Смертельный курган

– Санта-Барбара какая-то, – хмыкнул Глеб, – А что за птица этот Дроздов?

– Ничего особенного, – отозвалась Марина. – Поработал пару лет на таможне, а с началом перестройки переквалифицировался в таможенного брокера. Помогал челнокам с декларациями, ну и, подозреваю, решал деликатные вопросы с таможенниками.

– Наверное, там Белла с ним и познакомилась, – размышляя вслух, протянул Глеб,– Она же в Турцию за товаром моталась. Хоть какая-то картинка начинает складываться. Знаешь, Марина, у меня к Лике вопросов накопилось. Давай я с ней переговорю, а потом созвонимся, обсудим всё.

Марина поднялась и протянула Глебу визитку. – Буду ждать твоего звонка, – сказала она на прощание.

Глеб скользнул взглядом по карточке: «Детективное агентство «Алиби».

– Обязательно перезвоню.

– Ты только аккуратнее за рулём, ладно? Погода сама видишь какая, – бросил Глеб, взглянув н забрызганное каплями дождя окно.

– Глеб, с чего ты взял, что я за рулём? – Марина вскинула брови в удивлении.

– О, для мужчины это не секрет, скажу больше: машина японская, праворульная, – Глеб решил ответить ей той же монетой, играя в проницательность.

– И всё же… – наседала Марина, чувствуя подвох.

– Всё проще, чем ты думаешь, – Глеб расплылся в добродушной улыбке. – На улице слякоть, с неба то ли морось, то ли снежная крупа, а у тебя сапожки, словно только что из квартиры вышла. Когда ты сняла дубленку, я заметил на правом рукаве капельки водяных брызг. Значит, ты снимала её уже в машине, в такси вряд ли стала бы раздеваться. Окно приоткрыла, чтобы выкурить сигаретку. Я доступно объясняю? – спросил Глеб, впиваясь взглядом в её изумлённые глаза.

Марина молча кивнула, в её взгляде читалось восхищение, смешанное с недоумением.

– Теперь слушай дальше, – Глеб наслаждался произведённым эффектом. – Машину ты могла припарковать прямо у входа, но не стала. Вероятно, не хотела, чтобы её случайно увидели. Если бы она стояла рядом, ты бы не утруждала себя дублёнкой, а пробежала бы эти десять метров без неё.

– Ну, ты и сволочь, Егоров, – промурлыкала Марина с нежностью в голосе. – Как с такими как ты, женщины живут? Замечаешь каждую мелочь.

Глеб усмехнулся, откинувшись на спинку стула. – Мы делаем вашу жизнь интереснее, Марина. Держим в тонусе, не даем заскучать. Иначе вы бы зачахли в своей предсказуемости.

Марина тихонько рассмеялась, качая головой. – Ладно, убедил, я пошла, вернее, поехала, не забудь позвонить.

Глеб повертел визитку в руках, разглядывая стилизованную букву «А», словно прицеливаясь. Детективное агентство. «Алиби». Забавно, что Марина занимается такими вещами. Он раньше воспринимал её как тихую, скромную паспортистку, а тут такое. Мир полон сюрпризов.

В голове начал складываться план разговора с Ликой. Главное быть осторожным, не спугнуть, но и не дать ей уйти от ответа, – получить как можно больше информации о Дроздове и связях с её матерью – Беллой.

Глава 5

Артист, забеспокоившись отсутствием связи с Ювелиром, через нужных людей навёл справки. Узнав о его убийстве, пришел в ярость. Кто посмел в этом городишке перейти мне дорогу – прорычал он сквозь зубы. Сделка, сулившая огромную прибыль, теперь висела на волоске.

Артист держал в памяти телефон одного крымского авторитета, чья бригада славилась жестокостью и беспределом. С ним в Ленинграде познакомил Костя Могильщик, сказав: «Алик, если этот человек попросит у тебя помощь, считай, что это я попросил. Все расчеты со мной будут».

Артист отправился на переговорный пункт, набрал номер. Гудки тянулись мучительно долго. Наконец, в трубке раздался хриплый голос: «Слушаю».

Артист, представился и напомнил о рекомендации Могильщика. «Помню, помню», – проскрипел голос. «Мне нужна твоя помощь», – продолжил Артист. Хриплый голос в трубке оборвал его: «Не по телефону, завтра вечером встретимся в Ялте, возле памятника Ленину. В девятнадцать часов устроит?».

– Договорились, до завтра, в трубке раздались короткие гудки.

Весь следующий день Артист провел в томительном ожидании. Он бесцельно бродил по городу, стараясь не привлекать внимания. После обеда взяв такси, поехал в Ялту, чтобы вечером, с беззаботным видом прогуливаться возле памятника. Вскоре к нему подъехал черный «Мерседес». Из машины вышел широкоплечий мужчина с суровым взглядом. Они поздоровались, закурили. Артист коротко поведал Алику о своей проблеме – Садись, – коротко бросил Алик, показывая на «Мерседес».

Они ехали молча, пока машина не остановилась у неприметного ресторана на окраине города. За столиком их уже ждал человек. «Знакомься, это Руслан», – представил его Алик. «Он будет решать твои проблемы».

Руслан внимательно окинул Артиста взглядом.

– Что у тебя случилось? – спросил он, не тратя времени на пустые приветствия. Артист вкратце изложил ситуацию, упомянув о гибели Ювелира и сорвавшейся сделке. Руслан слушал, не перебивая, лишь изредка кивая головой.

– Понятно, – сказал он, когда Артист закончил. – Здесь у тебя есть поддержка. Но помни, Крым маленький, здесь не всем места хватает. Что ты хочешь?

Мести и завершения сделки, – твердо ответил Артист. Скифское золото должно оказаться у меня. Руслан усмехнулся. «Получишь и то, и другое. Но сначала расскажи мне все о сделке. Кто покупатель, кто продавец. Артист начал рассказывать.

О подробно изложил все детали, планы о вывозе золота, известные ему имена, Руслан внимательно слушал, задавая уточняющие вопросы. Когда Артист закончил, Руслан откинулся на спинку стула и задумался.

– Хорошо, – сказал он наконец. – У меня есть люди в городе. Мы выясним, кто стоит за убийством Ювелира и кто пытается сорвать сделку. А пока, тебе лучше потеряться. Вернешься, когда я скажу. Запомни телефон. Каждую среду в девятнадцать буду ждать звонок. Запомни ровно в девятнадцать. Когда понадобишься, возьму трубку.

И помни, Артист, теперь ты работаешь со мной. Любая попытка обмана или утаивания информации будет иметь последствия.

Алик сидел за столиком молча, наблюдая за происходящим. Когда все вопросы были улажены, он встал, давая понять, что встреча окончена. Артист, рассчитавшись с официантом, покинув ресторан, отправился ловить такси.

Ехать предстояло чуть более часа. Дорога от Ялты была чрезвычайно живописной, справа величественно гряда гор, слева, до самого горизонта море.

Артист, расслабившись, любовался открывающимися пейзажами, его даже посетила мысль, а не перебраться ли под старость в Крым. От его взгляда не ускользнуло, что водитель начал явно нервничать, неожиданно прибавляя газ, то без видимых причин притормаживая. Артист, изображая прибалтийский акцент, поинтересовался: «Шеф, что-то не так, чего дёргаешься?»

– Да вон, от самой Ялты какой-то черт привязался, – проворчал водитель, кивнув глазами на салонное зеркало заднего вида.

Артист, сохраняя полное безразличие произнёс: «Пустяки, пусть катается. Ты лучше на дорогу смотри, местами скользко».

Он не был новичком в подобных играх и понимал, что паника – худший советчик. Если за тобой следят, не стоит суетиться и пытаться оторваться. Сегодня уйдешь от одного, завтра за тобой пустят десяток. Гораздо важнее понять, кто эти люди, так нагло повисшие на хвосте. Вдали показался знак автозаправки.

– Нырни на заправку, – сказал Артист водителю, посмотрим, что за птицы, если что, я с ними потолкую. Всё будет хорошо.

Водитель, не задавая лишних вопросов, плавно свернул на заправку. Артист, вышел из машины первым, всем своим видом демонстрируя абсолютное равнодушие к происходящему. Он не спеша разминая ноги, обошел такси, бросив мимолетный взгляд на преследовавший их автомобиль. Вишнёвая «Шестерка» видавшая виды, с двумя крепкими парнями внутри. Ничего выдающегося, обычные исполнители.

Пока водитель заправлял машину, артист, подошел к «Вишне». Он постучал в окно, и когда оно опустилось, приветливо улыбнулся.

– Господа, что-то случилось? Может, помощь нужна? Вы так пристально за нами наблюдаете, что я начал волноваться, не потеряли ли вы что-нибудь.

Один из парней, с явным смущением на лице, пробормотал:

– Просто показалось, что машина знакомая. Извини за беспокойство брат, обознались.

Артист, продолжая улыбаться, ответил:

– Бывает.

«Вишня» развернувшись, взяла обратный курс, направившись в сторону Ялты, а Артист без происшествий доехал до города. У него не было сомнений в том, что на хвосте сидели люди Алика, но не понимал зачем.

Глава 6

Со времени встречи с Мариной прошла уже неделя, а Глеб всё откладывал встречу с Ликой. Времени категорически не хватало, заедала текучка. Он набрал номер участкового и попросил не в службу, а в дружбу сходить к Лике домой и пригласить к нему в кабинет. Глеб решил, что беседа в официальной обстановке принесёт больше пользы, хотя и не исключал, что девушка может замкнуться.

В назначенное время в дверь кабинета робко постучали. На пороге стояла Лика. Переминаясь с ноги на ногу, несмело спросила: «Вызывали?».

– Да, Лика Давидовна, жду вас, проходите, присаживайтесь.

Лика села на краешек стула, её поза говорила, что она ожидает вопросы. Глеб вежливо поинтересовался её здоровьем, спросил, не вспомнила ли она что-то новое по делу об убийстве.Лика отрицательно качала головой.

Лика, вспомните, пожалуйста, когда в последний раз Вы видели Дроздова?

– Захара, уточнила она.

– Его самого, – подтвердил Глеб, отмечая, что девушка нервничает и тянет время, обдумывая ответ.

– Зачем Вам это, – спросила Лика, вы же вызывали меня по делу об убийстве, при чём здесь Захар?

– Хорошо, согласился Глеб, – скажите, у Вас были ключи от квартиры погибшего?

– Нет.

– А от маминой квартиры?

От маминой есть. Не понимаю, к чему вы об этом спрашиваете? Лика в упор посмотрела на Глеба.

Лика молча опустила голову.– Лика, я могу Вам напомнить, кто в этом кабинете задает вопросы, –тон Глеба стал жестче, но он тут же смягчил его: – Но буду с Вами откровенен. Когда Вы открывали дверь в квартиру после того, как мы приехали из больницы, я обратил внимание на связку с тремя ключами. Ключ от квартиры дедушки отпал сразу – он слишком характерный. Получается, один ключ Ваш, второй от квартиры мамы, а третий… – Глеб замолчал, выдерживая паузу, и продолжил: – Про третий сами расскажите или доверите мне дальнейшее трогательное повествование?

– В каких отношениях Дроздов был с Вашей мамой? – не давая ей опомниться, продолжал Глеб.

– Мама не особо распространялась на эту тему, но, насколько я догадываюсь, у них были какие-то совместные планы на будущее.

– Лика, Вы не догадываетесь, Вы знаете точно. Отсюда у меня следующий вопрос: в каких отношениях Вы с Захаром Дроздовым? Как я догадываюсь, третий ключик от его адреса, верно?

Лика судорожно вздохнула, и Глеб понял, что лед тронулся.

Она подняла глаза, полные страха. «У нас… у нас были отношения», – прошептала она едва слышно. Голос дрожал, выдавая внутреннюю борьбу.

– Я знаю, это глупо, и я раскаиваюсь, – прошептала она, глядя в пол. Глеб молчал, давая ей возможность выговориться. Он видел смятение в ее глазах, видел борьбу между желанием утаить правду и необходимостью облегчить душу. «Я испугалась, что это может выглядеть подозрительно, поэтому ничего вам не сказала», – объяснила она, стараясь убедить его в своей искренности.

Глеб нахмурился. «Подозрительно выглядит уже то, что вы пытались скрыть этот факт. Лика, вы понимаете, что это может бросить тень на вас в деле об убийстве?» – он пристально смотрел ей в глаза, ожидая ответа.

Лика вздрогнула от его слов, словно от пощечины. «Я… я не думала об этом. Я просто хотела защитить себя», – пролепетала она, чувствуя, как в горле пересохло.

Глеб вздохнул, стараясь сохранить спокойствие. «Защитить себя или его?» – спросил он, наблюдая за ее реакцией. Он видел, как она снова замялась, и понял, что она что-то недоговаривает.

Лика опустила голову, пряча взгляд. «Я… я не знаю», – прошептала она, и Глеб понял, что она сама не знает ответа на этот вопрос.

«Лика, вы должны быть честны со мной. Это единственный способ помочь вам», – сказал Глеб, смягчая тон. Он видел, что она напугана и запуталась, но ему нужна была правда, чтобы распутать этот клубок лжи и подозрений.

«Хорошо», – тихо ответила она. «Я расскажу вам все».

Глава 7

На следующее утро, после планёрки, Глеб задержался в кабинете начальника уголовного розыска Викторова, чтобы доложить о полученной информации.

– Глеб, давай коротко, мне через час на КВН ехать, – Викторов приготовился слушать.

КВНом полушутя сыщики именовали еженедельное совещание начальников районных уголовных розысков, проводимое городским Управлением.

– Может, после совещания зайду? – деликатно предложил Глеб, понимая, что Викторову нужно подготовиться к совещанию, свести цифры, обобщить информацию.

– Выкладывай, знаю, по пустякам не явишься.

– Дело об убийстве семьи Ювелира, – начал Глеб, подбирая слова, чтобы изложить суть быстро и толково.

Викторов кивнул, в его взгляде мелькнуло нетерпение: – Собирался послушать тебя сегодня на вечерней планёрке, но раз уж ты здесь…

– Вызывал Лику Нейман, внучку погибшего. Беседовали почти полтора часа.

– И?.. – в глазах начальника появился интерес. – Кто убийца?

– Пока нет ясности. Но вот что любопытно, – Глеб понизил голос и пересказал разговор с Ликой:

«Мать Лики, Белла Нейман, промышляла мелкой спекуляцией, челночила в Турцию. Несколько лет назад сошлась с таможенником Захаром Дроздовым, намного её моложе. Их отношения развивались довольно быстро, Дроздов ушел из таможни, занявшись бизнесом. Вместе они несколько раз мотались в Турцию, планировали расписаться, и уехать в Израиль на ПМЖ».

– Банальная история, житейская, – бросив взгляд на часы, пожимая плечами, сказал Викторов

Глеб не дал ему прервать рассказ: – Со временем Дроздов втёрся в доверие к отцу Беллы – Яшину. Они стали близкими друзьями. Но вот что примечательно: в последние полгода у Дроздова начался… гм… близкий контакт с Ликой Нейман.

Лика его побаивалась, но и тянулась к нему – сильный, богатый, дерзкий. Он её шантажировал, раскрыл, что знает о тайнике деда, где тот хранит свою коллекцию орденов, и не только их. Знал, чем на самом деле мать промышляет в Турции. Яшин скупал у евреев, которые пользуясь горбачёвскими послаблениями, собрались эмигрировать из СССР, различные вещи, которые были им, запрещены к вывозу. Круг его интересов в основном составляли иконы, и антиквариат. Нейман старшая, по каналам, организованным Дроздовым, вывозила приобретённое почти за бесценок за границу. По его соображениям, рано или поздно КГБ прижмёт их к стенке, и тюрьмы не миновать. Со временем этот криминальный бизнес начал «крышевать» главарь одной из местных организованных преступных групп, по кличке Зять.

В новогоднюю ночь, когда убили Яшина и Нейман-старшую, Лика и Дроздов должны были встретиться у неё дома, но он так и не появился. С тех пор Лика его не видела. Дважды ездила к нему на Зелёную горку, но дома не заставала. – В общем, вот такая история, – закончил Глеб.

– Что намерен делать? – спросил Викторов, коротко записав что-то в блокноте.

– Задержать Дроздова и задать ему неудобные вопросы, – усмехнулся Глеб.

– Ты вот что, пробей по базам этого Дроздова, не ищет ли его кто.

– Уже, – ответил Глеб.

– Возьми у Лики заявление, что такой-то пропал без вести, это позволит нам произвести осмотр его дома, и, если что, объявить в розыск.

– Шеф, как я сам до этого не догадался, – стукнув себя по лбу, сказал Глеб, – похоже, на пенсию пора.

– У нас срок службы, как у медного чайника – 25 лет, – наставительно ответил Викторов, – так что иди, работай. Вечером подробнее поговорим.

Глеб кивнул и направился к выходу, но у двери обернулся:

– Шеф, как мыслите, Дроздов замешан в убийстве?

Викторов откинулся на стуле, – вполне вероятно, но пока рано об этом говорить. Давай сначала найдём этого Дроздова и послушаем, что он скажет. Может, у него алиби на ту новогоднюю ночь.

Услышав слово «алиби» Глеб вспомнил о Марине, с которой обещал встретиться.

Глава 8

Деятельная натура Артиста не терпела безделья. Томительное бездействие, вынужденное ожидание звонка от Руслана, казалось невыносимым.

Он направился на чёрный рынок – прибежище разношёрстной братии коллекционеров и ценителей старины. Несмотря на странное соседство – всего в полусотне метров от городской прокуратуры, сквер кипел жизнью, и здесь можно было встретить много интересных людей.

Артист понимал, что безмятежность, царившая на рынке, только кажущаяся. За такими местами, как правило, очень зорко негласно присматривает милиция, да и сами менялы, прикрывавшиеся маской коллекционеров, зачастую оказывались обыкновенными спекулянтами, готовыми в любой момент обратиться в милицейских осведомителей. Осторожность здесь требовалась втройне.

Артист побродил среди стайки филателистов, посмотрел коллекции старинных монет, потускневших наград, послушал, о чём говорят букинисты, но ничего не смогло привлечь его внимание. Да он и сам не знал, что хотел здесь найти. Тем не менее Артист не собирался уходить, он продолжал бродить среди продавцов и покупателей, слушая разговоры о старинных монетах, редких книгах и антикварных предметах. Из толпы за ним наблюдал незнакомец – мужчина с глубоко посаженными глазами и ухоженной бородкой.

Улучив момент, незнакомец обратился к Артисту: «Что интересует, приятель?» – спросил он.

Артист, пожав плечами, как можно равнодушнее ответил: «Скорее время убиваю, вряд ли тут есть что-то интересное».

– Мне ваше лицо кажется знакомым, – продолжил незнакомец, – определённо, мы с вами где-то встречались.

– Кто знает, – уклончиво ответил Артист, – память – штука ненадежная.

– Постойте, постойте! Кажется, видел вас в «Свече» с Сёмой Яшиным. Не стал подходить, не хотелось прерывать вашу беседу, – лицо незнакомца озарила радостная догадка. – Не подскажете, куда он запропал? Уже больше недели трубку не берет.

Артист вновь пожал плечами. «Договаривались встретиться на днях. Расспрошу, если получится. Кстати, от кого передать привет?»

– Меня здесь Бородой зовут. Если что-то всплывет по Сёминой теме – обращайтесь.

– А поконкретнее можно? Может, и меня что-то заинтересует, – произнес Артист. Борода почему-то внушал необъяснимое доверие.

– Вы, судя по акценту, не здешний, – констатировал Борода.

– Я из Риги. Зовут Адрианс, хотя здесь привыкли звать Андреем.

– Рад знакомству, Андрей, – кивнул Борода. – Обожаю историю, – продолжил он, словно увлеченный собственными мыслями. – Не представляете, сколько тайн хранит крымская земля! Слышали, например, о Чуфут-Кале или Эски-Кермен?

Артист отрицательно мотнул головой.

– Уникальные места, пещерные города. Конечно, все давно разграблено, но порой энтузиастам удается кое-что отыскать.

– Любопытно, – с интересом протянул Артист, – думаю, тех, кого вы называете энтузиастами, милиция именует иначе, например, подельниками или соучастниками.

Борода, не обращая внимания на иронию Артиста, заговорщицки понизил голос: «Ходят легенды о сокровищах, спрятанных еще генуэзцами, а то и хазарами. Золото, драгоценности, артефакты… Если вам интересно, могу посвятить в детали. Вдруг наши интересы совпадут».

Артист приподнял бровь: «Звучит интересно, даже захватывающе, но в жизни, полагаю, всё куда прозаичнее. Вы сейчас прощупываете меня, я вас, глупо думать, что в детали вы станете посвящать первого встречного».

– Похоже, мы с вами одной породы, – сказал Борода, пристально глядя в глаза собеседнику, – давайте пришвартуемся в ближайшем кафе, поболтаем за чашечкой или, если не возражаете, за рюмочкой.

Артист усмехнулся, оценивая проницательность Бороды. «Рюмочка не помешает, – согласился он. – В Крыму без неё никак». Они направились к небольшому кафе с видом на море.

Борода заказал коньяк, и после первого глотка, словно оттаяв, заговорил откровеннее. Он рассказал о своих увлечениях историей, о раскопках, которые вёл с переменным успехом, о легендах и слухах, окружающих древние пещерные города.

Артист слушал внимательно, задавая уточняющие вопросы. Он не спешил раскрывать свой интерес к сокровищам Крыма.

– И всё же, – сказал Артист, отставляя рюмку, – что именно вы хотите от меня? Просто поделиться информацией? Боюсь, я не поверю.

Борода улыбнулся в ответ: «Всему своё время, Андрей. Пока присматриваюсь. Но если вы ищете нечто большее, чем просто солнечный полуостров, я могу оказаться полезным».

– Можете, – Артист решил приоткрыть карты. – У меня с Яшиным, которого мы звали Ювелиром, иногда Антикваром, намечалось одно дельце. Я приехал издалека, чтобы купить кое-какую ценную вещицу, и вот, накануне сделки, Яшина убили. Вы наверняка в курсе.

Артист испытующе смотрел в глаза собеседнику, пытаясь прочесть его реакцию на эту новость.

– Знаю, – спокойно ответил Борода. – Такую новость в наших кругах не утаишь. Когда я увидел вас на площадке, так менялы называют место своих встреч, сразу понял, что вы пришли не глазеть, а подслушивать.

– Теряю хватку, – усмехнулся Артист. – Расслабился.

– Вспомнив, что видел вас с Семёном, решил подойти… – продолжил Борода. – И вот мы здесь.

– Давайте поговорим о Ювелире, – предложил Артист. – Похоже, времени, в отличие от дел, у нас не так много.

– Знаете, Андрей, в нашем мире дружба – лишь маска. Мы все играем свои роли, и когда гаснет свет, наступает время разбираться в тенях, – издалека начал Борода. – Семён был человек необычный. Эти копатели, чёрные археологи, их что интересует? Только деньги. Они готовы переплавить любую находку в бесформенный слиток золота, лишь бы поскорее и безопасно сбыть. Ювелир знал цену находкам, умел их продать за хорошие деньги. У него были свои каналы среди таможенников, оценщиков, милиции… Со всеми водил дружбу, конечно, взаимовыгодную. Недавно ему крупно повезло: он нашёл не тронутый за долгие века грабителями скифский курган. Где-то в черте города. Вы понимаете, что такое курган?

– В самых общих чертах, – хмыкнул Артист, не сводя с него глаз.

– Конечно, это не шлимановская Троя, – усмехнулся Борода, – практически все курганы разграблены не по одному разу. То, что в них находят официальные экспедиции, интересно в основном для науки. – Но бывают находки… ого-го какой ценности! Только у нас, как вы понимаете, продать их невозможно. Такое под силу было лишь Ювелиру.

Борода замолчал, его слова потонули в тишине кафе. Артист ждал, не торопя события.

– Яшин рассказывал мне о золотой пекторали, украшенной тончайшей филигранью, – наконец продолжил Борода. – О бронзовом котле с головами грифонов, и оружии, инкрустированном драгоценными камнями. Вещи, достойные музеев, оказались в руках человека, видевшего в них лишь звонкую монету.

Артист приподнял бровь. – И вы считаете, что его убили из-за этого кургана?

– А разве есть другая причина? – Борода развел руками. – Слишком лакомый кусок. Многие хотели прибрать его к рукам. И, судя по всему, у кого-то это получилось. Теперь главный вопрос: где сейчас эти сокровища? И кто их заполучил?

Артист откинулся на спинку стула. – Значит, вы тоже заинтересованы в этих артефактах?

Борода улыбнулся, но на этот раз в улыбке не было и следа доброжелательности. – Интересоваться и владеть – разные вещи, Андрей. Но если я смогу помочь вам в поисках, думаю, мы оба останемся в выигрыше.

Артист усмехнулся в ответ, оценивая про себя внезапно проявившуюся жёсткость Бороды.

– И какую роль вы отводите мне в этом спектакле? – спросил Андрей, не отрывая взгляда от собеседника, – надеюсь, не приманки и не мишени. Впрочем, я согласен, но у меня будут свои условия.

Борода приподнял бровь, ожидая. – Я слушаю.

– Во-первых, – начал Андрей, – я работаю только за процент от найденного. Пятьдесят на пятьдесят. Вывезти находки через таможню – отдельная плата. Во-вторых, я сам выбираю себе помощников. И, в-третьих, никаких тайн друг от друга. Всё, что узнаю я, узнаете и вы, и наоборот.

Борода усмехнулся, запрокинув голову. – Неплохо, Андрей. Неплохо. Вы ставите условия, как матёрый игрок. Но я согласен.

Глава 9

Глеб решил, что пришла поговорить с Зятем. В осуществлении этого плана были свои сложности. Владимир Зятев, он же Зять, был не просто криминальным авторитетом, а теневым хозяином города, главой самой влиятельной преступной группировки. Зять, словно заглядывая в будущее, прокладывал себе путь в политику, лелея мечту о собственной партии. Своим головорезам он внушал железное правило: «Коммерсов доить, пока не загнутся, а мужиков не трогать. Если в стране что случится, они вмиг нас на вилы поднимут». Зять умело плёл сети знакомств, водил дружбу с представителями городских силовых структур, особенно с теми, кто исподволь, через подставных лиц, приумножал личное состояние.