Читать книгу Олимпийские восьмидесятые (Борис Вадимович Соколов) онлайн бесплатно на Bookz (2-ая страница книги)
bannerbanner
Олимпийские восьмидесятые
Олимпийские восьмидесятые
Оценить:

3

Полная версия:

Олимпийские восьмидесятые


Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Владимирович Андропов на торжественном заседании ЦК КПСС, Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР в ознаменование 60‑летия образования СССР в Кремлевском Дворце съездов

© Юрий Абрамочкин / РИА Новости


В 1916 году она из дома на Большой Лубянке переехала на окраину, на Александровскую площадь (ныне – площадь Борьбы, недалеко от Марьиной Рощи), дом 9/1. Магазин же переехал на Пречистенку, 17. Незадолго до смерти Андропов говорил лечившему его академику Чазову: «Недавно мои люди вышли в Ростове на одного человека, который ездил по Северному Кавказу – местам, где я родился и где жили мои родители, и собирал о них сведения. Мою мать, сироту, младенцем взял к себе в дом богатый еврей. Так даже на этом хотели сыграть, что я скрываю свое истинное происхождение». Фамилия Флекенштейн (Fleckenstein) встречается как среди немцев (от средневерхненемецкого vlecken «бить, ломать, раскалывать» + stein «камень», могла даваться каменщикам и вообще строителям), так и среди евреев-ашкенази (от немецкого Flecken «пятно» (идиш flekn) + Stein «камень»). Однако два поколения предков Карла Флекенштейна были лютеранами и женились на немках. Не исключено, что Андропов ошибочно считал евреем либо приемного отца своей матери, либо неизвестного нам ее биологического отца, либо своего биологического отца, если таковым не являлся его официальный отец Владимир Андропов. Сведения о том, что Евгения была приемной дочерью Карла Флекенштейна, сохранились в архивном документе. Она была «подкинута» 25 декабря 1890 года, крещена как Евгения и удочерена Карлом и Евдокией Флекенштейн не ранее конца 1892 года. По предположению историка Геннадия Костырченко, Евгения могла быть внебрачной дочерью Карла Флекенштейна, а бездетная Евдокия Михайловна закрыла глаза на грех мужа.[10] 10 января 1939 года, давая объяснения Ярославскому обкому партии о своем происхождении, Андропов писал: «Мать моя младенцем была взята в семью Флекенштейн. Об этой семье мне известно следующее: сам Флекенштейн был часовой мастер. Имел часовую мастерскую. В 1915 году во время еврейского погрома мастерская его была разгромлена, а сам он умер в 1915 г. Жена Флекенштейн жила и работала в Москве. Прав избирательных не лишалась. Родная мать моей матери была горничной в Москве. Происходила из Рязани. О ней мне сообщила гр-ка Журжалина, проживающая у меня. Гр-ка Журжалина сообщила мне, что она, живя прислугой в номерах (Марьина Роща, 1‐й Вышеславцев переулок, дом № 6), знала проживающую там гр-ку Рудневу, знающую мою мать. Руднева рассказала Журжалиной о моей матери и бабке, а также о том, что моя мать родственница Журжалиной по ее мужу. Об этом же Руднева рассказала и моей матери, которая вскоре взяла ее к себе. Журжалина знает мать с 1910 г. Живет у нас с 1915 года».[11] Однако Евдокия Михайловна, проживавшая в тот момент в Москве, подтвердила, что Евгения была приемной дочерью, но отрицала какое-либо родство Журжалиной с Андроповым, а называла ее его няней. А Евгения Карловна с сыном уехала к своему формальному мужу (или к его родне, если он к тому времени умер) в Северную Осетию, где в конце концов обосновалась в Моздоке. Можно предположить, что она уехала из Москвы в 1916 году, вскоре после смерти приемного отца. В 1921 году она вышла замуж за помощника паровозного машиниста Виктора Александровича Федорова. В этом браке у Андропова родилась сводная сестра Валентина. Годом смерти матери Андропов в 1937 году называл 1929 год, в 1932 году – 1931‐й, в 1936 году – 1930‐й. согласно же свидетельству бывшего ученика Евгении Карловны, она умерла весной 1931 года.

В 1931 году Андропов окончил Моздокскую семилетнюю железнодорожную фабрично-заводскую школу. К этому времени его мать уже умерла. В 1930 году Юрий вступил в комсомол. В Моздоке он работал рабочим на телеграфе, а затем помощником киномеханика в Клубе железнодорожников. С Северным Кавказом его ничего не связывало, и он в 1932 году отправился в Рыбинск поступать в речной техникум, который окончил в 1936 году. В 1935 году он женился на дочери управляющего Череповецким отделением Госбанка Нине Ивановне Енгалычевой, учившейся в том же техникуме. Хотя у них было двое детей, Евгения и Владимир, скорее всего, это был брак по расчету. Еще до женитьбы Юра писал Нине признания в любви на обороте посланной ей своей фотографии: «На память о том, кто так нежно и страстно тебя любит. Милая, милая, далекая и вечно незабываемо близкая Нинурка. В память о далеких, морозных, но полных счастья ночах, в память о вечно сияющей любви посылает тебе твой хулиган Юрий». А после женитьбы уже на обороте совместной фотографии последовало не менее пылкое признание: «Если вам когда-нибудь будет скучно, если вы хоть на минуту почувствуете себя несчастной, то взгляните на эту фотографию и вспомните, что в мире существуют два счастливых существа. Счастье заразительно. Оно вместе с воздухом проникает к вам в душу и в одно мгновение может сделать то, что не в состоянии сделать годы. Нина и Юра. 1/III‐36».[12] На самом деле вся эта лирика не стоила ломаного гроша. Как выяснилось позднее, Нина Андропова любила, а он ее – нет. С помощью связей тестя Андропов вошел в местную номенклатуру. В 1936 году он стал освобожденным секретарем комсомольской организации техникума, а затем комсоргом Рыбинской судоверфи. Уже тогда Юрий Владимирович страдал диабетом и проблемами со зрением, и потому был в 1936 году снят с воинского учета. Комсомольская карьера развивалась успешно, чему способствовал Большой террор 1937–1938 годов, когда были репрессированы многие представители номенклатуры. Уже в декабре 1938 года Андропова сделали первым секретарем Ярославского обкома ВЛКСМ. Но тут возникли нестыковки в его автобиографиях. По этому поводу Юрий Владимирович дал объяснение 10 января 1939 года: «Я при вступлении в ВКП(б) автобиографию написал раньше, чем анкету, не имея еще письма от Федорова. Получив от него письмо, я в анкете исправил неточности (и о них сообщил т. Шмелеву). О том, что год смерти матери не 1929, а 1931…». В июне 1940 года по рекомендации секретаря Ярославского обкома партии Николая Патоличева его повысили до первого секретаря комсомола Карело-Финской ССР. Жена с детьми, в том числе с только что родившимся Владимиром, осталась в Ярославле, причем особо теплых чувств к ним Юрий Владимирович не испытывал. Геннадий Николаевич Куприянов, глава коммунистов Карелии, вспоминал об Андропове не слишком лестно: «Юрий Владимирович сам не просился послать его на войну, в подполье или партизаны, как настойчиво просились многие работники старше его по возрасту. Больше того, он часто жаловался на больные почки. И вообще на слабое здоровье. Был у него и еще один довод для отказа отправить его в подполье или в партизанский отряд: в Беломорске у него жила жена, она только что родила ребенка. А его первая жена, жившая в Ярославле, забрасывала нас письмами с жалобой на то, что он мало помогает их детям, что они голодают и ходят без обуви, оборвались (и мы заставили Юрия Владимировича помогать своим детям от первой жены). …Все это, вместе взятое, не давало мне морального права… послать Ю. В. Андропова в партизаны, руководствуясь партийной дисциплиной. Как-то неудобно было сказать: “Не хочешь ли повоевать?“ Человек прячется за свою номенклатурную бронь, за свою болезнь, за жену и ребенка».[13] По мнению Куприянова, нежелание Андропова отправиться за линию фронта «было продиктовано исключительно большой хронической трусостью и удивительным даром приспособленчества, которым он обладает».[14]

В Петрозаводске Андропов познакомился с Татьяной Филипповной Лебедевой, по первому мужу Самознаевой (муж погиб в советско-финской войне), комсомолкой и дочерью бойца Чапаевской дивизии, и потребовал от жены развода, который она сразу же дала несмотря на наличие двух детей. Вероятно, Нина не могла простить измену. Андропов утверждал: «Таня для меня – свет в окошке, и жить без нее нет никаких сил…»[15] Поторопиться с разводом ему пришлось, поскольку в НКВД Карелии поступил сигнал «по поводу поведения Юрия Андропова. Имея в Ярославле жену и двух детей, он сожительствует с секретарем Зарецкого райкома комсомола Татьяной Самознаевой. Ранее свои отношения они тщательно скрывали, а сейчас об этом уже знают многие…» Андропов зарегистрировал новый брак 31 марта 1941 года.[16] В 1941 году у них родился сын Игорь, а в 1947 году – дочь Ирина.

Судьба сына Андропова Владимира сложилась трагически. Он связался с дурной компанией, дважды сидел за кражи, затем, поселившись в Тирасполе, пристрастился к спиртному. Андропов присылал ему деньги, помог с получением двухкомнатной квартиры, но почти не встречался с Владимиром. Тот умер в 1975 году в возрасте 34 лет от цирроза печени. Андропов на похороны не приехал. Впоследствии Андропов тайно перезахоронил старшего сына в Москве. В новой семье Андропова тоже не все обстояло благополучно. Сын Игорь, ставший дипломатом, много пил, а Татьяна Филипповна пристрастилась к наркотикам. Как вспоминала врач Кремлевской больницы Прасковья Мошенцева, «она просто придумывала себе разные недомогания и требовала наркотиков. От успокоительных уколов отмахивалась. Видимо, она привыкла к наркотикам с молодых лет. Может быть, виной тому был фронт. Сейчас мне кажется, что виноваты врачи. Это они уступали ее настойчивым просьбам, подсознательно трепеща пред одним именем ее мужа. Врачи и приучили ее к наркотикам».[17] По ее словам, они, «врачи, сочувствовали Андропову – жена была его заботой и болью, он очень переживал за нее. И, конечно, это отражалось на его и без того плохом здоровье».[18]

Во время войны в обязанности Андропова входило формирование комсомольских партизанских отрядов. Карело-финское население на оккупированной финнами территории было настроено по отношению к советским партизанам враждебно, а русское население либо эвакуировалось в Россию, либо было интернировано финнами и заключено в лагеря. Поэтому постоянно действующих партизанских отрядов в Карелии не было, и советские партизаны совершали рейды из-за линии фронта, которые особых успехов так и не принесли. Тем не менее Андропов, как и другие руководители партизанского движения в Карелии, был награжден медалью «Партизану Отечественной войны» 1‐й степени. Да и никакого отношения к неэффективности действий партизан Карелии Юрий Владимирович не имел, так как занимался политической, а не боевой подготовкой.

В сентябре 1944 года Андропов стал вторым секретарем Петрозаводского горкома партии, а в январе 1947 года его повысили до второго секретаря ЦК Компартии Карело-Финской ССР. Ему покровительствовал Купириянов. Но затем началось «Ленинградское дело» – кампания репрессий против партийных и советских работников, связанных с руководителями Ленинградской парторганизации. Одним из них был Куприянов, и Андропов, не колеблясь, сдал своего покровителя. В январе 1950 года на пленуме обкома партии, когда снимали Куприянова, председательствовавший Юрий Владимирович его не пощадил, заявив: «Я признаю, что не проявил бдительность, партийную принципиальность, не сигнализируя вовремя в вышестоящие инстанции о недопустимом, в ряде случаев, поведении товарища Куприянова. Да, между Геннадием Николаевичем и Министерством лесной и бумажной промышленности Союза создались совершенно ненормальные отношения, которые он пытался перенести на других членов бюро, в том числе и на меня. (Реплика Куприянова из зала: “Юрий Владимирович, опомнитесь!..”) Куприянов единолично решал важные хозяйственные вопросы республики, ни с кем не советуясь и не считаясь ни с чьим мнением. Теперь я понимаю: вести борьбу с недостатками в нашей республике – это значит вести борьбу с Куприяновым. Такой борьбы я не вел в течение длительного времени. Я с умилением смотрел в рот товарища Куприянова и считал многие вещи совершенно правильными и допустимыми, а возражал только по мелким вопросам, например, в области расстановки кадров. На самом деле это была самая настоящая беспринципная линия соглашательства…»[19] В марте Куприянов был арестован и получил 25 лет лагерей. Его реабилитировали в 1957 году, к счастью, не посмертно.

В 1946–1951 годах Андропов заочно учился в Высшей партийной школе при ЦК ВКП(б) и одновременно на историко-филологическом факультете Карело-финского государственного университета в Петрозаводске, но окончил только ВПШ. В июне 1951 года его перевели в Москву инспектором ЦК, курировавшим республики Прибалтики. В мае 1953 года Андропов перешел в МИД заведующим IV европейским отделом (Польша, Чехословакия, Румыния), уже в июле был направлен в Венгрию советником-посланником, а год спустя стал послом. Ни одного иностранного языка он не знал, но это не мешало карьере в зависимых от Кремля социалистических странах Европы, где к тому же значительная часть политической элиты говорила по-русски. Во время венгерского восстания 1956 года Андропов был потрясен тем, как на улицах Будапешта вешали сотрудников венгерского министерства госбезопасности, и он выступал за жесткие меры для подавления «контрреволюционного мятежа». В конце октября 1956 года посольская машина, где находился Андропов, была обстреляна. Юрий Владимирович уцелел, но ему с шофером потом два часа ночью пришлось добираться до посольства пешком. Его деятельность в Венгрии Хрущев одобрил, так отозвавшись о деятельности Андропова в Венгрии в мемуарах: «С посольскими делами он справлялся хорошо и отлично разбирался в других событиях. Он докладывал нам обо всем со знанием местной обстановки и давал полезные советы, вытекавшие из сложившейся ситуации».[20] В апреле 1957 года Андропов возглавил Отдел ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. В 1962 году его повысили до секретаря ЦК КПСС. Участие Андропова в заговоре по смещению Хрущева было не слишком значительным. Андропов был одним из тех, кто подготовил доклад об ошибках Хрущева, с которым секретарь ЦК Михаил Суслов выступил на Октябрьском Пленуме 1964 года, когда снимали Хрущева.[21] При Брежневе Андропов сохранил свой пост и постепенно настолько сблизился с Леонидом Ильичом на заседаниях секретариата, что тот 18 мая 1967 года назначил его председателем КГБ после того, как его предшественник Владимир Семичастный крепко проштрафился тем, что дал разрешение на выезд в Индию для похорон мужа дочери Сталина Светлане Аллилуевой, которая 6 марта 1967 года попросила политического убежища в посольстве США в Дели, а затем объявила о намерении издать книгу мемуаров. Семичастному инкриминировали то, что он не смог предотвратить ни бегства Аллилуевой, ни вывоза рукописи ее книги за границу.

На посту председателя КГБ Андропову пришлось бороться с диссидентским движением. Диссиденты выступали за либерализацию политического режима в СССР, осуществление в стране демократических свобод и соблюдение прав человека. Они использовали ненасильственные методы борьбы. Андропов стал шире использовать так называемую карательную психиатрию, когда диссиденты объявлялись сумасшедшими и без суда помещались на принудительное лечение в специальные психиатрические лечебницы. Андропов также старался принудить диссидентов к эмиграции, особенно после отбытия лагерного срока, и практиковал высылку наиболее видных диссидентов за границу, где они, как считал глава КГБ, представляли меньшую опасность, чем внутри страны. Так, по инициативе Андропова в 1974 году был выслан и лишен гражданства нобелевский лауреат писатель Александр Солженицын, а в 1980 году был выслан в закрытый для иностранцев город Горький другой неформальный лидер диссидентского движения академик Андрей Сахаров, один из «отцов» советской водородной бомбы. К концу 70‐х годов КГБ удалось почти полностью подавить диссидентское движение. Андропов также был одним из инициаторов ввода войск Варшавского договора в Чехословакию для подавления попытки построить там сильно отличающийся от советского «социализм с человеческим лицом». При Андропове активизировались зарубежные операции КГБ и были созданы новые агентурные сети во многих странах НАТО. В конце 1979 года Андропов был одним из инициаторов советской военной интервенции в Афганистане и устранения президента Афганистана Хафизуллы Амина, союзника СССР.


Председатель КГБ СССР Владимир Ефимович Семичастный. 1965

© РИА Новости


Рос и аппаратный вес Андропова. В 1973 году он стал членом Политбюро, в следующем году был удостоен звания Героя Социалистического Труда, в 1976 году был произведен в генералы армии. Когда в январе 1982 года умер второй секретарь ЦК Михаил Суслов, Брежнев, к тому времени уже тяжело больной, назначил на этот пост, второй в советской иерархии, Андропова, тем самым сделав его своим преемником. Хотя здоровье Андропова тоже было неважным: еще в марте 1966 года он перенес инфаркт миокарда, страдал диабетом и болезнью почек. После смерти Брежнева Юрий Владимирович в ноябре 1982 года стал генеральным секретарем ЦК КПСС, а в июне 1983 года – председателем Президиума Верховного Совета СССР.

Правление Андропова запомнилось двумя громкими кампаниями – по укреплению трудовой дисциплины и по борьбе с коррупцией. Первая свелась к облавам по магазинам, кинотеатрам и даже баням, где отлавливали «прогульщиков» – тех, кто посетил данные заведения в свое рабочее время. Пойманным грозили выговоры, лишение премии, исключение из партии. Но люди ходили в магазины в рабочие часы не от хорошей жизни. В СССР почти все было в дефиците, и в магазинах выстраивались большие очереди. Особенно они были характерны для Москвы, которая снабжалась гораздо лучше провинции. В Москву за дефицитными товарами (а дефицитом, например, были, сыр и копченая колбаса) съезжались жители не только Московской области, но и Тульской, Калининской и некоторых других областей. Особенно большой наплыв людей в магазины был в официальный обеденный перерыв. Поэтому многие предпочитали выскакивать в близлежащие магазины до или после обеденного перерыва, когда людей там было меньше. Никакого положительного эффекта облавы не дали и, вопреки ожиданиям Андропова, к повышению производительности труда не привели. Ведь ходили рабочие в магазины тогда, когда им не требовалось стоять у станка или осуществлять непрерывный цикл производства. Отсутствия же на работе ряда служащих во многих учреждениях вообще не замечали. Согласно коммунистической доктрине, в СССР не существовало безработицы. Поэтому на предприятиях и в учреждениях была большая избыточная занятость. Когда люди из-за облав перестали уходить по своим делам с места работы в рабочее время, больше сотрудников стало толкаться без дела по коридорам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Сталин И.В. Вопросы ленинизма. 11‐е изд. М.: Госполитиздат, 1953. С. 9–10.

2

Там же. С. 381.

3

Из речи т. Сталина. 5 марта 1937 года // Вопросы истории. 1995. № 12. С. 22–23.

4

Свое дело делать честно – главная перестройка. Яркие цитаты Горбачева // РИА Новости. 2016. 1 марта. https://ria.ru/20160301/1382199646.html?ysclid=luvch05dup827630989

5

Костюков А. Я говорил про обновление социализма, а сам знал, к чему дело идет // Независимая газета. 2003. 12 декабря. https://www.ng.ru/ideas/2003–12–02/1_yakovlev.html?ysclid= lux58e8d7t661263240

6

XXVII съезд Коммунистической партии Советского Союза. 25 февраля – 6 марта 1986 года. Стенографический отчет. Т. 1. М.: Политиздат, 1986. С. 83.

7

Горбачев М.С. Выступление в Организации Объединенных Наций. 7 декабря 1988 года // Горбачев-фонд. https://www.gorby.ru/userfiles/file/vystuplenie_v_oon.pdf

8

Сидорчик А. «Борис, ты не прав!». История главной крылатой фразы эпохи перестройки // Аргументы и факты. 2014. 1 июля. https://aif.ru/society/history/boris_ty_ne_prav_istoriya_glavnoy_krylatoy_frazy_epohi_perestroyki?ysclid=lxrn7x97bs168380739

9

Метрическая книга Николаевской церкви при Инженерном училище ЦГА Москвы. Ф. 2126. Оп. 2. Д. 138. Л. 103об‐104. https://yandex.ru/archive/catalog/40a21e11‐a1ae‐46a6–853a‐54c590e85f3d/105

10

Костырченко Г.В. Карьерные страдания молодого Андропова: как он «отмывал» свое прошлое // Россия XXI. 2013. № 3. С. 21–22.

11

Петров Н.В. Время Андропова. М.: АФК «Система»; Политическая энциклопедия, 2023. С. 23–24.

12

Зенькович Н.А. Самые секретные родственники. Энциклопедия биографий. М.: ОЛМА-ПРЕСС; Звездный мир, 2005. С. 9.

13

Минутко И. «Андропов» – сериал для президента // Гражданин. 2004. № 2. https://web.archive.org/web/20150724163705/http://www.grazhdanin.com/grazhdanin.phtml?var=Vipuski%2F2004%2F2%2Fstatya25&number=%B92

14

Васильев Ю.А. Юрий Андропов. На пути к власти. М.: Вече, 2018. С. 16–17.

15

Петров Н.В. Время Андропова. С. 126.

16

Там же. С. 127–128, 130.

17

Мошенцева П.Н. Кремлевские пациенты, или Как умирали вожди. М.: Алгоритм, 2017. С. 236.

18

Там же. С. 237.

19

Минутко И.А. Андропология. Круглые даты Ю.В. Андропова (90 лет со дня рождения и 20‐летие кончины) как повод для мифотворчества // Новая газета. 2004. 16 февраля. № 11. https://web.archive.org/web/20080906120830/http://www.novayagazeta.ru/data/2004/11/27.html

20

Советский Союз и венгерский кризис 1956 года. Документы. М.: РОССПЭН, 1998. С. 35.

21

Петров Н.В. Время Андропова. С. 232.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:


Полная версия книги

Всего 10 форматов

bannerbanner