Шкатулка с муравьями

6

Жрец пришёл в столовую, где трудились повара.

– Кх-кх, – привлёк внимание Геннадий.

– Напугали, Папа, – сказала взволнованно повариха. – Вам что-то нужно?

– Только информация.

– Хорошо. Какая именно?

Женщина бросила свои кухонные дела, оставив коллег, и приблизилась к Папе. Они оба сели рядом друг с другом за стол и продолжили диалог.

– Такое дело… Что сегодня случилось в обеденное время, когда трапезничала первая группа?

– Необычного?

– Да. Что, как правило, не происходило ранее.

– Ну… Дайте вспомнить, – повар устремила свой взгляд в левый бок, а после повернулась на Геннадия и заявила: – Капитан Констанций выгнал одного из обедающих. Он громко кричал, покраснел. Я, если честно, не знаю, из-за чего всё началось, но когда капитан повысил голос – все вздрогнули и наблюдали за ним. Я очень сильно напугалась в тот момент. Извините меня, конечно, но порой Констанций бывает слишком нервный, – чуть сбавила голос повариха.

– Ничего… Ничего… Это всё?

– Да.

Жрец сделал вдох и завершил разговор:

– Что ж, спасибо вам за информацию.

– Не за что, Геннадий Папа.

Он легонько качнул головой, встал и отправился в кабинет Констанция. Его шаг был широким и уверенным, будто человек спешил получить награду. Жрец создал для себя точку в длинном коридоре и не сводил с неё глаз. Страшно представить, что случилось бы с любым, кто попался бы ему под ноги. Дикой лошадью он мчался вдаль.

В бункере было больше 40 помещений. Почти в каждом присутствовало огромнейшее пространство. Исключениями являлись комнаты секций: меньший размер, тоньше стены, двери, ниже потолки.

Геннадий прибыл к своей родной секции, куда его без вопросов впустил сторож. Тут же он постучался в дверь капитана и вошёл в его кабинет.

– Какая честь, великий жрец, – всполошился Лидер, сидя за столом.

– Пустое, дорогой Констанций. Я ненадолго. Лишь хочу кое-что уточнить.

– И что же вы хотите уточнить?

– Мне желанно знать имя того, с кем у вас сегодня случилось некое недопонимание. Я твержу о человеке, на которого вами был пролит гнев на обеде.

– Если вы пришли, чтобы укорить меня за это, то уж извините, но вам следует покинуть кабинет. Об этом не может быть и речи.

– Так! – Установил паузу жрец. – Однако я даже не сказал про это. Мне лишь нужно имя.

– К чему вам оно?

– Боюсь, что больше мне не следует ничего говорить. Будем считать, что это дурное любопытство.

– Лишь из уважения к вам, Папа, я назову имя этого человека, но спроси меня об этом кто-то другой – его тут уже бы не было… А мальчишку, чьё воспитание ужасно, чьи слова порочны, а мысли глупы, зовут Каин.

– Каин… Очень интересно. Спасибо большое, капитан, – Геннадий засобирался.

– Не за что. Вы даже не поделитесь тем, к чему вам это?

– Констанций, просто любопытство.

– Что ж… ладно, – Шпинель опустил глаза обратно в бумаги. Теперь ему было абсолютно безразлично происходящее вокруг, ведь он вернулся в процесс своей работы.

7

Командующий спал. Он лежал в своей уютной комнате и видел, наверное, уже десятый сон; делал протяжные вдохи, тяжёлые выдохи. Его маленький кабинет зашумел, но Алексей продолжал спать. Странные шорохи раздались по помещению. Резко всё стихло.

Алексей дёрнулся и схватил руками кого-то нависающего над ним. Некто прокрался в комнату командующего, чтобы причинить ему вред.

Секвойя встал с кровати и заломал руки покушавшемуся.

– Кто ты?

– Азраил.

– И что, позволь спросить, я тебе сделал?

– Ничего, но ты должен умереть.

– Конечно-конечно. Но только не сегодня. – Алексей сдавил сильнее руки Азраила. – Пытался задушить меня? Поверь, провальный метод.

В это время к Алексею вошли Хельго Фельетон и Ольга Ямб.

– Так, ребята, вы вовремя! Бегите за всем Младшим звеном: Александром Беляком, Анной Флис и Милицей Мак. Если найдёте вождя и генерала, то прихватите и их.

– А капитан? – спросил Хельго.

– Только не капитана! – усилил голос командующий. – Он же уничтожит этого идиота.

Ожидание каких-то слов, действий. Но на деле – неловкое молчание.

– Бегите! Бегите!!!

Фельетон и Ямб пулей рванули за людьми.

– Оля, я попробую найти «Феникса» и Надю Ферзь, а ты беги за Младшим звеном.

– Хорошо, Олег!

Верхний и нижний подруки разделились. Их охватила одышка. Скорее всего, она появилась от волнения. Тем временем Секвойя выбивал информацию из пойманного.

– Что ж, Азраил. Будь добр, ответь на мой вопрос.

– Нет!

– Я другого мнения. В твои обязанности сейчас входит данная вещь.

– Нет, я ничего не скажу.

– Запомни, Азраил, если ты не скажешь это мне, ты скажешь это Констанцию.

– Только не это. Умоляю.

Покушавшийся сильно испугался.

– Прекрасно! Говори!

– Я посол Истребления. Мои цели: уничтожение всех людей, как этого хотят мир и судьба, убийство всей элиты бункера и обычных жителей.

– Почему я первый?

– Случайный выбор.

В комнату с надменным видом вошёл капитан, держа руки за спиной. Его веки были чуть опущены, а за сомкнутыми устами скрывался оскал.

– Алексей, я тут за документами пришёл. – Вдруг Лидер сменил тему. – А можешь мне объяснить, зачем ты схватил этого человека? – капитан говорил монотонно, сонным голосом, вздыхая.

– В этом нет нужды, Констанций.

– Я почему-то вижу в этом сейчас особую надобность, – поставил уверенно голос капитан.

Лёша немного умолк и произнёс:

– Капитан, всё под контролем… Он пытался убить меня, но я успел это остановить. Сейчас прибудут люди Младшего звена и этот человек отправится под арест.

Шпинель сделал глаза шире, немного наклонил голову вправо и чётко выбил из себя лишь одну фразу:

– Ставь его на колени.

– Капитан, я же сказал, что всё под контролем.

– Это приказ, – возмущённо ответил Лидер.

Азраил встал на колени. Он умолял ничего с ним не делать.

– Заткнись… – вполголоса вяло вымолвил Констанций.

Он сделал неглубокий вдох. Выдох… И затих.

Молчание.

Капитан размахнулся и изо всех сил пнул ногой Азраила по лицу, как пинают футбольный мяч.

– Капитан! Прекратите! – воскликнула только что вбежавшая Надежда, когда увидела, что происходит.

– Делаю свою работу, вождь.

– Какую же? – дерзко спросила самая главная в бункере. Её вьющиеся волосы, подобно дыму, вздыбились от негодования.

– Я защищаю Дом. Сохраняю безопасность, – Шпинель говорил так уныло, как будто хотел спать.

– Это слишком!

– Нет, вождь. Вот – это слишком! – капитан ткнул пальцем в Азраила. – Слишком то, что нарушается порядок Дома из-за таких людей! Слишком, что кто-то заставляет страдать Дом! Бояться! Вот это слишком! Я лишь возвращаю драгоценнейший порядок обратно.

Констанций заглох, пустил огненный взгляд и вышел из комнаты.

Потихоньку стали к месту событий подходить Оля Ямб, Хельго и вызванные люди: рыжеволосая Милица, высокий парень с каре Александр, небольшая и с виду уютная девушка в очках – Анна Флис. Последней к эпицентру подступила генерал Инга «Феникс».

Алексей к этому моменту уже не держал Азраила. Ход был перекрыт. Все сцепили убийцу-неудачника в круг.

– По порядку. Чтобы все обо всём поняли! – попросила Надежда Ферзь.

– Житель Дома Азраил, что натолкнуло тебя на данный поступок. И о каком вообще поступке идёт речь, говори! – приказал командующий.

– Я пытался убить Секвойю.

Раздался гул.

– Молчите, элита… Я говорю сейчас. Вы все должны быть мертвы.

– Почему ты решил вершить жизни других? – раздалось пламенно от генерала.

– Не я… Не я решил. Это план мира. Вас просто не должно существовать. Он не смог убить вас, но я помогу ему. Все послы Истребления помогут ему.

– А что же будет с тобой, когда ты выполнишь эту миссию? – спросила вождь.

– Умру. Но это случится только после ваших смертей.

– Ты сказал, что есть послы Истребления. Кто они? Сколько вас? – вопрос был твёрдо задан Анной Флис.

– Это не выбьет даже ваш Констанций.

– Может, его вызвать, вождь, и проверить? – спросила Инга.

– «Феникс», а по этому сумасшедшему не видно, что капитан тут уже был?

Все обратили внимание на окровавленную бровь и разбитый нос Азраила.

– Да уж, почерк капитана хорошо заметен, – хихикнула Милица.

Надя свела брови и заявила:

– Младшее звено, просьба сопроводить этого человека, где ему сейчас самое место. Командующий, сходите к доктору, вам нужна поддержка после пережитого.

– Верховный лидер, считаю, что настало время для совета… Сегодня!

– Солидарна с вами, генерал. Всем разойтись!

Началось движение. Надежда подошла к подрукам и поручила обоим:

– Вам нужно проследить за тем, чтобы Алексей попал к доктору. Знаю, что Секвойя не особо любит заботиться о себе, поэтому позаботьтесь о нём вы.

– Слушаемся, вождь, – выплеснул Хельго.

8

Жрец прибыл к доктору. Он вошёл в её кабинет, закрыл глаза и начал диалог:

– Что ж, я знаю, как зовут нашего человека, – Геннадий открыл глаза.

Алина легонько качнула головой.

– Каин…

– Да, всё верно, это он. Сегодня вечером я назначила с ним встречу. Нужно будет ещё пообщаться. Боюсь ужасно, что гнев его с нашей первой беседы не стих, и он до сих пор остался при своём мнении.

– Думаю, что мы дождёмся следующего сеанса и после станем говорить уже о том, что нам реально грозит. Я в вас верю, доктор Бакис.

Неожиданно в дверь постучали.

– Да-да, вы можете войти.

На пороге выстроились: Ямб, Фельетон и Секвойя.

– Командующий, верхний подрук, нижний подрук, доброго времени суток, – любезно поприветствовал пришедших Папа.

– Вы что-то хотели? – задала вопрос Алина.

– Доктор, вождём велено, чтобы вы пообщались с Алексеем.

Бакис и Папа немного недоумевали от услышанного.

– На него было совершено покушение несколько минут назад, – осведомила Ольга.

– Тот человек пойман?! – взволнованно спросил Геннадий.

– Да, он уже под арестом… – ответил Лёша.

– Имя? Его имя? – не переставал вздрагивать жрец.

– Азраил, – истощённо произнёс командующий.

Геннадий и Алина переглянулись.

– Попытайтесь спасти его. Я буду рядом, – завершил Папа и ушёл из кабинета.

– Он это обо мне? – улыбаясь, задал вопрос Секвойя.

– Нет… Нет… О ком-то другом.

От большого натиска ответственности доктору становилось тяжело. Она чувствовала ужасные переживания, боль и тоску. Её лицо слегка помрачнело, а душа будто совершила самоубийство. Алина стала считать, что от неё зависит сейчас жизнь всего человечества, оставшегося в живых, и, скорее всего, была отчасти права. Лишь на крохотную секунду приходило облегчение. И связано оно было с тем, что подставлял ей своё плечо мудрый и просто хороший человек бункера – Геннадий.

«Лёша, ты немного не вовремя. Как я сейчас буду с тобой работать? Не могу сама-то собраться. Что ты несёшь, Алина? На него ведь было совершено покушение! Как ты можешь думать, что он не вовремя?! Лёша не виноват в этом! Некрасивые мысли! Но как я могу нормально мыслить, если меня ждёт хождение по лезвию? Я сейчас заплачу. Нет… Только не это! Держись! Давай! Держись, Бакис! Ты всё сможешь! Ну же… Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Всё будет хорошо. Ну вот… Чуточку стало легче. Поговори с Лёшей. Отвлекись. Настройся на нужный лад. Лёша же сама доброта. С ним ты ощутишь спокойствие. Давай! Всё будет хорошо».

9

Констанций блуждал по коридору. Он чувствовал одиночество, холод, пустоту. Несмотря на не очень радостный настрой, он сохранял вид властного надменного руководителя. Но суть в том, что ключевое слово «ВИД», ведь внутри была иная погода. Страдающий капитан решил отправиться в самое начало коридора, где жила его прекрасная подруга Поля Эфа, являющаяся старшим помощником.

Девушка вызывала у Лидера немалую симпатию. В элите ходили слухи, что между этими двумя выстроилась любовь. Однако точных подтверждений подобным слухам не было, а Констанций и Полина продолжали и дальше тесно общаться.

Суровый Лидер вошёл в небольшую секцию, встал перед дверью Полины, закатил глаза, застыл и постучался.

«Войдите» – раздалось из комнаты.

Шпинель вошёл.

– Капитан Констанций! Здравствуйте! – Эфа вскочила.

– Поля, называй меня просто Консти.

– Да… Да… Хорошо… Вы по рабочим вопросам?

Полина засмущалась.

– Нет, дорогая. Нет. Поскольку с тобой я могу быть искренен, пожалуй, мне стоит поделиться своими переживаниями, если ты не против.

– Конечно же, я не против, капитан!

– Спасибо. Я сяду?

– Как хотите.

Констанций сел на стул и начал рассказ:

– Понимаешь, я чувствую себя весьма странно. Мне не ощутима ничья любовь в бункере. Я перестал видеть тепло. Есть ещё проблема похуже – я теряю человеческий облик. Во мне пропадает сострадание, умение слушать и слышать других. В последнее время я даже отстранился от Секвойи, а ведь мы были близки когда-то. Как будто я болею. Всё чаще ко мне приходит усталость, – Констанций рассказывал, жестикулируя. Он слегка покраснел и почувствовал слабость.

– Я считаю, это нормальное состояние человека, который усердно работает. Причём, не покладая рук.

– Возможно, но такой – я просто ужасен… Поля Эфа, я не хочу быть таким. Я всегда был строг, требователен, но те вспышки гнева, которые приходят сейчас, совсем не являются моим привычным поведением. Я замечаю и то, что во мне стала сомневаться Надежда. Боюсь, что скоро вождь перестанет мне что-либо доверять. Кому нужен вечно пылающий человек в окружении. Больше обидно за Лёшу, ведь он так часто слышит от меня грубости. Последнее время я ему только приказываю, а не прошу. Да, я капитан, человек старшей должности, но Лёша мне не чужой человек. Он же мой друг! Я боюсь, придёт время, и я скажу, что БЫЛ моим другом. Полечка, спаси меня. Я стал тварью.

Полина смотрела на Констанция задумчивым взглядом милых серо-голубых глаз.

– Всё будет хорошо. Поверь. Это лишь неудачный для тебя период. Когда случается слишком много плохого, то вскоре начинается что-то приятное и светлое. Когда мы погружены в краски и цвет, то явно стоит ждать чего-то нехорошего, – Эфа сделала плавный скачок глазами и продолжила: – Равновесие… Дни так и чередуются. Сегодня ты злое существо, а завтра греешь добротой всех людей, что видишь. Не стоит забывать и о том, что миллионы вещей относительны. Для кого-то твои поступки – зло, а для кого-то – твоя вынужденная мера.

Послышался тяжёлый вдох капитана.

– И я не назвала бы тебя монстром, тварью, опасным человеком. Твои глаза даже сейчас в океане грусти излучают сожаление и хотят видеть всех счастливыми. Как можешь ты быть ужасным, если тебе жаль. Ты ведь признаёшь вину. Улыбнись, Консти. Ты хороший. И я это знаю…

Приятная улыбка возникла у двух людей. Комната с яркими красными тонами заиграла теплом. Словно в этом крохотном местечке появились свежесть, свет и сила… любви.

– В бункере так много людей, но ни один почему-то не может мне так сильно нравится, как нравишься мне ты, – говорил спокойно Констанций.

– Консти, это очень мило. Я тоже кое-что хотела бы тебе сказать.

– Что ж, я никуда не тороплюсь.

Раздались стуки в дверь.

– Да! Войдите!

В комнату вбежал Хельго.

– Капитан! Старший помощник! Вас вызывает генерал.

– Зачем? Только нас?

– Нет, капитан. Все звенья. Грядёт совет. Нужно быть в зале через пять минут.

– Хорошо. Спасибо, Хельго.

Фельетон засиял. На нём появилась улыбка. Он так любил, когда его звали Хельго. Это, он считал, оказание внимания на его индивидуальность. Радостный Олег покинул комнату и удалился в зал.

– Что ж, дорогая Полиша, договорим с тобой после совета. Нам пора идти.

– Да. Оставим это на потом.

Шпинель и Эфа собрались в зал, где их ждал срочный сбор.

Констанций ожил душой и вкусил спокойствие. Ему действительно стало легче.

10

Старший помощник и капитан явились в большой зал, где начинался совет.

– Что ж, все в сборе. Думаю, что нужно начать процесс. Я, генерал Дома Инга «Феникс», заявляю, что данное собрание является обязательной частью сегодняшнего дня и необходимой нуждой в свете недавних событий. Сегодня на командующего Алексея Секвойю было совершено покушение. Неудачную попытку убийства совершил житель Дома – Азраил. Возникло огромное количество вопросов, связанных с этим человеком и его действиями. Он заявил, что является послом Истребления, в планы которого входит уничтожение всех живущих сегодня. Мало того, ещё ведь было сказано Азраилом, что он не единоличный отрицатель нашего спасения от катастрофы наверху и существует ещё некоторое количество людей, верных идее уничтожения наших жизней. Александр Беляк, что было выяснено от Азраила при его допросе?

– Генерал, этот человек отказывается говорить о чём-либо ещё. Наши методы убеждения не увенчались удачей. Дело, ну, зашло в тупик.

Все участники звеньев сидели в зале за огромным столом: капитан Констанций Шпинель, вождь Надежда Ферзь, генерал Инга «Феникс», командующий Алексей Секвойя, верхний подрук Хельго (Олег) Фельетон, нижний подрук Ольга Ямб, старший помощник Полина Эфа, управляющий Анна Флис, смотрящий Александр Беляк, помощник смотрящего Милица Мак.

Редкое событие – совет. Но здесь был особый случай. Кажется, Дом находился под серьёзной угрозой.

– Все присутствующие! У меня есть кое-какая информация. Ночуя, люди в спальнях слышат, что происходят передвижения по бункеру. Кто-то, среди мирных жителей, бродит по огромному пространству Дома. Выводы сделаны на основе моего сегодняшнего опроса по жалобам населения. Сейчас могу предположить, что это имеет отношение к нашему делу, – заявила, встав с места, Ольга Ямб.

– Что движет Азраилом и его единомышленниками? – спросил Констанций, игнорируя заявление Ольги.

– Миссия. «Мир не смог убить нас всех, поэтому мы, его послы, поможем довести начатое до конца», – процитировала арестованного Анна Флис.

– Предлагаю поставить на охрану спален Младшее звено. Нужно ещё раз попробовать выбить слова из Азраила, но не так, как это делает капитан. Вы, дорогой Констанций, не подойдёте к человеку под арестом и на пушечный выстрел. Извините, но он нужен нам живым. Не стоит падать до его уровня. У меня всё! – высказалась слегка дерзко Надежда Ферзь.

– Я вас услышал, Верховный лидер, – расстроено высказался капитан.

– Зацепок мало. Нужно искать, брать под усиленный контроль весь бункер, к сожалению, вмешаться в личное пространство, – предложила Милица и заставила переглянуться Секвойю и Шпинеля из-за недавних событий, связанных с записанными рассказами первого для потомков.

– Да, Милица права, – сказала Надежда. – Ответственный за просвещение жителей, ты должен провести ряд лекций, посвящённых тому, что наше поселение вскоре станет новым дыханием наверху, что нам стоит преодолеть время и мы будем видеть солнце как когда-то. Люди не должны сомневаться в наших планах. Всё ясно, Олег?

– Да, вождь. Я проведу лекции.

– Я думаю, на этом всё. Нам больше нечего обсуждать, – заявил Констанций.

– Пожалуй, – притушила Милица Мак.

– Нет! Есть ещё кое-что… Запомните, что никто не должен знать о том, что мы в курсе чего-либо, относящегося к этому делу, – сказал Беляк.

– Безусловно, Александр, безусловно, – поддержала Надежда.

– Совет окончен! Я думаю, всем ясны наши задачи. Теперь подобные встречи будут случаться ежедневно… Или даже несколько раз в день.

– Но, генерал, если не будет ничего нового – какой смысл от всего этого?

– Это приказ, капитан. Ясно? – огненно выбила Инга.

Эти слова сильно задели и разозлили Шпинеля.

– Мне кажется, что мы не слишком далеки друг от друга должностями, чтобы вы так говорили со мной.

– Советом управляю я. И вами управляю я. И мне неважно, насколько я далека от вас или вы от меня, чтобы просто указать вам место, капитан.

– Инга, это точно не ваш конёк, тыкать своей должностью. Напомню, что первый вождь Инга «Феникс», которую прозвали так из-за огня и буйства, показанных ею изначально, не справлялась со своей работой и просто отдала место сегодняшнему вождю, но, боясь потерять статус, оставила для себя обязанность руководить советом. И вы не задумывались, Надежда, что рукой Инги, младшей вас по званию, можно слететь с должности вождя? Она и боится, и хочет быть первой. Как это забавно, Инга.

– Констанций, хватит! – крикнул Алексей, хлопнув ладонью по столу.

– Закрой рот, командующий. Уж между нами-то точно есть должностная пропасть.

– Что с вами стало, Констанций? Вы не были таким.

– Ничего, Надежда. Я есть я.

– Капитан, я думаю, вам стоит успокоиться, так как не считаю ваш гнев отражением реальных мыслей, – поразмыслив, дополнила вождь.

– Все расходимся. Это уже точно конец сегодняшнего совета, – сказала более спокойно Инга.

Участники сонма стали удаляться из зала. Шпинель пробился вперёд и первым вылетел оттуда.

11

Воспоминания Инги «Феникс»:

Мы спускались в бункер. Я занималась контролем первое время, помогала адаптироваться людям. Чувствовала, конечно, себя в тот момент погано – нет знакомых, родных, близких. Наверху я работала в детской колонии. Тоже следила за порядком.

Первая неделя шла шатко. Затем мы собрались все вместе, дабы решить, как вести себя дальше в стенах бункера.

Де-факто я была главным человеком для населения. С моей стороны шёл контроль. Моя кандидатура была выдвинута на большом народном собрании, чтобы я стала вождём. И я им стала. За мои амбиции люди нарекли меня «Фениксом». На том собрании тронулась глыба жизни всех выживших: официально закрепился состав поваров, население разделилось на оранжерейных и технических работников. Спустя время я стала понимать, что одной мне не справиться. Дисциплина и порядок пропадали. Я заметила пару человек, способных мне помочь. Ими стали Констанций и Надежда. Она весьма рассудительна, он горяч и красноречив. Хороший контраст, подумала я.

Со временем мы стали понимать, что нужны ещё люди в команду. Нужна система.

Среди рабочих оранжерей мы подметили двух забавных ребят. Нам сначала показалось, что они брат с сестрой: оба высоки, навеселе, глаза так похожи. Их звали Милица и Александр. Но оказалось, что они не родня. Правда, оба познакомились задолго до бункерной истории. Он был охранником в каком-то небольшом магазине, она – продавцом. Разделять их не стоило, поэтому оба заняли должности, связанные с наблюдением за порядком. Честно, как дети. Им требовался кто-то третий.

Констанций однажды спросил: «Кто ранее был служителем порядка и имеет дело с безопасностью?» На его вопрос откликнулась одна милая молодая женщина Анна, по которой нельзя было сказать, что она являлась полицейским, охранником или кем-то из этого списка. Но она, как вышло, решила идти когда-то по пятам семьи и стала работать в ФСБ. Её одобрил Констанций.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.