скачать книгу бесплатно
Авантюра, валюта и кровь
Василий Боярков
Спасая смертельно больную сестру, на операцию которой требуется полтора миллиона долларов, Хлоя Карен Сидни вступает в авантюрный сговор с американским проходимцем Майклом Мэссоном… Вдвоем они беспардонно грабят русскую мафию и ловко похищают три миллиона долларов. Успев оплатить лечение, самоотверженная девушка и случайный подельник попадают под жесткий прессинг неумолимых бандитов. Для того чтобы сохранить себе жизни, им требуется вернуть сумму, вдвое превышающую похищенную. В поисках денег они ввязываются в увлекательные, но очень опасные предприятия.
Василий Боярков
Авантюра, валюта и кровь
Глава I. Хищение миллионов
В конце октября 2018 года в московском аэропорту Шереметьево случился неприятный ажиотаж, и все специальные службы находились в состоянии полной мобилизованности. Повышенная нервозность являлась вполне объяснимой: ожидался чартерный рейс, прибывавший прямиком из Нью-Йорка и перевозивший ни многим ни малым, а ровно три миллиона долларов.
Обеспечение сохранности денежных средств приводилось в состояние готовности номер один. Обычно похожие рейсы представлялись делом вполне обыденным – но не сегодня! В сложившейся ситуации нельзя было допустить ни единого, даже малейшего, промаха: по существовавшей традиции, в случае провала, исчезнувшая сумма делилась на охранные предприятия, занимавшиеся безопасной переправкой, а лично транспортировщики ничего не теряли. Однако сейчас всё выглядело немного иначе. Ценный груз оказался не застрахован, потому как перевозились деньги, добы?тые нечестным путём и предназначенные, для того чтобы сперва их легализовать, а затем незатейливо пустить в оборот преступных организаций. Хотя существовавшая схема и считалась идеально продуманной, и давно наладилась русской мафией, не допускавшей и мысли, что найдётся какой-нибудь недальновидный тупица (общая практика так сложилась, что обычно «переброска» проходила, если верить русской поговорке, без сучка, без задоринки), но, опять же, не в настоящем, конкретном случае…
То ли случайно, а то ли и на беду тем же самым рейсом, организованным между Североатлантическими Соединенными Штатами и Центральной Россией, в салоне первого класса перелета?л некто, зарегистрированный (по документам) как Майкл Мэ?йсон. На самом деле он слыл проворным вором-мошенником и от рождения именовался Ми?шиным Михаи?лом, по отчеству Я?ковлевичем; среди американских гангстеров прославился в качестве Майкла Мэ?ссона и считался отъявленным прохвостом-авантюристом. Вот и сейчас, осуществляя посадку в заокеанский рейс, он умудрился поменять в привычной фамилии всего одну букву и благополучно сделался совсем иным человеком.
Всего в самолёте присутствовало одиннадцать пассажиров, посчитавших нормальным заплатить сорок тысяч долларов, чтобы лететь в немноголюдных, зато комфортных условиях. Помимо них, присутствовало десять человек, обеспечивавших охрану ценного груза, и пять человек командного персонала, в том числе и пара пилотов.
Во время пути, приземляясь во Франции, сделали плановый «дозаправ», позволив пассажирам размять затёкшие кости. И разве только прилежные инкассаторы, охранявшие долларовые запасы, не решились отлучиться с «коронного места». Они находились в отдельных помещениях, и незаинтересованные путешественники, за исключением корабельной обслуги, не догадывались об их возможном существовании. Заполнение баков прошло без видимых осложнений, и пришло время двигаться дальше. Все, кто отважился покинуть салон, подня?лись на борт, и за?няли ненадолго оставленные места. Летательный аппарат уверено, но плавно набрал высоту и продолжил маршрут, назначенный к перелёту. Посадка планировалась в аэропорту Шереметьево, но внезапно поступил категоричный отказ, как объяснялось, «в ввиду загруженных линий». Заокеанскому самолёту пришлось перегруппирова?ться и развернуться на Внуково.
Смена курса заставила одного из попутчиков занервничать более всех остальных, хотя годы усиленных тренировок выработали в нём ценное качество – никак смятенных чувств не выказывать. Настало время обратить на странноватого человека внимание чуть-чуть подробнее…
Майкл Мэ?ссон считался аферистом средней руки, в узком кругу «специалистов профессии» добился немаленьких результатов и пользовался значительным криминальным авторитетом; он ловко обыгрывал хитроумные махинации, в результате чего посидеть за решеткой ему довелось лишь единственный раз, хотя за ним водилось не менее пятидесяти успешно прокрученных комбинаций (из числа известных полиции, но бездоказательно ею проваленных). Особо следует отметить – новоявленному комбинатору везло, ну! просто невероятно. Подмечались удивительные случаи, когда прицельная пуля пролетала мимо лишь потому, что Майклу приспи?чивало либо подтянуть ботиночные шнурки, либо поднять замеченную монетку. Да, всегда появлялись недовольные, настойчиво желавшие лицезреть его мёртвым, но по каким-то непостижимым законам тому всегда удавалось их убедить, что умирать ему пока ещё рановато.
Говоря о симпатичной внешности, выглядела она приятной, не трогалась зрелостью и выдавала представителя сильного пола, достигшего лет двадцати осьми?. Молодой мужчина, он выделялся высоким ростом и обладал спортивным телосложением; красивое лицо, продолговатое и худое, густые чёрные волосы, зачёсанные назад, выразительные глаза, по цвету карие, по природе хитрющие, смуглая гладкая кожа – все перечисленные характерные признаки указывали, что представитель преступной профессии мог бы сделать успешную карьеру киноактера. Но!.. То ли похожий вид деятельности не слишком ему и нравился, то ли тяга к авантюрным приключениям пересиливала другие потребности, однако иметь дурну?ю славу его устраивало гораздо больше, чем добиваться хлеба насущного честными заработками. Недаром он любил приговаривать: «Обладать красивым телом – ещё не значит располагать предприимчивыми мозгами, и навряд ли кто-то из тех, кто бездумно сверкает на подиумах, достоин достигнутых званий». Одеваться привык в ковбойскую ко?жанку, модные тёмно-серые джинсы, эффектные казаки-ботинки, ненавязчиво позвякивавшие железной цепочкой, и фетровую шляпу, изготовленную на американский манер и отмеченную коричневатым окрасом.
В силу приятной наружности, возле него всегда крутилась какая-нибудь очаровательная милашка, едва ли доходившая до двадцати, как максимум, двадцати пяти лет. Оно и неудивительно: во-первых, в «глубоких карманчиках» всегда шуршали валютные ассигнации, многочисленно ёмкие и добытые с неиссякаемого источника (что для большинства является причиной немаловажной, а в исключительных случаях, возможно, и главной); во-вторых, нескончаемые идеи никогда не давали скучать; в-третьих, непредсказуемый характер мог привести заместо России, ну, скажем, в Австралию; в-четвёртых, Михаил считался неотразимым красавцем. При перечисленных признаках редкая обворожительная прелестница могла равнодушно проследовать мимо, чтобы не задержать на нём затуманенный взгляд, где-то восхищённый, а в чём-то и зачарованный.
Так вот, возвращаясь к последнему предприятию, когда поменялся назначенный курс, Мэ?ссон немного занервничал. Заодно изобразил до крайности недовольного пассажира, которому интересно, что же явилось натуральной причиной корректировки нью-йоркского рейса, обычно «Аэрофлоту» несвойственной? Осуществляя идейный замысел и отобразившись досадливой мимикой, пронырливый пройдоха окликнул молодого стюа?рда. Постарался поэффектнее разыгрывать встревоженное волнение (что получалось, по правде, довольно неплохо), а следом он обратился с насущным вопросом, прокручивая различные варианты последующих событий:
– Что-то происходит? Почему мы совершаем посадку во Внуково, а не, как намечено, в Шереметьево? Меня дожидается один человек, я же – напасть! – не смогу предупредить его о смене маршрута… батарея в мобильнике села.
– Мы можем предложить Вам бортово?й телефон, и вы успешно всё согласуете. Пока ожидаете, наша компания предоставит комфортные условия и постарается устранить любые неприятности, какие способны возникнуть – скрасит, так сказать, общую утомительность.
– Хорошо, – плутоватый пассажир раздражённо заёрзал, паникуя совсем неподдельно, – давайте ваш аппарат и предоставьте спокойно поговорить.
Мишин прекрасно знал, что всякие разговоры, ведомые в самолёте, мало того что прослушиваются, так они ещё и записываются. Поэтому, по понятным мотивам, он вознамерился говорить зашифровано:
– Кара, привет! Это я… Майкл. Понимаешь?.. Тут такое, по сути, дело… нам резко поменяли конечный маршрут, и мы подлетаем ко Внуково, а не, как условились, в Шереметьево.
– Я в курсе, – последовал простой и лаконичный ответ, не столько его удививший, сколько шокировавший.
– Но как?.. – изумился Майкл полученному ответу. – А как же предварительные договорённости – нам придётся всё поменять?
– Всё остаётся так же, как прежде, просто на виллу поедем с другого аэропорта – только-то и всего! Дошло, наконец?!
– Думаю, да, – незадачливый аферист вдруг по?нял игру, ведомую преступной напарницей, – а ждать мне где, в кафе или в общем зале? Я бы предпочёл посидеть немного в кафе.
– Так в точности поступай, – ответил ласковый голос Карен.
Едва самолёт приземлился, Мишин бдительно заострился, что неподалёку находится старенькая модель классических «Жигулей». На ней, сексуально выгнув прекрасную спину и запрокинув не менее бесподобную голову, прямиком на капоте сидела обворожительная блондинка. Майкл узнал белокурую бестию, отчасти любимую девушку, а в идеале лукавую компаньонку. Она не шла ни в какое сравнение ни с одной из представительниц прекрасного пола, доселе Мэ?ссоном когда-либо виденной. Он считал себя немалым везунчиком, раз ему удалось подцепить столь миловидную пассию, а главное, удержать её рядом. Хотя опытный проныра не выглядел тупым идиотом и (как он думал) давно уже понял, что конкретно двигало шикарной прелестницей, – неуемная тяга к волнительным приключениям, авантюрным махинациям и крупномасштабным афёрам.
Останавливаясь на внешних особенностях, голубоглазая прелестница была настолько хорошенькой, что завораживала, притягивала, как будто манила, не позволяя оторваться восхищенному взгляду. Милая девушка достигла двадцать два года (ну, может, и с половиной?) и всем очаровательным видом воплощала несравненную красоту и природную женственность. Идеальные формы лица, не овальные и не круглые, казались исключительными и подчёркивали безупречную совершенность; и лёгкая косметика, и накладны?е ресницы делали вид если и не божественным, то обворожительным, дивным, а в целом пленительным. Все остальные черты: капризный носик, легонечко вздёрнутый кверху; алые губы, подкрашенные яркой помадой (пухленькие и похожие на маленький бантик); эффектная грудь, выпиравшая дразняще вперёд; стройная талия, в меру зауженная; ягодичная область, расширенная изящным сложением – все они придавали дополнительный шарм и особую привлекательность. Белокурые волосы, спускавшиеся за нежные плечи, вили?сь зама?нчивыми кудряшками и скрывались под джинсовой шляпкой, элегантно сидевшей на миленькой голове. Остальной костюм, однотонный головному убору, соответствовал американскому стилю и представлялся в виде красочных брюк, плотно облегавших точёные ноги, и цветастой, разукрашенной замысловатыми узорами, куртки. Обуться она решила в ковбойские сапоги, не содержавшие молний; изготавливались они из крокодиловой кожи и выделялись высоким, едва ли не до колена, подъёмом.
Понятно, чем именно шокировался пройдоха-авантюрист и с помощью каких характеристик легко и ненавязчиво сломлен, как следствие, очарован. Затем, когда ему предложили провернуть «малюсенькое», якобы нехитрое, дельце, то безропотный бедолага, совсем потерявший и холодный разум, и трезвый расчёт, покорно со всем согласился; он практически не вник в основные подробности, зато в полной мере окунулся в составленные хитроумной партнёршей злодейские планы.
Итак, пронырливый авантюрист, попавший в коварные дамские сети, увидел знакомые очертания. В следующую секунду он всё отлично понял (тем и славился!) и принял решение совершать запланированное хищение, но с маленьким изменением – не в Шереметьево, а во Внуково. Надо воздать должное затейливым женским замыслам: работать здесь было гораздо проще и намного меньше вертелось российских «копов». Оба условия значительно облегчали основную часть их общей авантюрной задачи. Не вдаваясь в дополнительные подробности, Мишин приступил к назначенной операции…
Чуть только летальный аппарат совершил внеплановую посадку, молодой человек двинулся к выходу; он ненавязчиво присоединился к тем пассажирам, в чью компетенцию входила бдительная охрана сверхценного чемодана. Специально замешкался у невысокого трапа, чтобы спокойно их возле него дождаться. По какой-то невероятной случайности в руках у Майкла находился металлический чемоданчик, один в один аналогичный тому, какой удерживал ответственный инкассатор, сопровождавший значимый гангстерский груз; даже цвет у обоих был особенный – стальной, серебристый. Мишина заинтересовал именно предмет, имевший отношение к охраняемой ноше. Поравнявшись с охранниками, взявшимися в целости и сохранности доставить мафиозные деньги до конечного пункта, Майкл обратил внимание, и в первый черёд убедился, что они переносят точно такой же блестящий кейс, какой и находится у него самого. Опытный аферист, словно бы невзначай, внезапно споткнулся – и… его чемодан, содержавший мужское тряпье и всякие бытовые надобности (такие, к примеру, как бритва), лихо раскрылся и (раз!) предоставил всеобщему обозрению предметы личной гигиены, а также нательное белье, принадлежавшие до неловкости неуклюжему пассажиру. Придав себе вид неумелого недотёпы, он при?нялся энергично хвататься за разлетавшиеся объекты. Кое-кто из охранников и других недавних попутчиков сочувственно улыбнулись, а в силу устоявшейся традиции, некоторые стали с активностью помогать. Все вместе, общим скопом, собрали личные принадлежности, рассыпавшиеся по ходу дальнейшего продвижения.
Выказывая едва ли не искреннею признательность, Мишин благодарил, как только умел, клялся в извечной дружбе, а заодно и безграничной любви; он убеждал, что если кому-то приспичит приехать в Нью-Йорк, то без стеснения можно останавливаться прямиком у него. За три с небольшим минуты чемоданчик Мэ?ссона был надлежащим образом упакован. Счастливый факт состоялся, пронырливый пройдоха попробовал приподнять упакованную поклажу, но (вдруг!) почувствовал нечаянное головокружение – и… его мотнуло как раз на сотрудника, переносившего «священную» мафиозную кладь. От нежданного столкновения тот немножечко растерялся, малость замешкался, а под воздействием особенного приёма, применённого вовремя и по нужному случаю, чуть ослабил цепкую хватку за ручку. Сам охранник, не чувствуя ничего иного, мысленно пораздумал, что утеря контроля над ценной ношей… она ему показалась. Но что же ловкий авантюрист? Задержавшись не дольше чем на секунду, он моментально отпрянул назад, хлопотно повинился, а затем, слегка пошатываясь, подобно пьяному, непринуждённо спустился по невысокому трапу. За весь период сценического спектакля (а случилось именно представление) напрягся, единственно, сотрудник, к которому и пристёгивался металлический чемоданчик, аналогичный, как и у Мишина; но вроде бы обошлось. По крайней мере так ему показалось. По его мнению, никто, из поучаствовавших в случайном переполохе, к нему надолго не приближался. Если не учитывать неадекватного пассажира, неловкого и рассеянного, то волноваться, в принципе, не о чем, тем более что денежный дипломат продолжал оставаться в могучих руках, прочно пристёгнутый железным наручником (вникая в служебные особенности, существовала строжайшая инструкция – не открывать оберегаемое устройство вплоть до конца).
Постепенно другие попутчики благополучно спустились вниз. Разглядывая содержимое личных вещей, упавших у странного незнакомца, немного повеселились и, не заостряясь особым вниманием, невольные участники отправились восвояси. Но?! Аккурат беспечному охраннику и было чего опасаться! Майкл Мэ?ссон недаром прослыл отличным авантюристом: он освоил неимоверную технику, позволявшую беспрепятственно подменять любые предметы (его не остановили бы и такие надёжные средства защиты, какими являлись стальные браслеты). Получается, он и продемонстрировал достигнутое умение, да с невиданной ловкостью; создавалось стойкое впечатление, как будто ничего преступного в итоге не происходит. На самом деле непростая ситуация обстояла иначе: первым делом усыпи?лась всеобщая бдительность; вторым изобразился чудаковатый недотёпа-профан; третьим представилась неподдельная активность возле упа?вшего багажа; четвёртым произошли подготовительные мероприятия, направленные на незаметное открытие железных наручников. Едва наступил благоприятный момент, продемонстри?ровался самый элементарный трюк, давно уже наработанный и направленный на подмену носимых предметов (его с легкостью изобразил бы любой, мало-мальски подкованный, фокусник). Когда разбросанные вещи упаковались на прежнее место, а чемоданные замки картинно защёлкнулись, Михаилу хватило единожды прикоснуться к искомой цели, чтобы металлические наручники незаметно перекочевали с одной изогнутой ручки на аналогичную, но всё же иную. Всего-навсего лёгонькое движение – и на него никто не обратил достаточного внимания. Потому, наверное, что руки преступных стражников славятся настолько внушительными размерами, насколько нервные окончания, расположенные у кожи, практически не работают (чем и воспользовался маститый ловкач).
Осуществив проворное предприятие, удало?й аферист благополучно спустился вниз, а следом немедленно припустился, следуя чудаковатой пробежкой, и направился к красивой блондинке, всем радостным видом изображая желанную встречу. Поспешная предосторожность выглядела вовсе не лишней: краем глаза пронырливый пройдоха увидел, как к «валютному чартеру» подъехал мрачненький лимузин, выделявшийся удлинённо-продолговатой формой и больше похожий на катафалк, нежели чего-то другое. Сметливый авантюрист, конечно же, догадался, что подкатили за миллионными долларами, им беспардонно похищенными и находившимися в «поганеньких», но цепких ручонках. Хотя они попали к нему вообще незаконным путем, но были крайне необходимы – для того чтобы завоевать благосклонное расположение одной белокурой дамочки, самой прекрасной на свете и всецело им обожаемой. Как и ожидалось, проволочная сетка, что создавала внешнее ограждение, оказалась предусмотрительно перекусана, и именно в том месте, где к ней приблизился Мэссон; она, словно бы специально, позволяла беспрепятственно покинуть пределы лётного поля, становившегося опасным, нешуточно стрёмным. Приблизившись к ослепительной барышне, внешне казавшейся абсолютно невозмутимой, он демонстративно (для всех остальных) поцеловал её в жаркие губы и не удержался от вопроса, само собой просившегося наружу:
– Почему Внуково, а всё же не Шереметьево?
– Там слишком много разносторонней публики, какая взяла?сь обеспечивать безопасность прибывавшего груза. У них, к прискорбию, нашлась работа намного важнее… – улыбаясь, не до конца разъяснила белокурая мисс, специально сохраняя волнующую интригу.
– Да?.. Интересно, какая?
– А-а, – небрежно бросила Ка?ра, – кто-то набрался наглости позвонить и не забыл сообщить, что в зале ожидания заложена нехилая бомба.
– Во как?! – искренне удивился поражённый авантюрист. – И кто бы, смущаюсь спросить, сумел такое проделать?
– Много впустую трезвонишь, Ма?йки! – оборвала пронырливая прелестница, озарившись недовольной ухмылкой. – Валить отсюда надо, да побыстрее, пока не накрыли и, сам понимаешь, «в вонючую тюрячку» «не замели».
Получив неоспоримое пожелание, податливый аферист быстренько юркнул в салон и сделался единственным пассажиром старенькой классики. За руль уселась неотразимая спутница (то ли перспективная любовница, то ли признательная подруга?), носившая американскую фамилию Си?дни да два несозвучных имени и Хло?я и Ка?рен. Не прошло и короткого мига, а она уже резко вжимала газовую педаль. Звук взревевшего двигателя невольно привлёк внимание угрюмого, мрачного вида, мужчины, прибывшего в зловещем лимузине и облачённого в чёрное.
Странноватый персонаж являлся не кем иным, а вором-рецидивистом, «коронованным законником-лидером». Он звался Ю?ргеном Мак-Ко?ганом (именем, выдававшим американскую принадлежность), по-русски представлялся Коганом Юрием Ма?рковичем, в паспорте запи?сывался, как Ка?рпович, в определённых кругах именовался Каратом – в общем, считался человеком, неплохо понимавшим и в золотом запасе, и в денежных ассигнациях. Неудивительно, что он являлся «смотрящим» за всей валютной частью, находившейся на штатовской территории и принадлежавшей российской мафии; без его прямого ведома не решался ни один существенный вопрос, возникавший по ту сторону широкой Атлантики. Что интересно? Преступный авторитет никогда не брался сопровождать бесценные грузы, почему-то считая, что личным присутствием привлечёт к ним нежелательное внимание, лишнее и чреватое. Никто и никогда с ним не спорил, так как слыл он и первым финансистом, и вторым лицом русскоязычных гангстеров. Кто считался главным? То неизвестно никому, потому как верховная фигура представлялась настолько загадочной, что одно лишь неосторожное желание, направленное на постижение страшной тайны, легко приводило к скоропостижной кончине; она случалась у всякого недотёпы, вольно или невольно проявлявшего чрезмерную любознательность.
Глава II. С чего все началось
Мысленно подивившись, что смазливая милашка отъезжает на допотопной автомашине, да ещё и с каким-то совсем не импозантным хлыщом, Мак-Коган если и заострился, то всего-то на пару мгновений (почему-то она представилась ему необычайно знакомой?). Не придавая случайному обстоятельству никакой логической подоплёки, влиятельный преступник распорядился следовать по конкретному адресу. Поджимало скоротечное время, а следственно, намного более заботило благополучное выполнение собственной миссии.
– Странная парочка, – только и смог он вполголоса поразмыслить, когда жутковатый лимузин трогался с места и когда он медленно покидал взлётно-посадочную по?лосу, расположенную во Внуково.
Отъезжая, солидный пассажир даже не удосужился поглядеть, всё ли в порядке с объёмным портфелем? Подобные операции проводились регулярно и ничто ещё не становилось серьёзным препятствием на пути к их удачному исполнению. Какого? же случилось его удивление, когда, прибыв в главный преступный офис, он выставил пред грозные очи (той самой загадочной личности) содержимое сменённого чемоданчика…
Прежде чем рассказывать о заурядных предметах, представших ошеломленному взору, необходимо отметить, что главный мафиози выглядел высоким, отличался плотным телосложением и представлялся человеком, обладавшим исключительной силой и ра?звитым телом. Одевался он в чёрный костюм, плотно облегавший коренастое туловище; на голове красовалась сплошная маска, выделявшаяся узкими прорезями для глаз, – словом, всем убедительным видом походил на безликого японского ниндзя.
В тот момент, когда появился Ю?рген, авторитетный вожак занимался каждодневными тренировками; основное внимание уделялось упражнениям, повышавшим боевое искусство и позволявшим оттачивать приёмы рукопашного боя (особенно навыки, способствовавшие профессиональному владению самурайским мечом). Прекрасно понимая, что в период усердных занятий главу мафиозного синдиката лучше не беспокоить, Юрий Ма?ркович поставил бесценный чемоданчик на стол и предусмотрительно отправился в угол; он терпеливо дожидался, когда же к нему обратятся. Желаемый миг наступил практически сразу. Каким-то непостижимым образом (единым ударом) загадочный человек рубанул по замкам, запиравшим металлический кейс, и, предоставив ему открыться, продемонстрировал невзрачное содержимое, никак не похожее на банкноты, изображавшие мистера Фра?нклина. Удивлению Мак-Когана не существовало предела, когда поражённому взору предстали мужское бельё и бытовые предметы, которые, охваченный чрезмерным усердием, собирал на лётном поле небезызвестный искатель приключений Майкл Мэ?ссон.
– Ну, и что же это такое? – словно не удивляясь и используя шутливые интонации, поинтересовался предводитель бандитского клана. – Ты самовольно решил поменять мой «скромненький гардеробчик» и хочешь уверить, что представленное «дерьмище» стоит три миллиона долларов? Ладно, если бы «несогласованный подарок» оправдывал ту баснословную сумму, какая с нетерпением ожидается с той части планеты, но я и «на глаз» различу, что грязненькое «шмотьишко» не тянет на сотню «баксов».
– Павел Аркадьевич, – именно так обращались к первому боссу российской мафии, – извините, но… я не понимаю, как жуткая неприятность смогла приключиться?
– Значит, я, мистер Ю?рген, – официально авторитетный лидер обращался ко «второму» сподвижнику только в моменты немалого гнева, – попробую Вам объяснить, – сказал он тихо, а следом бешено заорал: – Вас провели, как малых детей, как глупых котят!!! А вот где и кто именно, – говорил он снова спокойно, – это Вам представляется выяснить, и в минимально сжатые сроки. В последующем – как Вы, конечно же, понимаете? – приведёте безмозглых людишек сюда и предоставите на расправу. Скажу честно, мне лично захотелось улицезреть их наглые «рожи» и поступить с погаными негодяями чисто по-свойски.
– Но… если окажется, что был всего один человек?.. – попытался задвинуть Коган.
– Поверь, – ещё больше раздражался криминальный авторитет, полюбивший осваивать приёмы владения холодным вооружением и переодетый в японского ниндзя, – их было двое – а может, и больше? Похожее дело в одиночку не провернуть, и кто-то обязательно подстраховывал, – он неприветливо усмехнулся, – я заключаю из личного опыта, когда сам промышлял и такими, и подобными им делами.
Не желая испытывать бойцовское мастерство, какого достиг самоуверенный лидер, Мак-Коган поспешил по-быстрому удалиться; он немедленно направился исполнять неотвратимое приказание, и от греха, и подальше. Выйдя от главного босса, Ю?рген собрал всех нерадивых охранников, сопровождавших бесценный багаж, (становится понятно, почему Юрген никогда не находился вблизи «непривлекательных грузов»). Едва он оказался среди безмозглых подельников, преступных «шестерок», почувствовал душевный подъём и приготовился устроить непримиримый разнос, и полный, и жёсткий.
– Возможно, вы не особенно в курсе, – злословил без длительных предисловий, напрягая лицевые мышцы до неестественной степени и гневно водя желваками, – но случилось пренеприятное происшествие – не побоюсь напыщенных слов – вопиющее неслыханной наглостью и доселе ещё небывалое! Какое? Все те валютные деньги, какие должны переправляться из «поганой Америки» на благодатную Родину – они внезапно исчезли! При каких обстоятельствах бессовестное хищение случилось и на каком конкретном этапе – нам предстоит разузнать в наикратчайшие сроки и, соответственно, вернуть похищенные деньги обратно. Всё ли всем понятно по сути нехилой проблемы?
– Да, – согласились повинные представители, относившиеся к службе безопасности преступного синдиката, – но что нам необходимо в первый черёд предпринять?
– Озвученный вопрос, – раздражённо промолвил Ко?ган, – вам должен поставить именно я, а вовсе не наоборот! Ну?.. Так я жду.
Оправдательное слово взял неудачливый стражник, к руке которого и привязывался злосчастный «золотой чемоданчик»; он прекрасно понимал, что бо?льшая часть вины находится в его внештатной нерасторопности (если честно, стоило удивляться, что тот до сих пор остаётся живым). Чтобы выглядеть полезным, высокий человек, выделявшийся мощным телосложением и имевший квадратную голову, где особо выделялись глаза, серо-зелёные и крайне испуганные, сделал предположение, не лишённое правдивого смысла:
– Я почти уверен, что всю дорогу от Нью-Йорка и до Москвы к чемодану никто не подходил, а значит, и не касался. За сказанные слова готов ответить собственной головой.
– Не торопись, – убеждённо заверил Ю?рген, – ещё успеешь – и непременно ответишь. Сейчас же давай вспоминай: где тебя смогли предательски «хлопнуть»?
Немного подумав, парень, носивший преступное погоняло Горыныч (в виду некоторого сходства со сказочным зверем), с сомнением выдал:
– Мне кажется, кейсы подменил тот неуклюжий пассажир, что вроде бы случайно рассыпал личные вещи и ненадолго задержался на выходе. Тогда, помнится, и другие пассажиры бросились ему помогать. Все они собирали упавшие шмотки и весело шутили относительно рассеянной неуклюжести. Тот и сам подогревал и незадачливый смех, и озорное веселье. Сейчас я отчётливо понимаю, что он усыплял всеобщую бдительность.
– Похоже на дело, – согласился Ко?ган с критичным предположением, – но зачем к нему приблизился именно ты? Ты ведь отлично знал, какой при тебе находится ценный груз… Ответь: почему ты нарушил наиглавнейшую догму важнейшей инструкции?! Справились бы все остальные, и без твоей – нисколько не нужной! – помощи.
– В том-то и разница, – убедительно заверил Горыныч, мрачно напрягая нахмуренный лоб, – что я к нему-то вовсе не подходил, стараясь сохранять расстояние, положенное по принятым правилам и равное метру. Мне хорошо известна инструкция, определившая, что, в случае какой суеты, необходимо удаляться по возможности дальше.
– Правильно, – согласился пытливый Мак-Коган, – но объясни: как могла случиться невидимая подмена, заметь, немаленьких чемоданов?
– На поставленный вопрос ответить ничуть не проще, хр-хр, – удрученно «прихрюкнул» проштрафившийся бандит, – ко мне никто, походу, не приближался, да и сам-то я ни к кому, пожалуй, не подходил. Думаю, помогут видеокамеры, установленные в аэропорте и в самолете.
– Правильно, – согласился с ним Юрий Маркович (по паспорту Карпович), – поэтому подробным просмотром мы с вами сейчас и займёмся.
Уверившись в практичном решении, вся провинившаяся процессия отправилась обратно и проследовала во Внуково; они собирались изучить и детально, и досконально, кто же посмел похитить валютные миллионы российской мафии.
Пока они находятся в недолгом пути, стоит вернуться к двум одиноким героям, оставленным на допотопной «шестерке», и задаться закономерным вопросом: как пронырливый аферист познакомился с эффектной блондинкой?
Майкл Мэ?ссон – авантюрист с давно устоявшейся репутацией. Поэтому не следует заострять на нём повышенное внимание и уделять преступным «подвигам» излишнее время. Его обыденное занятие – перемещаться по ми?ру и, применяя всевозможные незаконные способы, облапошивать доверчивых граждан; в основном им предпочитались кровные денежки, самоцветные камни и блестящее золотишко. Но вот Хло?я Ка?рен Си?дни, наречённая по-русски Кари?на и имеющая отчество Ами?ровна, а фамилию Си?тнева, привлекает немалое любопытство…
В Америку она приехала примерно два года назад и, честно говоря, была охвачена и благим, и милосердным стремлением: любыми путями заработать денежных средств, необходимых на дорогую операцию младшей сестры. Ни многим ни малым ей требовалась сумма, равная полутора миллионам долларов. Врач, взявшийся проводить лечение и положивший больную девушку в профильную больницу (конечно же, она располагается в благополучном Израиле), согласился поддерживать жизненные процессы и ждать запрашиваемых денег не дольше двух лет. Отведённый срок подходил к концу, но требуемой суммы как не было, так, в общем, и не предвиделось. Полный провал, постигший сердобольную родственницу, случился лишь потому, что единственным умением, какое она сумела освоить в американском сообществе, стал женский вечерний стриптиз. Да, она пользовалась и бешенным спросом, и сумасшедшим успехом, но незначительных денег, что могла заработать, едва хватало, чтобы хоть как-то сводить концы с концами и чтобы оплачивать временное жизнеобеспечение любимой сестрёнки. Волею случая Си?дни попала работать в легальное заведение, принадлежавшее небезызвестному мистеру Ко?гану. Помимо обычных танцев (за отдельную плату), услужливым стриптизёршам устанавливались дополнительные обязанности; они обязывали ублажать благонадёжных клиентов и развлекать их по отдельной, местами сексуальной, программе, но (опять же!) в пределах разумного – половое сношение допускалось исключительно в отношении состоятельных вип-посетителей, и с согласия полуголых танцовщиц.
Однажды, в ходе одной из развратных аудиенцией, ей указали уделить избыточное внимание человеку, известному под именем Майкла Мэ?ссона. Хотя он и не представлял для русско-американских бандитов какой-либо значимой ценности, но бездумно сорил большими деньгами. Ввиду отсутствия свободного помещения, белокурой красавице разрешили обслужить «богатенького клиента» в просторных апартаментах, смежных с кабинетом главного американского босса, что выражалось (по отношению к денежному клиенту) угодливой почестью.
«Накачавшись» больше обычного (не без помощи Хло?и), Мишин быстро уснул, и в потаённой комнате образовалось гробовое молчание. Дивное дело, человек, перебравший с горячительными напитками, ничуть не храпел; могло создаться некое впечатление, что он не спал, а таковы?м притворялся (говоря по чести, погрузился он в сказочное царство Морфе?я самым честнейшим образом). Хитроумный пройдоха (пусть подле и находилась прелестная Сидни) настолько напился, что, едва они оказались вдвоём и едва распили по паре бокалов шампанского (незаметно подкрепленного «убойным» ирландским виски), тем же часов, сча?стливо убаюканный, крепко уснул. Для распутных танцорок отдых никогда не являлся лишним, и голубоглазая девушка совсем уж засобиралась воспользоваться удачливым шансом, предоставленным себе самолично, как (вдруг!) в соседнюю комнату наведались двое. Волей-неволей пришлось стать невидимой очевидицей их тайного разговора.
– Через три дня придётся заказывать в Россию чартерный рейс, чтобы переправить три миллиона долларов, – узнала она зловещий голос Мак-Ко?гана, – верховный босс срочно требует дополнительных денег.
– Да, с ним вряд ли поспоришь, – отвечал человек, показавшийся незнакомым и говоривший странным, несколько шипевшим, мужским баритоном, – хорошо ещё, он их не часто запрашивает.
– Согласен, – подтвердил «досточтимый» Мак-Коган, – а не то мы бы здесь совсем разорились.
И оба рассмеялись плоской, но незадачливой шутке.
– Заказывать будем, как и обычно, «742-й»? – поинтересовался Си?плый, как прозвала его прекрасная Карен.
– Однозначно сказать не могу, – засуетился Ю?рген, – нужно согласовать с доверенными людьми, что работают в нью-йоркском аэропорте.
– Так чего же ты ждёшь?! Давай согласуй.
Получив конкретное указание, Юрий Маркович приня?лся названивать, чтобы, не откладывая в долгий ящик, «пробить» наиболее насущный вопрос. Буквально через минуту выяснил, что излюбленный чартер «742-й» как раз сегодня ушёл по ту океанскую сторону и что вернётся он не раньше, чем через четверо суток. Полученное известие виделось нежелательным, значительно опечалившим; но, делать нечего, гангстерские авторитеты заказали похожий рейс, но под номером «восемь-четыре-восемь». Подслушанная цифра, а с ней и крамольная мысль, просто кричавшая, что непременно следует очутиться на обозначенном самолете, настолько проникли в отчаянный разум молоденькой дамочки, насколько никакими «клещами» оттуда её не вытащить. Сердобольная родственница неплохо осознавала: предельный срок, позволявший лечиться младшей сестре, вот-вот заканчивался, а значит, требовался срочный перевод наличного капиталовложения, необходимого на долгожданную операцию. Ещё ей было отлично известно, что взять их попросту неоткуда – а тут такой превосходный, просто счастливый, случай! Не представляя, как именно будет ору?довать, Сидни по-быстрому себя убедила, что стащит нужные финансы у русско-американской мафии.
Как водится в непредвиденных случаях, Карен без стеснения пригрела карманные денежки очередного клиента, мирно посапывавшего и ничего в округе не ведавшего. Она совсем уже собиралась ненавязчиво улизнуть, намереваясь обдумать план грядущих событий, как (внезапно!) беспробудно (вроде бы?) спавший клиент спокойным, хотя и заплетавшимся говором высказался:
– Карен?.. Тебя ведь Ка?ра зовут – не так ли? Верни мне, пожалуйста, мои кровные. У меня их не слишком много, а мне бы очень хотелось их лично потратить. Если изъявишь желание, то я могу транжирить их вместе с тобой, тем более что ты совсем не дурна, а напротив, несравненно мила и на редкость красива.
Постепенно одурманенный мозг освобождался от чрезмерного алкоголя, и Майкл воочию видел, какой перед ним находится удивительный, едва ли не сказочный ангел (если судить по внешним характеристикам, потому как внутри молоденькой авантюристки бушевали настоящие дьявольские бури и сатанинские страсти).
– Как долго я спал? – спросил ограбленный посетитель. – И главное, что именно пропустил? У нас что-то было?
– Да! Ты, беспутный мерзавец, меня изнасиловал, – беспардонно соврала самоуверенная милашка, не моргнув ни одним голубеньким глазом, – я очень сильно сопротивлялась, но тебя было попросту не унять. Во-о-он, ты даже оставил на мне неслабые «синячищи», – промолвила многозначительным тоном, показывая на запястьях заживающие царапины, еле-еле заметные и едва-едва видимые; далее, разразившись наигранными рыданиями, она дополнила лживое утверждение убедительными угрозами: – Мои боссы, если им рассказать, сделаются недовольными – да что там?! – просто сердитыми. Я даже представить боюсь, как они жестоко, оказавшись в горячке, с тобою разделаются. Договора на секс у нас не было, а так только… потанцевать да немного «потискаться».
Глава III. Подготовка
В голове у Майкла всё более прояснялось, и он давно уже понял, что хитроумной бестии, где-то дьявольски очаровательной, а в чём-то чертовски расчётливой, определённо чего-то понадобилось. Пока вот разве никак не бралось себе в толк: а, что же конкретно? Матёрый пройдоха сделал испуганный вид и, изображая простоватого недотёпу, любыми правдами и неправдами вознаме?рился вытащить как можно больше фактической информации.
– Ситуация, и действительно, не сла?бо серьёзная, – как бы согласился он с актом бездумного изнасилования (за что в Америке можно угодить прямиком на «электрический стул», либо под воздействие смертельного газа, либо под применение какого-нибудь другого, не менее эффектного, умерщвления), – хотелось бы прояснить некие подробные обстоятельства: как наша интимная близость случилась?
Мэ?ссон слыл «воробьём стрелянным», поэтому поймать его на дешевом разводе – виделось делом сложным, если не бесперспективным. Продолжая зате?янную игру, он замыслил прояснить и объективные аргументы, какими владеет прекрасная, но в то же время коварная девушка.
– Когда мы остались одни, – начала она, жалобно всхлипывая, – тебя словно бы подменили: ты будто с цепи сорвался – набросился на меня, порвал на мне всю дорогую одежду, – злокозненной врале и придумывать практически не пришлось, так как одеяние ночных стриптизёрш состоит из лёгких предметов, едва прикрывающих телесные станы, – далее, сильно избив, грубо и отвратительно изнасиловал.
– Вот здесь хотелось бы подробнее, – дрожавшим голосом выдавил Мишин, всё более приходя в себя и пытаясь казаться напуганным.
– Ты больно сжал мне оба запястья, бесцеремонно впился? слюнявыми губами в чувственные, дрожавшие от страха, уста, обда?л вонючим дыханием, а затем, грубыми тычками раздвинул мне слабые ножки и, не оставив свободного выбора, совершил позорный поступок, и грязный, и безобразный.
Внимательно осмотрев нескромную, но уютную комнату, сметливый комбинатор, не заметив следов преступления, загадочно улыбнулся:
– А сперма?.. Мужские-то выделения хоть где-нибудь будут? Поверь, без неё придуманный факт превращается в никчёмную пыль. Как сложилась американская практика, в недоказанных случаях судят обычно тех, кто ложные обвинения выдвигает, а вовсе не тех, кого беспардонно оговорили. Здесь-то как, всё ли нормально? Не то, если быть откровенным, я уж чуть не поверил… в тот старый и добрый развод. Давай-ка лучше, вероломная прелесть, признайся по чести: чего от меня понадобилось? Возможно, тогда!.. Пленённый притягательным обаянием – разумеется, если буду способен? – я, должно быть, и соглашусь, но… только на бескорыстную помощь. Не будь я Майкл Мэссон!
Произнесённое имя возымело на впечатлённую девушку эффект разорвавшейся бомбы. Громкая слава удачливого проныры (хотя и средней руки) прочно обосновалась в американском преступном обществе и уверенно ходила в обиходе криминального мира; главным преимуществом являлось, конечно, непревзойдённое умение всегда умудряться выходить сухим из воды – практически без потерь. Неудивительно, что, услышав имя прославленного пройдохи, впечатленная Карен всплеснула руками и громко воскликнула:
– Ой! Это действительно правда?!
– Что? – неподдельно озадачился Мишин. – Моё имя известно даже в столь захудалом местечке, каким является полубандитское захолустье?
– Да, да, – радостно залепетала прелестная Хлоя, враз воспрянувшая и осчастливленная возникшей надеждой, – мне необходимо, чтобы опытный человек, побывавший во всяческих переделках, помог мне в одном несложном, но о-о-очень многообещающем деле.
– Можно было обойтись и без наигранной лести, – расплылся Майкл в самодовольной улыбке, – но честь-почести она удалась, а потому я слушаю тебя, восхитительная милашка, и в два раза внимательнее.
И Хлоя Карен Сидни незнакомому, зато отпетому проходимцу, встретившемуся на опасном пути, рассказала грандиозные планы, задуманные во спасение умиравшей сестры, истерзанной продолжительной тяжёлой болезнью. Она надеялась на личное обаяние, поэтому говорила едва ли не голую правду:
