногу. Теперь, как только вижу лягушатника, сразу вспоминаю все их гадости. Ну и стараюсь проредить этот подлый народец. А самый простой способ – это дуэль. Вот тут у них душонка гнилая то и проявляется. Вот так встать напротив друг друга, метрах в трёх и смотреть прямо в ствол – у них кишка тонка. Михаил Егорович, Вы примите мои извинения? Хотите на колени встану. Я же мог лишить нашу страну такого борца.

А вот отсюда попрошу поподробнее. Единственно что я сделал, это уговорил их перенести междуусобчик в другое место. Сказал, что больной человек спит.

Засиделись мы до глубокой ночи. Я так и не понял толком, как тот тренер по борьбе прознал о предстоящей дуэли. Он сам нашёл этого завзятого врага Наполеона и поведал ему о моей персоне. Таким образом он нарушил данное мне обещание, хранить моё инкогнито. Но вышло как нельзя лучше. Иван Степанович Аладьин – заместитель командира лейб-гвардейского егерского батальона, в данное время расквартированного на зимних квартирах в столице. Что интересно, он увлекается борьбой и неплохо знает Александра Николаевича, тренера школы моего имени. Периодически посещает его заведение. Проговорив несколько часов, мы договорились общаться. А когда узнали, что я оставил больную сестру, меня отвезли домой, снабдив шикарной провизией и некоторым количеством вина.

В квартире тихо, я опасался, что Мари проснётся. Прислушался, нет, вроде спит. Только дыхание немного неровное. Так и легла в платье, только я укрыл её одеялом.

Подумав, я решил, что она не сильно обидится, если я её разбужу и сообщу хорошие новости.

– Малыш, проснись, – я легонько подул ей в ушко. Так, только чтобы не испугать.

– Маша, ну ты же уже не спишь, – по изменившемуся дыханию я понял, что она проснулась. Но продолжает лежать с закрытыми глазами.

И вот она как активно изображала сон, и также резко открыла глаза.

– Малыш, извини, сейчас поздно. Но у меня хорошие новости, – девушка не изменила положение головы, – какие?

– Ну, я хотел у тебя узнать, а поехали завтра кататься. Нас пригласили на пикник, – в глазах огромный такой вопрос.

– Нет, дуэли не будет. Он приехал к нам и попросил прощение. Так что выдохни.

Блин, меня с такой силой на ковре не душили. Мари обхватила мою шею так, будто серьёзно настроилась оторвать мою глупую голову.

А через мгновение она уже была на ногах. Про сон сразу же было забыто. Зато девушка учуяла восхитительные запахи от корзины со снедью. Там уютно устроилась в судочках ресторанная еда, холодные цыплята от шеф-повара, паштеты и буженина. Я вроде был сытым, но не отказался от бокала вина и бутерброда с паштетом. До кровати мы не добрались. Видимо сказалось перенапряжение, девушка вырубилась прямо у меня в руках. Да и меня повело от выпитого. Так мы и уснули на диванчике, прижавшись друг к другу.

А в обед за нами заехали. Карета для нас, остальные конные. Гвардейцы отыскали небольшую полянку. Учитывая, что Мари единственная девушка в компании, за нею принялись ухаживать наперебой. А потом она спела под гитарный аккомпанемент, вызывав бурные овации и просьбы порадовать ещё благодарных слушателей. В том числе хлопал и господин штабс-капитан. Видимо на слабый пол его неприязнь французов не распространяется.

Аладьин даже предложил свою помощь в освоении стрельбы из пистолета. Подумав, я отказываться не стал, но в другой раз. Не думаю, что Мари сейчас понравится оглушительная стрельба. Чересчур сильным был вчерашний шок. А его мотивацию я понимаю. Учителей стрельбы навалом, а вот взять мастер-класс у чемпиона по борьбе – редкая удача. И мне пришлось пообещать встретиться и кое-что показать. С гвардейцами нужно дружить. И пусть они не гусары, и непреображенцы, а всего лишь егеря, то есть в гвардейской табели о рангах стоят чуть пониже. Тем не менее, сейчас гвардия остаётся решительным аргументом, и дружба с гвардейскими офицерами мне возможно пригодится. На прощание взял с них слово помалкивать о моей персоне. Я не для того ехал в Россию, чтобы на меня показывали пальцем на улицах. И непонятно ещё, как местный бомонд примет тот факт, что я, будучи дворянского звания, выхожу на ковёр для потехи публики. Не знаю, не уверен в реакции высшего общества. Во Франции это проходило на ура, никаких проблем. Там не считается унизительным какому-нибудь маркизу зарабатывать себе на жизнь, имея мануфактуру или заводик.

Не знаю, думаю, что моя попытка не светиться обречена на провал. В первый же вечер, когда Аладьин и сотоварищи уговорили меня прийти в школу борьбы – был аншлаг. Какая уж тут анонимность к лешему. Я в течении часа пытался показывать в медленном темпе некоторые свои приёмы. Вот вроде всё понятно, но стоит ускорится и уже зависли. Не знают они об умышленной смене темпа. Ведь работая в постоянном темпе, ты становишься предсказуемым для противника. В целом, уровень как я и ожидал – весьма посредственный. Значительно уступают ребята французам. Или даже тем же немцам. Остались на том же уровне балаганных циркачей. А ведь будущее за специализированными залами и солидными школами с их тренировочным процессом.

Те два дня перед дуэлью стали для меня уроком. Если хочешь чувствовать себя относительно уверенно, научись защищаться. Поэтому сразу я согласился на уроки стрельбы. Причём меня заставляют заряжать и чистить пистолеты самому. Но в конце занятия. А так мне готовят оружие два рядовых. Уроки проходят в конном манеже. Здесь комфортнее заниматься новым для меня делом. Рука у меня крепкая, зрение вроде не подводило, осталось только наработать моторику. То есть стрелять и стрелять из разных позиций. Перестать бояться оружия и вызова на дуэль. Пусть меня боятся.

Моя столичная жизнь вроде наладилась. Она разделилась на две параллельные линии. К каждой прилагаются приятные дополнения. Возобновившиеся занятия в школе борьбе привнесли хорошее настроение и положительный тонус. Но это вечером, а с утра Иван даёт мне уроки стрельбы. С некоторых пор мы с ним стали приятелями и перешли на другой уровень отношений. Так вот, он уверяет, что у меня талант к стрельбе. В течении короткого времени я научился с 15 метров уверенно дырявить мишень. А со своих капсульных пистолетов даже частенько попадаю на этом расстоянии в игральную карту. Правда мои пистолеты намного легче в обслуживании, они почти не дают осечек и что немаловажно, время от нажатия спускового крючка до выстрела сократилось вдвое. Так как нет вспышки вспомогательного заряда, дымное облачко не мешает целится. Ну и, если брать полевые условия, нет необходимости следить за состоянием пороха на полке. Капсульный механизм является промежуточным между ударно-кремниевым замком и унитарным патроном. Капсюль не боится влаги и прочих воздействий. Ну и ещё, мои пистолеты весят чуть более килограмма, а вот пистолеты Ивана – 1800 граммов каждый. Согласитесь, что держать на вытянутой руке легче первый образец. Разница в том, что у моего товарища чисто дуэльная пара с серебряными накладками, они из дорогого сорта дерева и прочими излишествами. А мои простые, были созданы для офицера-кавалериста. Разумеется, качество отделки лучше у дуэльных пистолетов, а мои предназначены чисто для полевых условий.

Так что из неподвижной стойки я стреляю хорошо. Тем более, что отдача от пистолета оказалась незначительной. Всё-таки скорость пули не высока. А вот в движении я откровенно слабоват. Тут во время схождения есть одна хитрость. Противник, видя остановку соперника, пытается сработать на опережение. И у него есть для этого все шансы. Ведь надо остановиться, повернуться боком, чтобы уменьшить площадь поражения. И заложив красиво левую руку за спину, начать подымать вооружённую руку. Это требует времени. А вот если научиться стрелять с ходу, лишь на мгновение застыв, то соперник не успеет отреагировать. Он ведь тоже хитрит и выжидает. Стрелять с максимального расстояния – гарантированный проигрыш, а ставка серьёзная – сама жизнь. А когда дистанция уменьшается до приемлемой, он тщательно следит за противником и попытается выиграть долю секунды для выстрела. Ну или будет рассчитывать на промах. Тогда уж у него появляется стопроцентный шанс поразить врага.

Вот для выработки дуэльных навыков Иван со своими сослуживцами и вывозят меня за город. Там мы имитируем дуэль и даже стреляем холостыми, без пули. А приехавшие развлечься гвардейцы изображают секундантов и умильно смотря в глаза спрашивают, не соглашусь ли я на мировую. При этом довольно скалятся. Ну а ещё бы им не веселиться. Ведь в карете ждёт всё для пикника. Разумеется, за мой счёт.

Но их особое отношение и подготовку к потенциальным дуэлям можно выразить следующей фразой. Как гласит девиз офицеров российской армии:

«Душа – Богу, сердце – женщине, долг – Отечеству, честь – никому!»

Вторая линия моей жизни не менее приятная. Это не только балы, но и визиты к новым знакомым. Я таки смог подцепить одну дамочку для сердечных утех. К зиме светская жизнь столицы буквально забурлила, и мы начали получать многочисленные приглашения. Мари так полностью погрузилась в этот процесс. Она нашла новых подружек и те затащили её в какой-то дамский клуб по интересам. Она говорила про графиню, в доме которой собираются любители изящной словесности. И, в частности, французской. Там они поют и музицируют, чисто женским коллективом. А у Мари оказался хоть и не сильный, но очень приятный голос. Колоратурное меццо-сопрано, мне даже выговорить сложно, но знакомые Мари её хвалят.

Ну вот там на одном из балов я и познакомился с Лидией. Молодая женщина немного наивно рассуждает и производит впечатление простушки, но её роскошное тело компенсирует все иные недостатки. Она рано вышла замуж и рано овдовела. Там непонятная история, супруг погиб в одной из кавказских компаний. Но он вроде сугубо штатский человек. Может несчастный случай или та же дуэль? Но факт, что она проживает в большом доме с матушкой. Но почтенную матрону я ещё ни разу не видел, что меня, несомненно, радует. А вот с Лидой мы стали видеться регулярно, иногда я остаюсь у неё до утра. Женщине не хватало мужской ласки, а сама она ни за что бы не решилась познакомиться. Её и на бал-то вытащила подруга. Лидия родилась в семье богатого зерноторговца и замуж её отдали за представителя обедневшего дворянского рода. Так что балы и прочие светские мероприятия – занятие для неё непривычное. Я и совсем не её собирался пригласить, мне глянулась стоящая рядом симпатичная девица. Но Лида так испуганно и в то же время с ожиданием смотрела на моё приближение, что я передумал. Да и правила поведения кавалера на балу этого требуют в подобных случаях. Ну а там разговорились и я напросился в гости. Недолго мы чинно сидели за столом, быстро перебрались в спальню.

На этот раз ближе к Рождеству нам прислали приглашение на императорский бал. Императорские балы в столице – это нечто особое. Кроме того, что там присутствуют сливки общество и члены правящей фамилии, они проводились с большой помпезностью. По статусу их разделяли на три категории.

Первая – это Большой бал в Николаевской зале Зимнего дворца. На этом балу собиралась вся родовая, военная и бюрократическая знать столицы. Это официальный бал, для приглашения на него основанием служила «Табель о рангах».

Вторая – это Средний бал в концертном зале Зимнего дворца. На этот бал отбор публики происходил более жёстко, и как правило, то была так называемая «трёхклассная аристократия». То есть лица, занимавшие в «Табели о рангах» первые три классные должности. Однако приглашённые могли и не входить в эти классы, если они являются лично приближёнными к членам императорской фамилии.

Ну и третья категория – это Малый бал, который проводился в Эрмитаже. В Шепелевском дворце бал устраивал цесаревич Николай Александрович. И соответственно по числу приглашённых он был немноголюдным. И сам факт приглашения на Малый бал являлся прямым свидетельством принадлежности к элите петербургской аристократии. Немаловажным было и присутствие на Малом балу дипломатического корпуса.

Угадайте, на какой мы получили приглашение? На Средний, причём я абсолютно точно знаю, что это заслуга Ивана Аладьина. Вот тебе и гвардейцы. Правда мне пришлось доказать свою родовитость, для чего я посетил дворянское собрание и предъявил грамоту. Судя по лицам чиновников, с этим вопросом у меня всё в порядке. Ну а Мари идёт со мной прицепом, никто не стал даже уточнять её статус. А вообще нужно понимать структуру дворянского сословия в эти времена. Впереди планеты всей идут княжеские фамилии. Их немного, несколько десятков.Эти получали княжеское достоинство ещё от Рюриков и первых Романовых. Особняком идут выходцы с Кавказа и Средней Азии, этим давали не только за воинские заслуги, но и просто за лояльность власти.

Графы и бароны, это уже нововведения Петра I. Среди последних особо много выходцев и различных стран Европы. Немцы, шотландцы, французы и прочие, получали их за верную службу. А остальная масса дворян титулов не имели вовсе. Тот же Александр Сергеевич Пушкин считался дворянином только лишь потому, что успешно окончив Императорский Царскосельский лицей, получил классность 10-го ранга и чин коллежского секретаря. Таким образом я со своим баронским титулом, указанном в именном эдикте Луи Наполеона, вполне подходил для посещения императорского бала.