скачать книгу бесплатно
– Выбрали?
– Ну Мохито у вас не очень, – протянула Аля.
– Ты же только что хотела попробовать! – удивился Коля.
– Обстоятельства, кажется, изменились. Давайте теперь попробуем Голубую лагуну.
Официантка кивнула и отошла к соседнему столику. Она снова запнулась о шнур от колонки.
Аля напряжённо молчала, пока Коля пересаживался на противоположную сторону. Тем временем к соседнему столику подошли девушки. Не успела Аля толком их рассмотреть, как сумка упала, содержимое высыпалось, а помада укатилась под диван. Девушка в белых брюках опустилась на колени и просунула руку под громоздкое кресло.
– Фу, ну и грязища, – сказала она ровно так, как ожидала Аля, и показала подруге слой пыли, который выгребла вместе с помадой.
– Что происходит? – спросила Аля, переводя взгляд на Колю. Он не казался удивлённым: листал что-то в телефоне и явно не замечал ничего необычного. – Почему всё повторяется?
– Что повторяется? – Коля шумно отпил пиво, и Аля поморщилась, представив, что сказала бы на это мама.
– Да всё повторяется. Официантка опять пришла. Помада опять укатилась.
– В смысле «опять»?
– Да в самом прямом смысле. Тебе уже приносили пиво, а мне Мохито.
– Ты же заказала Голубую лагуну.
– Это я сейчас заказала Голубую лагуну, потому что Мохито здесь – отрава.
– Откуда ты знаешь? – Коля ничего не понял. – Ты здесь уже была? Чего ты тогда хотела брать Мохито, если знала, что это отрава?
– Да я не знала! Я заказала Мохито, его принесли, он оказался невкусным. Нам же уже приносили напитки? – неуверенно спросила Аля.
– И где они?
– Без понятия! Как ты не видишь, что эти, – она махнула рукой в сторону соседнего столика, – уже роняли сумку, уже искали помаду. Сейчас официантка придёт и сначала поставит твой заказ, хотя положено сначала обслужить женщину.
– Ну что такого в том, что кто-то сначала обслужит мужчину? Вы ж боретесь за равноправие… – попытался возразить Коля.
– Ты серьёзно ничего странного не видишь?
– Я вижу, что ты странно себя ведёшь, но этим меня, знаешь ли, не удивить.
К столику подошла официантка. Теперь она смотрела под ноги, но всё равно сначала поставила пиво и тарелку Коле, а потом повернулась к Але и плюхнула бокал, немного расплескав содержимое, формально извинилась сквозь зубы и отошла, прихватив с собой меню. Единственное отличие последних десяти минут заключалось в том, что теперь перед Алей стоял бокал с другим напитком.
Второй коктейль оказался лучше. С каждым глотком Аля расслаблялась и спустя двадцать минут перестала искать разумные объяснения. Коля молча пил пиво и покачивал головой в такт музыке. Разговор не клеился. Аля обдумывала историю с зонтиком и коктейлем и не знала, как рассказать о них, чтобы не показаться сумасшедшей. Вдруг Колин телефон, лежавший на столе в нарушение правил этикета, настойчиво прививавшихся Але мамой, завибрировал.
– Извини, наша вечеринка сворачивается. Сроки сдвинулись, – сказал он, прочитав сообщение. – Пойдёшь домой?
– Ну не оставаться же мне здесь одной.
– Почему нет? Вон парень на тебя пялится, составит тебе компанию.
Аля усмехнулась. Оба прекрасно знали, что не в Алиных правилах знакомиться с кем-то. У неё в принципе были сложности со сближением, тем более с развязными мужчинами, которые вряд ли ищут серьёзных отношений вечером в баре.
Они вышли, расплатившись у барной стойки. Официантка, несмотря на все свои декольтированные старания, получила минимальные чаевые. Аля специально проконтролировала Колину щедрость.
4
На улице было темно и холодно. Аля подняла воротник и засунула руки поглубже в карманы. Её пальцы наткнулись на что-то холодное. Она достала из кармана монетку.
– Ой, я и забыла, – она протянула монету Коле, – нашла по дороге на работу монетку. Смотри, какая красивенькая.
– А чего это она такая холодная? – Коля перекинул монету из одной ладони в другую. – Как будто только из холодильника.
– Скажешь тоже, из холодильника. В кармане лежит весь день.
– И ты молчишь?
– А что надо делать? Разместить в газете объявление?
– Не знаю, кто сейчас даёт в газетах объявления, но монета точно редкая. Кто-то скорее всего опечален её потерей. А ты даже не считаешь нужным узнать её ценность.
– Почему же не считаю? Очень даже считаю. Просто я про неё забыла.
– Забыла она! Да у тебя в кармане, может, миллион лежит. Ну что ты за человек?
– С мамой моей надо было обсуждать, что я за человек. Она бы тебе рассказала в подробностях. Дай сюда!
Аля засунула монету поглубже в карман. Настроение испортилось. Фраза «что ты за человек» была из маминых любимых. Теперь срабатывал рефлекс – обижаться, защищаться, закрываться.
Коля обнял её за плечи:
– Ну что ты сразу обижаешься? Не хочешь миллионов – не надо. У нас с тобой другие ценности.
– И какие же у нас с тобой ценности?
Аля выделила голосом «у нас с тобой». Она считала, что никаких «нас с тобой» относительно неё и Коли не существует. Она хотела быть сама с собой. Коля почувствовал напряжение, убрал руку и пошёл рядом молча. Так и не заговорив снова, они дошли до Алиной парадной.
– Зайдёшь? – дежурно спросила Аля, понимая, что друг откажется, потому что ему надо срочно писать, читать, редактировать.
Коля улыбнулся, махнул на прощание рукой и зашагал к своему дому наискосок через тёмный двор. Доставая ключи из кармана куртки, Аля снова наткнулась на ледяную монету и вынула её, чтобы рассмотреть внимательней при свете в лифте.
В парадной стоял незнакомый мужчина. Он недобро оглядел Алю. Заходить с ним в лифт – не вариант. Выйти на улицу? Это будет выглядеть странно. Хотя какая разница, как это будет выглядеть? Вечная зацикленность на том, что о тебе подумают другие. «Хорошие девочки так себя не ведут! Ты меня позоришь перед людьми! Что подумает дядя?» – мамины замечания всплывали по любому поводу.
«Вот бы Коля проводил меня до квартиры!» – мелькнуло в голове. Тотчас она почувствовала толчок в спину. «Странно, почему сзади?» – успела отметить Аля перед тем, как оказалась перед домом рядом с Колей.
Она стояла в растерянности. Никаких сомнений в том, что она уже видела уходящего друга, что уже искала ключи и уже заходила в парадную, не было. Но вот Коля перед ней. А в парадной странный тип. Или его там нет? Очередное слишком подробное дежавю?
– Поднимись со мной, пожалуйста, – попросила она мягко.
Коля бросил взгляд на часы и кивнул. Аля снова нащупала в кармане ключи, открыла дверь и пропустила друга вперёд. Он удивился: всё-таки хорошо воспитан и знает, что сначала в помещение заходит дама, а кавалер придерживает дверь, чтобы её кринолин не прищемился. Но Аля всем видом показывала: правила кринолинов её не касаются, и она ни за что не зайдёт первой.
Около лифта стоял тот же подозрительный мужчина: кепка надвинута на глаза, чёрная куртка расстёгнута, под ней мятая футболка. Аля успела рассмотреть это в первый раз и лишь поразилась очередному повторению деталей. Кнопка вызова не горела. Создавалось ощущение, что незнакомец не планировал подниматься, а просто чего-то ждал. Или кого-то. Коля взял Алю за руку и прошёл мимо чужака, угрюмо на него взглянув. Лифт приехал через минуту. Мужчина с ними внутрь не зашёл.
Оказавшись перед дверью в квартиру, Аля с тревогой в голосе предложила:
– Может, останешься? Странный мужик какой-то. И меня опять кто-то в спину толкнул.
– Как толкнул? Когда он мог тебя толкнуть?
– Вот и я опять не понимаю.
– Аль, ты извини, мне не до загадок сейчас. Говори прямо, а? – Коля снова посмотрел на часы.
– Да я говорю прямо. Я зашла в парадную, там стоял мужик. У лифта. Я испугалась. И меня кто-то в спину толкнул. А потом я оказалась опять на улице. И ты со мной зашёл.
– Мы вошли в парадную вместе, толкнуть тебя ни в спину, ни в грудь, – он показал, куда конкретно в грудь обычно толкают, – никто не мог.
– Я понимаю, – медленно произнесла Аля. – Я понимаю, что зашла с тобой. Но ещё я точно помню, что зашла без тебя и меня сильно толкнули в спину.
– Так, – Коля понял, что придётся задержаться, – что ты там такое пила сегодня?
– Это отдельная странная история, – Аля прислонилась к стене в коридоре и закрыла глаза. – Тебе же там срочно надо что-то писать. Ты не можешь у меня это писать? Я что-то себя пугаю.
– Это ты меня пугаешь. Раздевайся давай, – скомандовал Коля и снял куртку.
– Три толчка в спину. Три. Сильных. И потом как перемотка назад, – объясняла Аля через пять минут не то себе, не то Коле. – Сначала зонт. Потом коктейль. Потом парадная. Да-да, я теперь точно вижу связь. Боль в спине идёт дуэтом с повтором.
– Каким повтором? Ты можешь как-то яснее выражаться?
Аля поставила перед Колей кружку. Мама учила её гостеприимству: подай тапочки, предложи чай. Заваривать вкусный чай, правда, не научила, но залить кипятком пакетик Аля могла.
– Мне из тебя каждое слово вытягивать? – спросил Коля нетерпеливо.
– Я не смогу рассказать коротко, а тебе надо работать.
– Рассказывай длинно. Как я тебя брошу с призраками, которые наглым образом толкаются?
Аля села напротив, взяла салфетку и стала мять её в руках. Она не решалась говорить, понимая, как прозвучит её история для любого нормального человека.
– Ты будешь говорить или нет?
– Буду. Или нет. Или буду. Не дави на меня! Я сама на себя надавлю лучше тебя. Я ничего не понимаю, – она сложила салфетку в четыре раза и провела ногтем по краям. – В общем, сначала я забыла зонтик.
– Какой ещё зонтик?
– Который ты мне подарил на Новый год. Бежевый. Неважно. Я вышла с работы. Начался дождь. А я зонтик оставила в ящике стола. Не успела про это толком подумать, как оказалась в кабинете перед столом. Мол, пожалуйста, бери зонтик. Я вышла второй раз, но уже с зонтиком. Причём охранник снова попрощался со мной теми же словами. И дождь начался, когда я оказалась ровно на том же месте, где в первый раз подумала о зонтике.
– А толкал тебя кто?
– Понятия не имею! Когда я сообразила, что нет зонта, меня толкнул кто-то. Или что-то. Сильно так, от души.
– Так. Ясно, что ничего не ясно, – сказал Коля и сделал большой глоток ставшего слишком крепким чая. То есть не крепким, а чёрным. Как известно, чайные одноразовые пакетики больше про цвет, чем про вкус. – Что дальше?
– Дальше в баре.
– Ну уж в баре я точно видел, что тебя никто не толкал.
– А ты видел, что я сначала заказала Мохито?
– Чего-чего? Разве эта голубая муть – Мохито? – удивился Коля.
– Голубая муть – это Голубая лагуна.
– Причём тут тогда Мохито?
– При том, что я сначала заказала Мохито. И официантка принесла Мохито. Она споткнулась.
– Споткнулась.
– Нет, это второй раз.
– Какой второй?
– Ну раз ты не видел Мохито, то для тебя она споткнулась один раз.
– Я ничего не понял, – признался Коля.
– В общем, Коля. Следи за мыслью, – каждое предложение Аля отмечала кусочком салфетки, к концу её речи на столе получилось подобие схемы. – Я заказываю Мохито, официантка приносит Мохито. Уходит, спотыкается. Я пробую Мохито: бурда ужасная. Я думаю, что надо было брать Голубую лагуну. Меня опять толкает кто-то в спину. Бац. Опять официантка спрашивает, что я буду пить. Теми же словами. Так же уходит. Так же возвращается. Только я уже пью другой напиток. Вот.
Аля как будто поставила точку в рассказе этим «вот» и подняла глаза от салфеточного плана.
– Я сидел напротив тебя и никакого Мохито не видел. Ты сразу взяла Голубую лагуну. Никто тебе два раза ничего не приносил. Я бы запомнил, – Коля убрал лишние «детали» из Алиной схемы и скомкал их.
– Не сомневаюсь. Ты пялился на… как бы назвать поприличней эту мадам, в общем, я боялась, что у тебя глаза выпадут.
– Кто-то ревнует?
– Кому-то стыдно за её декольте и твою озабоченность.
– Так. Ладно, – Коля привык не обращать внимания на едкие замечания, – невидимые силы избили тебя и заменили коктейль. Это второй раз. Что в третий? Прилетали марсиане и забирали тебя на летающей тарелке?
Коля пытался разрядить обстановку, но Аля не улыбнулась.
– Третий раз был только что. Ты довёл меня до парадной. Я зашла одна. Испугалась этого дядьку у лифта, подумала, что надо было, чтоб ты зашёл со мной, потом толчок, потом я опять на улице.
– Ты хочешь сказать, что я не поднимался с тобой в квартиру? – Коля склонил голову набок, всем своим видом показывая озабоченность тяжёлыми Алиными галлюцинациями. – Откуда я тут тогда?
– Говорю же. Я опять оказалась на улице, и второй раз мы зашли вместе. И дядька уже не ухмылялся мне, потому что я была не одна. Что тут непонятного? – Аля почти кричала.
