скачать книгу бесплатно
Сердце Тайфуна
Кэтрин Болфинч
Аарон Гонсалес – глава мафиозной семьи и по совместительству детектив, расследует убийство из далекого прошлого. Кто же знал, что Луиза Перес, дочь главы враждебного клана, окажется ключом к раскрытию старых секретов? Вот только как заставить девушку говорить, если она готова пустить тебе пулю в лоб?
Кэтрин Болфинч
Сердце Тайфуна
Глава 1. Аарон
Вы верите в Бога? Чиста ли ваша вера? Думаете ли о своих поступках и мыслях? Молите ли о пощаде на смертном одре? Или встаете на колени в молитве каждый день?
Бог давно покинул меня, но я верую и молю о прощении каждый день. Почти за каждый свой поступок. Но смогу ли я его заслужить? Вряд ли. Как я уже говорил, Бог оставил мою запятнанную грехами душу. Ровно в тот момент, когда забрал мою мать.
Я склонил голову в молитве, чувствуя, как запах ладана проникал в легкие, окутывая их сизым дымом. Странно, что до сих пор меня не удушили святые за безбожество.
В церкви я всегда находил утешение. Но не во время мессы, а когда здесь никого, кроме послушников, не было. Помещение со сводчатыми потолками окутывалось тогда звенящей тишиной. Я приходил сюда, чтобы поразмышлять о делах, судьбе, вымолить прощение для своей следующей жизни.
– Прости меня, Господи. Даруй мне истинный путь для спасения души. – прошептал я, потом перекрестился и, поднявшись со скамьи, покинул церковь.
Иногда я задумывался, что, если я уже в аду? Что, если все происходящее не более, чем декорации к пламени, пожирающему мою плоть? Что, если мой лимит на преступления уже закончился, и у Бога не осталось причин и терпения наблюдать за моей жизнью?
Испания в это время года едва ли не умирала от невыносимой жары. Такой сильной, что костюм-тройка казался мне путем на дно ада через круги Данте. Здесь всегда не хватало тени деревьев, в которой можно спрятаться от назойливой духоты. Как только послушницы в самый разгар пекла могли подрезать цветы и работать во дворе? Неужели их вера была настолько сильна, что раскаленный воздух не давил на легкие, не кружил голову? Неужели этот маленький уголок с цветами, газон и пара пальм около входа требовали столько усилий и жертв хрупких девушек?
Церквушка находилась в таком живописном месте, что порой хотелось сесть на маленькую деревянную лавочку, из которой уже торчали гвозди, и забыть о том, что за стенами этого места меня ждет семейное дело, разборки с другими семьями и бесконечная череда убийств «по случайности». Просто под тихое пение птиц смотреть на виднеющееся вдалеке море, пригород и россыпь зелени, растущей на холмах.
Но сегодня времени на безмерное созерцание не осталось, я глянул на наручные часы. В голове сразу выкатился длинный список дел – казино, участок, семья Перес, сводка семейной библии. На последнем слове, не сдержавшись, поморщился. Слишком бесило то, что такие скверные вещи носили похожее название, что и божественные. Вот что было настоящим богохульством.
Впрочем, эти мысли всегда удалялись, когда появлялась она. Словно описанная Марией Корелли – идеальная, чистая и светлая девушка была лучиком во всей этой мерзкой тьме, всегда в белом, с убранными под платок волосами и нежной улыбкой. Я даже боялся к ней подходить, чтобы ненароком не запачкать светлую душу скверной, поэтому всегда наблюдал издалека, как тонкая фигурка пропалывала клумбу с разноцветными петуниями, а потом с какой-то небывалой нежностью прибирала рассыпанную на плитку землю.
Вот и сейчас пришлось отойти к забору из желто-красного кирпича, чтобы оставаться в тени и думать о том, что однажды Бог даст мне спасение в виде ангела на земле. А пока кончик зажженной сигареты приветственно моргнул оранжевым, окутывая никотином нервное напряжение перед предстоящей встречей.
Глаза сами по себе прикрылись, сознание медленно успокаивалось, слушая тихий разговор послушниц, пение птиц и морской ветер, легкие прерывисто получали порцию отравы, а я возможность забыться хотя бы на пару секунд.
– Я прибью его, если он этого не сделает, Матиас! – но звонкий голос, раздавшийся с парковки, если так можно было назвать засыпанный гравием участок дороги, прервал и безмятежность, и спокойствие. Кому могло прийти в голову так орать на церковной территории? Я даже в мыслях не позволял себе таких вольностей.
Стало интересно, кто же там нарушил мой покой. Я вышел из-за колонны, за которой стоял. Но тут же в меня влетело что-то шебутное, полностью в черном и с громким «Ой» выпалило то, от чего глаза полезли на лоб, а в груди закололо:
– Черт! – выругалась девушка, цепляясь за лацканы моего пиджака одной рукой, а другой поправляя черные туфли с ремешком на высоченном каблуке.
– Вы в Божьем храме! – возмутился я, все же придерживая ее под локоть. Бесстыдница, усмехнувшись, выпрямилась.
– А вы святой отец? Покараете меня за мои грехи? – ехидно спросила девушка, подняв подбородок и заглянув мне в глаза. Я вгляделся в зеленые, почти темно-изумрудные, радужки, заметил вишневые губы, ожерелье из черных бриллиантов, серые узкие в полоску брюки и жилет на голое тело.
– Нет
– Тогда и не вам тыкать меня. – заметила девушка, поправляя темные волнистые волосы, уложенные на одно плечо. – И, кстати, мои глаза выше, уважаемый.
– Такие же бесстыжие, как ваш наряд. Кто ж так в церковь ходит?
– Может, важнее приходить с открытым сердцем?
– Вы, кажется, приняли это слишком буквально. – усмехнулся я, ловя себя на мысли, что все еще держал ее за локоть. Этой короткой вспышки хватило, чтобы почти целомудренно отойти.
– Хорошего дня. И да, курить вредно. – с кривой улыбкой попрощалась она и, гордо вскинув подбородок, направилась вглубь территории.
Я поправил волосы, выкидывая окурок сигареты в мусор. Было в этой женщине что-то демоническое. Наверное, год назад она очаровала бы меня буквально за пару минут, и своей улыбкой, и вырезом, и кокетливостью, но сейчас… Сейчас показалось, что это дьявол во плоти. И мне стало жаль того человека, который проведет с ней жизнь. Если такой смелый вдруг найдется.
Машина, простоявшая на утреннем солнце пару часов, тоже показалась адской. Знаки? Или на нервной почве сознание начало рисовать картинки того, чего я до ужаса страшился после вчерашней стычки? Или перед сегодняшней встречей в казино?
Я снова закурил, превращая душное маленькое пространство спорткара, доставшегося вместе с «бизнесом» от отца, в пыточную. Стрелки часов медленно приближались к обеду, отрезая возможность передумать и задержаться. Телефон раздражающе зазвонил, показавшись слишком громким. Все сегодня было каким-то «слишким» раздражающим, громким, удушливым.
На экране высветилось имя Хорхе – моя правая рука и лучший друг, если в нашем мире можно было использовать эти ярлыки. Палец скользнул на зеленый кружок, отвечая на звонок. Хорхе нельзя игнорировать ни при каких обстоятельствах. Я взял это за правило, потому что друг никогда не беспокоил по пустякам.
– Если ты позвонил, чтобы снова рассказать о длинноногой стриптизерше, я прострелю тебе колено. – устало заявил я. На том конце провода раздался нервный смешок, а затем парень коротко выдал:
– Приезжай быстрее. У нас гости.
– Черт. – выругался я, прикусив язык. Впрочем, сейчас я находился уже не в храме Господнем, а потому мог включиться в обычный режим. В тот, где я глава одной из испанских мафиозных семей, жестокий и беспринципный Аарон Гонсалес по прозвищу Тайфун.
Глава 2. Луиза (Лу)
Проклятый Матиас. Чтоб его сожрали черви! Додумался ведь отправить меня хрен пойми куда. Чтобы я еще раз согласилась на его сомнительные планы и просьбы. Семья семьей, а иногда свои планы надо ставить на первое место. В моем случае это оказалось бы куда полезнее.
Тысячу лет не была в этой церкви и еще сколько же бы не была. Но нет же, младшему брату, наследнику отцовских дел, банковских счетов, чернухи и кровавых перчаток, некогда. Прекрасный маленький Матиас, почему бы не послать только что вернувшуюся из другой страны сестру куда-нибудь. Хотел, чтобы я замаливала грехи? Хрен.
Еще этот странный парень. Явно не просто так ошивался здесь. Не поверю я в то, что посреди дня явный коп отчаянно молился в церкви. И выправка, и взгляд, и пижонский костюм. Точно, коп. А если следил, то дело полная дрянь. Отец вряд ли оценит.
Почти сентябрь. Я и забыла, что здесь в это время года так жарко. Просто невыносимо и ужасно, как в аду, в который нас так заботливо ведет папочка. Господи, как же мне было хорошо жить там, где никто не знал ни меня, ни моего имени, ни положения. Просто Луиза Перес, приехавшая откуда-то из глубинки Испании и едва разговаривающая на английском. Там было просто. Не нужно слушаться отца, брата, который на четыре года младше, а по положению оказался старше. Не нужно бояться за то, что в любой момент вражда с другими семьями выйдет за рамки, и кто-то отправится на тот свет, как… мама. Я не должна бояться смерти, я с рождения ее вижу, мы все когда-то туда уйдем, но от мыслей, что при очередных разборках пулю может поймать Мария, Матиас или даже отец, вызывала во мне страх. Животный и первобытный. Такой, от которого сжималось все внутри, словно я девочка со стороны. А все совсем наоборот. Правда, убивать не приходилось. Зачем, если за тобой почти везде следует охрана.
Дом отца, а если точнее, наш семейный дом, находился почти на самой горе, открывая вид на прогнивший город и море. Я любила и ненавидела это место одновременно. С одной стороны, мама растила нас здесь, тут появилась наша семья. А с другой, гости в лице неприятных особ далеких от закона, поставки, разборки.
Страшно прятаться в потайных проходах, пока к дому колонной съезжаются огромные машины, напичканные оружием. Впрочем, даже к этому привыкаешь, а потом постоянно держишь в бардачке пистолет. И запасной в дамской сумочке. Но мне пока что ни разу не пригодились. Хотелось бы верить, что так и останется.
Оптимизм явно меня погубит, учитывая то, как напряглись отношения с другими семьями в последнее время. Матиас и отец пытаются договориться, но прошлая попытка закончилась тем, что Перес остались без крупного клиента. И отец еще не брался за месть. Не вовремя я вернулась. Не особо хочется подставляться под пули из-за того, что у семьи Гонсалес поехала крыша после ухода главного.
Пальмы, растущие по периметру участка, отчего-то стали раздражать, как и оранжевая, почти рыжая, отделка дома с его белыми балкончиками, колоннами и красной крышей. Я хотела вернуться в холод, туда, где росли сосны, где воздух пах прохладой, а не норовил задушить, как здесь. Но вместо того, чтобы сесть обратно в ярко-красный любимый кабриолет и уехать на другой конец страны, я уверенно переставляла ноги, слушая, как из-за каждого моего шага хрустит гравий.
На пороге дома меня уже ждал Матиас, подперев одну из колонн плечом. Брат смотрел на то, как я приближаюсь, щурясь из-за палящего солнца. За те полгода, что меня не было он почти ни капли не изменился – все те же светлые, как у младшей сестры, волосы, слегка завивающиеся на концах, темно-зеленые глаза, рост почти под два метра и широкие плечи, которые он обычно не скрывал под немного свободными пуловерами. Они были так сильно похожи на маму, что почти каждый раз вызывали тупую боль под ребрами. Мне же досталась внешность отца, полностью противоположная им – темные волосы, немного смуглая кожа, широкие брови, аккуратный нос и небольшой рост, единственное, что было в нас одинакового – глаза и фамилия.
Брат выглядел еще хуже, чем вчера – залегшие под глазами тени, взъерошенные волосы, мятая одежда, вызывающая только один вопрос «как отец вообще выпустил его из дома в этом». Почти каждую секунду Матиас зевал, выдавая сонливость. На какую-то долю секунды мне стало его даже жаль. Непростые времени требовали непростых решений, и это целиком и полностью ложилось на плечи брата и отца. Мы с сестрой были удалены от этих дел, если можно так сказать. На мне висела вся черная бухгалтерия. А на сестре… ничего. Отец и близко не подпускал ее к нашему миру, правда, она и не желала подходить. Скорее всего, для нее мы пропащие, те, кого приходится называть семьей.
– Выглядишь паршиво, – проговорил брат, когда я поднялась по ступенькам дома.
– Говори это почаще, когда смотришь в зеркало, – ответила я, тут же угодив к Матиасу в объятия. Этим и были примечательны наши отношения – как бы мы ни ненавидели друг друга, как бы ни задевали, мы не делали этого всерьез. А если и случались крупные ссоры, то рано или поздно мирились, потому что наша сила заключалась в нашей семье. Мы не могли позволить размолвкам отодвинуть нас друг от друга. И не могли позволить внешним разборкам с другими проникнуть внутрь.
– Я скучал по тебе, язва, – прошептал Матиас мне в макушку.
– Я тоже скучала, великан, – да, то, чего мне искренне не хватало в Канаде, так это брата. Матиас – моя поддержка и опора, хоть и младше на четыре года. Но я точно знала, что благодаря его авторитету я до сих пор жива со своей привычкой постоянно лезть куда не просят.
– Отец совсем тебя не щадит?
– Проблемы с казино, – туманно отозвался он, выпуская меня из объятий. Матиас открыл дверь дома, пропуская меня вперед. – Все никак не можем решить вопрос с Тайфуном.
– Снова сто листов требований? – поинтересовалась я, входя в просторный холл коридора, от которого в разные стороны шли небольшие коридорчики – налево большая гостиная, прямо еще пара разветвлений в кабинет, кухню для персонала, лестница в подвал и гостевую уборную, справа широкая лестница, ведущая на второй этаж и столовая. Этот дом выбирала мама, поэтому здесь много света, зеленых растений, живые цветы на небольшом комоде при входе. Это небольшое воспоминание из детства – у мамы всегда были живые цветы в коридоре, гостиной и в спальне. После ее смерти это единственное, что отец оставил, как память о ней.
– Ты же знаешь отца, – ответил брат, заворачивая в гостиную. В ответ я только кивнула, соглашаясь, а внутренне думая о том, что у этого человека кроме основного плана и выгоды есть еще десять, а то и двадцать причин, и учтены все возможные варианты развития событий.
– Смотри какого подкидыша я нашел на крыльце, – произнес Матиас, плюхаясь на диван.
– Не время для шуток, – ответ папы показался мне слишком серьезным, как и тяжелый взгляд, которым он прошелся по нам. Предчувствие чего-то необратимого медленно закрадывалось в душу, заставляя не отрываясь вглядываться в суровые черты лица отца, отросшую за время моего отсутствия бороду и обрамляющие глаза морщинки. – У ребят проблемы в казино, сбор всех. – его слова прозвучали так, будто меня ударили молотком по голове, вышибая сразу и мысли, и вообще разум. Это то, чего я так сильно надеялась не застать.
– Ты тоже едешь, Лу. – я медленно опустилась на диван под испытывающим взглядом отца. Нет, нет, нет. В голове роились сотни вопросов, но вслух я не могла произнести ни одного. И главный из них так и орал «зачем?» Или пора уверовать и молиться о том, чтобы никто из ребят не пострадал?
Глава 3. Аарон
Хорхе уже стоял около входа в клуб, когда машина, взвизгнув шинами, остановилась. Я глянул на неоновую вывеску, думая, на кой черт отец залез на территорию Перес, открыв бар на одном этаже с их казино. Клиенты все равно были общие, постоянно сновали туда-сюда, только раздражая своим мельтешением. По-настоящему большие деньги они все равно оставляли на столах у Перес, заходя к нам лишь за выпивкой после проигрыша уже на мели.
– Какого черта, Хорхе? – сходу начал я, выйдя из машины, принялся стягивать с себя пиджак, закатал рукава черной рубашки по локоть. Хорхе потупил взгляд, ничего не ответив. – Правильно делаешь, что молчишь. Я доверил тебе всего лишь составление договора с ними, а вы устроили хрен пойми что. Обошлось без стрельбы? – бровь взметнулась вверх, а взгляд уперся в худощавого парня двадцати восьми лет, низковатого роста и копной черных кудрявых волос.
– Пока да.
– Что значит «пока»?
– Пока они просто наставили друг на друга пушки, – пожал плечами он, – Перес приехал. Не один.
– Черт, – слишком много раз слово «черт» сегодня срывалось с моего языка, но ситуацию по-другому описать было нельзя. Я все же надеялся на то, что неприятный инцидент не примет широких масштабов. Не особо хотелось потом привлекать к происходящему еще и ребят из участка. Все-таки для многих я надежда на то, что город в скором времени избавится от картелей в принципе. И так было когда-то. А сейчас остался лишь факт того, что отец резко свалил в «отставку», грея задницу где-то в Майами, все его дела опустились на мои плечи, и с прошлыми благородными целями, которые бы одобрила моя вера, пришлось попрощаться. Так что я поправил брюки, перемещая пистолет за пояс.
Хорхе придирчиво оглядел меня, потом фыркнул, словно рассматривал не смешного клоуна в цирке.
– Когда-нибудь я действительно прострелю тебе колено, – я хлопнул его по плечу, затем первый вошел в стеклянные двери.
В холле, на удивление, было тихо. Даже слишком тихо, словно все вокруг замерло в ожидании чего-то неизбежного. Такая тишина обычно стояла перед тем, как кто-то выпускал первую пулю, давая знак всем остальным.
Отсюда шло два пути: один вниз по левой лестнице в казино, второй по правой в бар. Я осмотрел сначала казино – двери плотно закрыты, свет выключен, как и всегда в это время. Слишком рано для выкачивания денег из туристов , а местные, в большинстве своем, знали и о том, кто эти места держал, и о том, как быстро потратить полугодовую зарплату. На опыте, так сказать, поэтому мало кто в трезвом уме забирался в эти места. Зато по пьяни сорили деньгами направо и налево.
В дверях бара обычно стоял кто-то из наших, особенно, когда внутри с кем-то велись переговоры, но сейчас место пустовало, позволяя сомнениям и здравой настороженности оглядываться чаще и достать пистолет. Хорхе за моей спиной сделал тоже самое.
– Я пойду первым, Ар, – прошептал парень, опережая меня. В неформальной обстановке он звал меня по давно забытому прозвищу, тянущемуся еще далеко из детства. Я только кивнул, соглашаясь с его словами. Мне рисковать не к чему, больше наследников у отца не было, а Хорхе всегда понимал специфику наших дел, все-таки тоже рос в этой атмосфере.
Он короткими, тихими шагами прошел вперед, бесшумно приоткрывая дверь и проскальзывая внутрь. Я двинулся следом, оценивая обстановку. Тишина все еще была оглушающей, не слышно было даже голосов, а затем раздался тот самый звук, который я надеялся сегодня не услышать. Кто-то выстрелил. Хорхе мгновенно подлетел ко мне, сбивая с ног и подтаскивая к одному из диванов. К этому моменту я уже сотню раз проклял отца за решение наладить отношения с Перес.
– Выглядит так, будто ждали только нас, – напряженно заметил парень, на секунду выглядывая из-за импровизированного укрытия. Возле его головы тут же просвистела пуля, входя в стену напротив, – Вот говнюк, только недавно сделали ремонт! – рявкнул Хорхе.
– Тебя только это беспокоит? – уточнил я, озираясь по сторонам и выпуская несколько пуль в стреляющего.
– До тебя просто еще не добралась книга счетов, – уклончиво ответил помощник, проделывая все тоже самое, что и я секундой назад. Ситуация стремительно выходила из-под контроля. Просто встать и сказать, чтобы все заткнулись тоже не вариант. Интересно, Перес тоже был где-то здесь или смылся, боясь за свою драгоценную тушку?
Кто-то громко вскрикнул, затем раздалась еще пара выстрелов, тонна ругательств, звук разбившегося стекла – кто-то явно стрелял по бару, не щадя ни бутылки дорогого алкоголя, ни стеклянные полки. Теперь я вполне был согласен с Хорхе насчет ремонта, но все же надеялся на то, что никто из моих ребят не пострадал. А еще на то, что Перес не объединился с Санчес, потому что если это так, то мы оказались в весьма затруднительном положении.
– Перес, отзови своих, – крикнул я, ловя недовольный взгляд Хорхе. Вот уж кто, а он всегда любил порезвиться таким образом. Тем более с теми, с кем отношения давно и безвозвратно испорчены. Но в ответ от меня он получил только отрицательный кивок головой. Не сегодня, не среди дня и не здесь. План медленно, но очень верно разворачивался в моей голове.
– Иди к черту, – голос эхом отразился от стен, снова запуская череду выстрелов в обе стороны.
– Ты не Перес.
– Не дорос для разговоров с боссом, – ответил кто-то в перерывах между пальбой.
– Он точно приезжал? – я повернулся к помощнику, строго вглядываясь в его черты лица.
– Сам его провожал, клянусь, Ар, ты ведь меня знаешь, – проговорил Хорхе, только сильнее укрепляя два более возможных предположения: либо у нас завелась крыса, которая вывела Перес через наш черный вход, либо его здесь вовсе не было. Во второй вариант верилось неохотно, Хорхе никогда мне не врал, наученный опытом прошлых лет.
Я дотянулся до телефона, ткнул в номер на быстром наборе. Звонок оборвался спустя три гудка, означающие, что процесс запущен и скоро дело решится быстро и деликатно.
Хорхе высунулся из укрытия, отстреливаясь. Осталось около минуты до решения вопроса. Вот только время тянулось слишком долго.
– Твою мать! – прошипел парень, откидываясь на меня и зажимая плечо рукой, сквозь которую сочилась струйка крови, пачкающая то, что осталось от белой рубашки.
– Уроды, – я осмотрел руку друга, замечая тонкую, почти аккуратную полосу порванной кожи, – жить будешь, но сиди здесь, – аккурат в это время снаружи раздался характерный сигнал, из-за которой мгновенно стихли звуки выстрелов. Затем зазвучали громкие голоса, оповещая о прибытии полиции.
В помещении началась настоящая суматоха, и если мои ребята знали, что им бояться нечего, потому что их прикроет их босс, то остальным повезло не так сильно.
– Стучать полиции, как некрасиво, Гонсалес, – я удовлетворенно ухмыльнулся, когда нахождение здесь Перес все-таки подтвердилось. Значит, Хорхе все еще не смел мне врать.
– Некрасиво устраивать стрельбу в гостях у полицейского.
– Скажи своим ребятам, чтобы научились общаться с женщинами.
– Так это все из-за женщины?
– Еще мне не понравилась пара пунктов в соглашении, поэтому договориться мы не смогли.
– И вряд ли сможем, – отозвался я на его лже-грустный голос. Скорее всего, старика не устроил пункт с денежным вопросом. – Советую уйти через черный вход, – я поднялся уже без страха, что нарвусь на пулю. Все-таки в общей неразберихе ее можно было поймать случайно, а стрелять в главу одного из домов, который еще и детектив, так себе затея, если, конечно, голову совсем не отрубило.
– Спасибо за гостеприимство, – хмыкнул мужчина, затем почти любезно кивнув, направился в сторону кухни. Перед ним в одно движение из-под одного из расстрелянных столов юркнула хрупкая женская фигура в полосатом костюме, который, казалось, я уже видел раньше.
– Всем оставаться на местах! – в клуб ворвались ребята в форме.
– Уже все в порядке, – я поднял руки, рассматривая команду, которую вверили мне перед уходом отца. Они одновременно опустили руки, спрятав оружие.
– В следующий раз зови нас до того, как все закончится, – устало проворчал Дэни, осторожно садясь на край кожаного, но теперь беспощадно продырявленного, дивана, – составлять рапорт будем? – я отрицательно мотнул головой.
– Оформлю, как учения.
– Ну и козел же ты, Аарон, – укоризненно проговорил мужчина, – твои игры до хорошего не доведут. Тебя либо посадят, либо пустят пулю в лоб. И будет это очередной картель или кто-то из управления, сказать сложно.
Я достал из кармана брюк пачку сигарет, на мгновение лицо осветилось вспышкой огня, а затем в потолок взметнулся дым.
– Ты хочешь, чтобы еще и система сработала? – возмутился Хорхе, осматривая раненых. Черт, совсем забыл про сраную систему.
