Сердце шута

До клуба мы добирались почти в полной тишине, словно уже обсудили все темы в мире. Хотя, наверное, на самом деле, просто пытались делать вид, что мы не из разных миров. Я так и не смогла понять, зачем она возилась со мной. Луизе буквально принадлежал целый криминальный мир, я же была лишь его отголоском, песчинкой в огромной череде незаконных схем.

Я прикрыла глаза, давя привычную тошноту. Лу аккуратно вела машину, лавируя по узким улочкам, которые уже успели украсить желтые листья и небольшие лужи после недавнего дождя. Конец осени, как никогда раньше, вызывал апатию и желание запереться в доме. Уже очень долго я жила в ожидании чего-то. Чуда, горя, потери, счастья… самой жизни. И, наверное, пора было перестать ждать.

Луиза остановила машину, я открыла глаза, замечая место, в котором меньше всего хотела оказаться.

– Только не говори, что ты привезла меня в клуб Аарона и… – я запнулась, – Хорхе.

– Конечно я привезла тебя в их клуб, – фыркнула Луиза. – А куда я могла бы еще привести беременную девушку?

– О боже, – простонала я, съезжая вниз по сиденью. – Ты хочешь довести меня до греха. Или отчаяния.

– Это лишь мера безопасности, – пожала плечами она. – Теперь соберись, и идем. Не знаю, что вы не поделили с Хорхе, но сегодня он не испортит нам вечер. – Луиза вперила в меня тяжелый взгляд, затем вышла и, обогнув машину, открыла дверь с моей стороны: – Вылезай или я попрошу кого-нибудь тебя вытащить.

– Ты садистка, ты знаешь это?

– Конечно знаю. И откровенно этим пользуюсь. – Она обворожительно улыбнулась, как делала каждый раз, когда хотела казаться милой. Но вместо этого напоминала удава с ушками зайчика.

Внутри клуба по ушам громко долбила музыка, мелькал свет. Народу было не так уж и много – вечер вторника, закрытый клуб для «избранных», не особо приятные компании и их активные переговоры о «бизнесе». Не знаю, почему Аарон и Хорхе пустили эту дрянь в свой драгоценный клуб, если первый так сильно переживал из-за справедливости и закона, а второй… не знаю, что второй. Хорхе казался мне странным и непонятным, чем-то даже пугал. И находиться в его клубе тоже было не по себе. Но мы все равно танцевали, даже не думая продвигаться к бару или обращать внимание на вызывающие взгляды со стороны. Время от времени усаживались за столик в VIP-зоне, выпивая по безалкогольному коктейлю и расслабляясь на диванах, а затем снова шли танцевать. И, боже, я никогда бы не подумала, что в моем положении это вообще реально. Хотя до плавности Лу мне было далековато.

Танцпол постепенно заполняли люди, которых с каждой минутой становилось больше. Видимо, и в ночь со вторника на среду находились любители забыться. И, конечно, Лу привлекала внимание. Я знала, что она не любила клубы, изредка могла посещать по работе или, вот как сейчас, двигаться в такт музыке, но никогда не рвалась сюда намеренно. Как, впрочем, и я. Эта поездка скорее вызов самой себе. Я взяла себя на слабо, заставив хотя бы на один вечер забыться в ощущении реальной жизни.

Но батарейки, на которых держалась моя жизненная энергия, сели в ноль, поэтому мы вернулись за столик. Луиза тянула апельсиновый сок через трубочку, а я развалилась на диване, пытаясь отдышаться. Мне даже стало казаться, что этот вечер не такая уж и большая ошибка, но это ощущение длилось только до тех пор, пока рядом не замерло несколько фигур.

Лу нацепила на лицо маску высокомерия и отвращения ко всему происходящему. Обычно это срабатывало. Но сегодня, видимо, день, когда все шло наперекосяк.

Один парень нагло уселся рядом с Луизой, придвинув ее к стене. Второй опустился на диванчик рядом со мной. Так и хотелось рассмеяться им в лицо.

Черт, я ведь беременна!

– Это все, конечно, хорошо, но не мешайте дамам отдыхать, – перекрикивая музыку, произнесла Луиза. Парень усмехнулся, что-то сказав ей в ответ, и придвинулся ближе. Она нахмурилась и потянулась за сумочкой, в которой с некоторых пор носила пистолет.

Я повернулась к тому, что сидел рядом со мной. Он улыбнулся. Стало понятно, что ничего хорошего эта улыбка мне не принесет.

– Думаю, твой вечер будет намного интереснее со мной. – Его ладонь, вызывающая лишь отвращение, скользнула на мое колено, вторая рука легла на плечи. Я даже стала гадать, как сильно он удивится, когда увидит живот. Хотя с другой стороны, чертовски боялась этого. Кто знает, что у таких ублюдков, как эти, могло быть в голове.

– Мне интересно в компании моей подруги, – ответила я, сбросив его руки с себя. Именно из-за таких ситуаций я и не любила клубную и ночную жизнь. Ночь прекрасна в своем очаровании и таинстве и отвратна в преступлениях и монстрах, скрывающихся в тени. – Забери своего приятеля и скройся из поля нашего зрения.

– А я думал, в вашей компашке она все решает. – Он ткнул пальцем в Лу и снова сократил расстояние между нами. Еле ощутимый страх заклокотал где-то внутри, заставляя забыть о том, где и на чьей территории мы находились. Я уже подумывала воткнуть в него вилку. А потом прямо за спиной придурка появилась большая тень.

Черт возьми, я уже говорила, что в Хорхе было что-то страшное, отпугивающее и опасное, и сейчас это отчетливо виделось в серьезном взгляде, взъерошенных волосах, нахмуренных бровях и в том, как он стоял. В своем темно-сером костюме в полоску, с часами на цепочке, которая свисала из кармана, и переброшенном через шею галстуке он выглядел до ужаса уставшим, а все вокруг до жути его раздражающим. И под «все вокруг» я имела в виду и себя тоже.

– В их компашке все решаю я, – хмыкнул Хорхе лжелюбезным голосом, положив руку на плечо парня. Тот вздрогнул, когда рассмотрел стоящего перед собой.

– Понял, – коротко отозвался он и, кивнув другу, под пристальным взглядом Хорхе двинулся в другую сторону помещения.

Хорхе устало выдохнул, рассматривая две сгорбленные спины, затем повернулся к нам.

– Идем. – По его лицу скользнула тень. Мне даже стало стыдно за эту ситуацию и вообще за визит сюда.

Луизу, кажется, ничего не смущало. Признаться, ее мало что смущало. Вот и сейчас девушка легко поднялась из-за стола и двинулась вслед за Хорхе. Я пошла за ними, надеясь, что он уже забыл о моем существовании.

– Каким образом ты притащила беременную девушку в клуб? – спросил Хорхе, когда мы поднялись на второй этаж, где находились технические помещения и его кабинет. Здесь музыка уже не долбила по ушам, даже не заглушала разговоры.

– Ну вообще-то это была моя идея, – неуверенно встряла я, пока Луиза не успела ничего сказать.

– Боже… – Хорхе шумно выдохнул, провел ладонью по волосам. На секунду показалось, что он снова скажет, что от женщин одни проблемы и прочее, но он почему-то промолчал. И его молчание казалось громче музыки. – Теперь я понимаю, почему Ар так часто молится, – проговорил он наконец. Луиза громко рассмеялась. Я потупила взгляд, сложив руки перед собой, как провинившаяся школьница.

– Смирение – путь к просветлению, – нарочито серьезно произнесла Луиза, мило хлопнула ресницами, и я почти уверена, что с Хорхе это сработало. – Не сидеть же Ане всю жизнь дома.

– Мне плевать, где она будет сидеть, но если вы приходите в мой клуб, то не заставляйте меня распугивать посетителей. В конце концов, красотка, это и твои деньги тоже.

– Не ворчи, все ведь нормально.

– Я мог не заметить вас или просто не прийти, они бы просто так не отстали. – Он прищурился, схватив Лу за локоть. – Представляешь, что бы потом со мной сделал Ар?

Луиза выдернула руку.

– Скажи спасибо, что я пришла в этот клуб, а не в тот, что на другой стороне улицы, – прошипела Луиза. Хорхе еще сильнее нахмурился. Мы все знали, что другая сторона улицы – территория семьи Санчес. Парень вздохнул, затем кивнул каким-то своим мыслям.

– Нам надо поговорить, – он указал на кабинет, Луиза вошла в тесное пространство. Я собралась пойти за ней, но суровый взгляд Хорхе приковал меня к месту.

– Ты ждешь здесь, – зло выдал он, а затем просто захлопнул дверь перед моим носом.

Говнюк.

Так и хотелось спросить у него, что я такого сделала, чем заслужила такое отношение и почему он так себя вел. Неужели я настолько омерзительна и ужасна, что даже у такого человека, как он, вызывала негативные чувства?

Лу не было всего десять минут, за которые я успела обойти коридор несколько раз, словно это могло усмирить постоянные мысли и тревогу. Хорхе был слишком серьезен, когда звал ее на разговор. И я надеялась, что на пороге не стояла война. Хотя она объяснила бы поведение Хорхе.

Девушка вышла из кабинета, как обычно, стуча каблуками, с гордо поднятой головой. Взгляд зеленых глаз почти сразу нашел меня, выражение лица Луизы смягчилось.

– Мне срочно нужно уехать, – проговорила она, обхватив мои ладони своими. – Хорхе подвезет тебя до дома, он обещал быть послушным мальчиком и молчать.

– Я могу и сама добраться.

– Не сомневаюсь, но мне будет спокойнее, если я буду знать, что ты доберешься до дома в целости и сохранности.

– Это с ним-то? – насмешливо фыркнула я.

– Это с ним-то, – раздалось уверенное рядом. Я зажмурилась, мечтая, чтобы все происходящее оказалось сном. Но, когда мои глаза вновь открылись, Хорхе стоял рядом, сложив руки на груди.

– Все будет в порядке, он обещал. – Луиза скосила на него взгляд, он кивнул. Я шумно выдохнула, обняла подругу на прощание и засеменила к выходу из клуба.

Ночной воздух щипал холодом за щеки и нос. Хорхе кутался в один лишь пиджак, я же забрала пальто из машины Лу, а затем юркнула на переднее сиденье рядом с парнем.

– Здесь никто не ездит, – выдал парень, я вздрогнула, уже откровенно злясь на его чертовы реплики, которые не имели ни капли значения.

– Ты обещал Луизе молчать всю дорогу.

– Пересядь назад.

– Хочешь загнать машину в мойку после поездки со мной? – спросила я, сложив руки на груди. Он непонимающе нахмурился, постучал пальцами по рулю. Наверняка боролся с желанием закурить.

– Что?

– Меня укачивает сзади, – я ткнула в живот и едва не усмехнулась от удовольствия, когда он закатил глаза и все же завел машину.

Всю остальную дорогу Хорхе действительно молчал, хотя то, как он сжимал пальцы и хмурился, говорило красноречивее любых слов. Не знаю, почему он относился так ко мне. И не знаю, что я сделала, но когда он остановился около моего подъезда, стало легче, будто с плеч сняли груз. Больше никогда в жизни я бы не хотела оставаться с ним один на один.

– Надеюсь, больше таких безумных идей от тебя не последует, – фыркнул он, все же достав сигарету. Я вылезла из машины, смиряясь с тем, что отношения между нами никогда не наладятся.

– Что я такого тебе сделала, Хорхе? – И, не дожидаясь ответа, захлопнула дверь, оставляя его желчь и ненависть или что там еще было при нем.

Глава 3

Хорхе

Полчаса назад

Луиза послушно зашла в кабинет, я закрыл дверь, вспоминая разговор с Аароном несколько дней назад. Черт возьми, я действительно сейчас должен был сказать красотке, что знаю о расследовании, которое она пыталась скрыть ото всех? Она ведь сдерет с меня шкуру, а потом сделает прикроватный коврик из нее.

– Зачем ты так с ней? – спросила Лу, кивнув в сторону двери. Должно быть, она говорила об Анабель. Я пожал плечами.

Честно, я и сам не знал, зачем я так с ней. Просто не мог смириться с тем, что она так близко. Не знаю почему. Может быть, потому что в чем-то наше детство оказалось схожим, а может, потому что она угрожала Лу и Аарону. Я не ответил бы на этот вопрос даже под страхом смерти.

– Сейчас речь не о ней, – отозвался я, так и оставаясь стоять около двери. – Ар рассказал мне о том, что вы ищете, и попросил помочь.

– Что он сделал? – воскликнула Луиза, в удивлении подняв брови. Я сложил руки на груди, потому что под тяжелым взглядом стало не совсем уютно. Мы, конечно, наладили общение. Получилось что-то вроде дружбы, но испытывать ее терпение на себе не хотелось. Она все-таки не вечно терпеливый Аарон.

– Не понимаю, почему ты сразу нам все не сказала?

– А вы бы рассказали мне о таком? Что, если все еще не умерло? Что, если это опасно? – Она повторила мой жест, сложив руки на груди. – Вы стали для меня семьей, ты вообще как еще один младший брат, который хотя бы не пытался меня убить, – фыркнула девушка, казалось, что это признание далось легко, но на самом деле никому из нас бы эти слова не дались легко.

Я согласно кивнул.

– Просто дело пошло быстрее, когда я за него взялся, – проговорил я. – Удалось установить личность той девушки, найти медицинские записи и заключение следствия.

– Еще немного, и я начну думать, что ты замешан в той схеме, – усмехнулась Луиза, сунув сигарету между губ. Щелкнула зажигалка, на секунду осветив красивое лицо. Лу присела на край кожаного черного дивана, молча выпуская клубы дыма в воздух. Черт возьми, они с Аароном были слишком похожи в такие моменты. Это даже пугало. Неужели в мире, полном страданий, ужасов и монстров, бывает и такое?

– Да, красотка, я в семь лет начал торговать детьми и оружием, – хмыкнул я.

– Не удивлена, – устало произнесла Лу. – Документы у Аарона?

– В участке.

– Хочу их увидеть. – Она снова выдохнула. – Подвезешь Ану домой?

– Ты доведешь меня до греха, – простонал я.

– Она беззащитна, и в ее животе растет человек, Хорхе, – выдала Луиза, прищурившись. Я тяжело вздохнул:

– Я безмерно счастлив.

– Просто ничего не говори, она ничего не скажет тебе, и вот вы счастливые избавляетесь друг от друга около ее подъезда.

– Ладно, ты умеешь быть убедительной и почему-то делать людей лучше, чем они есть.

Девушка улыбнулась, затушила сигарету в пепельнице и вышла из кабинета. Как я и ожидал, Анабель не очень понравилась новость об изменениях плана действий. Признаться, я до сих пор не понимал, почему красотка действует так на всех, словно сводит с ума. Не удивлюсь, если она ведьма и просто всех приворожила. А потом принесет всех нас в жертву на каком-нибудь кровавом ритуале.

Анабель двинулась к выходу из клуба, я шел за ней и реально собирался молчать. Я не привык доводить до истерик беременных девушек. Честно, у меня и опыта общения с беременными девушками никогда не было.

И я правда старался держать себя в руках. Правда старался молчать и игнорировать ее до самого дома. Черт бы меня побрал, но меня отрезвила только последняя брошенная ею фраза.

– Что я такого тебе сделала, Хорхе?

Ничего.

Она абсолютно ничего не сделала, а я вел себя как самый настоящий мудак. Просто потому, что мог себя так вести, не контролировал ни мысли, ни слова.

Признаться, то, как Ана переживала о ребенке, каждый раз заставляло мое сердце разбиваться. Хотя я думал, что во мне уже нет ничего, что могло бы пойти трещинами.

И, когда она выбежала из машины, хлопнув дверью, я захотел удавиться, но вместо этого закурил. Иногда мне казалось, что я сходил с ума от того, как сильно внутренности прогрызало желание узнать правду о себе. Иногда я мог думать только об этом, забывая, что у других людей тоже есть чувства. Я не думал о том, что своими словами мог обидеть ее или кого-то еще.

И сейчас просто сидел, смотрел вдаль, на то, как фонари освещали неровную дорогу, и курил, даже не открыв окно. Почему-то жизнь снова смешала все в один большой ком снега и скинула его на меня. Расследование Аарона и Луизы, мои собственные поиски, клуб и казино, семья Санчес, все чаще вставляющая палки в колеса и играющая нечестно на связях с мэрией, – все это сносило с ног. И плевать, что мы привыкли стоять крепко, вцепившись пальцами в землю, словно чертовы деревья. И мы жили так всю жизнь, мы не умели по-другому. Это наша рутина – гора проблем и дерьма, в котором мы купаемся, словно в море, а выбивает из колеи почему-то простой вопрос: «Что я такого сделала?»

Я приоткрыл окно, в которое тут же ударил холодный воздух, выкинул окурок и завел машину. Глаза метнулись к двери подъезда, за которой скрылась Анабель. Что-то внутри сжалось. Что, если мою мать жизнь так же оставила одну? Что, если бы кто-то был рядом и просто поддержал? Изменилась бы моя судьба? Изменился бы я? Пришлось бы мне заполнять внутреннюю пустоту сигаретным дымом, выпивкой, мимолетными связями и тайным желанием оказаться понятым, найти наконец настоящий дом?

Лу, как всегда, оказалась права. Анабель беззащитна, она в положении, о ней некому позаботиться. И не то чтобы я претендовал на эту роль. Мне не хотелось, чтобы этот ребенок переживал все то, что пришлось пережить нам.

Следующим утром я думал, что спятил, потому что машина остановилась около подъезда Анабель.

Когда я успел стать таким благородным? Когда во мне проснулся джентльмен, которому не плевать на других?

Я пытал и убивал людей, а сейчас почему-то не мог постучать в дверь девушки, у которой не осталось никого, кроме Лу, чтобы просто поддержать. У меня не было никакого любовного интереса. Да и вообще никакого интереса не было, если честно. Я не знал, зачем все это затеял и для чего. Идея вмиг показалась идиотской. Я просто поддался каким-то своим минутным слабостям, пожалел ее, подумал, что она не справится. Но на самом деле никто не заслуживал жалости. Анабель уже справилась, уже смогла пережить все. И я – человек, которого она явно не хотела видеть. Я лишний в этом чертовом солнечном дне в конце ноября.

И когда я собирался уйти, дверь открылась.

Черт.

Жизнь явно прикалывалась надо мной, как я каждый раз подначивал Аарона.

Анабель растерянно замерла на пороге, и я замер в точно такой же позе.

– Что ты здесь забыл? – спросила девушка, сложив руки на груди, а я заметил несколько кистей для рисования в ее пальцах. Я чертов сталкер. Точно придурок.

– Мимо проходил.

– И случайно оказался около моей двери? – Она вопросительно выгнула бровь, кисти мазнули по светлой футболке, оставив несколько разноцветных пятен на плече. И я не придумал ничего лучше, чем тупо ткнуть в них.

– Ты испачкалась.

– И ты пришел, чтобы сказать мне об этом?

Я поправил волосы, чувствуя, как вся уверенность куда-то улетучилась. Боже, а она ведь мне даже никогда не нравилась!

– Слушай, – начал я. Шумный вздох сорвался с моих губ, но я все равно ничего не сказал. Было ошибкой приходить сюда. Ночные кошмары и маленькая старая комната сделали из меня настоящую тряпку. Я развернулся, чтобы уйти, ничего не объясняя.

Анабель снова выставила меня полным придурком. Хотя даже не она, а я сам себя показал идиотом.

– Хорхе, – окликнула Ана. Я обернулся, мечтая, чтобы подо мной разверзся пол, принимая в жаркие объятия адского огня. – Если ты хотел извиниться, то обычно начинают со слов «прости меня, я был не прав», – усмехнулась девушка. Я нахмурился, теперь желая, чтобы и под ней открылись врата ада. Хотя там ее бы приняли за свою.

– Вот еще. – Все, что я смог придумать. Слишком сильно хотелось убраться отсюда, сесть в машину и поехать в клуб. Там от меня точно будет больше пользы.

– Ладно, ладно, – рассмеялась она мне в спину. И это было даже непривычно, я никогда не слышал, как Анабель смеется, потому что большую часть времени она либо плакала, либо ворчала, либо называла меня придурком. – Если серьезно, чего ты хотел?

– Кажется, ты собиралась куда-то уходить, – попытался увести тему в другую сторону. Не особо хотелось говорить о причинах моего появления здесь.

– Я услышала шум за дверью.

– Просто подумал, что нам не обязательно быть врагами.

– А мы ими были?

– Мне казалось, что ты хотела засунуть проблемы мне в задницу, – пожал плечами я. Анабель отвела взгляд, едва заметно вздрогнула, когда я сделал шаг к ней. – Только не говори, что ты меня боишься, – выдохнул я.

– Ну…

– О боже.

– У тебя зловещая аура, – воскликнула девушка, удивленно вскинув брови и примирительно подняв руки, словно пыталась оправдаться.

– Наверное, это потому что я не очень хороший человек? – саркастично усмехнулся я. Анабель подняла подбородок, но так ничего и не сказала. Не знаю, задело ли меня то, что она не стала ни подтверждать, ни отрицать этот факт. Может быть, хоть в чьих-то глазах хотелось выглядеть хорошим. В отражении зеркала я давно этого человека не видел. Только тьму, которая пожирала мою душу и всех тех, кто был рядом. Иногда я думал, что даже Аарон сторонится меня из-за моей темной стороны. Признаться, он и на десять процентов не был так жесток, как я. И я не знал, почему вдруг подумал о чьем-то ребенке, который еще даже не успел родиться.

– Не хочешь войти? – внезапно спросила она, пошире открыв дверь. Теперь пришел мой черед удивляться.

– А ты не пустишь мне пулю в лоб?

– А ты мне? – вернула любезность девушка, отступив внутрь квартиры.

– Буду очень стараться, – улыбнулся я, оказываясь в тесном темном коридоре. Анабель прошла дальше, туда, где мелькал короткими переливами солнечный свет, я не стал задерживаться, скинув пиджак прямо на пол.

Коридор вел в маленькую светлую гостиную в серых тонах: около стены стоял потрепанный диван, в углу небольшой стол и пара стульев, слева полукруглая арка вела на кухню, а справа находилась дверь, скорее всего, в спальню. Было видно, что тут давно никто не делал ремонт: старая и давно уставшая от жизни мебель, выцветшие обои и занавески на окнах. Но почему-то казалось, что все здесь обставлено с любовью, теплотой и ожиданием лучшей жизни. Не то что в квартире, которая досталась мне.

Но все внимание привлекал к себе мольберт, на котором стояла почти дорисованная картина: девушка около моря в свободном белом платье. Я засмотрелся, разглядывая теплые, солнечные тона – этого явно не хватало в почти зимних вечерах. Анабель, заметив мое внимание, отвернула мольберт к окну, будто пыталась скрыть что-то сокровенное и важное.

– Ты ведь понимаешь, что я все еще вижу картину в отражении? – хмыкнул я, усаживаясь на диван. Девушка покраснела, поставила кисти в стакан с водой, а затем сложила руки на груди. – Не знал, что ты рисуешь, – так же, как и не знал, зачем она все же пригласила меня войти.

– Это помогает отвлечься от мыслей, – пожала плечами Анабель. Сейчас она даже не была похожа на себя обычную. Я снова чувствовал себя сталкером, который влез куда не нужно. – Зачем ты пришел?

– Я ведь уже сказал.

– Я не верю. – Она подняла глаза. Внутри что-то больно кольнуло. Неужели я настолько плохой человек, что она, выросшая в жестокости, не верила в то, что я просто не хотел быть с ней врагами? Что у меня в кои-то веки проснулась совесть?

– Я просто устал, Анабель, – признался я. – Вокруг меня и так слишком много тьмы, слишком много боли и предателей, – она вздрогнула, словно ожидала чего угодно, но не честности. И чем я думал, придя сюда? – Я не должен был приходить, – как и говорить все это. Я поднялся с дивана. Черт возьми, я идиот. Сдалась ей моя честность? Она похоронила мужа три месяца назад, а потом узнала о беременности. Да и вообще вышла замуж только несколько лет назад, толком даже не зная человека, с которым собиралась построить семью.

Я метнулся в коридор, даже не взглянув на девушку. Хотелось придушить самого себя. Какие из нас друзья?

Лучше бы я, как и обещал Луизе, молчал.

Пора заклеить себе рот скотчем, потому что оттуда слишком часто вырывалось всякое дерьмо, которое потом тоже приходится разгребать.

Глава 4

Хорхе

Я выдохнул, спешно забираясь в машину. По стеклу начал барабанить дождь, смешивая капли в дорожки-узоры, стекающие вниз. Что ж, погода вполне соответствовала состоянию.

Я все еще чувствовал себя сталкером и идиотом. И все еще не понимал, на кой черт приперся к ней домой. Вряд ли, чтобы обзавестись новым другом. И вряд ли, как уже думал, преследуя романтический интерес.

Ладно, может быть, я не такой уж и плохой человек. Хотелось бы в это верить, но я не привык обманываться. Я знал себя, свою темную сторону и то, что творилось внутри меня. Все равно не смог бы заполнить сосущую пустоту под ребрами мнимым и, скорее всего, надуманным желанием исправить то, чего уже никогда нельзя будет исправить.

Машина, рыкнув мотором, двинулась вперед, а я смотрел на дорогу и думал, что лучше не сворачивать с привычного жизненного пути. У меня было несколько проблем, которые нужно решить. Именно ими я и собирался заняться: поиском своих корней, информации о секте и клубом.

И реальнее из всех этих задач была работа в клубе, куда я и поехал.

В это время в нем еще никого не было, и в такие моменты казалось, что жизнь замерла. Не играла музыка, по танцполу не кружили накаченные во всех возможных смыслах посетители, не мигал свет. Огромное помещение, которое по ночам забивалось почти полностью, сейчас отражало эхом от стен каждый мой шаг. Мне нравилось торчать здесь с вечера и до самого закрытия, то есть почти до рассвета. Так создавалась видимость жизни. Будто мои дни не пустое проживание выделенного мне на земле времени, а вполне сносное существование.