скачать книгу бесплатно
– Мне?! Это еще почему? Как только я узнал, что Вера беременна, не стал отказываться от ребенка. Более того, готов был воспитывать его сам, если ей он будет не нужен. Но ты же первая стала настаивать на том, что он должен родиться в законном браке. Что за чушь? Вера была симпатичной девушкой и хорошим человеком, я уверен, что женой кому-то другому она могла бы стать просто идеальной. Но я даже не представлял, как буду жить с ней в одной квартире. Просыпаться вместе, есть приготовленную этой женщиной еду, гулять с ней и с ребенком в парке. Бррр, ужас. К тому же я должен постоянно готовиться к выступлениям. Поэтому и купил квартиру ей и будущему ребенку, но зачем было лезть в петлю брака? Вот твое воспитание, Аня, мол, неблагородно просто откупаться, женись! Женился, и теперь я – в моральной кабале. И в итоге получается, что вся эта толпа из Задрипенска – мои родственники!
– И среди них есть ваши потенциальные наследники, Никита, – вставила я пришедшую в голову мысль.
– О чем вы?! – искренне удивился Тицианов.
– Расскажите мне о семье Веры, – попросила я.
– У нее одна мать, отца нет. Родной брат Юрий, старший. Женат, трое маленьких детей. Тетки, дядьки, я никого не запомнил, когда Вера знакомила.
– Вы расписались вчера?
– В том-то и дело, что два месяца назад. Кажется, после регистрации все с Верой обсудили. Я объяснил, что купил квартиру, чтобы она жила отдельно и не мешала ни мне, ни Анне.
– Стоп, – невежливо прервала я, боясь потерять мысль. – Эта квартира, получается, в вашей совместной собственности?
– Нет, она оформлена на меня. Куда вы клоните, Марья?
– Я не сильна в законах наследования, но половина приобретенного в браке имущества принадлежит жене, то есть Вере. А за ней эту половину наследуют муж, ее родители и дети. Отца и детей нет, значит – муж, то есть вы, Никита, и мать Веры.
– Вы что, думаете, что мать могла убить дочь?! Ради квадратных метров? Или я?!
– Нет, конечно. В общем, я наверняка ошибаюсь, просто начиталась детективов, простите меня.
– Да, дочь, нагородила… – удивленно протянул Семочка.
– А я бы прислушалась к словам Марьи, – заметила Анна. – Вера, возможно, девушка порядочная, просто хотела семью. Но мы с Никитой совсем не знаем ее родственников. Брата, например. Я уверена, консультация юриста нам не помешает.
– Как же мне все надоело! Мы с Верой договорились, что я подарю квартиру ребенку, когда он родится. А она через год даст мне развод и будет разрешать видеться с ним. А я, конечно, буду давать приличные деньги на воспитание. Мне несложно, а ребенок ни в чем не виноват. Вчера следователь этот, Москвин, смотрел на меня, как на убийцу. Хотя официант из бара подтвердил, что я в то время, когда прозвучали выстрелы, сидел за столиком. Мимо нас прошел еще один человек, вы, Марья, с ним потом приходили на нашу террасу.
– Когда вы его видели? До или после выстрелов?
– Кажется, до. Точно – до, потому что сразу же после я кинулся по коридору в зал.
– А этот мужчина?
– Он прошел сквозь бар на другую террасу.
– И вышел прямо на меня. Но я его не видела, потому что смотрела в другую сторону. Потом – выстрелы, Григорий пошел за мной… – Я задумалась.
– Вы его знаете? – услышала я вопрос Анны.
– Гриша Реутов – наш сосед в Приозерье, – ответил за меня Семочка. – Но Марья познакомилась с ним только сегодня, да, дочь?
– Совершенно верно. Он представился мне гостем. Только вот на чьей свадьбе, не уточнил.
– Мы его звали, он не отказался, но и не обещал. За столом его не было. Я его и в коридорах отеля не встречал, что очень странно.
– Какое-то время, еще до выстрелов, Григорий стоял в группе мужчин – родственников Веры у главного входа в отель. Я недолго наблюдала за ними с балкона своего номера. Возможно, он был приглашен и на наш банкет.
– Это еще ни о чем не говорит, – махнула рукой я, думая о другом – задать ли Анне вопрос, где была она в то время, когда убили невестку? Все еще на балконе? Или…
– Мне показалось, что в этой компании Григория знают очень хорошо, – настаивала женщина.
– Аня, это же совсем не важно! – воскликнул Никита. – Почему тебя так заинтересовало, где мог находиться этот незнакомый мужик? Он не стрелял, это же ясно!
Анна брату ничего не возразила. А у меня закралось подозрение, что она откуда-то знает Реутова. И тот ей, мягко говоря, не нравится.
– А вы где были, Анна, когда услышали выстрелы? – решилась я наконец.
– А я их и не слышала, – ответила женщина и тут же поднялась из-за стола. – Спасибо за гостеприимство, Александра Яковлевна, нам пора. После обеда мы уедем, завтра Никите лететь на гастроли в Пекин.
– Вряд ли Москвин вас отпустит, – заметила я. – Совершено еще одно преступление, вы же в курсе?
– Да, Семен Никодимович рассказал, что вы нашли… утопленницу. Но, возможно, женщина просто оступилась и упала в воду?
– Возможно. Но не факт, – явно разочаровала я ее.
Глава 6
– Тебе не понравилась Анна, да, Марьяша? – спросила мама, когда гости покинули номер.
Я, только что ополоснув лицо холодной водой, вышла из ванной комнаты, мысли мои бродили вокруг одной темы – причастна ли сестра Никиты к случившемуся.
– Мам, не выдумывай, – попросила я. На самом деле Анна мне безумно нравилась внешне, но отталкивала ее скрытность и настороженность по отношению к нам. Она сидела прямо, про таких говорят – проглотила аршин. Почти не шевелилась и контролировала мимику лица. Оно напоминало маску, взгляд женщина переводила с одного на другого очень медленно, веки при этом были слегка опущены. Даже возмущаясь, она сумела остаться бесстрастной. И мне показалось, что Анна была очень недовольна откровенностью Никиты. Да бог с ней… Если, конечно, она непричастна к убийству несчастной девушки.
– Анечка очень предана брату, очень! По сути, вырастила его и воспитала в нем известного музыканта она, – перебила мои размышления мама.
– А родители что же? – поинтересовалась я машинально.
– Их родители погибли в аварии, Марьяша. Никите было всего двенадцать, Ане – двадцать. Это такая трагедия, не приведи господь кому пережить. Отец, мать и Анна возвращались с моря, когда произошло столкновение с грузовиком, который выехал на полосу встречного движения. Девушку успели вытащить из машины, а родители сгорели заживо.
– Ужас… Водителя осудили?
– Я не знаю таких подробностей, Марьяша. Да и что толку, если его посадили? Родителей детям этим не вернешь.
Я несогласно покачала головой – виновный должен быть наказан в любом случае. Но спорить с мамой не стала.
– А Никита где был, когда авария случилась?
– Заболел, остался с бабушкой, это его и спасло. А Анечке не повезло, она успела обгореть. Больше всего у нее пострадали лицо и шея. Выжить-то выжила, но очень долго лежала в больнице. И перенесла несколько пластических операций.
– Ты мне никогда не рассказывала, мам.
– У тебя своя жизнь, дочка, да и Никита был для тебя всего лишь одним из моих учеников. Вчера ты его даже не узнала, так?
– Не узнала… Я правильно понимаю, что Анна взяла под опеку младшего брата?
– Сначала, во время ее болезни, опекуном была бабушка. Пока Лидия Тимофеевна была жива, Анечка успела окончить университет, но потом полностью посвятила себя Никите и его карьере.
– Она не замужем?
– Нет, Марьяша, вся ее жизнь – Никита. И нужно сказать, без Анечки он не смог бы стать таким известным. Я всегда следила за его успехами, все же я его первая учительница, – улыбнулась мама.
– Я вчера приняла Анну за мать жениха, – заметила я.
– По сути, она ее заменила. И я понимаю, почему Анечка так остро переживает за этот брак Никиты: Вера, насколько я знаю, девушка без образования, из не очень благополучной семьи.
– То есть невестка Анне не нравилась категорически, – заметила я и подумала, что ради Никиты так фанатично преданная ему сестра могла пойти на преступление. И если она стрелок так себе, то понятно, почему промазала. Или же цели убить не было, хотела просто напугать? Чтобы, например, случился выкидыш… да, можно с уверенностью утверждать, что ребенок от случайной девицы Анне был не нужен. «Варварство какое-то. Это кем надо быть? Что-то меня понесло не туда. К тому же у сестры Никиты может оказаться алиби, а я ее уже записала в преступницы», – осадила я свою фантазию.
– Марья, остановись. Твои мысли меня пугают, девочка. Ты обвиняешь Анну, не имея на то оснований. Поверь, Анечка – очень добрый и отзывчивый человек, неспособный на злодеяния.
– Хорошо, я согласна, не волнуйся, – пора было прекращать этот разговор. К тому же я осталась, чтобы расспросить Семочку о Григории подробнее и заодно выяснить, откуда отчим знает Бедара Амоева. Но он как ушел провожать Тициановых, так еще и не вернулся.
– Мама, а куда Семочка делся, не знаешь?
– Не знаю. Не пропадет, думаю, взрослый мальчик, – вновь улыбнулась она, а я улыбнулась вслед за ней: как всегда при упоминании мужа, мамуля молодела на глазах.
Что же, попробую поговорить с ней.
– Скажи, Семочка рассказывал тебе о своем детстве? – начала я осторожно.
Мама посмотрела на меня удивленно, но не ответила.
– Почему они с дедом Никодимом уехали из Иркутска? Там что-то произошло? – зашла я издалека.
– Марьяша, странные вопросы я от тебя слышу. Конечно же, я знаю, как и где жил мой муж, когда был ребенком. Как и многие другие факты из его биографии. Но раз Семен до сих пор не рассказал тебе, на то наверняка есть причины. Или ты не спрашивала? Почему сейчас вдруг заинтересовалась?
– Узнала, что есть у нас здесь такой бизнесмен – Бедар Амоев. Кстати, владелец этого отеля, как и многих других. Стало интересно, кто такой. А папа наш с ним, оказывается, знаком. И мне показалось, что с давних времен. Вчера спросила Семочку, но он отмахнулся.
– Единственное, что я могу подтвердить – да, Семен знает Бедара с юности. И я могу понять его, отношения у них сейчас непростые. Думаю, Семен не хочет говорить о нем вот так, на бегу. Да и день выдался суетный. Ты попробуй побеседовать с ним позже, когда гости уедут, – посоветовала она.
– Вот-вот, суетный… Семочка мне ответил так же, прямо слово в слово. Ладно, мамуль, я пока пойду. Москвин будет спрашивать – скажи, я в номере.
Я ушла к себе. В коридорах отеля было безлюдно, многие номера, забронированные для наших гостей, пустовали. Я даже не знала точно, кто еще, кроме нас и иркутской родни отчима, остался на выходные. Тишина меня порадовала, я хотела отдохнуть в одиночестве, возможно, даже отвлечься, посмотрев на ноутбуке какой-нибудь легкий фильм.
Подходящий фильм я нашла, но с первых кадров поняла, что не могу сосредоточиться на сюжете мелодрамы: мыслями я возвращалась к событиям прошедших суток. Я пыталась выстроить их в цепочку, но гладко получалось только до того момента, когда мы с Реутовым добрались до чужого банкета.
Почему мы не заметили убегающего стрелка, было понятно – у того перед нами была фора по времени. Но в то, что не нашлось ни одного свидетеля его бегства, верилось слабо.
Территория отеля небольшая, легко просматривается. Густой лес начинается только за оградой, много деревьев вырублено для обустройства площадок для отдыха. И, судя по оставшимся пенькам, владелец не пощадил даже молодые деревца. Куда, кстати, смотрели защитники природы? И как вообще было получено разрешение на строительство отеля в этом заповедном уголке? Не мой вопрос и не по теме… А вот почему не работают обе камеры видеонаблюдения над террасами? И много ли камер внутри самого отеля? Если преступник не выходил за территорию, где он прятался? Да и прятался ли? Возможно, спокойно смешался с толпой гостей, если это был один из приглашенных?
«Почему я думаю о каком-то абстрактном преступнике? А если я его знаю? К примеру, это – Реутов?» – подумала я о новом знакомом. Мое мнение о нем не было однозначным, несмотря на заверения отчима, что бывший майор полиции – мужик правильный. Я все еще не доверяла Григорию. Во-первых, я так и не разобралась, чей он гость. Тот факт, что Анна заметила его среди мужчин – гостей на свадьбе Тицианова, лишь усиливал мои сомнения в его честности. Во-вторых, не знать, что на второй террасе тоже банкет, Григорий не мог! А он разыграл передо мной удивление – вот, оказывается, еще одно торжество! Зачем?
Я понимала, что отношусь к Реутову предвзято из-за ситуации с Мельниковым, но все равно пыталась найти хоть малейшую зацепку, чтобы подтвердить причастность Григория к убийству молодой беременной женщины. Возможно, в качестве исполнителя. А кто мог стать заказчиком? Анна. Она задумала преступление, а Реутов… тогда сто процентов, что они знакомы, и близко!
Я вдруг вспомнила уже промелькнувшую за столом у мамы мысль – Анна явно знала Григория. А вот Никита – нет. Но женщина так активно пыталась намекать на Реутова как на убийцу, что возникает вопрос – а нет ли между ними какого-то конфликта?
Вряд ли. Скорее Анна и Григорий все же сообщники… Я по кругу вернулась к уже сделанному несколько минут назад предположению: она – заказчица, он – исполнитель. Тогда и мотив налицо – неугодная невестка с будущим наследником. А Реутову нужны деньги, чтобы оплачивать клинику жене. Все сходится! Только как Анна вышла на Григория? Или они знакомы уже давно? Да… как сказал бы Семочка – нагородила, дочь.
Но, отбросив Анну как заказчицу, можно предположить, что Реутов совершил преступление по своим каким-то причинам. И каков мог быть мотив для убийства незнакомой девушки? Или знакомой? Если бывший майор полиции знал родственников Веры, то почти наверняка знал и ее.
Допустим, Никита ошибся, утверждая, что Григорий был в баре до того, как прозвучали выстрелы. Тогда времени, чтобы выстрелить, пересечь бар и потом выбежать ко мне на террасу, у Реутова было достаточно – я уже почти спустилась оттуда. Дальше мы шли вместе, но потом он исчез. А позже буквально материализовался рядом, сообщив, что убита невеста. А может, он ходил докладывать Анне о выполненном заказе? Я его рядом с ней не видела. Никита с сестрой стояли так, что за их спинами была видна дверь на террасу. Но я не все время смотрела в их сторону. Мог и незаметно подойти…
Я понимала, что самостоятельно в этой каше предположений разобраться не смогу. И кому я могу озвучить свои подозрения? Выходит, только следователю. С риском, что все мои домыслы покажутся ему дилетантским бредом.
Но встречаться с ним ох, как не хотелось…
Я плотно зашторила окно, создавая иллюзию темноты. Хотелось полежать с закрытыми глазами, но я понимала, что вот-вот вернется с озера Москвин, и я стану первой, кого он будет опрашивать.
И все-таки я заснула с наушниками в ушах, да так крепко, что не слышала ни стука в дверь, ни трезвона мобильного. О том, что ко мне в номер ломился майор, я узнала от Семочки позже, когда проснулась и спустилась на террасу. Отчим в одиночестве курил, сидя за кофейным столиком, точно таким же, как и на балконе моего номера. Совсем без осуждения, даже с нотками веселья в голосе, он рассказал, как долго маялся в коридоре Москвин после его слов – мол, дайте девочке отдохнуть. И только окончательно убедившись, что меня разбудить не удастся, ретировался на кухню отеля опрашивать персонал: из окна ресторанной кухни очень хорошо просматривалась часть тропинки к озеру.
Оставив отчима, я решила все-таки сама найти майора.
Глава 7
Он шел навстречу по узкому коридору, ведущему из бара в ресторан. Завидев меня издалека, расплылся в улыбке, точно я самый желанный для него человек. Улыбка, как мне показалась, была искренней, и я, хоть и была уверена, что выслушаю много неприятных слов в свой адрес, сдержанно улыбнулась в ответ.
– Отдохнули, Марья Семеновна? – доброжелательно поинтересовался Москвин.
– Простите, что так вышло… – неожиданно для себя начала оправдываться я.
– Господи, о чем вы! После таких потрясений, которые выпали на вашу долю за последние сутки, удивительно, что вы вообще живы. То есть не то я хотел сказать, – смешался вдруг он. – Просто я вас понимаю, не переживайте. Хотите кофе? – вдруг спросил следователь, кивая на дверь бара.
– Хочу! – весьма эмоционально отреагировала я, все еще не доверяя своим ощущениям: передо мной стоял не хамоватый майор, а вполне нормальный, даже приятный мужчина.
Мы заняли крайний у выхода на террасу столик. Москвин, не спрашивая меня, заказал два эспрессо, сливки, мясную и сырную тарелку, эклеры и шоколадные птифуры. О чем-то пошептавшись с барменом, он вернулся с крошечным флаконом, наполненным жидкостью темного цвета. Я, удобно устроившись на мягком велюровом диване, с изумлением смотрела на обильно накрытый стол, сновавшего туда-сюда официанта и довольного Москвина и чувствовала себя как… на первом свидании. Покраснев от собственных мыслей, я сделала серьезное лицо.
– И зачем все это? – кивнула я на стол.
– Я не завтракал, Марья Семеновна, очень есть хочется, – просто ответил майор, делая себе двойной бутерброд с ветчиной и сыром. – Присоединяйтесь.
– Спасибо, – не стала отказываться я, вдруг ощутив голод – равнодушно смотреть на аппетитно жующего Москвина не было сил.
– Вы гадаете, что в бутылочке? Не отказывайтесь, я же вижу, – усмехнулся совсем не обидно он. – Это – бальзам! Закупают в Мордовии, он очень крепкий, но безумно вкусный. Капну в кофе, а, Марья Семеновна? Капель двадцать как лекарство для бодрости духа?
– А капайте! – разрешила я.
В мою чашку упало не двадцать капель, а ровно половина содержимого бутылочки. Остальное Москвин, не испытывая, видимо, ни малейшего раскаяния за свой маленький обман, вылил в свой кофе. Затем, он щипцами ухватил эклер, положил на десертную тарелку и поставил ее передо мной.
– Сладкое едите?
Я кивнула.
– Очень хорошо! А бутербродик сделать? Как у меня? – вопросительно посмотрел он, а я только махнула рукой.
Я не помнила, когда мой муж за мной вот так ухаживал. По-моему, никогда. И никакой другой мужчина не кормил меня так настойчиво, не капал в кофе для бодрости, не настаивал, чтобы я полакомилась пирожным и не радовался, что я не отказываюсь от вредного для фигуры сладкого. Не пытаясь объяснить себе метаморфозу, произошедшую с майором, я молча принялась за еду.
Сделав по обыкновению большой глоток кофе, я едва не задохнулась – так обожгло горло. Глубоко вздохнув, я бросила на следователя взгляд, полный немого укора.
